Битвы Ренессанса

Глава 10 Средневековое…

Буквально пару слов о средневековой картине мира вообще. Многие слышали, что мышление средневекового человека отличалось от современного. Несмотря на то, что мы тут говорим о битвах, увы без такой маленькой детали интерьера, как психология современных им людей, нам не обойтись.

Проблема в том, что мышление средневековых людей было… Средневековое.

Рассказать об этом в двух словах затруднительно, поэтому я сяду на уже оседланную лошадку и перескажу пару ярких эпизодов. Покажу, так сказать, зарисовки с натуры.

В предыдущей главе у нас было был эпизод с призывом имба-юнита, святого из Медиоланума, который всех врагов поубивал. И подчеркиваю, это официальная версия, настолько очевидная, что не требует доказательств. Что само по себе хорошо иллюстрирует мироощущение средневекового человека. Святые в то время были как боги в античности, как звезды кинематографа в прошлом веке и как мемасы сейчас. И даже больше вплетены в культуру и картину мира.

То есть, будь на вашем месте человек из средневековья, который прочитав мой текст, и решив оставить комментарий в стиле «крышесносно», то он бы написал что-то про про Святого Дени и Святого Пьята. Ниже миниатюра с их каноническим изображением из кодекса «Le livre d’images de madame Marie». Франция, около 1280–1290 годов.

Святые были очень объемлющем понятием и требовали внимания. Если уж город выбил или украл себе святого (да хотя бы купил от него запчасть) то требовалось создать вокруг этого культ, возвести религиозную постройку и так далее. Конечно если мы в режиме стратегии. На индивидуальном плане, выбрав себе святого, следовало отнестись к этому со всей серьезностью — молиться день и ночь, и совершать некие, желательно впечатляющие окружающих, действия во славу его. И только тогда можно было рассчитывать на ответную услугу.

Это тебе не иконку в машине повесить.

Любопытно, что святость штука заразная. Вот, например, был такой епископ, Гуго Линкольнский. Этот благочестивый человек ездил по разным монастырям, и за мзду малую монахи ему показывали свои главные святыни.

В одном из монастырей ему неосмотрительно поднесли близко к лицу скелетизированную руку самой Марии Магдалины. Гуго, недолго думая, вцепился в кость зубами, как собака. И отгрыз несколько осколков. Судя по источникам, эта выходка была не вполне обычной, потому как аббат и монахи монастыря, в первый момент мрачно охреневшие, потом устроили дикий скандал. Гуго пришлось оправдываться и его оправдания до нас дошли. На самом деле Гуго просто: «изъявил сугубое почтение святой, ведь и Тело Господне он принимает внутрь зубами и губами».

Как вы, возможно, уже заподозрили, Гуго стал святым. Не сразу конечно, уже после смерти — с этим у святых строго.

Еще до того как стать по правую руку от Бога, Гуго сделал себе браслет, в котором хранил частицы мощей аж двенадцати разных святых. Как он достал их, история умалчивает. Но этот «Браслет Бесконечности» немедленно превратил его руку в предмет поклонения сам по себе, ведь он же теперь оружие, что повергает демонов в прах одним щелчком. Если не всех, то половину. И да, теперь эта рука Гуго тоже великая реликвия.

Если экстенсивное размножение святых реликвий и даже мощей нам еще более или менее понятно, поскольку находится, в общем, в близком культурном слое — каждый может прийти в церковь и обнаружить там ладанку с чьим нибудь пальцем — то, если слегка отступить от облагороженных и кастрированных историй о жизни святых, и обратиться к «глубинному народу»… Санта Мария, что у них было в картине мира… Я даже затрудняюсь в подборе слов.

Короче, это было всрато. Просто максимально всрато. Представьте самую всратую вещь, какую сможете, и помножьте это на десять, и вы только немного подберетесь к градусу той дичи, в которой жили люди средневековья.

К несчастью, у нас нет прям хороших источников на тему. Как я уже говорил, церковные летописцы многие вещи обходили стороной. Когда начался ренессанс и появились всякие болегры со своими декамеронами, стало получше. Но все же, пока наука позволяет нам читать только тех, кто умел писать, а это априори означает, что мы видим картину мира весьма образованных людей из тонкой привилегированной прослойки. Которые кстати, откровенно презирают и сторонятся «простонародное мракобесие», в котором живет большая часть населения.

Давайте вернемся к моим любимым де Куси из Франции. Я не то, что их люблю, просто Франция 12–14 веков это прямо таки эталон католической страны, богатая и продвинутая сверхдержава, даже папа римский в Авиньон в 1309-м году переехал и после этого был, периодически но постоянно, французом. Так что уважение надо иметь.

Итак, у де Куси было аббатство. Именно что у де рода де Куси, а не соседствовало с их землями — де Куси спонсировали строительство аббатства, выделили ему земли под хозяйство, и подтверждали аренду три раза в год за символическую плату. То есть де Куси получали на своей территории офшор, особую экономическую область и прославляющее их радио Радонеж, единственное условие — аббату нужно было только подтверждать верность трижды в год.

Так, или примерно так, будут рассказывать о состоянии дел в Италии источники. То есть, по существу, вскрывая взаимосвязи и выгодоприобретателей, может с малыми но сочными подробностями. Похоже на современность, не правда ли? Ничего и не предвещает всратость. Как же это выглядело на самом деле? Опять цитирую Барбару Такман:

'Перед воротами замка (принадлежащего де Куси) возвышалась каменная платформа, опиравшаяся на трех каменных львов: один пожирал ребенка, другой — собаку, а третий, находившийся между ними, пребывал в задумчивом созерцании. На платформе находился четвертый лев, застывший в надменном высокомерии. Три раза в году — на Пасху, в Троицын день, а также на Рождество — к воротам замка приезжал представитель аббатства Ножан-су-Куси: вносить подать за землю, в свое время переданную монахам прежним хозяином Обри де Куси. Церемония сопровождалась годами сложившимся ритуалом, точный смысл которого до нашего времени не дошел. Сидя верхом на пегой, запряженной в плуг лошади с подрезанным хвостом и ушами, представитель аббатства держал в руках хлыст, торбу с зерном и корзину со ста двадцатью серповидными пирожками с телятиной. За ним следовала собака, также с подрезанными хвостом и ушами и с пирожком, прикрепленным к шее. Подъехав к воротам замка, посланец аббатства трижды вращал перед ними крестом, щелкая при этом бичом. Затем он спешивался, преклонял колени перед платформой, потом всходил на нее, целовал льва и вносил подать за пользование монастырскими землями в виде привезенных с собой пирожков, добавляя к ним двенадцать ломтей хлеба и три меха с вином. Сир де Куси забирал себе треть подношения, остальное раздавал своим присным и городским магистратам и наконец скреплял документ о внесении подати печатью, изображавшей аббата с козлиными ногами.

Таким было одно из проявлений средневекового общества, впитавшего в себя язычество, варварство, феодальные отношения, христианство и зародыши новой многослойной цивилизации Запада.'

И вот, простой и понятный бюрократический акт расцветает новыми красками.

А еще в публичном пространстве были еретики и ведьмы. И они были мало похожи на современный массмедийный образ невинных красоток и ученых-затворников. Поскольку, если есть богатые люди, которые верят, что жертвоприношение некрещеного младенца в ритуале пародирующем мессу может принести успех стартапу, то рыночек будет иметь и соответствующее предложение. Именно за подобное обычно и жгли в Италии. Хотя, в Испании, где была сильная структура инквизиции, вообще не допустили распространения подобного.

Охота на ведьм такая, какая мы о ней думаем, начнется чуть позже, заметно северней и будет связанна в основном с протестантскими местностями. И вот тогда то за дело возьмутся профаны, неспособные отличить ведьму дующую от обычной мегеры.

Без шуток, у нас остались записи о расследовании случаев черного колдовства в архивах Ватикана на территории Италии для 13–14 веков. И выглядят доказательства черного колдовства вполне правдоподобно. Акторы, запустившие процесс, например родители, продавшие ребенка в богатый дом, в надежде на лучшую жизнь для отпрыска, которые через время пытаются узнать о том, как он живет, вдруг выясняют, что никто о нем не знает. Опрос прислуги, показания поставщиков свечей, подозрительные заказы и отлучки подозреваемых. Свидетели, видевшие, как подозреваемые собираются в развалинах заброшенной церкви. Осмотр предполагаемого места преступления, свидетельства осквернения алтаря, следы крови — короче, нумерологи и тарологи были в то время куда более клиентоориентированны и не боялись экспериментировать.

Но это, конечно, все случаи связанные с людьми значительными. С людьми попроще разбирались магистраты. Вот, был значит случай. У одной женщины умерло два ребенка и возникло подозрение, что их кто-то душит. Помолившись и попостившись, эта женщина родила третьего (возможно, не вследствие именно этих действий, но это не уточняется) и наученная доброй бродячей монашкой, ночью осталась рядом с колыбелью новорожденного бдеть, притворившись спящей. Рядом с собой, в очаг, положила сковороду, так чтобы было легко дотянуться.

Ночью дьявол, (кто же еще) в образе соседской злобной старухи прокрался в комнату и потянул свои лапы к младенцу. Женщина, строго следуя рецептуре неназванной монахини, ухерачила старуху раскаленной сковородой по морде. Тем самым, вроде как, совершив дело праведное. Однако, судя по тому, что дело дошло до суда, все было не так однозначно. Городской суд постановил, что женщина все сделала правильно, дьявол получил по заслугам, но и старуха ни в чем не виновата, поскольку в комнате была не она, а дьявол в её обличье. Даже не смотря на то, что лицо старушки носило неизгладимый след от встречи с направляемой господом раскаленной сковородой. По-видимому, след был трансцендентный, нам не понять.

Кстати история про монаха и рыцаря, о которой я упоминал — из того же источника. Там тоже состав преступления на лицо — монах ночью пришел к некоему рыцарю, и такой «пойдем, что покажу». Они пошли, а потом рыцарь идти устал, убил монаха, вернулся и лег спать. Когда утром монаха нашли, рыцарь объяснил свой поступок тем, что монах-то, дьяволом оказался. Вопросов к нему больше не было, рыцарь отправился нести свет и надежду дальше по миру, прям в тот же день.

Ну, и раз уж мы о таком заговорили, то нельзя пройти мимо столь знаковой фигуры, как Джордано Бруно, хоть это и будет значительно позже. По сути, все, что мы знаем о его обвинениях, взято из личного письма письма ректору Альтдорфского университета от 17 февраля 1600 года за авторством Каспара Шоппе. В официальном приговоре речь идет только о неких «многочисленных ересях». Отрывок письма, где Каспар перечисляет прегрешения Джордана более предметно:

«Он учил самым чудовищным и бессмысленным вещам, например, что миры бесчисленны, что душа переселяется из одного тела в другое и даже в другой мир, что одна душа может находиться в двух телах, что магия хорошая и дозволенная вещь, что Дух Святой не что иное, как душа мира, и что именно это и подразумевал Моисей, когда говорил, что ему подчиняются воды и мир вечен. Моисей совершал свои чудеса посредством магии и преуспевал в ней больше, чем остальные египтяне, что Моисей выдумал свои законы, что Священное Писание есть призрак, что дьявол будет спасен. От Адама и Евы он выводит родословную одних только евреев. Остальные люди происходят от тех двоих, кого Бог сотворил днем раньше. Христос — не Бог, был знаменитым магом… и за это по заслугам повешен, а не распят. Пророки и апостолы были негодными людьми, магами, и многие из них повешены. Чтобы выразить одним словом — он защищал все без исключения ереси, когда-либо проповедо­вавшиеся».

Ну хватит об официозе. У нас ведь есть еще и прекрасные народные поверья. О которых, мы, к несчастью, почти ничего не знаем. Как вы, наверное, догадываетесь, в мире средневековой Италии люди постоянно сталкивались не только со святыми и благодатью, но и (и куда чаще) со всякой паронормальщиной. Маленькие и большие человечки, гномы, сатиры, нимфы, русалки — короче, бестиарий из «Ведьмака» вам в помощь.

Все эти постановления суда, записи, письма, как луч фонарика направленный в океан — мы видим в этом луче только очень немногое. Обычные люди, искали защиту от темных сил, что таятся в ночи, очень часто совсем не в церкви. Что там делали крестьяне, чтобы защитить себя от нелюдей и призраков остается только догадываться, но логично предположить что были древние ритуалы, которые церковь либо игнорировала, либо инкорпорировала в официальные церковные праздники, как и везде.

В особо сложных случаях приходилось обращаться к профессионалу. Да, в Италии были ведьмаки. Причем, по канону, они могли быть как мужчинами, так и женщинами. Но есть то, что делает итальянских ведьмаков на голову круче польских.

Они все могли превращаться в котиков!

Слово дня, элурантроп — оборотень превращающейся в кошачье. Почему в Италии было именно так, и как эта особенность связана с профессиональной деятельностью охотников на нечисть, остается только догадываться.

Ждем итальянского Сапковского, который однажды откроет миру увлекательный мир Итальянского средневековья, благо декорации там просто огонь.

Всю эту непроглядную темную толщу океана народных верований лишь очень поверхностно подсвечивает и ренессанс. Когда сознание людей начало меняться, становиться ближе к нашему, появляются труды близкие к научным, на различные актуальные темы. И уже по этим трудам мы можем судить о тех проблемах, что занимали общество в то время. Наиболее известные, это «Государь» Макиавелли, про проблемы власти и «Молот Ведьм», про проблемы борьбы с зловредным колдовством. Последний, впрочем, подвергался резкой критике с момента своего появления, а стал известен, во многом, именно благодаря своей крайней упоротости даже на фоне того времени. Вот вам случайная цитата: «Дующие ведьмы — наиболее глупые из всех ведьм, ибо если были бы умны, то не дули бы». Критика со стороны церкви, законодательные гонения и принципиальная упоротость «Молота Ведьм», не мешала некоторым эрудитам применять его на практике. Что, кстати, выглядит очень по современному.

Какие еще книги были крайне востребованы в то время? Ну, трактат «О борьбе с живыми мертвецами», конечно же. Как по мне, так это вообще актуально во все времена. Правда, там особо ничего интересного нет, практические советы сводятся в основном к различным способам обезопасить подозрительный труп, самый рабочий — вставить в рот камень. И все, вампир сдохнет с голодухи.

Подобную находку сделали в Венеции в 2009 году. Там была обнаружена пожилая женщина XVI века с вставленным в рот кирпичом.

Это, кстати, весьма распространенная практика, идущая чуть ли не с глубокой античности — в 2017 году в Англии откопали мужчину III или IV веков: он был похоронен лицом вниз, а на место отрезанного языка ему засунули камень. Но это был явно не единственный способ повзаимодействовать с усопшими. В ходе раскопок на детском кладбище в Умбрии (это как раз где уже известная вам Перуджа, славная своими свадьбами) археологи обнаружили наряду с человеческими останками такие предметы, как когти вороны, кости жабы, бронзовые котлы, заполненные пеплом, а также останки принесенных в жертву щенков.

Поскольку средневековое общество состояло из сообществ, то и колдовать, по хорошему, надо было на всех и сообща. Эти действа маскировались под… Ну, например, танцы. Тарантелла — народный итальянский танец, не скрываясь позиционировался как средство излечения от «тарантизма». Это такая форма безумия, вызванная укусом паука тарантула. Все названия происходят от городка Таранто на юге Италии. Прочитайте этот абзац еще раз — видите как он логичен, последователен и все объясняет? А теперь вспомните ритуал с продлением аренды аббатства де Куси. Вот и про тарантеллу — нам выдана очень прилизанная версия, призванная прикрыть, сгладить и объяснить максимально упоротое действо с массовой вакханалией.

В завершении краткого обзора «живой и естественной» природы, так близко к которой жили средневековые люди, вернемся к теме нашей книги, а именно войне. Солдатская магия нам известна, но увы, больше по центральной Европе и на заметно более позднее время. Выбор артефактов и бафов был не велик. Благословение и месса от священника на удачу. Заговор от случайной ведьмы на игнорирование урона от первого удара.

Из артефактов — амулет на +2 к защите в ближнем бою. Редкость «синяя» — похоже был у большинства солдат. Изготавливался из кусочка максимально пафосного латинского текста. Иногда с рисунками. Иногда это был кусок библии, иногда случайный латинский текст, часто имитация латыни, нарисованная, по-видимому, неграмотным человеком. Все это либо запаивалось в подвеску, либо просто складывалось в маленький кожаный мешочек и носилось на шее.

Была еще клевая магическая рубашка, дающая пятидесятипроцентный шанс избежать урона дальним оружием (в том числе от огнестрела) — это льняная рубашка, у немцев даже специальное название для неё было. Там чистая ритуалистика. Соткать её должна была, как водится, девственница, под молитвы/заговоры, в определенные ночи, выстирать в проточной воде в большой реке в полнолуние — короче, смотри рецепт в интернете. Одевалась рубашка строго перед битвой, с эвфемизмом «переодеться в чистое», который дожил до нашего времени. Хоть это и уже время 16–17 века, логично думать, что в Италии тоже было нечто подобное, да еще и с национальным колоритом. Как говорится, нет антимагов в строю перед битвой. Увы, но подробностей именно по Италии у меня нет.

После того, как в предыдущей главе Санто Амброджо навешал неиллюзорных лещей, вы и сами должны согласиться, как важно помнить, что магия в Италии на полях сражений того времени о котором мы говорим, несомненно, присутствовала. По крайней мере, в головах людей. И играла важную роль. И эту важную роль я, в дальнейшем, намерен полностью игнорировать.