Брутфорс 6

Глава 9

— Так в чем разница? — насторожилась Марго. — Мы же всегда с тобой подавали на гранты и там, и там. Что-то получалось, что-то нет, но вот такого безобразия я не помню.

— Потому что такого и не было. В акселератор мы с тобой никогда не ходили, это детские игрушки, их нельзя отбирать у карапузов. Но напомни, когда мы с тобой последний раз обращались в Минсвязности? — прищурился Гелий.

— Никогда?

— Лет пять назад. И ничего тогда не получили. И я скажу тебе страшное, они и не почешутся выдать этот грант, пока наше Министерство не заявит хотя бы один свой на аналогичную тему.

— Формально у Минобраза такой есть.

— Формально да. Но он акселераторский, не министерский. И Минсвязности отлично понимает разницу.

Марго поджала губы. Неприятный намек, но, кажется, Гелий не пытался обвинить ее в некомпетентности.

— Но документы связники у нас приняли. Правда, встречу не подтвердили. Она назначена ориентировочно на следующую неделю.

— Вот-вот. О чем я и говорю. Помяни мое слово, отменят. Или перенесут недели на две, а то и на месяц. Они всегда так делают, пока Минобраз не начнет им наступать на пятки. Ты думаешь, им некому было выдать этот грант? Было, пусть не рассказывают, что кандидат был всего один, и тот чужой и плохонький. Просто повода не было. Никто не любит бежать впереди паровоза, это ж можно денег зря потратить, — усмехнулся Гелий.

— Сколько лет живу, столько удивляюсь, — вздохнула Марго. — Как будто нам одним нужны разработки? Нельзя ли без этих плясок?

— Можно. Но ты же сама решила помочь мальчику. Что лично я приветствую, потому что мы не можем быть везде самыми умными. Это скучно. Пусть у нас будут люди, которые займутся биокристаллами, потому что я ими заниматься не хочу.

Марго вздохнула. Ей тоже казалось, что время биокристаллов еще не пришло. Однако отнестись к своему решению с такой же омерзительной честностью она не могла и воспринимала свое участие как необходимую кураторскую помощь. С другой стороны, не все ли равно, какой у нее мотив.

Объективно причин немедленно переходить на биокристаллы не было. Не настолько прежние технологии выработали потенциал, чтобы рывком переключаться на следующие. Не все возможности изучены, не все элементы доработаны. Это если не считать текущих проблем со стабильностью, которые были решены не до конца. Прямо скажем, было чем заняться.

— Как там Красин? Пишет что-нибудь? — переменила она тему.

— Нет, конечно, — фыркнул Гелий. — Зачем ему? В сентябре последний раз писал, когда консультировался по применению органических панелей. Хотел знать, не расширили ли мы сферы применения.

— Это те плоскости, которые ваяет Хмарь?

— Они самые. Было бы неплохо, между прочим, подрезать этот термин. Он нравится мне больше понятия «ткань», на которое опирается Плющиха. Свои собственные поделия они могут именовать как угодно, тем более, что ткань в их случае и точнее. Их продукция идет в буквальном смысле в раскрой. А то, что производит наша юная дева, гораздо более оформлено и плотно во всех смыслах.

— Ты говорил об этом ребятам?

— Нет, когда бы? Да и спешки никакой нет. Я только Красина расстроил, что проект у нас не в приоритете и потому не развивается. Но смотри, какой жук! Он, не вздрогнув, подставил всю группу Рица, а доступ к разработкам хочет сохранить. Ты не представляешь, с каким чувством он расписал наше сотрудничество, которое должно продолжаться несмотря ни на что.

— Это меня совершенно не удивляет. Вполне в Красинском духе.

— Да и меня тоже. Но тем не менее. Знаешь, хорошо, что ты приехала. Меня ровно сейчас посетила мысль, как мы можем двинуть тот грант в вашу с Рицем сторону. Но для этого ты должна меня отсюда выписать не позднее середины недели.

— Как я это сделаю⁈ — возмутилась Марго. — Я что, доктор? Как я найду управу на твоих мучителей?

Они только что дошли до конца аллеи, и Марго планировала вести Гелия обратно. Но тот уселся на скамейку, вытянул ноги и закрыл глаза.

— Как хочешь. Считай, я тебе поручил.

— Я тебе говорила, что ты самый бессовестный начальник в мире?

— О, да! Много раз. И, знаешь, я с тобой совершенно согласен.

Дела с грантами временно затормозились. Вернее, логичней было бы называть их в единственном числе, потому что подходящий грант был только один — у Минсвязности. Я не успел мысленно поплакать, что вот опять шею мыть, свитер надевать, в центр ехать, как пришло сообщение от грантодателя, что встречи с претендентами временно приостановлены. Сроки следующих встреч не определены.

Я перекинул сообщение Марго, но она как будто не удивилась.

Марго: Риц, не переживайте. Возобновят

Риц: Точно? А когда?

Марго: Точно. Нам с вами обещали поддержку. Но не знаю когда. Уверена, достаточно скоро, мы все успеем

Хех, пусть хотя бы так. Поддержкой мог бы выступить Гелий, больше никого не могу себе представить в этой роли. Хотя и непонятно, какой у него в этом интерес, и когда он выпишется из своей клинички.

В любом случае у меня возникло суперсрочное дело, которое надо было порешать вне зависимости от грантов. Из заметок Кулбриса мы знали, что биокристаллы могут разлететься на куски, если с ними неправильно обращаться. А мы только так и умеем пока. А, значит, что? Значит, надо было нашим защитным комбинезонам вырастить капюшоны, закрывающие всё, кроме глаз. На глаза у нас шли рабочие очки.

Как же круто, что даже базовые модели были настолько хорошо защищены! Главное, я столько лет считал этот функционал избыточным — ну что там может случиться? Элемент на тебя прыгнет? Да ты и не почувствуешь, он ускачет и рассеется до того, как успеешь сообразить, что произошло.

Помню, как на побережье я боролся с ленью Тиля. Тот дико ленился надевать рабочие очки и утверждать, что может все чинить вслепую. Ха! Это смелое утверждение можно было принять на веру, потому что чинил-то почти всё я, а он только рядом сидел. И брал на себя основное общение с клиентами. Вот и получалось, что он работал без очков и без ущерба для ремонта. Нигде, в общем-то, не соврал.

Так вот. Однажды ему приспичило научиться менять прошивку у самой популярной модели. Чтоб если я вдруг сплю, а приедет кто-то в спешке (что само по себе абсурдно, Тиль спал в два раза больше меня, а на побережье никто никуда не торопился), он бы мог меня подменить.

Сам запрос был довольно частотным, мы в основном этим и занимались — вправляли мозги поглупевшим скутерам. Чаще всего меняли весь набор ума, но изредка я поправлял конкретные ошибки руками. Если был потерян какой-то один элемент, например.

Такая ошибка, если честно, у нас была только одна: когда скутер терял воспоминания о маршрутах последних дней. Подозреваю, что такую уязвимость оставили специально, чтобы кому надо мог потереть память. Для этого только и надо было, что уронить скутер на левый бок, чтобы блок с управляющим кристаллом проехался по земле углом.

Вот эту штуку Тиль и вознамерился освоить. Потому что заменить всю прошивку целиком, если честно, можно было бы и без очков, главное, подключить все правильно к сети, что делалось механически.

Только ему в тот раз не повезло. Тиль сел учиться в очках, потом начал под ними потеть, потом чесаться, а когда я предложил ему попробовать после того, как все показал, снял очки и заявил, что справиться так, потому что запомнил визуально, что я делал. Он будет великий слепой мастер.

Я не стал спорить, его скутер — пусть попробует.

Мы не учли, что в естественной ситуации нам пригоняли скутеры уже без элемента быстрой памяти, а мы его удаляли в мастерской, искусственно. Можно сказать, принудительно. Ну а если шурудить руками, не глядя, то можно еще не то накрутить. И легким движением руки Тиль вышиб не только память, но и всю прошивку целиком.

Я и ахнуть не успел, как начинка вылетела наружу, совершила быстрый круг почета над нашими головами и усосалась в море. Сидели мы под навесом, и никаких препятствий на пути улетающей начинки не было. Мне было даже жаль, что Тиль этого не видел, потому что очки к этому моменту он уже снял.

Как только я осознал, что уже поздно что-то делать, надо только надеяться, что такой резкий выход не повредил сам управляющий кристалл, было поздно. В общем, я откинулся и минут тридцать наблюдал, как Тиль уверенно водит руками над блоком управления. У него, надо сказать, были кое-какие способности к органике, и некоторое количество искр ему высечь удалось.

— Чот не получается, — заявил он мне через полчаса и вытер пот со лба. — Покажешь еще раз?

— Друг мой, — проникновенно сказал я. — Тут надо всё с начала начинать. У тебя всё убежало, такой ты у нас резкий.

— Что, прям всё? — расстроился Тиль.

— Ага, — с некоторым злорадством подтвердил я.

— А если б я был в очках? — хитро уточнил Тиль.

— То ты бы смог увидеть, как это происходит.

— Судя по твоей довольной роже, начинка бы всё равно убежала, только в очках я бы это увидел. А так нет — гадаю на песке. И что в очках, что без очков, я бы все потерял, и они мне не нужны. Вот. Сам чини, у тебя лучше получается. К вечеру сделаешь? Очень надо за бананами съездить.

Так и закончилось наше обучение, хотя еще несколько раз Тиль подкрадывался ко мне посмотреть, что я делаю — но уже в очках.

К чему это я — шикарно, что кто-то в этих невинных утечках смог усмотреть такую опасность. И очками нашими можно было, если что, и акуле морду разбить.

Но очки очками, а у человека еще много всякого организма. Вот лицо, например, есть. Мы уже знаем на примере Марша, что может произойти. Напрыгнет тебе такая штука на голову, не обрадуешься. А ведь может еще и что похуже произойти, мы не знаем, на что способен симбиоз материалов.

Я попросил у Хмари фотку Марша и проконсультировался с Димой. Глупо было предполагать, что базовый санитарный ящик сможет победить эффект, с которым не справилась целая клиника. Так и вышло. Дима посмотрел на фотку, похмыкал, сказал, что никогда такого не видел. И поэтому уверен, что снять не получится. А не получится потому, что его ящик отлично справляется с поверхностными повреждениями, а здесь, если Марш получил себе в комплект усиленный слух, эта тварь вступила в союз со всеми органами чувств.

— Я, знаешь, не удивлюсь, — заявил Дима, — если он с такой штукой на лице еще и чуять начнет, кто что готовит в радиусе пяти километров.

Проверить это предположение у нас не было никакой возможности, но меньше всего хотелось бы получить себе подобное безобразие. От того, что подобная залипуха нарисуется не на лице, а на руках, легче не будет. И перчатки тоже надо вырастить.

Поэтому вместо экспериментов с кристаллами, я сидел в нашей импровизированной раздевалке на нижнем этаже особняка и мучительно продирался через инструкции. Сто пудов, функция изменения формы у комбинезона есть, я помню, но в тот раздел я даже не заглянул, когда покупал. Решил, что потом освою. Только потом наступило прямо сейчас.