Глава 10

— Некоторые проблемы в жизни имею. Возможно, даже большие, — русский свёл брови вместе, гипнотизируя взглядом чужую руку поверх своей. — Но я как раз решил сменить жизненный этап и вплотную приступил к их решению. С департаментом полиции вообще никаких дел никогда не имел до последнего времени. Уточнение: до этого самого последнего эпизода. — Он перевёл дух. — Привод к Дьёрку — незапланированная случайность, по крайней мере, с моей стороны. Никогда не был сторонником делать чужую работу, оттого и не вступал ни в какие коалиции. Я к тому, что связь с твоими коллегами отрицаю.

— Отрицаю не значит не имею. Так? — Лоу выглядела, будто сдерживает эмоции.

— Не в данном контексте. Именно сейчас "отрицает" и значит, что не имею. Медицинская формулировка. Что, незнакомая?!

— А чем медицинская формулировка отличается от общечеловеческой?

— Вот так копы и проводят служебное время, — вздохнул, ни к кому не обращаясь, Хван. — За деньги налогоплательщиков. Пытаются поймать на разночтениях, словно детский сад или младшеклассники.

Детектив скользнула по нему взглядом, но ничего не сказала, продолжая держать за руку Щукина.

— В медицине "отрицает" — это когда нет явных клинических проявлений либо видимых последствий. Но проводящий опрос врач не может засвидетельствовать либо опровергнуть утверждения опрашиваемого на личном уровне. Как правило, вопросы сопутствующей побочки, — доброжелательно пояснил русский. — К основному заболеванию постольку-поскольку.

— Ты вот совсем недавно зарегистрировал у Дьёрка официальное заявление. Опираясь на него, сам Сэм, да и его отдел, раскрутят пару очень интересных тем в рамках подведомственности, — теперь пальцы женщины буквально впивались в кожу визитёра. — Всё бы ничего, разное бывает. — Коп выдержала многозначительную паузу. — Но что, никто в том отделе, включая Сэма, тебе ничего не предложил? В в качестве компенсации?

— В каком смысле?! — теперь русский выглядел по-настоящему удивлённым. — Какая компенсация? За что?! На свидание не звали, жениться тоже никто не обещал. Случился откровенно криминальный инцидент, я его и имел в виду, когда говорил о личных проблемах… Ну да, этот ваш Дьёрк отчего-то очень хотел от меня это заявление получить, ещё — боялся, что я его не напишу. Но Джордан, ау! При чём тут ты и твой отдел?! У вас что, в полиции битва между самими вами?! Вместо того, чтобы бороться с преступностью?!

Щукин удивлённо наклонил голову к плечу.

— Продолжай. — Коп выглядела задумчиво.

— Упс. Вот это да… Заявляю со всей ответственностью: никаких предложений от твоих коллег по дискредитации, введению тебя в заблуждение либо вообще связанных с тобой я НЕ ПОЛУЧАЛ. Есть разве что одна догадка, но она к тебе никаким местом… Кстати, я тебя и увидел-то впервые только что! До этого о твоём существовании даже не подозревал!

— Что за догадка? По Дьёрку?

Хван, глядя на происходящее со стороны, отметил, что ему уже интересно наблюдать за мимикой этой стервы. Его имевший место страх постепенно улетучивался, уступая место любопытству.

Или ему нравятся её глаза?!

Поймав себя на последней мысли, кореец удивлённо отвесил нижнюю челюсть и на какое-то время ушёл в себя.

— Ну, я тогда подумал, что моё заявление даст полиции возможность списать какую-то часть денег на негласный аппарат, — пояснил Щукин. — Этот ваш Дьёрк имел такой вид, словно сдал сложный тест или прошёл какой-то экзамен. В общем, считал, что он меня облапошил и что-то на этом поимеет — читалось по его лицу. Мне это показалось занятным.

— Мне сейчас это всё кажется ещё более занятным, — женщина смотрела на русского очень странно. — Ты действительно такая чистая монета, которой представляешься? Или всё же считаешь себя сильно умным?

От ДжоЧже не укрылось, что руку нового товарища бабища отпускать и не думала.

Впрочем, кажется, Щукина это нисколько не парило.

А ведь самому корейцу и в голову не пришло, что его новый знакомый может быть как-то связан с полицией. Это бы объясняло, кстати, его такое наплевательское отношение к загрузке нелицензированного софта из собственной квартиры.

Стоп. Он реально втыкал в момент встречи, одернул себя ДжоЧже. Отбрасывал копыта. И ему вполне логично было тогда пофиг на какие-то там юридические последствия: если жить из-за травмы тебе осталось меньше суток, проблемы с законом волнуют несильно.

Просто у Щукина, как оказалось, реально есть какое-то фундаментальное медицинское образование. По крайней мере, в части теории.

— А практика в хирургии щ-щас и на хрен никому не нужна, не в средние века живём, — невпопад выдал кореец вслух, увлекшись собственными мыслями. — Роботы на что…

— Теперь я начинаю беспокоиться всерьёз, — озадаченно ответил стерве Щукин. — Ну и в чём же подвох?! Имело место уголовное преступление. Потерпевший написал заявление. Я что-то не понимаю, чего ты прицепилась?!

— На Молний тебе плевать? Смелый? — полицейская померилась какое-то время с собеседником взглядами, не забывая глядеть на их руки.

— Не понял. — Русский казался теперь встревоженным и искренним. — Дьёрк же должен будет с ними разобраться, нет? Ты как будто намекаешь, что мне всё равно что-то угрожает? Именно из-за этого обращения в полицию?

— Из-за фиксации в полиции твоих претензий в адрес Молний, — подтвердила стерва. — Или ты бессмертный? Ты правда не опасаешься, что они придут к тебе предъявлять? А ведь они придут, обязательно.

— Эй, стоп-стоп-стоп! Ну да, я заявил, — недоучившийся доктор принялся торопливо размышлять вслух. — Как ты говоришь, эти Молнии действительно могут попытаться прийти ко мне с претензиями… Но ведь всем же будет ясно, случись со мной что, кто в этом виноват? — Щукин был растерян. — В этом участке лежит моё собственноручное заявление! — он постучал свободной рукой по крышке стола. — Они же после такого… Полиция же обо всём знает?!

Повисла неловкая пауза.

Детектив с интересом разглядывала своего собеседника, словно неведомое насекомое.

Хван отстраненно подумал, что и на Молний можно найти противовес. Другое дело, что не в европейском квартале. Но об этом будет смысл думать только после того, как окончится их общение со сукой Лоу — чтобы не загадывать заранее. И не сглазить.

— М-да. Пожалуй, такого не изобразишь, — подвела итог собственным размышлениям детектив.

Отпуская руку Щукина, поднимаясь, соединяя обе ладони за своей спиной и начиная прохаживаться вдоль стола.

— А что приложуха говорит? — ДжоЧже, вернув себе способность мыслить здраво, рассудил, что больше ему ничего не угрожает.

По крайней мере, здесь и сейчас: между русским и сукой намечались дела гораздо интереснее, чем скучный и законопослушный кореец.

Ну, почти законопослушный. Не пойман — не вор. А его пока никто ни на чём не ловил.

— Ожил? — вяло отреагировала коп. — Приложуха в норме. Типа, святая правда и чистая монета. Прямо вопрос ребром…

— Что за ребро? — оживился Щукин.

— Что за вопрос? — Хван с интересом впился взглядом в задницу Лоу.

Благо, последняя подошла к панорамному окну, сейчас стояла спиной, а штаны сидели на ней плотно.

— Что с вами делать.

— Так. У меня встречный вопрос: кто нам мешает вернуться к цели моего визита? Или что? — русский выглядел донельзя деловым.

— Тоже верно. — Бабища вынырнула из каких-то размышлений, покачалось на носках ботинок, имевших высокий каблук, и вернулась за стол. — Хм. А ведь ты хитрожоп, — констатировала она, занимая свой стул. — Ведь зацепил, сволочь.

— И в мыслях не держал, — добросовестно покачал головой Щукин. — Ни с какого ракурса. Клянусь. Можешь меня опять за руку полапать.

— Ещё надо понять, кто в этой комнате большая сволочь, — окончательно осмелел Хван. — Пардон. Нервное. Это не я сказал, это мой язык сам ляпнул.

— Ну давай посмотрим… — Лоу склонилась над своим планшетом, скролля какой-то текст через виртуалку. — Рассчитываешь выйти на условный или отделаться предупреждением? — ровно спросила она, не поднимая глаз.

— А у нас какая цель? — живо поинтересовался русский. — Навскидку вижу несколько вариантов, но не могу ж я думать за другого человека.

— Какие варианты видишь? — ДжоЧже готов был спорить, что печально известная в узких кругах сука сейчас откровенно развлекается.

— Первый, он же традиционный, если верить опасениям нашего осторожного друга Хвана. Ты будешь праздновать свои комплексы и травмы, проецируя на меня свою ненависть к мужикам, — Щукин похлопал товарища по спине. — Второй вариант: ты поддаёшься секундному импульсу. Спускаешь всё на тормозах, потом будешь долго жалеть и грызть себя.

— На тему? — Лоу выглядела обычной любопытной кошкой.

— Ну что взяла и изменила своим принципам. Отпустила, хотя могла законопатить, — чуть подался вперёд русский, устраиваясь на стуле поудобнее.

— Ещё варианты будут?

— А как же. — Недоучившийся доктор наконец устроился и выдал серьёзно. — Джордан, а зачем ты вообще пошла в полицию? Изначально?

Хван глухо хрюкнул, но не стал дразнить гусей и озвучивать вслух, что хотел и мог.

— Ты заметил, как стремительно и неуловимо изменилась тональность нашего разговора? — ухмыльнулась Лоу в ответ. — Уже ты развалился в кресле и допрашиваешь. А я тебе, виляя хвостом, тороплюсь дать пояснения.

— Я не развалился. Сломано ребро, проткнуло лёгкое, — Хван отметил, что русский не стал вдаваться в плевральные детали и сказал упрощенно. — Я не допрашиваю, а искренне пытаюсь разобраться в твоих внутренних приоритетах.

— Тебе настолько интересно? — во взгляде детектива струилось уже неприкрытое любопытство.

— Нет. Не как мужчине.

ДжоЧже замычал, как от зубной боли: ну что тебе стоило сказать да?!

— Я сейчас оперирую категориями врач-пациент, — пояснил русский. — И ещё, на всякий пожарный случай, чтобы снять все возможные недоразумения. Сексуальный интерес в наших отношениях исключён категорически. Изначально и по определению.

Хван с силой в печатал правую ладонь себе в лоб и уныло подался корпусом вперёд.

* * *

— Твой подопечный снова в участке! — сосед по кабинету (и по совместительству подчинённый) плюхнулся в кресло за соседний стол. — Полчаса назад в переговорную шагал.

— Что за подопечный? Зачем шагал? — не отрываясь от экрана, Дьёрк от напряжения высунул язык и сейчас изо всех сил старался удержать рубеж.

Получалось не особо. Коллеги из сектора два-два уже перемололи их пати и теперь добивали оставшихся.

— Утренний. У которого ты заявление танцами вокруг стула выдавливал.

— Щукин? — встрепенулся детектив криминального отдела, наконец отрываясь от игры. — Бл*, заколбасили, черти… А что он тут потерял, по второму разу?!

— А я откуда знаю? — огрызнулся напарник в ответ. — Ты ему только что серенады не пел, когда его уламывал. Вот я рожу и запомнил. А тут гляжу — шагает по коридору, собственной персоной. Пятый этаж, следом за Лоу. Не знаю, какие у них дела.

— Ух ты. — напрягся Сэм.

На первый взгляд, в случившемся не было ничего страшного.

А с другой стороны, осложнить жизнь Молниям могли и другие этажи этого здания, что было крайне нежелательным именно в текущий момент.

По личным, крайне недекларируемым причинам, которым лично Дьёрк придавал очень большое значение.

Как назло, именно сейчас он ждал кое-кого с курьерской миссией, ещё и от Уркидеса.

— Совпадение? — он ожесточенно потёр кончик носа. — И ни раньше, ни позже. Вот же…

Вырубив экран, один из ключевых сотрудников криминального отдела принялся лихорадочно прикидывать, как бы подстраховаться на всякий случай.

— Чего напрягся? — безразлично поинтересовался сосед. — У нас же всё чисто, нет?

Дьёрк скривился. Не объяснять же молодому: пойди что не так у Молний именно со Щукиным, в первую очередь те будут грешить именно в адрес Сэма.

Не то чтобы это была большая проблема, но получить пожертвования через фонд сотрудников-пенсионеров хотелось бы без помех.

Детектив решительно поднялся:

— Пойду пройдусь.

Ему всё равно сейчас надо было спускаться в холл первого этажа: курьера лучше перехватить там, якобы случайно.

Загрузка...