Целитель 2

Глава 17

На следующей утро Демьян утащил меня в кабинет и огорошил тем, что прозвучал вопрос стажировки.

— Это ещё что такое? — спросил я, смотря на взволнованного парня.

— Это возможность отправиться в панское княжество и пройти дополнительное обучение. Набраться опыта, — пояснил парень, сложив руки на груди. — А знаешь, откуда я об этом узнал? От черепков. Один из них встретил меня сегодня по пути в лечебницу и передал, что надо подать заявку.

— Вот как, — призадумался я. — Что ж, мы этого ждали. Но погоди… Панское княжество — это где?

— Ты этого не знаешь? — вскинул брови Демьян. — Ну, это европейское княжество. Там один из главных филиалов гильдии целителей. Уважаемые люди, — сказал он с почтением, несмотря на общую тревогу.

Словно панское резануло слух. Надо бы выяснить, что за паны такие. А уважительные нотки в тоне Демьяна вызвали кривую усмешку. Знал бы он, на кого молится.

— Тебе сказали, что надо соглашаться, — зацепился я за слова. — Как это происходит? Я ничего не слышал.

— Потому что об этом ещё ничего не объявили. Но я уточнил…

— У Тамары? — перебил парня.

— Да, у неё, — смутился Демьян. — Бумаги пришли, поступил запрос. В ближайшие дни, наверное, объявят.

— А отправка когда?

— Да не знаю, — раздраженно ответил парень.

— Тогда надо выяснить.

— Что, серьезно? — сарказм так и полился из него. — А то я не догадался.

— Вот этим и займись. Куда, когда, в каком составе, на какой срок.

— У меня что-то предчувствие нехорошее, — поделился парень.

— Что, серьезно? — вернул я ему подачу.

— Очень смешно, — закатил он глаза.

— Ладно, шутки шутками, но переживать пока смысла нет. Сначала надо выяснить подробности. А то вдруг ты заявку подашь, а её отклонят.

— А сам подать не хочешь?

— Не знаю… — призадумался я.

Вариант поехать с Демьяном имеет как плюсы, так и минусы. Даже если я там смогу разнести их гнездо, то… Ну, тут даже тупой выводы сделает. Несмотря ни на какую маскировку. В любом случае сначала надо подробности выяснить.

— Звучит необнадеживающе, — сказал он. — Напомню, ты обещал меня спасти.

Я удивленно на него посмотрел, не помня таких обещаний. Кажется, было совсем наоборот. То, что до старости у него мало шансов дожить.

Но ладно. По правда говоря, Демьян не так уж плох. Встал на путь исправления. Старается вон как. Поэтому из гниды, которую давить надо, и расходного материала, он перешёл в статус полезного расходника, которому можно дать шанс.

— Как раз над этим и думаю, — ответил ему. — Ты пока на целительстве сосредоточься. Вон как хорошо получается.

— Да пошёл ты, — выругался он и ушёл.

Какой нервный.

Вопреки ожиданиям Демьяна, новости о стажировке пока не поступали, никто ничего не говорил. Зато Аристарх Павлович долго тянуть с обучением не стал и после утреннего обхода дернул на «полигон». Тот самый, где целители тренировались. Обычная комната-то в общем. Полигоном её в шутку называли.

— Что, Олег, — жизнерадостно сказал целитель. — Возьмемся за тебя всерьез? Для начала расскажи обо всём, что умеешь.

— Так долго рассказывать придётся, Аристарх Павлович. С чего начать?

— С основ, а дальше — как пойдет.

— Если прям с основ… — задумался я. — То распространенный подход к обучению целителей — губительство какое-то.

— Я не сомневаюсь, что, как только вырастешь, сразу наведешь порядок, — развеселился он. — Но сейчас меня интересует конкретика.

— Хорошо. Будет вам конкретика, — мне давно хотелось высказаться, хотя бы для того, чтобы посмотреть реакцию Аристарха Павловича, раз у нас с ним доверительные отношения сложились. — Во-первых, куда эффективнее, если старшие целители будут показывать пример чистой Крови…

— Крови? — зацепился за слово мужчина.

— Так… — протянул я, — Аристарх Павлович, как вы смотрите на то, чтобы немного расширить принятую терминологию? Масло — это смесь тех энергий, которые Вдыхает адепт. Не особо чистая и подходящая для целительства. Кровь — это следующая ступень, можно сказать. Куда более подходящая для любых манипуляций энергия.

— Очищенное Масло? — уточнил мужчина, внимательно меня слушая.

Я задумался, подбирая ответ.

— И да, и нет. Если сделать обычный Вдох… — я втянул Масло в себя и вывел его над ладонью в виде шара. — А потом задаться целью разделить на составляющие, получится вот что…

Шар разделился на несколько частей.

— Большинство из этого в оригинальном виде не подходит для любых манипуляций с больными. Что не мешает целителям этим лечить, — не удержался я от ворчания. — Чтобы не гробить пациентов, как я понял, целители трансформируют то, что им доступно. Затрачивая на это куда больше сил. Я же за то, чтобы идти совсем другим путем… Делая Вдох, призывать Кровь.

Вторая моя ладонь засветилась, и над ней возник шар чистой энергии.

— Это не просто очищенное Масло. Потому что в большинстве случаев, сколько ни чисти, Крови не получится. Это именно отдельная энергия, которую притягивает целитель. Если может, конечно же. То есть главное отличие в том, чтобы сразу Вдыхать то, что нужно, а не что попало, тратя время и силы на очищение.

— Звучит разумно, — покивал целитель. — Тем более ты уже показывал Демьяну пример, и его чистота действительно выросла за этот месяц, — сказал мужчина.

О том, что у нас с парнем взаимное обучение, наставник, конечно же, знал.

— Но возникает вопрос, — продолжил развивать мысль Аристарх Павлович. — Как старшему целителю добиться такой чистоты? Не может же быть такого, что единственный способ — это через чужой пример.

— Нет, конечно, — всплеснул я руками. — Это так, костыль. Суть в другом. Но, думаю, вы знаете в чем.

— Не знаю. Кровь, как ты говоришь, у меня не выходит. Только предельно очищенное Масло. Почти на сто пунктов по принятой шкале оценки.

— Тогда вы не видите очевидного, Аристарх Павлович. Скажите, чем ваша лечебница отличается от остальных?

— Доступностью.

— Доступность — внешнее проявление. А внутреннее — те принципы, по которым вы работаете. Да даже не работаете… Служите. В служении высшим идеалам и скрывается секрет, как получить доступ к чистой Крови. В конце концов, почему эта сила должна откликаться на то, чтобы очередной алчный адепт заработал побольше денег?

— Как всё просто с твоих слов, Олег, — призадумался он.

— Просто? — удивился я. — Не вы ли сами говорили, что вам приходится балансировать между интересами обычных людей и аристократии. Это вовсе не просто, следовать своим идеалам, вопреки всему. Хорошо, конечно, когда общество этому способствует, а не мешает. Но что есть, то есть.

— Вот именно, Олег. Что есть, то есть. Ты можешь сказать, как конкретно добиться такой чистоты?

— Я пытаюсь…

Это оказалось неожиданно тяжело. Я думал, что с Аристархом Павловичем проще всего будет объясниться, и говорил почти в открытую, но… Начинаю подозревать, что за один разговор не управимся. Это будет долгий обмен знаниями.

— Между прочим, — припомнил я, — у вас есть официальный кодекс целителя в лечебницы. Там много хороших пунктов. Но все ли им следуют? Все ли готовы поклясться на силе, что будут им следовать?

— Поклясться?

— Конечно. Сегодня делаю, как надо, завтра не делаю — это что такое? — возмутился я. — А клятва — её не обманешь. Точнее, обмануть можно… Но последствия будут — самые суровые.

— Ты ведь не об обычной клятве говоришь, — догадался целитель.

— Нет. Я же сказал. Клятва на силе.

— Это как?

Вот мы и подошли к главному.

— Что ж, Аристарх Павлович, — и тоном, и взглядом я постарался показать, что мы переходим к действительно важным вещам. — Надеюсь, что вы не забудете про наш уговор. Про то, что не будете спрашивать, откуда мои знания. Также надеюсь, что вы очень осторожно подойдете к их распространению… И предупредите меня, когда захотите что-то передать, так сказать, в массы. Да и отдельным представителям.

— Знаешь, Олег, — хмыкнул он, — твои тайны начинают доставлять ощутимый физический дискомфорт. Любопытство мне не чуждо!

— Прекрасно вас понимаю, Аристарх Павлович, — улыбнулся я. — Но это вы ещё всего подхода к чистоте Крови не услышали. Как и сказал, демонстрация примера — это всего лишь костыль. Хотя нет, неправильное слово. Скорее просто пример, к чему нужно стремиться. Соответствующая философия — это база, фундамент. Она сама по себе даёт результат, и вы тому пример. Вас ведь можно назвать сильнейшим целителем в городе, так? Как минимум в городе, — уточнил я.

— Целители как-то не имеют склонности к соревнованиям, — к лести он оказался индифферентен. — Да и как это измерить?

— Вы правы, но приблизительно оценить можно. По той же чистоте Крови или Масла. По качеству работы. По тому, насколько сложные случаи способны осилить. Ну да ладно. Уверен, мне не надо доказывать важность высоких моральных качеств у целителя. Уточню, что они имеют вполне конкретное вознаграждение. Что не является целью, но способствует Служению. Проще говоря, чем больше человек Служит, тем лучше у него это получается. Это если в общих чертах, без усложнений, — поправился я. — Так-то нюансов хватает.

— Хорошо, это фундамент. А дальше что? — Аристарх Павлович не удержался и поёрзал на стуле.

— А дальше мы возводим стены…

Я углубился в детали. Рассказал про важность слова и обещаний, от них перешёл к клятвам. Потом к обетам. Дошли и до конкретных ритуалов, как они приносятся и какое влияние оказывают на адепта.

— То есть ты хочешь сказать, что клятвами и обетами мы выстраивам каркас в Источнике, которые работают, как фильтр?

— В целом, да.

— Однако, — протянул он, — я хочу попробовать! Что именно нужно сделать?

Я удивленно посмотрел на мужчину. Куда более уважительно, чем до этого. Я и так с уважением к нему относился, но сейчас проникся. Думал, он сначала всё тщательно обдумает, а тут такая готовность.

— Это с одной стороны легко, а с другой — есть сложности, — ответил я, задумавшись. — Давайте я вам детали расскажу, потом обдумаем обеты и клятвы, а после этого уже к делу перейдем.

— Разумно, — кивнул он. — Но Олег, получается, что ты сам уже принес обеты?

— Да, — не стал я отрицать.

— Какие, можно узнать? — прищурился он.

— Защищать род людской, — ответил я, смотря ему прямо в глаза.

Он удивленно хмыкнул, но посыл правильно понял. Всё же это интимная вещь.

Разговор пошёл на второй круг. Я рассказал всю известную мне теорию обещаний, клятв и обетов. Целитель наш договор соблюдал — не спрашивал, откуда я всё это знаю. Слушал внимательно. Задавал вопросы. А когда я закончил рассказывать и у него сложилось цельное понимание, решил начать с малого — принести первый обет. Который мы с ним тут же обсудили. Чтобы учесть тот факт, что у него всё же важная должность, с определенной ответственностью.

Обет он в итоге принес. Надолго в себя погрузился. Энергия вокруг него так и бурлила. Это не мои жалкие семьдесят Капель. У него их под тысячу было. Сильный дядька.

Как закончил, так его разморило. Ещё бы. Здесь не так же, как с Демьяном, которого мутило. Просто его Источник перестраиваться начал. Как бы сказали мудрецы — тонкие тела заново выстраиваются, согласно обету.

Поэтому Аристарх Павлович на сегодня всё. Умотал я его.

Совместной то ли беседой, то ли уроком я остался доволен. Пожалуй, впервые за всё время, несмотря на сонм проблем и грядущие неприятности, почувствовал, что шансы у меня имеются.

Теперь смело можно утверждать, первый пункт плана выполнен. Я стал целителем. То, что младшим — это ерунда. Пусть хоть табуреткой обзовут, мне главное доступ к практике. Также немаловажно то, что я сохранил независимость, никому не продался, ещё и заполучил Аристарха Павловича. Лучше кандидатуры для моих целей не сыскать. У него есть имя, репутация, влияние и возможности. А ещё он не высокомерен и готов обучаться у шестнадцатилетнего меня. Я смогу через него повлиять на мир. Не на весь… Но даже если через несколько лет появится новая поросль целителей, это уже большое дело будет. Главное, чтобы это время у нас в принципе было. Но поживем — увидим.

Сейчас моя ситуация не так безнадежна, и это радует.

Шляться без дела мне не дали. Норму-то я сразу выполнил, как только фронт работ указали. В один заход управился. Пообедал, из столовой вышел, и меня медсестра перехватила. Сказала, что Степан Денисович к себе вызывает.

Нашёл я его в приемном кабинете. Целитель-хирург не только операциями занимался, но и так принимал. Находился он здесь не один. Повидавший всякое, явно военный, на кушетки лежал… считай, что труп.

Бледный, с синяками под глазами, венами вздутыми.

Я немного удивился, что меня сюда направили. У хирурга своё крыло было. С секретаршей, как Тамара. Она и сказала, чтобы я сразу проходил.

— Заходи, Олег, садись рядом, — бросил на меня взгляд мужчина. — Этот подбитый вояка не против.

— Молодёжь на мне обкатать хочешь, Стёпа? Тоже дело. Может, хоть так пригожусь.

— Что я должен делать? — спросил на всякий случай, подходя ближе.

То, что я видел, мне не нравилось всё больше и больше.

— Смотри, как работать буду. Капитана гнусной боевой техникой приложили. До конца эта гадость не убирается. Я почищу, а через неделю черная грязь снова возвращается.

— Можно? — спросил я разрешения.

— Посмотри. Только аккуратно. А то ещё на тебя перекинется.

Я посмотрел и увидел, что правое бедро поражено боевым проклятием, которое стабильно открывает канал на план смерти и притягивает оттуда энергию. Вот тебе и черная муть.

Посмотрев на Степана Денисовича, приподнял бровь. Он мой взгляд правильно расценил и глаза прикрыл. Тогда уже вслух сказал:

— Степан Денисович, а вы сильно ругаться будете, если эту гадость уберу?

— Парень, ты верно шутишь? — подал голос военный.

Тут уже я покосился на него.

Пациенты, а особенно раненые на поле боя, — это не сказать, что простые в обращении люди. Зачастую им больно, плохо, они туго соображают или вообще находятся в полном неадеквате. Как Фея, которая, будучи в отключке, начала вырываться.

В некоторых случаях проще усыпляющую или расслабляющую технику кинуть. Они мне сейчас не очень доступны в силу малого резерва, поэтому с Феей, сконцентрировавшись на главном, я их не применял.

В других случаях больного и раненого надо как-то привести в чувство. Чтобы он вырываться перестал, успокоился и хотя бы не мешал. На войне у меня очень быстро ушли расшаркивания, тактичность и чуткость. Когда счёт идет на секунды, не до сантиментов.

Я это к тому, что у любого полевого врача есть характерный взгляд, который уберегает раненых от многих глупостей. Которым я на пациента и посмотрел. Отчего бравый вояка аж смутился.

— Олежа, дорогой, — сказал Степан Денисович. — Если ты эту гадость уберешь и не убьешься, я тебя расцелую.

— Целовать не надо. Убрать могу. Потом потребуется реабилитация конечностей, внутренних органов. За сегодня управлюсь.

— С проклятием? — уточнил целитель.

— Со всем. Или общей чисткой сами займетесь?

— Раз можешь, то давай. Молодой ведь.

— Стёпа, это уже не смешно, — подал голос мужик.

— А сдохнуть через годик, перед этим потратив состояние на целителей, смешно? — задал я резонный вопрос, и он не нашёлся, что сказать. — Степан Денисович, будьте добры, обеспечьте пациенту анестезию.

Опытный мужик. Понял, что пациента надо усыпить. Что и было сделано. Мужик засопел, а хирург уже серьезным тоном спросил:

— Точно справишься?

— Да. Разрешите начинать?

— Это бывший капитан гвардейцев. Если угробим его, по голове не погладят.

— А если через неделю радостно по девкам побежит, то за ушком почешут? Начинаю, — пресёк я дальнейшую болтовню.

На резонный вопрос, почему опытный целитель не может справиться с этой проблемой и позвал меня, имелся простой ответ.

Кровь. Точнее, чистота Крови, ну, или Масла. Чтобы выжечь конкретно это проклятие и оборвать канал на план смерти, требовался антагонист — то есть как раз чистая Кровь, недоступная Степану Денисовичу.

Как и говорил сегодня Аристарх Павловичу, их подход к работе с чистотой — удручающий.

Насытив чужое тело Кровью, принялся отсекать проклятие. Сталкивался уже с таким. Мерзкие штуки. Первый шаг — изоляция. Второй — разделение на несколько частей. Третий — отсечение каналов. Главное — сделать это быстро, до того как проклятие защищаться начнёт. А дальше — обычная очистка.

Ну как обычная… Тяжелая стадия, запущенный организм, почти убитые внутренние органы. Степан Денисович мне помогал, часть работы взял на себя, но и так взмок весь. Всё же это пока слишком сложно для меня. Тут хотя бы Источник в триста единиц надо иметь.

Пациента в себя он приводил, когда я уже ушёл. Отмываться и отдыхать.

Планы вечером потренироваться одному разбились о суровую реальность.

Меня накрыла усталость.

Что удивило, хотя не должно было. Будь я чуть поумнее, понял бы, что использую тело так, как привычнее мне. Пятнадцать лет в заточении роли не сыграли. Я двигался в сторону привычных стандартов, не жалел себя. Хотя вон сколько раз отмечал, насколько это тело реагирует иначе, запоздало.

Так и вышло, что я мобилизовал все силы, чтобы сдать эту чертову аккредитацию, попутно находясь в постоянном стрессе, под угрозой убийства, разбираясь с другими проблемами, ещё и почти каждый день прыгая выше головы этого тела в целительстве.

Удивляет только одно — как раньше не слег. Хотя тоже ничего такого. Кровь меня и поддерживала. Но у всего есть предел.

Моё состояние заметили и в шесть вечера отпустили. Поужинал в общей столовой, да к Петру двинулся. А там зашёл, переоделся, прилег и сам не заметил, как отрубился. До самого утра.

Стоило прийти на следующий день, как Демьян меня снова на разговор позвал.

— У нас проблемы, — сказал он, стоило зайти в кабинет.

— Проблемы или проблемки?

— Ну… — остановился он, задумался и ответил: — Проблемки. Местного характера.

— Излагай, чего тянешь.

— Я это и собираюсь сделать, но ты перебиваешь! — возмутился Демьян.

Я замолчал, чтобы не мешать ему.

— Илья Михайлович недоволен.

О как.

— Чем? — всё же спросил я, догадываясь об ответе.

— Тем, что мы поломали всю схему и не требуем деньги, — пояснил Демьян. — Я ведь предупреждал, что ты своими действиями нарушаешь общий порядок.

— Ну-ну, — хмыкнул я.

До моего появления целители брали деньги вперед. Часть этой суммы отходила как раз Илье Михайловичу. Тридцать процентов, если быть точным. За это он, во-первых, прикрывал младших целителей от Аристарха Павловича, а во-вторых, направлял к самым «хлебным» клиентам. Которые вообще-то пациенты, но он, видимо, про это мастерски забывал.

Промолчу, что меня почти сразу же стали отправлять к «беднякам». Только вот остальные быстро сообразили, что нет смысла платить, если очередь стала обрабатываться быстрее. Можно и подождать.

— Что ну-ну? Ты хочешь проблем, что ли? — опешил-удивился Демьян.

— Каких, например? Что он может нам с тобой сделать?

— Ну…

Демьян впал в самый настоящий ступор.

— Не давать клиентов? — почти жалобно спросил он и, выругавшись, махнул рукой и пошёл работать.

Демьян клялся, что будет исцелять вне зависимости от того, предложат ему деньги или нет. Чем и занимался. Даже во вкус вошёл. Соответственно, Илья Михайлович потерял на него рычаг давления. Если же он попытается как-то нам нагадить… Лично я не постесняюсь вопрос поставить перед Аристархом Павловичем. Пусть сам разбирается, почему кто-то в его лечебнице целителям мешает работать.

Справедливости ради скажу, что люди продолжали давать деньги. По своей воле. Мне тоже давали. Я не отказывался. Это были небольшие суммы, в районе пяти-десяти рублей, но я в день по пятьдесят человек проходил, и десяток из них оказывался щедр. Так и выходило прибытка в районе семидесяти рублей за рабочий день.

Сам я к этому спокойно старался относиться. Ничего не просил, но, если давали, брал. Знал, что в дело пущу. Тот же меч купить надо. Или вон, девушку в кафе отправить, чтобы нужного мне человека отследила.

Демьян в доходах где-то половину потерял. И благодарили его куда реже. У чего была конкретная причина. Качество работы. Людям просто настолько хорошо после меня становилось, что они закономерную благодарность испытывали. Я не специально это делал. Просто хорошо выполнял свою работу.

Из-за чего Демьяна то и дело клинило. Я, который ни разу денег не просил и всем говорил, что это не обязательно, получал больше, чем он, в самый свой прибыльный день до встречи со мной.

Так чужие картины мира и ломаются.