Центурион инопланетного квартала

9.

Я покинул резиденцию и пошел вдоль по улице. Перспектива встречи с кабланды заставляла меня двигаться несколько быстрее обычного.

Не то чтобы я боялся этого здоровяка. Просто, сейчас, драка с ним не входила в мои планы. Особенно, если она должна привести к смерти одного из нас.

Интересно, что он сделает, когда обнаружит что меня в резиденции нет? Отправится меня искать, или отложит бой на следующий день? Хорошо бы — последнее.

Ресторан «Брюшко личинки» находился неподалеку от резиденции. На официанта моя всекредитная карточка произвела самое благоприятное впечатление. Особенно, после того как я разрешил ему снять с нее небольшую сумму сверх счета и поместить на свое имя.

После этого поданный мне завтрак оказался такого качества, что мог бы привести в состояние восторга и искушенного чревоугодника, а официант стал просто на диво словоохотлив.

К тому моменту когда пришел черед ароматного, действительно привезенного с Земли кофе, я уже знал что старый Эд и в самом деле, в свой последний день заходил в «Брюшко личинки». Вел он себя самым обычным образом, съел обычный завтрак и никаких особенных разговоров не заводил. Кстати, никто во время завтрака его не беспокоил, а после, центурион расплатился и ушел.

Кофе был настолько великолепен, что позволил мне отнестись к полученным сведеньям с известной долей оптимизма.

Ничего, где-то там впереди, на маршруте, по которому центурион шел в свой последний день, я найду след происшествия, в результате которого кому-то буквально до колик захотелось его пришить.

Что это было? Может быть, неожиданная встреча, может быть поданная каким-нибудь посыльным записка, может, случившееся поблизости от него происшествие. Что-то было, и наверняка какой-то мыслящий это видел, а может быть даже и запомнил. Моя задача, на данный момент, найти этого мыслящего и заставить его мне рассказать, что именно произошло во время обхода, после которого старина Эд умер.

И я не оступлюсь. Найду. Узнаю. И схвачу убийцу. Я должен это сделать для того чтобы выжить.

Покинув ресторан «Брюшко личинки», я отправился дальше и посетил, одно за другим, еще несколько заведений, в которые должен был зайти старина Эд.

Да, конечно, в тот день он в них заходил. Однако, ничего особенного с ним там не происходило. Зашел, узнал что все в порядке и продолжил обход.

Все как обычно, как всегда. Ничего особенного. Угу.

Размышляя таким образом я зашел в банк Медока. Для его посещения у меня было две причины. Конечно, он являлся очередным пунктом в маршруте старого Эда. Ну, и кроме этого, мне надо было получить по своей всекредитной карточке некоторое количество наличных.

Особой роскоши внутри банка я не заметил. Вся обстановка словно бы олицетворяла собой строгость и деловитость. Встретивший меня клерк, судя по большим, фасеточным глазам, принадлежал к расе полузианцев. Элегантный, очень вежливый и неумолимый как профессиональный убийца. Собственно, от профессионального убийцы его отличало лишь то, что его интересовало не моя жизнь, а сумма на моей карточке. Причем, постольку поскольку обменять мою жизнь на наличные было невозможно.

— Чем могу быть полезен?

Сказав это, он, по обычаю своей расы, отвесил нижайший поклон.

— Мне нужно получить кое-какую сумму наличными, — сказал я, небрежным жестом протягивая полузианцу свою карточку.

Осторожно взяв карточку, клерк взглянул на нее и отвесив еще один поклон, спросил:

— Какую сумму вы желаете получить?

Я назвал. По моим расчетам, этого количества денег мне должно было хватить хоть на месяц безбедного проживания на Бриллиантовой.

— Никаких проблем! — промолвил палузианец. — Вам придется немного подождать.

Прошествовав к своему столу, он что-то на нем нажал, и произнес несколько коротких фраз на своем родном языке. После этого он на несколько секунд вставил карточку в считывающее устройство, снял с нее требуемую сумму. Теперь оставалось только вернуть карточку хозяину, то есть мне. Что полузианец и сделал, сопроводив процесс возвращения карточки очень вежливой улыбкой.

Я подумал, что подобной улыбкой можно заморозить средних размеров мамонта, но естественно, вслух этого не сказал.

Ждать и в самом деле пришлось недолго. Не прошло и минуты, как передо мной предстал еще один полузианец. В одной из конечностей он держал пакет, в котором, наверняка лежали мои деньги.

Важно прошествовав через зал, он подошел ко мне и на мгновение вежливо склонив голову, представился:

— Юк Медок, владелец этого банка.

— Беск Маршевич, центурион вашего района.

— Мне это известно, — промолвил Медок. — А вот знаете ли вы, что это я подал Джану Ухулу идею поручить расследование неких прискорбных событий, происшедших в нашем районе?

— Неужели? — достаточно вежливо сказал я. — Мне показалось, что начальник космопорта говорил о совете мыслящих инопланетного района.

— Все верно, — подтвердил Медок. — Я забыл упомянуть, что являюсь председателем этого совета.

— Приму это к сведенью, — сообщил я.

— Да, примите, — небрежно сказал Медок. — И еще… раз уж так получилось, что мы встретились с вами лично, мне хотелось бы дать вам один совет.

— Какой же?

— Видите ли, Маршевич, наша планета имеет некую специфику…

— И она касается личинок бриллиантовых муравьев? — спросил я.

Медок слегка улыбнулся.

— О да. Вижу, вы не лишены некоторой сообразительности.

Мысленно хихикнув, я подумал, что подобные игры мне знакомы. Этому типу не удастся вывести меня из себя, как бы он не старался. Я для этого прошел слишком хорошую школу. Правда, если мне подвернется подходящий случай, я с большим удовольствием щелкну его по носу.

— Ну так что же это за совет?

— Очень простой и легко выполнимый. Я знаю что вы ведете расследование смерти трех центурионов. Мне кажется, вы способны достичь в нем некоторых результатов. Но прошу вас, если, во время своего расследования вы вдруг обнаружите, что продолжение его каким-то образом повредит добыче личинок, советую предварительно поставить меня в известность. А я уж найду какой-нибудь выход, не связанный с большим ущербом.

— Другими словами, если вдруг обнаружится что поимка убийцы повредит вашим доходам, я должен прекратить расследование и позволить ему остаться безнаказанным?

Улыбка Медока могла бы превратить в ледяные статуи стадо диплодоков.

— Я совсем не это имел в виду, — заявил он. — Мне просто хотелось чтобы вы, в случае если дело примет именно такой оборот, прежде чем действовать, поставили меня в известность. И только-то…

— Можете не сомневаться. Я так и сделаю.

— Как мыслящий, довольно хорошо осведомленный о том, чем вы занимались в течении последних нескольких лет, — заявил Медок. — Я ничуть не сомневаюсь, что вы, со своей стороны, более чем заинтересованы в плодотворном сотрудничестве.

Нет, каков наглец? А вот это уже неприкрытый шантаж. И самое противное, что ответить мне на него нечем. Хотя… Кто знает, как там обернется будущее?

— Безусловно, — сказал я. — Можете на это рассчитывать.

— Рад, очень рад, — сухо сказал Медок и протянул мне пакет с деньгами.

Все-таки я не сумел отказать себе в одном маленьком удовольствии Вскрыв пакет, я вытащил пачку денег и прежде чем отправить ее в карман, демонстративно пересчитал.

— Привычка, — объяснил я свои действия Медоку. — Знаете ли, детство и юность у меня были довольно тяжелыми. А некоторые привычки приобретенные в молодости, привязываются на всю жизнь.

Фасеточные глазам Медока на мгновение изменили свой цвет, словно бы внутри них мигнули красные лампочки. Впрочем, это могло мне и показаться.

— Понимаю, — ровным, спокойным голосом сказал Медок. — Тем более, это ваше полное право. Пересчитывать принадлежащие вам деньги. Кстати, насчет денег… Не желаете ли положить на счет в нашем банке содержимое вашей карточки? Карточка у вас на предъявителя. Если вы ее случайно потеряете, то ваши деньги станут принадлежать тому кто ее найдет. А сумма у вас на карточке немалая, даже по меркам моего банка.

— Может быть, немного погодя, — промолвил я. — Видите ли, носить с собой все свои деньги еще одна из мои дурных юношеских привычек.

— Один из основных законов, на которых держится наша федерация, гласит: вы имеете право на любые привычки и чудачества, до тех пор пока они не приносят вред окружающим.

— Я это прекрасно помню, — заверил я Медока. — А теперь, мне пора приступить к исполнению своих обязанностей.

— Ну, так и приступайте.

— В таком случае, у меня к вам есть один вопрос. Насколько я знаю, каждый раз совершая свой обход, старина Эд заглядывал в ваш банк. В день предшествовавший его смерти, он сделал обход и наверняка заглянул в ваш банк.

— Это входило в его обязанности.

— Ничуть не сомневаюсь. Однако, меня интересует не вел ли он себя в тот день как-то необычно. Может быть, сказал что-то странное, может быть с кем-то разговаривал?

Клерк было шагнул ко мне, но повинуясь жесту Медока застыл снова отступил назад.

— Я предвидел этот вопрос, — сказал владелец банка. — В тот момент когда старина Элд посетил наш банк в последний раз, я был занят неотложными делами. Однако, клерки утверждают что вел себя старина Эд также как обычно, поинтересовался нет ли у нас каких затруднений и услышав в ответ что все в порядке, тотчас ушел. Кроме него, в тот момент, в банке других посетителей не было. Вы удовлетворены?

— Да.

— В таком случае, больше ничем помочь вам я не могу, кроме как пожелать удачи.

— И она мне действительно нужна.

Промолвив это, я наконец-то понял, что пришла пора уходить.

И ушел… Уф!

Выскочить из банка бегом мне помешало только чувство самоуважения. И все равно, все то время пока я открывал дверь, выходил, закрывал дверь и спускался по нескольким мраморным ступеням, у меня было такое ощущение, что целая толпа искнов смотрит мне вслед, прикидывая разорвать меня на части сейчас или немного подождать.

Еще раз — уф! Нет, после такого разговора необходимо промочить горло.

Углядев поблизости какой-то бар, я на всех парах устремился к нему.

В памяти моей все еще стоял образ чудовища с которым я только что разговаривал.

Чудовища? А как еще назвать мыслящего, способного ради лишнего процента прибыли, вырвать у собственной матери сердце и всенародно его слопать. Причем, самым непринужденным образом при этом улыбаясь.

С другой стороны, владеть банком на Бриллиантовой может только кто-то вроде этого Медока. Любого другого сожрут с потрохами, едва он посмеет проявить к кому-то хоть тень сочувствия.

И все-таки, этот Медок сам выбрал свою судьбу. Так ли уж в том что он превратился в чудовище виноваты обстоятельства? Смог бы он стать банкиром, не желая этого всей душой, не мечтая об этом каждую минуту, не стремясь к этой цели несмотря на все препятствия?

И так ли уж виновата судьба в том, что с ним произошло?

Уф — третий раз.

И вообще, хватит об этом. Может быть, стоит обдумать результаты визита в банк несколько в другом ракурсе? В плане расследования смерти старины Эда.

Но только, сначала необходимо выпить.

Бар был небольшой, можно даже сказать маленький, поскольку в зале стояло всего лишь четыре столика. Обслуживала их тоненькая, изящная эрфика.

Заказав ей порцию виски, и сунув в ее крошечную лапку одну купюру из полученной в банке пачки, я уселся за стол и закурил сигарету. За промежуток времени понадобившийся чтобы стаканчик, в котором было налито на два пальца сиреневого билки, очутился на моем столике, я успел сделать лишь пару затяжек.

Опустошив стаканчик я почувствовав себя несколько лучше, и конечно, тотчас заказал еще одну порцию. Расправившись и с ней, я почувствовал что мое моральное состояние полностью восстановилось.

Снова прикурив погасшую сигарету, я попытался прикинуть насколько Медок был со мной искренен во всем что касалось старины Эда.

Вроде бы кривить душой у него особых причин не было. Хотя, кто их знает, этих банкиров? Да, конечно, именно Медок надавил на Ухула и практически заставил его вместо того чтобы приглашать очередного центуриона на заклание, найти такого идиота как я. Если бы не это, то Ухул наверняка, с чистой совестью, сдал бы меня с рук на руки стражам порядка. Но все — таки… А что если Медок причастен к смерти старого Эда? Что, если ему нужно чтобы смерти центурионов расследовал непрофессионал? Может быть, эти день — два, которые я пробуду в должности центуриона, сейчас, ему нужнее всего на свете, для того чтобы замести кое-какие следы?

Следы?

Я покачал головой.

Вот так это и происходит. Сначала ты становишься на сторону закона, потом вдруг обнаруживаешь что это не так уж и плохо. И неизбежно наступает момент когда ты вдруг понимаешь что уже воспринимаешь всех мыслящих как подозреваемых. В чем? Да в чем угодно. Было бы кого.

Нет, конечно, этот Медок тип преотвратный. Но если честно, какие у меня есть факты, позволяющие подозревать его в чем бы то ни было?

Ответ: никаких. Поэтому, мои подозрения насчет Медока стоит списать по графе личной неприязни ко всем банкирам без исключения. И лучше бы мне не прохлаждаться, услаждая себя бездоказательными теориями, а отправиться дальше по маршруту старого Эда.

Вот так! И насколько я помню, это кафе в него входит. А я еще даже не удосужился задать пару вопросов эрфике.

Тщательно затушив сигарету, я подозвал официантку и сунув ей еще одну купюру, спросил не заходил ли к ним в тот, свой последний день старый Эд.

— Он был здесь.

Эрфика, как и положено представителям ее расы, была немногословна.

— Не было ли в его поведении чего-то необычного? О чем он говорил?

— Говорил? Как обычно поинтересовался как идут дела и услышав что все нормально, пропустил стаканчик аргаррана.

— Не разговаривал ли он с кем-нибудь из посетителей?

— Нет. Но когда он уже собрался выходить, в наше заведение заявился абориген. Он подошел к старине Эду и они о чем-то разговаривали.

Ага, уже что-то…

— О чем они разговаривали вы конечно не знаете?

— Нет. Языка на котором они общались, я не знаю.

— А долго продолжался их разговор?

— Нет. Они обменялись всего несколькими фразами. После этого абориген ушел.

— А старина Эд?

— Выпил еще стаканчик аргаррана и потопал дальше.

— Все?

— А разве я должна рассказать еще что-то?

— Гм… нет.

— В таком случае, наш разговор окончен.

Эрфийка вернулась к стойке. Не нужно было иметь семь пядей во лбу для того чтобы сообразить, что ничего более вытянуть из нее не удастся.

Впрочем, и того что я узнал было вполне достаточно.

Итак, старина Эд во время своего последнего обхода разговаривал с аборигеном. О чем? Неизвестно. Может быть разговор их не имел вообще никакого значения. Может быть наоборот, как раз после этого разговора у кого-то появилась срочная надобность лишить старину Эда жизни. Установить истину пока невозможно, но на всякий случай, об этом разговоре стоит помнить.

Аборигены. Те самые, о которых практически ничего не известно. Может быть в смерти центуриона повинны они? Кто знает? И кстати, если даже и так, если они обладают возможностью отнимать жизнь таким образом, почему они ей до этого не пользовались?

Нет, скорее всего это штучки одного из жителей инопланетного квартала. Вот на этом предположении пока и остановимся. За неимением фактов, свидетельствующих в пользу другого.

Я вышел из кафе и двинулся дальше. Мимо большого, сложенного из массивных гранитных блоков, дома кремниидов, окруженного высоким, сделанными из толстых, кованных прутьев забором. Мимо крохотного домика карийцев, похожего на перевернутый бутон кувшинки.

Где-то тут, поблизости, должен был находиться магазин инфокристаллов — очередной пункт обхода.

Ага, вот он.

Возле магазина инфокристаллов стояло два аборигена. Стояли они совершенно неподвижно, словно статуи, и только ветер слегка шевелил нашитые на их балахоны ленточки.

Может быть, один из этой парочки разговаривал со Старым Эдом в том кафе где я только что был? Может быть, стоит мне с ними заговорить, как они мне все расскажут и я продвинусь еще на один шаг вперед? Однако, наверняка они ничего не знают и этого не произойдет. Может оказаться и так, что они не знают всегалакта, и разговора просто не получится.

Я остановился возле аборигенов и сказал:

— Эй, ребята, не желаете ли подзаработать?

Слово подзаработать им явно было знакомо. Услышав его, они встрепенулись и как по команде повернулись ко мне.

— Денго… заработ,ат.. денго… — проговорил один из них.

Голос у него был низкий, слегка шепелявый. Второй абориген хранил молчание. Очевидно, он не владел всегалактом даже в таком объеме.

— Знаете ли вы старого Эда? — спросил я.

— Денго… заработ,ат…

Нет, расспросить этих аборигенов не было такой уж великолепной идеей.

Придя к такому выводу я хотел было войти в магазин инфокриссталов, но настырные аборигены преградили мне вход.

— Денго… заработ,ат…

Пришлось сунуть им одну купюру. После этого они вернулись точно на то же место на котором стояли и снова застыли, словно статуи.

Я прикинул, что наверняка, они надо мной мысленно потешаются. Может быть, они проделывали подобный фокус не раз. Вообще, зачем им деньги? Наверняка, они получают за личинки бриллиантовых муравьев все что пожелают.

Как бы то ни было, но вход в магазин инфокристаллов был свободен. И я уже хотел было им воспользоваться, как вдруг углядел на противоположном конце улицы кое-кого интересного.

Это была Маута. На этот раз ее сопровождал всего лишь один телохранитель. Похоже, благородная дама осваивалась и уже пришла к выводу, что одновременное сопровождение обоих телохранителей на этой планете не очень-то и нужно. А может, одного из головорезов она отправила с каким-либо поручением?

Как бы то ни было, но переговорить с ней имело смысл. Хотя бы для того, чтобы показать что подброшенная к моей двери зеленушка меня не испугала. Уж больно сильным было подозрение, что она возникла там по приказанию благородной кошаны.

Подойдя поближе, я заметил что вид у Мауты сегодня не такой вызывающий и самоуверенный как вчера. Может быть это объяснялось тем что она наконец-то влипла в неприятную историю, а может виной этому было просто-напросто утреннее скверное настроение.

Этих благородных толком не поймешь. Их прекрасное или наоборот сумрачное настроение порой зависит от какой-нибудь мелочи, на которую нормальный мыслящий вовсе и не обратил бы внимания.

Приблизившись на расстояние трех шагов, я остановился. Маута — тоже, причем, ее телохранитель, здоровенный хараус, быстро встал между нами, заслоняя свою госпожу телом. В правой руке у него тускло поблескивала силовая палочка.

Я знал, что одного отработанного движения руки достаточно для того чтобы превратить эту небольшую, размером с карандаш штучку в здоровенную, усеянную острыми шипами дубину.

— Мальбус, не надо, — тихо промурлыкала Маута. — Центурион никогда не осмелится первым причинить мне зло на глазах у района, который он должен охранять.

Вот это меня удивило. С каких это фиников я должен был пытаться причинить ей зло?

Бросив на меня свирепый взгляд, Мальбус отступил в сторону. Энергетическую палочку он, впрочем, держал наготове.

Чтож, его полное право, и кстати, обязанность.

Непринужденно улыбнувшись, я сказал:

— Кажется, благородная дама где-то приобрела некую толику благоразумия. Не подскажете ли мне название лавки, в которой этот товар продается?

Если бы можно было подходить к кошанам с человеческими мерками, я бы сказал что Мауне мои слова не понравились. По крайней мере, она издала короткий, шипящий звук.

Хотя, кто знает… С этими кошанами люди чаще всего попадают впросак именно потому, что они похожи на наших домашних кошек. Чисто машинально, мы пытаемся толковать издаваемые звуки так, как толковали бы звуки издаваемые кошкой. А потом удивляемся, когда обнаруживаем что поняли кошанов совершенно неправильно.

Однако, сейчас…

Я все же предположил что Мауте мои слова не понравились, и опустил руку на кобуру кольта. Неужели мне придется опробовать грозное оружие старины Эда в действии?

Однако, я ошибался.

Для того чтобы овладеть собой Мауте понадобилось совсем немного времени. Ее телохранитель успел за это время сделать ко мне всего лишь один шаг.

— Я же сказала, Мальбус, не надо, — почти ласково промолвила благородная кошана. — Время для войны еще не пришло.

Вот в этом я сомневался. По моему мнению, военные действия были открыты прошлой ночью. Причем, первым начал не я. Кошана была права в одном. Устраивать потасовку во время первого же обхода вверенного моему попечению района, с моей стороны было недальновидно.

Именно поэтому, я довольно учтиво проговорил:

— Надеюсь, оно не придет вообще никогда. Враждовать не в моем обычае. Да и обязанности призывают меня заботится более о мире, чем о войне.

— И это верно, совершенно верно, — промурлыкала Маута. — Кстати, вчера я вам сделала одно предложение…

А вот это уже интересно. Более того — забавно.

— … и сегодня признаю что совершила большую глупость, — продолжила благородная кошана. — Безусловно, ваши способности и ваша помощь стоят больше. Что если я увеличу предложенную вам вчера сумму ровно в два раза?

Соблазн действительно был велик. Однако, принять подобное предложение находясь в моем положении, мог только сумасшедший. Кроме того, у меня просто не было времени для того чтобы помогать этой взбалмошной девице в ее безумных начинаниях. Тем более, что у этих благородных есть одно пренеприятное свойство. Считать всех, кто ниже их по социальному положению — неполноценными существами, с которыми вести честную игру совсем не обязательно.

Даже если бы мне удалось совершить невозможное и достать царицу куколок, на то что она со мной по-честному расплатится надежды не было почти никакой.

— Польщен тем как дорого вы цените мои способности, — проговорил я. — Однако, вынужден отклонить и это предложение.

Кошана вздохнула и сокрушенно развела руками.

— Жаль, очень жаль. Должна сознаться, вы мне чем-то нравитесь. И меня сильно печалит то, что мы не сумели найти общий язык.

— Кто знает, — сказал я. — Кто знает… может быть в будущем?

— Вполне возможно. Только, я бы вам советовала не раздумывать слишком долго. Вы можете опоздать и ваше место уже может оказаться занято.

— Учту, — промолвил я.

— Учтите.

Сказав это, Маута развернувшись на сто восемьдесят градусов, и двинулась прочь. Телохранитель конечно же последовал за своей хозяйкой.

Я покачал головой.

Наглость неописуемая. Что она о себе воображает? Ну да, конечно, она принадлежит к благородному кошанскому роду. Но это еще не причина вести себя подобно королеве. Неужели эта взбалмошная девица и в самом деле считает будто все на свете должны выполнять любые ее капризы?

Ладно, теперь не до нее. Лишь бы больше не занималась всякими штучками вроде той зеленушки. А если она все-таки надумает выкинуть что-то подобное? Ну, тогда я ей с большим удовольствием преподам хороший урок.

Кстати, не пора ли вернуться к своим делам? Кажется, мне нужно было зайти в магазин инфокристаллов.

Еще раз кинув взгляд на удалявшуюся Мауту, я двинулся обратно к магазину.

И все-таки, почему поговорив со мной, кошана забыла о деле по которому шла и предпочла так круто изменить свой маршрут? Может быть, она на самом деле просто искала меня? В таком случае — что произошло? Что заставило ее разыскивать меня, причем, похоже, только для того чтобы повторить предложение от которого я вчера недвусмысленно отказался?

Странно все это.

До магазина оставалось всего несколько шагов, когда я вдруг заметил еще одного мыслящего, которому, наверняка, тоже надо было обязательно со мной увидеться. Он вышел из-за угла ближайшего дома и совершенно четко взял курс прямиком на меня.

Кто это был? Ну конечно кабланды. Кто же еще?