Брат волколака

9

Утром, позавтракав, сразу вышли на улицу. Всё было уложено ещё вчера, поэтому долго не собирались. Навьючив на двух лошадей свой скарб, уселись на остальных и поехали. Кони, успевшие отдохнуть ночью, бодро везли своих седоков по еле видной дороге, начинающейся сразу за заимкой. Если дорога есть, то она куда-нибудь выведет, справедливо рассудил Кот. И Женька с ним согласился.

Ехали не быстро. В отличие от мужчин, привыкших ездить в седле, женщины этой наукой владели слабо, и им пришлось нелегко. Приходилось делать небольшие остановки, давая девчонкам походить и немного размять ноги. Кот мрачно ругался про себя, давая понять, как бесят его эти остановки, но Женька, неожиданно, проникся участием к бедолагам и ничего не имел против.

Татьяна мерно покачивалась в седле, морщась от боли. Внутренние части бёдер натёрло, и они прямо огнём жгли. Столько в седле она ещё не проводила. Чтобы отвлечься от саднящей боли, она стала думать о жизни. Вот, ведь, как судьба складывается. Жила себе в городе. Всё текло своим размеренным чередом. И, вдруг, дикари. Крики, убитые люди на улицах, пожары, тёмный душный подпол и плен. На этом спокойная жизнь закончилась. В плену пробыла мало. Уже на второй день чудом удалось бежать. А потом погоня, Боров, побег, опять погоня и, наконец, счастливое спасение. И вот уже она член этой странной группы, где нормальная только женщина. Кот — мутант с явными признаками кошачьих генов. А Женька вообще, получеловек, полуволколак.

Она бросила быстрый взгляд на парня. Он привлекал и, одновременно пугал девушку. Внешне и не скажешь, какой монстр прячется у него внутри. Высокий, ловкий, умелый. Вон, за один день всю группу едой обеспечил надолго. Только успевали тушки разделывать, да присаливать. С ним не пропадёшь. Да и симпатичный, чего греха таить? Вот только вчера днём видела она его в обращённом состоянии, когда он весть о преследователях принёс. В спешке не обратился сразу. Волосы от ужаса шевелились, пока он нормальным не стал. Весь напружиненный, с витыми канатами мышц, слегка ссутуленный, с хриплым рыком, вырывающимся из оскаленного рта. Нет. В тот момент это была пасть. Страшно было, аж жуть. И не ей одной. Даже Коту было неуютно рядом с напарником. А, с другой стороны, именно в таком состоянии он их спас. А Татьяну вообще два раза. В первый раз от людей Борова, когда они за ней гнались. То есть, вреда от этой его способности нет. А защита отличная.

Никогда ещё девушка не чувствовала себя так безопасно, несмотря на то, что, вроде, спокойная жизнь кончилась и впереди ещё неизвестно, что ждёт. А потёртости болят, сил нет. И Катерине тоже несладко. Вон, в седле ёрзает. И кобыле под ней это не нравится. Храпит, да головой дёргает. Ведь, неумелый седок и лошади ещё та морока. Наконец-то остановка! Танька в раскоряку слезла с лошади и со стоном потянулась. Рядом так же потягивалась, разминая спину, Катерина. Картинка ещё та. Здорово же они выглядят в глазах мужчин! Эта мысль буквально обожгла девушку, и щёки моментально вспыхнули. Превозмогая себя, Татьяна выпрямилась и, как можно грациознее, прошлась по поляне. Боль болью, а девушка должна выглядеть всегда хорошо. Ага, особенно во время первой встречи. Прямо красавицей была с колтуном грязных волос на голове и лицом, измазанным сажей. Ну, тут уж ничего не поделаешь. Обстоятельства.

Наклонившись, словно высматривая что-то среди пожухлой, тронутой лёгким ночным морозцем травы, девушка вновь бросила взгляд на Женьку. А, всё-таки, неплохой парень. За ним, как за каменной стеной. Сколько вились возле неё парни, а никогда не было такого чувства полной защищённости, как рядом с ним. Наверное, если и выбирать мужа, то именно такого, как он. От этой мысли щёки опять обдало жаром.

После обеда наткнулись на заброшенную деревню. Здраво подумав, решили остановиться здесь на ночёвку. Неизвестно, найдут ли они ещё что-нибудь подходящее до темноты, а ночи стали морозными и ночевать в наспех сооружённых шалашах никому не хотелось. Да и женщинам отдых, всё-таки, нужен. С непривычки намучались верхом. Выбрали дом в более хорошем состоянии и занялись печкой. Женька опять привязал к верёвке камень и прочистил дымоход. Бросив пук соломы в печку, поджёг его и убедился, что тяга есть. Умели же строить когда-то! Столько лет дом простоял, а всё работает. Пока Женька возился с печкой, Кот подремонтировал разбухшую от времени дверь, и теперь она стала плотно закрываться. Потом вместе прошлись по дому и позакрывали окна всякой рухлядью, что попалась под руку. Женщины навели относительную чистоту в помещении и занялись приготовлением ужина.

Остаток дня провели в праздном ничегониделаньи. Женщины закрылись в доме и занялись своими потёртостями, Кот просто сидел во дворе, ловя скупое тепло осеннего солнца, и жмурился от удовольствия, а Женька ушёл подальше, обратился и побежал по лесу вместе с волколаком. Нравилось ему это состояние абсолютной свободы и неодолимой мощи. В последнее время он часто ловил себя на том, что так хочется почувствовать, как наливаются руки нечеловеческой силой, до предела обостряются слух и обоняние, глаза застилает розовая пелена, а из груди рвётся хриплый рык, от которого в ужасе цепенеет всё зверьё вокруг. Парень бежал, мощно рассекая кусты грудью и наслаждаясь каждым движением.

Впереди, с шумом сорвался с места и бросился наутёк молодой кабанчик.

— Берём? — мелькнуло в голове.

— Берём, — согласился парень и стал охватывать животное справа.

— Гони на меня!

— Принимай!

Азарт охоты пьянил. Слегка обогнав кабанчика, Женька выскочил прямо на него. Кабан взвизгнул, затормозил всеми четырьмя лапами и бросился вправо, стараясь уйти под корнями густого орешника. Волколак налетел коршуном и одним ударом когтистой лапы разорвал его.

— Хорошая охота, брат.

— Мне понравилось.

— Держи. Половина твоя.

Всё-таки, вид питающегося волколака был Женьке неприятен. Окровавленная морда, хруст разгрызаемых костей и треск разрываемых сухожилий, кровь, капающая с оскаленных клыков. Зрелище не для слабонервных. Поэтому причина для того, чтобы удалиться, нашлась быстро.

— Тогда ты кушай, а я отнесу мясо в дом.

— Хорошо.

— Кот, ты, кажется, свининки хотел, — проговорил Женя, сбрасывая с плеча заднюю часть туши.

— Ух, ты! — восхитился напарник. — Девчонки! Посмотрите, что у нас есть?

— Что ещё? — вышла на крыльцо недовольная Катерина.

— Мясо. Женька успел поохотиться и завалил кабанчика.

Выскочившая на крыльцо Татьяна взвизгнула от радости. Да и Катюха быстро сменила гнев на милость.

— Сейчас присолим, а завтра что-нибудь приготовим из этого, — вынесла вердикт она. — Тащите в дом и разделайте.

Вот, вроде мелочь, а настроение поднялось у всех четверых. Таня даже стала что-то напевать, изредка бросая на Женьку взгляды. Остаток дня прошёл в приятных хлопотах. Не торопясь поужинали, болтая за столом о разной чепухе, потом ещё долго пили чай, наслаждаясь теплом и уютом и, наконец, легли спать.

С утра выехали отдохнувшие. И опять потянулась заросшая древняя дорога через лес, уже забывшая, как выглядит путник. Женщины верхом чувствовали себя уже уверенней, поэтому двигались гораздо быстрее, чем вчера. Несколько раз всё-таки, останавливаться пришлось, хоть Катерина с Татьяной старались мужественно делать вид, что всё нормально. На обед расположились на небольшой поляне, разожгли костёр и поели запечённой в углях кабанятины. Конечно, запах дикого зверя никаким костром не отобьёшь, но, после долгого употребления зайчатины, свинина пошла на «Ура». Отдохнув, продолжили путь.

День клонился к вечеру, а на пути так и не встретилось больше ни одного населённого пункта. Ночевать на голой земле как-то не улыбалось. Женька откровенно забеспокоился, помня, как мёрз в ту ночь, когда они уничтожали преследователей. Тогда даже костёр не особо помогал. Не хотелось бы повторить этот печальный опыт. Однако, видимо, деваться некуда. Парень всматривался по сторонам, пытаясь отыскать что-нибудь подходящее для ночёвки. Подошёл бы сухой овраг, в склоне которого можно было бы сделать небольшую землянку или вымоина достаточного размера в земле между корнями большого дерева. Там можно было оборудовать неплохую берлогу, как делают медведи.

— Что ищешь, брат? — раздалось в голове.

— Нужно на ночёвку становиться. Вот и хочу отыскать какое-нибудь удобное место.

— А что, каменный дом не подойдёт?

— Да где же его отыскать-то?

— Впереди. Скоро увидишь.

— Вот за это тебе большое спасибо! Ты даже не представляешь, как меня обрадовал!

— Всегда рад помочь, брат.

Женька оглядел приунывших друзей и обрадовал новостью. Радости не было предела. Люди воспряли, и даже женщины, морщась, стали подгонять своих лошадей. Деревья расступились как-то внезапно, открыв взору забор, сложенный из камней, заросший диким плющом и местами завалившийся. Одинокая воротина перекосилась, оторвавшись верхней петлёй и укоренившись в землю нижним углом. Дорожка из каменных плит, почти невидимая из-под густо пробившейся сквозь стыки пожухлой травы вела к большому четырёхэтажному зданию с каменным крыльцом в три ступеньки и огромными окнами без стёкол на входе. Сбоку от ворот стоял небольшой домик с маленьким подслеповатым окошком, на удивление, застеклённым треснувшим стеклом.

Большое здание привлекало мало, а вот домик был прямо к месту. Женька, оставив друзей на улице, слегка вошёл в волколачье состояние и проник внутрь, проверяя, нет ли в доме чего опасного. Домик был пуст. По сути, там была всего одна комната и небольшой чуланчик. Вдоль стен стояли четыре топчана, посередине — дощатый стол, а в углу — небольшая круглая железная печка, немилосердно закопченная. От печки в стену вела коленчатая железная труба, так же покрытая копотью и слоем ржавчины. То, что нужно для ночёвки. В чулане обнаружилось какое-то ветхое тряпьё и остатки лопат. Ничего нужного. Женя позвал друзей внутрь.

— Ну, как? — приосанившись, поинтересовался он.

— Да это просто хоромы! — восхитился Кот.

— А грязи сколько! — сморщила носик Катерина.

— Вот вы уборкой и займитесь, — предложил ей парень, — а мы пока за дровами сходим.

Ходить далеко не надо было. Лес под боком. А за столько лет без человека валежника там накопилось много. Так, что спустя час огонь уже весело плясал за прикрытой дверцей, а железный бок печки медленно наливался малиновым цветом. По комнате разлилось живительное тепло. На плоской верхней части поставили котелок, над которым колдовали женщины, а мужики сидели в сторонке, чтобы не путаться под ногами. И крутили носами, ловя восхитительные ароматы готовящейся пищи. Настроение было приподнятым. Всё-таки ночёвка под крышей, это не под открытым небом. Шутки так и сыпались. А потом Татьяна запела. Голос у неё оказался неожиданно мелодичным и красивым. Да и песня, очень древняя, про рябину, которая влюбилась в дуб, была прекрасной и брала за душу.

Девушка любила петь, но делала это нечасто, обычно тогда, когда бывала одна. А тут, поддавшись всеобщему настроению, какой-то домашней атмосфере и уюту, вдруг, неожиданно для самой себя, запела. Пропев пару куплетов, она, вдруг, заметила полную тишину в комнате и обернулась. Друзья смотрели на неё с удивлением, смешанным с восторгом. Щёки моментально стали пунцовыми, Татьяна смутилась и выскочила из домика. Стоя у стены и подставляя холодному ветру свои пылающие щёки, она ругала себя последними словами, когда за спиной хлопнула дверь и сильные руки легли ей на плечи.

— Ну, что ты? — услышала она Женькин голос.

— Дура я! — со слезами в голосе выкрикнула она.

— Почему?

— Распелась тут. Вы, наверное, смеётесь надо мной. Стою себе, пою, как дура тупая.

— Зря ты так. У тебя красивый голос. А песня вообще замечательная. И очень древняя. Мы тебя слушали с удовольствием.

— Это ты сейчас смеёшься надо мной?

— Даже и не думал. Нам действительно очень понравилось, как ты поёшь. И ещё, столько дней мы только и делаем, что подвергаем свои жизни опасности и преодолеваем трудности. От этого, кто хочешь, душой загрубеет. А тут песня. И душа сразу развернулась, а мир вокруг кажется уже не таким страшным и мрачным. Ты думаешь, почему наши предки такие красивые песни слагали и их пели? Для души. Им тоже, наверное, несладко временами приходилось. Потому, что, когда человеку легко живётся, ему не до красоты и душевности. Человек так устроен, что вспоминает о душе только тогда, когда ему тяжело.

— Ты, правда, так думаешь? — заглянула Женьке в глаза Таня.

— Да.

— И ни капельки не смеёшься надо мной?

— Ни капельки, — парень притянул девушку к себе.

Татьяна ткнулась лицом в широкую грудь, и ей стало так тепло и надёжно, что захотелось вот так стоять и стоять. Рядом мягко переступали с ноги на ногу лошади, а крепкие мужские руки прижимали осторожно её к себе. Усилием воли она мягко, стараясь не обидеть Женю, отстранилась и пошла в дом. Уже войдя в комнату, она наткнулась на одобрительный взгляд Катерины. В ответ на удивлённо вскинутые брови, Катюха перевела взгляд на появившегося за спиной девушки Женьку и ещё раз одобрительно кивнула. И опять щёки вспыхнули красным. Да что же она краснеет и краснеет! Опустив голову, Таня быстро подошла к печке и стала помешивать похлёбку, пряча покрасневшее лицо.

— Женя, как ты думаешь, что это за здание такое? — старательно делая вид, что ничего не замечает, поинтересовался Кот.

— Не знаю. Но что-то явно не жилое.

— И я так думаю. Видел, какие окна большие? Попробуй зимой протопи, если всё тепло через окна выходит. Может, стоило бы внутри полазить?

— А зачем? В тебе просто барахольщик сидит. Вот и хочется посмотреть на предмет чего полезного. Но я думаю, что ничего там нет. В таких помещениях склады не делают.

— А я бы полазил.

— Поздно уже. Что ты там по темноте увидишь?

— Завтра с утра пробегусь.

— Если так хочешь, пробежимся вместе. Сам не суйся. Здание столько лет в лесу простояло. Кто знает, какой зверь там мог лёжку сделать?

Таня уже успокоилась, и женщины быстро сервировали стол нехитрой снедью. А после ужина не сговариваясь, улеглись спать. Всё-таки целый день в пути успел измотать изрядно.

А среди ночи Женька проснулся. Просто резко, как из омута, вынырнул из сна и сел на топчане. Что-то снилось. Что-то неприятное, если не сказать, страшное. Но, вот, что? Этого парень никак не мог вспомнить. А потом что-то его позвало. Первая мысль была: волколак попал в беду.

— Что случилось, брат? — позвал он монстра.

— Ничего, — ответил тот спокойным голосом.

— Ты меня звал?

— Нет.

— Меня кто-то зовёт.

— Я ничего не слышу.

— А я слышу. Пойду, посмотрю.

— Я с тобой.

Женька накинул на себя куртку, взял в руки самострел и тихонько, чтобы не разбудить друзей, выскользнул из домика. На улице зав стал более внятным. И звали его из четырёхэтажного здания. Звали настойчиво, что только встревожило. Что, или кто мог звать его оттуда? Здание явно нежилое и заброшенное много лет назад. Кто там может быть? Рядом мелькнула серая тень. Верный волколак, как всегда рядом.

— Ну, что, пойдем, посмотрим, кто там такой настойчивый? — поинтересовался Женька.

— Что, до сих пор завёт?

— Зовёт.

— Странно. Я ничего не слышу. Пошли. Только осторожно. Ты обращаться не будешь?

— Не сильно. Только, чтобы в темноте видеть.

— Тогда тем более не спеши вперёд соваться. Я опасность быстрее учую.

Вдвоём поднялись по ступенькам и ступили в замусоренный, засыпанный стеклянной крошкой холл. Повинуясь зову, парень повернул направо, прошёлся по коридору между рядов дверных проёмов с выбитыми дверями. В здании было тихо, и только шорох мусора под ногами и скрип стеклянной крошки нарушали эту мёртвую тишину. Причём, мёртвую в прямом смысле слова. Даже неуютно как-то стало. Пустые помещения, причудливые тени и тишина. Внезапно, откуда-то из боковой комнаты испуганно вылетела какая-то птица разбуженная незваными гостями, оглушительно хлопая крыльями, панически крича заметалась под потолком, натыкаясь о стены и, наконец, вылетела в одно из разбитых окон. Женька перевёл дух, только сейчас поняв, что он не дышал. Сердце гулко билось, словно загнанный зверь.

— Вон напугала, тупая курица, — в сердцах выругался он вслух, забыв, что для общения с волколаком слова не нужны.

— Успокойся. Ты слишком напряжён.

— Будешь тут напряжён.

Коридор закончился лестницей в два пролёта, ведущей вниз. И зов доносился именно снизу.

— Ну, что, идём туда? — нерешительно посмотрел парень на монстра.

— Зов оттуда?

— Да.

— Пошли. Мне уже самому интересно, кто это зовёт тебя среди ночи.

Лестница закончилась у двери. Волколак отодвинул парня, сам открыл дверь и скользнул внутрь.

— Можно.

Женька шагнул следом. Коридор оказался небольшим и заканчивался большой широкой двустворчатой дверью. А за ней был огромный зал. Зал был длинный. Дальний его конец терялся в темноте. Высокий потолок, подпираемый колоннами, стены без окон и необычная конструкция посередине. Короткая горизонтальная установка, опутанная проводами, упиралась в огромное сооружение, похожее на поставленную на попа бочку, всю обвитую какими-то трубами. Сверху тоже возвышалась труба, только толстая, как дымоход у печки. А за сооружением опять тянулась установка, похожая на очень толстую горизонтальную трубу, опоясанную через каждые три метра толстыми обручами со странными выпуклостями.

Зов шёл из глубины зала, оттуда, куда уходила эта толстая труба.

— Зовут туда, — кивнул в темноту Женька.

— Пошли, раз зовут.

Труба тянулась, наверное, под всем зданием. Внезапно впереди появилось слабое фиолетовое свечение. По мере приближения, свечение разгоралось, и уже стало видно, что оно находится над невысоким, но широким изогнутым агрегатом, в который упиралась труба. Наконец, свечение достигло необходимой яркости и разошлось в стороны, образовав что-то вроде рамы, внутри которой появился тёмный силуэт на фоне бесконечной круговерти каких-то пятен, вспыхивающих и мигающих огней и непроглядной тьмы. Силуэт был абсолютно тёмный. Ни лица, ни ещё каких-то деталей разглядеть так и не удалось. Но всё равно, парень был уверен, что силуэт внимательно его разглядывает. Что-то такое, Женька уже видел.

И тут он вспомнил. Это было в первую ночь, когда он поселился у Кота. Только Он приходил во сне, а не наяву. Усомнившись, а не сон ли опять, он укусил себя за руку. Нет. Боль от укуса была вполне реальная.

— Наконец ты пришёл, — произнёс силуэт, и Женька почувствовал, как что-то ощупывает его голову в районе висков.

— Кто ты такой? — дёрнулся от невидимых щупалец парень.

— Ты тот, кто мне нужен. Я давно зову тебя.

Невидимые щупальца опять прикоснулись к вискам. И тут что-то изменилось. Рамка вокруг силуэта налилась багровым цветом, а неведомая сила отшвырнула парня назад.

— Кто посмел? — взревел Он. — Это было моё тело!

Уже падая на землю, Женька увидел мелькнувшую сбоку тень. Это монстр бросился, чтобы покарать обидчика брата. Воздух, казалось, приобрёл плотность воды. Дышать стало тяжело. Раздался скулёж, и волколак, сильный, непобедимый волколак, покатился по бетонному полу, скуля, словно маленький щенок.

— Не смей его трогать! — розовая пелена упала на глаза, мышцы налились силой, а мозг стал скатываться в первобытную пучину.

Женька вскинул самострел и выстрелил. Стрела пролетела сквозь свечение, стукнулась об стену и бессильно загремела по полу. Женька отбросил оружие и пошёл на врага. Оружие теперь ему было не нужно. Он сам был оружием. Смертельным и беспощадным. Внезапно опять невидимые щупальца сдавили ему виски. Мозг вспыхнул ослепительной болью. Казалось, что голову поджаривают на медленном огне, а глаза вот-вот выскочат из орбит. Преодолевая стон и накатившую тошноту, парень сделал ещё несколько шагов и упал. Сознание трусливо покинуло его.

— Он не умрёт? — пронеслось у него в голове, как только Женька вынырнул из небытия.

— Нет. С ним всё будет нормально. Это просто обморок. А вот, кажется, он и пришёл в себя. Ну, точно!

А голос знакомый. И почему он так спокойно беседует с волколаком? Парень поднял всё ещё побаливающую голову и открыл рот от удивления. Волколак лежал на земле, а рядом сидел Лесовик и гладил того по жёсткой шерсти. А монстру это явно нравилось. Вон как глаза щурит.

— Я уже умер? — задал глупый вопрос парень.

— И не надейся. Всё нормально с тобой.

— А как это вы и волколак? — ну, точно что-то с головой.

— Я же говорил тебе, что ни какая зверушка меня не трогает.

— А где этот, который силуэт?

— Ты это про Ара?

— Про какого ещё Ара? Я про силуэт, который вон там был.

— Это и есть Ар. Агрессивный разум. Так его когда-то назвали сокращённо. Надо же было его как-то называть. Он нам не спешил представиться. Всё закончилось. Больше он не появится.

— А что ему было нужно? Я так ничего и не понял. То звал меня, то драться стал.

— Ну, это разговор длинный. Может, перенесём его в более удобную обстановку? Например, в дом, где вы остановились?

— Я бы с удовольствием, — почесал голову Женя. — Вот только там спят все. Ночь всё же на дворе. Будить жалко.

— Не спит там уже никто. Все на ногах, — старик дробно рассмеялся. — Ещё немного, и спасательную экспедицию собирать будут. Вот только решат, где тебя искать, так сразу и пойдут.

— Ну, тогда, пошли.

— Тогда вы сами, — проговорил волколак. — Не хочу лошадей пугать, да и неинтересно мне это. Я лучше по окрестностям прогуляюсь.

В доме действительно никто не спал. Когда открылась дверь, все быстро обернулись на звук и увидели Женю, смущённо переминавшегося у порога. Катерина с Таней с ходу хотели накинуться с упрёками на парня, но тут увидели Лесовика и вообще растерялись. А Татьяна просто подошла к Женьке и заплакала, уткнувшись ему в грудь.

— Ну ладно, — бормотал обескураженный парень, поглаживая девушку по плечам. — Ну, будет тебе. Ничего же не случилось.

— Как не случилось? Вон, весь в крови.

Только тут он заметил, что, действительно, вся рубаха на груди была залита кровью.

— Это у него носом пошло, — пояснил старик. — Нагрузка была запредельная. Я думал, он свалится, а он всё прёт и прёт. Силён!

— Да что с вами случилось, наконец? — не выдержал Кот, до этого пытающийся держать себя в руках.

— Может, чайку нальёте дедушке-то, — хитро улыбнулся Лесовик, усаживаясь за стол.

Катерина подвинула кружку и налила из чайника чай. Дед отхлебнул ароматный напиток, подержал его во рту и проглотил, поглядывая на четыре пары глаз, уставившихся на него.

— Дед, я тебя сейчас стукну, — не выдержал Кот. — Не томи уже.

— Ладно. История, вот какая. Раньше, до Ужаса, люди лучше жили.

— Мы это и без тебя знаем.

— А ты не перебивай старого человека. Сейчас вот как дам по лбу кружкой! Так вот, лучше люди жили. И многое знали, про что сейчас знания утеряны. Многое умели. А хотели знать и уметь ещё больше. Уже и в космос полетели. А всё им мало было. И замахнулись они ни много ни мало, на сами законы мироздания. Захотели с Богом сравняться. Создали огромную установку, которая называлась Большой Адронный Коллайдер. Сокращённо БАК. Запустили его и стали докапываться до тайн бытия. Да только человеку далеко до Бога-то. Хотелось как лучше, а получилось… Ну, вы сами видите, как получилось. Это всё равно, как ребёнку вместо игрушки стеклянную вазу дать. И разобьёт её и сам порежется. Так и тут.

Результат получился, прямо скажем, совершенно не такой, на какой рассчитывали. Пробили, короче, окно, а куда — никто не знает. То ли в параллельное измерение, то ли в какую другую галактику. В принципе, какая разница? Главное, что оттуда заинтересовались нами. И очень не хорошо заинтересовались. Чуждые излучения проникли к нам и мёртвые стали восставать из могил. Тогда же и мутации появились. А потом появилась армия Инферно. Это такие создания, внешне имеющие человеческую фигуру. Две руки, две ноги, туловище там, голова. Только без лица. Они, скорее всего, имели энергетическую природу. Но гадостей наделать успели немало. По сути, они и обрушили всю нашу цивилизацию почти до первобытного состояния. Кстати, через эту дыру и волколаки на Землю прибыли. Случайно, или как, не знаю. Но прижились, в отличие от плавунцов и космачей. Когда всё это безобразие соотнесли с коллайдером, стали его отключать, да не тут-то было. Пошёл этот БАК вразнос. Молотит всё сильнее и сильнее. Инферно эти готовили планету для вторжения чужого разума. Его тогда учёные и назвали Агрессивным. Сокращённо Ар. А он не спешил. Ждал, когда всё будет готов, чтобы прийти с помпой, красиво. Но нашёлся герой. Вайс Гюнтер, один из тех, кто работал на коллайдере. Он протащил туда ящик с взрывчаткой и взорвал эту чёртову установку. Проход закрылся. Лишённые подпитки энергетических полей своего мира, инферно распались, зверушки, что оттуда к нам попали, поумирали. Вот только волколаки и прижились. А человечество откатилось в своём развитии далеко назад.

— Ну, это предания давно минувших дней. А что сегодня было-то? — опять не выдержал Кот.

— Проход-то закрылся, вот только в местах, где проводились эксперименты с элементарными частицами, границы между мирами истончились до состояния тонкой мембраны. То есть, через эти места можно пытаться влиять на наш мир. Вот Ар и пытается. Заслать сюда никого не может. Самому тоже проникнуть не получается. Но был у него один способ. Очень редко на земле встречается особый вид людей. Мы называем их человек-сосуд. Это такие люди, которые имеют способность подселить в себя другую сущность. Вероятность найти такого человека ничтожно мала. На сегодня известен только один такой. Это ты, Женя. Благодаря приборам, мы тебя вычислили и присматривали за тобой. Не спрашивай как, всё равно не скажу. И, ожидаемо, тебя вычислил Ар. Идея проста. Проникнуть в тебя, вытеснить твой разум и в твоём теле попытаться завоевать наш мир. Технологию этого процесса я сам понимаю смутно. Моё дело маленькое. И поумнее меня есть. Самое интересное, что задуманное вполне могло получиться. Я ведь мог и не успеть. Только вот какая закавыка случилась. Тебя, Женя, волколак укусил. И место свободное в твоём разуме оказалось занято. В тебе же сейчас два существа живут: человек и монстр. А для третьего места уже не оказалось.

— Так вот почему он сбесился?

— Вот именно! Он на тебя такие виды имел, а тут такое. Ну и я всё-таки успел и запечатал эту мембрану.

— Каким образом?

— Есть у нас на этот счёт всякие хитрые приборчики. Вам этого знать не надо. Многие знания — многие печали, как говорили древние.

— Так, почему же вы раньше не запечатали эту мембрану.

— Видишь, какое дело, мы нашли все места, где проводились эксперименты с элементарными частицами и запечатали, как нам казалось, все мембраны. А этот научно-исследовательский институт был настолько засекречен, что о нём никто из выживших не знал. И в архивах о нём не было напоминания. Видишь, в какой глуши построен? По приборам видим, что есть где-то ещё одна мембрана. А вот где? Хорошо, за тобой присматривали. Ты нас к ней и вывел.

— И кто вы такие?

— Мы — хранители. Храним остатки нашего мира. Храним знания, оставшиеся от потомков. Храним технологии. И внимательно следим за воскрешением человеческой цивилизации. Как только человечество будет готово, мы всё это передадим ему.

— А почему бы не сейчас? — удивилась Татьяна.

— Помнишь, милая девочка, что я говорил про ребёнка и стеклянную вазу? Вот именно поэтому.

— А зачем вы нам всё это рассказываете? — поинтересовался Женька. — Вы же, наверное, жутко секретные.

— Ну, во-первых, не совсем и секретные. Просто не кричим об этом на каждом перекрёстке. Да и людям не до нас. Человечество сейчас выживает. Только вы, барахольщики, всё легенды про наши базы слагаете.

— Значит, это правда? — подпрыгнул на месте Кот. — Я знал, что про склады это правда.

— Правда. Только ни один барахольщик не найдёт их. А если и найдёт каким-то чудом, то даже приблизиться не сможет. Всё это серьёзно охраняется. А во-вторых, я хочу предложить вам пойти на нашу базу.

— Зачем, — подозрительно прищурился Кот.

— Нам нужна свежая кровь. За столько лет численность людей у нас стала сокращаться. Чтобы не допустить кровосмешения, мы время от времени принимаем людей из внешнего мира. Да и Женя — отличный полевой агент. А ты будешь его напарником.

— Полевой агент, это как? — не понял Женька.

— Это человек, который передвигается по свету из одного населённого пункта в другой, выполняя различные задания. Евгений — просто отличная кандидатура. Зверьё его, как огня боится, пропитание найдёт в любых условиях, а с людьми нехорошими тоже справится. Ну и ты, Кот, парень не промах. Вы с Женькой отличная команда. А если ещё и третьего привлечёте, вообще, просто трое непобедимых.

— Кого третьего? — не понял парень.

— А про волколака ты забыл? Или бросить его хочешь? В старину один умный человек сказал: «Мы в ответе за тех, кого приручаем». Жаль, имя его не помню.

— Я туда не пойду, — проговорил волколак, поглядывая на толстенные двери замаскированного под холм входа на базу. — Буду здесь. Рядом. Места тут непуганые, зверья полно. И ещё, полдня пути отсюда я соплеменника почуял. Познакомлюсь. А ты, если что, зови. Я всегда готов помочь тебе, брат.

— Тогда ладно, — согласился Женька. — Удачи тебе.

Волколак рыкнул в ответ и скрылся в густом кустарнике. А парень пошёл к лестнице, ведущей вниз, на которой его ждали друзья в компании со стариком. Высокий плечистый мужчина пропустил их мимо себя, повозился с кнопками какого-то прибора, закреплённого на стене, что-то зажужжало, дверь сама закрылась, отсекая солнечный свет, и тут же вспыхнули какие-то шары на потолке. Женька с удивлением рассматривал эти шары, дающие холодный белый свет и не обнаружил ни малейших признаков огня. Увлекшись, споткнулся и чуть не полетел кубарем вниз.

— Осторожнее, шею свернёшь, — схватил друга за локоть Кот.

Лесовик шёл впереди, легкомысленно насвистывая какую-то весёленькую мелодию. Женька посмотрел ему в спину.

— Интересно, что нас ждёт впереди? — вдруг негромко спросил он.

— Новая жизнь, Евгений, — не оборачиваясь, ответил старик. — И, поверь мне, она будет куда интереснее, чем прежняя.

КОНЕЦ

6 ноября 2018 года