Божий молот

23 ноября

Минелли провёл ночь в кресле возле широкого окна, из которого открывался живописный вид. Он и сейчас полулежал, откинув голову и посапывая. Эдвард затянул пояс халата, предложенного Стеллой, обошёл кресло и выглянул в окно. Перед ним предстал заасфальтированный двор, высохший декоративный прудик в форме буквы «L», а за ними площадка в несколько акров, поросшая увядшей заиндевевшей травой.

Эдвард не жалел, что приехал в Шошоне — мирное тихое местечко, удалённое, но не отрезанное от больших городов. В их распоряжении, по крайней мере, несколько дней — можно отдохнуть, пока толпы репортёров не обнаружили их. Немногие горожане, знавшие об их возвращении, позаботились о том, чтобы новость не распространилась. Все четверо бывших обитателей Ванденберга не выходили из дома, а на телефонные звонки отвечала Бернис.

Эдвард услышал, что позади него ворочается Минелли.

— Ты пропустил звёздный ливень, — сообщил он.

— Ливень?

— Всю ночь напролёт. Будто стая светлячков.

Эдвард удивлённо поднял брови.

— Без шуток. Я в своём уме. Вон там, над горами, всю ночь. Я видел звезды, как вижу тебя. Мерцание в небе.

— Метеоры?

— Мне приходилось видеть метеоры. Сегодня было что-то другое.

— Конец света, без сомнения, — сказал Эдвард.

— Без сомнения, — вторил Минелли.

— Как ты себя чувствуешь?

— Лучше. Набираюсь сил. Должно быть, я причинил здесь много неприятностей.

— Это нам причинили много неприятностей, — поправил Эдвард. — Я и сам словно свихнулся.

— Свихнулся. — Минелли покачал головой и бросил недоверчивый взгляд на товарища. — Где Реслоу?

— Ещё спит.

Эдвард и Реслоу вместе занимали одну спальню.

— Чудные люди в этом доме. Жаль, что моя мать не похожа на Бернис.

Эдвард кивнул.

— Мы останемся здесь, злоупотребляя их гостеприимством, — спросил он, — или вернёмся в Техас?

— Мы должны, в конце концов, стоически выдержать испытание, — философски изрёк Минелли. — Пресса в нетерпении. Вчера вечером я смотрел телевизор. Вся страна спятила. Незаметно, но спятила.

— Люди не виноваты.

Зазвонил телефон.

— Который час? — спросил Минелли.

— Половина восьмого.

Телефон зазвонил второй раз и замолк.

Геологи посмотрели на аппарат.

— Наверно, Бернис подняла трубку у себя в спальне, — предположил Минелли.

Через несколько секунд появилась Стелла, за ней её мать, обе — ничуть не смущаясь — во фланелевых пижамах и цветастых халатах.

Бернис улыбнулась.

— Позавтракаем? Впереди долгий день.

— Звонили из Си-Би-Эс, — сообщила Стелла. — Они что-то унюхали.

— Мы можем только по-прежнему стараться водить их за нос.

Эдвард посмотрел на замёрзшее поле. С шоссе свернул пикап с двумя пассажирами в коричневых куртках и ковбойских шляпах — друзья семьи поклялись оградить Морганов от «шпионов». Даже с расстояния в сто ярдов их решительный вид действовал устрашающе.

Стелла покачала головой.

— Не знаю, почему нами интересуются. Мы не сделали ничего выдающегося. По крайней мере, я. Это вы нашли гору.

Реслоу в джинсах и полосатой сине-белой рубашке с длинными рукавами появился в комнате и прошёл мимо ниши у входа к роялю.

— Как насчёт завтрака?

— Почти готово, — заверила Бернис.

— Знаете, — сказал Эдвард, — наверно, мы зря приехали сюда. Лишние заботы для вас. Мы все нуждались в отдыхе, но миссис Морган тоже немало перенесла.

Бернис отправилась на кухню.

— Вся эта история здорово встряхнула меня, — заметила она. — Давненько я так не воевала.

— К тому же, она встречалась с президентом, — усмехнувшись, напомнила Стелла.

— Мне теперь стыдно, что я демократка, — сказала Бернис. — Майк и его ребята все ещё на посту. Надеюсь, они не потеряют бдительность. А вы можете гостить у нас сколько угодно.

— Пожалуйста не уезжайте, — попросила Стелла. — Мне надо поговорить. Со всеми вами. Я всё ещё в растерянности. Мы должны поддерживать друг друга.

— А что насчёт фейерверка? — спросил Минелли. — Может, послушаем новости?

Он потянулся, спустил ногу с кресла, встал и прошёл по линолеумному полу и широкому ковру с индейским орнаментом в гостиную — просторную комнату, где они обычно обедали. Потом сел перед телевизором. Осторожно, словно что-то жгло ему руку, он включил телевизор и откинулся назад, кусая губы. Эдвард с беспокойством следил за ним.

— Всего лишь мультики, — расстроился Минелли.

Он не переключал каналы и сидел перед экраном, словно забыв, что его интересовало. Эдвард подошёл и поискал программу новостей. Наконец он услышал, как диктор заканчивает сообщение о конфликте между Доминиканской республикой и Гаити.

— Ничего, — сказал Минелли печально. — Может, мне почудилось…

И вдруг:

— Астрономы Франции и Калифорнии по-разному объясняют беспрецедентную метеоритную активность в поясе астероидов. Наблюдаемые прошлой ночью по всему западному полушарию, отчётливо видимые невооружённым глазом, если небо было безоблачным, вспышки яркого света распространились по эклиптике — плоскости, занятой орбитой Земли и орбитами большинства планет Солнечной системы. Член специальной группы, выполняющей особое задание президента, Харри Файнман заявил по телефону из Лос-Анджелеса, что потребуется много дней, чтобы изучить и собрать все данные. По мнению учёного, будет нелегко выяснить, что же произошло далеко в космосе, за орбитой Марса. На вопрос, есть ли связь между последним явлением и посещением Земли инопланетянами, Файнман не ответил.

— Он слишком умён, чтобы признаться в собственной глупости, — заметил Минелли. — Астероиды… Боже.

Эдвард пробежался по другим каналам, но безрезультатно.

— Как по-твоему, Эдвард, — спросил Минелли, забившись в угол кушетки, — что я видел? Снова эта говенная история о конце света?

— Я знаю не больше, чем специалисты, — ответил Эдвард и отправился на кухню. — Есть ли в городе психиатр? — спросил он Бернис.

— Ни одного стоящего. — Миссис Морган говорила так же тихо, как и он. — Твой дружок плох, да?

— Правительство поспешило отделаться от нас. Минелли следовало бы побыть какое-то время в клинике, восстановить силы и душевное равновесие.

— Это можно устроить, — предложила Бернис. — Он и вправду видел что-то?

— Полагаю, да. Жаль, что я спал.

— »День триффидов» — вот что это было, — сообщил Минелли с воодушевлением. — Помните: «Мы в любую минуту можем ослепнуть»?

Стелла стояла у плиты, старательно разбивая яйца на сковородку.

— Мама, — проговорила она. — Где перечница? — И быстро вышла из кухни со слезами на глазах.

Уолт Сэмшоу вышел из такси на Пауэл-стрит и остановился у навеса над входом в «Отель святого Франциска». Он оглядел длинные стройные ряды марширующих по Юнион-сквер, облепленную туристами конку, со скрежетом пронёсшуюся мимо, снующие машины и кэбы, демонстрирующие уязвимость человека перед достижениями цивилизации: сегодняшний Сан-Франциско мало чем отличался от того города, который океанограф хранил в памяти со времени последнего приезда сюда в 1984 году.

В просторном со вкусом обставленном вестибюле отеля — его чрезвычайно украшали стойки, отделанные полированным черным камнем — толпились участники съезда Американского Геофизического Общества, и Сэмшоу уже до того, как добрался с багажом до портье, услышал, о чём болтают учёные.

Съезд был в полном разгаре. Кемп и Сенд приехали в Сан-Франциско раньше Уолта, во вторник, и с тех пор произошло много важных событий. Сэмшоу появился в городе в воскресенье, и ему предстояло ознакомиться со всеми материалами.

Пока он заполнял необходимые документы, мимо прошли двое молодых людей, увлечённых жарким спором. До Уолта донеслась только пара слов: «Объект Кемпа…»

Коридорный покатил тележку с его чемоданами по толстому ковру к лифту. Сэмшоу следовал за ним, расслабляя плечи и пальцы. Ещё два участника съезда — пожилой мужчина и молодая женщина — ожидали прихода кабинки, обсуждая сверхзвуковые ударные волны и то, как они могут передаваться по мантии и земной коре.

Когда Сэмшоу вновь спустился в вестибюль к регистрационному столику съезда, то увидел, что помещение запружено репортёрами и операторами трёх местных телестанций и множества программ новостей. Он удачно избежал встречи с ними, скрывшись за колоннами.

Вместе со значком и конвертом, набитым брошюрами и проспектами, он получил записку от Сенда:

«Кемп и я ждём тебя в „Озе“ в пять тридцать. Заказывает Кемп.

Д.С.»

«Оз» — бар с дискотекой — находился, как узнал Сэмшоу от служащего отеля, в «новой» башне здания. Сэмшоу критически посмотрел на свою потрёпанную спортивную куртку и стёртые кроссовки и решил что, по крайней мере, на десять лет отстал от моды, и на тысячи долларов — от возможности обновить свой гардероб. Он вздохнул и направился к лифту.

Путешествие из Гонолулу в Ла-Джоллу организовал институт океанографии Скрипса. В качестве компенсации Сэмшоу прочитал там лекцию. Он не переставал поражаться, что через двадцать пять лет после завершения педагогической деятельности все ещё не потерял популярность среди учёных. Его объёмистый труд, выходящий в дорогом оформлении, превратился в настольную книгу студентов, и сотни будущих исследователей океана стремились услышать его и пожать руку Свердрупу двадцатого века.

Из Линдерберг-Филда до Сан-Франциско Сэмшоу добрался за свой счёт, честно говоря, не совсем понимая, что он и его коллеги делают здесь. На корабле и без того хватало работы; прежде всего, следовало сопоставить биллионы данных, полученных во время прохождения над котловиной Рамапо.

Он, конечно, подозревал, что большая часть данных будет отброшена в сторону. В центре внимания окажется аномалия, отражённая в показаниях гравиметра. Отчего-то эта мысль опечалила учёного.

Чувствуя себя неуютно в скоростном лифте, Сэмшоу понял, что за последнюю неделю старость все чаще давала о себе знать. Психологически он поддался болезни, обрушившейся на нацию после заявления Крокермена. Он не видел разницы между собой и молодыми людьми, проносящими на улице лозунги протеста. Демократия не властна остановить Апокалипсис. Даже сейчас орудие уничтожения планеты — или просто какое-то тело — пытается разворотить сердце Земли.

Объект Кемпа… Это название, уверял он себя, будет в скором времени изменено. Объект Сенда-Сэмшоу… Не очень-то красиво звучит, но что поделаешь. Всё же… зачем? Зачем предъявлять права на объект, на котором может быть начертано любое имя?

Дверь лифта открылась, и шум оглушил Уолта. Стеклянные стены с подсветкой и высокие потолки «Оза» сверкали. Молодые люди в элегантных костюмах танцевали в центре зала. Вокруг, переговариваясь, сидели или стояли со стаканами в руках остальные посетители бара. От подноса проходящей официантки повеяло ароматом вина и бурбона.

Сэмшоу поморщился, услышав грохочущую музыку, и огляделся, ища глазами Сенда или Кемпа. Дэвид стоял в углу и махал рукой, чтобы друг заметил его.

Вокруг круглого стола уже собрались четверо: Кемп, Сенд и два неизвестных Сэмшоу человека, улыбнувшихся ему, как старому знакомому. Кемп представил Уолту своего давнего товарища Джонатана Поста, черноволосого мужчину с внешностью восточного типа и курчавой седой бородкой и Оскара Эглинтона из Невадской Школы горного дела. Учёные обменялись рукопожатиями. Пост декламировал довольно нескромное стихотворение о легендарной встрече Синдбада-морехода со стариком, оседлавшим путешественника. Закончив, он рассмеялся.

— Здорово, — равнодушно проговорил Сэмшоу.

Официантка принесла заказ, и Пост пожертвовал своим пивом, чтобы Сэмшоу скорее промочил горло.

Однажды Уолт расправился с целым ящиком пива «Корона» за два дня. Это случилось в 1952 году во время экспедиции, наблюдающей за поведением китов в лагуне Скаммон. Теперь же от одной только порции он почувствовал слабость.

— Мы должны ввести тебя в курс дела, Уолт, — начал Сенд. — Кемп разговаривал с сейсмологами из Бразилии и Марокко. Один из них — Хесус Очоа — участвует в конфереции. Отмечены резкие изменения на графике 31 октября. Распад пород и ударная волна. В некоторых районах наблюдался неожиданно сильный прибой и беспрецедентные сейсмические явления.

— Тридцать пять к югу, сорок два к западу, — сказал Кемп. На его лице снова появилась самодовольная улыбка, знакомая Уолту по Гавайям. — Хесус убедил меня, что теперь у нас есть хороший повод обратиться в Вашингтон. Он свёл меня с Артуром Гордоном… Правда, президент не особенно заинтересован, — заметил он, и улыбка исчезла с его лица. — Мы не смогли увидеться даже с новым советником по национальной безопасности, как его…

— Паттерсон, — уточнил мускулистый смуглый Эглинтон.

— Но Гордон обещал встретиться с нами сегодня вечером. Предстоит обсудить множество вопросов. Мы переговорили здесь с несколькими физиками и астрономами. С Крисом Райли, Фредом Хардином, с другими. У всех из головы не выходят астероиды.

— Вы уверены, что мы не ошибаемся? Что действительно имеем дело с настоящим межпланетным снарядом?

— У нас есть новые доказательства, — заявил Кемп, наклоняясь вперёд.

Сенд дотронулся до его руки. Кемп понимающе кивнул и снова откинулся на спинку стула. Сенд придвинулся к Сэмшоу, словно собирался обсудить с ним деликатную проблему.

— Четыре дня назад команда грузового корабля заметила в небе центральной Атлантики сверкающий шар. Как и в предыдущий раз, ни один радар не засёк его приближение. Потом те же явления: падение в океан, шторм и необычные сейсмические показания. Огненный шар, однако, выглядел более впечатляющим, чем прежде — огромный, ослепительно яркий, он оставлял за собой светящийся след. Капитан и вся команда получила ожоги сетчатки глаза. У них начали выпадать волосы, а медики заметили странные кровоподтёки на телах. Моряки страдают кровавым поносом, и у всех обнаружены признаки радиоактивного облучения.

— Метеориты, как правило, ведут себя более мирно. — подхватил Кемп. И, кроме того… мы знаем о другой сейсмической аномалии в том же районе. Что-то зарылось внутрь земли, — триумфально добавил он. — На графике это выглядит, как взрыв атомной бомбы, а потом… микросейсмы и глубокие продольные волны.

Сэмшоу поднял брови.

— И что?

— Снова изменения в показаниях графика, — продолжал Сенд, — и даже более заметная микросейсмическая активность… Либо размер и масса этого объекта превосходят параметры предыдущего, либо…

— Мы имеем дело с чем-то другим, — закончил Кемп. — Не спрашивайте, с чем именно.

— Здесь многие толкуют об объекте Кемпа, — заметил Сэмшоу. — Я далёк от того, чтобы беспокоиться о названии.

— Мы исправим ошибку завтра утром, — пообещал Кемп. — Будет присутствовать Гордон. Мы выложим съезду всё, что знаем.

— И общественности?

— Никто не велел нам держать наше открытие в тайне, — ответил Сенд.

— Внизу немало операторов с камерами.

— Но мы не можем скрывать наши выводы.

— Не лучше ли подождать, пока предположение подтвердится?

— На это уйдут месяцы, — отрезал Сенд. — У нас может не быть этого времени.

Сэмшоу нахмурился.

— Меня беспокоят два момента, — начал он, — не считая этого ужасного шума и музыки. Первое. — Он загнул большой палец. — Есть ли польза от нашей учёной болтовни? И второе. — Он загнул указательный палец. — Здесь все так веселятся и радуются…

Сенд посмотрел вокруг. Пост приуныл.

— Боги танцуют на наших могилах, — сказал Сэмшоу, — а мы взираем на них, открыв рот — как дети в магазине игрушек.

Рубен Бордз стоял возле двери и смотрел, как дождь омывает улицы Уоррена. Он и улыбался, и хмурился. Его губы двигались в такт звучащей в душе мелодии, а в глазах застыло ожидание.

— Закрой дверь! — Отец, одетый в старую пижаму, появился в холле. — На улице холодно.

— Хорошо, папа. — Рубен захлопнул дверь и подождал, пока отец усядется в кресло. — Принести тебе что-нибудь?

— Я завтракал, потом подремал. Весь день я вёл себя, как негодный лентяй. С какой стати ты будешь обслуживать меня?

Отец слезящимися глазами посмотрел на сына. Он по-прежнему плакал по ночам, по-прежнему спал в обнимку с подушкой. Рубен как-то заглянул к нему утром, когда тот ещё не проснулся — на отцовском лице застыла блаженная улыбка, а руки крепко сжимали мягкую пуховую подушку, на которой когда-то спала его жена.

— Я просто спросил, — сказал Рубен.

«Я бы пригласил их в гости к моей маме. Моей матери.»

Но она мертва,

— Ну ладно, включи телевизор.

— Какой канал? — спросил юноша, опускаясь на колени перед телевизором.

— Найди ту передачу, где все обсуждают новости и спорят. Хочу забыться.

Рубен нашёл «Уорлдуайд Ньюс Нетуорк» и, не поднимаясь, отполз от экрана.

— Знаешь, тебе не стоит связывать себя необходимостью быть рядом со мной, — сказал отец. — Я одолею тоску. Соберусь с силами. Я буду жить.

Рубен улыбнулся.

— Куда я пойду?

Но он понимал, что вскоре покинет дом. Перед ним стояли важные задачи. Он считал своим долгом сохранить то, что лежало у него в кармане. Он обязан был найти того, кому оно предназначалось. Он смутно помнил голос нужного человека, его британский акцент — и ничего больше.

Рубен сел на пол и прислонился спиной к коленям отца. На экране разгоралось жаркое сражение: участники передачи «Фрифайр» приняли боевую стойку и ощетинились, когда им представили очередного гостя. И только лицо одного либерала, казалось, смягчилось.

— Он известен как бывший консультант президента по вопросам, связанным с таинственным объектом в долине Смерти. Его отлично знают в научных и журналистских кругах. На его счёту сорок книг, в том числе, последнее пророческое произведение «Звёздный дом» — научно-фантастическая повесть о первых контактах с внеземными цивилизациями. Его зовут Тревор Хикс, и он гражданин Великобритании.

— Гражданин мира, скорее, — поправил Хикс.

Рубен напрягся.

Голос.

«Я бы пригласил их в гости к моей маме. Моей матери».

— Это он, — пробормотал Рубен.

— Кто?

Рубен затряс головой.

— Откуда передают?

— Из Вашингтона, как всегда, — ответил отец.

— Мистер Хикс, правда, что именно вы посоветовали президенту Крокермену покориться агрессору? — нетерпеливо спросил представитель консерваторов.

— Отнюдь нет, — ответил Хикс.

Между бровями Рубена пролегла глубокая морщина, свидетельствующая о напряжённой работе мозга.

Это тот, кто мне нужен. Тревор Хикс. Тот самый голос, то самое имя.

— Что же вы, в таком случае, сказали президенту?

— Господа, президент не желает слушать меня, что бы я ни говорил. Он хотел найти во мне единомышленника, а я старался оправдать его доверие, но я так же решительно настроен против его политики в отношении инопланетного корабля, как, полагаю, и все вы.

— Какие меры, по вашему мнению, следовало бы предпринять Крокермену? Уничтожить корабль?

— Сомневаюсь, что мы на это способны.

— Ага, вы всё же придерживаетесь пораженческих настроений…

Рубен дрожал от возбуждения. Вашингтон, округ Колумбия. У него хватит сэкономленных денег, чтобы добраться до столицы. Как же разыскать Тревора Хикса в Вашингтоне?

Он внимательно слушал в надежде раздобыть побольше информации. К концу передачи он уже знал, с чего начнёт.

На рассвете следующего дня Рубен стоял в дверях спальни родителе, теперь — спальни отца. Старший Бордз уставился на него, щурясь от света, проникающего из коридора.

— Я должен уехать, папа.

— Так сразу?

Рубен кивнул.

— По важному делу.

— Нашёл работу?

Рубен заколебался, потом снова кивнул.

— Ты позвонишь?

— Конечно.

— Ты мой сын, сын своей матери. Всегда. Помни об этом. Заставь нас гордиться тобой.

— Да, сэр.

Рубен подошёл к кровати, обнял отца и вновь удивился, как хрупок и худ старик. Много лет назад отец казался Рубену мускулистым гигантом.

— Удачи тебе, — сказал отец.

Рубен набросил куртку и вышел на утренний мороз, скользя по заледеневшим ступенькам. Глубоко в кармане куртки лежал похожий на игрушку-головоломку металлический паук. В другом кармане — двести долларов.

— Прощай, мама, — прошептал Рубен, закрыв за собой дверь.

Суета первой половины дня утомила Сэмшоу, а вечер обещал быть ещё более напряжённым. Океанограф уже успел посетить презентации двух научных работ. Ему пришлось провести несколько часов в душных комнатах, заполненных наполовину геологами и наполовину — телекорреспондентами и кинооператорами, во все времена жадными до научных сенсаций. Вопреки своим ожиданиям, журналисты были вынуждены вникать в описания источников полезных ископаемых, в лекции на тему миграции рудных минералов в земной коре и в дискуссии о точном местонахождении ядерного полигона на Ближнем Востоке.

Сэмшоу не дослушал до конца последнее сообщение и отправился в туалет — просторное, облицованное белым кафелем помещение.

Уолт поднял голову и, рассматривая себя в зеркале, увидел отражения двух подтянутых молодых людей. Их тщательно выбритые лица выглядели почти юными. Они стояли у писсуаров.

— Кислородная тема у меня уже в печёнках сидит, — сказал один из них.

— Не только у тебя, — ответил второй.

— Кислороду неоткуда появляться, — задумчиво проговорил первый. — Увеличение на один процент. — Он покачал головой, застёгивая молнию. — Ещё немного — и все мы опьянеем.

Сэмшоу присоединился к Кемпу и Посту, и учёные направились к лифту, прошмыгнув мимо четырёх недоумевающих туристов и двух геологов средних лет, одетых в джинсы и старые свитера. Артур Гордон приехал в субботу слишком поздно, чтобы успеть на первую запланированную встречу. Он пригласил их к себе в семь часов, чтобы побеседовать и, может быть, вместе пообедать.

Они встретились в небольшом номере отеля. Пост и Кемп устроились на кровати, оставив стулья Сэмшоу и Гордону. Артур крепко пожал руку океанографу и предложил воду со льдом. Наливая стакан воды в ванной, он спросил:

— Ну что, учёные пришли к единому мнению о предмете, который зарывается в земную кору?

Он вернулся в комнату и протянул Уолту стакан.

— Нет, — ответил Пост.

Сэмшоу кивнул.

— Единого мнения нет, но никто не сомневается, что внутри Земли что-то движется, — поддержал их Кемп.

— Вы убеждены, что падение метеорита и сейсмические аномалии связаны между собой? — спросил Артур у Сэмшоу.

— Убеждён. Аномалии в Южной Америке, которые мы предсказали, действительно проявились.

— И объект по-прежнему шумит?

— Я говорил с сотрудниками станций, работающих на нашу компанию в Маниле и Адаке, — сказал Кемп. — Ревёт, как старый медведь.

— Эти звуки не стихают?

— Мы предполагаем, что постепенно стихают, но не совсем уверены в этом — измерения не настолько точны.

Пост вытащил записную книжку с компьютером.

— Возможно, это происходит, потому что объект теряет скорость.

— А второй объект? — спросил Артур.

Кто-то постучался.

— Наверное, Сенд, — сказал Сэмшоу.

Пост встал, чтобы открыть дверь.

Вошёл Сенд, сжимая в руках толстую пачку компьютерных распечаток.

— Ребята из «Нейвл Оушн Системз» только что вышли на связь. Я получил информацию с принтера. — Он разложил листы веером на столе. — Там внизу меня ожидает дюжина любопытных, и все они сгорают от нетерпения познакомиться с полученными материалами. Но так как мистер Гордон назначил нам встречу, я решил сначала все показать ему. У меня также есть данные, касающиеся повышенного содержания кислорода; Кумарашвами из Шри-Ланки распространил сообщение о… — Он вытащил пачку листов из портфеля и раздал их присутствующим. — О понижении среднего уровня воды в океане.

— Господи! — пробормотал Сэмшоу. Он взял листок и быстро просмотрел его, — Господи Боже мой.

Артур взвесил пачку на руке и поджал губы.

— Что насчёт второго объекта? — повторил он.

— Это видно… — Сенд встал за его стулом и начал перебирать листы. — …вот здесь. Волновой анализ микросейсмов. В настоящее время два объекта вращаются вокруг центра Земли — внутри мантии, внутри внешнего ядра и субъядра. Скорость их вращения уменьшается на один процент в день. — Он объявил об этом почти с торжеством. — Сверхкомпьютеры воспроизвели картину их движения, используя несколько моделей. Результаты исследований указывают на объект шириной в несколько сантиметров и длиной в сотни метров, двигающийся со скоростью два-три километра в секунду.

— Кто, чёрт возьми, способен создать такую штуковину?

Никто не ответил.

— Вследствие торможения оба объекта неизбежно остановятся в центре. Правильно? — спросил Артур.

— Обязательно, — согласился Сенд.

Сэмшоу поставил пустой стакан на стол. Во рту он держал кубик льда, перекатывая его языком от щеки к щеке.

— Поймёт ли это президент, мистер Гордон?

— Я сам не понимаю, — ответил Артур.

— Два объекта, — продолжал Сэмшоу, — вращающиеся внутри Земли и не соприкасающиеся друг с другом… Постепенно они начнут тормозить и, в конце концов, встретятся в центре. Что вам напоминает такая схема?

Кемп не ответил. Сенд пожал плечами. Пост смотрел заинтригованно, потом его осенило.

— Взрыватель, — сказал он. — Похоже на часовой механизм. Вы это имели в виду?

— Я и сам не знаю, о чём думать. Мы так спешим с выводами, что, боюсь, не выдержим гонки… Но, да, полагаю, на ум приходят взрыватель или бомба.

— Часовой механизм, работающий от гравитации, — протянул Пост. — Красиво.

— Итак, что произойдёт, когда они встретятся? — спросил Кемп. — Получится одна чёрная дыра. Но две чёрные дыры впечатляют больше.

— Если только мы имеем дело с чёрными дырами. Компьютерный анализ утверждает обратное. Оба объекта вытянуты, как червяки, причём один отличается от другого, — сказал Сенд. — Посмотрите на показания графика. Во втором случае — наличие высокой радиации в атмосфере, большая громкость. И вспомните, как он летел по небу. Сверкал, сукин сын, ярче некуда. Уолт! Опиши первое падение.

— Сначала — две длинные яркие полосы света. Потом они уменьшились и потускнели.

Пост непрестанно теребил воротник рубашки.

— Дьявол, с таким же успехом это могло быть простым метеоритом, — сказал Артур. — Искры от метеорита. Будет ли разница для дилетанта?

— А что вы скажете о радиации?.. Любая догадка подводит нас все ближе и ближе к пропасти, — заметил Сенд.

— Правда, — согласился Пост.

Сэмшоу наклонился вперёд.

— Но всё же давайте вспомним, что второе падение выглядело куда более эффектно. Больший по размерам объект?

— Не исключено. Или… Его движение сопровождалось взрывами? — поинтересовался Сенд.

Артур слушал, зачарованный непрерывным потоком идей.

— Что же служит источником радиации?

— Маленькие чёрные дыры, — объяснил Пост. — Их поперечник — всего несколько сантиметров — и это при массе, равной сотне миллионов тонн! Я не думаю, чтобы они могли устроить в небе спектакль. А если чёрные дыры способны поражать гамма-излучением моряков, находящихся в десятках километров… — Его лицо помрачнело. — Они не смогут долго существовать. Кроме того, здесь это название условное, не забывайте.

— Что вы имеете в виду, говоря, что они не могут долго существовать? — спросил Сэмшоу.

Пост бросил на него победный взгляд.

— Мы имеем дело с чёрными дырами. Сомневаться в этом не приходится. Но если и так… Чёрные дыры постоянно излучают радиацию. Если они большие, они холоднее, чем вселенная, однако их температура не равна абсолютному нулю… Всё же, в конечном итоге, они поглощают энергию. Через десять биллионов лет или в том случае, если они малы в начальном периоде, чёрные дыры становятся теплее и теряют свою массу более быстрыми темпами. Когда они сбрасывают около десяти тысяч тонн, то мгновенно взрываются. Десять тысяч тонн чистой энергии! — Пост быстро провёл расчёты на калькуляторе. — Недостаточно, чтобы вызвать значительные разрушения на Земле, если процесс происходит в глубине планеты.

— Но мы говорим о предмете в сто миллионов тонн, — прервал его Сенд. — Или в два раза большем, если иметь в виду второй объект.

— Я к этому и веду, — подхватил Пост. — Хуже всего то, что чёрная дыра — или дыры — способна поглощать энергию, находясь внутри Земли, расти и постепенно всосать всю планету.

Присутствующие в недоумении посмотрели друг на друга, уже не зная, как далеко они могут зайти в своих предположениях и в какие теории готовы поверить.

— Тогда намерение инопланетян использовать земные материалы для строительства новых космических кораблей теряет смысл, — заявил Пост.

— Что если существуют ещё какие-то обстоятельства, неизвестные нам? — настаивал Артур.

Сэмшоу засмеялся.

— Вы хотите сказать, что мы ничего не знаем о чёрных дырах?

Воцарилось молчание.

— Может быть, речь идёт и об обычном явлении, — сказал Сэмшоу, — но мне хотелось бы обсудить увеличение содержания кислорода и уменьшение среднего уровня воды в океане… Какие данные получены?

— Уровень содержания кислорода увеличивается на один процент, а средний уровень воды понижается на один сантиметр. Что если эти явления взаимосвязаны?

— Интересный вопрос! — проговорил Артур. — Кто-то, вероятно, активно разлагает воду на водород и кислород.

— И что? — спросил Сенд. — Где же водород?

— Не имею понятия, — ответил Сэмшоу. — Просто вспомнил…

Складка между нахмуренными бровями Поста стала глубже.

— Очень любопытно.

— А есть ли хорошие новости? — спросил Артур. — Чтобы взбодрить нас перед обедом?

Никто не промолвил ни слова.