Большие надежды

Глава 7

Приглядываюсь и вижу аккуратную женскую попку в джинсах. Какая-то девушка стоит на четвереньках и тоненько причитает что-то под нос.

— Эй, малая, у тебя всё в порядке? — осторожно спрашиваю я.

— Я деньги потеряла-а-а-а, — зарыдала ещё громче незнакомка, даже и не подумав обернуться или встать.

— Не боись, сейчас найдём, — обещаю я.

Темнело, и я решил перед выходом захватить с собой фонарь. Как удачно! Включаю его, и мощный луч света показывает, что не девушка это, а скорее тетя. «Милфа» как потом станут говорить.

— Дай я, — просит фонарь женщина лет тридцати пяти, всё также не вставая с хвои.

Но встать пришлось и даже пришлось вернуться немного назад, но кошелёк мы нашли, не сразу, минут двадцать убили на это. Она его выронила метров за сто от того места, где ползала.

— Последние семь рублей, — радостно возвращает фонарик растеряха.

Бля, это я тут ради семи рублей на карачках ползал? Лучше свои отдал бы. Чуть не матюгнулся. Провожаю даму до дома. Галантно предлагаю руку, та не отказывается — гора очень крутая, градусов шестьдесят, и по тропинке идти трудновато. По дороге задаю вопросы, что и как, а сам представляюсь Анатолием, партийным работником. А что, не соврал почти. Ирина — преподаватель математики, и проживает в общежитии. Оказывается, в нашей «двойке» не девять этажей, а девять с половиной. То есть с одной стороны девять, а с другой десять, общага-то на пригорке стоит. Есть так называемый «нулевой этаж». Туда вход отдельный, не через вахту, и там живут сотрудники университета.

— Молодой какой, — смущенно бормочет Ирина, когда мы выходим на свет. — Я думала ты взрослее. Вы студент, что ли?

— Студент. А ты чего на «вы» перешла? После того как мы с тобой полчаса на карачках лазили по лесу уже можно и на «ты», — шучу я, заново оглядывая Ирину.

— Не математик хоть? Хотя, ты же во втором общежитии живешь, а математиков в третье селят. Неудобно будет тебе двойки ставить, — окончательно сконфузилось моей молодостью Ирина. — Я матанализ веду, кандидат наук. Ну ладно, спасибо за помощь! Пока.

Ира шустро нырнула в своё крыло. Вообще я её понимаю, в это время сблизиться с парнем лет семнадцати, а мне вполне могло столько и быть, нелегко. Да шут с ней. Да, не богато живут преподаватели, раз семь рублей последние. А в общаге вовсю идёт дискотека! Странно, вроде в объявлении было указано, что она проводится только по выходным. Пристройка не охраняется, поэтому с целью отсечь лишних посетителей около двери стоит парочка дежурных. Вход бесплатный.

— Что хотел? — нагло заступил мне дорогу в зал один из дежурных.

— Так, посмотреть, — пожал плечами я.

И в самом деле, танцевать желания не было.

— Дискотека только для студентов университета, — улыбается второй охранник.

Я понял! Злой и добрый полицейский.

— А для преподавателей? Им можно? — спрашиваю я, жалея, что не узнал, в какой комнате живет Ирина, и замужем ли она.

— Да это местный, — слышу голос из-за спины одного из моих недавних знакомых по ожиданию Светы из душа.

— Что ты нам тогда голову морочишь? Пьяный? — опять злится злой.

— Я за рулём, — возмущенно хвастаюсь я.

— Велосипеда? — шутит добрый. — Да проходи, не стой.

Иду, получив напоследок легкий тычок в спину от злого. Обернувшись, внимательно осмотрел парня, который как никогда был близок к нокауту. Но ссоры решил не затевать, уж очень любопытно было посмотреть, что творится там, в зале. Надо сказать, это было правильным решением — посмотреть было на что! Например, как лихо отплясывали знакомые мне близняшки, которые в данный момент выглядели немного дико — ультракороткие юбки, на лицах тонна косметики и непонятные бесформенные прически на головах — они свои косы закрутили вычурными жгутами. Как по заказу заиграл медляк, и Катю с Ритой обступили ухажёры. Кто из девочек кто — не понятно, наверное, отличия есть, но я не приглядывался, видел их всего один раз.

— Разрешите пригласить на танец, — решительно отталкиваю плечами двух парней, направлявшихся к девушкам.

— О, Толя! Конечно! — радуется одна из близняшек.

А я получаю злобные взгляды её поклонников. Кто-то даже подпихнул меня локтем. Ой кому-то я сегодня выпишу! Допросятся.

— Ты Рита? — наугад спрашиваю я.

— Точно! Надо же, нас все путают, а ты узнал, — тупит девушка.

Впрочем, то, что она прижимается ко мне вплотную, с лихвой компенсирует её недогадливость.

— Это просто, у тебя грудь больше, — авторитетно заявляю я.

— Да? — опять тупит Рита. — Надо будет померить.

— Давай я буду мерить, так сказать, независимый эксперт, — опять шучу я.

— А давай! — улыбается Рита.

Что ж так прёт сегодня? Кладу руки на ягодицы девушки, и опять мне прёт.

«Странно, чего это она так ко мне ластится? Тут выбор ого-го какой», — размышляю я.

После танца только собрался уходить, как увидел Людкиного брата — СанькА. Неудобно, сестре расскажет. Мне, конечно, всё равно, но кассеты? Кстати, пора уже видеосалон организовывать.

— Привет, — здороваюсь с парнем я.

— Здорово, — уважительно пожимает руку брат бывшей подружки. — Я вижу, близнецы тебя окучивать начали. Это моя вина, рассказал им, что у тебя машина есть, и что ты в горкоме работаешь, ну и про стройку МЖК. Извини, сам не помню, что им говорил. Да как им отказать?

Вот откуда ноги растут! Ты, Толя, думал, что твоё накачанное тело кому-то интересно? Да меркантильные интересы у них, или, хуже того, матримониальные. Иду к лифтам и натыкаюсь на одного из отвергнутых Ритой ухажёра.

— Слышь, — начинает бычиться парень. — Чтобы к Рите…

— Это Катя была, дурень, — говорю я в закрывающиеся двери лифта.

Вот теперь пусть и думает, вру я или нет.

В комнате один Юрец. Он, кстати, сегодня дежурный, и я замечаю, что в комнате порядок. На стулья договорились ничего не кидать, и посуду грязную мыть сразу.

— Хотим в прокат взять холодильник и телевизор, — деловито говорит Юрик.

— Я в доле, а где тут прокат? И есть ли там что приличное? — интересуюсь я.

— Прокат в «тройке», телики привезут из ремонта завтра, а с холодильником договорился уже. Там пятикурсники стали жить вместе, а у каждого по прокатному холодильнику было. Один лишний. Можно хоть сейчас забрать. Вдвоём донесём, — даёт раскладку сосед.

Делать нечего, собственно, мы с Юриком два самых здоровых в комнате, так что идём на четвертый этаж. В лифт, разумеется, холодильник — здоровенная «Бирюса» — не заходит, и тащим его по лестнице. Я уж и забыл, какие они тяжелые были, ещё и тащу ту сторону, где мотор.

Завтра Юрец перепишет его в прокате на себя. Заставляю холодильник покупками с рынка — колбаска, разносолы всякие и прочее. Юрка сразу оживился — голодный, бедолага, сидел.

— Я на джинсы коплю, на продукты не трачу. Да в общаге можно на две копейки прожить, — беспечно машет он рукой, заглотив бутерброд внушительного размера.

Я неожиданно для себя смотрю на соседа с умилением, у меня сын, такая же орясина, в прошлом мире остался, любил бутеры всякие. Чёрт, даже мысль мелькнула — а не завести ли мне ребёнка? Когда пришли Артём и Вадим, я не заметил — спал как убитый. Мои соседи окончательно добили варёную колбасу, не тронув копченую. Странно. И не спросишь, спят и на занятия идти не собираются. Но я им не мама с папой, поэтому не бужу.

Первой парой у нас семинар по матану и ведёт её… Ирина Александровна! Да она даже покраснела, как увидела меня. Хорошо, хоть я её не лапал там, в лесу, а мыслишка была, уж больно попка в джинсах хороша. На меня не смотрит, да и я стараюсь её лишний раз не смущать. Сегодня, кроме матанализа, ещё и лабораторные работы по механике, тоже две пары. Итого четыре. Что-то загоняют нас учёбой! Я сижу на первой парте, как всегда с Аней, а сзади о чем-то спорят два парня, мешая нашему занятию. Ира морщится, но молчит.

— Тихо будь! — негромко требую я, обернувшись на соседей сзади.

Парочка заткнулась, да и вообще шушуканий стало меньше. Решаем задачки по теме пройденной лекции. Внезапно дверь открывается.

— А вот и Анатолий, — радостно улыбается Славский, без стука зайдя в аудиторию под конец занятий.

Ира здоровается и смотрит на профа с недоумением.

— Что, Анатолий, не передумал досрочно сдавать? — спрашивает меня Славский.

— Что, прямо сейчас? — удивляюсь я.

— Сам решай, в комиссии я буду, Ирина Александровна и еще с деканата вашего кто-нибудь. Глядишь, математиком станешь когда-нибудь, будешь преподавать у нас. Хочешь преподавать? — шутит профессор.

— Хочу, — вру я, так как считать рубли до зарплаты — не моё!

Буду с семью рублями в кошельке ходить. Счастье какое! Ирина сидит офигевшая.

Тут в класс, потеснив профессора, заходит тучный мужчина.

— Штыба кто из вас? — буркает паровозной трубой толстяк.

— Тоже досрочно хочет сдавать? «Историю искусств»? Да не верю! — говорит Славский, указывая на меня рукой.

— Идём на партийное собрание, через десять минут начнётся, — толстяк не намерен шутки шутить и вообще смотрит в мою сторону без симпатии, а вижу я его в первый раз.

— Ты что, и правда партийный работник? — отмирает Ирина Александровна.

— Да какая партийная работа? Просто молодой коммунист, — также мрачно произносит толстяк, очевидно, недовольный ролью курьера.

— У меня лабораторные работы ещё. И да, я на партийной работе, с понедельника, и зам главы комиссии по выезду за рубеж при нашем крайкоме КПСС, — хвастаюсь я.

— Да успеешь на вторую пару, — машет рукой мужик, уже глядя на меня заинтересованно и без неприязни.

— Ты не пошутил? — спрашивает он, когда мы шли по коридору в сторону лестницы.

— Нет, какой же дурак таким шутит? — недоуменно смотрю на дядю я.

— Александр Абрамович, буду вести у вас «Историю искусств», дифференцированный зачет, — протягивает неожиданно крепкую руку преподаватель.

— У меня способностей к искусствам нет, — сразу предупреждаю я.