Битва за Уссури

8 Клан Черной Бороды

Пришло время рассказать о ближайшем соседе долины Уссури, Холмогорах. Эта холмистая местность тянется от перевалов Уссури вплоть до озера Кайлас. С севера она граничит с таежными лесами, а на юге с ближними пустошами. Холмогоры богатая железными рудами земля и посему была лакомым куском во время дележа Реального Мира после Великих Войн древности. Многие претендовали на Холмогоры, но в итоге они достались клану черной бороды. В центре бесчисленных холмов с запада на восток тянется небольшая горная гряда. Ее горы не высокие. Они пологие и полностью покрыты густым буковым лесом. Гряда немного изогнута полумесяцем с севера на юг. В горах много источников, которые, стекая по их склонам, впадают в красивейшее голубое озеро. На берегах этого озера у подножия гор расположился Тартарас, столица клана черной бороды. Назвать его величественным можно, а вот красивым вряд ли. Чернобородые были полными антагонистами белобородых и не только в цвете шерсти. Белобородых многие в империи недолюбливали и считали чересчур изнеженными. Их воздушные, утонченные дворцы были полной противоположностью замкам клана черной бороды. Никакого мрамора, барельефов и резных колонн. Полный аскетизм и прагматизм. Колонна нужна для того что бы поддерживать свод, так зачем ее украшать. Стены домов и дворцов чернобородые каменщики складывали из кирпича и песчаника. В лучшем случае их белили известкой, но по большей части так и оставляли. Окна были застеклены и витражами в том числе. Но если в долине Уссури каждый витраж был произведением искусства, то в Тартарасе это были простые прямоугольные стекла. Их не подбирали по цвету и оттенкам. Главное что бы ни сквозило. Улицы мостили обычным булыжником, деревья и кустарники не подстригали, а всего лишь обламывали засохшие ветки. У клана черной бороды было три города. Помимо столицы был еще Северный Тартарас и Южный, как вы уже догадались тоже Тартарас. С фантазией, так же как и со вкусом, у чернобородых тоже были проблемы. Но это было их кредо. Они считали, что так они чтят традиции первых гномов живших в Высоких Горах Севера. Если белобородые любили изысканные блюда и особое внимание уделяли подачи, то чернобородые ели ради насыщения. Еда должна была быть питательной. А внешний вид и вкус был не важен. Белобородые ели с золотых блюд, а пили из хрустальных бокалов. Даже Ксаи чернобородого клана не гнушались трапезничать из общего чугунка, а пили из деревянных кружек. Тоже самое касалось и украшений. Нет, чернобородые тоже носили их, но для них они были в первую и в последнюю очередь магическими амулетами. Драгоценности белобородых создавались самыми искусными ювелирами. Камни имели правильную и тонкую огранку. Создавался ансамбль, в котором все было гармонично и радовало взор. В Холмогорах на подобные мелочи не обращали никакого внимания. Негранёный изумруд, или рубин мог накапливать столько же магической энергии, сколько и ограненный, а раз так, то зачем заморачиваться. То, что носили Ксаи и АкХаны клана черной бороды, и украшениями было трудно назвать. Самоцветы прикреплялись к золотой пластине и пришивались к кожаному ремешку. Зачем расписывать молот, если он нужен для того, что бы убивать. Молоты чернобородых были простыми, гладкими и смертоносными. Они были самыми искусными кузнецами во всей империи. Гордость клана белой бороды панцирная кавалерия была создана именно в Холмогорах. Гондор-Ксай за броню для лошадей заплатил золотом один к одному. Это была высокая цена, но только чернобородые кузнецы могли создать такую совершенную и легкую броню. В долине Уссури было только одно строение, которое вызывало восхищение у чернобородых. Это был Великий храм Менди в Дуртарасе. Он был построен каменщиками клана черной бороды в подарок первому правителю долины. Поэтому он и выделялся своим аскетизмом на фоне роскошного и утонченного Дуртараса. Он как черная скала возвышался над утопающими в зелени и золоте дворцами столицы белой бороды. Даже трон верховного миссира клана черной бороды был не золотым, а стальным. Основным родом деятельности клана была горнорудное дело. В недрах холмов были огромные залежи металлов. Сталь, чугун, медь и бронза из Холмогор были востребованы по всей империи. Практически на всех холмах в землях клана черной бороды стояли деревни. В каждой содержалось по несколько тысяч рабов. За ними присматривали лишь несколько десятков гномов. Но этого числа было достаточно. Большая часть подданных верховного миссира жила в городах и занималась плавкой руды. Клан был богатым, многочисленным и влиятельным. Но все же до белобородых, он не дотягивал. Если Ксаи рыжей бороды были первыми, то Ксаи белой бороды были первыми после рыжих. А вот Ксаи черной бороды занимали почетное третье место. Это очень тяготило их, но поделать с таким положением дел, они ничего не могли. Чернобородые правители были параноиками и поэтому все три их города были обнесены высокими крепостными стенами. Помимо этого по Холмогорам были раскиданы двадцать каменных застав. Многие дороги были перекрыты каменными стенами. С внешней стороны вырывались глубокие рвы и наполнялись водой, а ворота были подъемными мостами. Ксаи черной бороды боялись и нападения на свои богатые земли гномов из других кланов, и возможного рождения избранника. Гвардейцы черной бороды были самыми обученными и стойкими. Они всегда побеждали на всех смотрах и турнирах. Военные сборы проводились с завидной регулярностью. Каждый чернобородый гном по достижении ста лет, обязан был уметь фехтовать на молотах. Обширных пастбищ в Холмогорах не было, поэтому содержать большую кавалерию Ксаи черной бороды не могли. Ставку они делали на стройные коробки хорошо защищенных БенСуров вооруженных длинными копьями и алебардами. Такие полки могли выдержать удар даже тяжелой кавалерии белобородых. Многие Ксаи других кланов посмеивались над чернобородыми. Если белобородых не любили за утонченность и изнеженность. То черных упрекали в мужланстве и неотёсанности. Они были грубы и не воспитаны. В открытую посмеиваться над ними могли только рыжебородые имперцы и владельцы долины Уссури. Остальные же смеялись за их спинами. Было и еще одно, над чем смеялась вся империя. Правил кланом черной бороды Агазон-Ксай. Он был уже стар. У него было одиннадцать детей и только один сын. Десять дочерей были и его гордостью и его позором одновременно. Только после одиннадцатых родов его любимая жена подарила Агазону наследника. Ураганос-Ксай был молод и горяч. Агазон всячески пытался его уберечь, ведь он был его единственным сыном и наследником. Вместе с Ураганосом всегда была элитная стража. Около сотни АкХанов. Самых сильнейших воинов клана черной бороды. Так же Ураганоса всегда сопровождали несколько Менди.

Большую часть своего времени Агазон проводил на охоте. В буковых лесах на горах возле столицы обитало множество разнообразной дичи. Больше всего Агазон любил охотиться на косуль. Их нежное мясо очень нравилось верховному миссиру. Вот и сейчас, когда с перевалов Уссури начали спускаться первые беженцы из клана белой бороды, Агазон предавался своей любимой забаве. Он и его приближенные Ксаи, включая юного принца, встали лагерем на вершине самой южной горы гряды. Охота уже завершилась, и они пировали запеченной олениной, запивая ее сидором. К лагерю прискакал одинокий вестник. Спрыгнув с коня, он подбежал к столу Ксаев и встал на одно колено.

— Верховный миссир Агазон-Ксай, у меня к тебе вести с западных рубежей.

— Твои вести должны быть особо радостны, в противном случае ты испортишь нам славный пир, вестник. — Рассмеялся Агазон, плямкая олениной. — Давай же, удиви нас.

— С перевалов Уссури неделю назад начали спускаться караваны. Белобородые гномы покидают долину. С собой они везут все, что смогли в спешке забрать. Скудный скарб на повозках и телегах. Гномьи и дети идут вместе со своими мужьями. Они бегут и просят дать им убежище.

Агазон от таких вестей чуть не подавился. Осушив кружку сидора, он придался раздумьям и зачесал свою пышную черную бороду.

— От кого же бегут белобородые гномы?

— Они утверждают, что в долине бушует мятеж. Люди под предводительством великого князя Адоная захватили долину. Они говорят что он…

— Избранник? — Не дав договорить вестнику, прорычал Агазон. — Они говорят, что он избранник?

— Да, повелитель. — Вестник склонил голову и продолжил. — Гондор-Ксай и все его сыновья убиты.

— По коням! — Скомандовал Агазон и первым вышел из-за стола. — К перевалам!

Уже через несколько минут все Ксаи черной бороды устремились за своим миссиром. Через два дня пути Агазон со свитой прибыл к перевалам. Взобравшись на высокий холм, он устремил свой взгляд на снежные горы Ассури и Иссури. По узким дорогам между ними спускались обозы белобородых гномов. У подножия холмов в низине они разбили лагерь. Их палатки и шатры были многочисленны и окружали несколько приграничных холмов. Без разрешения Агазона, дозорные разъезды не пропускали беженцев дальше. Верховный миссир пришпорил своего скакуна и направился к лагерю. В стане беженцев царила неразбериха и суета. Медленно шествуя верхом на лошади меж палаток, Агазон всматривался в лица гномов. Они были полны обреченности. Опустошённость проглядывалась во всем. Навстречу к миссиру прискакал АкХан командир дозора.

— Докладывай.

— Повелитель, беженцы прибывают уже больше недели и до сих пор продолжают спускаться с гор.

— Это я уже знаю. — Буркнул, не сводя глаз с белобородых Агазон. — Я не вижу Ксаев. Где они?

— Ксаи находятся в ближайшей деревне, повелитель.

Агазон поскакал за АкХаном и вскоре пред ним предстали Ксаи клана белой бороды. Их было немного, и все они были сильно напуганы.

— Я Еронос-Ксай миссир Литероса. — С поклоном представился Агазону белобородый гном. — Я последний высший Ксай клана.

— А что случилось с остальными?

— Все Ксаи клана белой бороды стоят перед вами, повелитель. — Еронос преклонил колено. — Миссиры остальных городов погибли. Клан белой бороды уничтожен. Мы последние из выживших. На правах высшего Ксая, я прошу защиты и крова.

Еронос-Ксай вручил Агазону свою печать. Теперь судьба беженцев всецело принадлежала верховному миссиру клана черной бороды.

— Я прошу тебя пропустить нас в долину Сангари. Мы должны предстать пред императором и доложить ему обо всем.

— Успеется это. — Агазон швырнул печать своему сыну и, не глядя на Ероноса, подозвал АкХана командира дозора. — Пропусти беженцев вглубь наших земель. Проследи, что бы у них была еда и вода. Никого из Холмогор не выпускать.

— Но, повелитель. — Взмолился Еронос-Ксай.

— Я сам решу, когда сообщить о вас императору, Ксай. — Не назвав его по имени, Агазон унизил его. Тем самым он показал свою власть, и Ероносу ничего не оставалось, как смириться. — Вы попросили кров и защиту. Вы это получите.

— Мы ваши пленники?

— Вы мои подданные. Ты сам вручил мне свою печать. Теперь ты мой вассал и обязан подчиняться моим приказам. — Проревел Агазон-Ксай. — Будете делать то, что я прикажу, или возвращайтесь обратно в свою долину.

Еронос побледнел после слов о долине и смиренно склонил голову.

Агазон взмахнул рукой, и вся его свита развернулась и направилась в столицу. Дорога лежала через крепость, в которой стоял гарнизон под управлением Дремот-Ксая. Агазон приказал ему выдвинуться к перевалам и устроить их блокаду, перекрыв все дороги, ведущие к ним. Никто не должен ни войти в Уссури, ни выйти из нее. Своему сыну Ураганосу он приказал отправиться в Тартарас северный и, взяв из него двадцать тысяч гвардейцев присоединиться к Дремоту. Сам же Агазон продолжил путь в столицу. В его алчной голове уже зрел план. Агазон справедливо полагал, что если император узнает о восстании, то приберет всю долину к своим рукам. Она слишком богата и желанна. Поэтому он решил опередить его. Армия клана была сильной, к тому же соседние кланы находились практически в полной зависимости от него. Южные соседи нуждались в чугуне для своих печей, в которых они обжигали кирпичи и керамику. А северные поставляли ему лес в обмен на топоры и пилы. Они были не столь сильны как чернобородые, но могли помочь ему, выставив на поле бое как минимум по десять тысяч воинов. Агазону подобная помощь не помешает и он даже готов поделиться с ними частью добычи из долины. Прибыв в столицу, Агазон поспешил в свой дворец. Менди уже подготовили зеркало и верховный миссир, не медля ни секунды, вызвал своих соседей. Зеркало разделилось на четыре части и в каждой возник образ верховного миссира.

— Приветствую вас, светлейшие. — Обратился к ним Агазон. Он не сидел, как обычно на троне, а стоял перед ним, сложа руки на животе. — Я полагаю до вас еще не дошли последние известия из долины Уссури?

— Нет, дружище. — Ответил верховный миссир одного из таежных кланов.

— Так вот. Клан белой бороды пал.

Волна охов и ахов пронеслась по отражениям. Ксаи с удивлением смотрели на Агазона, требуя объяснить его слова.

— В мои земли прибыли беженцы. Они, предавшись страху, бежали из долины, оставив все нажитое. Их горделивый правитель Гондор-Ксай погиб от руки человека-мага по имени Адонай.

Еще одна волна ахов прокатилась по зеркалу.

— Как волшебник? Этого не может быть.

— Может, мой друг, и уже произошло. — Агазон достал печать Ероноса и продемонстрировал ее Ксаям. — Это печать последнего высшего Ксая белой бороды оставшегося в живых. Теперь она принадлежит мне, а значит, по законам империи я являюсь регентом долины Уссури.

— Нужно сообщить императору! Немедленно!

— Уймись, любезный друг. — Успокоил Агазон разволновавшегося миссира. — Если император узнает об этом, то заберет всю долину себе. А как же мы? Неужели мы не достойны, владеть ею?

— С чего ты взял, что император уже не знает об избраннике?

— Если бы это было так, то в моих городах уже бы стояли имперские войска и эти надменные рыжебородые олухи готовились пировать в Дуртарасе. — Агазон всем своим видом пытался убедить своих друзей, что он полностью контролирует обстановку. — Я же считаю, что именно мы должны подавить восстание и завладеть долиной Уссури. Подумаешь, один человечек обучился нескольким магическим фокусам. И что с этого? Изнеженные белобородые гномы поджали свои хвосты и обратились в бегство. Я верховный миссир клана черной бороды. Моя гвардия сильнейшая в империи. Я и сам могу освободить долину, но я подумал о вас. О моих преданных друзьях. Долина обширна и богата. Вся она мне не нужна. Если вы поможете мне, то я поделюсь ее богатствами с вами.

Услышав о возможных наградах, гномы вспомнили о своей жадности. Она перевесила страх и перед императором, и перед избранником. Чувство быстрой и легкой наживы засвербело в желудке и Ксаи припали к зеркалам.

— Гремлинос. Ярмарка рабов. Огромный торговый город. Литерос. Цветочный и медовый край. Омниус. Единственный порт, который торгует с Крайним севером. Аквамориус. Жемчужина в короне Уссури. Все эти города я отдам вам друзья. — Агазон широко улыбнулся. — Они уже почти наши. Осталось просто протянуть руку и взять их.

Жадность и алчность затмила разум Ксаев. Перечисленные города были достойным вознаграждением. Владеть ими, мечтали многие. Глаза Ксаев загорелись ярким, жадным огнем. Они были полностью под властью хитрого верховного миссира.

— Я собираю гвардию и выступаю к перевалам. От вас я жду не меньше, чем по десять тысяч воинов. — Агазон прервался и окинул Ксаев грозным взглядом. — Если кто не придет, винить не буду, но если кто доложит императору, уничтожу.

Глаза Агазона не давали Ксаям сомневаться в его решительности. В итоге все четверо согласились выступить на долину. Через месяц у подножия перевалов должно было собраться сто тысячное воинство. Агазон был очень доволен. При помощи своих вассальных миссиров он сможет сократить свои потери, а главные города долины — Дуртарас и Теранос, достанутся ему.

В ожидании прибытия в столицу полков союзных кланов, Агазон-Ксай со своими военачальниками изучал карты долины Уссури. В очередной раз они склонились над картой Дуртараса в поисках уязвимых мест его крепостных стен. Дверь распахнулась, и в зал вбежал запыхавшийся Ураганос-Ксай. Он, не проронив ни слова, подбежал к бочонку и наполнил кружку сидором. Осушив ее, он вновь налил себе кружку и только после этого подошел к столу.

— Делите шкуру неубитого медведя? — Прорычал юный принц. — Не рановато?

— Что случилось, мой возлюбленный сын?

— Нас разбили. Полностью. — Ураганос допил сидор и приказал наполнить его опять. — Мы решились атаковать перевалы. Люди устроили на них мощные укрепления. Больше половины моих воинов полегли на них, так и не сумев, добраться до вершины.

— Они умней, чем я думал. — Агазон зачесал бороду и, убрав карту Дуртараса, положил поверх нее карту перевалов. — Они опередили нас. Это усложняет кампанию, но не отменяет ее.

— Отец, со всех окрестных деревень сбежали рабы. Приграничные земли разорены.

Слова сына заставили верховного миссира нахмуриться. Его лицо стало чернее бороды. В зале царила полная тишина. Никто не осмеливался перебивать рассказ Ураганоса. Ксаи не могли поверить в то, что люди-маги проникли в их земли. Они освободили множество рабов, и теперь они влились в ряды свободной армии.

— Ну что ж. — Дослушав сына, произнес Агазон. — это все печально, но вполне закономерно. Люди перехитрили нас. Но больше мы им такого не позволим. Ураганос, отправляйся в белую резервацию. Вооружи их и приведи к перевалам. Ты Рондон-Ксай отправляйся в северный Тартарас. Одной пехотой на перевалах не обойтись. Поднимай в воздух летунов. Мы же дождемся союзников и выступим к перевалам сразу же по их прибытию.

Совет на этом закончился и Ураганос, не отдыхая, поскакал в резервацию белобородых гномов. С ним как всегда были его верные телохранители АкХаны. Из арсеналов столицы принц взял оружие и доспехи для белобородых беженцев. Они вступят в ряды его армии и поднимут над собой флаги клана черной бороды, в противном случае будут казнены. Ураганос был полон решимости. Его злило поражение на перевалах. Только победа поможет ему смыть этот позор и вернуть уважение к самому себе.

***

Солнце клонилось к закату, наполняя долину Сангари вечерней прохладой. Стены Гадеса окрасились в лиловый цвет в лучах заката, и казалось ни что в этом мире, не может нарушить безмятежность и умиротворенность этой величественной земли. Из-за холма появилась одинокая лошадь. Она медленно брела к стенам города. Караульные заметили лежащего на ее спине всадника. Он держался из последних сил. Гном приподнял голову и, увидев огни столицы, обессиленный рухнул с лошади. АкХан начальник караула отправил к нему три колесницы. Гномы подняли с земли белобородого путника и, возложив на колесницу, отправились за стены города. Осмотрев гнома, АкХан отправил его в ближайший храм Менди. Он был сильно истощен. Его губы обветрились от пустынных ветров, шерсть забилась пылью и грязью. Гном скакал дни и ночи напролет, не останавливаясь на отдых. Менди перенесли гнома в храм. Всю ночь они пытались излечить его, но все их попытки были тщетны. Гном никак не приходил в себя. Он был в полусознании и постоянно бредил. Он говорил о каком-то предательстве, долине Уссури и Холмогорах. Но Менди не придавали его словам большого значения. Только когда из уст вестника вырвалось слово — избранник, они остановились. Гном повторил его еще раз. Монахи вопросительно посмотрели на владыку, и тот приказал им переложить гнома на носилки. Рабы подхватили их, и владыка поспешил во дворец Ахтамар-Ксая. Его занесли в зал приемов и положили на полу возле ног императора. Гном продолжал бредить, но его обрывочные фразы разобрать было трудно. Ахтамар склонился перед ним на одно колено и положил левую руку на грудь вестника. Белобородый БенСур глубоко и часто задышал. Он начал беспорядочно осматриваться, а когда увидел лицо императора, закричал.

— Повелитель. Гондор-Ксай погиб. Повелитель.

— Успокойся. — Спокойно ответил Ахтамар и возложил правую руку на лоб БенСура.

Гном успокоился и вытянул руку, прося воды. Зар-Ксай поднес ему кубок с сидором. Смочив пересохшее горло, вестник продолжил.

— Повелитель, в долине Уссури родился человек по имени Адонай. Пророчество исполнилось. — Уже более спокойным, но все еще взволнованным голосом шептал вестник. — Гондор-Ксай и вся его семья погибли. Из Ксаев белой бороды остались лишь Ксаи Литероса. Они вывели из долины оставшихся в живых белобородых гномов. Мы спустились с гор в надежде на защиту и спасение, но попали в плен. Агазон-Ксай верховный миссир клана черной бороды. Он хочет в одиночку подавить восстание. Мой господин Еронос-Ксай, отправил меня к вам.

Силы начали покидать гнома. Он слабел на глазах. Даже сила императора не могла больше поддерживать в нем жизнь. Он умирал, но продолжал говорить, исполняя свой долг. Гном вцепился в тунику императора и тряс его изо-всех сил.

— Вы должны остановить его. Адонай величайший маг. Агазон лишь погубит свою армию. Только объединив империю, вы победите. Повелитель, умоляю вас. Повелитель…

Глаза вестника закрылись. Его хватка ослабла, и он рухнул на гранитный пол зала. Император убрал руки с мертвого вестника и встал. Его лицо было задумчиво. Глаза были полны скорби и отчаянья. Между ним и Гондор-Ксаем было много противоречий, но гибель его клана была трагедией.

— Похороните его как подобает. — Ахтамар махнул Менди и повернулся к Зар-Ксаю. — Подготовь зеркальный зал. Вызови всех.

С этими словами император вышел из зала приемов и направился в свои покои. Но проходя мимо дверей зеркального зала, он передумал и свернул в него. Зеркальный зал был самым большим залом не только во дворце Ахтамара, или Гадеса. Он был самым большим во всей империи. Полусферу его купола подпирали высокие колонны. Они стояли в три ряда по всей окружности зала. Под сводом купола находился амфитеатр. С одной стороны была высокая сцена. В ее центра стоял золотой трон императора, за ним еще несколько поменьше. Третьим рядом шли серебряные троны, за ними бронзовые. На противоположной стороне возвышались ряды серебряных зеркал. Стройными рядами они поднимались почти к самому куполу. Здесь были зеркала всех верховных миссиров всех кланов империи. Между сценой и зеркалами на полу, керамической мозаикой была выложена карта Реального Мира. Со щепетильной точностью на нее были нанесены владения всех кланов. Был изображен каждый город, каждая деревня. Все дороги и переправы. Все речки и озера. Это была самая точная карта империи. Ахтамар воспарил над ней и переместился к долине Уссури. Она была не только жемчужиной империи, она была еще и естественной крепостью. Ахтамар поймал себя на мысли, что если бы он был избранником, то родился бы именно в ней. Снежные горы Ассури и Иссури защищали ее лучше любой стены. Ворота долины, ее перевалы. Они были узкими и с внешней стороны круты и обрывисты. Штурмовать их было сложно, а вот оборонять легко. Вестник прав. Если Адонай действительно величайший волшебник, то Агазон потерпит поражение. Но жадность этого гнома не знает границ, а значит, он пойдет на штурм. На воинстве клана черной бороды можно поставить крест. Ахтамар переместился на запад долины. Океан, сотни островов. Высадить десант на побережье невозможно. Ахтамар проплывал мимо островов. Там только рыбацкие лодки могут проплыть и те часто разбиваются о скалы. Ахтамар перелетел на север. Омниус, а рядом с ним священный морской храм Менди. Его кристалл будет большим подспорьем для десанта, но на севере от долины лежат земли клана ледяной бороды. Он малочислен. Из кораблей только китобойные бриги. Дорога к его столице опасна, а перекидывать десант с юга не имеет смысла. Кстати о юге. Ахтамар перелетел к Аквамориусу. Крупный торговый порт. Именно здесь и стоит высаживать десант. Южнее его за горами Иссури, есть Солонос в котором стоит имперская эскадра. Еще южнее вдоль побережья зеленых равнин есть еще четыре портовых города, между ними нескончаемой лентой стоят прибрежные курортные дворцы Ксаев и АкХанов всех кланов. Значит решено. Раздумья императора прервал гул шагов Зар-Ксая.

— Повелитель, все готово.

Ахтамар молча кивнул и полетел к своему трону. Зар занял свое место по левую руку от императора. В зал вошли дежурные Менди. Они окружили карту и протянули к ней руки. Нашептывая заклинания, они впали в транс. Мозаика на полу затряслась и разошлась. Из горы Кайлас начал выдвигаться магический кристалл Менди. Он пульсировал и переливался всеми цветами радуги. Воспарив над картой, он загорелся слепящим белым светом. Лучи кристалла отразились от серебряных зеркал и перед ними начали появляться верховные миссиры. Не ударили лучи лишь в два зеркала. Они были закрыты шелковой накидкой. Это были зеркала перламутрового и белобородого клана. Не из всех зеркал проявились миссиры. Отсутствовал Агазон-Ксай и правители еще четырех кланов. Они были соседями чернобородых, и Ахтамар понял, из-за чего их нет на собрании.

— Я приветствую вас, светлейшие правители империи. — Обратился к ним император. — Я собрал вас здесь, что бы сообщить очень страшную новость. Возможно, слухи уже дошли до вас. Пророчество слепого пророка Ездры исполнилось.

По залу пронесся шум негодования. Миссиры перешептывались, друг с другом, не понимая, как такое могло произойти.

— Не стоит сейчас искать виновных, они все равно уже мертвы. — Остановил возмущенный гул Ахтамар. — Я призываю ваши армии в столицу. Клан белой бороды решил, что может справиться с избранником сам и поплатился за это.

Ахтамар умолк и посмотрел на зеркало клана занавешенное тканью.

— Нужно убить всех рабов. — Завопил один из миссиров. — Нужно сделать это немедля, пока они не вступили в ряды свободной армии.

— Убить рабов мы всегда успеем, светлейший. — Остановил его призыв император. — Успеется еще.

— Но, повелитель.

— Если мы убьем рабов, то кто тебе завтра приготовит завтрак? Кто подметет полы в твоем дворце. Кто будет объезжать наших скакунов? Пахать поля? Выращивать тыквы? — Поддержал императора Рекс-Ксай. — Мы зависим от рабов. Это стоит признать.

— Благодарю тебя, мой друг. — Ахтамар встал с трона и сделал пару шагов вперед. — Таежные кланы. Я требую от каждого из вас отправить войска в Холмогоры. Кланы Зеленых равнин, ведите свои армии в Солонос. Кланы пустошей. Я буду ждать вас в столице.

— Не слишком ли большую армию вы собираете, император?

— Я молюсь, что бы это было так. Но рисковать мы не в праве. Это не простой восстание рабов. Этот мятеж подкреплен магией. Сами древние боги возжелали его. На кону стоит не только жизнь империи, но всей нашей расы. — Ахтамар окинул миссиров грозным взглядом. — Отнеситесь к моим приказам со всей серьезностью.

Светлейшие Ксаи поклонились и начали исчезать. Все кроме одного. Изображение Лукас-Ксая верховного миссира ледяной бороды продолжило светиться.

— Ты не отдал приказаний мне, повелитель.

— Твой клан не сможет помочь нам в этой войне, мой друг. — Ахтамар вернулся на свой трон. — Но я решил отправить к тебе двух своих сыновей. Твоего ученика Ареса и Некроса. Недалеко от твоих земель находится священный храм Менди. Помоги принцам добраться до него.

— Слушаюсь, повелитель.

Лукас преклонил голову и растворился. В зале наступила гробовая тишина, прерываемая шепотом Менди. Кристалл потух и начал медленно погружаться в карту. Мозаика над ним вернулась на свое место и Менди вышли из зала.

— Позови моих сыновей, Зар.

Советник встал и удалился выполнять приказ императора. Ахтамар опять остался в зеркальном зале в полном одиночестве.

У Ахтамар-Ксая было шесть сыновей. Все они были уже взрослыми и хорошо обученными. Принцы радовали отца успехами, как в магии, так и в государственных делах. Они часто и подолгу путешествовали по империи, изучая жизнь и быт разных кланов. Старшим был Рамос. Ему было уже далеко за четыреста лет. Ахтамар назвал его в честь предводителя гномов в Великих Войнах Древности. Именно во время правления Рамоса из династии Ксаев гномы одержали окончательную победу, разгромив людей. Вторым был Арес. Этому сыну были ближе просторы крайнего севера, нежели жаркие пустоши. Его учителем был Лукас-Ксай, и Арес часто гостил в Виндоросе. Третьим был Гектор. Его практически не интересовало управление империей, и он постоянно пропадал на балах и в борделях. Четвертым сыном Ахтамара был Гимли. Самый серьезный и рассудительный принц из всех. Пятый принц Некрос, был полной противоположностью Гимли. С самого детства он постоянно подшучивал над братьями. За это ему часто прилетало от Рамоса и Ареса. Остальные не наказывали младшего брата и не обижались на него. Последним шестым сыном императора был Тилор. Во время его родов умерла любимая жена Ахтамар-Ксая. Из-за этого он испытывал к нему двоякие чувства. Он любил его не меньше остальных своих сыновей, но глядя на него, он вспоминал императрицу и начинал грустить. Гномы вообще были однолюбами. Если они кого-то брали в жены хоть по любви, хоть по расчету, то больше никогда не женились вновь. Они влюблялись в своих гномьий, и всю жизнь только их и любили. Измены и разводы в империи конечно случались. Но они были очень редки, и каждый такой случай разбирался на высшем совете Ксаев. Ахтамар продолжал парить над картой, когда двери зала распахнулись и в них вошли принцы. Они встали полукругом возле карты и приготовились слушать отца.

— Рамос, мой старший и возлюбленный сын. — Ахтамар протянул руку и Рамос воспарил к нему. — Отправляйся на юг в Зеленые равнины. Кланы приведут свои войска в Солонос. Подготовь флот и нанеси удар по Аквамориусу. Твоя задача закрепиться в его окрестностях. Не пытайся продвигаться дальше, это излишне. Ты все понял?

— Да, отец.

— Тогда ступай и выдвигайся в Солонос по готовности.

Рамос поцеловал руку императору и приземлился возле братьев. Они готовились начать войну и не знали, увидятся ли еще раз. Братья крепко обнялись, и Рамос покинул зал.

— Гектор. Тилор. — Обратился к ним Ахтамар. — Немедля отправляйтесь в Холмогоры. Вразумите Агазон-Ксая. Если он ослушается вас, то я наделяю тебя Гектор, правом низложить его. Теперь Холмогорами правишь ты, а не клан черной бороды.

Братья поклонились и вышли вслед за Рамосом.

— Гимли. Поднимай имперскую гвардию и готовься выступить с ней в Солонос. Вскоре сюда прибудут армии пустошей. Они поступят в твое распоряжение.

Никто из принцев не произносил ни слова. Они смиренно выполняли приказы своего отца-императора. Они знали его как мудрого и рассудительного стратега. Спорить с ним было бесполезно. Братья знали, что отец уже разработал план нападения, а они в нем лишь осколки мозаики. Ахтамар проводил взглядом Гимли и посмотрел на Ареса.

— Вы отправляйтесь в земли Крайнего севера. Лукас поможет вам добраться до священного морского храма Менди. Используйте силу его магического кристалла и подчините себе Омниус. Когда побережье падет, Адонай будет вынужден оставить перевалы и уйти в Дуртарас. Там мы и закончим разгром армии людей.

Последние два сына поклонились и отправились собираться в долгий путь на Крайний север. Ахтамар-Ксай опять остался в одиночестве. Он еще долго парил над картой, проверяя свои мысли. Император махнул рукой и на карте проявились шесть золотых фишек. Это были его сыновья. Еще взмах и карту наполнили серебряные — верховные миссиры. Следующий взмах и на карте появились бронзовые фишки. Это были полки имперской гвардии и армии кланов. Фишки не стояли на месте, они передвигались по карте, показывая императору, где сейчас находятся их владельцы. Внимание императора привлекли пять серебряных фишек у подножия перевалов Уссури. Их окружали десятки бронзовых. Ахтамар понял, что Агазон-Ксай со своими союзниками готовится начать штурм перевалов.

***

Люди внимательно рассматривали орды гномов у подножия перевалов. Они размещались в палатках и шатрах. Гномы устраивали редуты и баррикады на дорогах, опасаясь контратак своих бывших рабов. Особой слаженностью в действиях выделялись чернобородые гвардейцы. Были здесь и знакомые Тору белобородые гномы. Но были и иные. Коричневые, терракотовые, горчичные и какие-то еще, чей цвет избранный советник так и не смог определить. Гномы явно готовились к штурму, и это заставляло Тора нервничать. Обещанные Адонаем отряды еще не подошли. Зеркала только начали снимать со стен Адонаиса. Радовало, что боевые тотемы уже стояли подле бастионов, а в тылу на холмах развертывались катапульты Тераноса. Тор располагал рыцарями, магами, оборотнями, простыми воинами и лучницами. Для отражения первой атаки этого хватит. Но длительный штурм ему не выдержать. Внизу царило оживление и суета. Гномы подкатывали к перевалам какие-то машины. Тогда Тор не понимал, зачем они нужны, но вскоре все станет ясно. Загадочные механизмы имели впереди большой конический ковш и стальную крышу способную спрятать до сотни бойцов. Тор решил, что так они попытаются защититься от стрел. Нужно признать, что советник был не далек от истины. На рассвете следующего дня призывный рог наполнил своим ревом долину перед перевалами, и стройные коробки полков чернобородой армии начали восхождение. Первыми шли отряды союзников. Они закрылись квадратными щитами и медленно ползли в гору. За ними следовали машины чернобородых кузнецов. Замыкали ряды атакующих элитные гвардейцы клана черной бороды. Они были вооружены железными или бронзовыми щитами и двухпудовыми молотами. Это были сильнейшие воины не только клана, но и всей империи. Когда первые полки достигли середины подъема, над бастионом Адоная взметнулся первый флаг и по дорогам понеслись огромные камни. Гномы оказались готовы к этому. Первые полки рассыпались по обочинам. Гномы, тащившие машины, остановились, и ковши врезались в пыльные дороги. Камни срикошетили от ковшей и, соскочив с дорог, понеслись по скалам. Агазон был очень доволен. Пока он переигрывал людей. Миссир отдал приказ, и призывный рог протрубил три раза. Стальные крыши механизмов разъехались и из них выдвинулись серебряные зеркала. Они поймали лучи восходящего солнца и направили их на бастионы. Люди на перевалах оказались ослеплены. Даже Тор зажмурился от яркого света. Передовые легкие полки разноцветных гномов с криком ринулись в атаку. Защитники перевалов не могли различить, какой флаг взметнулся над главным бастионом, а лучницы не могли прицельно стрелять. Второй ход Агазона опять оказался успешным. Гномы уже приближались к позициям людей, как в небе появились летуны. Рондон-Ксай привел их из северного Тартараса. Они зашли на перевалы от солнца и люди не заметили их. На спинах гномов были пристегнуты легкие крылья. Каркас из олова был обтянут тонкой кожей. Кожа была пропитана особым составом Менди. Он делал ее прочнее стали. Летуны были гордостью клана черной бороды. Вооружены они были двумя самозарядными арбалетами. Каждый летун нес с собой стальную кошку на цепи и несколько увесистых камней. Так как арбалеты крепились к крыльям, руки гномов были свободны, и они могли вдобавок ко всему, еще и применять магию. Тысячи дротиков выпущенных из арбалетов обрушились на армию Тора. Спикировав, летуны сбросили камни и зацепили кошками многих защитников. Одна из кошек вонзилась и в советника. Но просто так Тора от земли было не оторвать. Он схватил цепь, и летун врезался в скалу.

— Оборотни!

Призвав, всех магов-оборотней взлететь, Тор сам обернулся орлом. Летуны как раз заходили на второй вираж, когда перед ними возникли сотни горных орлов. Да, крыльями летунов управляла магия, они были весьма проворны, но сравниться с орлами не могли. В небе разыгрался настоящий бой. Летуны и орлы сцепились ни на жизнь, а на смерть. И те и другие были закованы в доспехи, одни расстреливали врагов из арбалетов, другие опаляли их магическим огнем. Агазон внимательно наблюдал за боем в небе. Он видел, что летуны проигрывают схватку, но он это предвидел. Их главной задачей было увести магов с перевалов. Теперь их защищали лишь несколько рыцарей в магических доспехах. Остальных Агазон в расчет не брал. Он учел практически все, кроме тотемов. Людей спасло то, что они работали независимо от ослепленных воинов. Когда первые гномы ворвались на перевалы, то их сразу же поразили магические лучи и молнии. Взять перевалы нахрапом, не получилось. Гномы увязли в кровопролитном побоище. Овод понимал, что долго ему не протянуть и отдал приказ катапультам открыть огонь. Огненные метеоры, наполненные зельем Менди, наполнили небо над перевалами. Они падали на механизмы гномов и поджигали их. Черный дым заволок солнце, и прозревшие лучницы открыли прицельный огонь. Их стрелы поражали бегущих на подмогу первым отрядам гномов и полностью отрезали тех от перевалов. Элитные гвардейцы, закрывшись стальными щитами медленно, но верно поднимались вверх. Стрелы не могли навредить им, но зато сильно замедлили. Оводу этого было достаточно. Он и его рыцари сбросили разноцветных гномов с перевалов и восстановили свои позиции. Победа, которую Агазон уже держал в руках, начала испаряться. Он нервно наблюдал, как бегут полки его союзников, а в небе орлы добивают его летунов. Рассвирепев, он приказал бросить в бой последние резервы и сам побежал впереди своей армии. Рев призывного рога приободрил гномов и те, развернувшись, опять приблизились к перевалам. Огонь катапульт прекратился, а запасы стрел у лучниц заканчивались. Боевые тотемы тоже израсходовали всю свою энергию. Чаша весов опять наклонилась в сторону гномов и те, прорвав первые ряды защитников, проникли на перевалы.

— Тор!

Имя избранного советника заглушило шум боя. Гномы даже, растерявшись, остановились и обернулись. Жмурясь от солнца, они видели, как один орел превращается в два. Два в четыре. Четыре в шестнадцать и так далее. С каждой секундой орлов становилось все больше и больше. Теперь уже их пронзительный крик наполнил собой небо. При помощи печати имени Тор создал огромное воинство астральных орлов и бросил их в бой. Сопротивляться такому натиску гномы не могли. Они развернулись и попятились назад. Сверху их преследовали рыцари Овода. С неба на них пикировали орлы Тора. Это был полный разгром. Орлы хватали элитных гвардейцев и, взлетая высоко в небо, бросали их на лагерь гномов. Град из облаченных в стальные доспехи тел гномов покрыл всю долину. В одночасье многотысячная армия гномов была уничтожена. Люди вернулись на перевалы, а чудом оставшиеся в живых гномы, выползая из-за скал и расщелин, спустились в лагерь. От ударов о землю тела гвардейцев проваливались на метр, а то и больше. Весь лагерь был испещрен дырами, на дне которых лежали погибшие гномы. Раненного Агазона из боя вынес его сын Ураганос. Остальные Ксаи не спаслись. Вся их армия была потеряна. В строю оставалось не более десяти тысяч воинов. Но боевой дух их был сломлен и сломлен окончательно. Видя, что творится в лагере и, вспоминая бой на перевалах, они бросали оружие и дезертировали. К вечеру в лагере Агазона осталось лишь несколько сот гномов. Они даже не пытались похоронить погибших. Они просто сидели и ждали, когда с гор спустится карательный отряд и довершит начатое. Но люди не спешили добивать их. Армия Тора поредела на половину. Погибли многие защитники бастионов. Почти все маги. Треть тотемов разрушены. Тору было не до карательного похода. Он наблюдал, как его люди хоронят погибших и размышлял. Это ведь была армия черной бороды, не имперцы. И даже они смогли проломить защиту бастионов. А значит расслабляться рано. Теперь у людей будет время, подготовится, а выжившие гномы своими рассказами устрашат императора. Бой был выигран, и это было самое главное. Раздумья Тора прервала резкая головная боль. Советники ничего с этим не могли поделать. Каждый раз, когда они вызывали друг через медитацию, у них раскалывалась голова. Ни Адонай, ни преподобные Менди, даже великие герои древности не могли исправить это. Тор закрыл глаза и погрузился в транс. В круг света вошли сразу и Адонай и Гор.

— Как ты, брат?

— Бывало и лучше. Но мы справились. — Тор почесал затылок. — Теперь у нас есть месяца два, наверное. Раньше после того, что мы с ними сделали они не сунутся. Да и не с кем.

— Вы молодцы. — Адонай не разделял оптимизм Тора. — Первые обозы со священными зеркалами Адонаиса уже в пути. Остальные продолжают снимать со стен.

— Я завтра же выдвигаюсь в Гремлинос. — Произнес Гор. — С собой возьму первых выпускников академии хранителей.

— Да, они сейчас как раз к месту. Все тотемные орудия разряжены. Нужны обереги и рыцари. Эти гады, оказывается, летать могут.

— Летать?

Тор решил не забегать вперед и постепенно подробно рассказал братьям о прошедшем бое. Он показал астральную копию летуна и показал все, на что они способны.

— Ребята смелые, но с орлами им не тягаться.

— Не расслабляйтесь. — Успокоил близнецов Адонай. — Если бы штурмовали имперцы, вряд ли бы мы сейчас беседовали.

— Это точно, князь. Они почти прорвали нас. А за нами ведь ничего и никого. Даже страшновато стало как-то.

— Ты был прав с самого начала. — Адонай сжал руку в кулак. — Перевалы это ворота долины. Не удержим их, не спасем никого. Те, кого я тебе обещал, будут на перевалах в ближайшие недели.

Тор согласно кивнул, и братья вышли из света. Выйдя из транса, советник отправился помогать хоронить павших и лечить раненных. Война набирала обороты, и Тор уже слышал, как по пустоши маршируют имперские легионы смерти.