Браконьер 4

Глава 14 Ла́ба

Спускались довольно долго. По моим прикидкам, мы забрались на глубину метров в двадцать пять. А это, на секунду, высота девятиэтажной панельки. Дальше пошёл коридор, несколько раз переломленный под углом в девяносто градусов.

Всё это напоминало мне бункер гражданской обороны, в котором мы скрывались с Макаром и Стэпом во время проживания в нижегородском кремле. Впрочем, здесь нечему удивляться, ведь все военные объекты строятся по единому стандарту.

Коридор знакомо закончился толстой переборкой, защищающей от воздушно-ударной волны. Но в отличие от верхнего уровня, она не имела никакой защиты от проникновения. В том смысле, что не запиралась кодовым замком. Мало того, он была приоткрыта ровно настолько, чтобы внутрь просочился средних размеров человек.

Пришлось скидывать рюкзаки и всё лишнее, чтобы протиснуться в щель.

Первым вызвался я, так как прекрасно знал что делать. И как только оказался во внутреннем помещении, отыскал редуктор и увеличил просвет. Остальные вошли уже спокойно, без лишних телодвижений.

По идее, далее нас должен ожидать гермозатвор, предотвращающий попадание радиоактивной пыли внутрь. Но его здесь не оказалось. За переборкой снова продолжился коридор, который вывел нас к очередному спуску. И от его вида у нас натурально пропал дар речи.

Стэп подобрался к ограждению и посветил фонарём вниз.

— Я того маму в рот ногой топтал! — выдохнул он. — Это какая же здесь глубина⁈

— На сколько фонарь бьёт? — поинтересовался Сугроб, тоже заглядывая в бездну.

— Метров сто пятьдесят плюс-минус, — ответил приятель.

— Жесть, — только и смог ответить командир. — Я такое впервые в жизни вижу.

— Зато я — нет, — буркнул я, словив не самое приятное дежавю.

Два с половиной года назад я уже видел такое, и лишь одному богу известно, как нам тогда удалось выбраться из того места. Мне почему-то резко перехотелось спускаться в эту чёртову лабораторию. Сердце дало сбой и бешено заколотилось в рёбра, на лбу выступила испарина, а зрение расфокусировалось. Несколько секунд я боролся с навалившейся паникой, а память услужливо подкидывала самые жуткие моменты прошлого.

— Эй, ты как? — прикоснулась к моему плечу Полина, заставляя меня вздрогнуть.

— Нормально, — буркнул я, вытирая пот со лба. — Сейчас…

К счастью, в мозгах хранился не только пережитый ужас, но и много полезного. В том числе и тот день, когда мы скрывались в бункере кремля, а заодно и все действия Макара.

Я точно так же обошёл лифт, за сетчатой конструкцией которого обнаружил электрический шкаф. Пошарив ладонью по его крышке, нащупал ключ с треугольной прорезью в центре и усмехнулся. Открыв дверцу, я тупо уставился на начинку, пытаясь хоть что-то понять. Взгляд упёрся в большой рубильник, расположенный в самом верху, посередине, и я потянул за язычок, переводя его в рабочее положение. Тут же щёлкнуло несколько втягивающих реле, но ничего больше не случилось. Пожав плечами, я принялся щёлкать остальными автоматами, но так ничего и не добился. А когда захлопнул дверцу, в тёмном колодце тоннеля внезапно вспыхнул свет.

— Твою мать! — выругался кто-то.

Я выбрался из-за лифта и увидел ребят, прикрывающих глаза ладонями. Произошла слишком резкая смена освещения. У меня самого глаза заслезились, заставляя меня прищуриться.

— Отличная работа, — похвалил меня Сугроб. — Но мог бы и предупредить.

— Предупреждаю, — с ухмылкой произнёс я. — Ну что, попробуем спуститься на лифте?

— Я — «за», — поднял руку Стэп, снова посмотрев вниз. — Здесь ноги часа два будем топать.

— Грузимся, — кивнул на кабинку командир, и бойцы потянулись к лифту.

Платформа имела приличные размеры. Мы вдевятером разместились на ней без проблем, и это учитывая размеры рюкзаков. Места здесь оставалось ещё два раза по столько же. Управление тоже было простым: обычный рычаг, имеющий всего два положения.

Я опустил его, и лифт с тихим гулом начал спускаться. Ползли долго, с любопытством рассматривая теперь уже освещённую шахту.

Ничего особенного в ней не было. Обыкновенная бетонная труба, уходящая глубоко под землю. Вся обвязана металлоконструкцией, представляющей из себя направляющие для лифта и ступени, идущие в край стены. Но масштабы поражали, отзываясь эдаким трепетом внутри. Я невольно проникся уважением к людям, которые всё это построили.

Когда мы наконец достигли дна и посмотрели вверх, колоссальность строения показалась нам ещё более внушительной.

— Охренеть не встать, — озвучил общие мысли Стэп. — Это сколько же наших деньжищ здесь похоронено?

— В смысле — наших? — покосился на приятеля Дед.

— А ты думал, это на частное финансирование строили? — хмыкнул напарник. — Это всё наши налоги.

— Тьфу ты, — сплюнул штурмовик и раздражённо отмахнулся.

— Всё, парни, собрались. Хватит хлебалом торговать, — скомандовал Сугроб. — У нас есть задача, всё остальное обсудим после. Гром.

— Слушаю, — отозвался подрывник.

— Сможешь обрушить этот тоннель?

— Вполне, — пожал плечами тот. — На обратном пути заложим взрывчатку и…

— Сколько зарядов потребуется?

— Не знаю, примерно штук шесть. Может, восемь. Бетон здесь серьёзный, и слабых место особо не видно. Это ж просто колодец. Но можно рвануть металлоконструкцию, она рухнет и надёжно запечатает вход.

— Принял, — кивнул Сугроб. — Двинули дальше.

Мы снова вошли в коридор. Точнее, это уже был полноценный полукруглый тоннель. Правда, диаметром поменьше, чем тот, по которому мы спускались. Он шёл под уклон и был изогнут, словно его прокладывали по спирали. Однако кольцо не замкнулось, завершаясь огромным затвором, полностью перекрывающим проход. Точно такие же располагались на станциях метро, превращая их в полноценные бомбоубежища. Одолеть такой, даже вооружившись инструментом, практически невозможно. Сталь здесь настолько толстая, что её не возьмёт ни один резак, даже кислородная горелка окажется бессильна. Попросту не получится продуть такую толщину. Подрывать его тоже нет смысла, если, конечно, нет желания обрушить себе на голову свод. И даже в этом случае затвор, скорее всего, устоит, удерживаемый гидравлическими опорами с противоположной стороны.

Но у нас был код, а слева, на стене, расположилась очередная панель управления. Но на этот раз она была сенсорной, с полноценным экраном. Я коснулся её, и она тут же засветилась. На экране имелась надпись: «Объект законсервирован. Введите код для разблокировки».

Я принялся набирать цифры из третьей строки, а когда нажал ввод, надпись сменилась. «Вы уверены, что хотите разблокировать объект номер пятьдесят три?». «Да», «Нет».

Естественно, я клацнул по кнопке «Да».

Дверь вздрогнула, и лишь когда в притворе образовалась щель, до нас долетел мерный гул, работающей гидравлики. Над затвором заработал проблесковый маячок. А мы с замиранием сердца ожидали увидеть то, что скрывалось за этой исполинской перегородкой.

— Фигасе там толщина! — снова первым подал голос Стэп. — Да она метра полтора, не меньше. Как они вообще её сюда спускали⁈

— Краном, — флегматично ответил Лис.

— Охренеть! — добавил приятель, когда нашим глазам открылась лаборатория.

Тоннель уходил вперёд, насколько хватало взгляда. В паре мест его пересекали точно такие же ответвления, а по обеим стенам расположились двери, и их было не меньше сотни.

— Твою мать, — пробормотал Гром. — Кажется, нам не хватит взрывчатки.

— Возможно, здесь есть какая-то система самоуничтожения, — произнёс я. — Я был в подобном бункере, правда, там находился склад госрезерва. Но в нём была предусмотрена защита от проникновения. Нужно поискать командный центр, там наверняка есть компьютер или что-то такое, откуда управлялась вся эта махина.

— Разумно, — согласился Сугроб. — Ладно, делимся на двойки и осматриваем здесь всё. Без приказа ничего не трогать. Собираем данные, потом будем думать, что и как.

— Есть, — по очереди отозвались все, и мы в том числе.

Я взял себе в пару Полину, что, в общем-то предсказуемо. Тем более я видел, как она стреляет, и был уверен, что в случае чего она прикроет меня получше, чем любой из членов нашего отряда. Нам досталось первое ответвление налево. Но добраться до него было не суждено.

Сугроб с Федей выбили первую дверь и замерли, закрывая локтевыми сгибами нос. Запах тухлятины вырвался в коридор, и уже через секунду мы все скривились от вони. Я заглянул внутрь и поморщился от увиденной картины. На столе лежал труп в военной форме. Умер он явно давно и уже успел превратиться в мумию. Перед ним расположилась куча мониторов видеонаблюдения, в центре которых осталось почерневшее от времени пятно. Похоже, умер он не своей смертью. Кто-то всадил ему пулю в затылок.

— Что здесь произошло? — задал тупой вопрос Стэп.

Рядом обнаружилось ещё одно тело, тоже с дыркой в черепе. Но этот человек лежал на полу, а рваная рана находилась в районе макушки, что говорило о выстреле, произведённом в подбородок. Оружие валялось здесь же, на его ногах, что было очень похоже на личную инициативу. В том смысле, что он предпочёл уйти из жизни самостоятельно.

— Кажется, пульт мы нашли, — пробормотал Сугроб. — Лис, займись аппаратурой. Дед, останься с ним, а мы продолжим осмотр.

— Что-то мне резко перехотелось осматриваться, — буркнул Стэп, но всё же двинулся дальше с Громом.

Сугроб толкнул следующую дверь, но там оказалось пусто. Нет, мебель и какие-то приборы всё так же находились на своих местах. Просто обошлось без трупов. Как и за следующей дверью. И за той, что шла следом.

Мы с Полиной двинулись к первому ответвлению и тоже принялись открывать кабинет за кабинетом. В одном находились лабораторные столы с рядами микроскопов, в другом — точно такие же, но уже с наборами пробирок и парой центрифуг.

Следующий больше походил на класс с ровными рядами столов и стульев и с доской на стене, исписанной непонятными формулами. Но главное, что здесь не было тел. Все помещения оказались абсолютно безлюдными, только рабочее оборудование. Единственное, чего здесь, на мой взгляд, не хватало, так это компьютеров.

Я всё понимаю: пробирки, бумажные носители — это, конечно, хорошо. Но я с трудом представляю себе современную науку без машинной обработки данных. Да сейчас даже в захолустной деревенской больнице в каждом кабинете стоят компы. Точнее, раньше стояли. Но и сейчас, при всём том бардаке, что царит вокруг, без них не обходится ни одна административная работа. Мне вчера взрывчатку выдавали, списывая остатки в программе «1С». А здесь речь о науке, о каких-то открытиях. И ни в одном кабинете нет компа?

Я вошёл внутрь очередной лаборатории и осмотрел свободное место на столе. И нисколько не удивился, когда обнаружил провода, которые явно подключались к системному блоку. Остались даже клавиатура и мышь. К слову, последние валялись на полу. Будто кто-то в спешке отключал системник и случайно задел их. Кстати, монитор тоже отсутствовал. Возможно, здесь стояли ноутбуки или моноблоки, для экономии пространства.

Помещение в торце тоннеля оказалось серверной. Возможно, одной из. Но и здесь уже успел кто-то покопаться. Все жёсткие диски сняты, а часть оборудования разбита. И вот вопрос: кто мог это сделать? Тот, кто консервировал объект, или те, кто приходил сюда после? Откуда у брата ключи доступа к секретной лаборатории? Что за тайны здесь хранились, и почему Старый так занервничал, когда всплыло её название?

— Эй! — раздался возглас. — Идите все сюда!

Мы с Полиной как раз закончили осмотр вверенной нам территории и отправились на голос. Кричал Стэп, а их отправили в правое ответвление. Сугроб встретился нам по пути, и мы вместе сунулись в тоннель, где и застали приятеля, который с открытым ртом рассматривал помещение в торце. Почти такое же, как обнаруженная нами серверная.

Вот только вместо компьютерной техники стеллажи были заставлены банками с частями человеческих тел. Но когда мы добрались до тех, в которых хранились головы, стало понятно, что о людях здесь речь не идёт. Это были изменённые, в том виде, в котором мы их знаем.

— Всё ещё верите в то, что эти твари получились в ходе побочки лекарства от рака? — хмыкнул приятель, рассматривая колбы.

— Возможно, здесь просто изучали врага, — пожал плечами Сугроб.

— Или создавали мутантов. Суперсолдат, — продолжил размышлять в сторону конспирологии Стэп.

— Ну и что тебе даст это знание? — резонно заметил Лис. — Даже если всё так и было, теперь уже некого в этом винить.

— Да я о том, что они всё знали, но ничего не сделали! — возмутился приятель.

— Думаю, ты ошибаешься, — покачал головой я. — Скорее всего, здесь действительно изучали врага. Они пытались что-то сделать. Может, найти лекарство или как-то обратить процесс.

— Этого мы уже не узнаем, — произнёс Сугроб. — Отсюда вынесли всё, что могло дать ответы. Ни одного компа, ни одной бумажки. Мы там на архив наткнулись, так даже накладные исчезли.

— Ладно, двигаем дальше, — буркнул я и направился к основному коридору.

Следующее ответвление оказалось жилым блоком. И здесь нас застал очередной сюрприз в виде кучи трупов. Похоже, работники лаборатории умерли прямо во сне, пока мирно спали в своих постелях. Вонь уже не была такой удушливой, видимо, её успело вытянуть в систему вентиляции. А может, это мы уже принюхались. Однако картина, представшая перед глазами, была довольно страшной.

— Здесь тела, — кивнул я, выбравшись из тоннеля в центральный коридор.

— У нас технические помещения, — ответил Стэп. — Генераторная, вентиляционная и так, по мелочи. Есть комната связи, и оборудование вроде рабочее.

К нам подошёл Сугроб с Федей. Марк прошёл мимо и отправился осматривать правую часть центрального тоннеля. Он единственный, кто остался без пары, а потому помогал командиру.

— Ладно, осталось немного, — произнёс Сугроб. — Давайте осмотрим всё до конца, а потом будем думать.

— Эй, народ! — раздался напряжённый голос Марка. — Кажется, я что-то нашёл.

Мы двинулись к нему и оказались в столовой. Большое помещение, заставленное длинными столами из нержавейки. В конце помещения — раздаточная и открытая территория кухни.

Но не это привлекло внимание снайпера. Он с задумчивым видом стоял у стены, в которой зияла огромная дыра, и пытался пробить тьму за ней при помощи мощного фонаря. Вот только луч терялся в темноте, так и не достигнув окончания рукотворного тоннеля.

И тут меня снова накрыло. Самодельные хлипкие балки, удерживающие от обрушения потолок, высота которого заставляла весь день находиться скрюченной позе. Часть отбоя, сваленная в кучу чуть в стороне и накрытая потрёпанной в хлам садовой тачкой… Всё это я уже видел. Всё это я уже делал.

Память вновь заворочалась, вытаскивая давно забытые картинки. Полумрак, рассеиваемый лишь керосиновыми лампами, непрекращающееся чувство голода и усталости. Вонь немытых по несколько месяцев тел и жидкая похлёбка в конце смены.

Я невольно прикинул место, где располагалась эта грёбаная лаборатория, и сопоставил его с бункером, в котором провёл долгие полгода. Так вот куда мы рыли всё это время! Вот что пытались найти!

Выходит, выродки знали о существовании это лабы, знали о секретах, что хранятся внутри. Но… Тогда почему они не вошли так же, как мы, через парадную дверь? Зачем было прилагать столько усилий и пробиваться сюда под землёй? Побоялись, что все материалы будут уничтожены при несанкционированном проникновении? Или знали об этом наверняка? И самый главный вопрос: кто вынес всю оргтехнику? И что они пытались здесь найти?

Старый прямо говорил о парнишке, который ушёл вместе с Морзе. Что за секрет хранился в этих стенах, что ради его сохранности власти убили всех, кто здесь работал? А в том, что это сделали не выродки, я не сомневался. Мертвецы здесь явно не первый год, да и убиты во сне. Кроме как на тех двух военных в комнате наблюдения, на телах нет никаких следов насильственной смерти. В том смысле, что их не застрелили и не придушили, пока те безмятежно спали. Нет следов борьбы, а они непременно присутствовали бы, завались сюда на огонёк отряд выродков. Нет, их точно убрали по приказу. И сделали это те двое, в военной форме.

Мысли пронеслись за одно мгновение, пока мы все зависали, глядя в чёрное нутро тоннеля. Из ступора нас вывел вопрос Сугроба, который наверняка крутился у каждого в голове:

— Это что ещё за херня⁈ — выдавил он. — Как такое вообще возможно⁈

— Кажется, я знаю, — ответил я. — Я был одним из тех, кто рыл этот проход.

— В смысле⁈ — уставился на меня он.

— Спустя пару недель с начала апокалипсиса я угодил в плен к выродкам и попал на ферму, — вкратце объяснил я — И мы по четырнадцать часов в сутки копали и пробивали этот чёртов тоннель. Правда, тогда ни я, ни кто-либо другой не понимали его назначения. Я уже и забыть про это успел, пока его сейчас не увидел.

— Хочешь сказать, если мы сейчас по нему пойдём, то попадём на одну из ферм? — уточнил командир.

— Двести процентов, — кивнул я. — Более того, я уверен, что мы попадём именно на ту, в которой держали меня.

— Марк, Гром, вы остаётесь здесь, на охране, — распорядился Сугроб. — Сменим вас через два часа. Остальным отдыхать.

— В смысле — отдыхать? — тут же подкинул вопрос Стэп. — Мы здесь немного не за этим.

— Хочешь бросить людей⁈ — схватил его за грудки командир. — Тебе насрать на то, что они там подыхают? Что с них сливают кровь, как со скота на бойне⁈

— Нет, но… — опешил приятель.

— Тогда заткнись и делай, что тебе говорят. Отдых два часа. Жрём, пьём и выдвигаемся. Вернёмся и закончим здесь, когда сдохнет последний ублюдок на той сраной ферме. Возражения?

— Никаких, — усмехнулся я и протянул руку Сугробу. — Спасибо, братан.

— К напарнику своему присмотрись, — буркнул он и крепко сжал мою ладонь.

— Даже не собираюсь. — Я посмотрел ему прямо в глаза. — Он мне уже сотню раз жизнь спас. Просто у него своя философия. Я ему верю больше, чем себе.

— Дело хозяйское, — пожал плечами Сугроб. — Ты мне лучше вот что скажи: сколько их там может быть?

— Кого? — уточнил я, — Изменённых или пленных?

— И то, и то. — Он неопределённо покрутил пальцами в воздухе. — Сможешь описать примерную схему внутренних помещений?

— Даже нарисовать смогу, — кивнул я. — Там в первом коридоре доска с маркерами была. Пленных там старались держать в районе двух сотен. Но сам понимаешь, при такой жизни смертность среди нас была обычным делом. Каждый день кто-нибудь подыхал. Что до выродков, там тоже не всё просто. Постоянно появлялись какие-то отряды, чтобы день переждать. Но основной состав практически не менялся. Их там около пятидесяти особей. Только учитывай, что моей информации два с половиной года, и всё могло очень сильно измениться.

— Скорее всего, если что-то и поменялось, то не критично. На нашей стороне эффект неожиданности. Плюс мы знаем их слабые места.

— Ну, мы тоже не пальцем деланы.

— Ты обращал внимание, что они в основном используют глушёные стволы?

— Да, но значения этому не придавал.

— А вот мы придавали и проверили. Слух у них более чувствительный, как и зрение. Так что хлопушки — наше всё.

— Неплохо, — кивнул я. — И спасибо за совет. Надо будет тоже как-нибудь попробовать.

— Всегда пожалуйста, — ответил Сугроб. — Федь, сгоняй к Лису, что они там до сих пор возятся так долго? Пусть сюда подтягиваются. Нужно план проработать.