Белава: Царская чародейка

Глава 21

Свет заходящего солнца больно ударил по глазам, и люди прикрылись руками. Они вдыхали полной грудью запахи большого мира и улыбались. Наконец, глаза привыкли к неяркому свету уходящего дня, и они начали оглядываться. Они опять стояли в лесу, и в какую сторону идти было непонятно. Решили идти пока прямо. Белава отправила очередных искателей, на всякий случай.

— Странно, — произнес Катай. — Почему темные не сделали ход от гор, а ушли в лес?

Ответа ни у кого не было. Но с Катаем согласились, нелогично это было. Вроде от Великих гор было бы удобней. Но у альвов всегда свои странные мотивы. Раз так сделали, значит так и надо. Настроение было у всех замечательное, однако, усталость сказывалась, и надо было искать место для ночлега. Путники облюбовали маленькую опушку и теперь устраивались на ней. Белава поставила защитный круг. В его надежность уже верили безоговорочно, потому спать завалились все разом, и вскоре опушка огласилась могучим храпом… маленького гнома, даже Гарко уступал Гурди в силе легких.

Белава проснулась среди ночи от того, что на нее кто-то смотрит. Она огляделась, но никого не заметила. Девушка встала, прошлась в границах защитного круга, пытаясь понять откуда идет этот взгляд. В который раз пожалела чародейка, что змейка осталась в ее родном мире, так уже привычно было определять опасность по ее шипению. Она немного подумала и покинула защитный круг, не спеша направляясь туда, откуда ей чудился взгляд. Возле кустов орешника она обернулась, мужчины спали. Девушка не спешила входить в кусты, она отвела их в сторону, вглядываясь в ночную темноту леса.

— Кто здесь, отзовись, — позвала Белава.

— Это я, — послышался негромкий девичий голосок.

— Кто я?

— Милуша, — снова ответил голосок. — Заблудилась я, страшно.

— А почему не выходишь, видишь же нас, — продолжала допрос чародейка.

— Мужиков у тебя больно много, боязно. — призналась Милуша.

— Далеко ль живешь отсюда?

— Да ты подойди ко мне, что мы через кусты разговариваем? — предложила невидимая девушка.

— Так ты ко мне выходи, — не согласилась Белава.

— Боязно, — упрямо повторила Милуша. — Вона мужики какие грозные, да с мечами. А тут они меня не приметят. Мне страшно здеся-а-а, — завыла она вдруг. — Лес, ночь, волки рыщут. А я одна бедная, натерпелася-а-а, настрадалася-а-а! Тебя увидела, думала, вот хорошо-то как, а ты ко мне даже подойти не хочешь.

— Ладно-ладно, не плачь. Сейчас чего-нибудь тебе поесть возьму, голодная, небось.

Белава вернулась в защитный круг, выудила из сумы сухарей и пошла назад. Милуша была там, она решилась немного приблизиться, но из кустов не выходила, однако, и чародейка не спешила подходить к ней, чай, не желторотая, чем легкомыслие заканчивается, зна ет. Девушка протянула сухари невидимой собеседнице, и та неуверенно потянулась за ними. Белава внимательно вгляделась в показавшуюся ладошку. Рука принадлежала действительно юной девушке, как и голос. Девка на выданье, только созрела, определила ее возраст чародейка.

— Как же тебя, горемычная, угораздило заблудиться? — поинтересовалась Белава.

— По ягодки пошла, — всхлипнула Милуша. — увлеклася и заплутала. Аукала, аукала, да видно Леший позабавился, аль Аука какой, теперь не знаю, куда идтить, — и она снова заплакала.

— Да ты выходи, сердешная, не бойся, — Белаве было жалко девушку.

— Боязно, — упрямо повторила та. — Там а мужики здоровые. Лучше ты ко мне.

— Глупая, не обидит тебя никто, выходи.

— Не-ет, — Милуша сделала новый заход на страдания с причитаниями. — Бедныя я несчастныя, да как же быть-то мне теперича-а? Сгину во цвете ле-ет. А и жисть моя непутевая-а-а.

— Не плачь, подойду к тебе, усокойся, — Белава совсем расчувствовалась и шагнула в темноту леса.

Милуша обнаружилась у дерева, успев отойти от кустов. Она спряталась за ствол, высунув оттуда только голову с распущенными волосами. Это насторожила чародейку. Чтоб девка, да простоволосая? Она позвала свою новую знакомую, но та опять заупрямилась, теперь опасаясь самой Белавы. Милуша потребовала показать руки, что ничего в них нет. Чародейка пожала плечами и протянула руки, развернув их ладонями вверх.

— Меня-то что боишься? — удивилась она.

— Да мало ли, все ж одна, да среди мужиков, а вдруг вы разбойники, и ты меня связать хочешь и к мужиками своим отволочь, — выдала Милуша.

— Так нет же ничего, сама посмотрела.

— А ты теперича спиной повернись, вдруг там припрятала, — не сдавалась девка.

— Странная ты какая-то, — Белава опять пожала плечами и повернулась спиной к Милуше. — Ну, что видишь?

— Подругу новую, — весело воскликнула девка, и чародейка услышала шелест травы под быстрыми шагами.

Она только хотела обернуться, как ледяная рука обхватила ее сзади за горло, а вторая уцепилась за оба запястья мертвой хваткой. Девушка вскрикнула, попыталась освободиться, но капкан холодных рук был слишком крепок. Ее потянули куда-то, только смех теперь был старушечий. Это что-то напомнило чародейке, но мысль моментально унеслась прочь.

— Помогите, — просипела Белава. — Помогите!

"У тебя не голова, а ветряная мельница", — будто крикнул ей в ухо Дарей. "Белава, как можно быть такой беспечной?" "Когда же ты повзрослеешь, лебедушка?" — теперь в мутнеющем сознании чародейки возник ее Радмир, и она всхлипнула.

— Радушко, любый мой, помоги, — прошептала она прежде, чем сознание совсем покинуло девушку. Напоследок она услышала стремительные шаги и свист рассекаемого воздуха.

— Я здесь, родная, — ответил любимый голос. — Я здесь. Дыши, Белавушка.

Она с хрипом втянула воздух, спеша насытиться им. Сильные руки крепко сжимали ее, и губы покрывали нежными поцелуями девичье лицо. Он был рядом, он услышал, он спас… Белава обвила шею мужчины руками и расплакалась, уткнувшись в грудь. Он успокаивал ее, гладил по волосам, шептал что-то, но слов она не разбирала, наслаждаясь родным теплом его тела. И только одна мысль в голове: "Пусть это будет он, пусть это будет он. Пусть все окажется страшным сном, а он рядом". Ее подняли на руки и понесли. Белава закрыла глаза, не желая видеть, что вокруг них. Через некоторое время сквозь сомкнутые веки пробился свет костра. "Сейчас я открою глаза, а там мастер. Он поругает меня, пообещает выпороть, а Радмир пожалеет. А я расскажу им свой странный сон. И все будет хорошо", — подумала она, когда почувствовала, что ее опускают на землю. Белава открыла глаза и встретилась с внимательным взглядом серых глаз и ласковой улыбкой.

— Что ж ты так, чародейка? — спросил ее Радмир. — Зачем за лобастой пошла? Там болото оказалось, она тебя уже до кромки дотащила, еле успел ей башку снести.

— Лобаста? — девушка огляделась и снова расплакалась. Такая надежда разрушилась. — Она Милушей назвалась.

— Может и была когда-то Милушей, — усмехнулся витязь. — Ну, не плачь, все уже позади. Испугалась?

— Да, — Белава кивнула и прижалась к мужчине плотней. Она помнила, кто это, но отпускать его сейчас не хотелось, а он не спешил отойти.

Прилег рядом, давая ей устроиться у себя на плече. Девушка обняла его и закрыла глаза, но сон не шел.

— Как ты заметил, что меня нет? — спросила она больше для того, чтобы нарушить молчание.

— Проснулся, когда мимо проходила. Сначала стояла у кустов, а не успел отвернуться, как тебя уже нет. Я меч взял и следом. В темноте не сразу понял, откуда ты на помощь зовешь, но успел.

— Спасибо, — прошептала она, чувствуя, как его губы касаются ее волос.

Он ничего не ответил, только прижал к себе посильней. Пусть завтра опять прогонять начнет, но сейчас он ей нужен, значит будет рядом. Белава закрыла глаза и постаралась ни о чем не думать. Вскоре она уже ровно и глубоко дышала. Витязь прислушивался к ее дыханию, разглядывая звездное небо над ними. Наконец, и его веки дрогнули, погружая мужчину в сон.

Ветер гулял в верхушках высоких деревьев, игриво проводил невидимой рукой по сочной зеленой траве, ворошил волосы спящих путников. Заря поднималась над лесом, призывая новый день этого мира. Солнышко улыбалось просыпающейся земле, а на опушке ему в ответ улыбалась молодая девушка, сладко спящая на плече у сильного мужчины.