Берегись сурка!

Часть 9. Сентиментальный Антонин и директор в белом пальто

Получая из рук ненавистного зельевара сложенную карту Мародеров, Поттер не сказал ничего, только зыркнул исподлобья.

— На этот пергамент отреагировал вредноскоп мистера Филча. Но ничего опасного не выявлено, можете забирать... Кажется, мисс Уизли может получше меня рассказать, насколько опасными могут быть… зачарованные листы. У вас имеются претензии, Поттер?

— Нет…

— Нет, сэр.

Парень кивнул, соглашаясь, и вылетел из кабинета Защиты. Он так и не смирился с тем, что мерзавец-Снейп получил должность преподавателя ЗОТИ. Зельевар слегка откинулся на стуле. Определённо, он слишком мягок с наглецом, стоило прижать его и отнять свой учебник по зельям, но ладно, — пусть пока носит, может, чему и научится. Северус знал, что Поттеру недолго осталось с ним таскаться.

Мысли мчались по кругу, как хомяк в колесе. Поттер — змея — Томушка. Три вполне себе живых вместилища души, но как с ними разбираться, Снейп категорически не понимал. Допустим, он снова рискнёт головой, совершит самоубийственный поступок, явится в поместье Малфоев и прикончит ползучую тварь, после чего сам погибнет и оставит мальчишку и лорда совместно убиваться друг о друга на свежем воздухе. Но кто тогда позаботится о Питере? Что станет с его рукой? Конечно, Петтигрю вовсю храбрился, не упоминал о своей проблеме и бодро шуршал в мохнатом виде, будто так и надо, но Северус знал, насколько болезненно-брезгливому и чистоплотному Питеру это должно тяжело даваться. Провести в таком виде всю жизнь — прежний Петтигрю, дрожащий за свою жалкую шкуру, вполне возможно, смог бы существовать и закончить дни в облике мерзкой крысы. Но его нынешний сосед отважен, раним, и, в конце-концов, этого Питера Северус мог назвать своим другом. У зельевара было не так много друзей, скорее, их не было вообще, чтобы теперь, заполучив одного, им разбрасываться.

Вскочив, он сбежал в подземелье, распахнул двери и сообщил:

— Мы пойдем к Дамблдору и попросим помощи!

Сурок, который в этот момент ползал по "Ежедневному пророку", изучая передовицу, внимательно глянул на зельевара, ожидая продолжения.

— В одиночку я не справлюсь, — усаживаясь на край стула, признался Снейп. — Я сделал все, что мог на данный момент, но это буквально гидра — отрубаешь одну голову, — тут же вырастают две новые. И пока я буду сражаться с одной, другая наверняка укусит меня в спину…

По позвоночнику пробежал холодок. Северус очень хорошо помнил, чем в каноне заканчивалась его история, и непроизвольно потёр шею, вспоминая размер зубов Нагини.

Питер, соскочив с газеты, показал лапой на себя.

— Нет, вы ничем не поможете. Даже если я брошу вас в Томушку, от этого не будет пользы. Мне бы не хотелось губить вашу жизнь напрасно.

Нахмурившись, сурок упёр лапы в бока, свистом напоминая, что зельевару тоже нельзя легкомысленно рисковать головой.

— Что значит "у меня семья"? Глупо воспринимать всерьез нашу странную степень "родства". Я даже не могу к этому апеллировать. Если директор спросит, откуда у меня сынок, что я ему отвечу? От Волдеморта?

Питер издал странный звук, будто задыхался. Зельевар сначала напрягся, но потом понял, что это очередной вид смеха. Похоже, Петтигрю опять пришла на ум какая-то нелепица. С трудом разобрав сбивчивые лепетания, Снейп непримиримо качнул головой:

— Понятия не имею, что такое "омегаверс" и знать не хочу. Это наверняка какая-то гадость.

Сурок смущённо потупился и шаркнул лапкой, соглашаясь. Похоже, устыдился, но сожалений хватило ненадолго, уже через полминуты он дёрнул зельевара за штанину, будто просил взять его на руки.

— Вы скоро ходить разучитесь, — недовольно проворчал Снейп, но поднял жирненькое тельце, ощущая, как пальцы погружаются в густой мех. В коридорах замка гуляли сквозняки, руки мёрзли, и прикосновение к тёплому зверьку можно было даже назвать "сносным". Не то, чтобы зельевар согласился бы в этом признаться, но с его точки зрения сурок в качестве питомца оказался лучше крысы, жабы или даже кошки.

— Чего вам, Питер? Мне не нужны терапевтические объятия… Какие ещё "восемь минут в день"? Вы спятили?

Сурок, удобно устроившись на колене, фыркал, довольно щурясь, но после, отсмеявшись, стал серьезным и принялся высказывать профессору, в чем тот не прав. Снейп понял, что Питер попросился на руки, чтобы зельевару было сложнее сбежать, и вынужден был волей-неволей выслушивать соседа.

Хотя вдохновенная речь и казалась потоком свиста, писка и щелканья, а взмахи лапок со стороны выглядели уморительно, Петтигрю напомнил, что от них зависят люди, могут пострадать дети, а Томушка, который явно совсем слетел с катушек, превратился в угрозу. Тыкая Снейпа в живот, Питер почти шипел, настаивал, что в такой ситуации глупое беспокойство о собственной жизни отходит на второй план, как несущественная деталь.

"Круциатус просветляет голову, пусть я спятил, но взамен проснулась совесть. Раньше она спала, я делал всякое непотребное, но теперь не могу, и вы такой же, скорее надвое переломитесь, чем допустите лишние жертвы", — завершил Петтигрю свой спич.

— Не такой уж вы сумасшедший, — желая избежать неудобную тему, дипломатично ответил профессор, но на это сурок посоветовал ему "не обманывать себя, а поверить его внутренней женщине".

— Хватит морочить мне голову, — ссаживая сурка на пол, проворчал Северус. — У меня ещё урок, а вы ведите себя осмотрительно и не делайте глупостей.

Хотя сам знал, что Питер и "осмотрительность" находятся на разных полюсах. Почему бы его беспокойному соседу не обращаться в рыбу? А что — плавает в аквариуме, молчит, не доставляет ровным счётом никаких неудобств. Однако, зная Петтигрю, и это нельзя считать гарантией спокойствия — тот любого и из-под воды достанет.

Снейп собирался пойти к директору сразу после ужина, но его настигла сова от Долохова. В короткой записке содержалась просьба встретиться в Хогсмиде "Срочно!", и зельевар, попросив соседа не высовываться, поспешил на встречу. Ему не нравился Антонин, русский боевик был жестоким, грубым и для него не было иных авторитетов, кроме Томушки. В свою очередь, Долохов считал Снейпа "белоручкой" и утверждал, что тот слишком бесхребетный, предпочитая в качестве оружия яд, а не кулаки. И этот внезапный вызов в ночи, написанный второпях, оказался неожиданностью. Неужели ловушка? Раз Тони следил за Питером, мог и обнаружить "странности". Но почему их не пригласили вдвоем?

Северус вернул себе воспоминания о банковской авантюре и теперь жалел об этом — если лорд примется за него всерьез, сможет выудить и воспоминания о помощи Питера, — как сурок сначала искал его в гоблинских шахтах, тянул из пропасти, а после выдал отчаянную крамолу, которая едва не стоила Петтигрю головы.

Он уже почти достиг деревни, когда из-за дерева выскользнула тёмная тень и послышался еле слышный зов:

— Стой, окаянный, я здесь, куда понесло…

Снейп, притормозив, с опаской огляделся, но, похоже, Долохов пришел на встречу в одиночку, или же его "группа поддержки" скрывалась под чарами. Повинуясь манящему жесту, зельевар нырнул в густую тень ветвей, недовольный тем, что лица собеседника практически не видно.

— Доброй ночи, Антонин. Зачем вы вызвали меня сюда так срочно? Какое-то поручение от Повелителя?

— Нет. Снейп. Где Пит?

— В школе… А что случилось?

Пожиратель огляделся, будто сам опасался слежки, сунул в рот сигарету, зажег огонёк на палочке. На мгновение его некрасивое лицо осветилось, и Северус заметил сомнение и недовольство, — эмоции были такими явными, что не нужно было обладать способностями менталиста, чтобы их распознать.

— Я тебе не доверяю, Снейп. Ты — ублюдок и падла. Последняя скотина, я бы с тобой на одном поле… поесть не присел.

— Если вы меня пригласили, чтобы оскорблять, я лучше пойду…

— Захлопнись. — Долохов оскалился, под каблуком у него хрустнула ветка. — Не знаю, чем ты, скользкая сволочь, подкупил Пита, но этот мелкий придурок о тебе заботится.

— Он за мной следит. Это вряд ли можно назвать "заботой".

— Захлопнись, говорю. Петтигрю раньше был тронутый на всю башку мерзкий козёл, трусливый подхалим и убийца. Но после того, как летом двинулся, сильно изменился. Теперь это правильный мужик, и я его уважаю.

Долохов выбросил сигарету, растёр окурок ботинком, тут же закурил следующую. Снейп предусмотрительно помалкивал, не желая, чтобы его снова грубо затыкали. Тони снова огляделся, сплюнул, и, приблизившись носом к лицу зельевара, прошипел:

— Я не знаю, что вы, два дебила, вытворяли, но пусть Пит сидит в школе и носа не высовывает. Гоблины расследуют пожары в хранилище, у них обширная сеть стукачей, и сегодня поступило донесение… Засекли магию Петтигрю, вроде он носился в окрестностях Ковентри, что-то разнюхивая, аппарировал беспорядочно и чаровал что-то. И было это дня через три после нападения… Мне насрать, зачем вы это затеяли, но чутьё подсказывает, что наш крысюк будет так хлопотать только ради тебя. Друга себе нашёл, лопух, тьфу! — Антонин весьма метко плюнул Снейпу на ботинок. — Учти, ты его в это втянул, ты и вытаскивай… Пока Пит в звероформе, лорду его достать сложно, но, как только он опять станет человеком и вылезет из Хогвартса, его тут же пригласят для беседы.

— И всё-же, я не понимаю, две совместные попойки не повод для подобной близости… Вы же сейчас, по сути, разглашая секретные данные, предаёте Повелителя… Ради мерзавца, которого так долго презирали… — говоря это, Северус украдкой сжимал палочку под складками мантии, всё так же подозревая злой умысел.

— Вот и проверим, насколько можем быть откровенны… Если побежишь закладывать, значит, я в тебе не ошибался… А если промолчишь, значит, прав был Питер…

— В самом начале беседы вы уже высказали свои претензии, но, тем не менее, рискнули и сказали то, что сказали. Почему? — Снейп приподнял бровь, хотя и понимал, что в темноте его многозначительная мимика теряется.

— Говорю же, Пит тебе верит. Олух несчастный. Не знаю, что там лорд повредил у него в черепушке своим "Круциатусом" и как ты его лечил, но теперь у него инстинкта убийцы меньше, чем в морковке. Этому идейному тюфяку в нашем кругу не место. Так что хоть раз поступи по-человечески и вытяни его из говна. Веришь или нет, мне будет стыдно, если Пит из-за наших дел пропадёт ни за грош. Нам с тобой уже пути назад нет, а он как дитя…

Антонин отвернулся, зажигая уже третью папиросу, рука заметно подрагивала и он никак не мог зацепить пламенем кончик, а когда прикурить получилось, он сделал несколько глубоких затяжек, в густых клубах дыма напоминая мстительного духа. Голос его зазвучал глухо и слегка надтреснуто.

— У меня брат был такой же… Старший. Погиб на войне в сорок третьем… Интеллигентный, аккуратный, порядочный… Сердца больше, чем мозгов… Пошел воевать, потому что это дело чести, и не вернулся. Я думал, уж и позабылось всё после стольких лет и Азкабана… А поговорил с Питом, и Витюша перед глазами стоит. — Тони помолчал, смял очередной окурок, а после со спокойной серьёзностью предупредил: — Так что учти: не сбережёшь крысюка — я твоими конечностями ёлку новогоднюю украшу.

Сказав это, Долохов с тихим хлопком аппарировал, а зельевар очень медленно спрятал палочку в чехол, наконец, переводя дух. Кто бы подумал, что Томушкин цепной пёс такой сентиментальный. И его чутью действительно можно позавидовать, он понял всё совершенно верно. Само собой, Северус не собирался подставлять Петтигрю. И, разумеется, у того больше нет "убийственных инстинктов", откуда они возьмутся у Анны Николаевны, рукодельницы и воспитательницы младшей группы детского сада? Конечно, такому Питу среди них "не место", но предупреждение Антонина пришлось кстати. Значит, гоблины как-то смогли засечь Питера, и, если до этого додумался сообразительный Долохов, то и лорд наверняка заподозрит участие зельевара, никакие сказки про дамблдоровские командировки не помогут. Времени почти не осталось. Развернувшись, зельевар поспешил в сторону замка.

Питер не ложился, дожидаясь соседа в кресле у камина, и, как только Снейп появился на пороге, вопросительно пискнул. Профессор тщательно запер дверь, навесив несколько заклинаний от прослушиваний, и сообщил:

— Все плохо. Вас как-то засекли гоблины и теперь Томушка ждёт-не дождётся, пока вы явитесь для разговора.

Сурок состроил отстраненную морду в стиле Малфоя, насколько это было возможно при его повышенной волосатости, и высокомерно повёл плечом, пренебрежительно фыркая. Северус, который так и не сел в кресло, нахмурился:

— Что ещё за "какие ваши доказательства"? Антонин сказал, они выяснили, что вы там что-то искали в окрестностях Ковентри.

Питер презрительно оскалился, издавая очередной свист.

— Неужели? "Пользуясь моим отсутствием, вы искали бордель и грибы, а нашли только грибы"? Даже если на это купятся, следующим логичным вопросом будет — почему не поискали бордель поближе? Что? Здесь нет грибов?

Сползая с кресла, Петтигрю успокаивающе попискивал, всем видом выражая спокойствие. Снейп снова нахмурился:

— Как это — мы ни при чём, хоть веритасерумом пои? Разумеется, улик нет, но из странностей ваша прогулка и моё отсутствие… Конечно, вы ничего не крали. И я ничего не крал. Из банка вообще ничего не брали… Но что значит, я ничего не сжигал? А, пламя сжигало, а не я? Вы же в курсе, что это нелепая, тупая отговорка?

Питер, нахально глядя на зельевара, длинным свистом сообщил: "Хорошо быть сумасшедшим". Северус, нахмурившись, таки уселся в кресло, интенсивно обдумывая ситуацию. Насчет себя он был уверен — спрятать воспоминания о событиях в банке, изменить память он сможет, и тогда ни сыворотка правды, ни пытки лорда не страшны. Следов его магии не найти, даже чары на руку Петтигрю он накладывал палочкой Яксли. В остальном же — ничего не знаю, был за рубежом, для конспирации путешествовал магловскими способами под обороткой, магией почти не пользовался, билетов не сохранял.

Слабым местом оставался Питер, но его лабиринты памяти уже не раз доказывали свою полезность, в них сам чёрт ногу сломит. Если не прибегать к пыткам, а копаться в мозгах, даже его нелепые сказочки про неуловимых путан и забористые ковентрийские мухоморы могут сойти за достойную отговорку. Но для того, чтобы допросить Питера, его требуется вернуть в человеческую форму, а здесь имелась другая загвоздка, — серебряная рука, которая постарается сделать свое дело при первом возможном случае.

— То есть, по-вашему, гоблины не проблема, они ничего не докажут, мы от них без труда отбрешемся? Всё равно остаётся лорд, повезёт, если у нас будет возможность оправдаться. Томушка любит пытать, а вы и слова сказать не сможете, сразу задушитесь.

Сурок многозначительно свистнул, принимаясь приглаживать шерсть на боках, а Снейп задумчиво кивнул. Да, действительно, для того, чтобы не отвечать перед лордом, его желательно прикончить. Проблема не потеряла своей срочности и актуальности, но со смертью лорда угроза от гоблинов действительно снижалась.

— Нам нужно к директору, — устало потирая переносицу, констатировал зельевар, а Питер только согласно пискнул — надо, так надо. — Но не сегодня, утро вечера мудренее.

Услышав знакомую пословицу, зверёк уважительно зафырчал и изобразил аплодисменты, выражая этим почтение снейповскому кругозору. Отправляясь спать, профессор вполголоса пробурчал: "И ничего я не ограниченный".

Он не собирался говорить Дамблдору об истинной личине Питера, но планировал потребовать от директора гарантии — не смог защитить Лили и Гарри, так пусть спасет хотя бы сурка, старый пень.

В гостиной Питер продолжал копошится, шуршать, скрипеть дверями и хлопать ящиками в ванной. Северус один раз видел, как Питер чистит зубы, и в первое мгновение подумал, что у зверька бешенство из-за пузырящейся в пасти пены. В очередной раз портить себе психику, наблюдая Петтигрю, бродящим в полотенце и папильотках, было выше его сил, поэтому профессор быстро умылся в тазу, наложил на кровать заглушающие чары и решил поспать, следуя собственному совету.

Утром во время завтрака Снейп уже привычно помог Питеру помыть лапы и повязать на шею салфетку, и сурок, старательно орудуя ножом и вилкой, принялся терпеливо пилить полоску бекона. С истерикой и риском разоблачения Петтигрю отстоял себе право пользоваться столовыми приборами, так как где-то здесь и проходила тонкая грань, что отделяла человека, временно заключенного в мохнатую шубку, от зверя, иногда прикидывающегося разумным. Зельевар сдался, не желая ещё больше унижать соседа, и даже трансфигурировал ему лож, вилку и нож, не заикаясь о том, что лапы грызуна вообще плохо приспособлены к такому виду моторики. Приёмы пищи у Питера растягивались на час, он пыхтел, но сосредоточенно продолжал бороться с рукоятками приборов, а после обязательно вытирал морду салфеткой.

— Сегодня суббота, Дамблдор назначил Поттеру отработки, во время которых планирует читать ему лекции… Но у нас нет времени на лишние разговоры. Вечером схожу и потребую у директора действий. А вас с собой брать не буду, от вас все равно пользы нет… Да и как это будет выглядеть — появлюсь на пороге кабинета с сообщением, что я и мой друг-байбак требуем немедленно прикончить Темного лорда… Нет, Питер, даже знать не желаю, почему сурок лучше, чем спутник-Чебурашка, который ищет друзей. Из-за подобных шуточек желание взять вас с собой не возникает…

Но Петтигрю только щурился, уверенный, что сможет уболтать зельевара. В конце-концов, цель у них была общая, и при достижении ее даже лишняя пара лап пригодится.

Так и получилось. Направляясь к директору с сурком на руках, Снейп и сам до конца не мог понять, как на это согласился. Питер, удобно угнездившись в сгибе локтя, лучился от удовольствия и совсем не подходил к общему мрачному облику сурового зельевара.

По пути им встретилась гриффиндорская болтушка Лаванда Браун. Увидев Снейпа с питомцем, девушка восхищённо всплеснула руками:

— Какой миленький! Ой, то есть, не вы, профессор, извините… — Понимая собственный промах, Лаванда смутилась, но Снейп даже не стал снимать за это баллы — понятно, его явление, да ещё в такой компании, для многих стало шоком. Просто мало кто осмеливался выражать это вот так, вслух. Обогнув студентку, он лишь кинул на нее фирменный недовольный взгляд.

Пробормотав пароль горгулье и поднимаясь по винтовой лестнице, он напоследок прошипел:

— Ведите себя прилично! — На что Питер только пискнул.

Директор в это время как раз поил Гарри чаем, и, услышав стук, удивлённо приподнял брови.

— Северус, что привело вас сюда в такое время?

Говоря это, Альбус смотрел на сурка, а тот, нахально поводя носом, ему подмигнул. Старик обескураженно моргнул в ответ и уделил, наконец, внимание подчиненному. Снейп опустил животное на пол, машинально приглаживая хохолок у сурка на загривке, и, распрямившись, хмуро потребовал:

— С этим надо заканчивать. Я требую от вас разделаться с Темным лордом. Достаточно он уже коптил небо.

Дамблдор, кидая опасливые взгляды на Поттера, пробормотал:

— Но, мальчик мой, имеются некие обстоятельства… Которые мешают нам завершить задуманное. Я не могу сказать тебе всего, пока не могу… Просто поверь — мое промедление имеет веские причины, если бы не это…

— Проклятье, да не осталось больше крестражей, Альбус! Только Гарри и змея! — Не желая больше слушать невнятные отговорки, рявкнул зельевар, сверкая глазами, а Гарри, испуганно сжавшись в кресле, наблюдал за тем, как бушует его страшный преподаватель.

— Северус… Хижина? — Неверяще проговорил Дамблдор, цепляясь пальцами за край стола.

— И медальон Салазара. И диадема Равенкло. И чаша Пуффендуй. Ничего этого больше нет! Завязывайте со своими играми, расскажите парню правду!

— Но он ещё не готов…

— Времени не осталось. Пожар в "Гринготтсе" наверняка насторожил лорда. Сейчас он в ярости, дезориентирован, но вскоре может вздумать проверить свои тайники. Сделайте уже что-то сами, вы, Великий и Могущественный Светлый Волшебник! — Сарказмом, которым полнился тон зельевара, можно было отравить Чёрное озеро.

— Я не могу, Гарри должен…

— Вам все должны! Может, пора снять белое пальто и поработать ручками?!

Развернувшись к Гарри, Северус сообщил:

— Поттер. Вы — крестраж. Вместилище души Волдеморта. Якорь, который не позволяет ему окончательно сдохнуть. Согласно плану нашего дорогого директора, Томушка должен вас прикончить собственноручно, уничтожая "вместилище". Не переживайте, если будете вести себя разумно на "той стороне", вполне имеете шансы вернуться. Хотя о чём я, какая ещё "разумность" у Поттеров...

— Но это невозможно, — неуверенно запротестовал директор.

— Помалкивайте, Альбус. Вы и так натворили дел. Думайте теперь, как выманить лорда на поединок, а до того нашинковать на колбасу его клыкастый шланг.

Снейп и сам не заметил, когда успел нахвататься от Питера подобных словечек, но не собирался выбирать выражений, хотя старик и казался слегка шокированным такой прямотой. Байбак, усевшись на попу, свистнул, а зельевар раздражённо отмахнулся:

— Если мы скажем, что он ссыкло и импотент, Томушка сразу же прибежит сам, но директор такого говорить не станет, он же вежливый.

— Эм-м… Северус, ты же в курсе, что разговариваешь с сурком? Ты его понимаешь? — Осторожно поинтересовался Дамблдор, но Снейп в ответ поморщился:

— Да чего его понимать, постоянно всякую ерунду мелет.

Довольный зверь разразился фырканьем, очень похожим на хихиканье, и снова что-то забормотал. Зельевар, развернувшись, ткнул в питомца пальцем:

— Никаких "возьмёшь змею на себя"! Конечно, он её прихватит с собой, Нагини его оружие! Но мы не будем пользоваться охотничьими инстинктами "поймать и схарчить такого аппетитного грызуна".

Питер раздражённо стукнул себя лапой по лбу, будто сокрушался подобному упрямству.

— И чем ты собираешься ее прикончить? У нас нет доспехов байбачьих размеров!

В их ожесточенный спор вмешался директор, который, кашлянув, напомнил о себе:

— Похоже, твой питомец весьма воинственный… Могу также предположить, что это не совсем сурок, и у него имеется… зуб на Тома?

Пит оскалился, демонстрируя, что "зуб" не один.

— У нас мало времени, если дело обстоит так, как мы опасаемся, Томушка мне уже не доверяет и наша следующая встреча будет для меня последней… И для сурка тоже. Я уже давно не надеюсь сохранить свою жизнь, но в этот раз прошу — спасите моего мохнатого друга. Раз в прошлый раз не смогли должным образом защитить… кого-то другого.

Зельевар сверлил Дамблдора взглядом, и тот смущённо погладил бороду:

— Ты же прекрасно понимаешь… Обстоятельства…

— Боунсы. Маккинноны. Прюэтты. Лонгботтомы. Грюм, который погиб летом. Поттеры… Люди, которые верят вам и следуют за вами, погибают или лишаются рассудка. Кому вы вообще помогли, Альбус?! Зачем я в очередной раз прошу у вас защиты для кого-то, должен бы уже понять, что это бесполезно!

— Северус, мальчик мой, послушай! — Директор пытался его остановить, но разъяренный зельевар, подхватывая Питера, уже направлялся к двери.

"Дамбигад, точно дамбигад! — Кипя от ярости, думал Снейп. — И на что я только надеялся?".

— Долохов говорил, что в звероформе Томушке сложнее тебя засечь. — Размышлял вполголоса зельевар, ожидая у лестницы приближения нужного пролета. — На континенте у меня осталось несколько… пациентов, которым я готовил лекарства. Отправлю тебя туда, попрошу позаботиться в счёт долга. С рукой они не помогут, придётся жить сурком, но хотя бы выживешь.

Питер на его руках молчал, занятый бесплодными попытками соорудить фигуру из трёх пальцев.

— Не старайся, ты мне еле указательным тыкал, — кинув на него косой взгляд, проворчал зельевар. За спиной послышался топот.

— Постойте! Профессор Снейп… сэр!

Их нагонял Поттер. Услышав обращение, зельевар удивлённо приподнял бровь. Парень, стоя перед ним, бунтарски сверкал зелёными глазами.

— То, что вы сказали — про якоря? Это правда?

— Допустим. Мне нет интереса вам лгать. Честно говоря, мне вообще не хочется с вами разговаривать больше необходимого, Поттер.

— Об этом я догадываюсь, — в тоне мальчишки мелькнула насмешка. — Но теперь хочу знать правду. Похоже, вы знаете больше, и можете мне рассказать…

— Вы правда желаете обсуждать это… на лестнице? — Поинтересовался профессор, разворачиваясь и скользя вниз по ступенькам. Гарри промолчал и потопал следом, следуя за Снейпом безмолвной тенью. Ради информации он готов был переступить через неприязнь и добровольно проследовать в "змеиное логово".

Оказавшись в личных покоях, Северус усадил Пита на диван, приманивая влажную салфетку и принимаясь отмывать ему лапы, пока Гарри нерешительно мялся у двери.

— Сядьте куда-нибудь. Ваши метания раздражают.

Петтигрю, фыркая, пропищал, что "его и дыхание Поттера раздражает", но на эту подколку зельевар отвечать не стал, наблюдая, как гость устраивается на стуле.

— Что вы хотите знать? — Недовольно процедил профессор, опираясь боком о край стола. — Все, что считал нужным, я уже высказал у директора.

— Моя связь… с Темным лордом…

— Вы и сами о ней знаете. Иначе зачем мне было учить вас окклюменции? Предположительно, кусок лорда остался в вашей голове, когда он о вас убился. И даже если я сейчас его убью, он, пользуясь вами или змеёй, вернётся снова.

— А то, что я смогу вернуться… из-за Грани?

— В этом я уже не уверен. При другом развитии событий у вас в руках могли собраться три дара Смерти — Бузинная палочка, мантия-невидимка и Воскрешающий камень. Сейчас вам принадлежит только мантия. Палочкой владеет директор, а камень… уничтожен. Поэтому не знаю, даже если вы погибнете от рук лорда, сможете ли вернуться. Вам решать.

Профессор безразлично пожал плечами, а сурок неодобрительно засвистел, будто корил его за грубость.

— А какие ещё слова ему подобрать? "Не переживайте, Томушка вас не больно убивать будет"?

— Разве нет других способов… Чтобы… ну… не умирать? — Нерешительно поинтересовался Гарри.

— У Альбуса было почти пятнадцать лет, чтобы найти другие пути решения проблемы. Подозреваю, раз он их не нашел, таких нет. Или он недостаточно старался.

— Не смейте оскорблять Дамблдора! Он наверняка сделал все, что мог!

Снейп, приподняв бровь, указал пальцем на дверь:

— Проваливайте. Раз не нравятся мои формулировки, идите к Пресвятому Дамблдору. Но учтите, решение нужно будет искать незамедлительно, иначе Томушка прочитает в вашей голове все сегодняшние "откровения".

Гарри, слегка поерзав, остался сидеть, но в глазах его оставался непримиримый блеск.

— Вы служите лорду. И, тем не менее, утверждаете, что хотели с ним разделаться.

— Пока делаю все, что в моих силах, — рассматривая ногти, сообщил зельевар. — И счёт у нас три-четыре. На вас отраженная "Авада", Квиррел и дневник, на мне — уничтожение кольца, диадемы, медальона и чаши. Как будем делить змею?

Байбак снова разразился чередой звуков, но профессор сурово отрезал:

— Нет, ты в это дело вмешиваться не станешь. Я обещал тебе спокойную жизнь… Да, я в курсе, что если Томушка выживет, никому жизни не будет, но останется Дамблдор, может, хоть тогда старый козел пошевелится!

— Эм-м… Профессор, директор предположил, что от вашего питомца может быть толк, раз он настроен так решительно. Поэтому он дал вот это — я не знаю, зачем, — и Гарри достал из-под мантии Распределяющую шляпу. Оказавшись на свободе, артефакт раскашлялся и недовольно проскрипел:

— Можно было проявить больше уважения и аккуратности, юноша.

— Шляпа Гриффиндора для настоящих храбрецов. Но это сурок, если вы не заметили. Он в ней утонет. Или предлагаете спрятать туда Пушистика, пока угроза не исчезнет?

— А вам, профессор, похоже на всех плевать, кроме этого зверя? Уже больше никого не жалко? — Воскликнул, вскакивая, Поттер.

— Маловато осталось среди живых тех, ради кого хочется напрягаться. Остались одни обязательства! — Вскидывая вверх руки с браслетами Обетов, прошипел зельевар.

— Так зачем стараться, уверен, вы придумаете, как их обойти без вреда для себя! Вам предавать не впервой! — Заорал Гарри. Терпением он не отличался, и теперь снова дал волю гневу.

— Не знаю, на что я рассчитывал, пытаясь донести до вас что-то. Это же бесполезно! Вы тупой, как ваш отец! Даже хуже! — В ответ раскричался Снейп, который и сам не славился сдержанностью.

Спорщики принялись осыпать друг-друга оскорблениями, в то время как Питер, спустившись с дивана, приблизился к столу, на котором бросили позабытую Шляпу. Пользуясь лестницами, зверек подобрался к артефакту и что-то пропищал. Его вопрос остался без внимания, поэтому сурок, тяжело вздохнув, уцепился в тулью и потянул на себя. Шляпа возмущённо охнула, оказавшись на голове животного, но тут же её тон стал удивлённым.

— Ну-ка, ну-ка, настоящий гриффиндорец? Хотя нет, я бы сказала, скорее, пуффендуец… Какие ещё "права администратора" тебе нужны, маленький нахал? Меня не надо жевать, прояви уважение, мне уже больше тысячи лет, сопляк… Говоришь, я это могу? Как интересно…

Скандал набирал обороты и никто не обращал внимания на зверька, который, скрывшись под широкими полями, там копошился. Но громкий и мерзкий победный вопль торжествующего сурка заставил-таки Снейпа обернуться, и его выражение лица из гневного превратилось в паническое:

— Что? Вашу мать, Пит! Вы испортили меч Гриффиндора!

На столе стоял Петтигрю, поправляя на голове уменьшенную Шляпу, а в лапе у него был зажат маленький, но оттого не менее опасный, триумфально поблескивающий меч Годрика. Артефакт Гриффиндора пошел в руки "настоящему гриффиндорцу", и неважно, какого он был размера.

— О-фиге-еть, — восхищённо протянул Поттер, а профессор упал в кресло, запуская пальцы в волосы. Похоже, у них-таки появился претендент на звание Георгия Победоносца.

— Чтоб вы провалились, — жалобно пожелал Снейп, и Питер ответил на это очередной жизнерадостной трелью.