Битва за Уссури

6 Серые Журавли

Пришло время вспомнить об учениках Адоная, серых журавлях Боры. Как сложилась их судьба после возвращения на ярмарку рабов? Где они сейчас живут и чем занимаются? Серых журавлей разлетелось по Реальному миру очень много. Гномы раскупили их и расселили по всей империи. У кого-то судьба сложилась удачно, у других трагично. Близится война и вскоре они проснутся, и вступят в ряды армии Адоная. Но пока они дремлют и продолжают служить гномам.

Великана Дрона из первого призыва, судьба, а вернее серобородый гном, занесли в таежные леса. Вернувшись на ярмарку, Дрон пробыл на ней всего один день. Огромного и сильного раба сразу же заметил АкХан из клана серой бороды. Его клан владел землями в таежных лесах к северо-западу от озера Кайлас. Как и большинство кланов в тех местах, клан серой бороды занимался рубкой леса. Большие и сильные рабы были ему весьма кстати. Дрона привезли в одну из немногочисленных деревень клана затерянных в глуши таежных лесов. Дрон никогда не видел таких огромных сосен и кедров. Они возвышались на многие десятки метров, заслоняя своими кронами все небо. Деревня была небольшая. Жило в ней десятка два гномов и пару сотен рабов. Каждое утро бригады лесорубов, во главе с одним или двумя гномами, уходили в тайгу, валить лес. Дрон сразу же понравился БенСуру, старейшине деревни. Он был силен и ловко управлялся с топором. За его силу Дрона зауважали и гномы и люди. Сосны валились под его ударами гораздо быстрее, чем у остальных. Гном знал, что Дрон раньше служил в клане черной бороды и работал в штольнях. БенСур назначил его начальником бригады. Дрон умело распределил обязанности, и его бригада уже в первый день перевыполнила план в два раза. Дрон валил, деревья остальные очищали стволы от веток, а третьи тащили их в деревню на лесопилку. Все было слажено и деловито. Через полгода Дрона назначили помощником приказчика. Ему вручили плеть и волчью шкуру. Дрон стал первым рабом и начал наводить в деревне свои порядки. Люди не понимали, почему такой великан так лебезит перед гномами. Он выполнял все их приказы и даже не гнушался хлестать плетьми рабов за то, что те плохо валили лес, отлынивали от работы и за прочие проступки. Люди прозвали его высоким гномом. Это было очень обидное прозвище, но Дрон, скрепя зубами, принял его. Кто-то уважал его, кто-то ненавидел, но боялись его все. Даже БенСур с опаской посматривал на двухметрового гиганта, который в одиночку мог нести тяжелое бревно. И все это без помощи магии, только благодаря своей силе и выносливости. Дрон никогда не протестовал против решений гномов, даже если они ему не нравились. Он делал все, что бы понравиться им и заполучить их доверие. Дела в деревне шли просто замечательно. Благодаря Дрону старейшина начал отгружать в столицу втрое больше леса, а значит, и получать втрое больше барышей. Помимо лесопилки в деревне была еще большая прачечная. В нее свозили грязное белье со всей округи. Рабыни-прачки обстирывали и людей и гномов. Среди них выделялась одна гордая и непокорная девушка. Было ей лет двадцать пять. В деревню ее привезли года полтора назад, и в первый же день она была наказана. Дерзкая рабыня относилась к гномам неуважительно, часто огрызалась и спорила. Поэтому плеть приказчика часто испивала кровь со спины девушки. Звали ее Мира. Она была очень красива, и Дрон влюбился в нее. Но Мира не отвечала ему взаимностью. Она презирала его и ненавидела. Когда высокий гном подходил к прачкам, она всегда вставала и уходила, не забыв плюнуть ему под ноги. Дрона это бесило, но он не мог признаться ей, почему так ведет себя. После каждой подобной встречи его глаза загорались огнем, и он изливал всю свою злость на рабах. Это нравилось гномам. Они любили, попивая сидор и раскуривая трубки, наблюдать как высокий гном гоняет по деревне ленивых рабов. В таежных лесах гномы были особенно ленивы. Люди не пытались сбежать от них, так как в тайге было много медведей и волков. В деревнях было безопасно, так что гномы иногда в качестве острастки выгоняли на ночь непослушных рабов за пределы деревни. После этой ночи рабы вели себя тихо и смиренно. И вот однажды БенСур подозвал к себе Дрона.

— Как поживаешь высокий гном?

— Вся моя жизнь направлена на служение вам, господин. — Дрон склонился, пытаясь, стать ниже гнома, но это у него получалось с трудом. — Я собирался проверить дальние зарубки. Из них начало приходить много плохого леса.

— Да, Дрон, я заметил, но этим я займусь сам. — Гном улыбнулся и похлопал великана по щеке. — А у тебя сегодня праздник. День рождения как-никак.

Днем рождения людей гномы считали тот день, когда человек появился в деревне. То есть день начала его служения. Если раб рождался в деревне, то эти дни совпадали. Сами люди не помнили, когда они родились, а иногда даже не знали где. Но и те дни рождения, что назначали им гномы, не отмечали. У рабов никогда не бывало выходных. Только для Дрона старейшина сделал исключение.

— Что хочешь получить в качестве подарка, высокий гном?

— Вы уже подарили мне выходной, господин. О чем я могу еще мечтать?

— Знаю, о чем ты мечтаешь. Вернее о ком. — Гном, почесывая бороду, смотрел на стирающую белье Миру. — Хороша чертовка, да?

Дрон проследил взгляд БенСура и невольно улыбнулся.

— Решено. Я дарю тебе ночь с этой дерзкой рабыней. Может после этой ночи ее нрав поутихнет.

— Благодарю тебя, господин. — Прошептал Дрон, не сводя глаз с Миры. — Это даже больше того, о чем я мог мечтать.

Гномы не разрешали людям заводить семьи. Раз в год, или в полгода, они заставляли рабов совокупляться. Но не с теми, кто им нравится, а теми, с кем прикажут. Делалось это не ради удовольствия людей, а для получения новых рабов. Гномы выбирали пары, которые могут дать здоровое потомство и у людей не оставалось выбора.

— Подготовьте девку к ночи с высоким гномом. — Крикнул надсмотрщикам довольный БенСур и подмигнул Мире. — И выкатите ему еще бочонок виноградного вина. Пусть полакомится. Заслужил.

Гном заложил руки за спину и важной походкой пошел к себе домой. Мира пришла в ярость, узнав, что ее подарили Дрону. Она попыталась сбежать, но гномы поймали ее и пару раз хлестанули плетьми, что б поуспокоилась. Когда Мира поняла, что ночи с Дроном ей не избежать, то смирилась. Гномы отдали ее прачкам. Рабыни помыли ее, и одели в чистую льняную рубашку. Если рабы в долине Уссури жили в землянках, то в таежных лесах для них строили деревянные бараки. Длинные срубы из толстых бревен защищали людей от зимних холодов. В бараках жили по сто с лишним человек. А вот для подобных ночей были построены небольшие избы. В маленькой и единственной комнатке такой избы на полу на еловых ветках лежала медвежья шкура. В домике больше ничего не было. Ни стульев, ни столов. Только еловое ложе и все. Вот в один из таких домиков любви гномы и отвели Миру. Дрон вошел в избу только ближе к вечеру. Весь день он готовился к этой ночи. Он тоже помылся, постирал и высушил свою одежду. Даже причесался. Но при этом он не забывал отхлебывать из бочонка вино, поэтому к вечеру был уже сильно захмелевшим. Дрон, пошатываясь, стоял у дверей и жадными пьяными глазами рассматривал сидящую на шкуре девушку.

— Если ты прикоснешься ко мне, высокий гном, я наложу на себя руки. — Мира никогда не называла Дрона по имени. — Я убью себя. Ты слышишь?

— Успокойся, дуреха. Так или иначе, но ты будешь моей.

Дрон скинул рубаху, обнажив мускулистый торс, и медленно побрел к Мире. Девушка встала и попятилась назад. Когда Дрон уже почти подошел к ней, она толкнула его в грудь. От внезапного удара Дрон пошатнулся и отступил, а девушка схватилась за правую ладонь. Что-то на груди Дрона ее сильно обожгло. Мира посмотрела на грудь Дрона, на ней ничего не было. Она медленно подошла к великану и аккуратно дотронулась до груди. Что-то опять обожгло ее ладонь, и Мира одернула руку. Дрон не понимал, что она делает. Его рассудок был помутнен хмелем, а в глазах горело желание обладать ей. Он взял ее правую руку и приложил к своей груди. Мира чувствовала сильную боль, но вырваться из цепких рук Дрона даже не пыталась. Но жжение потихоньку сошло на нет, и по ее руке потекла чистая теплая энергия. Она исходила от сердца Дрона. Мира не понимала, что это такое, как вдруг ее осенило. Она взяла правую руку Дрона и положила ее на свою грудь. Дрон тут же одернул руку. Его ладонь горела огнем. Он смотрел то на девушку, то на ее обнаженную левую грудь. В глазах девушки уже не было ненависти и злобы. Они умоляли его опять прикоснуться к груди. Дрон аккуратно положил руку на ее грудь и хоть она и обжигала его, но он терпел и не убирал ее. Спустя пару несколько секунд и он почувствовал чистую энергию сердца Миры. Он замотал головой, пытаясь протрезветь. Дрон тоже все понял. Их обжигали обереги Боры, спрятанные ее невинной магией на их сердцах. И он, и она, были учениками Адоная. Вот уже полтора года они жили в одной деревне, ходили по одним дорогам, но не знали друг о друге ничего. Он был из первых, а Мира из третьего созыва. Девушка попыталась что-то сказать Дрону, но он приложил ей указательный палец к губам и покачал головой. Говорить было не нужно, да и опасно. Их могли подслушивать. Девушка встала на цыпочки и поцеловала великана. Дрон ответил взаимностью и их губы слились в жарком поцелуе. Это была страстная долгая ночь. Ни Дрон, ни Мира не заснули, ни на секунду. Они так многое хотели рассказать друг другу, но не могли. Они просто смотрели глаза в глаза и мечтали о том, как заживут после окончания войны. Как будут рассказывать своим внукам о подвигах Адоная, Боры и остальных. Но это будет потом, когда наступит мир, а сейчас они молча смотрели друг на друга, не смея даже моргнуть.

На следующее утро Дрон и Мира вышли из избы в обнимку, чем очень удивили не только рабов, но и гномов. БенСур был доволен. Высокий гном смог покорить спесивую рабыню, с тех пор на ее спине больше не появлялись новые шрамы от плети. Она стала покорной и смирной. Но старейшина даже не мог представить, какую гремучую смесь он создал этим союзом. Но вскоре он испытает на себе весь гнев Миры и всю силу Дрона.

***

В отличие от Дрона и Миры, судьба Рика сложилась трагично. С ярмарки рабов его увезли в клан лазурной бороды. Рика отправили в деревню на берегу небольшой речки. Деревня, как и весь клан, занималась выращиванием фруктов и ягод. Вокруг нее росли неисчислимые сады яблонь, груш, персиков, абрикос и прочих. Не известно почему, но Рик сразу же не понравился приказчику деревни. Поговаривали, что новый раб был очень похож на человека, который утопил сына приказчика. Правда это или нет, но приказчик с первого же дня начал придираться к Рику. Он постоянно подгонял его плетью. Оставлял без еды. Привязывал к столбу и обмазывал медом. Это была страшная пытка. Над деревней всегда кружили рои диких пчел. Привязанный к столбу человек был обречен на сотни укусов. Но Рик все принимал со смирением. Он никогда не противился наказаниям и не сопротивлялся. В деревне все кроме приказчика полюбили тихоню Рика, что еще больше бесило его. Он начал обвинять его в кражах и отлынивании от работы. К слову в кражах Рик все же был замечен. Дело в том, что в деревне жила одна маленькая девочка. Звали ее Нюша. Она была сиротой с трех лет. Восьмилетняя девочка очень полюбилась Рику, и он приносил ей из садов ягоды и фрукты. Девочка радовалась сладостям, а вот Рику из-за этого постоянно прилетало плетью от приказчика. Но старейшина не разрешал наказывать его чересчур жестко. Рик был покладист и трудолюбив. У БенСура он не вызывал отвращения и тот частенько останавливал пытки, которым подвергал Рика приказчик. Но однажды приказчик в очередной раз полностью проигрался в кости. Перебрав с сидором, он выскочил из своего дома и тут ему на глаза попался Рик.

— Ах ты, негодяй! — Заревел приказчик. — На бунт рабов науськиваешь?

Рик упал на колени, закрыв голову руками, а приказчик начал избивать его.

— Что происходит? — Грозно спросил БенСур. — Почему ты опять избиваешь этого раба?

— Господин, он призывал к бунту. — Соврал гном и продолжил бить Рика. — Мне донесли, что он сеет смуту в твоей деревне.

— Что?! Смутьян?! На площадь его!

Надсмотрщики схватили Рика и поволокли к дому БенСура. Следом за ним на площадь пригнали всех рабов.

— Вот ты. Иди сюда. — Приказчик вытянул из толпы маленького слабого мальчика. — Рассказывай господину, как этот раб подбивал тебя к бунту.

Мальчик молчал и, склонив голову, плакал. Тогда приказчик огрел его плетью.

— Да, господин. — Зарыдал слабый духом раб. — Он подговаривал меня. Не бейте прошу вас.

— Вот видишь, старейшина, я говорю правду.

БенСур согласно кивнул и Рика принялись избивать надсмотрщики. Они били его ногами и палками. Все тело Рика покрылось кровью. Боль была не выносимая, но он сдерживал свой гнев. Рику ничего не стоило обернуться медведем и разорвать всех гномов на куски. Но клятва данная им Адонаю была для него священной. Его тайна стоила больше, чем стоила жизнь Рика, и он сдержался.

— Сознавайся, раб. — Бегал вокруг Рика приказчик и подначивал избивающих его гномов. — Ты смутьян. Я вывел тебя на чистую воду. Говори правду.

Но Рик молчал. Он вскрикивал от каждого удара, но признаваться ни в чем не собирался.

— Плаху сюда. — Крикнул БенСур, и гномы принесли огромный широкий пень. Они поставили его в центре площади. — Давай, приказчик. Начинай.

Гномы положили на пень правую руку Рика, и приказчик со всей силы ударил по ней молотом. От удара вся кисть раба раскрошилась. Резкая боль пронизала все тело Рика, а деревню огласил его истошный крик. Еще удар. Третий. И вот в правой руке не осталось ни одной целой косточки. Боль была просто адской. Рик по первой сильно кричал, но потом умолк. Боль выжигала его тело изнутри, но он ее уже не ощущал. Он почувствовал, как на плаху кладут его левую руку. Он слышал свит от ударов молота и хруст собственных костей. Но он не издавал ни звука. Он просто лежал и смотрел в небо. В это бесконечное голубое небо. Небо цвета глаз его великого князя. А эти облака так были похожи на его кудрявые волосы. Нет. Рик не предаст его и не откроет гномам его священную тайну. Он уже смирился с тем, что сегодня умрет. Единственное что печалило его светлую душу так это то, что он не сможет помочь своему князю в его войне. Когда гномы переломали Рику все руки и ноги, они немного успокоились. Раб не издавал ни звука и азарт пытки в их глазах иссяк. Рик так и не сознался, но таким он был не нужен БенСуру.

— Давай, приказчик, заканчивай. — Старейшина махнул рукой и выпил немного сидора. — Устал я, пора ложиться спать.

Приказчик кивнул и навис над Риком черной тучей. Он заслонил Рику небо и тот закрыл глаза. Взмах. Удар. Рик умер. Приказчик выкинул окровавленный молот и сплюнул на тело убитого им Рика.

Чего сидите? — Рявкнул он на рабов. — Тащите этот кусок мяса в помойную яму. Ему там самое место.

Рабы подняли на руки тело Рика и унесли его с площади. Нюшу не пустили на казнь. Один из надсмотрщиков смилостивился над ней. Он закрыл ее в землянке, подальше от площади вместе с одной рабыней и повелел не отпускать ее, пока все не закончится. Многие гномы в деревне с умилением смотрели на то, как Рик играл с Нюшей. До его появления в деревне, девочка была замкнутой и почти не разговаривала. Но Рик вернул ей жажду жизни. Она повеселела. Стала играться с другими детьми. И очень вежливо и учтиво вела себя с гномами. Она здоровалась с ними и всегда улыбалась заразительной детской улыбкой. От нее таяли даже грозные надсмотрщики. Они, так же как и Рик, иногда приносили ей из садов яблоки, или абрикосы. Приняв их, девочка всегда их благодарила глубоким поклоном. Гном не мог допустить, что бы она увидела, как казнят ее любимого Рика и это Нюша запомнила, когда пришло время, она помиловала этого надсмотрщика.

Когда Рик умер, резкая боль пронзила сердце мрачного Тора. Он упал на землю и начал кричать так, как будто умерла часть его души. Как обычно малоразговорчивый Тор, не спросив разрешения у Адоная, использовал печать своего имени. Освободив с ее помощью свой дух, он одновременно пронизал собой весь Реальный Мир. Он искал, откуда идет эта боль и нашел. Астральная копия Тора зависла над деревней, в которой убили Рика. Он видел, как рабы несут его тело в помойную яму. Тор плакал. Такого с ним еще никогда не было. Он не позволял своим эмоциям брать верх над собой. Но сейчас сдержаться не мог. Никто не видел, как он парил над похоронной процессией. Ни гномы, ни люди. Зато он, видел все. Он видел, как люди опустили тело Рика на землю. Он видел, как гномы подняли его при помощи магии и швырнули в яму. Тор дождался темноты. Когда все люди и гномы тихо спали, он вернулся к яме. Тор достал тело своего друга. Он поднял его и очистил от нечистот и скверны. И вот когда он уже хотел улететь с ним, что бы предать земле, боковым зрением он заметил маленькую девочку, прячущуюся в кустах возле ямы. Тор развернулся и посмотрел на нее. Она смотрела на него широко открытыми глазами. Она видела его, хотя это и было невозможно. Нюша сбежала из загона, что бы попрощаться со своим другом. Она принесла ему украденное ею яблоко. Тор кивнул ей, и она вышла из кустов. Слезы текли по щекам девочки, а в руках она теребила начищенное до блеска яблоко. Советник поманил ее, и девочка воспарила к нему. Вместе, они улетели прочь от ямы. У подножия гор Иссури Тор выкопал для Рика могилу. Вместе с Нюшей они похоронили его как подобает. Памятный камень не поставили, зато Нюша положила на могилу принесенное для него яблоко. Никто из них не говорил ни слова за все это время. Астральная проекция Тора просто не могла этого делать, а Нюша не находила слов. Могущественный воин протянул Нюше ладонь, на которой светился оберег Рика. Девочка приняла его, и тот растворился в ее сердце. Мрачный Тор позволил себе легкую улыбку и вернул девочку в деревню. Когда Нюша заснула, он явился к ней во сне.

— Никому не рассказывай о том, что произошло этой ночью. — Во сне Тор уже мог говорить с ней. — Ни обо мне, ни о могиле Рика. Ты поняла меня.

— Да. А кто ты?

— Меня зовут Тор. Я друг Рика, а теперь и твой друг.

Тор подошел к девочке и присел рядом с ней.

— Я буду приходить к тебе во снах каждую ночь. Я научу тебя магии, и когда придет время, ты отомстишь за него. Но до тех пор это будет наша тайна. Договорились?

Девочка кивнула и бросилась на шею Тору. Только здесь в детских грезах Нюши он позволял себе эмоции. Они игрались и веселились. Тор вместе с ней почувствовал себя ребенком. Он вспомнил, как они играли в деревне с Ману и Борой. Он рассказал Нюше про своего близнеца Гора и про Адоная. Во снах Нюши Тор был счастлив. Гор часто замечал, как его угрюмый брат улыбается во сне. А иногда и слышал, как он разговаривает и смеется. Гор не осмеливался заговорить с братом о его грезах. А просто сидел по ночам и смотрел на счастливое лицо Тора.

После смерти Рика Нюша заметно изменилась. Она опять перестала улыбаться и играть с детьми. Она стала замкнутой и нелюдимой. Гномам это очень не нравилось, но девочка не поддавалась уговорам рабынь. Да она выполняла все, что ей приказывали, но ее заливного детского смеха в деревне больше не слышал никто и никогда. А приказчик покончил жизнь самоубийством. Однажды утром он вышел из своего дома. В деревне не было рабов кроме детей. Они весело игрались, не обращая внимания на гнома. Это его очень разозлило, и он направился к ним, размахивая плетью. Но на полпути он остановился. Его взгляд упал на Нюшу, молча стоявшую рядом с колодцем. Она перекатывала в руках яблоко и исподлобья смотрела на приказчика. Он хотел крикнуть на нее, но рот открыть не смог. Ноги понесли гнома к реке. Приказчик пытался сопротивляться, но это было бесполезно. Нюша вела его силой своей мысли и гнева. Приказчик уже не шел, он бежал. Глаза его обезумили от страха и округлились. Он пронесся мимо простородных надсмотрщиков и с разбега нырнул в реку. Гном тут же утонул. Надсмотрщики даже не попытались его вытащить, для них это было смертельно, а Нюша улыбнувшись, пошла по своим делам.

***

Совсем иначе сложилась судьба Глеба из четвертого созыва серых журавлей. Судьба занесла его в земли Крайнего севера. Это была самая суровая часть Реального мира. Всего один город и ни одной деревни. Единственная дорога, ведущая к Виндоросу, начиналась на границе таежных лесов. Удаляясь от тайги, дорога приводила путников в тундру. С каждым километром пути деревьев становилось все меньше, а сами они ниже. Когда заканчивались даже кустарники, начиналось царства лютого морозного ветра. Пурга и метель никогда не останавливались. Что бы ни сбиться с пути, гномы натянули по всей дороге толстый трос. Погонщик шел, всегда держась за него, а весь караван связывали одной веревкой. Единственный город клана ледяной бороды находился на побережье Великого океана. Ледяной бородой гномов прозвали не просто так. От постоянных вьюг их борода покрывалась льдом и почти никогда не оттаивала. Виндорос даже городом назвать было сложно. На побережье был лишь один залив, берега которого не обрывались в океан высокими отвесными скалами. Этот залив был полон фиордов, которые никогда не замерзали. Гномы звали залив горячим морем. Дело в том, что по всему берегу залива на поверхность выходили горячие источники. Они втекали в залив, растапливая льды, от чего он и не замерзал даже зимой. Город был небольшим, но обширным. Здесь не было улиц или площадей. Здесь были замки. Один фиорд, один термальный источник, один замок. Замки гномы строили, прямо на источниках. Так они отапливали свои дома. Стены были сложены из толстых базальтовых камней. Окон почти не было лишь небольшие вентиляционные шахты. Крайний север был не только суровым, но еще и очень темным местом. Солнце восходило здесь не всегда и ненадолго. Когда Глеб увидел, куда везет его погонщик, то понял, почему ему выдали медвежью шубу и унты. Олени, низко склонив головы и спотыкаясь от сильного ветра, брели вслед за погонщиком. Все кибитки были плотно укрыты шкурами, и ветер в них не задувал. Гномы ледяной бороды отличались от остальных еще и отношением к рабам. Они были китобоями и ловцами моржей. И те и другие были очень опасными животными. В постоянно бушующем океане всякое могло случиться, поэтому над рабами здесь не измывались, а наоборот, относились хоть и с небольшим, но уважением. Не каждый мог выжить в таких суровых местах. Гномы не гнушались разделять пищу с людьми, хотя и забирали себе все самые жирные куски. Люди так же могли нежиться в термальных ваннах, правде не вместе гномами, а после них, но все же. Этот мир сильно разнился с тем, где Глеб родился и вырос. Его АкХан владел небольшим замком и тремя китобойными судами. Замки были лишены всяких излишеств. На первых этажах жили люди и домашний скот. На средних этажах гномы. На верхних самых холодных хранили китовое мясо и жир, а также моржовую кость. Приплывать сюда опасались все и поэтому гномы из ледяной бороды раз в месяц или реже, сами отправлялись в Омниус на торговлю. Они недолюбливали белобородых, так как те, сильно занижали цены. Но выбора у жителей крайнего севера особо не было. Из долины Уссури гномы привозили себе сукно, мясо сидор, в общем все, что им было нужно, но чего у них не было. Трос заканчивался возле горной гряды, которая защищала залив от морозных ветров тундры. В ней начинался тоннель. Его постоянно засыпало снегом, поэтому сюда отправляли на расчистку самых непокорных рабов. Пройдя по тоннелю, гномы скинули с кибиток шкуры, и Глеб увидел прекрасную долину Виндороса. Она была покрыта вечнозеленым мхом и ягелем. На ее склонах паслись стада оленей и стекали горячие ручьи, от которых поднимался теплый пар. От этого долина казалась еще прекрасней. Внизу на побережье возвышались каменные крыши замков. Правил кланом старый гном. Его звали Лукас-Ксай. Он жил в самом большом замке, стоящем на самом большом и самом горячем источнике. Глеба доставили в замок его нового АкХана и помогли разместиться. Большую часть времени рабы проводили внутри замка. Они чинили сети, затачивали гарпуны, готовясь к морскому походу. Ловцы моржей выходили в море на небольших весельных шлюпах. Гребли все и рабы и гномы. Клан ледяной бороды вообще считал, что в море все равны. На лодках гномы ставили сети и загоняли в них моржей. Когда ловушка захлопывалась, они метали в них гарпуны. Моржей в лодки не затягивали. Их привязывали и тянули по воде. После удачного похода в замке АкХана, или Ксая, рабы в течение месяца потрошили трофеи. Мясо, шкуры, жир, все шло в хозяйство. А бивни на продажу. Что бы ни обморозиться и люди и гномы обильно смазывали себя моржовым жиром. А их шкуры защищали от ветра лучше медвежьих. Китобои были элитой клана. Они выходили в море на одномачтовых бригах. В команде, как правило, было не более двадцати моряков. Огибая сотни айсбергов, они выслеживали кашалотов а, найдя их, устраивали погоню. Нагоняя китов, они выстреливали в них десятки гарпунов. Но победить могучего кашалота было не просто. Иногда сражение с китом затягивалось на долгие дни, а то и недели. Но победа того стоила. Даже на одном кашалоте гномы зарабатывали больше, чем на сотне моржей. На первых порах Глеба определили в артель ловцов моржей, но после пары удачных походов перевели в китобои. Тогда никто не знал, что уже первый поход на бриге закончится трагично.

Была весна, море немного поуспокоилось после зимних штормов, и АкХан решился выйти из залива. Он стал первым в этом году, кто вышел на китовый промысел. В океане было еще очень много айсбергов и остальные побоялись начинать сезон охоты. На бриг загрузили бочки с сидором и водой, тюки с продовольствием. Так же на бриг подняли сотню гарпунов и толстенные канаты способные выдержать силу китов и не порваться. Приготовления к выходу в море заняли почти неделю. В команду АкХан взял пять гномов и десять рабов, в том числе и Глеба. Первую неделю они плавали не далеко от берега, но китов не было, и капитан решил испытать судьбу в дальних морях. Там еще сильно штормило, но это его не остановило. Бриг на полном ходу удалялся от берега. Еще неделю они сражались со стихией. В итоге их усилия не пропали даром, и бриг вырвался из бури на чистую воду. Там позади, ревели ветра, а здесь бриг покачивался на волнах, в окружении переливающихся на солнце айсбергов. Глебу казалось, что он не видел солнце, целую вечность. Вскоре появились и киты. Их стаю вел настоящий гигант. Именно на него и нацелился АкХан. Бриг обогнал его по левому борту, и гарпунеры выстрелили в него несколько раз. Четыре стрелы пробили толстую кожу кашалота и зацепились за нее смертельной хваткой. Кит выпустил струю фонтана и, ускорившись, начал уводить корабль от стаи. Матросы спустили паруса, теперь им оставалось только ждать, когда кит выдохнется и замедлится. Тогда они добьют его и сказочно разбогатеют. Но кит уносил их все дальше и дальше. Он нес их к скоплению айсбергов и вот уже корабль начал трещать от ударов ледяных глыб. Капитан вовремя заметил, что кит несет их на огромный айсберг.

— Руби канаты! — приказал АкХан и гномы, схватив топоры, побежали к гарпунам. — Скорее, береговые крысы! Он сейчас утащит нас.

Борт корабля ударился о торчащий из-под воды айсберг. От удара корабль сильно качнуло. Два гнома упали за борт и тут же утонули. Корабль дал течь и сильно накренился. Гномы не успели обрубить все канаты, как кит сильно ударил хвостом и глубоко нырнул. Нос корабля начало подтапливать, а корма задралась вверх.

— Держись братцы! — Заревел капитан.

Корабль начало затягивать под айсберг. Еще мгновение и он врезался в ледяную гору. Бриг развалился на щепки. И люди и гномы оказались в ледяной воде. Глеб, ударившись о мачту, потерял сознание. Кашалот победил в схватке с китобоями. Бриг был уничтожен, а команда погибла. Глеб пришел в себя лежащим на льдине. Его вытащил БенСур-старпом. Гном каким-то чудом успел вцепиться в обломки мачты и остался на плаву. Увидев плывущего рядом Глеба, гном подтянул его к себе. Глеб был жив, но без сознания. Гном спас его. Доплыв до ближайшего айсберга, он вытянул на него и Глеба.

— Что произошло?

— Кораблекрушение, человек. — Гном сидел рядом полностью обнаженным. Вся его одежда и одежда Глеба сушилась растянутая на сосульках рядом. — Выжили только мы, но это ненадолго. Так что не обольщайся.

— Все равно спасибо, Мор-БенСур. — Глеб присел и скрючился от холода. Гном раздел его тоже. В мокрой одежде он уже давно бы замерз.

— Иди сюда. Прижмись ко мне. Станет теплее.

Глеб подсел к гному и прижался к его теплой шерсти.

— Когда высохнет одежда, будет немного легче.

— Что теперь? Нас спасут?

— Сдохнем с голоду, или замерзнем. — С грустью выдохнул гном. — Искать нас не будут. Мы ушли далеко от берега, да еще этот кашалот протащил нас неизвестно куда.

— Не отчаивайся, Мор. — Попытался подбодрить его Глеб. — У нас есть вода. Еду как-нибудь добудем. Что-то от корабля осталось?

— Нет. Когда тебя вытаскивал, уплыла и мачта, которая меня спасла.

— Ты огнем владеешь?

— Обижаешь. Я же БенСур. Бревен все равно нет, что жечь?

— Жги лед. Нужно сделать пещеру. В ней будет теплее, поверь.

Гном встал и, поразмяв руки, направил их на ледяную стену. Через мгновение из его рук вырвалось пламя. Оно начало топить лед, выжигая в нем спасительную пещеру. Она получилась не слишком большая. Огонь БенСура быстро иссяк. Он был слаб, но и этого хватило. Пока гном выжигал лед, Глеб подсушил возле пламени одежду. Они оделись и спрятались в гроте. В нем действительно было теплее. Сюда не задувал холодный, соленый ветер, да и от тепла их тел прогревался и воздух внутри.

— Умно придумал. Откуда про такое знаешь?

— Там где я родился, людей держали в землянках. Так экономили на угле и дровах.

— Вот ведь как. Видать сидя в землянке и не думал, что помрешь в океане рядом с гномом?

Глеб не ответил. Он повернулся к выходу из пещеры и задумался. Его разрывали сомнения. Он мог легко обернуться тюленем и наловить лосося. Или в альбатроса и улететь на берег. Но как быть с гномом? Бросить его? Нельзя. Он спас жизнь Глебу. Так поступить с ним было бы не честно. Выжить, а потом убить? Тогда зачем это все. Глеб пытался найти приемлемый выход, но не мог.

— О чем задумался, друг? — Оборвал его раздумья Мор-БенСур.

— Да так ни о чем. А ты?

— А я вот думаю, ждать пока с голоду сдохну, или нырнуть в океан.

— Гномы не могут плавать. Ты сразу же утонешь.

— Может лучше так. А то ведь через два три дня будем смотреть друг на друга как на еду. — Рассмеялся гном и похлопал Глеба по спине. — Ты вкусный?

— Не знаю, не пробовал. Потом расскажешь.

— Да ладно, шучу я. Хотя слухи были, что ели гномы гномов пока их со льдины не сняли.

Глеб слушал Мора молча. Он говорил не как рабовладелец. Он говорил как друг. Глеб понял, что гном готовится нырнуть. Для него эта смерть предпочтительней, чем съесть раба и протянуть еще недельку, другую. Глеб решился и повернулся к гному. В глазах БенСура он увидел решительность. Гном уже принял решение и готовился исполнить его.

— Подожди, друг. Есть выход.

Гном внимательно всмотрелся в лицо человека.

— Мы можем спастись, но только вдвоем. — Глеб начал раздеваться. — Но ты должен поклясться мне тем, что для тебя самое святое.

— Я не понимаю о чем ты, Глеб.

— Самое святое для тебя что?

— Мои дети.

— Хочешь увидеть их еще раз?

— Да, Глеб. Конечно, хочу. — Гном заметно оживился и даже привстал. — Что для этого нужно сделать?

— Поклянись их здоровьем, что ты никогда и никому не расскажешь о том, что сейчас здесь произойдет.

— И ты поверишь моей клятве?

— Ты честный БенСур, я даже поверю твоему слову.

— Тогда я клянусь тебе, что сохраню твою тайну, маг.

— Ты догадался?

— Только магия может спасти нас. И если ты требуешь от меня столь суровой клятвы, то ты маг.

Глеб не ответил гному. Полностью раздевшись, он нырнул в воду. Выбежав из пещеры гном, увидел радостно плещущегося возле айсберга тюленя.

— Да! Да! — закричал БенСур, взметнув руки в небо.

Вечером у них на ужин был жареный лосось и талая вода. Так они продержались несколько месяцев. Мор и Глеб сильно сдружились за это время. Они бы не выжили поодиночке. Глеб ловил рыбу, а Мор ее поджаривал. Дружба спасла их и сделала людей и гномов еще ближе друг к другу. Через полгода плавания они увидели на горизонте землю. Вернее одиноко торчащую вершину скалы. Мор-БенСур узнал ее. Это был священный морской храм Менди.

— Я доставлю тебя к нему, Мор.

— А что дальше? Гномы опять обратят тебя в раба.

— Они увидят гнома плывущего на спине дельфина. Когда выберешься на берег, я уплыву.

— Спасибо тебе, друг. Я клянусь, что не выдам твою тайну даже под пытками.

Глеб нырнул и обернулся дельфином. Гном аккуратно сполз со льда и крепко вцепился в его плавник. Глеб плыл хоть и быстро, но осторожно, что бы Мора ни смыло с его спины. Добравшись до острова Менди, Глеб последним рывком выпрыгнул на мелководье. Тут гном уже мог стоять и не бояться утонуть, а вот Глеб уже не мог вернуться обратно в воду. Тогда Мор приподнял дельфина и понес его к глубокой воде.

— Ты спасаешь этого дельфина, гном? — Услышал БенСур голос за спиной и обернулся. За его спиной на камнях стоял Менди. — Отчего такая нежность?

— Он спас мне жизнь, преподобный. — Не отпуская дельфина, ответил Мор. — Я должен отплатить ему тем же.

Менди вытянул руку, и дельфин полетел к нему.

— Стой, закричал Мор и метнул в Менди огненный шар.

Менди отразил его второй рукой и вот уже и дельфин, и Мор, летели к его ногам, не в силах сопротивляться.

— Ты нарушил клятву, данную тобой великому князю. — Обратился Менди к дельфину, не обращая внимания на изумленный вид БенСура. — Чем ты оправдаешь себя?

— У меня не было выбора. — Прохрипел Глеб, обернувшись человеком. — Он спас меня я, не мог позволить ему умереть.

Рек-Менди перевел взгляд на гнома. Тот стоял рядом на камнях и крепко сжимал кулаки.

— Отпусти его, преподобный. Или я убью тебя. — Прорычал Мор-БенСур.

— Ты должен беспокоиться не о его жизни, а о своей. Ему то, как раз ничего не угрожает. — Улыбнулся Рек. — Этот остров, как и вся долина Уссури, принадлежит великому князю Адонаю. Он здесь дома, а вот ты нет.

— Постой. Война началась? — Глеб вскочил на ноги и набросился на Менди. — Давно?

— Уже достаточно давно мой друг.

— Значит, моя клятва не нарушена.

— Тебя не призвали, и ты открылся гному. Выходит нарушена.

— Умоляю, пощади его. — Глеб опустился перед Менди на колени. — Он не выдаст тайну, он дал мне клятву.

— Я вижу это. Он хороший гном. — Рек-Менди поманил гнома и тот, подойдя к нему, тоже встал на колени. — Отныне ты мой слуга и служитель в этом храме. До Крайнего севера война если и доберется то не скоро. С твоей семьей все будет в порядке. Великий князь Адонай милостив и великодушен.

И БенСур и Глеб принялись целовать руки великого владыки. С этого дня они стали служить в морском храме Менди, а их дружба только укрепилась.

***

Еще одну ученицу Боры Аркаду судьба помотала чуть ли не по всей империи. С ярмарки ее забрал АкХан из клана зеленой бороды. Его поместье находилось на южном берегу реки Кайлас. Занимался он выращиванием риса. Его рабы весь день проводили под палящим солнцем по пояс в воде. А по ночам их донимали сотни кровососущих насекомых. От этого они всегда были покрыты малярийными укусами. Но Аркада не жаловалась и работала наравне со всеми. Через полгода их АкХан обанкротился и его поместье выкупил за долги соседний Ксай. Он постоянно ругался с АкХаном из-за комаров и когда выкупил его угодья, тут же приказал их осушить. Сам Ксай разводил скакунов, и рабы ему были не нужны. Аркада вновь оказалась на ярмарке. Теперь ее купил БенСур из клана рыжей бороды. Это был пожилой гном. Он содержал небольшой постоялый двор в пригороде Гадеса. Он был женат, но детей у него не было. Около года Аркада прислуживала в его доме. Ее забрали на кухню. Девушка ювелирно обращалась с ножом. Она очень быстро и ловко нарезала овощи и мясо. БенСур часто хвалил ее за усердие. Но через год он подхватил хворь и вскоре скончался. Наследников у него не было и все его имущество пошло с молотка. Так Аркада уже в четвертый раз попала на ярмарку. Она сидела посреди загона, не поднимая головы на проходящих мимо нее покупателей. Она кляла свою судьбу за то, что не может обосноваться и скитается по империи. Аркада ковыряла палкой в земле и злилась на саму себя. К группе рабов, в которой была и Аркада, подошел белобородый АкХан. Увидев белую шерсть на его ногах, Аркада оживилась.

— Господин, возьмите меня. — Взмолилась девушка, обхватив ногу гнома.

— Ты чем занималась раньше?

— Выращивала рис, работала на кухне.

— Мне нужны рабочие в красильню. Ты мне не подходишь.

— Но, господин. — Не унималась Аркада, не отпуская ногу гнома. — Я быстро учусь. Я трудолюбивая. Возьмите меня, умоляю вас.

Настойчивость девушки заставила гнома остановиться. Он не понимал, почему она так просится к нему, но это его заинтересовало. Он махнул своему приказчику и тот подошел к девушке. БенСур долго ощупывал ее, рассматривал ее зубы, глаза и уши.

— Вроде здоровая. Зубы целые. Мышцы крепкие. Можно взять.

АкХан согласно кивнул.

— Следуй за мной, рабыня.

Девушка облобызала протянутую руку и, согнувшись в три погибели, пошла за АкХаном. Она была счастлива. Она вернется в долину Уссури, и пусть она будет жить в Гремлиносе, но она будет рядом со своим Великим князем Адонаем и своей подругой Борой. В Гремлиносе у купившего ее АкХана которого звали Урлик-АкХан был дворец и красильня. Гном покупал сукно, шерсть, шёлк и раскрашивал их, продавая затем в три дорого. Первое время Аркада занималась подсобными делами. Через полгода ее перевели в окрасочный цех. Она растворяла и смешивала краски. Урлику нравились те тона, какие получались у Аркады и он сделал ее главной в цеху. Время текло спокойно и безмятежно. Аркада успокоилась. Скорее всего, ее больше не отправят на ярмарку, а значит, она встретит восстание здесь.

Умиротворенность Гремлиноса нарушил караван беженцев прибывший из Тераноса. БенСуров и простородных гномов расселили на ярмарке прямо в загоне. АкХанов в палаточном городке, а Ксаев приютил сам миссир Гремлиноса Грон-Ксай. По городу поползли слухи о восстании рабов на побережье. Всегда улыбчивый Урлик погрустнел. У него было пять сыновей. Трое старших служили в гвардии Гремлиноса. Это было почетно. Они получали хорошее жалование и щеголяли в начищенных доспехах. Войны никто не ожидал, но она постучалась в двери всех дворцов Гремлиноса. Однажды Аркада подслушала разговор Урлика со своей гномьей.

— Что происходит? — волновалась жена АкХана.

— Восстание серьезное. Аквамориус, Омниус и Теранос уже пали.

— Но как же так?

— Родился избранник из пророчества. Люди овладели магией. — Попивая сидор, размышлял гном. — Грон-Ксай собирает гвардию в поход.

— А наши мальчики? — Расплакалась гномья. — Что с ними будет?

— Завтра я иду к воеводе. Попытаюсь их откупить.

— Не скупись, любимый. Соглашайся на любую цену.

— Сам знаю как дела вести. Не лезь. — Огрызнулся Урлик и налил себе еще сидора. — Говорят, люди уже в Дуртарасе пируют.

На следующий день Урлик вернулся чернее ночи. Воевода отказал ему, и его дети уже были в лагере и готовились выступать на Дуртарас. Грон-Ксай призвал все силы, какие были в городе. Из беженцев Тераноса он собрал ополчение. Под свои знамена он поставил и гвардию, и ополчение и даже жандармерию, в городе оставалось лишь пару сотен стражников. Все Ксаи отправились в поход вместе с миссиром. Их провожали как всегда помпезно с фанфарами и барабанами. Маршем они проследовали через весь город и скрылись на дороге в Дуртарас. Урлик-АкХан вернулся во дворец вне себя от ярости. Он предчувствовал гибель своих сыновей и приказал приказчику собрать всех рабов во дворе своего дома. Стражники выволокли во двор около двухсот рабов из красильни и даже слуг из дворца. Они поставили их на колени, уткнув лицом в брусчатку. На балконе появился Урлик. За его спиной стояла его жена, три дочери и два несовершеннолетних сына. Гном покрасневшими от гнева глазами несколько минут взирал на стоящих, на коленях рабов.

— Что вы думаете? Он спасет вас? — Орал АкХан. — Нет. Он вас не спасет. Завтра мои сыновья очистят столицу от его вонючего войска, и вернутся домой с победой. А вы все это время будите стоять здесь на коленях. Пока мои дети не вернутся, я буду казнить каждый вечер по несколько рабов.

— Ты не посмеешь!

Крик девушки окончательно вывел гнома из себя.

— Кто это крикнул? — Верещал АкХан, прыгая по балкону. — Покажись.

Он беспорядочно бегал глазами по спинам рабов, но никто не поднимался.

— Встань, или я всех вас тот час казню!

В толчее рабов началось перешептывание, но никто не поднимался, пока в центре не выросла фигура молодой девушки.

— Что?! Это ты посмела пикнуть без моего приказа!?

— Нет больше твоей власти над нами. — Спокойным и уверенным голосом ответила Аркада. — Мой повелитель сметет вашу армию и вскоре будет здесь.

— Да как ты смеешь? Схватить ее и казнить немедля!

БенСуры расталкивая людей, направились к гордой рабыне. Она, выждав немного, резко раскинула руки в стороны. Все стражники отлетели от нее. Кто-то врезался в стену дворца, другие же улетели за аккуратно подстриженные кустарники окружающие двор. Того же кто стоял за спиной Аркада метнула на балкон. БенСур снес АкХана с ног и вдавил в пол.

— Бора! Бора! Бора! — Громко крикнула Аркада, и на ее груди засиял оберег. — Адонай! Адонай! Адонай!

Тело Аркады покрыла чистая магия, застыв на ней сияющими доспехами. Люди, ахая, отползали от нее. На голове Аркады возник шлем в виде головы орлицы с тремя орлиными перьями сзади. Девушка завела руки за спину и вынула два изогнутых клинка. В один прыжок она запрыгнула на балкон. Несколько ударов и вся семья АкХана была повержена. Еще удар и БенСур, так и не успевший подняться, обмяк и свалился с Урлика. Воительница уже занесла клинок над головой своего бывшего господина, но увидела, как стражник ударил молотом раба.

— Стой! Не смей!

Аркада слетела с балкона во двор. Она медленной, но уверенной походкой шла к приказчику, размахивающему окровавленным молотом. Остановившись в пару метрах от него она развернулась и метнула клинки в крадущихся за ее спиной БенСуров. Повернувшись обратно, она заметила ехидную улыбку на лице приказчика. Он думал, что без клинков девушка теперь беззащитна, но Аркада не была таковой. Она подмигнула гному, сделавшему два шага ей навстречу, и выбросила руки в стороны. Клинки мгновенно вернулись в ее ладони. Взмах и голова БенСура с застывшей улыбкой упала к его ногам. Девушка бросила взгляд на балкон. АкХана там уже не было.

— Вставайте. Разбирайте оружие. Мы покидаем этот город.

Аркада вышла на улицу. Она и ее банда начали врываться во все соседние дворцы и дома. Они убивали гномов и освобождали рабов, уводя их к западному выходу из города. Им мало кто осмеливался воспрепятствовать. Гномы в основном разбегались. Они не были вооружены, а вся гвардия ушла с миссиром спасать Дуртарас. Но когда до спасительных ворот оставалось всего пару кварталов на их пути возник АкХан оставленный миссиром за главного. С ним было около пятидесяти вооруженных жандармов и несколько БенСуров-стражников так же вооруженных молотами. За спиной Аркады было уже несколько тысяч людей. Они хоть и были вооружены, но сражаться еще не умели.

— Уйдите с дороги и пропустите нас. — Закричала Аркада. — И тогда я оставлю вас в живых.

— Рабыня. — Рассмеялся АкХан. — Сложи оружие и тогда ты умрешь быстро, а рабов мы так и быть пощадим.

— Как знаете. — Прошипела Аркада и, приказав людям оставаться на месте, сделала несколько шагов вперед. — Вы сами выбрали свой путь гномы.

Девушка подняла руку вверх. Пики оград соседних дворцов затряслись и, оторвавшись, зависли над ней.

— В атаку!

Услышав приказ АкХана, гномы с криками ринулись на Аркаду. Она резко опустила руку, и пики вонзились в первый ряд гномов. Они пробили их насквозь и откинули на бегущих сзади. Гномы остановились и попятились назад.

— Трусы!

Взбешенный АкХан выхватил молот и бросился на Аркаду. Девушка тоже не осталась на месте. Посреди улицы завязалась схватка. АкХан был силен, но Аркада была быстра и ловка. От ударов по молоту, клинки высекали искры. Молот свистел, проносясь в воздухе в сантиметрах от девушки. Когда увернуться не получалось, удар на себя принимали доспехи. Аркаду отбрасывало на несколько метров, но воительница сразу вставала на ноги и устремлялась в атаку. Гном уставал, но и силы Аркады были не безграничны. После очередной атаки она упала на одно колено. Девушка тяжело дышала, из-под ее доспехов сочилась кровь. Она не могла подняться. АкХан решил, что победил и занес молот для решающего удара. Молот пронесся рядом с увернувшейся Аркадой и вонзился в гранитную мостовую, а АкХан почувствовал, как холодная сталь клинка коснулась его шеи.

— Нужно было соглашаться. — Прошептала воительница на ухо гному и полоснула его по горлу.

Захлебываясь собственной кровью, гном рухнул к ногам Аркады. Оставив его умирать, девушка повернулась к оставшимся в живых жандармам и сделала несколько шагов назад. Она слегка покачивалась от ранений и усталости, но даже в таком виде, гномы ее сильно боялись. Они бросили молоты и начали разбегаться. Аркада вывела людей из города и направилась в сторону Дуртараса. Она знала, что там ее будут ждать великий князь и его армия свободных людей. Вслед за ней в Дуртарас направилось почти десять тысяч как освобожденных ею, так и сбежавших от своих господ, рабов.

***

Очередного серого журавля Боры занесло в Холмогоры. Овода купили БенСуры из клана черной бороды. С холма, на котором находилась его деревня, открывался прекрасный вид на перевалы Уссури. Каждое утро перед работой и каждый вечер после нее, он вглядывался в туманную дымку перевалов в ожидание, когда на них появится Адонай и его воинство. Но каждый раз Овод оставался ни с чем. Шли годы, работа в шахте превратилась в рутину, и вот однажды на перевалах началось необычное оживление. Сотни повозок устремились по ним вниз. Это были беженцы уничтоженного Адонаем клана белой бороды. Ксаи Холмогор великодушно впустили их, но задержали как заложников. Белобородым запрещалось покидать даже не Холмогоры, а лагеря, в которые их расселили. Почему так происходило, АкХан деревни Овода не знал, да и не хотел узнавать. Гномы часто перешептывались меж собой. Они были очень встревожены приходом беженцев. Слухи рождались сами собой. Кто-то говорил, что за горами стоит миллионная армия людей и что вскоре они уничтожат всех гномов. Другие утверждали, что в Уссури опять началась гражданская война и на сей раз белобородые проиграли. Естественно слухи доходили и до рабов. И вот одним погожим утром, когда гномы вывели людей на площадь, что бы отправить в штольни, разразился скандал.

— Мы не будем работать! Все! Хватит! Надоело! — Закричал один раб, стоящий на другой стороне площади от Овода и люди поддержали его возгласами. — Мы больше не рабы! Сами идите в ваши штольни!

— Успокойтесь. — Закричал Овод, пытаясь остановить бунт, но люди его не слушали.

— Заткнулись и встали на колени! — Заревел приказчик БенСур, но люди не подчинились. — Живо на колени, иначе пожалеете.

БенСур схватил молот и пригрозил им разбушевавшимся рабам, но те продолжили махать кулаками и кричать. Тогда он швырнул молот в зачинщика. Дорам зажмурился и попытался закрыть лицо руками, но молот остановился в миллиметре от него. Не став разбираться, что происходит, он схватил молот и набросился с ним на простородного безоружного гнома. Дорам размозжил ему голову с одного удара. Работа в шахтах не проходила бесследно. Почти все горняки были физически очень сильны. Два БенСура, также, не разобравшись, почему завис молот, кинулись на Дорама. Но молоты вылетели из их рук и перенеслись к Оводу. Он молча кинул их стоящим рядом друзьям из его бригады и пошел к АкХану. Получившие молоты люди, набросились на приказчика. Дорама поддержали еще около десяти крепких парней, вместе они убили двоих обезоруженных Оводом гномов. Прочие простородные гномы разбежались. АкХан запаниковал и попытался скрыться в своем доме, но Овод заблокировал дверь. Он поднял гнома силой мысли и швырнул под ноги людям.

— Так что? Все это правда?

— Да, люди. Все, о чем шептались гномы, правда. — Ответил Овод и вытянул руку, указывая им на перевалы. — Там за горами мой великий князь Адонай и его армия. Я был его учеником, и он отправил меня к вам, что бы защитить, когда придет время.

— Так мы пойдем в Уссури?

— Для начала давайте решим, что делать с этим АкХаном. — Овод пнул ногой дрожащего гнома. — Подарим его повелителю? Или убьем?

— Я думаю, дружище, у нашего князя много белобородых питомцев. Отдай его нам.

— Спорить не буду. Забирайте.

Овод отошел и Дорам и еще несколько вооруженных молотами человек обступили гнома.

— Мы пойдем. Но пойдем не в долину. — Говорил Овод, пока Дорам с товарищами забивали АкХана до смерти. — Мы пойдем в соседнюю деревню и освободим из нее людей. Затем в следующую.

— Я слышал, что гномы готовят блокаду перевалов. — Вытирая пот со лба, произнес Дорам. — У нас недели две, не больше. Потом прорваться будет невозможно.

— Тогда поторопимся. Собирайте оружие, кирки, еду и воду. Ничего лишнего не брать. Выступаем вечером.

Овод резонно предположил, что лучше передвигаться между деревнями по вечерам, а днем отсиживаться в них. Когда на Холмогоры спустились сумерки, они покинули деревню. Следующая была через три холма. Пройдя по низине, они начали подниматься по холму. Женщин, детей и скотину они спрятали в штольнях. Овод разделил своих бойцов на два отряда и окружил деревню. Гномы не ожидали нападения и спокойно спали. Даже охранение не выставили. Рабов в землянках разбудили крики и шум схватки. Вскоре все стихло, но рабы не решились выйти на улицу. Утром, когда они начали выползать из землянок, увидели человека, сидящего на кресле на террасе дома старейшины. Он пил вино и обгладывал баранью ногу. Рядом с ним было еще несколько человек. Они были вооружены молотами и кирками. На них была надета броня гномов. Выглядело это несколько комично. Если шлемы еще были в пору, то доспехи едва прикрывали грудь.

— О, как раз к завтраку. — Улыбнувшись, крикнул рабам один из воинов Овода и махнул рукой. — Давайте, присоединяйтесь.

Люди ничего не поняли и по привычке начали расставляться вокруг площади на колени.

— Да вы что, сдурели что ли? — Заорал на них Дорам. — Разве вы не видите что мы люди, а не гномы. Встаньте с колен, вы больше не рабы.

Люди непонимающе и все еще опасаясь подвоха, начали вставать.

— Вот глупые.

— Оставь их, Дорам. — Овод стал признанным командиром отряда. — Дай им прийти в себя. До вечера еще далеко.

И действительно, когда рабам все объяснили, они перестали бояться. Весь день они бродили по деревне, создавая видимость работы. Люди опустошили всю казну и арсенал. Забрали с собой столько воды и еды, сколько смогли увезти, а когда начало темнеть, отправились в следующую деревню. Овод смог освободить шесть деревень. Он освободил более десяти тысяч рабов. Обоз стал слишком длинным и медленным, и Овод принял решение идти на перевалы.

За все время его рейда по деревням черной бороды, он не встретил особого сопротивления. Они были очень аккуратны и избежали встречи с гвардейскими разъездами и караванами с рудой, идущие в города. Но когда Овод достиг перевалов, на горизонте появился авангард гвардии черной бороды.

— Они идут к перевалам. Это блокадники, о которых я говорил.

— Да, Дорам, ты прав. — Задумался Овод. — Мы не успеем подняться.

— Что будем делать?

— Собирай всех, кто вооружен и за мной, а остальным ускориться.

Овод решил принять бой с передовыми полками гномов. Он понимал, что эту битву ему не выиграть, но так он оттянет время, и беженцы поднимутся достаточно высоко, а там глядишь, их встретят люди Адоная. Вместе с ним от обоза отделилось триста человек. Необученные, кое-как вооруженные, но готовые умереть и не отступить ни на метр. Овод осмотрел свое воинство. Он поставил их в три ряда. Первая линия прикрылась щитами. За ней стояли люди без брони и щитов.

— Сегодня мы умрем! Но умрем не зря! Мы умрем за нашу повелительницу Бору.

— Ура! — Взорвался отряд криками, и Овод еще дважды повторил ее имя.

На его груди загорелся оберег. Он еще ни разу не показывал его своим воинам и не говорил о нем. Овод знал, что именно сейчас он придаст им дополнительных сил.

— За Адоная!

Трижды Овод прокричал имя великого князя, и трижды отряд, вскинув молоты над головами, повторил за ним. По телу Овода разлилась чистая магическая энергия. Теперь перед ними стоял не раб-оборванец, а рыцарь, закованный в блестящие доспехи. С его плеч свисал голубой плащ. Из ножен он вынул острый меч. Овод еще раз окинул взглядом свое войско. Их глаза горели яростью. Они были неудержимы. Опустив забрало, он повернулся к гномам и встал в боевую стойку.

За всем этим с интересом взирал Тор, стоя на одном из перевалов. Он прибыл сюда, как всегда никому ничего не сказав и ни у кого ничего не спросив. Адонай был занят в столице. Гор по его приказу отправился изучать пепелище Литероса, но Тор знал, что основные битвы развернутся здесь на перевалах. Вот и прилетел сюда с двумя сотнями оборотней, что бы исследовать их. Он видел, как люди подошли к перевалам и как они начали подниматься по ним. Он видел, как появились чернобородые и как от обоза отошла кучка смельчаков. Гномов было несколько тысяч, у людей не было ни единого шанса, но они были настроены весьма решительно. Затем Тор увидел рыцаря во главе отряда. Соколиное зрение советника узнало его. Не мешкая ни секунды, Тор воспарил в небо. Оборотни последовали за ним.

Гномы уже перешли на бег. Между ними и Оводом оставалось несколько сот метров. Гномов было слишком много, но никто из людей не дрогнул. Внезапно перед Оводом на землю камнем начали падать люди. Они приземлялись на одно колено и, встав, зажигали на себе магические доспехи. Рыцари ощетинивались копьями и прикрывались миндалевидными щитами. Они были очень похожи на Овода за исключением плащей. Они были черны как ночь. Последним перед ними приземлился Тор. Он широко развел руки и глубоко прогнувшись, обратил свой лик к небу. Тор громко заорал. Когда он выпрямился, то блистал золотой броней, а в руках были два огромных молота. Со всей силы он ударил ими по земле. Ударная волна вздыбила землю и понеслась к гномам. Она сбила их с ног и те остановились. Они внимательно смотрели на человека. На нем не было шлема, его глаза горели красным огнем и не предвещали для гномов ничего хорошего. Гномы попятились назад. Люди громко рассмеялись и обрушили на гномов град ругательств. Когда Тор понял, что гномы не будут атаковать, то повернулся. Рыцари расступились перед ним, освободив проход к Оводу.

— Мой повелитель. — Овод встал на одно колено, и весь его отряд последовал примеру командира.

— Как меня зовут рыцарь?

— Тор. — Овод снял шлем и улыбнулся. — Тебя выдал черный плащ.

— Иди ко мне, мой друг.

Друзья крепко обнялись. Тор и Гор, какой бы ни была критичной ситуация, всегда пытались разыграть своих друзей, выдавая себя за другого. Но почти все уже привыкли к ним и научились безошибочно угадывать, кто стоит перед ними.

— Ты как здесь?

Овод рассказал Тору свою историю.

— Молодец. Я смотрю бойцы у тебя крепкие. — Тор внимательно всмотрелся в одного воина в гномовском шлеме. — Иди сюда, здоровяк.

Смущенный вниманием Тора, здоровяк вышел из отряда и, подойдя к нему, снял шлем. Он был косоглаз.

— С рождения, или приобрел?

— С рождения, повелитель, но я уже привык.

— Значит, придётся отвыкать.

Тор приложил ладонь на глаз бойца, а когда убрал, косоглазие исчезло. Здоровяк даже слезу пустил на радостях.

— Овод, отныне ты комендант перевалов. Поднимайтесь и обустраивайтесь. Мои люди помогут каравану спуститься в Гремлинос. Из числа беженцев соберут тебе пару полков и вернутся на перевалы. Они станут твоей гвардией.

— Овод! Овод! — Скандировал Дорам и остальные бойцы его тут же поддержали.

— Тор, я тут попробовал научить их магии и кое-что даже получилось.

— Конечно, получится. Бора в тебя всю душу вложила. Продолжай их тренировать все свободное время. — Тор похлопал Овода по плечу. — А я в Адонаис к Адонаю, но я вернусь на перевалы. Подготовь их к обороне.

Тор обернулся орлом и через минуту исчез за горами. Овод поднялся на перевалы и начал размещать бойцов по руинам крепостей. Через пару дней к нему из Гремлиноса прибыли обозы с продовольствием и оружием, а так же несколько тысяч бойцов.