Большие надежды

Глава 20

Одного Полоскина я знаю по прошлой жизни. Турист, мастер спорта, судья по туризму, бард, физик. Встречался с ним в Иркутской области в начале своей карьеры в девяностых. Но вряд ли это он, тот из Ленинграда, который мне всё время хочется Питером назвать.

— Да, создали у нас при райкоме Центр научно-технического творчества молодёжи. Слышал, в марте было постановление Совета Министров и ЦК ВЛКСМ? Вот её муж — директор этого центра. Три месяца как Аню к нам пристроил на работу с предпринимателями, и пока не тянет она. Но попробуй у нас выгони кого! — неспешно рассказывает чиновник.

А вот это уже теплее! Про постановление я слышал, конечно, но это было совсем недавно. Этих центров в Москве несколько штук всего, а по стране, дай бог, с десяток-другой наберётся! Вроде Ходорковский, тот самый, уже свой центр НТТМ открыл. Варит джинсы, торгует компами и палёной алкашкой. Читал я его воспоминания в будущем. Согласно уставу средства этих организаций могут вкладываться только в производство. Кроме этого, центры пользовались большими льготами. Они не платили никаких налогов, но отчисляли 3 % дохода в общесоюзный фонд НТТМ и 27 % — в местные фонды, которыми распоряжались координационные советы центра. При этом государство не получало вообще ничего — средства фондов направлялись на «развитие научно-технического творчества и социальные цели». Очередной шажок в сторону расслоения общества на богатых и бедных. В ВЛКСМ это направление курировал секретарь ЦК ВЛКСМ Сосо Орджоникидзе. Он же курировал и МЖК, и стройотряды, поэтому я с ним общался часто, иногда пару раз за месяц. Правда, вот в августе не успел встретиться — Сосо был в командировке.

Мне вызвали Капустина, и я пообщался с довольно толковым мужиком с брюшком, но весьма энергичным, пообещав ему подумать, кого возьму в свою комиссию по освещению улиц Красноярска. Но всё же загадку по имени «сестра Зои» хотелось решить. Для этого иду в кабинет, где она работает.

— Приветствую вас, девушки! — громко здороваюсь я, попав в настоящий цветник.

На меня особого внимания не обращают, так, мазнули взглядами несколько женщин от двадцати и до… даже и не понять с первого взгляда. Одет я модно, пострижен коротко, но этого едва хватило для первичного интереса. Балованные они тут. Занимаются чем угодно, но только не работой. Одна общается с подругой по телефону, парочка читает журналы, лишь Аня, видевшая мои корочки и знавшая мои полномочия, сделала вид работающего человека. Беру стул и подсаживаюсь к ней.

— Молодой человек, вы что-то хотели? — недовольно спрашивает меня её соседка, самая молодая и самая привлекательная из всех.

Блондинка с густо напомаженным ртом и запахом духов, способным убить всю лётную фауну на расстоянии пяти метров. Мне даже Аню жалко стало — сидит рядом, и деться ей некуда от назойливого парфюма своей соседки.

— Вы своим делом занимайтесь вместо того, чтобы разговаривать на личные темы по телефону. Или вам устроить переаттестацию? — строго шугнул её я.

— Анатолий Валерьевич из крайкома КПСС, начальник комиссии, — пискнула Аня, желая предостеречь подругу. — Ему Федирко поручил создать её.

Вообще-то я заместитель. Или она про комиссию по освещению улиц Красноярска?

— Какое дело КПСС до нашего отдела? — фыркнула красотка.

— Партии до всего есть дело, в том числе и до дисциплины на рабочем месте. А у вас, я вижу, она хромает. Коммунисты в отделе есть? — делаю тон ещё жестче.

— Анатолий Валерьевич, а что у вас за дело, вы скажите, мы вам поможем, — вступила в разговор самая возрастная женщина, очевидно, уже понявшая какой стороной будет падать бутерброд.

«С партией не шутят, а проблем этот непонятный мальчик создать может. Кто знает, кто он, а дети такие обидчивые», — читаю её мысли я.

Осматриваю притихший цветник.

— Не думаю, что в вашем райисполкоме справятся с задачей. Так, наверное, Павлу Стефановичу и доложу. О том, что я вам чай буду мешать пить.

— Это «кофа», — пискнула несильно умная Аня, держа кружку в руках.

Насладившись настороженностью коллектива, даю свою визитку Ане.

— Найдёте в себе силы справиться с задачей партии — позвоните.

Прощаюсь и ухожу. Визитки и личный кабинет идут довеском к должности в крайкоме, но кабинет ещё надо отвоевать у завхоза (или кто он там? Комендант?), а вот визитки уже готовы. Теперь буду ждать звонка от мужа, чтобы узнать, что там, наконец, за центр у нас создали.

— Анатолий Валерьевич! — бежит за мной на каблуках наглая соседка Ани. — Вы меня неправильно поня-я-яли-и-и.

Чуть не упала со ступенек! Пришлось буквально ловить её! А я уже почти сел в машину. Скорее всего, пояснили девушке, чем чреваты ссоры с крайкомом. Тут никакая природная красота не поможет. Пинок под зад, и иди, ищи другое место работы. У нас много кто требуется. Доярки, например.

— Девушка, да не надо так волноваться, идите, работайте! — успокаиваю я.

— Так рабочий день уже закончен, — врёт красотка, ибо ещё без десяти пять.

А они, скорее всего, до шести работают.

— Довезите меня до дома? — неожиданно просит красотка. — Меня Света зовут.

— Ну, садись, — хмыкаю дружелюбно я.

И тут же пожалел об этом. Ехать придётся на другой берег, в район Предмостной. Не то чтобы далеко, но поток движения в центре города меня по-прежнему пугает. Водитель я неопытный. Раз назвался груздём, везу. И выяснилось, что не зря. Говорливая Света выдала мне весь расклад, безбожно сдав всех соседок по кабинету, ну, и рассказала про мужа Ани, между делом.

— У неё даже высшего образования нет, только техникум. Но муж у неё деловой. «Волга» у него, денег много!!! Серёжки Анины видел? Четыреста рублей! Как две моих зарплаты! А ещё глава райисполкома Колкин ему в рот заглядывает. И с ним постоянно ходит дядька со сломанными ушами.

— С Колкиным или с Полоскиным? — на всякий случай уточняю я.

— С Полоскиным! А помещение под центр им выделили то, которое должно было пионерам отойти! Я сама документы на подпись носила. На улице Калинина! А она даже считать на калькуляторе не умела, пока я ей не показала! — прыгает с одного на другое Света. — И самое главное, там таки-и-ие зарплаты! Я сама штатное расписание видела!

— Штатное расписание НТТМ? — уточнил я.

— Да! Его же утверждает райисполком Совета народных депутатов.

— Сможешь достать бумаги по этому центру? — спрашиваю я у не такой уж и бесполезной Светы.

— Ишь! Разок на машине покатал, и бумаги тебе? — корчит гримаску Света.

— Я и сам могу достать их. Приду в канцелярию и запрошу, просто внимание не хочу привлекать. А за работу чулки штатовские могу подогнать.

— Согласна! — быстро говорит девушка.

На такой мажорной ноте мы расстались. Света будет мне постукивать, в этом я уверен. Но и про меня также легко растреплет, язык у неё за зубами не держится. Но я этого сильно не опасаюсь.

В общаге уже идёт первый сеанс, и сегодня у нас рекорд! Девяносто пять рублей заработали на четвертой части с Брюсом Ли — «Выход дракона». До субботы фильмов хватит, а дальше буду думать. Надо таки заехать к этому Идолу и побывать в уже имеющихся в городе прокатах видеокассет. Там ничего путного, скорее, нет, всё на руках, но за две цены, возможно, и найдётся что-то приличное. Плохо, что паспорт в залог требуют. Сейчас, конечно, кредитов не возьмут на него, но отдавать документ в чужие руки моё взрослое сознание отказывается.

Сеанс на восемь часов вечера собрал поменьше народа, но сто семьдесят рублей, за вычетом десятки нашим охранникам-билетёрам, приятно греют карман. Потом слушал матч «Спартак — Динамо Дрезден», который закончился так, как я и помнил. Телевизор у нас появился, в прокате взяли, но прямой трансляцией Сибирь обидели. Пришлось слушать радио «Маяк». Сначала планировал делать это в общем коридоре, чтобы не мешать спать пацанам, но те вернулись из гостей поздно ночью, восторженно рассказывая про свои впечатления от биологичек. Делать им нечего, по ночам дружить!

В четверг иду в кабинет к своему начальнику.

— Михаил Сергеевич, мне бы позвонить в МВД товарищу Власову. Из своего кабинета это делать не хочу — незачем всем слушать разговор. Можно от вас наберу?

— Что случилось, Толя? — поднял брови начальник.

— Да нет, так… Вообще нет никакого секрета, вы можете сами послушать.

Соединили с Власовым меня не сразу, и мы всё это время чай пили с моим боссом. В телефонном разговоре я первым делом отчитался о выполнении задания — узнать настроения рядовых казахстанцев. Не удержался и добавил:

— А вот слышал в автобусе спор армянина и азербайджанца про то, чей Карабах. Кажется, будь у них оружие, стрелять бы начали друг в друга!

— Знаем об этой проблеме, — помолчав, произнёс Власов. — Даже письмо зимой было Горбачёву с просьбой передать эту территорию Армении. Но тут, ты сам понимаешь, мы только выполняем решения партии.

— Ещё матч скоро будет в Киеве между местным «Динамо» и «Спартаком» из Москвы. Я некоторых ребят из фанатов знаю, тех, кто поедет на Украину. Как бы чего не случилось, — совсем уж внезапно для себя добавил я.

Вот зачем светиться информированностью? Да и вдруг повлияю на матч каким-нибудь образом, если, например, фанатов не пустят на стадион? А у меня ставка по этому матчу. Рискую деньгами.

— А что там может быть? — несколько растерянно спросил министр.

— Не знаю, драки, окна в поезде разобьют. Ребята активные едут, хулиганить будут. Я некоторых лично знаю с прошлого года, — отбрехался я.

Ну не помню я деталей! Кроме того, что Федю на руках несли и засунули в другой вагон, но это я уже позже прочитал.

— Учту персонально! Кстати, капитана того, который за своих родственников беспокоится так, что о службе забывает, мы в Анадырь в командировку отправили. Пока на три месяца. И ещё новость. У нас отмечается в субботу восемьсотсорокалетие Москвы. В первый раз празднуем. Будет парад ретроавтомобилей, разных платформ, костюмированный парад, по реке тоже баржи поплывут. И салют грандиозный обещают! Приезжай!

— Нет, спасибо. У меня учёба, работы много, — отказываюсь я.

В самом деле, даже на один день свой бизнес оставлять не хочу. А парад?… Да что я там не видел?!

Михаил Сергеевич сидел порядком озадаченный. Весь наш разговор он слушал с большим вниманием и, хоть и сам нерядовой коммунист, у Федирко на хорошем счету и с членом политбюро Долгих знаком лично, но остался впечатлён моими связями.

— Однако! Удивил, Толя, и масштабом проблем своих и тем, что к тебе большие начальники прислушиваются. Но одну ошибочку ты всё-таки сделал, — неожиданно произнёс он.