Бывшие не влюбляются

Глава 12

Ретт Уилсон

За несколько часов я провонял дымом, казалось, насквозь, до костей. В мире словно не существовало никаких других запахов – только эта дымная вонь. Горьковатый, затхлый, едкий – он напоминал запах костров из опавшей листвы.

При определенной доле воображения можно было даже представить, что так и есть. Местные жители сгребают листья и сжигают их, очищая сады и огороды в преддверии зимы…

Но это была пороховая вонь, эхо прошедшей войны.

Как оказалось, нескольких десятилетий не хватило, чтобы она полностью выветрилась на окраинах городка.

Я прочесывал складские районы не один час. В отличие от центра, здесь повсюду были сплошные руины. Под конец войны склады утюжили не переставая, так что просматривать пришлось не столько наземные помещения, сколько подземные.

Где-то в этих норах, под землей, как крыса, прятались Гилборны. Склады так и не разорили до конца, там могло еще найтись немного провизии, которая не портится. Консервы, сухой концентрат, еще какая-то дрянь, которой потчевали солдат проигрывающей стороны. На месте Гилборнов я бы ушел именно сюда, если бы остался без продуктов или заподозрил неладное, повстречав в мертвом городе Аделаиду.

Как бы ни противно было это признавать, но Гилборны оказались неглупыми и изворотливыми противниками.

Тем важнее было поймать их до того, как они решат отсюда уехать.

Однако искать их можно бесконечно. Руины занимали огромную площадь. Где Ада видела Лэнда? В центре, на аллее у кладбища? Да, это мало о чем говорит. Разве что о том, что контрабандисту надоело сидеть в берлоге и он выбрался прогуляться, подышать воздухом и посмотреть на людей, даже если эти люди не совсем живые. Если дышать гарью круглосуточно неделями, даже призраку обрадуешься.

Ладно, попробуем рассуждать логически: в какой части складов еще может оставаться провизия? Вряд ли в тех, которые расположены вблизи железной дороги. Их разграбили бы быстрее, к тому же тот район бомбили сильнее остальных, чудом не повредив станцию и пассажирскую платформу. Кажется, раньше именно здесь хранились боеприпасы.

Давно стемнело. Быстро, но осторожно, стараясь держаться ближе к деревьям, чтобы не выделяться, я направился в сторону бывшего консервного завода. Одна рука крепко обхватывала прикрепленный к поясу пистолет, а другую я то и дело сжимал в кулак, стараясь подавить нетерпение.

Даже когда твердая рукоять холодила ладонь, руки все еще чувствовали тепло плеч Ады.

Ада...

Я не мог сосредоточиться, мысли постоянно возвращались к ней, не давая думать о работе.

Как доверчиво она на меня смотрела, выслушивая все, что я рассказывал о городе и его истории. Как быстро исчезла из ее глаз обида. Даже боль, казалось, отошла на второй план, когда она наконец поняла, почему я так с ней поступил.

Эти полные боли глаза преследовали меня все шесть лет. Иногда мне снилось, что я делаю все иначе. Не ухожу от нее, не отшвыриваю в сторону, как ненужный мусор, а рассказываю обо всем, прячу ее или мы вместе ищем преступников… Она бы смогла. Выдержала.

Но это не было возможным. Гилборны отыскали бы способ к ней подобраться. И даже сейчас их стоило опасаться. Загнанные в угол, они могли стать еще опаснее.

И все же появилась надежда, что у нас с Адой еще не все сожжено, растоптано и уничтожено. Скоро я закончу дело, и мы обязательно уедем. И на этот раз я никому не позволю снова встать между нами. Я возьму отпуск, увезу ее в дом на побережье, где не будет никаких мертвецов – только живые, дружелюбные и беззаботные люди.

Проведу с ней три недели, а может, и всю оставшуюся жизнь.

Если только она найдет в себе силы начать все заново.

Снова вспомнились ее глаза, смущенная улыбка. Ее нежное и гибкое тело, которое я сжимал в руках, неся ее к доктору и обратно. И думал тогда только об одном: как бы не сорваться. Эта женщина всегда разжигала во мне огонь и вытесняла собой все прочие мысли. Ничего не изменилось.

Она ведь не может тоже этого не чувствовать?

…Призрак появился передо мной внезапно. Только что улица была абсолютно пуста. Из долины наползал туман, ложился на землю клочьями, сгущаясь с каждой минутой. Призрак возник в нем, темный и неподвижный, окутанный сияющим туманным облаком и в кои-то веке выглядящий совершенно не как живой человек, а как потустороннее создание, которым он и являлся.

— Дэнни, это ты? — промычал он. — Где тебя носило? Все уже в укрытии.

Так, похоже, этот закончил свои дни, не добежав до бункера, когда шла атака.

Я шагнул вперед и зажег фонарик:

— Простите, сэр, — сказал ему. — Вы давно здесь?

Он непонимающе моргнул, глядя на меня.

— Вы не видели здесь двоих мужчин лет сорока-сорока пяти? — продолжил я.

Во взгляде призрака появилась осмысленность. Надо же, я даже не надеялся. Спросил наудачу.

— Гражданские? — проскрипел он. — Бродили здесь какие-то гражданские. Ушли к лесопарку.

Да, рано обрадовался. Лесопарк располагался совершенно в другой стороне.

— Давно? — поинтересовался я.

— Да может, час назад, — сообщил мертвец. — А вы что здесь делаете? Сирена выла, скоро начнется налет.

— Уже ухожу, — бросил ему и удалился, оставляя его блуждать в тумане в поисках своего приятеля.

Что же, если он не врет, то можно попробовать. Все равно я ищу иголку в стоге сена.

Быстрым шагом направился к окружной дороге. По пути иногда попадались мертвецы, деловито спешащие куда-то. Может, они торопились спрятаться от налета, который закончился двадцать восемь лет назад. Может, искали что-то или кого-то, прятали несуществующие боеприпасы, спасали давно убитых друзей…

Страх Ады вполне оправдан. Слабохарактерному человеку сложно не сойти с ума в подобных условиях. Мне много проще. Я знал, куда ехал, и привык бояться не мертвых, а живых.

Перед лесопарком снова начинались складские здания. Многие из них уцелели. То там, то здесь возвышались темные громады, лишь слегка обгоревшие, с выбитыми окнами, но в остальном целые. Среди них даже горел одинокий фонарь. В наступившей темноте он сиял особенно ярко, очерчивая пространство вокруг себя причудливыми тенями и пятнами света.

Я шагнул в тень, прислонился к стене склада и осмотрелся.

Из-за отдаленного здания появился еще один призрак и целеустремленно направился в мою сторону. Вот он вышел в пятно света под фонарем, поежился, точно от холода… и вдруг резко развернулся и скрылся в лабиринте складов.

Ретт Уилсон, ты идиот. Да это же был не призрак!

Выхватывая пистолет, я сорвался с места и бросился в ту сторону, где исчез слишком шустрый покойник. Мертвец, который скорее всего был кем-то из Гилборнов и заметил меня, торчащего на видном месте. Пусть и в тени. Если бы я просидел под землей в темноте столько времени, тоже научился бы видеть ночью без фонаря, как кошка.

Я ворвался в проулок, где сходились сразу три складских помещения разной степени сохранности. Их соединяли между собой крытые туннели.

Прокрался вдоль стены в поисках выхода.

Одна из дверей обнаружилась совсем рядом. Свет от фонаря сюда не доставал, пространство было погружено в кромешную темноту. Я включил карманный фонарик и толкнул дверь. Бессмысленно скрываться – судя по всему, Лэнд или Джо уже знают, что я здесь.

Дверь поддалась легко. Ею явно пользовались чаще, чем в домах несчастных призраков, где приходилось прикладывать усилия, чтобы попасть внутрь. Я нырнул внутрь, привычно прижимаясь спиной к стене и торопливо озираясь.

На первом этаже огромного склада жило только эхо и клочья паутины. Она свисала с потолка фестонами, складываясь в причудливые фигуры. Их можно было даже принять за человека, если не присмотреться внимательнее.

Я замер, прислушиваясь.

Снизу донесся шорох, и я бросился к лестнице. Она виднелась в дальнем конце гулкого пустого зала.

Подвал склада оказался настоящим лабиринтом. Лестница вывела в узкий коридор, по обе стороны которого тянулись запертые двери. Но шорох все еще слышался, и шел он не из-за них. Источник звука был дальше, и невнятный стук, лязг и шуршание то затихали, то возобновлялись, рассыпаясь бесконечными отзвуками эха.

Гилборн не собирался со мной драться. Он бежал.

Коридор извивался, выводя то за один, то за другой поворот, под потолком тянулись толстые трубы с зияющими в них дырами.

За следующим поворотом оказался тупик.

Обвал. Видимо, в какой-то из наземных складов прилетела самая мощная бомба, и стены сложились, погребая под собой людей.

Стоило приблизиться, как по глазам скользнул луч света. Я вскинул голову и увидел кусок неба, расчерченного черными ветвями деревьев. Свет фонаря проникал в дыру.

В какой-то момент я потерял бдительность. Не посмотрел под ноги и лишь чудом не сломал себе шею.

Рядом с грудой камней обнаружился открытый технический люк. От крышки остались только куски покореженного металла. По стене люка вниз уходили импровизированные скобы-ступеньки.

И на них не было пыли.

Ни пылинки.

Кто-то каждый день карабкался туда-сюда, спускаясь в люк и выбираясь на поверхность.

Я раздумывал всего секунду, после чего зажал в зубах фонарик и со всей возможной скоростью принялся спускаться вниз.

Двигаться бесшумно не получалось. Ругаясь про себя, я прислушивался и пытался понять, откуда доносится шорох. Кажется, прозвучали шаги. Гилборнов или мертвецов? Неизвестно.

Внизу никого не встретил. Гилборны, если они здесь и были, предпочли скрыться, а не вступать в схватку. Странно, конечно, но их можно понять. Они предпочли бы ускользнуть, спрятаться где-нибудь на Севере, залечь на дно, сменить имена и через какое-то время снова вернуться к своей деятельности. Если бы они решили убить меня, это навлекло бы на них постоянный риск разоблачения. Они знали, что смерть детектива Уилсона не останется незамеченной, и в первую очередь внимание следствия сфокусируется на его самых известных врагах. Если они вернутся в Лэстен, конечно.

Так что нет. Вряд ли они на меня бросятся, вряд ли нанесут удар в спину из-за угла. Скорее дождутся поезда и постараются улизнуть.

Пол здесь был завален обломками каменных плит и покореженных труб. Любой кусок плиты мог закрывать вход в импровизированное убежище.

Спустя время я кое-как сумел отодвинуть одну из них. Достаточно было убрать часть трубы, застрявшую между плитой и противоположной стеной, и она обвалилась сама. Однако в норе, в которую я попал, не было никаких признаков того, что здесь прятались живые люди.

Зато там нашлись пятеро мертвецов. Одни сидели, другие полулежали, и погибли явно не сразу. Может быть, умерли от жажды. Может, труба так неудачно упала и подперла дверь, что они не смогли выбраться, когда их укрытие пострадало от обвала…

Луч фонаря упал на лицо одного из мужчин – высокого, тощего, угловатого. На нем, покрытом сажей, застыло скорбное выражение. Покойник был гражданским – работник склада или случайный заблудший.

С тяжелым вздохом я оставил их и выбрался обратно к ступенькам. Принялся расчищать себе дорогу дальше и тут же понял, что на этот раз угадал.

С виду безнадежно ржавая и неподвижная металлическая плита, свисающая с потолочной балки и загораживающая коридор, поддалась неожиданно легко. За ней обнаружился просторный зал, полный деревянных ящиков.

На одном из них стояли банки из-под консервов, выглядевшие так, будто их содержимое съели буквально только что. На полу два тюфяка, замызганные подушки и одеяла. На нескольких ящиках использованные огарки свеч.

Однако несмотря на явные следы человеческого пребывания, мне так и не встретились ни Джо, ни Лэнд. Псевдомертвец успел предупредить своего братца, и они ускользнули. Они здесь давно, и в городе должно быть не одно такое укрытие.

Я выбрался наверх и сел на груду камней передохнуть. Нужно было возвращаться домой. В ближайшие пару дней вряд ли смогу поймать Гилборнов, теперь эти двое станут во много крат осторожнее.

Сквозь дыру в потолке пробился серый рассвет.