Быстрее судьбы

Глава 11

— Просыпайся!

Жесткий окрик подействовал не хуже звука затвора автомата. Сон Якута был безжалостно прерван.

Новичок разлепил глаза и спросонья ошарашенно помотал головой по сторонам. Все тот же подвал. Все тот же тлеющий костер. Только дуло автомата перед лицом. А когда его держит в руках твой напарник, картина откровенно наполняется черными красками.

Монах стоял перед Якутом в трех метрах, нацелившись прямо в грудь товарищу. Верная Сайга висела у него же за плечом. Якут вскинул бровь и внимательно, не мигая, уставился в глаза напарнику:

— О как! Интересное кино получается…

Проводник поднял левое плечо на долю секунды — мол, а ты чего хотел? Он заговорил довольно жестким и подчеркнуто официальным тоном:

— Антон Владимирович, если не ошибаюсь?

Якут пристально поглядел на автомат. Внутри нарастало удивление — отчества своего он Монаху не говорил. А тот тем временем добавил:

— Мягков… Правильно?

— Допустим. Откуда знаешь? — Якут все еще пребывал в недоумении.

Монах бросил рядом с полулежащим товарищем желтоватую папку с надписью «Дело» и проговорил:

— Я, дурак такой, не стал у тебя расспрашивать, кто ты и откуда. Думал, минимума информации сгодится. Доберемся до Союза, если получится, а там разбежались. А оказывается, парень ты у нас непростой. Три трупа сразу. Интересные дела.

Глаза Якута сузились и превратились в серые щелки, хищно наблюдающие за дулом автомата. Он попытался встать, но Монах тут же сделал полшага вперед, качнув оружие на «допрашиваемого»:

— Но-но-но! Не двигайся. Помнится, в подвале ты меня расспрашивал. Теперь настал мой черед.

— Не все ли равно, что было до Улья? Тут же у всех, насколько я понимаю, новая жизнь начинается. Все, что было там, в старом мире — остается в прошлом…

— Но не для меня, — Монах усмехнулся. — Видишь ли, Якут, я не особо верю в то, что люди меняются. Я тут полтора года. Насмотрелся на разных иммунных. В Опорник приходили матерые ребята. И вот что я тебе скажу. Я пока не видел ни одного, кого Улей сделал бы добрее. Может, где-то такие ребята и бродят, но явно не в этих краях. А вот жестче — это да. Здесь сволочь становится еще большей сволочью. Ты убил трех сослуживцев. И я не могу быть уверен, что ты не прикончишь меня ночью.

— Но не прикончил же!

— Это пока ты тут не освоился и зависишь от меня. Сам прекрасно понимаешь, без меня ты тут уже несколько раз успел бы помереть. Но где гарантия того, что в конце пути мы останемся добрыми товарищами?

Якут облокотился на руки позади спины и закинул ногу на ногу, будто лежал где-то под солнышком на пляже. Это излишнее бахвальство явно не понравилось Монаху, который нетерпеливо подогнал напарника:

— Ну же, я жду увлекательных историй!

— Это тебе тот алкоголик напел что-то в уши уже? Ты после этого Гурона сам не свой.

— Неважно, что он мне сказал. Сути это не меняет. Но раз тебе интересно — да, он мне шепнул на ушко, что у тебя есть интересные секретики. И вот я, как самый любопытный человек на этом свете, хочу их узнать.

Якут кивнул согласно и заговорил:

— Ладно, от этого я ничего не потеряю. Хотя ты вряд ли мне поверишь.

Новичок начал свой рассказ, переводя взгляд то на цепкие внимательные глаза напарника, то на дуло автомата, то на костерок.

— Я служил в вертолетной эскадрилье. Боевых вылетов настоящих было только четыре. Поддерживали наших ребят, когда они отлавливали на границе большие отряды бандформирований, прятавшихся по лесам. Год назад нас перебросили в небольшой городок. Там, в принципе, все завязано было на базу нашу. И штаб там же был расположен. Ну, на выходные гуляли по городу, там девочки, кабаки. Были, в общем-то, места где можно отдохнуть. Большинство посетителей были из наших, с базы. Рядом располагались деревеньки. Отсталые совсем. Там и телевизор-то нигде не найдешь. Живут, стада овец и коров гоняют. Домашняя птица, да огороды. Ну и туда часто ездили из нашего отряда пацаны — покупали у местных брагу хорошую. Так косит, что мгновенно с ног валит. Но наутро, ни звона в голове, ничего.

Монах нетерпеливо перебил:

— Давай по сути.

— Я к ней и веду. В общем, у нас было трое ребят — шебутные такие. Неправильно себя вели всегда. Творили — что попало. Но пока не сильно головы поднимали, им все с рук сходило. С командиром у них там свои замуты были. Договаривались как-то, если что. А у меня был друг Толька. Второй пилот. Мы с ним с этими ребятами не пересекались. Толька был по бабам ходок знатный. И, причем, знаешь, эдакий джентльмен в погонах. Никогда слово плохого не скажет. Даже на самую последнюю путану в городе. Они, кстати, его привечали хорошо.

— К делу ближе!

— Понял-понял. Ты бы ствол в сторону убрал, — Якут кивнул в сторону Калашникова.

— А что, нервирует сильно? — Монах, похоже, смягчаться не собирался.

— Да знаешь, не для моей тонкой душевной натуры видок. Могу и в обморок брякнуться.

— Не брякнешься. Давай продолжай, юморист.

— Короче, пошли мы с Толькой в город в тот день. Его потянуло в кабак, который был на окраине. И наткнулись там на этих ребят. А они к Тольке что-то пристали. Начали рассказывать, как в деревню ездили за брагой. Уже были пьяные тогда, угощали всех ею. Чуть не поругались с хозяином заведения из-за этого. Ну и один из них говорит Тольке: мол, пойдем на задний двор. Там припарковали машину, а в ней еще стоит канистра. Пошли они. В багажнике у них там была какая-то деревенская девушка. Не знаю, где они её схватили, но Толян, как услышал стук, потребовал открыть. Он тоже уже на грудь принял. Как и я. Ну там понеслась канитель — Толя зацепился, мол, нельзя так.

Лицо Якута помрачнело, и он закончил:

— Короче, Тольке они голову разбили. А я их застрелил.

Резкий и сказанный обыденным голосом конец никак не вязался с манерой повествования. Монах даже опешил от неожиданности, хоть и знал из дела, чем должна была закончиться эта история.

Проводник спросил:

— Как?

— Двух почти в упор. Из ружья. Знал я, где хозяин кабака его держит. Третьего ранил — он далековато убежал. А я был пьян и прицелился плохо. Потом добил. Потом меня скрутили. Я вообще отключился. Очнулся — уже допрос. Если бы был трезв, может, и не случилось бы этого ничего. Но тогда вообще себя не помнил от бешенства. Я выхожу во двор, а там они Тольку добивают, — Якут невидящим взглядом уставился на блики огня, нахмурившись.

Монаха, однако, вся эта история, похоже, не растрогала. Он заговорил:

— Ладно. Хорошо. А конвоиры?

Якут поднял глаза, удивленно взирая на напарника:

— Какие конвоиры?

— Не прикидывайся. Я папку эту достал у литехи, который тебя в автозаке сопровождал. И автомат у тебя, похоже, от конвоиров. Там и отметины на машине соответствующие. Ты стрелял?

Новичок опустил голову:

— Да. Следствие было долгое. Три месяца копались. Потом на строгий послали. Полгода пробыл там в одиночной. Перевести должны были на общий режим — попались в части хорошие ребята, которые там дали показания, что чудили те три урода по-крупному. Повезли меня через Аминск. Сначала все было нормально. Затем, когда проезжали через город, чуть не попали в аварию — туман закрыл все. Не видно ни зги было. В итоге остановились на одной из улиц, потому что у водителя крыша поехала совсем. Он ни с того ни с сего свернул, и занесло автозак. Лейтенант был, похоже, из иммунных. Но молодой, неопытный. На него начали наседать вертухаи — у них совсем от перезагрузки мозги потекли. Я на литеху наорал, мол, что он один не справится и все такое. Он сначала меня посылал куда подальше. Я сказал, что если с заключенным что-либо случится, ему отвечать. Тут его бумажная душа почему-то решила, что это резонно. Они все так — боятся, что их прижмут на работе и выкинут. Снял браслеты с меня. Отбились мы вдвоем от той троицы. А затем у него, походу, психика начала барахлить. Начал мне угрожать. Мол, должен сказать, что я все это сделал. Иначе он меня положит на месте. Говорили минуты две, и потом он на меня кинулся. Я и выстрелил. Думал, он меня пристрелит, а у него пистолет в кобуре застрял. Честно говоря, за это до сих пор себя корю. Надо было просто вырубить. Вдруг выкарабкался бы он. Но кто же знал, что ему не удастся пальнуть. Я думал — все, отбегался Антоха. Потом час по дворам прятался. Затем увидел тебя и наемников этих. Хотел угнать БТР.

— А ты умеешь на нем?

— Да видел, как делали знакомые, кто в мехводах были. Попытка не пытка. До грузовика далеко было. И тем более там двигатель работал — я надеялся, что хотя бы вырвусь из города.

Якут закончил свой рассказ и горько усмехнулся:

— И как теперь будем дальше-то? Как-то вот не способствует ситуация нормальному разговору.

Монах пожал плечами:

— Я могу и без тебя.

— А вот тут ты ошибаешься. Я тебе могу назвать как минимум три случая за два дня, где я тебя вытаскивал. И вообще, не забывай, что изначально, если бы не я, ты бы тут не стоял и не тыкал в меня стволом.

Проводник нахмурился. Новичок был прав. Если бы Якут не вытащил его тогда из бака и не бросил в городе, не выбрался бы Монах из Аминска. Как не хотелось это признавать, но убийца, пусть и поневоле, был прав. Возможно, товарищ сейчас врал, но сути это не меняло.

А новичок тем временем продолжал:

— У нас договор, ты помнишь. Я такое всегда соблюдаю. Понимаю, что веры мне нет, но ты и сам соображаешь: мне невыгодно тебя было бы убивать ни при каких раскладах. Ты вывез нас из города и вытащил меня из того погреба вчера.

Монах начал уже задумываться о том, что напарник прав, как вдруг тот указал куда-то за спину проводника, распахнув от ужаса глаза:

— Сзади!

Монах усмехнулся:

— Думаешь, поведусь?

Вместо ответа Якут подскочил на ноги, громко матерясь и зачерпывая голой рукой догорающие угли. Черные комья полетели в сторону входа в подвал. Раздалось недовольное урчание. Громкое и утробное. И принадлежало оно явно не бегуну или лотерейщику. Монах уже отпрыгивал в сторону.

В ушах застыл истошный крик Якута:

— По ногам! По ногам!

В подвал влетел кусач. И как умудрился так тихо подкрасться — загадка. Вроде бы, еще не крупный и недалеко ушел от топтуна.

Монах почему-то вспомнил про набросанную на пол солому в той части дома, где был ход в подпол. Вот в чем дело, поэтому и стук пяток не услышали.

Мощные руки, оканчивающиеся огромными пятернями с когтями, уродливо болтались на широких гипертрофированных плечах кусача. Голова была выпячена вперед, как у примата. Челюсти, выдававшиеся еще сильнее, представляли собою настоящие жвалы со вторым рядом острых зубов.

Монстр остановился буквально на секунду, чтобы оценить обстановку и выбрать первую жертву. Именно в этот момент загрохотал автомат в руках Монаха, оглушая всех в замкнутом помещении. Пули ударили в ноги зараженного.

Рейдер, сморщившись, постарался как можно плотнее прижимать автомат к плечу, удерживая его отдачу и контролируя разброс. Длинная очередь молотила сбоку по бедрам, коленям и икрам мутанта. Он громко и разъяренно взревел.

Попытка броситься на обидчика не удалась — пули задели сухожилия и кости. Только это и заставило кусача на мгновение опуститься на передние конечности, окончательно обретя сходство с гориллой.

Воспользовавшись заминкой, оба напарника рванули к выходу из подвала, стараясь держаться как можно дальше от ревущего монстра. Один взмах его длинной лапы и можно было бы отправляться к праотцам.

Якут взлетел по лестнице первым и поймал брошенный ему Монахом автомат. Проводник ушел с линии обстрела и пока скидывал с плеча свою верную Сайгу, новичок уже прижал к плечу приклад Калашникова, наклонив голову и вдавив спусковой крючок.

Оружие хлестко загрохотало снова, чуть подпрыгивая в руках рейдера. На этот раз стрелок выпускал короткие, но очень частые очереди, стараясь продолжать начатое Монахом. Ноги мутанта покрылись множеством ран, но он все равно неумолимо приближался к ступеням, подгребая мощными передними лапами. Будь они ведущими при движении — он бы уже давно был наверху, но балласт в виде слабо перебирающих ног и большой туши тормозил зараженного.

Оскаленная пасть, роняющая крупные сгустки слюны и пены, исторгала почти львиный рык. Кусач добрался до лестницы и принялся забираться по ступеням. Теперь ноги были вне досягаемости поражения — их закрывала туша монстра.

Монах наконец-то вскинул свою Сайгу, и громыхнул первый выстрел. Чудной патрон отправил пулю в грудь мертвяку. Лепестки её раскрылись и маленький снаряд начал вгрызаться в плоть монстра. Рейдер чуть сместил корпус и выстрелил в сгиб лапы мутанта, тут же послав туда и второй снаряд. Из разорванных вен брызнула кровь, и кусач опустился на локоть. В черных глазах мутанта металось первобытное бешенство.

Якут нажал на рычаг сброса магазина и отсоединил его, быстро повернув другой стороной. Второй магазин, примотанный изолентой к первому, занял положенное место. Новичок передернул затвор и снова начал поливать свинцом все еще ползущего вверх по лестнице мутанта. Монах старался «выключить» и вторую руку развитого зараженного. Это не удавалось — постоянные движения, которые совершала лапа в попытках подтянуть тело хозяина повыше, приводили к тому, что рука просто превратилась в изорванное решето. Даже ороговелая кожа не спасала от таких пуль. Был бы кусач помощнее, рейдерам пришлось бы туго, так как он явно добрался бы до вершины лестницы быстрее.

Последние патроны уже буквально расстреливали в упор агонизирующее тело твари, голова которой показалась над уровнем пола.

Монах, держа на прицеле кусача, скомандовал:

— Споровый мешок!

Якут обогнул вход в подпол и быстро резанул ножом по споровому мешку мертвяка. Тот затих окончательно, прекратив даже слабые попытки пошевелиться. Монах склонился над затылком твари и выгреб оттуда желтоватого цвета спутанные нити, среди которых были так необходимые сейчас шарики.

Не дожидаясь вопросов новичка, он сказал:

— Это янтарь. Сырье для спека. Наркотик такой. Примешь — можно и сильно раненым дотащить до стаба.

Якут вопросительно посмотрел на напарника, на что проводник добавил:

— Считай, вопрос замяли. До конца Мертвого коридора идем вместе. Дальше, около ближайшего дружественного стаба — разбегаемся. Ну или в нем самом.

Добычей стала одна горошина и семь споранов. Монах удовлетворенно кивнул и проговорил:

— Надо найти спирт. Или хоть что-то, что его содержит. Живчик закончится скоро и надо делать новый. Да и еды осталось — пара банок тушняка.

Якут без лишних разговоров принялся обшаривать кухню дома, открывая один за одним шкафчики и осматривая полки. Видимо, предыдущий жилец был не из тех, кто прячет заначку от жены, и искомый продукт был найден быстро, большая бутыль с яркой этикеткой была разлита по двум пластиковым бутылкам, отправленным в рюкзаки.

Монах бросил взгляд в окно и его лицо поменялось:

— Нашумели мы очень.

По полю, в сторону одинокого хутора, на котором были наши герои, двигался крупный рубер, из развитых. Якут вытер пот со лба и проговорил осипшим голосом:

— Этого тоже встречать будем?

— Нет, — Монах помотал головой. — Это бессмысленно. Ему наши стволы до лампочки. Неприятно, но не смертельно. Он быстрее нас похоронит, чем мы его расстреляем. Уходить надо. Только вот на велосипедах не оторвемся от него.

Якут ухмыльнулся и тут же перебил напарника:

— Я понял. Значит, понесемся быстрее. За мной!

Новичок побежал к входной двери, на ходу сделав остановку для того, чтобы с силой выдернуть выдвижной ящик пуфика в прихожей. Он начал шарить по ящику, выбрасывая на пол какие-то бумаги и прочую шелуху.

— Что ищем? — спросил Монах ничего не понимающим голосом.

— Ключи!

Проводник начал выкидывать без лишних слов другие ящики из тумбочек. Ключи, так ключи. Сейчас у него идей не было, поэтому если у напарника есть на примете решение проблемы, надо ковать железо пока горячо. В одном из ящичков оказался сложенный зонт, всякие принадлежности по чистке обуви, шурупы и связка ключей — типичный набор для тумбочки в прихожей.

— Эти? — нервно поинтересовался Монах, подняв связку перед глазами напарника.

— Вроде бы да. За мной!

Якут схватил цепочку с ключами и выбежал из дома. Затем буквально пронесся через внутренний двор и залетел на полном ходу внутрь небольшого гаража:

— Вчера, когда проверяли дом, обнаружил его. Бак полный. Вроде бы на ходу. Но, естественно, не проверял.

В гараже-сарайчике стоял накрытый толстой холщовой тканью зеленый «Урал»[16] без коляски. Монах оценил задумку напарника и, лишь на ходу, уже на автомате, прокомментировал:

— Соберем всех тварей на звук по округе.

— Значит, поедем как можно быстрее и, желательно, куда-нибудь на стаб. Ты другие выходы из ситуации видишь? Из двух зол выбирать надо меньшее.

Последние слова Якут договаривал, уже выгоняя мотоцикл из сарая. Он поколдовал с краном бака и врубил зажигание. Рванув ногой кикстартер, он выругался — мотор зачихал и затих, рыкнув пару раз на двух людей, потревоживших покой стального ветерана сельских дорог. Якут второй раз уже почти прыгнул на подножке стартера. Мотор зарычал, оглашая окрестности громоподобным ревом.

Якут скомандовал:

— Залезай!

Монаху происходящее совсем не нравилось. Катание на мотоцикле по Улью — развлечение для психов, желающих помереть в объятиях особо ушлого элитника. Он оглянулся — рубер был уже в ста метрах от дома. Вообще не расстояние для мутанта.

Эта мысль подхлестнула проводника, и он запрыгнул на сидение позади Якута, чуть не сорвавшись назад — напарник не стал больше дожидаться и накрутил ручку газа, рванув с места в открытые ворота, качающиеся на ветру. Свернув на дорогу, новичок добавил еще скорости. В ушах засвистело.

Рубер заревел, понимая, что его обставили. Однако, просто так он сдаваться не собирался. Повернув от дома на дорогу, мутант ускорился, держа в прямой видимости улепетывающих рейдеров. Пока грунтовка не сменилась шоссе, дать приличное ускорение было проблематично. А развитая тварь летела на всех парах, стремительно срезая по полю.

Якут до отказа накрутил рукоять газа, выжимая из стального коня всю мощность. «Урал» ревел, подпрыгивая на кочках и так и норовя сбросить седоков. Монах неотрывно наблюдал за монстром, несущимся уже на четырех лапах.

Огромная голова была настолько приплюснута, что казалось, будто она срослась с плечами. Неровная, вся в роговых пластинах — недаром трейсеры часто называют развитых руберов — рапанами. Шея практически отсутствовала, а со стороны казалось, что тело монстра венчает неровная большая ракушка с пастью и злобными глазами.

Монах заорал, пытаясь перекричать ветер:

— Он уже близко!

Якут лишь крикнул в ответ через плечо:

— Скоро начнется шоссе! Там поедем быстрее!

Мотоцикл ревел, поднимая огромные клубы пыли. Новичок увидел впереди приличное возвышение и стиснул зубы, молясь, чтобы двухколесный агрегат не встал на дыбы на переднее колесо после приземления. На мгновение механический зверь подпрыгнул, вылетев с возвышения. Тут же последовал жесткий удар, от чего вилка жалобно заскрипела — мотоцикл выдержал небольшой прыжок, но явно был недоволен на ездоков за то, что они заставляют его так перенапрягаться.

Пятьдесят метров оставалось до шоссе — новый стаб. Дорога, как и во многих местах Улья, просто продолжалась дальше и резко переходила в асфальтированную поверхность.

Рубер был слишком близко.

Монах в отчаянии сжимал Сайгу одной рукой, понимая, что выстрел из гладкоствола просто не пробьет костяные пластины на таком большом мутанте.

Якут на мгновения повернул голову, поймав в поле зрения монстра. Идет на сближение на большой скорости. Казалось, что он просто бульдозером снесет жалких людишек на двухколесной тарантайке, рычащей и выдающей предельную для себя скорость по грунту.

Последние метры!

Якут пригнулся от напряжения, навалившись почти полностью на бак «Урала»:

— Ну, давай, родимый!

Рубер прыгнул.

Прямо тогда, когда заднее ведущее колесо наконец-то коснулось асфальтовой поверхности, Якут в последней надежде крутанул ручку газа и мотоцикл рвануло вперед. Монах почувствовал затылком горячее и тяжелое дыхание рубера даже на приличном расстоянии. Словно позади сдули огромные меха.

Монстр попытался резко затормозить после прыжка, приземлившись туда, где только что проехал стальной конь. Он махнул длинной лапой наотмашь вслед ускорившимся гонщикам, но когти просвистели уже в метре от спины проводника.

«Урал» ревел на всю округу, заставляя долбить в агонии поршни цилиндров. Теперь скорость была явно больше той, которую был способен развить рубер. Элитник на его месте «поймал» бы беглецов еще в центре поля. По ровной асфальтированной дороге рейдеры помчались почти под сотню километров в час, выжимая все ресурсы двигателя мотоцикла.

Мертвяк все еще бежал за добычей, рыча и роняя пену. И все же расстояние между ним и гонщиками увеличивалось. Несмотря на это, Якут словно прилип к баку, и прищуренными от ветра глазами смотрел неотрывно на дорогу, сжимая руль до белого каления в костяшках пальцев.

Монах думал только об одном — как бы не сорваться с двухколесной махины и не достаться на обед мутанту, упорно преследующему уходящих жертв. С данным видом техники проводник не дружил. И поэтому всецело доверился умению Якута, его способности держать равновесие и контролировать езду. Сам Монах просто застыл как изваяние, схватившись под сидение и стараясь не вылететь с него.

Слева снова виднелись черные поля — мертвые кластеры потянулись неровной цепочкой на севере. Проводник выдохнул с облегчением — они ехали правильно. Сердце все еще отстукивало бешеный ритм.

Новый кластер проехали быстро, на нем не было практически никаких строений около дороги. Впереди, вдалеке, показалась странноватая зеленая дымка на горизонте.

Якут, убедившись, что их уже не преследуют, сбавил ход и громко позвал напарника:

— Монах, впереди, похоже, кисляк.

Более опытный рейдер чуть не привстал на подножке, встревоженно смотря вперед. Он пристально понаблюдал за зеленоватым горизонтом, после чего сообщил:

— Рассасывается вроде. Давай, жми. Постараемся проехать не останавливаясь. Если кластер свежий, то у нас будет время до тех пор, пока сюда не сбегутся твари. Тем более в Мертвом коридоре их немного.

— Ты так говорил еще вчера. Но нас уже трижды хотели на тот свет отправить.

— Я здесь не был. Сужу только по тому, что говорил Джо и другие. А сюда почти никто не забирается.

Якут недовольно хмыкнул и добавил газа, направив мотоцикл в сторону постепенно уменьшающейся зеленоватой стены.

Монах крепче схватился за сидение. Впереди начали проступать очертания построек и какая-то большая громада за ними. Увиденное совсем не радовало…