Белая ведьма, черное проклятье

Глава 18

Трудно было сохранить остатки сна, когда утром, около десяти, меня разбудил шум воды в душе, который в течение часа принимала Айви. Дети Дженкса тоже не особо помогали — летая то вверх, то вниз по коридору и играя шнурком с Рекс. Тем не менее, я зарылась головой в подушку и осталась в постели, услышав, как семь футов кошачьей шерсти врезались в стену и опрокинули стол. Я устала, моя аура была тонка, состояние у меня было подавленным — и я собиралась еще поспать.

Поэтому несколько часов спустя, когда Дженкс запер Рекс в моей комнате, чтобы в полдень уложить детей спать, входная дверь открылась, и в полусне я расслышала тихие шаги. Айви, предположила я, и вздохнула, уютнее укутываясь в одеяло, благодарная за то, что она пожалела меня и позволила поспать подольше. Но нет. Я никогда не была настолько везучей.

— Рэйчел? — раздался рядом громкий шепот, и звук стрекозиных крыльев проник в мой сон об янтарных полях пшеницы. Где был Пирс, который держал в зубах стебель и смотрел на красное небо. «Ты не сможешь убить меня, госпожа ведьма», — сказал он, улыбаясь, прежде чем остатки сна испарились, и я проснулась.

— Убирайся, Дженкс, — пробурчала я, накрываясь одеялом с головой.

— Рэйч, вставай, — рядом раздался звук раздвигаемых штор и громкое стрекотания крыльев Дженкса, — Маршал здесь.

— Зачем?

Выглянув, я прищурилась сквозь волосы от внезапно яркого света.

Воспоминания о тихих шагах в коридоре всплыли в моей памяти, и я повернулась посмотреть на часы. Десять минут первого. Не так уж долго я проспала. Яркое солнце светило в витражное окно, снаружи было холодно. Рекс комфортно разлеглась в моих ногах, и пока я за ней наблюдала, она потянулась, вопросительно мяукнув в сторону Дженкса, перепрыгнула на комод и уселась около игрушечного жирафа.

— Маршал пришел, — повторил пикси, его узкое лицо выглядело заинтересованным. — Он принес завтрак. Помнишь, пончики?

Я приподнялась на локте и попыталась понять, о чем он говорил.

— Ах да. Где Айви?

— Выбирает нам новый холодильник.

Его крылья размылись в движении, и он встал, его отражение дважды блеснуло в зеркале.

— Она провела утро у Кормеля и вернулась домой, чтобы принять душ перед уходом. Просила сказать, что раз уж ты сегодня не в Безвременье, она назначила встречу со Скиммер в шесть.

Шесть? После заката. Мило. Я хотела пообедать с мамой и Робби, но могла немного повременить с ними.

— Я слышала, как она пришла.

Я села и вновь взглянула затуманенным взором на часы. Мне не понравилось, что утром Айви была с красавцем-чудовищем, Ринном Кормелем, но что я могла сказать? И почему у меня во рту был привкус яблок? Потянувшись через горы подушек и одеял, я взяла Рекс, чтобы прижать ее к себе и поздороваться. Она стала нравиться мне намного больше, когда позволила прикасаться к себе.

— Так ты собираешься вставать? — вновь спросил Дженкс, звук его крыльев был сродни гвоздю на доске. — Он сидит на кухне, — добавил пикси.

Пончики. Еще я ощущала слабый запах кофе.

— Я даже не одета, — пожаловалась я, отпуская Рекс, и спустила ноги на холодный пол. — Я такая неряха.

Слава богу, на улице был день, а то Ал мог опять появиться и его тоже забрать с собой.

Пикси скрестил руки на груди и бросил на меня высокомерный взгляд, стоя на комоде, рядом с моим жирафом.

— Он видел тебя и в худшем состоянии. Например, когда ты врезалась на снегоходе в ель. Или когда вы поехали на зимнюю рыбалку, и у тебя в волосах оказались кишки гольяна?

— Заткнись! — воскликнула я, вставая. Рекс прыгнула на пол и в ожидании встала у двери под ручкой. — И прекрати играть в сводника.

Он со смущенным видом пожал одним плечом.

— Я хочу тебе счастья. А ты нет. Вам с Маршалом хорошо вместе, Пирс тебе не подходит.

— Я не интересуюсь Пирсом, — сказала я, глядя на Дженкса, надела махровый синий халат и завязала пояс.

— Тогда, ради пыльцы пикси, скажи, почему ты, как одержимая, пыталась его спасти? — спросил он, но серьезная атмосфера, которую он пытался создать, была разрушена улыбающимся жирафом рядом с ним. — Если это было не ради него, то ты не стала бы так мучать себя прошлой ночью.

— Прошлой ночью я пыталась заставить Ала не злоупотреблять своим правом обучать меня и не похищать при этом других людей, — сказала я в ярости. — Возвращение Пирса не маловажно для меня, но ты действительно думаешь, что я сделала бы это только ради того, чтобы переспать с ним? Нет, я не хочу таких отношений с Пирсом, — и видя, что Дженкс поднял указательный палец, я добавила. — Кроме того, я же однажды спасла Трента, не так ли?

— Да, спасла, — Дженкс опустил руку. — Этого поступка я тоже никогда не мог понять.

Рекс встала на задние лапы и потянулась к ручке, и я подошла к комоду взять нижнее белье.

— Потерпи немного, Рекс, — сказала я. Я понимала ее желание. Мне тоже надо было идти.

— Рэйч, даже если ты поможешь ему, это не изменит моего недоверия. Я хочу сказать, он же призрак!

Мои брови поднялись. Я подумала, что, возможно, именно поэтому он внезапно решил свести меня с Маршалом. Дженкс подумал, что Маршал — более безопасный вариант для меня из этих двух. Раздраженная, я захлопнула ящик комода, и пикси взлетел в луче света.

— Оставь эту тему! — воскликнула я. — Я не увлечена Пирсом.

По крайней мере, не настолько, чтобы начать что-то делать.

— Если я не заставлю Ала относиться ко мне с уважением, все вокруг будут в опасности. Понятно? Поэтому я и сделала это, а не потому, что мне нужно свидание.

Крылья Дженкса зажужжали.

— Я тебя знаю, — сказал он твердо. — Ты не будешь счастливой с тем, что у тебя есть. Поэтому ты хочешь того, чего не можешь иметь.

Хочу? Он что, совсем не слышал того, что я говорила?

Сжимая в руках черные носки, я посмотрела на него и поняла, что наши глаза были на одном уровне.

— По-моему, ты смотришь слишком много мыльных опер, — произнесла я и задвинула ящик с носками. С трудом.

Дженкс молчал, но его слова продолжали больно жалить меня, пока я снимала джинсы с вешалки. Мия сказала, что я убегаю, потому что боюсь поверить в то, что кто-то может выжить, находясь со мной, и что одной мне безопасней. Она сказала, что живя с Айви и Дженксом, я все равно одна. Расстроенная, я, не видя, посмотрела на свитера, разложенные по порядку, которому меня научила Айви.

— Я не хочу быть одна, — выдохнула я, и Дженкс неожиданно оказался у меня на плече.

— Ты не одна, — произнес он озабоченным тоном. — Но тебе нужен кто-то, кроме меня и Айви. Дай Маршалу шанс.

— Тут дело не в Маршале или Пирсе, — сказала я, доставая черный свитер. Но мои мысли снова вернулись к Дженксу, умоляющему Айви поднять меня с пола, потому что он был слишком мал. Но Айви не могла прикоснуться ко мне или показать свою любовь без этой чертовой жажды крови. У меня были хорошие друзья, которые рисковали своими жизнями ради меня, и все равно я была одинока. Я одна со смерти Кистена, даже тогда, когда мы с Маршалом что-то делаем вместе. Всегда одна, всегда отдельно. Я устала от этого. Мне нравилось быть с кем-то, с кем можно было бы разделить близость двух людей, и я не должна была чувствовать себя слабой из-за этого желания. Я не должна была позволить стать правдой тому, что сказала Мия.

Держа одежду на согнутой руке, я слабо улыбнулась Дженксу.

— Я понимаю, о чем ты говоришь.

Дженкс привстал.

— Так ты дашь ему шанс?

Я знала, что он был слишком мал, чтобы как следует встряхнуть его.

— Дженкс, — начала я, и его крылья застыли. — Я ценю то, что ты пытаешься сделать, но со мной все в порядке. За двадцать шесть лет я привыкла подниматься на ноги. Я мастерски это делаю. И если мы с Маршалом решим изменить ситуацию, мне бы хотелось иметь мотивацию получше, чем наше обоюдное одиночество.

Крылья Дженкса упали.

— Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, Рэйч.

Я бросила взгляд на Рекс, которая вертелась под дверью.

— Я счастлива, — сказала я и добавила. — Твоя кошка хочет выйти наружу.

— Я понял, — пробормотал он, и когда я открыла дверь, он вместе с ней вылетел в коридор.

— Маршал? — я выглянула за дверь и увидела, что Дженкс и Рекс уже достигли гостиной, холл был пуст. — Я сейчас подойду.

С кухни до меня донесся звук скрипнувшего стула, сопровождаемый знакомым, звучным голосом Маршала.

— Не торопись, Рэйчел. У меня тут есть кофе, поэтому я доволен.

Я немного поколебалась на пороге, ожидая, что он выглянет в холл, но он добавил озабоченным голосом.

— А что это за зелья? Они пахнут угольной серой.

— Ммм, — пробормотала я, не стремясь рассказывать ему, что они не работают. — Локализующие чары для ФВБ. Я должна активировать их и поместить в амулеты, — добавила я, желая, чтобы он оставил их в покое.

— Круто, — лаконично отозвался он.

Скрип открытой Дженксом маленькой двери для кошки был отчетливо слышен, и убедившись в том, что Маршал не собирался выглядывать в холл, я скользнула в ванную, и, услышав звуки разговора между Маршалом и Дженксом, закрыла дверь.

— О, как мило, — прошептала я, увидев свое отражение. Под глазами были темные круги, и я была бледной, как задница Дженкса. Перед тем, как лечь спать, я принимала горячий душ и улеглась в постель с влажными волосами, и сейчас они выглядели так, словно в них побывали змеи. Слава Богу, Маршал не стал выходить из кухни. Амулет с косметическими чарами мог убрать круги — я включила воду, и ожидая, пока она согреется, медленно разделась.

Осторожно, зная, что слабость может вернуться в любой момент, я потянулась к своей лей-линии на заднем дворе. И сразу ее отпустила, почувствовав легкое головокружение. Я не собиралась сегодня ставить круги, хотя мое состояние улучшилось со вчерашнего дня, и надеялась, что, гуляя по улице, я не подвергну себя опасности.

— Ничего не изменилось в твоей жизни за двадцать шесть лет, — прошептала я, но опять же, раньше в моей жизни не было вампиров, демонов и сумасшедших эльфов, мечтающих пристрелить меня.

Из-за того, что меня ждал Маршал, моя обычная двадцатиминутная утренняя процедура сократилась до пятиминутного сбрызгивания водой. Мои мысли продолжали крутиться вокруг Маршала на кухне и Пирса в Безвременье. Пожаловаться Дали было плохой идеей. Как и пытаться воспользоваться линиями, пока я не смогу держать хоть одну, не испытывая боли. Ал играл нечестно, и я должна была изменить это. Должен был быть другой способ заставить Ала уважать меня, кроме вызова Дали.

Но мой ум был блаженно пуст, пока я мыла голову шампунем.

Вытирая мокрую голову полотенцем, я услышала низкий голос Маршала в отдалении, который напомнил мне, что у меня есть более срочные проблемы, сидящие на кухне и пьющие кофе. Я подвязала волосы полотенцем наверх и протерла зеркало от пара, раздумывая о том, что мне делать с этой проблемой. Дженкс забил свою голову ерундой. Я не могла стать девушкой Маршала. Он был слишком хорошим парнем, и хотя он умел не теряться в кризисных ситуациях — его, вероятно, никогда не пытались убить.

Я быстро оделась и пару раз провела щеткой по волосам, оставив их сушиться. Голос Дженкса был ясно слышен, когда я открыла дверь и направилась на кухню. Я зашла в залитую солнцем комнату и заметила, что холодильник, в общем, выглядел нормально, кроме тех мест, где был обмотан изолентой. Дженкс сидел на столе рядом с Маршалом, и высокий мужчина чувствовал себя непринужденно, сидя рядом с пикси и одним из его сыновей, отчаянно боровшимся со сном.

Маршал посмотрел на меня, и моя улыбка погасла.

— Привет, Маршал, — сказала я, вспомнив, как он помог Дженксу и мне в Макино, когда это было нам очень нужно. Я всегда буду ему благодарна за это.

— Доброе утро, Рэйчел, — сказал колдун, вставая. — Новая диета?

Я проследила за его взглядом на холодильнику, и не смогла сознаться в том, что взорвала его.

— Ага.

Я нерешительно застыла, но потом, вспомнив его визит ко мне в больницу, легонько обняла его, едва касаясь. Дженкс взял ребенка на руки, подлетел к раковине и уселся, греясь в лучах солнца.

— Есть новости о моих занятиях?

Широкие плечи Маршала поднялись и опустились.

— Сегодня я еще не проверял свою почту, но собираюсь это сделать чуть позже. Я уверен, тут какая-то ошибка.

Надеюсь, он прав. Никогда не слышала о том, чтобы университет отказывался от денег.

— Спасибо за завтрак, — сказала я, глядя на открытую коробку с пончиками, стоящую на стойке. — Очень мило с твоей стороны.

Маршал провел рукой по своим коротким черным волосам.

— Просто хотел проведать тебя. Раньше я не знал никого, кто сбегал бы из больницы. Дженкс сказал, вчера вечером у тебя с Алом была ссора?

— Ты сварил кофе? — вместо ответа воскликнула я, не желая говорить об Але. — Спасибо. Прекрасный аромат.

Я направилась к кувшину, стоящему около раковины.

Маршал сложил руки перед собой, но потом опустил, словно понял, насколько уязвимый вид придавала ему эта поза.

— Его сварила Айви.

— Перед уходом, — добавил Дженкс, сидя на кране со спящим на коленях ребенком.

Маршал снова сел. Он выглядел смущенным.

— Твоя аура выглядит получше.

Я издала вздох и сдалась. Мне нравилось то, что он навестил меня в больнице.

— Так и есть, — сказала я кисло. — Именно поэтому я попросила Ала дать мне отгул сегодня. Видимо, моя аура слишком тонка для безопасного перемещения по линиям. Я даже не могу поставить круг. Мне будет очень плохо.

И так больно, что невозможно вздохнуть, но зачем мне это говорить?

— Мне жаль.

Маршал взял пончик и протянул мне коробку.

— Все будет хорошо.

— Они сказали мне то же самое.

Шагнув вперед, я перегнулась через стойку и взяла с глазурью.

— Думаю, что к следующей неделе моя аура будет в норме.

Маршал посмотрел на Дженкса, прежде чем мягко сказать:

— Я имею в виду Пирса. Дженкс сказал, ты виделась с ним на линии, прежде чем Ал забрал его. Боже, Рэйчел. Мне так жаль. Ты, должно быть, очень расстроена.

Я почувствовала, как кровь прилила к лицу. Дженксу хватило приличия изобразить на лице смущение, и я положила пончик на салфетку.

Колдун провел рукой по своим коротким волосам, немного отросшим за два месяца.

— Я понимаю. Когда кто-то важный для тебя в опасности, ты перевернешь мир для его спасения.

Мое кровяное давление подскочило, и раздражительно глядя на Дженкса, я опустила руку на бедро.

— Дженкс, твоя кошка у двери.

Пикси открыл рот, посмотрел на выражение моего лица и понял намек. Он обменялся с Маршалом чисто мужским взглядом, понять который я не могла, и со спящим ребенком на руках улетел. Он выглядел довольно мило со спящим малышом, и мне стало интересно, как там Маталина. В последнее время Дженкс не особо распространялся о ней.

Я подождала, пока шум его крыльев не стих, и села напротив Маршала.

— Я провела с Пирсом всего один день, — сказала я, чувствуя, что должна объясниться. — Мне было восемнадцать. Дженкс думает, я ищу мужчину, с которым не могу иметь настоящих отношений, поэтому не должна испытывать чувство вины от того, что его нет в моей жизни; но по правде говоря, между мной и Пирсом ничего и не было. Он просто милый парень, которому нужна помощь.

Потому что он имел несчастье быть со мной знакомым.

— Я не пытаюсь играть роль твоего парня, — сказал Маршал, глядя в пол. — Я просто хочу быть твоим другом.

Его реплика всколыхнула глубоко во мне чувство вины, и я закрыла глаза, пытаясь решить, что на это ответить. Маршал как друг? Очень мило, но у меня никогда не было друга-мужчины, с которым в последствии я не переспала бы. Черт, в этом отношении у меня и об Айви были мысли. Маршал — первый мужчина, с которым я так долго общаюсь, и это не перешло в постель. Но мы же не встречались как пара. Правда?

Смущенная, я медленно выдохнула. Размышляя, как же мне справиться с этим, я посмотрела на его руку. Это была приятная рука, сильная и загорелая.

— Маршал, — начала я.

В гостиной зазвонил телефон, и атмосфера, установившаяся на кухне, испарилась. Дженкс закричал, что возьмет трубку, и я села обратно на стул.

— Маршал, — повторила я, когда Рекс зашла к нам. Теперь я знала, что ее хозяин больше не подслушивал за нами в холле. — Мне нравится то, что ты делаешь для меня, и я нахожу тебя очень привлекательным, — сказала я, вспыхнув, и пролепетала. — Но я учусь у демонов, я ношу их копоть, и моя аура настолько тонка, что я не могу воспользоваться линией и что-то сделать! Ты заслуживаешь большего, чем все это дерьмо. Правда. Я этого не стою. Ничто не стоит.

Мой взгляд поднялся вверх, когда Маршал наклонился и взял меня за руку.

— Я никогда не говорил, что с тобой легко иметь дело, — мягко сказал он, его карие глаза серьезно смотрели на меня. — Я знал это еще тогда, когда ты зашла в мой магазин вместе с шестифутовым пикси и купила снаряжение для дайвинга по кредитке Вампирских чар. Ты стоишь этого. Ты хороший человек. И ты мне нравишься. Я хочу помогать тебе, когда могу, и наблюдать со стороны, а не испытывать чувство вины за то, что не помог.

Его теплая рука была на моей, и я уставилась на нее.

— Мне нужно было услышать это, — прошептала я, стараясь, чтобы голос не сорвался. — Спасибо. Но за меня не стоит умирать, ведь вероятность этого очень велика.

Раздался стрекот крыльев пикси, и когда влетел Дженкс, Маршал отодвинулся от меня.

Я убрала руки под стол.

— А, Рэйч, — сказал Дженкс, скользнув между нами. — Это Эдден.

Я помедлила с первым порывом попросить его перезвонить мне. А может, он нашел что-то на Мию.

— Это на счет баньши, — продолжал Дженкс. — Он сказал, что если ты не возьмешь телефон, он пришлет сюда машину.

Я встала, Маршал улыбнулся и взял пончик.

— Он узнал что-то насчет Мии? — спросила я, дойдя до двери.

Мой глаза искали бесполезные поисковые зелья, которые стояли на стойке, и я моргнула. Их там не оказалось.

— Где мои… — начала я, и Маршал поднял руку, привлекая мое внимание.

— Висят в твоем шкафу. Я активировал их для тебя.

Его глаза расширились от внезапного проблеска беспокойства.

— Извини. Мне нужно было спросить, но ты сказала, чары готовы. Я подумал, что мог бы помочь, ну ты знаешь…

— Нет, все в порядке, — произнесла я, в отдалении слыша голос Эддена, что-то говорящего мне в трубку. — Ммм, спасибо, — сказала я, покраснев. Круто, теперь он знал, что я оплошалась. Он сделал собственные чары, а по отсутствию запаха красного дерева понял, что мои были бесполезными.

Сконфуженная, я повернулась к телефону.

— Эдден? — спросила я подавленно. — Ты нашел ее?

— Нет, но я хочу, чтобы сегодня ты помогла мне с одной из этих женщин-баньши, — сообщил Эдден, сразу переходя к делу, и его скрипучий голос был наполнен благодарностью, странно звучавшей по телефонной линии. — Ее завут мисс Уолкер. Она самая недружелюбная женщина, с которой мне приходилось говорить до этого, за исключением моей тещи, и это была только беседа по телефону.

Я бросила взгляд на Маршала, потом повернулась к нему спиной. Дженкс сидел на его плече, а ребенок, скорее всего, уже спал в столе.

— Сегодня утром она позвонила в департамент, — продолжал Эдден, привлекая к себе мое внимание. — После обеда она прилетает из Сан-Диего, чтобы помочь в поисках мисс Харбор. Ты могла бы приехать сюда, когда мы будем с ней беседовать? Баньши в полицейском участке то же самое, что вампир, но она хочет помочь, видя, что ОВ ничего для этого не делает.

Последнее было сказано довольно кисло, и я кивнула, зная, что видеть этого он не мог. В этом был смысл, но я не была уверена, что хочу знакомиться с этой женщиной, когда даже долбанный ребенок ее вида легко мог убить меня.

— Ох, — неуверенно протянула я. — Я бы хотела помочь и все такое, но моя аура еще слишком тонка. Я не думаю, что беседа с другой баньши — хорошая идея.

Кроме того, сегодня мне нужно найти способ приструнить Ала.

Дженкс зажужжал крыльями в знак одобрения, но Эдден счастлив не был.

— Она хочет встретиться с тобой, — сказал он. — Ей нужна ты. Рэйчел, она поставила условие. Ты нужна мне.

Я вздохнула, гадая, не приукрасил ли Эдден правду, для того чтобы добиться своего. Положив руку на голову, я немного подумала.

— Дженкс? — спросила я неуверенно. — Ты можешь сказать, если она начнет питаться от меня?

Крылья пикси стали ярче.

— Конечно, Рэйч, — отозвался он, довольный тем, что может быть полезен.

Я закусила нижнюю губу и вслушалась в гудение телефонной линии, взвешивая риск. Мне бы хотелось, чтобы Мия получила по заслугам за то, что позволила своему ребенку напасть на меня, и помощь мисс Уолкер могла пригодиться.

— Хорошо, — медленно сказала я, и Эдден издал довольный звук. — Где и когда?

— Ее самолет прилетает в три, но по времени Западного побережья, поэтому как на счет позднего обеда, — уверенно произнес Эдден, — в здании ФВБ.

— Твоего или моего обеда? — спросила я, закатив глаза.

— Ну, скажем, давай в четыре, в Кэрью-Тауэре?

Кэрью-Тауэр? Она точно была женщиной.

— Я пришлю кого-нибудь за тобой, — сказал Эдден. — Ах да, и хорошая работа с ПМВ. Как ты умудрилась так быстро с этим разобраться?

Я взглянула на Дженкса, сидящего на плече Маршала.

— Ринн Кормель, — ответила я, надеясь, что до Маршала, наконец, дойдет, насколько опасно со мной встречаться.

— Черт! — воскликнул Эдден. — Ты точно притягиваешь к себе неприятности. Увидимся в четыре.

— Эй, как Гленн? — спросила я, но он уже положил трубку.

В четыре, в Кэрью-Тауэре, подумала я, мысленно перебирая свой шкаф в поисках одежды, и положила телефон.

Я смогу это сделать. Вот только как?

Я уже устала, хотя проснулась совсем недавно.

Мой взгляд упал на отдельно стоящий кухонный шкаф, где я раньше хранила свои магические книги. Когда я была в больнице, Айви унесла их на колокольню, и мысль, о том, что придется тащить их обратно, заставила меня вздохнуть. Ал сказал, что заклинания, восстанавливающего ауру человека, не существует, но, возможно, есть заклинание, которое поможет мне защититься от баньши.

Я решила проверить, но в гостиной вновь раздался телефонный звонок. Дженкс полетел туда, чтобы ответить, и я застыла, вспомнив о своей компании.

— Извини, — сказала я, глядя на забавное выражение лица Маршала, сидящего на стуле и жующего пончик. — Мне нужно подняться на чердак и посмотреть кое-какие книги. Мне нужно найти, ммм, заклинание.

— Ты хочешь, чтобы я помог снести их вниз? — спросил он, поднявшись на ноги.

— Там всего лишь пара книжек, — заколебалась я, думая, что там и демонские книги тоже.

— Нет проблем, — он направился к святилищу, его походка была обычной и уверенной, и я пошла следом. Вот хрень, и как мне объяснить ему наличие у меня демонских книг?

В святилище было тихо и тепло от обогревателя, установленного для пикси. Дженкс повесил трубку и сейчас сидел со своими старшими детьми на стропилах, держа караул.

— Я могу сама с этим справиться, — сказала я, когда догнала Маршала, и он искоса посмотрел на меня.

— Это всего лишь пара книг, — напомнил он и откусил кусочек пончика, который прихватил с собой.

— Я принесу их вниз, а потом, если ты захочешь, чтобы я ушел, я уйду, — добавил он с полным ртом. — Я знаю, что у тебя есть дела. Я просто должен был проведать тебя, вот и все.

В его тоне был оттенок боли, и чувствуя себя не в своей тарелке, я последовала за ним через холодный вестибюль в неотапливаемую часть здания с винтовой лестницей, ведущей на колокольню. Я колдовала там однажды, когда пряталась от демонов в прошлый Хэллоуин. Маршал тогда только приехал в город и искал жилье. Черт, неужели мы с Маршалом только два месяца вместе? Мне казалось, что дольше.

— Маршал, — сказала я, когда мы поднялись наверх, и я обняла себя руками, стоя на холоде неотапливаемой колокольни. Проклятие, здесь было так холодно, что дыхание превращалось в пар. Я поискала открытые стропила над огромным колоколом, что играл роль мнимой крыши, но Биса так и не нашла. Наверное, он уселся где-нибудь на карнизе прошлой ночью, чтобы греться на солнце весь день. Горгулья-подросток не появлялся здесь, кроме того времени, когда была ненастная погода, а когда он подрастет, наверное, вообще перестанет здесь появляться.

— Эй, а здесь мило! — сказал Маршал, и я отошла в сторону, довольная тем, как он осматривал шестиугольную комнату. Неровный пол был покрыт пылью, кое-где стены были недостроены, и эти места прикрывались деревянными рейками и сайдингом. Температура здесь была такой же, как на улице, что-то около пятидесяти, что довольно сильно бодрило после тепла.

Решетчатые окна частично пропускали внутрь свет и звук, превращая комнату в симпатичное укрытие, где можно были сидеть и смотреть, как проходит день. Я не удивилась, когда Маршал вытащил одну из деревянных реек и выглянул наружу. Рядом с ним стоял раскладной стул, который я оставила здесь в прошлый раз. Посередине помещения десять на десять метров стоял антикварный камод с зеленой мраморной столешницей и старинным зеркалом. Моя библиотека стояла на полке из красного дерева между двух окон. Рядом с ней, около двери, стоял выцветший от времени диван. Больше здесь ничего не было, кроме слабо резонирующего почти неуловимого гула колокола.

Устав, я присела на диван и положила одну из книг на колени, предпочитая сидеть, в то время как Маршал удовлетворял свое любопытство. Мои мысли вернулись к бесполезным чарам в моем шкафу.

— Кстати, Маршал, на счет тех поисковых чар, — мягко напомнила я.

Маршал повернулся, улыбаясь.

— Мой рот на замке, — сказал он, пересекая комнату. — Я знаю, что то, что ты делаешь для ФВБ, конфиденциально. Не волнуйся об этом.

Ладно, но это странно, подумала я, когда Маршал присел рядом со мной, беря книгу у меня из рук и открывая ее. Откуда он мог знать, что чары не были черными?

— Что ты ищешь? — весело спросил он, потом посмотрел на свою руку, которая, вероятно, начала дрожать. Демонские книги всегда вызывали такую реакцию.

— Заклятие, чтобы защитить свою ауру, — сказала я. — Эээ, ты держишь демонскую книгу.

Маршал моргнул и застыл, когда понял, что открыл.

— Из-за этого ты хранишь их здесь? — спросил он, глядя на книгу, и я кивнула.

К моему великому удивлению, он не стал возвращать книгу обратно, а перевернул следующую страницу — любопытство взяло верх.

— Тебе не нужны чары, чтобы помочь ауре, — сказал он. — Что тебе нужно, так это массаж.

Мои плечи расслабились, и довольная тем, что он не стал бегать кругами в ужасе от увиденного, я пробормотала.

— Массаж?

— Всего тела, с головы до кончиков пальцев на ногах, — сказал он, и когда перевернул страницу и нашел проклятие, уничтожающее целую армию одной музыкальной нотой, добавил. — Ты действительно думаешь, что они работают?

— Если сделать все правильно, конечно.

Потянувшись, я достала университетский учебник и посмотрела в заголовок. Мои пальцы заледенели, и я подышала на них.

— Значит, массаж, да?

Маршал усмехнулся и перевернул желтую страницу.

— Конечно, если его правильно сделать, — сказал он, передразнивая меня, и когда я посмотрела на него, он улыбнулся.

— Честное скаутское. Массаж запускает ритмы, отвечающие за пищеварение и сон. А это то, что нужно для восстановления ауры. Ты получишь массаж, и твоей ауре станет лучше.

Я посмотрела на него, пытаясь понять, не шутит ли он.

— Правда?

— Ага.

Его невозмутимость дрогнула, когда он увидел проклятие вызова урагана для разрушения зданий. Он посмотрел на меня, потом на проклятье.

— Хм, Рэйчел? — запинаясь, проговорил он.

— Что? — спросила я, чувствуя первые признаки беспокойства. Я не была черной ведьмой, черт возьми.

— Это какое-то чертово дерьмо, — сказал он, наморщив лоб.

Я засмеялась, забирая книгу обратно себе на колени и кладя университетскую обратно на полку.

— Поэтому я этим и не занимаюсь, — сказала я, благодарная за то, что он не посчитал меня плохой только потому, что у меня была книга, в которой говорилось, как сделать проклятие для вызова эпидемии чумы.

Он издал слабый звук и посмотрел через мое плечо вниз.

— Итак, рискуя открыть больную рану, что Робби думает о том, что ты оказалась в больнице?

Я перевернула страницу и побледнела.

КАК ЗАСТАВИТЬ ЧЕЛОВЕКА ЗАБЕРЕМЕННЕТЬ ВОЛКОМ.

Черт, я и не знала, что такое проклятие есть у меня в библиотеке.

— Хм, — запнулась я, быстро переворачивая страницу. — Робби сказал, что это нормальный исход для черного заклятия и приказал мне прекратить делать опасные вещи, потому что это могло расстроить маму. Хотя скорее он сам был расстроен. А не мама.

— Я предполагал, что он так скажет.

Маршал наклонился ближе и перевернул страницу вместо меня. Я сделала глубокий вдох, наслаждаясь теплом первоклассного тела в холодной колокольне и богатым запахом красного дерева. Он недавно колдовал, и мне было интересно, был ли на нем модифицированный амулет тепла, который не давал ему замерзнуть.

— Мне понравился твой брат, — сказал он, не зная о моих мыслях. — Но смотреть, как он относится к тебе, словно к ребенку, каким ты была, когда он уехал, раздражает меня. Мой старший брат делал то же самое. Хотел заставить меня гордиться им.

— Мммм.

Я позволила нашим телам еще немного побыть рядом, удивляясь тому, что он говорил все подозрительно правильно.

— Робби уехал от нас, когда мне было тринадцать. У него не было возможности видеть мое взросление.

Наши руки соприкоснулись, когда я перевернула страницу, но он, казалось, не заметил этого.

— И когда он приехал с визитом на неделю, я взяла, да и попала в больницу. Очень хорошо, да?

Маршал засмеялся, потом более внимательно присмотрелся к тексту, описывающему, как сделать пузыри, которые не лопнут до восхода, и я почувствовала себя лучше, когда он решил, что не все проклятья были плохими. Я полагаю, их можно было использовать, чтобы заставить появиться пузырь у кого-нибудь в легких и удавить этого человека, но еще ими можно было развлекать детей.

— Спасибо за то, что пошел со мной тогда к моей маме, — тихо произнесла я, глядя на него, а не на проклятья, которые он перелистывал. — Не думаю, что смогла бы просидеть там весь вечер, слушая рассказы о Синди, за которыми неизбежно следовало бы «А когда же у тебя появится парень, Рэйчел?».

— Мамы все такие, — сказал он озабоченным тоном. — Они просто хотят видеть нас счастливыми.

— Я счастлива, — сказала я кисло, и Маршал усмехнулся, возможно, пытаясь запомнить проклятие, которое превращало воду в вино. Хорошая попытка, но он не сможет его активировать, не имея нужных ферментов в крови. А вот я могу.

Вздохнув, я целиком переложила книгу на его колени и взяла другую. Здесь было холодно, но мне не хотелось спускаться вниз, рискуя разбудить дюжину пикси. Не ревновала ли я к тому, что у Робби, казалось, было все, что нужно в жизни? К тому, как легко ему это далось?

— Ты знаешь, — сказал Маршал, уже не глядя в книгу, он смотрел на меня. — Мы можем больше не придерживаться тех рамок, которые установили… между нами, я имею в виду.

Я застыла. Должно быть, Маршал почувствовал это, потому что наши плечи соприкасались. Я ничего не сказала, и вдохновленный отсутствием отрицательного ответа, он добавил:

— Я имею в виду прошлый октябрь: тогда я не был готов к серьезным отношениям в своей жизни, но сейчас…

У меня перехватило дыхание, и Маршал быстро произнес.

— Хорошо, — проговорил он, увеличивая расстояние между нами. — Извини. Забудь о том, что я сказал. Я не разбираюсь в языке телодвижений. Моя вина.

Моя вина? Когда кто-нибудь из моих знакомых говорил такое?

Но позволить этому продолжаться, ничего не сказав в ответ, я не могла, особенно если иногда я думала о том же самом. Я облизнула губы и аккуратно сказала, глядя в книгу на коленях.

— Мне было весело с тобой последние несколько месяцев.

— Все в порядке, Рэйчел, — перебил он меня, отодвигаясь еще дальше от меня на старом диване. — Забудь, я ничего не говорил. Эй, я просто пойду, ладно?

Мой пульс подскочил.

— Я не прошу тебя уходить. Я говорю, что мне хорошо с тобой. Раньше мне было больно. Да и сейчас иногда тоже, но я много смеюсь, и ты мне нравишься.

Он поднял голову, со слабым румянцем на щеках, в его карих глазах притаилась новая ранимость. Мыслями я вернулась ко вчерашнему вечеру и ко мне, сидящей на полу кухни, когда никто не мог помочь. Испуганная, я сделала глубокий вдох.

— Я подумаю об этом.

Маршал выдохнул с облегчением, словно внутри у него развязался узел.

— Когда ты была в больнице, — быстро сказал он, — Боже, помоги мне, но внезапно я увидел то, что мы делали последние пару месяцев, и кое-что причинило мне боль.

— Я тоже не почувствовала там ничего хорошего, — пошутила я.

— И потом Дженкс рассказал мне о твоем падении на кухне, — добавил он с искренним волнением. — Я знаю, что ты можешь позаботиться о себе, и у тебя есть Айви и Дженкс…

— Линия прорвалась сквозь мою ауру, — объяснила я. — Было больно.

Мои мысли вернулись к чувству ревности, которое я испытывала весь вечер, сидя рядом с Маршалом и слушая сияющего Робби, расписывающего прелести Синди. Почему же у меня в жизни не могло быть чего-то подобного?

Маршал потянулся к моей руке, при этом пространство между нами показалось мне еще больше.

— Я люблю тебя, Рэйчел. Я имею в виду, действительно люблю, — сказал он, почти пугая меня. — Не только потому, что у тебя очень сексуальные ноги и с чувством юмора все в порядке, или потому, что ты помогаешь в расследованиях и находишь время спасти щенка с дерева.

— Это было действительно глупо, не так ли?

Он сжал мои пальцы, привлекая к ним мой взгляд.

— Дженкс сказал, что ты была там одна и могла сделать что-то очень глупое, пытаясь спасти то приведение.

На этом я сдалась в своей попытке казаться легкомысленной.

— Я не одинока.

Может, Мия и была права, но мне бы этого не хотелось. Даже если и так, я сама могла стоять на ногах. Я делала это всю жизнь и дальше смогу. Но мне не хотелось этого. Я задрожала: то ли от холода, то ли от нашей беседы, и Маршал нахмурился.

— Мне бы не хотелось разрушать то, что есть между нами, — тихо сказал он в абсолютной тишине зимнего дня.

Он медленно подсел ближе, и я переложила книгу с коленей на пол, чтобы сесть напротив него и проверить чувства, в которых я была не очень уверена. И то, что я чувствовала, беспокоило меня.

— Друзьями тоже быть не плохо, — добавил он, будто действительно так считал. — У меня до тебя никогда не было таких хороших отношений с женщиной, и я достаточно умен и опытен, и достаточно много старался, чтобы привести общение к этому этапу.

— У меня тоже, — сказала я, почти разочарованная. Я не должна была полагаться на него, приводить его сюда. Я была опасна для всех, кто мне нравился, не считая оборотней и вампиров. Я заставлю Ала задуматься над причинами этого. Мне бы не хотелось, чтобы Дженкс оказался прав в том, что я хочу недостижимого и использую это как отговорку, чтобы оставаться одной. Сейчас у меня отличные отношения с Маршалом. А то, что они не переходят в физические отношения, не делает их менее реальными. Или делает? Мне хотелось заботиться о ком-нибудь. Мне хотелось любить кого-то и не бояться. Я не хотела позволить Мии выиграть.

— Маршал, я пока не уверена, готова ли встречаться с кем-нибудь.

Потянувшись, я с бьющимся сердцем прикоснулась к коротким черным волосам за его ухом. Я потратила столько сил, пытаясь убедить себя, что он для меня недостижим, что теперь такое обычное движение выглядело для меня эротично. Он не шелохнулся, и моя рука опустилась ниже, пока мои пальцы не коснулись его воротника, легонько скользнув по его коже. Маленькое зернышко чувства выросло, и я взглянула в его лицо.

— Но мне бы хотелось посмотреть, смогу ли я. Если я смогу…

Его рука чуть сильнее сжала мою, не удерживая, но обещая что-то большее. Его свободная рука стремительно пересекла невидимую границу моего личного пространства и опустилась. То, что мы провели два месяца, держа дистанцию, сделало это обычное движение удивительно чувственным. Маршал потянулся свободной рукой к моему лицу и легонько развернул его к себе. Теплые пальцы лежали на моем подбородке, и его взгляд встретился с моим. Он размышлял над моими словами и над своими собственными сомнениями. Я начала дрожать от холода.

— Ты уверена? — просил он. — Я имею в виду, мы не сможем потом вернуться назад.

Он уже видел дерьмовую сторону моей жизни — и не ушел. Не все ли равно, если это не сможет длиться вечность, но дает мне мир прямо сейчас?

— Нет, я не уверена, — прошептала я. — Но если мы и дальше будем тянуть с этим, оба будем одиноки.

Казалось, мое высказывание придало ему уверенности, и я закрыла глаза, когда он нежно приблизил мое лицо к себе и осторожно поцеловал. У поцелуя был привкус сахара и пончиков. Чувство пронеслось сквозь меня, заставляя меня желать недоступного. Он притянул меня ближе, и скольжение его языка послало внутрь меня стрелу желания. О боже, мне было хорошо, и мои мысли забились так же быстро, как и сердце.

Я бы не хотела, чтобы это оказалось ошибкой. Я пробыла с ним два месяца, и это доказывало, что никто из нас не искал только секс. Так почему бы не попробовать?

Напряженность стрельнула сквозь меня, обостряя мои мысли и выстраивая почти забытые доводы. Вопреки — или, может быть, благодаря — нашим платоническим отношениям, я не была готова переспать с ним. Это было бы слишком странно, и Дженкс скажет мне, что я перестаралась. Но он был лей-линейным колдуном — я тоже не полный бездарь. И многовековая техника передачи энергии от одного колдуна другому, древние корни которой, возможно, были в том, чтобы гарантировать союз сильных колдунов с сильными колдуньями для рождения еще более сильного потомства — сейчас напоминала безумно хорошую прелюдию, которую мы могли разделить. Была только одна проблема.

— Подожди, — сказала я, задыхаясь от прерванного поцелуя и пытаясь разобраться в своих спутанных мыслях.

Пальцы Маршала замедлились и опустились.

— Ты права. Мне нужно идти. Глупая была идея. Я, ммм, позвоню тебе, если ты захочешь. Может, где-нибудь через годик.

Он говорил смущенно, и я положила руку на его ладонь.

— Маршал.

Глядя вверх, я приблизилась к нему так, что наши бедра соприкоснулись.

— Не уходи.

Я тяжело сглотнула.

— Я, эээ, я никогда раньше не была с колдуном твоего возраста, — еле слышно проговорила я, не глядя на него. — Я имею в виду, с таким, который может пользоваться магией лей-линий. Мне бы конечно очень хотелось… ну, ты знаешь. Но я не знаю, смогу ли вспомнить сейчас.

Его глаза распахнулись, когда до него дошел смысл моих слов, и его досада от моего предполагаемого отказа вытеснилась чем-то более древним и глубоким: вопрос нашего таинственного ДНК. Кто из нас был более опытным колдуном, и сколько удовольствия мы могли от этого получить?

— Рэйчел! — сказал он, согревая меня своим мягким смехом. — Ты не можешь забыть такие вещи.

Моя подавленность росла, но его взгляд был полон понимания, и это дало мне сил.

— Я давно не практиковалась с магией лей-линий. Сейчас… — Смущенная, я пожала плечами. — Я не знаю своего предела. И с моей поврежденной аурой… — я позволила своим словам оборваться.

Маршал приложил свой лоб к моему, держа руки на моих плечах.

— Я буду осторожен, — прошептал он. — Ты не могла бы просто пустить все на самотек? — мягко и нерешительно попросил он.

Мое лицо вспыхнуло, но я кивнула, все еще не глядя на него. Переливание энергии было более интимным, душераздирающим, нежным, опасным из-за возможности перепутать это с любовью, но оно было более безопасным способом, если двое не знают своих пределов в лей-линейной магии.

Он медленно наклонился ко мне, чтобы поцеловать. Мои глаза закрылись, когда его губы встретились с моими, и я выдохнула, крепче обнимая его за шею. Я пересела удобнее. Маршал пошевелился, его рука перешла к моему затылку, более смело, но еще неуверенно. Аромат красного дерева, исходящий от него, вызвал во мне бурю чувств, чистых и не запятнанных страхом, который прокрадывался всегда, когда я была с Кистеном. В нашем поцелуе не хватало адреналина, вызванного страхом, но он был достаточно глубоким, чтобы зародить эмоции внутри меня. Этот не-такой-невинный поцелуй был опасен. В нем была равная доля удовольствия и боли, и танец был очень осторожным, словно доверие было лишь обещанием между нами.

Мой пульс подскочил от желания попробовать этот метод. Выталкивание энергии не обязательно должно включать в себя секс, и, вероятно, по этой причине колдуньи всегда возвращались после игр с неизменно более хорошо обеспеченными человеческими мужчинами. Даже если люди могли работать с линиями, они не смогли бы сделать это. Единственное, что беспокоило меня, кроме моего смущения, это моя тонкая аура. Переливание энергии могло причинить мне боль. Потому что изначально это тот же процесс, который использовал Ал в качестве наказания, пропуская через меня энергию линии, чтобы причинить боль, но это все равно, что сравнивать любящий поцелуй с изнасилованием.

Во мне зазвенела трель предвкушения. О, Боже. Надеюсь, я помню, как это делать, потому что очень этого хочу.

Я разорвала наш поцелуй. Мое дыхание было быстрым, и глаза были все еще закрыты, я положила голову ему на плечо, губы были приоткрыты, и я жадно вдыхала его запах. Одна его рука была на моей талии, другая заблудилась у меня в волосах. Я напряглась, чувствуя прикосновение его пальцев. Он знал, что я не собиралась отбиваться от него лей-линейной энергией, но тысячелетний инстинкт трудно было контролировать жизненным опытом — мы продвигались медленно.

Я передвинулась и села удобнее на его колени, обхватывая ноги, прижимая его к спинке дивана. Чувство предвкушения стало острее. За ним тенью следовало беспокойство. Что делать, если я не достаточно расслаблена для этого? Быстро дыша и держа руки на его шее, я открыла глаза и посмотрела ему в лицо. Его темно карие глаза были полны пьянящего желания, похожего на мое.

— А ты раньше занимался этим? — спросила я.

— Нет, но сегодня время делать все впервые, — сказал он, и я услышала в его голосе улыбку, так же четко, как и видела. — Тебе нужно помолчать.

— Я…

Я уже собралась было отодвинуться, но он засунул свои руки мне под рубашку и вновь поцеловал меня. Мой пульс громко забился, в то время как гладкие мужские руки ласкали мой живот, поднимаясь выше, его губы стали более требовательными. Я встретила его агрессию своей, ведя ладони к его талии и засовывая палец за пояс его джинсов, показывая, что в будущем я смогу больше.

Я теснее прижалась к его теплу, решив не думать больше, а просто быть. Центр ци у меня был совершенно пустой, поэтому с нерешительностью первого поцелуя девственницы, я отпустила сознание и нашла бурлящую энергию его ци. Маршал почувствовал это. Его руки на мне напряглись и расслабились, разрешая мне и подготавливая свое тело к вспышке адреналина и удовольствия, когда я возьму ее.

Я вздохнула, начиная.

Тепло его рук на мне превратилось в покалывание. Неожиданный приступ, который удивил нас, выровнял баланс. Адреналин бурлил в крови. Маршал застонал, и, перепуганная, я вернула свое сознание. Щиты упали, и я застыла в предчувствии. Но энергия пришла мягкой и чистой, без отвратительной тошноты, которую оставляла во мне энергия лей-линии. Приходя от этого человека, она утратила свои острые края.

— Маршал, — вспыхнула я, совершенно несчастная. — Извини. Я не очень хороша в этом.

Маршал вздрогнул, открывая один глаз, чтобы сосредоточить внимание на мне. Он перестал быть гибким подо мной, так устрашающе застыв.

— Кто сказал? — прошептал он, садясь и отодвигая меня на своих коленях чуть подальше.

Я была готова выброситься из окна. Я чувствовала его энергию в мвоем ци: мерцающую и чисто мужскую в мыслях. Мне хотелось вернуть ее ему, но я боялась. Я закрылась от него, и сейчас это было сложнее сделать.

— Рэйчел, — успокаивающе произнес Маршал, гладя мои руки вверх-вниз. — Расслабься. Ты привыкла иметь дело с Безвременьем, никому не доверяя, и из-за этого ты создала просто адские щиты вокруг себя.

— Да, но…

— Просто заткнись, — сказал он, даря мне короткие отвлекающие поцелуи и посылая внутрь меня стрелы желания. — Все хорошо.

— Маршал…

Так странно целовать его, подумала я и отгородилась от мыслей.

— Используй свои губы для чего-нибудь еще, кроме разговоров, ладно? Если не поможет — ничего не поделаешь. Не такая большая проблема.

— Ммммффф, — пробормотала я, удивленная, когда он заключил меня в объятья и резко притянул к себе, глуша протесты ртом. Сдавшись, я поцеловала его, чувствуя расслабленность и волнение одновременно.

Мое дыхание ускорилось, когда руки Маршала стали исследовать меня, он потянулся к моим джинсам и пересадил меня так, чтобы я чувствовала его возбуждение. Я прикоснулась к его губам, целуя, медленно пробуя его, в то время как запах красного дерева наполнял меня. Его язык скользнул в мой рот, и я чуть отодвинулась. Этот момент он и выбрал.

Ахнув, я вскинула руки к его плечам, отталкивая его, в то время как он тянул энергию из моего ци. В приливе адреналина я сражалась с ним, даже когда он схватил меня сильнее, заставляя оставаться на месте. Потрясение было пьянящим, и со звуком отчаяния я разорвала наш поцелуй. Тяжело дыша, я уставилась на него, безмолвная в холоде зимнего дня. Черт, это было хорошо.

— Извини, извини, — пропыхтела я, сексуальное возбуждение билось во мне.

— За что? — просил Маршал, с жаром глядя на меня.

— Я оттолкнула тебя, — сказала я, и он улыбнулся.

— Так возьми энергию обратно, — прошептал он, дразня меня. Его пальцы касались всего, мягко двигаясь по моей коже, заставляя меня дрожать в рассеянном свете, падающем сквозь деревянные рейки. Здесь, там, нигде не задерживаясь — этим он почти что сводил меня с ума. О Боже, я заставлю его просить об этом.

Дрожа от ожидания и желания, я склонилась к колдуну. Запах Маршала был повсюду. Я вдыхала его, отключив свои мысли. Его руки были на моей талии, и как только я привыкла к нашей близости, я издала мягкий возглас удовольствия, когда он нашел мои груди, утыкаясь носом в одну из них сквозь мою рубашку, потом в другую, и сообщая мне жестокое нетерпение — пока я не оказалась больше не в силах его выносить. Я хотела подождать и заставить Маршала просить об этом телом, не словами, но вместо этого я выдохнула, вытягивая из него последний эрг силы его ци.

Маршал застонал, когда его сила перекатилась в меня, перемешиваясь с легким привкусом доминирования и обладания. Он распахнул глаза; острая мольба в них заставила мое сердце забиться быстрее. Я брала у него, и теперь он хотел взять у меня.

Он не ждал. Взяв одной рукой меня за шею, он привлек меня к себе, чтобы поцеловать. Я знала, что меня ждет, но не смогла удержаться от тихого стона, когда он коснулся моего ци своим сознанием и вытащил всю энергию, ведя ее через мое тело в свое, оставляя светящиеся следы потери и жара, которые струились сквозь меня, словно дым от потушенной свечи.

Я не боролась с этим. Я могла разделить это с ним, и не размыкая поцелуя, я приготовилась вернуть ее обратно. Мои колени теснее прижались к его бедрам, требуя ее, забирая ее, делая ее своей.

Сила хлынула из него с треском, и он задохнулся, сжав меня в объятиях. Я вдыхала его запах, чувствуя его внутри себя и вокруг. Я могла чувствовать его разумом, душой. Это было великолепно. Я едва могла это выдержать.

— Возьми ее, — прошептала я, желая заставить его чувствовать тоже самое, но он качнул головой. В моем стоне послышалось желание, которое подтолкнуло его схватить меня сильнее, и он вновь коснулся моего ци, принимая всю энергию в сверкающем душе и оставляя мерцающий след в моем разуме и гудящей пустоте.

Теперь была моя очередь забрать ее, но он взял процесс под контроль. В пьянящем пульсе силы он толкнул энергию обратно, ко мне. Я шокировано вдохнула, схватив его.

— О боже, не останавливайся, — выдохнула я.

Это было так, словно я могла чувствовать его внутри меня, снаружи, вокруг. Потом он забрал ее обратно, заставив меня чуть не плача умолять его.

— Маршал, — задыхаясь, проговорила я. — Маршал, пожалуйста.

— Еще нет, — застонал он.

Я схватила его за плечи, желая все. Все без остатка. Сейчас.

— Сейчас, — потребовала я, без ума от этого самонасильственного состояния.

У него была моя энергия линий, он был моим продолжением. Его рот нашел мой, и я взмолилась. Не словами, но телом. Я билась на нем, я нажимала, я делала все, чтобы получить ее, ища отголоски тонкой боли невосполнимой потребности, звенящей во мне, влекущей меня, словно в лихорадке.

Потом он застонал, не в силах больше сопротивляться. Я застонала в облегчении, когда энергия из его ци наполнила меня, и мы оба достигли кульминации. Поток эндорфинов лился сквозь нас, заставив меня выгнуть спину, задыхаясь. Рука Марашал на мне тряслась, и я дрожала, когда волна за волной накатывали на меня, приводя меня в состояние экстаза, где ничего не существовало.

Я услышала тихий стон, потом со смущением поняла, что сама его издала. Резко упав на колдуна, я почувствовала, что ощущения стали возвращаться. Маршал тяжело дышал, его грудь поднималась и опускалась подо мной, его рука лежала на моей спине, на том же месте. Я выдохнула, чувствуя, как поток энергии между нами всколыхнулся без помех, оставляя после себя небольшое покалывание, безопасное из-за установленного баланса.

Я положила голову на его плечо, слушая его сердцебиение, и подумала, что, возможно, в мире не так много более приятных способов испортить себе жизнь, чем этот. И при этом быть полностью одетым. Почувствовав ледяной холод дня, я пошевелилась.

— Как себя чувствуешь? — спросила я и улыбнулась, когда почувствовала кивок.

— А ты как? — спросил он, более низким голосом, чем обычно.

Я на секунду затихла, прислушиваясь, и ничего не услышала. Ни жужжания пиксячьих крыльев, не соседей, топчущихся на ступеньках под дверью.

— Лучше не бывает, — ответила я, чувствуя себя в большем мире с собой, чем когда-либо. Грудь Марашал начала подпрыгивать, и я подскочила, но вскоре поняла, что он смеется.

— Что? — спросила я, чувствуя себя предметом шутки.

— Маршал, я не знаю, помню ли я как, — произнес он фальцетом. — Это было так давно.

Чувствуя облегчение, я села и мягко стукнула его по плечу.

— Заткнись, — сказала я, хотя на самом деле не имела ничего против его подшучиваний надо мной. — Так и есть.

Маршал ссадил меня со своих коленей, и я прижалась к нему — наши головы лежали рядом на спинке дивана, ноги были переплетены на полу.

— Ты уверена, что твоя аура в порядке? — спросил Маршал еле слышно.

Он посмотрел в мои глаза, и я улыбнулась.

— Да. Это было… да.

Когда я сделала движение, чтобы встать, руки Марашала быстро обняли меня, и хихикая, я упала обратно.

— Хорошо, — прошептал он мне в ухо, прижимая меня сильнее.

Я не собиралась волноваться о том, что будет дальше. Оно того не стоило.[24]