Бывшие не влюбляются

Глава 16

Заброшенный десятки лет назад дом не привечал гостей. По углам ползла плесень, с потолка свисала паутина.

Мебель и многие вещи оказались почти не тронуты временем, но покрыты густым слоем пыли. Глядя на незаконченное вязание, можно было решить, что хозяйка только-только отошла и скоро вернется.

Настенные часы тикали громко. Я шагнула к ним и выключила – не хотелось, чтобы тишину что-то нарушало.

Ретт сгрузил книги на диван, поднялось облако пыли, и мне пришлось отойти. Я щелкнула выключателем, и комнату залил мягкий теплый свет.

— Точно не жилой дом? — уточнила я.

— Точно. Я помню этот дом из газетных вырезок. В нем жила миссис Бельморн, старая вдова. Ее ноги парализованы, так что если бы призрак миссис Бельморн вернулся, то мы бы обнаружили его в спальне… — Ретт толкнул дверь комнаты и сообщил: — Вот видишь – пусто. Если кто нас и потревожит, то только тот, кто придет снаружи. Защитного артефакта в доме наверняка нет, так что максимум, как мы сможем защититься – бежать.

— Тогда я поищу теплые вещи, — со вздохом сказала я.

В шкафах миссис Бельмор нашлось всего два комплекта одежды: один на выход, другой домашний. Но раз она была парализована, то ничего удивительного – к чему ей наряжаться?

Я позаимствовала тот, что для дома. Теплое вязаное платье с крупными пуговицами, шерстяные чулки и пуховая шаль. В таком есть шанс замерзнуть не сразу.

— Еды нет, конечно же, — сказал Ретт, заметив, что я с любопытством заглядываю в шкафы.

— А кто к нам может прийти? — хмурилась я, уставившись в окно на черное небо. Тучи заволокли его, не пропуская ни капли лунного света. Ветер рвал бельевые веревки, шелестел сухими ветками.

— Кто угодно. Тот, кто живет ближе, вскоре почует живое тепло. Если он достаточно голоден, то примчится сразу. Призраки должны питаться энергией людей, и только присутствие в Саруэле Гилборнов уберегло нас от их неумного желания “пообщаться”. Джо и Лэнд здесь давно, так что у призраков было достаточно еды.

— Но их много. Очень.

— Я так не думаю. Не все ожили, только малая часть похороненных. Я встречал от силы дюжину… Или, может, штук двадцать.

— Штук, — усмехнулась я. — Ты считаешь призраков в штуках?

— Угу. Поисками не хочешь заняться? — Ретт потряс в воздухе одной из книг.

Я поморщилась, но на диван села и открыла первый томик: “Легенды Оррорского края: всё о паранормальных явлениях”.

Первые три страницы я перелистнула сразу – введение и благодарности мне были неинтересны. Потом зевнула и склонила голову на плечо Ретта, дождалась, когда он поцелует меня в щеку и с улыбкой углубилась в чтение.

Наверное, я полная идиотка, что вот так запросто вновь доверилась тому, кто меня однажды бросил.

Но не все ли равно? Моя жизнь была пустой и бессмысленной без Ретта, и я готова на что угодно, лишь бы вновь быть с ним.

Глупая, безмозглая девочка? Да и пусть. Лучше быть глупой и счастливой, чем продуманной и несчастной.

До рассвета мы почти не двигались с места. В тишине шуршали листочки, хрустели корешки. Книги откладывались в сторону, когда мы понимали, что ничего в них не найти. Непрочитанными оставалось всего четыре: две тоненьких по Синилии и две пухлых о легендах древнего королевства на западе, похороненного под толстым слоем вулканического пепла.

Два с лишним века назад маленькое королевство в предгорьях Тибера погибло в один день, а единственное, что уцелело – книги, вывезенные оттуда группой ученых незадолго до катастрофы.

С каждым отложенным в сторону томиком моя надежда таяла, но я продолжала верить в книжку о Тиберском королевстве. Люди там жили странноватые, и ничего удивительного, если верили в призраков и загробный мир.

— Нашел, — прохрипел Ретт взволнованно.

Я отбросила талмуд, который читала, и сунула нос в книгу Ретта.

— Не выглядит, как настоящее заклинание, — хмыкнула я недоверчиво. — Поможет ли?

— Проверим. Не сработает – значит, будем продумывать другой план.

Я прочитала первые строчки и поморщилась: обычная молитва богам, ничего колдовского! Но если Ретт решил, что именно это нам подходит, то я ему верю.

— Отдохнем до утра, — Ретт помог мне встать с дивана. — Ляжешь в спальне.

— А ты?..

Темные глаза сверкнули, губы тронула улыбка.

— Если не против…

— Несколько часов назад ты бесстыдно шарил у меня под юбкой, — напомнила я, вспыхнув от невесть откуда взявшегося смущения.

Через долю секунды – я и пикнуть не успела – Ретт подхватил меня на руки и шагнул к двери в спальню. Толкнул ее плечом, сорвал с кровати дурно пахнущее покрывало и повалил меня на перину.

Горячие губы коснулись моих в нетерпеливом поцелуе. Я застонала, выгибаясь. Отдалась во власть рук Ретта и впилась ноготками в его плечи.

Крепкая ткань рубашки затрещала от натяжения. Грубые, но в то же время нежные руки сжимали мои бедра, до боли стискивали кожу. Губы жарким пламенем обжигали шею, ключицы, грудь.

Ретт несдержанно рванул ворот платья, и крупные пуговицы сорвались. Со звоном покатились по полу и затихли.

— Я так скучал, Ада, — хрипло и быстро прошептал Ретт мне на ухо.

Обхватила его талию ногами, подталкивая к более решительным действиям. Я тоже скучала. Очень.

— Если ты сейчас же не снимешь брюки, — выдохнула я с улыбкой, — то я передумаю.

Ретту не нужно было ни секунды на раздумья. Его одежда полетела на пол, следом за ней моя шаль, обувь, белье. Теплое и старое платье миссис Бельмор не могло выдержать натиска страсти двух голодных до любви партнеров и разошлось по шву.

Я оказалась сверху, не поняв как. Потерлась о твердое мужское естество через брюки, недвусмысленно намекая, что ждать ни минуты больше не намерена. Ретт стиснул ладонями мои груди, сжал их, а после – шею, чуть придушивая.

Я наклонилась, впилась в его рот поцелуем, а оторвавшись со стоном, шепнула:

— Помнишь, как мне нравится?

Ретт помнил. Подмял под себя мое разгоряченное тело, перехватил рукой за талию и, совсем не ласково, грубо вошел. Я сорвалась на крик. Быстрые и рваные толчки дарили наслаждение, я выгибалась все сильнее, желая ощущать кожей его горячее тело и не прерывать нашу страсть ни на миг.

Уставшая, но очень довольная, я выпуталась из объятий Ретта и глубоко вздохнула.

— Ты все так же хорош, — губы растянулись в улыбке, и запоздалое смущение нагнало меня. Щеки вспыхнули, и я прикрылась уголком простыни.

Ретт собирался мне что-то ответить. Что-то забавное и милое, я думаю, но…

Скрипнула входная дверь и завыл сквозняк. Я точно помнила, что мы с Реттом не смогли открыть ее, так что пришлось забираться через окно. А нежданному гостю удалось справиться с заржавевшими петлями.

Я подскочила и принялась быстро одеваться, Ретт сделал то же самое. Трясущимися руками я натянула чулки, сапоги, кое как залезла в разорванное по шву платье.

Кто бы ни был в прихожей, он явно не живой.

Глухие, очень медленные шаги двинулись к нашей комнате. Ретт беззвучно достиг двери, закрыл ее и тихонько продел засов в петлю.

— Призрак? — шепнула я, чувствуя, как бешено начинает колотиться сердце.

Ретт кивнул, нервно облизнув губы.

— В окно, — кивнул он мне.

— Нет! Мы оставили книгу в той комнате!

— Я заберу ее, а тебе лучше подождать на улице.

Хрип, раздавшийся за дверью, оборвал наши препирания. Я, заскулив, прижала ладонь ко рту. Что-то жуткое витало в воздухе – ни один призрак до этого так сильно меня не пугал.

Ногти проскрежетали по деревянному полотну. Снова хрип. Ручка задергалась – тот, кто был с другой стороны пытался открыть дверь. Он не знал, что может проходить сквозь стены… А может ли?

Призрак хрипел, но ни слова было не разобрать. Он что-то пытался говорить, но не выходило.

Я отворила створку окна и в следующую секунду выпрыгнула в сухие заросли вьюнов.

Чтобы попасть в цепкие руки Ванды.

Девчонка разинула рот, пустые глаза налились кровью. Ее ногти, длинные и острые вспороли рукава моего платья.

Я завизжала, больше не сдерживаясь, со всей силы отпихнула Ванду и бросилась вон со двора.

— Ада! — крик Ретта достиг моих ушей.

Я обернулась и увидела, как Ретт выпрыгивает из того же окна с книгой в руках, отбивается от Ванды и мчится в мою сторону.

— Они голодные! — орал он. — Беги!

Голодные… Голодные призраки. В моей голове теперь билась только эта мысль. Всхлипывая, я неслась вперед, не разбирая дороги, а вокруг сгущались тени.

Вот отворилась дверь одного из домов. По двору, волоча за собой сломанную ногу, рвано и дергано плёлся Льюис.

С другой стороны к дороге шагала Флимм с безумной улыбкой и с тарелкой в руках.

Ретт догнал меня, схватил за руку. Мы перепрыгнули через мелкую лужу и припустили еще быстрее.

— Куда?! — крикнула я сквозь ветер.

Ретт указал на крышу монастыря, видневшуюся вдали.

При монастыре есть небольшая церквушка. В спасительную силу расписных стен и креста я никогда не верила, но сейчас готова поверить во что угодно.

Голодные призраки оказались медлительными. По какой-то причине именно в этот вечер они проголодались… Не повлияло ли на них состояние Жаккарда? Кто знает, может быть, его ярость распространилась и на других?

Призраков в городе и впрямь было немного. Но вот уже не один десяток пар ног шагали за нами. По пути к ним присоединялись всё новые и новые, и толпой они брели в одну только сторону – к живому теплу.

Приветливо распахнутая дверь церквушки зияла чернотой. Ретт подтолкнул меня в спину, я влетела внутрь, и только он успел захлопнуть дверь, как на нее со всей силы обрушились кулаки.

— Они не ходят через стены? — пищащим от ужаса голосом спросила я. Из глаз лились горячие слезы.

— Нет, — выдохнул Ретт. — Только не здесь. Иконы сдерживают их.

Я сползла на пол. Схватилась за скамейку и уронила на нее голову. Нужно было успокоиться, перевести дыхание.

— Почему сейчас, Ретт? Почему они вдруг проголодались?

— Секс, — коротко бросил он.

— Что?

— Наши эмоции, чувства. Секс, Ада. Выброс мощной энергии в пространство спровоцировал голод у призраков.

— И ты об этом знал? Ты знал, что так будет?!

— Нет, но догадывался, — Ретт быстро передвигался по помещению, закрывал жалюзи на окнах. — В любом случае я не смог бы тебе отказать. Ты сводишь меня с ума, и я перестаю думать о чем-либо еще. Прости. Но я бы и сейчас повторил…

— Ретт!

— Молчу, молчу, — усмехнулся он. — Но… Где сейчас Гилборны, вот что мне интересно. Если они не додумаются прибежать в церковь, то призраки выпьют из них жизненные силы в считанные мгновения.

— Так будет даже лучше! — разозлилась я. — Желаю, чтоб они сдохли! Они отняли тебя у меня, а теперь я черт знает где, потому что моя жизнь пошла под откос! Да, в хреновой жизни виновата только я, но если бы не Гилборны…

— Они умрут в тюрьме, — рявкнул Ретт. — И никак иначе!

Я вздрогнула от его грубого голоса и сжалась. Забыла, как сильна бывает жажда мести.

Ретт сел на один из подоконников и слегка приоткрыл жалюзи, чтобы видеть улицу. Я тоже выглянула – серый рассвет поднимался над городом…

Городом, полном мертвецов.

Призраки собрались вокруг церквушки. Постанывая, завывая и кряхтя, они двигали вдоль стен медленно, как сонные. Силы их покидали, теперь ими управлял только голод и ничего больше.

Я пересеклась взглядом с Флимм. Старушка стеклянными глазами смотрела на меня, протягивала к окну тарелку с пирожками и улыбалась.

Льюиса видно не было. Ванда стояла на коленях в грязной луже и завывала. Малыши Марта и Луи кружились в ленивом хороводе, рядом с ними стояла молодая пара – родители.

Я отпрянула от окна, на миг зажмурившись. Зрелище за ним не для слабонервных.