Бывшие не влюбляются

Глава 9

Очередной порыв ветра, холоднее предыдущего, заставил меня покинуть аллею. Когда гуляешь, не так холодно, а вот сидеть недвижимо в тоненьком пальто…

Центр трудоустройства находился на окраине. В сером здании с колоннами и витражными окнами, старинном, как и весь город.

Пустой холл встретил звенящей тишиной и проводил меня до кабинетов цокотом моих каблуков. Я постучала в дверь с табличкой “Приемная мистера Адольфа Г.” и сразу же услышала разрешение войти.

Я не ожидала увидеть в кабинете кого-то… нормального. Уже привыкла и будто даже смирилась. Спокойно отреагировала на мертвый взгляд, отметила серость лица и ни капли не удивилась, когда Адольф выкатился из-за стола на кресле-каталке. Отсутствие ног еще не делает человека нетрудоспособным, а вот рук…

Я склонила голову, рассматривая культи. Кисти Адольф мог потерять на войне, что была двадцать восемь лет назад. Или на каком-нибудь производстве. Я слышала, на заводах и фабриках часто лишаются конечностей. После чего его определили работать в центре трудоустройства.

Но как он пишет?.. Да никак. Стол был пуст. Ни листочка, ни пера, ни карандаша.

— Мадам…

— Мисс Остин, — представилась я.

— Ко мне можно обращаться по имени, — кивнул Адольф и закатился за стол. — Ищете работу?

— Верно. Хотелось бы заняться общественной деятельностью. Говорят, городу требуются дворники?

— У нас они называются иначе – феи чистоты.

Я сдержала смешок и кивнула.

— И много занятых на этой работе?

— Семеро. Трое из них пожилые дамы, почти не способные удержать в руках мешок сухих листьев. Двое крепких мужчин. На них всё и держится. И еще две молодые девчонки, школьницы. Вот они прогуливают, выходят на службу от силы раз в сезон.

Я поразмыслила: что смогу узнать у мужчин и старушек? Да вообще-то, много чего… Наверное, для начала хватит информаторов.

— Запишите меня, Адольф. Я готова поработать.

— А ваша нога? Я вижу бинт и трость. Не помешает? Сегодня мы убираем аллею Смелых, что у мэрии. Там деревьев больше, чем где бы то ни было, а на днях случился ураган, и намусорило…

— Боль в ноге не помешает, я ее уже почти не чувствую. Выйду сегодня, только мне бы одежду какую.

— Униформу выдам, — сказал Адольф, потом кинул взгляд на свои культи и крепко задумался. Мне даже показалось, что он их будто впервые видит… Через мгновение мистер Г. отмер и кивнул: — Возьмите самостоятельно. Вон за той дверью подсобка.

Я проследила за его взглядом – хлипкая дверь, повиснувшая на одной петле, прикрывала небольшое помещение с инструментом и униформой. Мне казалось, подсобки должны располагаться где-то в другом месте. Уж точно не в кабинетах управления.

Комбинезон своего размера я не нашла. Пришлось подвернуть длинные штанины несколько раз, и так же – рукава. Болотного цвета куртка с капюшоном села как влитая, и сразу одарила теплом. После тонкого пальтишка, в котором можно ходить разве что в конце лета, она показалась даже жаркой.

— Грабли и мешки, — подсказал Адольф, когда я растерянно уставилась на инструмент. — Сегодня сбор листьев.

Вооружившись граблями, я попрощалась с мистером Г. и отправилась на поиски аллеи Смелых. Интересное название…

Аллея Смелых нашлась между городской библиотекой и обветшалым зданием мэрии.

Активные старушки гребли листья. Очень активные. Я так не привыкла видеть бойких местных, что с радостью направилась к бабулькам, спеша познакомиться. Они громко смеялись, перебивали друг друга и снова смеялись, не переставая грести. Рядом с тропинкой уже стояли пять полных мешков, и возле них притулился один из тех крепких мужчин, упомянутых Адольфом. Крепкий мужчина оказался прыщавым худощавым парнишкой, на котором комбинезон болтался почти как на мне.

— Дамы, — я с широкой улыбкой остановилась возле старушек. — Я новенькая, — протянула им руку по очереди. — Аделина.

— Ой, молоденькая какая! — воскликнула одна из бабулек. Я отметила про себя, что и с ней не все в порядке – широкополая шляпа в цветах на ее голове была явно не по сезону. — Меня зовут Марбл, а это, — Марбл указала на подругу низенького роста с длинными седыми волосами, — Вита. А вот эта грымза – Цойка.

Цойка несильно размахнулась и хлопнула Марбл черенком по пятой точке. От легкого шлепка Марбл даже не пошатнулась, но пригрозила подруге кулаком.

Все трое, как одна – серокожие с выцветшими глазами. И это был последний раз, когда я обратила внимание на цвет кожи и глаз. Они всё равно все одинаковые.

Цойка, дама крупная и высокая, вновь завела прерванный разговор.

— Мы тут обсуждали последние новости, сказала она, обращаясь ко мне. — Присоединишься?

— С удовольствием, — кивнула я.

Трость я оставила под деревом. Вчетвером мы растянулись по тропе и принялись грести листья себе под ноги, отступая.

— Вот я и говорю, — начала Марбл, — что генерал Фрейзер не так прост. О нем болтают много всякого, конечно, но разве кто напишет правду? Эти журналисты вечно сказки выдумывают.

— А я им верю, — недовольно цокнула языком Вита. — Если они написали, что генерал Фрейзер отступает, значит, так оно и есть.

— Что ты хочешь этим сказать? — нахмурилась Марбл.

— То, что нас не освободят. Ну, правда! Все надеялись на победу, но если генерал уведет армию, то синилийцы воспрянут духом!

Я перестала грести, и старушки оказались позади. С замершим сердцем я слушала их разговор.

Синилийская война? Генерал Фрейзер тогда и впрямь собирался отступать, но его убили. На его место пришел генерал Стонтор и, усилив армию за счет кораблей, разнес синилийцев буквально за неделю.

Двадцать восемь лет назад.

Историю той войны знал каждый житель мира. От мала до велика. Ее преподают в школах, о ней слагают песни, сказки и легенды.

О ней нельзя не знать. Даже если ты не интересуешься военной историей, ты в любом случае хоть раз слышал рассказ о трусливом генерале Фрейзере и доблестном воине – генерале Стонторе.

Дохнуло холодом, и воздух стал гуще. По серому небу пробежала мелкая, едва заметная рябь.

Едва дыша, я развернулась к старушкам. Вцепилась в грабли с силой, будто они помогут мне разобраться в том, что происходит вокруг.

— А ты булки-то испекла? — вдалеке раздался голос Виты. — Пойдем после работы к тебе на обед…

Я сделала шаг в их сторону. И еще один, и еще. Страх липкими пальцами сжимал сердце, скользнул к горлу и придавил его. Дышать стало почти невозможно. Паника, отчаяние, ужас…

— Когда… — я глотнула воздуха и продолжила: — Вы читали статью про отступление войск?

Вита подняла голову.

— Так утром же газета была! Тебе не принесли что ль?

Пойдем с нами на обед, почитаешь. Поболтаем, познакомимся поближе. У нас девиц-то, вроде тебя, не так много – я имею в виду тех, кто не прочь замарать руки. Загадили город, ой загадили…

Перед глазами поплыло. Грабли не позволили мне упасть – я оперлась на них. Помогать в уборке больше не было смысла, да и не смогла бы.

От ужаса на голове шевелились волосы. Кажется, я начала понимать, что происходит… Да кому я лгу?! Ничего не понятно!

Я забрала трость из-под дерева, а грабли бросила тут же. Незачем было относить их в подсобку, никому они не нужны.

Домой я неслась на пределе возможностей. Так быстро, насколько могла передвигаться, чтобы не стонать от ноющей боли в лодыжке. На ходу пришлось снять куртку, так как стало невыносимо жарко. И Ретт – мой чертов бывший, сейчас был единственным человеком, с которым я могла поговорить.

Иначе сойду с ума.

Я влетела в холл, бросила куртку и трость на пол и бегом поднялась по лестнице, цепляясь за перила. Где остановился Ретт?! Заорала во всю мощь легких, оглушив саму себя:

— Ретт!

Мой голос звонким эхом разлился по коридору. Ударился о свод потолка и затих. Дверь, напротив моей спальни, отворилась.

Ретт!

В эту секунду я его не ненавидела. Он для меня был спасательным кругом в открытом океане.

То ли ужас, застывший на моем лице, то ли паника в глазах… Ретт увидел во мне нечто такое, из-за чего быстро шагнул в мою сторону и крепко обнял.

Я вцепилась в его плечи. Теплый. Живой. Дышит.

— Что-то происходит, Ретт, — голос осип. Говорить громче не могла, да и боялась. Каждый шорох, каждый звук отдавал по нервам как брызги воды на оголенные провода.

Ретт обнимал меня. Гладил по спине. Шептал что-то успокаивающее, а я зажмурилась изо всех сил, мечтая открыть глаза и оказаться в Лэстене.

— Расскажи мне, что случилось? — попросил он.

— Не могу объяснить… Я не знаю… Не понимаю! Вита сказала, что в утренней газете писали о генерале Фрейзере. О Фрейзере, Ретт! Мертвом Фрейзере!

Я сорвалась на крик. Ретт прижал меня к себе еще крепче, а я не думала отойти. Неважно, как он поступил и что сделал шесть лет назад. Паника, захлестнувшая меня, оказалась сильнее других чувств.

Он сильный. От него веет уверенностью и спокойствием. Чего мне сейчас катастрофически не хватало.

До меня не сразу дошло, что Ретт не удивился. Не расспрашивал подробности. Он и глазом не моргнул, услышав о Фрейзере.

— Ты молчишь… Почему? Ты понимаешь хоть что-нибудь? Почему ты прогонял Ванду и других? И с Льюисом… Погоди, ты ведь сам меня к нему отвел! О боги, Ретт, объясни же хоть что-то, иначе я свихнусь!

Теплые ладони скользнули по моей спине, вызывая дрожь в ногах. Не от отвращения, что странно. И я не отшатнулась.

— Я покажу тебе кое-что, но обещай, что не закатишь истерику. Вопли не помогут, — сказал он едва слышно.