Барсук (СИ)

— Не ожидал такого зашкаливающего уровня лицемерия. Большая часть же пришла на волне момента. Им плевать, кто это и что он сделал. Просто потом они смогут сказать что-то вроде «а я такого человека в последний путь проводил!»…

Девушка успокаивающе погладила парня по руке и снова обратила внимание на церемонию, которая подходила к концу. Все слова были сказаны, и люди потянулись в сторону деревни.

Найджел хотел пойти в сторону замка, но Салли-Энн потянула его в другую сторону. Протолкнувшись сквозь толпу, они подошли к паре, которую парень быстро узнал.

— Мистер Перкс. Миссис Перкс.

— Здравствуй, Найджел, — тепло поприветствовал парня мужчина. — Мы пришли за вами.

— То есть?

— Мы всё обдумали и решили уехать. К тому же мне так быстро оформили перевод… Нам понравилась Канада. И мы надеемся, ты составишь нам компанию.

— Простите, сэр. Но я должен остаться.

-Папа, мама, мы можем поговорить наедине? — попросила Салли-Энн и, не ожидая ответа, потянула Найджела в сторону. Подойдя к берегу озера, девушка развернулась к парню и уперла руки в бока. — Что это значит?

— Прости, Энни. Но я должен остаться.

— Зачем?! Ты же сам говорил, что тут начнется ад кромешный!

— Именно поэтому. И потом, я пообещал это директору.

— В каком смысле?..

— …Ты принял решение?

— Да, директор, — хаффлпаффец кивнул и сел в кресло, не спрашивая разрешения. — Но у меня будет несколько условий.

— Слушаю тебя, — директор сел ровнее и поставил подбородок на сцепленные кисти.

— Первое — вы организовываете служебный перевод семьи Салли-Энн Перкс и оплачиваете переезд. Куда они укажут, туда и организуйте.

— Тебе дорога эта девушка? — блеснул глазами старый маг. — Я поддерживаю это решение. Это могло стать проблемой в следующем году.

— Второе — вы установите родословную хаффлпафффца Томаса Мура. Если у него не окажется родных среди волшебников, то вы снабдите его деньгами и поможете перебраться в другую страну.

— Кхм… Это будет трудно… Но я согласен.

— И последнее. Это уже для меня. Рекомендательное письмо от вашего имени.

Найджел не отрывал взгляда от ровной поверхности стола, но даже так ему стало понятно, что директор слегка поперхнулся.

— Рекомендательное письмо?.. Но с такой родословной…

— Учитывая вашу реакцию, вряд ли Мастера обрадуются этому факту. Поэтому я хочу увеличить свои шансы на обучение.

— Хорошо, — кивнул Дамблдор. — Это всё? В таком случае — Непреложный Обет? Северус, выступишь свидетелем?..

— Что?! Северус Снейп скрепил ваш Обет?! Да он же убил Дамблдора!

— Это так, — кивнул Найджел, невидящим взглядом уставившись на поверхность озера, — но в этом есть смысл. Просто мы ещё его не увидели. Профессор Снейп — герой-летучая-мышь…

— Тогда я тоже останусь!

— Это будет глупостью, — помотал головой Найджел. — Твоя семья беззащитна. Ты должна уехать. Так мне будет спокойней.

Размахнувшись, девушка ударила парня по голове крепко сжатым кулачком и тут же прижалась к нему, обнимая.

-Выживи! Слышишь? Выживи и вернись ко мне! — всхлипнула она, уткнувшись носом парню в грудь. — Прошу, выживи!

— Я постараюсь, Энни, — Найджел прижал девушку к себе и вдохнул запах её волос, всегда напоминавший ему аромат дома. Будущего дома, в котором всегда будет тепло и людно. — Я очень постараюсь.

Комментарий к Вот так. Меня разочаровала шестая книга, а фильм просто убил. Поэтому писалось тяжеловато. Но я сделаль!

Все, что было не сказано, будет в следующей части. (Написать бы её ещё).

Комментируйте, Автору будет приятно.

Всем вкусных овсяных печенек! И с праздником Вас!

====== Часть 26 ======

Угасающий гул города был едва слышен. За окном медленно темнело, зажигались фонари, от света которых появлялись причудливые тени на серых стенах.

Найджел лежал на кровати в своей комнате, в приюте, который на протяжении семнадцати лет был ему домом. Нет. Не домом. Пристанищем, где можно было провести ночь, не умерев от голода и холода. Домом это место стать ему не смогло. Да и не слишком парень пытался полюбить его.

На покрывале лежали бумаги и конверты, в которых те пришли. Один из конвертов был без адреса. Но содержащаяся в нем информация для Найджела была важнее всех сокровищ мира.

Тайна его происхождения.

Эту часть сделки Альбус Дамблдор выполнил сразу после принесения клятвы. И стоило нитям погаснуть, конверт перекочевал в руки парня. Результаты исследования на родство были внутри.

Следующие несколько дней Найджел провел в библиотеке, стараясь найти все что только можно об отце.

Другой конверт парень забрал из банка «Гринготтс» сразу после возвращения в Лондон. Этот конверт из плотного пергамента с шикарной печатью содержал в себе официальное заключение, подтверждающее родство Найджела.

И если до похода в банк парень питал слабую надежду, что это шутка, то после посещения банка у него не осталось сомнений. И как бы он ни крепился, по прибытию в приют на него навалилась апатия. Месяц он провёл как в полусне, живя как на автопилоте.

В дверь постучались, и в комнату вошла старшая воспитательница приюта.

— Мисс Коул, — Найджел поднялся с кровати, приветствуя вошедшую женщину.

Та автоматически провела пальцем по тумбочке у двери, сморщила нос, отряхнула руки, прошла в центр комнаты и, подвинув стул, села напротив кровати.

— Присаживайся, Найджел, — удивленный такой приветливостью, парень сел, настороженно следя за женщиной. — Итак, ты узнал, кто твои родители?

— Как… как вы догадались?..

Мисс Коул фыркнула, устало улыбаясь парню уголками губ.

— Найджел, я в этом приюте была даже раньше твоего появления. За эти годы я столько видела… Поэтому твои терзания для меня всё равно что открытая книга.

— Да… Я знаю, кто мой… Кто мой отец.

— Он из… — Мисс Коул сделала замысловатый взмах рукой. — «Того» мира?

— К-какого? — Найджела бросило в холодный пот. Он хорошо знал, что такое «Статут Секретности» и чем грозит его нарушение. Поэтому, облокотившись на стену, быстро сунул руку в щель кровати, нащупывая припрятанную там волшебную палочку. — Что вы имеете в виду?

— Мир волшебства, — спокойно пояснила женщина. — И не дергайся, я знаю, что это такое и с чем его едят.

— Вы… Вы знали?

— Догадалась, когда тебе было три… или два, неважно. Важно, что я сразу поняла, что ты оттуда. А поэтому старалась отвадить от тебя остальных детей. Но ты и сам с этим хорошо справлялся.

— Я думал, что вы меня терпеть не можете.

— Это так, — согласилась воспитательница. — Но я знала, что ты натворишь гораздо больше бед, если тебя злить. Поэтому я сделала все, чтобы ты не проявлял себя. И потом, каким бы сухарем я ни была, мне свойственно привязываться к воспитанникам. Но ты должен был уйти в тот мир. Страдать из-за тебя я не хотела.

— Действительно, — грустно усмехнулся Найджел. — Это прагматично.

— Но стоит признать, что от тебя была польза, — заметила мисс Коул. — Четыре года назад, когда пытались отобрать наш приют. Тогда мы были в большой опасности, и только твои связи смогли все исправить. Я… Я благодарна тебе.

— А я думал, вы ничего не помните.

— Не помнила. Но записки с угрозами не исчезли. Плюс «дурочка» Милли начала спрашивать о совах. Которые носили ей письма от тебя.

Парень опустил глаза в пол. «Дурочка» Миллисента Бит с рождения была слегка не в себе и этим отпугивала остальных. В ней Найджел нашел спасение от одиночества. И общался почти все время, пока его не отправили в «Хогвартс».

С тех пор их общение стало более редким. Но перед тем как уехать на третий курс, он рассказал ей о волшебстве и попросил писать о том, что происходит в приюте. Опасности, что девочка выдаст тайну, не было, Милли никто не воспринимал всерьез. Но когда после третьего курса Найджел вернулся в приют, Миллисенты там уже не было.

— Она?..

— Начала интересоваться и упорствовать. Это пугало людей. И тогда на неё обратили внимание соответствующие специалисты. Забрали перед Рождеством.

— Она…

— Признана слегка… не в себе. Я узнавала, она почти в норме. Совы и волшебство списали на её болезненное состояние. Лечение помогло.

— Много я пропустил…

— Мы всегда выбираем то, что полегче, — мисс Коул философски пожала плечами. — Тебе было проще забыть о Милли, ведь ты теперь «особенный». Мне было легче закрыть глаза на тебя…

— Ясно… Да, я страшная скотина. И то, что я был подростком, меня не извиняет. А от кого вы узнали о волшебстве? — спросил Найджел, стараясь сменить тему. Судя по кривой улыбочке воспитательницы, его маневр был разгадан.

— Мне рассказывала бабушка… Точнее… Она была мачехой моей матери. После смерти мамы я взяла фамилию бабушки. Я часто слышала её рассказы, когда была маленькой. У неё был… такой подопечный. Страх она пронесла через всю свою жизнь. Я не хотела закончить так же.

— Понятно… Но зачем вы пришли?

— Тебе семнадцать. Это возраст, когда волшебники становятся совершеннолетними. По крайней мере, я так слышала.

— Что-то вроде того…

В этот момент за окном послышался стук. Найджел приоткрыл форточку, внутрь влетела сова и, скинув маленькую записку, вылетела прочь.

— Друзья пишут?

— Надо посмотреть.

В записке не было указано адресата, лишь короткая фраза:

«Он пришёл к власти»

— Вот и началось, — порвав записку, парень обернулся к мисс Коул.

— Тебе угрожают?

— Предупреждают. Мисс Коул, боюсь, я могу резко исчезнуть. Если вы в курсе, то можете сохранить мои вещи, чтобы их никто не нашел?

— Я сделаю. Но что тебе угрожает?

— К власти пришел тиран. Возможно, меня это коснется. Почти уверен в этом. Поэтому хочу подстраховаться.

— Я надеюсь, что ты уцелеешь.

— Я тоже надеюсь. И спасибо.

Женщина усмехнулась.

— Если бы было за что. Удачи, Найджел.

А ещё через неделю пришло официальное письмо:

«Мистер Найджел Тафнел вызывается в Отдел Магического Правопорядка для установления статуса его крови».

Волшебник на входе, увидев сопроводительное письмо, переменился в лице. Его руки слегка подрагивали, пока он принимал палочку парня и делал соответствующие пометки в журнале, стараясь не поднимать на посетителя глаз.

— Удачи тебе, парень.

«Интересное начало», — ухмыльнулся Найджел, пытаясь побороть противную дрожь, возникающую против воли. — «Меня встречают как смертника».

Парень вытер руки о штаны, поправил ремень и незаметно проверил наличие палочки за поясом. На входе он сдал палочку. Но у него была ещё одна. Одна из тех, которые они с Салли-Энн забрали на четвертом курсе у слизеринцев. Девушке подошла палочка Крэбба, а Найджелу Драко Малфоя. Парень провел по мантии, ощупывая вышитые руны. И сделав глубокий выдох, зашагал вглубь Министерства.

Статуя в центре холла поражала воображение. Архитектору удалось вложить в камень столько презрения к другим людям, не имеющим магических способностей, к другим видам, что невольно повергала в удивление.

У лифта его остановила пара охранников.

— Мистер Тафнел? За мной.

«Эскорт. Или конвой».

Далее был быстрый спуск на лифте в нижние ярусы, десять метров по узкому темному коридору, и троица вышла в широкий зал суда. Ряды кресел располагались как в амфитеатре. А учитывая, что первый находился на уровне роста взрослого человека, подсудимый в любом случае смотрел на присяжных снизу вверх.

Подняв взгляд выше, Найджел содрогнулся. Под потолком летали десятки дементоров, сдерживаемые полупрозрачной пленкой.

«Интересно, а где же Патронус, что сдерживает эту орду демонов?»

— Кхм, кхм.

Кроткое покашливание отвлекло парня от разглядывания зала, и он сосредоточился на присутствующих людях. На месте председателя сидела знакомая Найджелу Амбридж, в своем фирменном розовом одеянии. На кафедре перед ней выхаживал полупрозрачный сияющий кот.

Чуть правее сидел высокий мужчина с тяжелыми, резкими чертами лица и квадратным подбородком. Светлые, почти белые волосы он собрал в короткий хвост. Откинувшись на кресле, он с ленивым интересом смотрел на вошедших, ожидая начала процесса.

«Отец».

— Мистер Тафнел. Присаживайтесь, — Долорес Амбридж растянула губы в слащавой улыбке. Мужчина справа от неё ухмыльнулся. — Когда вы пришли в Министерство, у вас отобрали палочку. Вы узнаете её? Не могли бы вы сообщить суду, у какого волшебника или волшебницы вы отняли её?

Найджел чуть расслабился и мысленно поблагодарил провидение. После пятого курса он не видел женщину и не мог оценить, нанес ли он какой вред заклятием, корректирующим память. Но, по всем признакам, председательница была адекватна и, что самое главное, не помнила его и сейчас просто… желала поглумиться и насладиться властью.

«Ничего не поменялось».

— Я купил её в лавке Олливандера. Когда мне было одиннадцать.

— Вы лжёте! — лицо Амбридж приняло вид злого торжества. — Палочку может иметь только волшебник или волшебница. А вы никакой не волшебник.

— Ошибаетесь, мисс Амбридж, — Найджел позволил себе улыбнуться. — Мой отец — чистокровный волшебник.

— Да? — голос женщины был полон недоверия. — И кто же этот человек?

— Корбан Яксли.

Мужчина резко выпрямился в кресле. Лицо женщины вытянулось, рот её принял форму идеального круга.

— Что-о-о?! Ты нагло лжешь, мальчишка!

— Я говорю правду. Вот документы.

Помощница быстро передала конверт в руки Амбридж. Мужчина подорвался с места и буквально вырвал у женщины бумаги.

— Невозможно…

— Мистер Яксли?..

— Суд окончен. Я забираю этого человека.

И, захватив палочку парня, вышел из зала, волоча за собой бывшего подсудимого.

Впервые за последние пять лет Найджел вновь почувствовал себя кутенком. Его буквально за шкирку вытащили в вестибюль Министерства и, достигнув камина, закинули внутрь.

— Яксли-холл!

Вспыхнул зеленый огонь, и парень выпал из камина на пушистый ковер.

— Тинки! Гостя в гостевую комнату, обед подать туда же, никуда не выпускать! — мужчина отряхнулся от пепла и стремительно вышел из комнаты, придерживая папку с документами.

Найджел не успел прийти в себя, как домовик перенес его в другое помещение.

— Гость желает обедать?

Не ответив на вопрос, парень поднялся с пола и оглянулся по сторонам. Комната, в которую его перенесли, была довольно роскошно обставлена. Шкаф из цельного дерева темных цветов, шикарная кровать с балдахином, огромный камин напротив, а на полу лежала шкура какого-то зверя с белоснежной шерстью.

— Шикарно… — поднявшись с пола, парень подошёл к окну. — Какой контраст с приютом… Даже не верится. А ведь я мог здесь жить…

— Гость желает чего? — повторил вопрос домовик.

— Эм… Тинки, да? — эльф закивал, тряхнув ушами. — Скажи, где находится этот дом?

— Яксли-холл, — домовик надулся от гордости, — родовой дом Яксли, который входить…

— Да это я знаю, — перебил возбужденного оратора Найджел. — Территория, на которой находится дом. Что за местность?

И парень показал на вид за окном, откуда можно было увидеть лужайку, залитую солнцем, составляя резкий контраст с серым, туманным Лондоном.

— Эээ… Тинки не знать… Тинки не говорить, где находится дом, которому он служит.

— Ясно…

Внезапно в комнате раздался приятный мужской голос:

— Приятно видеть, что Корбан всё же не забыл продолжить род, несмотря на свое тщеславие и гордыню.

Найджела оглянулся, но посторонних в комнате не обнаружилось. Голос хмыкнул.

— Смотрите чуть выше, — послушавшись, Найджел увидел картину. С неё на парня смотрел статный старик с квадратной челюстью в обрамлении густой гривы седых волос. — И рот широко разевать не советую. Муха залетит.

— А вы кто?

— Для справки, я отец твоего нерадивого папаши. Приятно познакомиться. Меня зовут Корвен Яксли. И будь повежливее, что ли…

— Корвен?

— Я был не оригинален, знаю.

— И с чего вы взяли, что я действительно сын…

— Ты дураком меня не считай, — погрозил пальцем старик. — Уж черты Яксли я могу отличить. Так что ты точно из нашей семьи.

— А вы больше рады увидеть меня, чем реальный отец.

— Я думаю о будущем. И знаю, как важно сохранить семью. Главное богатство семьи — дети, а Корбан… Наверно я был плохим отцом, раз не смог вложить эту мысль в голову сына.

— Я не знаю. Может и были.

— Ну, это дела прошлые, — отмахнулся нарисованный предок. — Сейчас важно, чтобы тебя в семью приняли.

— А почему вы думаете, что я хочу в эту семью?

Портрет поперхнулся.

— А у тебя есть выбор? — аккуратно поинтересовался он.

— Да. Я был Найджелом Тафнелом все годы. И прекрасно обходился без вашей семьи. И если мне здесь будут не рады… Что ж, буду Тафнелом дальше.

— Серьезные слова для мальчишки, которого приволокли как котенка. Неужто ты думаешь, что сбежать сможешь?

— Зачем сбегать? Ваш глупый сын всё сделает сам. Он сейчас успокоится, выпьет, вернется сюда и будет орать, чтобы я убирался, потому что все мои слова брехня, а документы — липа.

Портрет разразился громким хохотом.

— Я вижу, что ты совершенно невежественен. Я же минуту назад сказал о главной ценности семьи.

— А ещё вы сказали, что не смогли вложить эту мысль в голову вашего отпрыска.

— Корбан тщеславный дурак, но не идиот. Кровь на родство проверяется простым зельем. И он проверит, а после… у него не будет выбора. Он признает тебя как сына.

— Боюсь себе представить признание сына Пожирателем Смерти, прихлебателем самого опасного террориста страны.

Думал отец Найджела долго, почти сутки. Всё это время парню компанию составлял портрет, который рассказывал историю семьи, а также основные кровные связи с остальными чистокровными семьями. К вечеру разговор зашел об основных источниках заработка.

— А как семья Яксли зарабатывала себе на жизнь?

— По-разному. Занимали видные посты в Министерстве. Ну, бизнес имелся, конечно. Мой дед содержал наемников. Кто как мог, так и зарабатывал.

— А артефактами Яксли не занимались?

— Нет, мальчик, — усмехнулся портрет. — Учиться дорого, а конкурировать с Поттерами еще дороже. У них была монополия на Островах. Лучшие во всем.

— Ну, учитывая последние события, которые вы вряд ли застали, то уже не такая монополия.

— Это я знаю. Вальпурга со мной поделилась. Теперь её дом принадлежит этому Поттеру.

— Ну так что, имею я шансы выйти на рынок артефакторов?

— Сначала тебе надо выучиться, а потом уже начинать работать… Годам к пятидесяти, глядишь, сделаешь себе имя.

— Имя у меня уже есть, — отмахнулся Найджел. — Проблема только с учителями. Как магглорожденного, меня уже пытались закабалить.

— Я надеюсь, ты ничего не подписывал? — заволновался портрет.

— Нет. Сначала меня директор защитил, а потом я начал сам за собой следить.

— Ох, Корбан, вот как так можно?.. Такие таланты на произвол судьбы… — но долго рефлексировать портрет не стал. — Ничего. Так как ты теперь Яксли, учителя уже поостерегутся тебя обманывать. Но не советую расслабляться. Алчных людей везде полно.

— Это я с детства знаю.

Старик на портрете покачал головой и ещё раз окинул парня взглядом.

— А жизнь вдали от отца сделала из тебя человека. Если бы ты жил с Корбаном, то стал бы разбалованным, жестоким, но слабым монстром. А так ты циничный, прагматичный и целеустремлённый молодой человек. Идеальное сочетание для главы семьи.

— Посмотрим, какую семью я возглавлю. А сейчас я лягу спать, если вы не против, так как не уверен, что завтра утром мне не понадобятся силы.

Утро началось на рассвете. И началось громко. Дверь в комнату распахнулась, ударившись о стену, явив в проёме Корбана Яксли. В одной руке он держал палочку, а второй рукой придерживал голову, которая, видимо, болела при любом движении.

— Вставай. Одевайся. Жду тебя в столовой.

И не дожидаясь ответа мужчина вышел из комнаты. Парень завозился в постели, слегка сбитый с толку внезапным пробуждением.

— Доброе утро, сынок… Как спалось на новом месте?.. Не мучили ли тебя кошмары…

— Даже не надейся, — фыркнул вчерашний портрет. — От Корбана чувств не дождешься. — И чуть взволнованно добавил: — Иди. Не заставляй его ждать.

Завершив разговор, Найджел оделся и, выйдя в коридор, столкнулся со знакомым домовиком. Тот поманил парня за собой.

Дом, вопреки ожиданиям, был не столько большой, сколько основательный. Комнаты были просторными, обставленными в сдержанных мужских тонах. По углам стояли вазоны с растения, на стенах висели умиротворяющие пейзажи. Но в этом не чувствовалось уюта, что появляется, когда за домом следит любящая хозяйка.

Столовая, как и все остальные комнаты, выглядела необжитой. Стерильная чистота слегка давила на нервы, а белый цвет мебели и стен давал ощущение пребывания в операционной.

Единственное оживление дарили развешанные по стенам немногочисленные портреты, которые сейчас были полны волшебников и волшебниц прошлых лет. Сидящий во главе стола мужчина явно не рассчитывал на такое столпотворение нарисованных обитателей дома, и сейчас хмурился, слегка недовольно посматривал на шушукающиеся портреты.

— Гость прибыл! — возвестил эльф, обращая внимание на Найджела.

У хозяина дома слегка дернулась щека.

— Завтракай, — бросил он и скрылся за свежей газетой.

Парень, дойдя до другого конца длинного обеденного стола, застыл в ступоре. Портреты зашептались, обращая внимание мужчины на окаменевшего гостя.

— Что случилось? Еда не отравлена.

— А… А какой ложкой и вилкой это надо есть? — запнувшись, спросил Найджел, в шоке обозревая не меньше трех видов каждого вида столовых приборов, лежащих по бокам от тарелки. И, словно очнувшись, хмыкнул: — Я, конечно, могу поесть и руками, но вряд ли присутствующим леди и джентльменам это придется по вкусу…

— Не надо, — сухо оборвал его хозяин дома. — Ешь любой вилкой.

Дальнейший завтрак не прерывался. Найджел утолял голод, попутно украдкой осматривая помещение, подмечая скрывшиеся от него детали. Комната оказалась не белоснежной. То там, то тут были видны вставки кремового цвета, слегка разбавляя холод и даря немного уюта. В углу было даже что-то вроде постамента, скорее всего для музыкантов. Огромные витражи выходили на южную сторону и сейчас пропускали теплые лучи летнего солнца.

«Как здесь, наверно, было красиво, когда проводились балы и празднества! — парень даже закрыл глаза, пытаясь это представить. — Женщины в длинных платьях… Мужчины в строгих фраках и смокингах… Приглушенная музыка, приятно ласкающая слух… Только, — Найджел открыл глаза, слегка щурясь от яркой белизны комнаты, — такой цвет совершенно не подходит комнате! Кто только решил, что это красиво?!»

— Что-то не так? — равнодушно поинтересовался хозяин дома.

— Кто решил, что комната в таком оформлении будет смотреться лучше?

Портреты зашептались чуть сильнее. А на лице хозяина дома впервые появилось что-то вроде эмоций.

— Что же тебя не устроило?

— Белое оформление комнаты. Выглядит как операционная.

— Что?...

— Эм… — Найджел прищелкнул пальцами. — Совершенно чистое и безлюдное помещение. Будто неживое.

— Видишь, Корбан! — крикнула со стены какая-та дама в черном платье, с высокой прической в стиле викторианской эпохи. — Ты изуродовал любимую комнату своей матушки, чтобы доказать, что не причастен к той мерзости, что творил, и принадлежишь «делу света»! Я боюсь представить, что думали о тебе авроры, когда осматривали дом! Неудивительно, что тебя признали невиновным! Небось подумали, что такой идиот вряд ли был нужен Тёмному Лорду!

Взмахнув палочкой, мужчина заставил портрет замолчать. И вновь обернулся к Найджелу.

— Желаешь изменить эту комнату? На свой вкус, разумеется.

— Э… Нет, благодарю. Я артефактор, а не дизайнер.

— Правда? — интерес мужчины стал более явным. — И что ты изготавливаешь?

— В основном одежду, имеющую какие-либо полезные свойства. Ещё сделал недавно защиту дома на крови. Различные небольшие вещицы… Сумки, зачарованные на расширение… Много чего.

— Много… Желаешь обучиться на артефактора? Это дорого.

— Мне уже присылали приглашения, — чуть хвастливо поделился Найджел. — В прошлом году у профессора Слизнорта была рождественская вечеринка…

— Ты входишь в клуб Слизней? — изумился мужчина. — Хотя да… Старик Слизи любил собирать вокруг талантливых, родовитых, могущественных… Ты молодец. Чтобы тебя заметил Слизнорт… — Найджел не хотел это признавать, но сейчас он сидел напряженный как струна. И, несмотря на все слова и презрительные речи, хотелось только одного. Чтобы его признали. Чтобы приняли. Одобрили… — Это хорошо. Пригодится в будущем.

— Кхм, так… — парень замялся. Не мог же он спросить «Вы принимаете меня в семью?». — Что дальше?.. — Мужчина приподнял брови, явно не понимая сути вопроса. — Я ваш сын? Вы определились?

— А вот с этим… — камин полыхнул зеленым, и в комнату вошел Северус Снейп, появившись черным пятном в доселе идеально белой комнате, — поможет Северус.

— Профессор, — Найджел встал из-за стола, приветствуя преподавателя. — Доброе утро.

— Я бы поспорил, — бросил зельевар, ставя на стол три флакона с прозрачным содержимым. — Несколько, чтобы вы не дергали меня, требуя ещё.

И не прощаясь, исчез в пламени камина.

— Педант, — хмыкнул мужчина, встав из-за стола, и, подхватив фиалы, направился к Найджелу. — Но талантливый. Он мне по нраву.

— Мне тоже.

— Вот как?...

— Не в этом смысле! — завопил Найджел, заметив выражение лица хозяина дома. — Он отличный профессионал и прекрасный человек! И всё!

— Я понял, — прервал его мужчина, ставя перед возмущенным гостем флакон с зельем. — Зелье для определения родства. По изменению цвета я смогу понять, кем ты мне приходишься. Вопросы?

— Никаких. Можем приступать?

Дождавшись разрешения, Найджел вырвал у себя волос и бросил в зелье. Хозяин дома проделал то же самое. И оба замерли, напряженно следя за изменениями. Секунда, другая — и состав окрасился ярко-зеленым.

Молчание затянулось. Найджел и до проверки не сомневался в результате, но в горле почему-то встал комок.

— Близкий родственник. Максимум в пределах одного поколения.

Это было понятно и так, но парень сказал это, чтобы хоть что-то сказать. Его теперь-уже-точно-отец смотрел на фиал не отрываясь и даже не моргая, явно не веря в происходящее. Помедлив, он вытащил из кармана второй фиал.

— Ещё раз.

Вторая и третья пробы дали тот же результат.

После третьей проверки Корбан Яксли вернулся к своему завтраку, забрал газету, вернувшись, сунул Найджелу его палочку и вышел из столовой.

— Эм… Я не понял, что это было?

— Это, внук, называется шок, — ответил на риторический вопрос портрет Корвена Яксли, не скрывая довольной ухмылки. — И клянусь Морганой, это очень вовремя!

Стакан звякнул о поверхность стола, и спустя мгновение раздалось бульканье. Едва последние капли стекли в стакан, бутылка покатилась по столу. Проворный домовик тут же забрал бутылку, не давая ей упасть на пол.

Корбан Яксли напивался. Он всегда гордился своей аристократической выдержкой, способностью принимать удар и хладнокровием. Считал, что может гордиться по праву. Но за последние сутки его вера в собственную выдержку пошатнулась.

Когда он услышал заявление этого грязнокровки о чистокровности, ему хотелось лишь посмеяться. За неделю, прошедшую с момента назначения на высокий пост, Глава Отдела Правопорядка наслушался таких заявлений, что мог бы писать книгу. Среди самых интересных были потомки Мерлина или Основателей, иногда всех четверых разом. Но иногда попадались оригиналы, заявлявшие, что они потомки кого-то из древних фамилий. Это приходилось проверять, но ещё не один случай не подтверждался. До вчерашнего дня.

Стоило Корбану услышать, кто отец, он едва смог сдержаться, чтобы не запытать мерзавца до смерти прямо в зале суда. Но представленные документы его слегка образумили. Однако, видимо, не до конца. Вспомнив, что он уволок сына, не стерев память свидетелям этой сцены, ему захотелось проломить чью-то голову. Желательно тех, кто был свидетелем этих событий.

Едва приволочив клеветника в дом, он приказал запереть его в гостевой комнате и не выпускать. А сам побежал в кабинет. Но пытка зельем идеальной памяти ничего не дала. У Корбана было слишком много женщин, которые теоретически могли стать матерями. Поэтому он прибег к самому простому способу забыться. А сегодня старался не двигать головой. Ведь как оказалось, зелье памяти и антипохмельное были несовместимы.

— Надеюсь, что кто-то умирает, — едва выйдя из полыхнувшего камина заявил Снейп, — у меня довольно много дел. — Заметив состояние хозяина дома, он втянул носом витающие в воздухе миазмы и вопросительно посмотрел на благородно напивающегося лорда. — Отмечаешь, вижу. Боюсь, не могу составить компанию.

— Мне нужен совет, — прохрипев это, Яксли моргнул, пытаясь сфокусироваться на темном пятне, коим ему виделся Снейп. — Ты ведь был учителем… этого… ну…

— Твоего сына?

— Не злорадствуй! — по лицу зельевара было трудно что-либо прочесть, но Яксли казалось, что уголки губ гостя приподнялись в ухмылке. — Я не понимаю, как это произошло…

— Я не буду тебе читать лекции о размножении. Уволь. Мне этого хватало в школе.

— Я знаю, как это происходит! — рявкнул Яксли. — Я… Я не знаю, что мне делать… — Он сгорбился в кресле и обхватил гудящую голову руками. — Он же грязнокровка… Наверняка матерью этого была какая-то маггла…

— Ты был с магглой? А не ты ли говорил…

— Я помню, что я говорил, Снейп! Это было после войны… Я тогда… немного развлекался. Ну, знаешь: находишь красивую магглу, легкий Конфундус, пару капель Амортенции, а после Обливиэйт! Ни разу эта схема не давала сбоев!

— То есть подобных случаев было много? — Снейп брезгливо скривился.

— Не о том речь! — Яксли замялся. — Что мне сказать Тёмному Лорду?! О том, что у меня появился сын, скоро будет известно половине Министерства! А Тёмный Лорд ошибок не прощает!

— Насколько я знаю, твой сын очень хорош в рунах. Он делает одежду с определенными свойствами. Если сыграть на этом, то можно избежать гнева Повелителя, — осторожно предложил Снейп после некоторого молчания. — И, прости за вопрос, но мне показалось, что ты вполне дружелюбно общался с ним до моего прихода. А сейчас просто в ужасе. Почему?

— Я думал, это уловка! Что Дамблдор решил как-то подгадить и сделал эту качественную фальшивку! И решил, что получив подтверждение, что всё это ложь, выпытаю из этого лжеца то, что он мог знать, догадываться… Но то, что это действительно мой сын…

— Ничем не могу помочь, — равнодушно бросил Снейп. И, развернувшись на каблуках, пошел в сторону камина. — Но позволю дать совет, как человек, имевший неудовольствие преподавать твоему ребенку. Будь с ним честен. Или хотя бы попытайся.

Следующие дни Найджел почти все время проводил в выделенной ему комнате. Свои вещи из приюта он забрал и от нечего делать все время посвятил вышиванию.

Отец не желал идти на контакт. При встрече, а это происходило только во время трапезы, держался подчеркнуто сухо, общался на нейтральные темы, после приема пищи сразу же уходил в свой кабинет. За парнем тенью ходил домовик, от чего свободолюбивый парень чувствовал себя под надзором.

Скрашивать время помогал портрет. Увы, собеседником он был не очень. И чаще предпочитал читать лекции о правилах поведения в приличном обществе, которые Найджел слушал в пол-уха, занимаясь своими делами. Но его успокаивал мерный бубнеж, и иногда он развлекался тем, что вставлял ехидные комментарии в сплошной монолог предка.

Но на третий день портрет замолчал.

— Что случилось? Вы приняли обет молчания? Не знал, что портреты ещё и так развлекаются.

Мужчина на картине не ответил, продолжая хмуриться. Казалось, что он обдумывает какую-то сложную проблему. Спустя час он наконец прервал тишину:

— Найджел, я… Боюсь, у нас проблема.

— У нас?

— У тебя, — исправился Корвен. — Твой отец не собирается признавать тебя как сына и Наследника.

— А то, что мы провели проверку…

— Ничего не значит. Понимаешь… Наречение Имени ныне скорее красивый жест, но смысл в нём остался. Отец называет ребенка своим потомком, давая покровительство, дарит фамилию. Тебе это может казаться глупостью, но только дурак будет лезть против чистокровной семьи. Кровная вражда была не так давно, и не все семьи о ней забыли…

— У меня уже есть имя.

— Да не в имени дело! Ты что ,меня не слушал?! Покровительство, защита…

— Понял, понял. Не кипятись так, — примирительно помахал руками Найджел. — Может, напомнить?

— Нет, — лицо портрета омрачилось. — Он недавно читал книги по семейным ритуалам. И, похоже, искал что-то насчёт наследников. Виолетта не смогла рассмотреть, увы. Это твоя тетя… Потом познакомишься. Её портрет висит в восточном коридоре, но один есть и в кабинете…

— А чем это грозит мне? — с деланным спокойствием спросил Найджел. — Ну, отсутствие признания меня как сына, а не знакомство с тётушкой Виолеттой.

— В обычное время ничего бы не изменилось. Ты официально остался бы магглорожденным. Но учитывая Тёмного Лорда… Боюсь, что твой отец сейчас спасает свою шкуру.

— Спасает?

— О Мерлин!... Скорее всего ты ребенок от магглы. А это уже порицаемо. При нынешнем режиме…

— Меня убьют? — Найджел почувствовал, как сердце забилось где-то в горле. — А отец?...

— Не признав тебя сыном, он не берет ответственности за тебя. А значит…

— Моё убийство ничего не изменит.

— Правильно, — подтвердил портрет, ероша волосы в сильнейшем волнении. — Если бы он признал тебя, твоё убийство сделало бы виновного кровным врагом семьи Яксли.

— А так главный террорист Британии скорее всего уничтожил бы всю семью. В назидание.

— Верно.

— Я могу как-то это изменить? — первый испуг прошёл, и Найджел начал лихорадочно придумывать как спастись. — Чтобы стать Яксли в обход, без участия отца?

— Ввести в семью может только непосредственный родитель или, за неимением, глава семьи. Твой отец — все это в одном лице. Прости, мальчик.

— А если я сбегу?

— С территории поместья? — грустно усмехнулся портрет. — Есть менее болезненные способы окончить жизнь. И потом, тебя начнут искать. Причём все сразу.

— Но должен же быть способ… — парень сел на кровать, обхватив голову руками. — Дамблдор… «Тебе ничего не угрожает, с такими родственниками!»… Старый мерзавец…

Портрет промолчал. С какой стороны ни посмотри, получалось, что его внук был в западне. И самое противное, что его непосредственный отец толкал парня к смерти. Но что можно сделать? Предательство семьи — обычное дело, жаль только, не наказуемое.

— Хотя при таком раскладе Корбану в ближайшее время откажут в посещении многие дома.

— При всём уважении к вам, дедушка… Это слабое утешение.

Корвен видел, что внук еле держит себя в руках, и не знал, как помочь. Бастарды были обычным делом в его время, но тогда мужчины были мужчинами, а не брюконосителями. И спокойно обеспечивали будущее своим отпрысков, независимо от законности рождения. Теперь же… Корбану вообще ничто не мешало просто услать незаконнорождённого сына куда-то на материк, в одно из французских поместий. Но нет. Вместо этого он решил просто принести потомка в жертву…

«Идиот! Всё же мой сын идиот! О Мерлин, как же так?! Как же быть?..»

— Хэй, дед, — внук поднял голову, и Корвен вздрогнул, увидев там огонёк. Когда-то он видел такой же у собственного деда… — А за меня могут попросить?

— Другой род? — портрет задумался. — Это возможно. Они могут намекнуть о твоих талантах, пользе для Тёмного Лорда… Но, боюсь, таких не будет. Насколько я понял, Лорд сейчас даже опаснее и безумнее, чем раньше.

— А если в уплату долга?

— Внук, — возникшая беда как-то быстро убрала всевозможные условности, и собеседники перешли на неформальное обращение. — Даже если ты спас кому-то из Лордов жизнь, в чём я сомневаюсь, то никто, повторяю, никто, не будет возвращать тебе долг тем же.

— Руна Долга, дед.

Глаза Корвена Яксли потрясенно расширились.

— Та… та… та самая?.. То есть руна, начерченная на теле…

— Вырезанная против воли на теле побежденного противника. Он сын Лорда, но…

— Это даже лучше! — хлопнул в ладони портрет. — Напиши письмо на имя Лорда и потребуй, что надо. Но прочти сначала мне. Всё же требовать тоже надо уметь. Кстати, забыл спросить, это хоть кто-то влиятельный? А то мелкая сошка не подойдет…

— Малфои. Достаточно влиятельны?

— Вполне, — одобрительно кивнул Корвен. — Нужно будет ещё провести простенький ритуал…

— Какой ритуал?

На этот вопрос портрет поперхнулся.

— Ты что, не знаешь? — парень отрицательно помотал головой. — Прости, а откуда ты вообще узнал про Руну Долга?

— Из записей какого-то старика в моем учебнике по рунам. Он упоминал её в своих рассуждениях. И описал результаты.

— Не до конца, судя по всему, — потер лицо Корвен. — Чудо, что ты ещё жив, учитывая оборванность твоих знаний… В общем, Руна Долга имеет возможность напрямую связать жизнь с должником. Для этого нужно вырезать ту же руну на своем теле, дополнив словесной формулой. В библиотеке найдешь, полка шесть, книга по рунической магии.

— И что будет в итоге?

— Если тебя убьют, Малфой тоже потеряет сына, независимо от того, имеет он причастность или нет. И поверь, он знает то, что я тебе только что рассказал. Так что он выпрыгнет из-под себя, но сохранит тебе жизнь. Правда, Руна исчезнет, так как это, по сути, спасение жизни. И плата соответствующая.

— Хммм… А должник узнает об активации руны, если не послать письмо?

— Нет. Именно поэтому и посылаем. Садись, пиши.

Найджел сидел в своей комнате, в волнении ломая пальцы. Спустя неделю после памятной беседы с дедом, отец за обедом попросил ничего не планировать и в пять вечера переодеться в то, что ему принесут. Парень покладисто согласился, но поднявшись в комнату, выложил всё портрету.

— Дед, думаешь, всё будет сегодня? Отец выглядит нервным.

— Я видел его мельком. Похоже, всё началось.

— Надеюсь, Малфои всё ещё не вышли из фавора у Тёмного Лорда и смогут помочь.

— Всё будет хорошо, — попытался приободрить парня Корвен, хотя сам был в этом не уверен.

— Да уж… А, дед, — перестав метаться по комнате, Найджел остановился напротив портрета, — а чего ты всё время здесь торчишь? То есть мне, конечно, приятно, но всё-таки…

— Это моя картина, — пожал плечами мужчина. — Я могу ненадолго уходить на чужие полотна, но только ненадолго. Корбан, видимо, не хотел, чтобы я мозолил ему глаза лишний раз.

— Любящий у вас сын, — фыркнул Найджел и упал на кровать. — Любящий, заботливый, преданный… Прямо идеал. И папаша отменный. Прямо лучший в мире…

Ответить Корвен Яксли не успел. Посреди комнаты материализовался домовик с тремя вешалками, полными вещей, и парой коробок.

— Хозяин приказать гость одежду одеть! Гость с хозяином идти на важный приём! Быстро-быстро надо!

— Постой, Тинки, — портрет окликнул готового испариться домовика. — Скажи, кто перед тобой?

Эльф недоуменно смерил Найджела взглядом.

— Гость.

— Понятно. Спасибо, Тинки.

Поклонившись, домовой эльф исчез. Найджел повернулся к портрету.

— И зачем?

— Я думал, может, Корбан одумается. Надеялся… Прости. Мне тяжело разочаровываться в сыне. А тебе надо одеться.

— Плохо дело, — накинув поверх костюма мантию, Найджел повернулся к зеркалу и недовольно разгладил складки. — Я не могу надеть под костюм «доспехи». По сути, пойду голым.

— Я очень надеюсь, эти твои «доспехи» тебе не понадобятся, — сказал портрет. — Тебе пора. Иди, и… Возвращайся. Внук.

Едва Найджел спустился в холл, как Корбан Яксли схватил его за плечо и, войдя внутрь камина, чётко назвал адрес:

— Малфой-мэнор!

Замелькали образы различных каминов, и Найджела слегка замутило. Но порыв схватиться за отца он задавил на корню и, закрыв глаза, вытянул руки по швам. Вскоре вращение замедлилось, и Найджел выставил ногу вперед, чтобы не выпасть ничком. Следом за ним из камина вышел Лорд Яксли.

— Добро пожаловать в Малфой-мэнор! — поприветствовал новоприбывших домовой эльф в белоснежном полотенце, завернутом на манер тоги. — Позвольте вас проводить.

Пройдя сквозь анфиладу комнат, напоминавших скорее таковые в каком-то музее, гости оказались перед дверями, поражающими своей монументальностью.

— Веди себя прилично. И не позорь меня, — бросил Корбан Яксли перед тем, как двери открылись.

Зал был великолепен. Большое количество лепнины на потолке, тончайшие подсвечники на стенах, искусно расписанные стены — всё это дарило помещению воздушность и свет. Но стоящие по краям комнаты фигуры словно концентрировали тьму. Все как один смотрели на вошедших, скользя по ним равнодушными взглядами.

В центре стояло кресло, в котором находилась худощавая фигура, одетая в темную мантию. Стоило дверям захлопнуться, человек пошевелился.

— Яксли… Ты опоздал. Проходи, — стоило Найджелу шагнуть вслед за отцом, на пути появилась огромная змея, что сплетала кольца, угрожающе шипя. На этот звук фигура в центре подняла голову. В тишине раздался хмык. — Ты привёл гостя? Или ужин для Нагайны?

— Нет, мой Лорд, — отец сглотнул. — Это мой…

— Сын. Поздравляю, Яксли.

Человек в кресле скинул капюшон, и Найджел едва сдержал дрожь. Он не считал себя брезгливым, но такого уродства видеть ему ещё не приходилось. У мужчины напротив была совершенно лысая голова. Глаза выглядели как две прорези, в глубине которых сверкали красные отблески. Носа не было. Вместо него там, где должны были быть ноздри, были две щелочки. Общее впечатление он производил отталкивающее, и Найджел всё же вздрогнул.

— Сын, — продолжил Тёмный Лорд, — но какой он? Он чистокровен?

Корбан помедлил с ответом, и Найджел почти видел, как лихорадочно его мозг пытается выдать какую-нибудь удобную и непроверяемую ложь.

— Яксли… Я задал вопрос…

— Не знаю, сэр. Я… Я изредка… был с... магглами. Возможно, что одна из них понесла…

— Очень скверно, Яксли… Это непростительно… Круцио!

Отец глухо застонал и упал на колени. Окружающие личности не тронулись с места, словно это обычное дело. Но Найджел был в ужасе от вида человека под пытками. От порыва броситься на помощь вновь остановило шипение змеи.

— Да, это непростительно, — шептал Тёмный Лорд, не прекращая пытки. — Так растрачивать чистую кровь… С магглами… Это хуже, чем с девками из борделя… Но ничего… Тёмный Лорд не чужд милосердия… Я прощаю тебя, Яксли.

— Бла… Благодарю… Мой Лорд… — просипел Яксли, пытаясь подняться с пола на подрагивающих ногах. — Благодарю…

— Но, — резко развернувшись, Волдеморт встал напротив Найджела, — это не значит, что не нужно исправлять ошибки… Корбан, ты ещё не принял мальчишку в семью?

— Нет, мой Лорд. Без вашего решения…

— Правильно. Мне бы не хотелось терять верного союзника. Думаю, прощание будет лишним.

Тёмный Лорд направил на парня палочку. Найджел не сдержался и всё таки закрыл глаза.

— Жаль…

— Мой Лорд! — Найджел еле сдержал облегченный выдох. Рядом с Волдемортом преклонил колени Люциус Малфой, целуя подол его мантии. — Мой Лорд, мальчишка может быть вам полезен!

— И чем же… Люциус?

— Он может сделать особую одежду, что остановит даже Смертельное заклятие.

Люди, стоящие вдоль стен, возбужденно зашептались. Волдеморт вцепился в плечо Найджела, пристально заглядывая ему в глаза.

— Это правда?..

— Да. Сэр, — вблизи лицо мужчины выглядело ещё более ужасно. Парень молился, чтобы дрожь омерзения приняли за восторг.

Но, похоже, Тёмный Лорд даже не заметил этого. На лице его появилось какое-то полубезумное выражение. Губы растянулись в радостной улыбке, а в глазах появился жадный блеск.

— Эта одежда на тебе? Отвечай, она на тебе?!

— Нет, сэр. Она у меня в сундуке. Если позволите, я схожу за ней.

— Люциус! — рявкнул Тёмный Лорд, хотя названный мужчина был у его ног. — Отправь мальчишку вместе со своим домовиком!

— Да, мой Лорд!

Переместившись обратно в поместье Яксли, Найджел нашел в сундуке доработанный и усовершенствованный комплект «доспехов» и надел их, не отвлекаясь на взволнованные вопросы деда. Едва он закончил приготовления, домовик вернул его назад.

— Это он? — кончик пальца Тёмного Лорда скользнул по рунам, вышитым на рубашке. — Проверим. — И он взмахнул палочкой. — Авада Кедавра!

Свист, зелёная вспышка, и нечто толкнуло парня в грудь.

Тело упало на пол, и присутствующие вздрогнули. Люциус Малфой в панике оглянулся на сына, который был белее мела. Но умирать и не думал, хотя выглядел донельзя испуганным.

Закашлявшийся и очнувшийся парень привел всех в ещё большее замешательство.

— Это… правда. Замечательно, — плотоядно облизнулся Волдеморт. — Мне нужна такая одежда.

— Сэр, — Найджел поднялся с пола, чуствуя, как горит кожа от раскалившихся рун. Оставалось только возблагодарить провидение, которое подсказало ему использовать волосы единорога для вышивания. Жаль только, что он не додумался до этого раньше. Седрик Диггори... — У меня нет запаса подобных изделий. Кроме того желательно изготавливать индивидуальный…

— Сколько времени это займёт?

— Если отдельно штаны и рубашку, то около года. Если мантию, то меньше. Около восьми-девяти месяцев.

— Замечательно… Слушай мой приказ: я хочу, чтобы ты изготовил мне мантию, что защищает от Смертельного заклятия, к Пасхе. Это ясно?

— Да, сэр, — и Найджел, повинуясь наитию, поклонился. — Как прикажете.

— Если ты справишься — я вознагражу тебя.

— Повелитель, позвольте ему стать вашим верным слугой! — Яксли, так и не встав с колен, посмотрел снизу вверх преданным взглядом. — Прошу! Он будет полезен и…

«Чёрт! Чёрт-чёрт-чёрт! Чёрт!» — лихорадочно думал Найджел, пока отец расписывал его достоинства. — «Кто тебя просил?! Чёрт! Чёрт!»

Яксли-старший замолчал, и Найджел с тревогой всмотрелся в лицо его хозяина. Но было невозможно понять, о чём тот думает.

— Нет. Я хочу сначала узнать, достоин ли он, — спустя непродолжительное время объявил Тёмный Лорд своё решение, отходя от парня и вытирая руки тонким батистовым платком. — Пусть это будет его испытанием, Яксли.

— Да, мой Лорд! Разумеется!

— Можете встать на место. Теперь к другим делам…

— Мистер… Тафнел. Могли бы вы уделить нам толику своего времени? — едва Тёмный Лорд закончил собрание и покинул помещение, к Найджелу подошёл Люциус Малфой. — Я понимаю, вы наверняка с отцом торопитесь, но дела не могут ждать!

— Разумеется. Прошу прощения, отец, — быстро подойдя к хозяину дома, Найджел отвесил лёгкий поклон родителю. — Но, думаю, я не могу располагать большим количеством времени, — уточнил он.

— Разумеется, — усмехнулся Люциус. — Сюда.

Ведомый Малфоем, Найджел чувствовал на себе раздраженный взгляд отца и не мог сдержать лёгкой улыбки.

Стоило двери смежной с залом комнаты закрыться, напускная вежливость Люциуса Малфоя испарилась. Гнев мужчины обжигал, и на миг парню показалось, что он стоит по горло в кипящем киселе. Фигура мужчины вдруг стала выше, а глаза засверкали багровыми огнями.

— Вы очень рисковали, мистер Тафнел. Очень. Более того, вы поставили под угрозу жизнь моего наследника.

Сморгнув, Найджел поднял окклюментный щит, погасив вражеское ментальное воздействие.

— Не стоит на меня давить, лорд Малфой. Вы не в той позиции, при всём уважении.

Лицо мужчины исказила судорога гнева.

Если вначале Люциуса удивило отсутствие требований, кроме нейтралитета, от зарвавшегося школьника два года назад, то позже стало понятно — тот не знал обо всех возможностях этой руны. Это успокоило мужчину, и он позволил Тафнелу жить спокойно до поры.

Но письмо, прибывшее за неделю до собрания, прибавило благородному лорду седых волос. Ходатайствовать перед Тёмным Лордом за полукровку! Чтобы спасти тому жизнь! И главное, он уведомлял, что проведет ритуал возвращения Долга! Поганец, видимо, узнал о всех возможностях совершенного ритуала и теперь буквально шантажировал его!

Люциус чувствовал, что стоит между трёх огней. С одной стороны — Тёмный Лорд, с другой — Долг Тафнелу, с третьей — благополучие Рода. Кто-то бы сказал, что жизнь Наследника важнее, но мужчина знал, что ещё не может передать дела Драко. Его единственный сын был слишком мягким и нерасчетливым. Он не имел стального стержня внутри.

Но то, что Нарцисса сможет выносить второго ребенка… Люциус не питал ложных надежд.

И поэтому сегодня он упал на колени перед Повелителем. Готовый услышать смертный приговор и увидеть зелёную вспышку, он мысленно просил прощения у Драко за тот ужас, что ему предстоит вынести.

«Это ради семьи, сын! Однажды ты меня поймешь…»

Однако этого не случилось. Тёмный Лорд заинтересовался особой одеждой Тафнела, и Люциус было расслабился, но когда увидел этого идиота, который надел одежду на себя, его сердце пропустило удар.

За секунду до смертельного заклятия он успел подумать: «Вот и всё…». И даже не мог в первое мгновение повернуться, чтобы увидеть гибель отпрыска.

Но тот не умер, а лежащий на полу Тафнел зашевелился. Впервые Люциус Малфой почувствовал, что подобно слабонервной барышне трясется от пережитого ужаса, не находя в себе силы встать.

— Мистер Тафнел. Ваше письмо информировало нас, что вы проведете ритуал Возвращения Долга. Но руна, что вы оставили на руке моего сына, не исчезла. Вы не могли бы этого объяснить?..

Парень посмотрел прямо ему в глаза и чуть виновато пожал плечами.

— Всё же очевидно. Разве нет?

— Что вы?..

Люциус вновь прокрутил все произошедшее в уме и еле удержался от плебейского жеста выражения собственной глупости. Вместо этого он начал ожесточенно тереть переносицу, чтобы скрыть своё удивление.

— Так вы… И не… собирались…

Тафнел даже не собирался проводить ритуал… Такая простая мысль не пришла в голову Лорду, который, испуганный за жизнь своей семьи, лихорадочно искал способы выжить. Он не вспомнил то досье, которое ему собрали на наглого барсука, одногодку его сына. Он даже не взял в расчёт… Ничего не взял в расчёт…

— Ты… просчитал меня? — слова выходили с трудом. Люциус чувствовал себя как опростоволосившийся первогодка, допустивший элементарнейшую ошибку в зельеварении. Неприятнейшее чувство. От этого он даже перешел на «ты». — Ты знал, что я буду защищать свою семью и приму всё на веру? И поэтому пришёл без своего знаменитого костюма… Поэтому не стал лебезить и выпрашивать помилование у Тёмного Лорда… Мерлин, как я глуп…

— Вы не глупы, лорд Малфой, — возразил Найджел. — Но вы любящий отец и муж. И я знал о слухах про ваши «проблемы». Этого было достаточно.

— Но почему не провел ритуал? Ты же знаешь, как его проводить? Или?..

— Знаю. Но не стал. Не захотел.

— Почему?

Казалось бы, простейший вопрос, но он поставил парня в тупик. Тот потер подбородок, взъерошил волосы, пощипал нос. И после этого ответил, аккуратно подбирая слова:

— Я не хотел лишаться нейтралитета с вашей семьёй, ведь такой ритуал, в случае удачного исхода, просто разрушает договоренности. И вы могли воспользоваться этим, чтобы навредить.

— Ты Яксли, — скептически поднял бровь лорд. — Я не хочу вражды с твоей семьёй.

— Вы не поняли… Хотя я и не настаиваю… Я объяснил вам причины такого поступка?

— Договоренности надо исполнять. И у меня есть письмо, в котором есть упоминание…

— Вашей возможной помощи. И там также есть момент, где я упоминаю о неком ритуале, что помогает взимать с должников долги… Мне помогали составлять это письмо, поэтому вы не сможете приписать мне неисполнение взятых на себя обязательств. — Тепло усмехнувшись, Найджел вспомнил о портрете деда, который диктовал послание. Первый вариант он прокомментировал сплошным матом, умудрившись в одном предложении пройтись по умственной неполноценности внука, несостоятельности родителей и ужасном уровне подготовки в школе. После такого Найджел, имевший довольно большой запас различных бранных идиом благодаря приюту, даже зауважал своего предка. — Но в благодарность я готов слегка поправить руну Долга, ограничив всё нейтралитетом.

— Это будет приемлемо…

Найджел вошёл в комнату и, не раздеваясь, упал ничком на кровать.

— Как всё прошло? Внук? — парень не шевельнулся. — Эй, Найджел? Ты выжил. Это же хорошо? Что произошло? Найджел! — парень не отозвался, и портрет вышел из себя. — Так! Встань, тряпка, и смотри в глаза, когда с тобой разговаривают старшие! ЖИВО!

Крик возымел действие. Найджел скатился с кровати, но вставать не спешил. Присмотревшись, Корвен отметил, что глаза у него покраснели. Заметив его взгляд, парень быстро вытер лицо.

— Что-то в глаз попало. Всё нормально, дед. Я жив. Должен сделать зачарованную одежду для Тёмного Лорда к пасхальным каникулам.

— Он тебя… пометил?

— Нет. Я же полукровка… Это не поняли бы.

— Логично, — Корвен потёр подбородок. — Странно, но логично. Но почему ты недоволен? И не ври про соринку в глазах!

Парень снова опустил голову. Портрет терпеливо ждал ответа, теряясь в догадках, но с каждой секундой его волнение нарастало.

«Что случилось?! Он должен был убить человека, чтобы доказать свою преданность? Пытать кого-то? Что случилось?!»

— Я… Я не нужен отцу, дед… Ни как сын… Ни как наследник… Я помеха… Даже Малфой, этот скользкий делец, готов был умереть, чтобы дать шанс сыну. Зная, что тому предстоит больше боли, он был готов умереть за него… Может, это и малодушно, но… Я не понимаю…

Корвен потер глаза, чтобы внуку было не видно его лица. От нелепости всей ситуации его перекосило. Не сдержавшись, он фыркнул и разразился истеричным смехом:

— Ха-ха-ха-ха!.. То есть ты… Ха-ха-ха-ха!.. Ты расстроился, что твой папаша… Хи-хи-хи-хи… Не захотел рисковать своей жалкой шкурой ради тебя?! Мы точно об одном и том же человеке говорим? — вытерев выступившие от смеха на глаза слёзы, предок успокоился и уже серьезно взглянул на парня. — Вот что я скажу, внучек. Никогда. Не верь. Своему. Отцу. Заруби это на носу и повторяй при каждой с ним встрече. Он не будет держать обещания перед тобой. Не будет соблюдать договоренности. Он предаст тебя при первой возможности. И не смей пускать его в своё сердце. Это мой тебе совет, как внуку, который мне очень дорог.

А теперь, если ты, конечно, закончил рефлексировать, давай-ка займешься своим шансом на жизнь. Ты же должен сделать идеальную защиту от Смертельного заклятия, нет? Ты понимаешь, что этого нельзя допустить?

— У меня же нет от тебя спасения, верно? — с оттенком безнадежности уточнил Найджел. — Я так и думал. Спасибо. А что по поводу заказа, я обещал сделать «доспех», — вытерев глаза, Найджел поднялся с пола, азартно щеря зубы в злой ухмылке, — но кто сказал, что я не могу внести в него «улучшения»?

— Сколько времени уйдет на обычную мантию?

— Около полугода. Может, управился бы месяца за четыре.

— А срок к пасхальным каникулам ты назвал, потому что?..

— У меня есть готовая, продуманная до мелочей вещь, — парень стянул с себя рубашку. Отходила она с трудом, отрываясь от большого количества подсохших корочек на спине. — Чёрт, не совсем продуманная… Но мне повезло больше, чем бедняге Седрику… Потом расскажу, — отмахнулся Найджел на безмолвный вопрос деда. — Но вот сделать особое «улучшение», с нужным мне свойством… Это задачка на пару тройку месяцев экспериментов… Скучать мне не придётся, дед. Вот увидишь…

Комментарий к Ребята, я это сделал! Экзаменационная неделя переродилась в месяц, но я это сделал!

Но есть и плохая новость. Меня отправляют на практику, а к компьютеру смогу выйти раз в неделю... Как вы понимаете, на написание проды это скажется не лучшим образом.

====== Часть 27 ======

— А я тебе говорю, это лишнее! Можно сделать рвущуюся цепь! И в нужный момент…

— Эффектно, но не эффективно! Плюс, дед, я не спешу на тот свет. Разорвать такую цепь можно только с расстояния пяти-семи метров. Сам понимаешь, для Смертельного заклятия это не помеха.

— В таком случае у меня кончаются варианты! Уничтожить даже одну рунную цепочку незаметно невозможно! А такую вещь… Это же огромный монолит, который сам по себе спаивается за счет непрерывности повторяющихся рун! Даже если мы сделаем вставки для разрушения цепи, вещь потеряет свои свойства!

— Тут ты прав… Есть о чём подумать… Тогда давай попробуем по-другому…

И Найджел, отложив кусочек ткани, снова подошел к столу, заваленному кусками пергамента вперемешку с тетрадными листами, исписанными расчетами и черновыми вариантами.

Комната после памятной встречи с Тёмным Лордом изменилась. У одной из стен теперь стоял огромный стол, больше смахивающий на верстак, углы которого были обиты металлом. Рядом теперь стоял портновский манекен, на котором висела чёрная как ночь мужская мантия. Чуть левее от стола стояла ручная швейная машинка, непонятно зачем также заказанная отцом.

С хлопком посреди комнаты появился домовой эльф.

— Хозяин просит молодого гостя пройти в холл.

— За покупками? — полувопросительно осведомился дед. — Это правильно. В наши времена такие выходы имели особую прелесть…

— Не спорю. Но это, во-первых, было давно. А во-вторых, вы, наверно, ходили с любимым сыном. А у нас по-другому.

— Увы, — печально вздохнул портрет, и, задумавшись, не сразу заметил, что внук переодевается в потертые синие штаны из грубой ткани и яркую футболку с бессмысленным рисунком на груди. — И что это ты на себя натянул?

— Удобно, не марко, практично. Мантии у меня есть, дед, но я из них вырос. Поэтому предпочту не позориться. Да и отца, — парень усмехнулся, — охота побесить.

— Не раздражай его напрасно, Найджел, — посоветовал портрет. — Мой сын жесток. И если ты выведешь его из себя…

— То он будет пытать меня, — кивнул парень, накидывая сверху куртку. — А потом объяснять, почему я выбиваюсь из графика, самому Тёмному Лорду. Отец не такой дурак. Сейчас он проглотит всё что угодно. Ну, в разумных пределах, конечно. А уж одежду «грязнокровок»… Тем более. Всё, я пошёл.

Как и предполагал Найджел, отец никак не прокомментировал его вид. Лишь поморщился и повел в сторону камина. Зеленая вспышка… Найджел вышел из общественного камина… и чуть не шагнул обратно.

— Почему ты встал? — недовольно буркнул Корбан Яксли, подталкивая сына в спину. — Что случилось?

«Что случилось?.. Я знал, что всё плохо, но чтобы настолько… Я такое в каком-то фильме про постапокалипсис видел».

Косой переулок изменился. И сейчас больше напоминал Лютный, куда Найджел сделал пару вылазок несколько лет назад.

По сравнению с прошлым годом еще больше магазинов стояло с заколоченными окнами, зато открылись несколько новых заведений, специализирующихся на Тёмных искусствах. Прохожих почти не было. Спокойно себя чувствовали только праздношатающиеся подозрительные личности, опасные даже на вид. Один из них отделился от остальных и подошёл к отцу, заискивающе заглядывая тому в глаза.

— Лорд Яксли… А мы тут… Это… Патрулируем…

— Продолжайте, — едва заметно скривился мужчина и поторопил Найджела. — Идём.

Дойдя до магазина мантий мадам Малкин, отец вдруг остановился.

— Выбери себе мантии и всё остальное. У меня есть дела. Встретимся возле Гринготтса.

И, крутанувшись на каблуке, он исчез, не дав даже возразить.

— Круто, — криво усмехнулся парень. — А покупки, я так понимаю, за свой счёт…

Толкнув дверь, он вошел в ателье и чуть не получил в нос проклятье. Лишь случайность дала возможность разминуться с ярко-фиолетовой вспышкой, которая, попав в булыжную мостовую, слегка оплавила стертые камни. Сглотнув, Найджел перевел взгляд на человека, пославшего заклятие. И чуть не попятился на улицу.

Посреди магазина стоял оборотень. И пусть сегодня было не полнолуние, связываться с этой тварью парню не хотелось от слова совсем. Рядом стоял один из уличных «патрульных». Именно он и послал заклятие в сторону двери, видимо, на звук открывающейся двери. Напротив них стояли однокурсницы Найджела: Ханна Аббот и Сьюзен Боунс. У Ханны был разбит нос, а её подружка явно берегла правую руку, старательно пытаясь сдержать слёзы.

Хозяйки помещения было не видно, что и неудивительно. Видимо, умная женщина быстро скрылась в подсобных помещениях.

— Что, думаешь, мне что-то будет?! Твоя тётка сдохла ещё в прошлом году! — издевался молодой, чуть старше Найджела, парень, нависнув над девушками. Обращался он, видимо, к Боунс. — Ты никто, поняла?! И будешь делать, что я скажу…

Дальше Найджел не слушал. В «патрульного» полетело Обездвиживающее заклятие. Оборотень же успел увернуться и, отпрыгнув в сторону, угрожающе зарычал.

— Fulgur! — с палочки сорвалась яркая молния и «слегка» коснулась взбешённого зверя. Этого хватило, и оборотень упал среди поваленных манекенов и вешалок. — Плохо… Вы целы, девочки?

— Д-да… Спасибо, — Ханна быстро вытерла кровь, стараясь не смотреть на парня. — Спасибо, Найджел, но… зря ты влез. Тебе лучше уйти.

— Поздно. И потом, мне ничего не грозит. Хотя стоит подстраховаться, но это моя забота. Займись лучше Сьюзен.

Девушка согласно кивнула. Но, помогая подруге вправить выбитый сустав, она продолжала следила за однокурсником краем глаза. Тот быстро подошёл к оглушенному парню, взмахнул палочкой, шепнул «Обливиэйт» и отошел к оборотню.

— Где-то я тебя видел… Ладно… Обливиэйт.

Закончив, он вновь подошел к однокурсницам. Те уже успели привести себя в относительный порядок и теперь смотрели на парня настороженно.

— Не буду спрашивать, чем вы их привлекли, мне все равно. Лучше ходите со старшими. Валите.

Девушки исчезли. Найджел же, постояв пару секунд, сотворил заклятие поиска человека.

— Мадам Малкин. Будьте добры, встретьте посетителя.

Из подсобки вышла испуганная хозяйка, смотря на молодого парня с опаской.

— Ох, мистер… ммм…

— Тафнел. Это для вашего же блага… Déjà vu какое-то… Обливиэйт.

— Приходи в себя, — Тэйлор Фин только-только очухивался, когда кто-то пнул его в бок. Всё тело болело, видимо, он был обездвижен заклинанием. — Вставай и выметайся отсюда. И дружка своего забери. Устроили тут…

Над ним стоял какой-то парень, не сильно старше самого Тэйлора. В магловской одежде, коротко стриженый, он смотрел недовольно, явно зная, что имеет на это право.

«Непонятно…»

— Ты чё, глухой? — тем временем поинтересовался парень. — Ну, если так, я тебе помогу.

И взмахнул палочкой. Среагировать Фин не успел. Его просто вынесло в двери, как мешок с мусором. Приземлился он на мостовую Косого переулка, едва не пропахав ту носом. Рядом упало тело его напарника-оборотня, имя которого он и не пытался запомнить. Один Мордред, всё равно все волчьи!

Стоящие на углу «сослуживцы» быстро подтянулись на шум.

— Фин, чего произошло?

— Этот грязнокровка!.. Хватайте его! Эта тварь…

Тэйлор продолжал открывать рот, но уже не мог выдавить не слова. Старший в группе быстро подошел к нему.

— Заткнись, идиот. Этот белобрысый пацан — сын Яксли. И если что, твоя голова за такое оскорбление — это ещё малая цена. Усёк? — и тут же обратился к стоящему в дверях магазина парню, который со скучающим видом наблюдал за ними, крутя в пальцах палочку. — Я прошу прощения за действия своего подчиненного. И его слова… Он был не в курсе вашего происхождения. Простите дурака, пожалуйста.

— Пускай живёт, — равнодушно пожал плечами парень. — Не поумнеет — его проблемы.

Тэйлора бросило в пот от этих холодных слов.

«Ему нет дела до моей жизни. Жив-мертв, все равно… Мы лишь грязь в его глазах…»

Старший же напротив просветлел лицом.

— Большое спасибо! А… — он кивнул на волшебную палочку Тэйлора, которую крутил в руках блондин.

Тот желчно усмехнулся.

— Волшебные палочки нужно беречь. А уж следящему за порядком и подавно. Поэтому палочку я заберу как трофей. Считай, потерял её в бою. Доброго дня, господа…

— Слишком долго, — скривился Корбан Яксли, заметив подошедшего Найджел. — Надеюсь, ты все закончил.

— Прошу прощения, продавцы сегодня особенно нерасторопны.

Отец не мог знать, но большую часть времени он провел, восстанавливая погром в магазине мадам Малкин. Также пришлось приводить в чувство оглушенных, выпинывать на улицу, а после с ураганной скоростью нестись за покупками. Само собой, настроение от всего увиденного не улучшилось.

В большинстве магазинов товар просто швыряли, получали деньги и тут же выпроваживали вон. В некоторых Найджелу пришлось делать заказ сквозь закрытые двери. Пару раз едва не прищемили пальцы ставнями, пока он отсчитывал монеты.

И везде царило запустение, разруха. По историческим энциклопедиям Найджел знал, что такое неизбежно при смене власти. Но одно дело читать, а другое — быть этому свидетелем и даже участвовать.

— Ну, если закончил, то возвращайся домой. Тинки! — с хлопком рядом появился домовой эльф. — Перенеси покупки и молодого господина обратно в дом. У меня есть ещё дела.

— Идемте, сэр, — пропищала домовушка и, схватив парня за руку, мгновенно переместила.

Перенеслись они прямо в комнату Найджела. Дед с картины смотрел с тревогой. Ощупав внука взглядом, он слегка успокоился.

— Как дела?

— Грязь, разруха, беспредел. Как и должно быть при смене власти, когда лидер не хочет или не может держать своих подчиненных в узде, — коротко доложил Найджел, доставая покупки из кармана и, вернув им первоначальный размер, сваливая на кровать. — Но люди и не к такому привыкали.

— Ты не вмешивался, надеюсь? Пойми, твое положение… шаткое.

— Дед, да ты дипломат! Ты что, действительно волнуешься о моих чувствах? — парень насмешливо фыркнул, не отрываясь от разбора покупок. — Лучше уж скажи сразу, что меня убьют, едва я закончу работу над доспехом для Тёмного Лорда. Но даже в этом есть свои плюсы. Сейчас мне спустят всё. Ну… Или почти всё.

— Я очень боюсь за тебя и хочу, чтобы ты выжил, мальчик.

Портрет жевал губы, следя, как внук методично складывает все покупки. В сундук легла повседневная одежда, письменные принадлежности, книги, материалы для шитья. Мантии он сложил в упругий комок и сунул в наплечную сумку.

Затянув ремни чемодана, он обернулся, держа в руках небольшую изящную чернильницу, которую неосознанно поглаживал по основанию.

— Я не против, дед, — задумчиво ответил Найджел, остановив взгляд на подарке Салли-Энн. — Я не против выжить и жить дальше. Но если у меня есть возможность вытащить невиновных… Я буду последней свиньей, если не воспользуюсь этим шансом.

— Все взял? Надеюсь, что так. И помни о задании, что дал тебе Тёмный Лорд! Это особая честь для тебя, понимаешь? Если ты справишься, то он примет тебя…

Найджел еле сдерживал себя, чтобы не закатить глаза. Не баловавший его своим вниманием, перед самым выходом Корбан Яксли расщедрился на целую речь на тему того, как должен себя вести парень в школе. И о том, как он обязан Повелителю.

«По прихоти и из личной выгоды, болван», — вяло подумал Найджел.

— Ты всё понял?

— Разумеется. Ну, я пошел?

— И помни, ты теперь Староста Школы! А потому должен быть примером и…

А вот это стало новостью для отца. Для Найджела же это было логичным решением нового директора. Да, Северус Снейп стал директором Школы Чародейства и Волшебства «Хогвартс». И больше это было похоже на красивый пышный завершающий аккорд другого директора, уже почившего.

— Ну, так я пошел? — кажется, он перебил отца прямо посреди предложения, но парню уже было всё равно. — Увидимся, — и не дожидаясь ответа, кинул в камин дымолетный порошок. — Платформа 9 и ¾!

Несколько мгновений полета — и вот он уже выходит на вокзале. Отряхнувшись от золы, он подхватил чемодан и пошел в сторону головы поезда. По правилам старосты должны были ехать там. По правилам, которые он игнорировал на протяжении двух лет, но в этот раз его присутствие на собрании старост было обязательным.

Изменения были видны даже на платформе. Вместо толкотни, трогательных прощаний и строгих напутственных речей, прерываемых взрывами веселого смеха и радостными окриками, были слышны лишь одинокие гудки поезда. Родители, одетые в неприметные мантии, устраивали своих детей в купе и старались быстро исчезнуть. Наверно, чтобы скрыть слёзы. По крайне мере ведьма, с которой разминулся Найджел, заметно всхлипывала.

— Ох… Не было печали…

Перехватив сумку, Найджел занес вещи в вагон и поволок их в поисках личного купе.

— Найджел! Ты жив!

Едва он открыл дверь купе старост, кто-то врезался в парня и обнял так, что ребра стали ощутимо потрескивать.

— Пу… пусти, раздавишь…

Агрессор отпустил Найджела, давая себя рассмотреть.

— Том!

От облегчения у парня ослабли ноги. Понявший это пятикурсник посторонился и помог сесть.

— Я… Я жив, Найджел. Я жив. Честно, — открыв сумку, Том быстро нашел там склянку и сунул в руки друга. — Укрепляющее. Выпей, полегчает.

Найджел пил горькое снадобье, продолжая смотреть на однокурсника, который старательно делал вид, что полностью поглощен ревизией сумки. Но склянка вскоре опустела, и Том сел напротив, готовый ответить на вопросы.

— Он… нашёл тебя?

— Да.

Не бросил. Позаботился. Защитил от Тёмного Лорда и адской машины, возглавляемой его отцом и Амбридж.

— И ты?..

— Официальный Наследник. Как последний в роду.

Помог разобраться в официальных бумажках и доказать своё право на деньги и статус.

— А он…

— Взял меня в Ученики. До самого совершеннолетия. Контракт нерасторжим.

Готов делиться секретами Мастерства, нарабатываемого годами. Хочет помочь отточить талант. Готов защитить от рабства.

— Условия?

— Защита факультета. Я теперь староста.

Всё правильно. Последняя фигура встала на своё место, чтобы партия прошла как надо.

— Что же, позаботься о факультете, Томас…

— Крауч, — голос парня был спокоен, но кадык явственно дернулся. — Томас Бартемиус Крауч.

— Приятно познакомиться, мистер Крауч, — Найджел пожал руку пятикурснику, словно они встретились с ним впервые.

— А ты? — спросил Том после короткого молчания. — А ты кто? Ты так и не сказал.

— Я Найджел Самюэль Тафнел, мистер Крауч. Кем был, тем и остался.

После встречи с Томом Найджел чувствовал страшное облегчение, от которого ещё ощущал слабость. В конце прошлого учебного года он оставил однокурсника на попечение Дамблдора и Снейпа. И хоть эти люди имели привычку держать данное слово, беспокойство оставалось. Ведь чтобы никто не заподозрил хаффлпаффцев в сговоре и чтобы не привлекать внимания, они ввели режим «радиомолчания». И не обменивались новостями.

Поэтому сейчас он позволил себе немного расслабиться и просто послушать рассказы Тома о его успехах на поприще зельеварения под руководством директора Снейпа.

Но перерыв бы недолгим. Дверь в купе вскоре открылась и внутрь вошли старосты Когтеврана и Слизерина, а также вторая староста школы, Дафна Гринграсс.

— Добро пожаловать, — поприветствовал их Найджел. — Садитесь, я дам вам вводную, а после мы распределимся по поезду, чтобы следить за дисциплиной.

Старосты кивнули, показывая своё согласие. Однако Падма вдруг замялась.

— А… от Гриффиндора старосты будут?

— Нет, — отрицательно покачал головой Найджел. — В этом году старост Гриффиндора не назначали. И не будем больше об этом. Итак…

Найджел стоял в коридоре и любовался проносившимися мимо видами, закончив обход поезда. В отличие от предыдущих годов, в этом младшекурсники не носились по коридорам, порождая толкотню и внося свой особый гул, вызывающий радостное возбуждение. В основном первокурсников приютили старшие курсы. Как ни странно, в это смутное время факультетская вражда впервые не чувствовалась так остро…

— Найджел… Слушай, хотел спросить… — появившись в поле зрения старшего товарища, Крауч оперся на поручень спиной, перекатывая во рту неизвестно где подцепленную травинку.

— Том… Уже закончил обход?

— Первокурсники под присмотром, наш факультет занял пару вагонов целиком. Туда сунуться побоятся. Ну а сунутся… Премия Дарвина тому идиоту! Мне там делать нечего.

Найджел усмехнулся. Барсук существо мирное, но если угрожает опасность… Лучше не злить этого зверя, а то отдача будет преследовать долго…

— Ясно… В остальном все спокойно?

— Абсолютно! Ну, так можно спросить? — и Том взмахнул палочкой, ставя купол приватности.

— Валяй…

— Почему ты сказал, что ты… ну… Тафнел? Ты же вроде нашел отца и…

— Том… Скажи, у тебя был кто-то против, чтобы ты вступил в наследство и получил фамилию?

— Эээ… Нет? — парень задумчиво почесал бровь. — Я же сирота. Мой дед мертв уже три года, а отец года два… Ну а до этого год был овощем после поцелуя дементора…

— А у меня отец жив, Том, — перебил сокурсника Найджел, поморщившись на комментарий об отце парня. — И он не захотел принимать меня как часть семьи. А без этого… Мне дед объяснил. Я бастард. И могу представляться только своей «родной» фамилией.

— Вот козёл! — от души выругался Том, тут же схлопотав подзатыльник. — Ай! Ну козёл же, Найджел!

— Не спорю…

— А как тогда в школе?

— Сейчас есть проблемы и поважнее. И наша задача, мистер Му… Крауч, следить за порядком и не допустить возникновения мятежа… раньше времени.

— Ты о гриффиндорцах? Скорее всего, они…

— Попытаются поднять мятеж. И впутают в это кучу народа, которые поплатятся за чужую глупость своими головами. А итогом будет наказание в виде порки… и это в лучшем случае. Поэтому нам смотреть и за ними. Та ещё работка, — криво усмехнулся Найджел. — Но…

В этот момент поезд дернулся и начал притормаживать.

— Это еще что? Не помню, чтобы мы прибывали так рано… — буркнул Том, вцепившись в поручень.

— А это и не прибытие, — Найджел помрачнел и, поймав равновесие, достал волшебную палочку. — Будь наготове, Том. Кажется, я знаю, что за гости к нам пожаловали.

Найджел вошел в вагон в тот момент, когда в проходе, с другой стороны, появился высокий мужчина в темной мантии, с аккуратной седой бородкой. Он смерил сидящих студентов внимательным взглядом и шагнул по проходу.

— Мой отец узнает об этом! — вскочил с места Кормак Макклагген. Но наткнувшись на взгляд Пожирателя, неуверенно сел на место.

— Добрый день, — приветливо кивнул Найджел. — Чем мы можем помочь?

— Сынок Яксли? — неприятно усмехнулся мужчина. — Мы ищем Нежелательное лицо номер один. Гарри Поттера. Не видел такого в поезде?

— Нет, сэр. Не видел, увы, — развел руками Найджел. — Увидел бы — непременно сообщил.

— Сообщи, мальчишка, сообщи… От этого, может, будет зависеть твоя жизнь…

И, развернувшись, Пожиратель скрылся в тамбуре.

— Яксли, значит… — Найджел почувствовал, как по спине скользят ненавидящие взгляды присутствующих в вагоне гриффиндорцев.

«Это будет очень трудный год… Очень трудный…»

До окончания поездки Найджел ощущал враждебные взгляды представителей факультета львов. К моменту остановки поезда на конечной станции он уже искренне сочувствовал их нынешнему директору.

«Удивительно, что он просто штрафовал гриффиндорцев баллами. Я на его месте уже бы парочку прибил. Для профилактики».

У входа в Большой зал их встречала высокая незнакомая женщина с худым изможденным лицом.

— Наконец-то. Проходите в зал. А, мистер Яксли. Пройдите в кабинет директора. Он желал вас видеть до начала праздничного пира.

В толпе кто-то зашипел: «Иди-иди, подстилка Пожирательская!», но Найджел не стал на это обращать внимание. Не нужно было гадать, чтобы понять, с какого факультета было это высказывание.

— Да, мэм.

Быстро отделившись от толпы, он вбежал по лестнице и направился к башне директора. Остановившись у горгульи, охранявшей вход, Найджел чертыхнулся, осознав, что не получил пароля от входа.

«В таком случае пойдем по-другому…»

— Квик!

С хлопком рядом возник знакомый домовой эльф.

— Квик прибыть! Что сделать Квик?

— Привет. Сообщи, пожалуйста, о моем прибытии директору Снейпу и скажи, что у меня нет пароля.

— Будет сделано!

Эльф исчез, и через пару секунд горгулья пошевелилась и отпрыгнула в сторону. Поднявшись по лестнице, Найджел глубоко вздохнул и постучал в дверь.

— Войдите.

— Добрый вечер, директор Снейп. Добрый вечер, директор Дамблдор.

Портрет предыдущего директора тепло улыбнулся, приветливо кивнув.

— Найджел, рад тебя видеть в добром здравии! Как твои дела?

— Проходите мистер Тафнел. Садитесь, — сухо сказал Снейп, указывая на гостевое кресло. — Пока у нас есть время, я хочу ввести вас в курс дела…

— Подожди, Северус, — всполошился портрет, — как — мистер Тафнел? Разве не Яксли?

— Яксли, директор. Но как непризнанный, я не имею право так себя называть. И увы, все это знают.

— Я… Найджел, клянусь, я не знал… Я не думал, что твой отец…

— Оставьте, директор. Дело житейское.

— Итак, мистер Тафнел, — вернул к себе внимание Снейп, — надеюсь, вы догадываетесь, что должны делать?

— Не допустить начала мятежа среди студентов и защитить их от представителей… ммм… радикальных сторон? Молот и наковальня прям…

— Да, — сухо кивнул директор, не обратив внимание на попытку Найджела слегка разрядить атмосферу. — Особое внимание факультету Гриффиндор. В этом году я запретил назначение у них старост, но, скорее всего, их возглавит Невилл Долгопупс.

— Не самый плохой выбор. Он их сплотит и будет защищать до последнего.

— Но в этом случае он подставится под удар. Постарайтесь держать руку на пульсе и по возможности защитить его.

Найджел вспомнил взгляды с факультета львов и невольно поёжился. Но кивнул утвердительно.

— Будет исполнено.

— Кроме того, я бы хотел сделать у вас заказ. Артефакт, который поможет от заклятия Круциатус.

— Сэр, я пытался решить эту задачу. Но рассеять воздействие не получится. Максимум сконцентрировать в какой-то точке.

— А последствия? — в глазах мужчины вспыхнули сухие искры интереса.

— Усиление боли, но… Заклятие Круциатус провоцирует запредельную боль. Поэтому увеличение её в полтора раза… Будут нужны эксперименты с применением этого…

— Легилименс!

Тело среагировало на рефлексах, и только оказавшись под круглым столом для чаепитий, Найджел включился в мыслительный процесс и смог оценить происходящее.

— Браво, мистер Тафнел, — раздался голос директора, который так и не сдвинулся с места. — Но вы должны были выставить окклюментный щит, а не прятаться или кидаться боевыми заклятиями. Десять баллов с Хаффлпаффа за невыполнение урока. А теперь выйдите из-за укрытия и сядьте…

Ответа не последовало, и мужчина нетерпеливо взмахнул палочкой. Стол с грохотом отодвинулся, и в ту же секунду в него полетело обездвиживающее заклятие.

— Это лишнее, мистер Тафнел, — поморщился Снейп. — Если бы я был подставным, Альбус бы уже вас предупредил.

— Это так, Найджел, — кивнул портрет. — Не волнуйся.

— Постоянная бдительность, — криво ухмыльнулся парень, — правильно?

— Именно так, мистер Тафнел. И если успокоились, — на возмущенный взгляд Снейп не обратил внимания и, отвернувшись от парня, подошёл к окну, — то вы свободны. И помните, такую проверку вам могут устроить в любой момент.

— Да, сэр. Как скажете.

— Идите.

— Ты уверен, Альбус? Одно дело — это просто притворяться, а другое… вот это. Ему придется не только играть. Он должен будет доказывать, что он на «той» стороне. Для него это будет слишком трудно.

— Мы уже обсуждали это. Минимизировать потери и защитить студентов всеми возможными…

— Принеся одного из них в жертву? Не слишком ли много у вас «жертв»?

— Необходимость… Это… необходимость, Северус. Прошу, не трави душу старика. Иди. Тебе нужно поторопиться, чтобы не опоздать на торжественный ужин…

На распределение Найджел ожидаемо опоздал. Но, быстро шагая к факультетскому столу, он заметил, что в Большом Зале было необычайно мрачно. В зале, обычно ярко освещенном светом свечей и факелов, этим вечером словно сгустилась тьма, порождая мечущиеся тени, от которых начинала болеть голова. Но если студенты неосознанно ёжились, оглядываясь по сторонам, то преподаватели спокойно сидели на своих местах, хотя и слегка недовольно поглядывая на появившегося за столом Северуса Снепа.

Не успел Найджел сесть, как новый директор встал с места.

— Добро пожаловать в Школу Чародейства и Волшебства «Хогвартс». Всё, о чем вам надо знать, о правилах поведения и проживания вам объяснят старосты и деканы. От себя, как директора, я скажу только одно: подчиняйтесь правилам и не создавайте проблем.

Слова падали в тишине зала, словно полновесные камни. Найджел оглянулся и едва подавил желание влезть под стол.

«Если бы на меня так смотрели — я предпочёл бы стать параноиком!»

Но Северус Снейп, привычно не обращая внимания на практически всеобщие взгляды, полные ненависти, продолжил свою речь.

— В этом году у нас новый преподаватель по Защите от Тёмных Исскуств — Амикус Кэрроу.

Вежливые аплодисменты раздались из-за стола Слизерина. Остальные три стола хранили молчание, не спеша аплодировать

Высокий, худой, с зализанными назад чёрными волосами, новый преподаватель на столь прохладный приём лишь дернул губами в подобии улыбки, больше похожей на спазм лицевых мышц.

— Так же предмет Магловедение становится обязательным для все курсов. Этот предмет взялась преподавать Алекто Кэрроу. Прошу любить и жаловать. На этом офицальную часть считаю законченной. Всем приятного аппетита.

Директор сел, а на столах возникли блюда и еда. Глядя на нерешительных однокурсников, Найджел подал пример, наполнив тарелку себе и ещё паре первокурсников поблизости.

— Все обсуждения в гостиной, — буркнул он, передавая хлебницу Ханне Аббот.

К счастью, та оказалась понятливой, и вскоре весь стол был в курсе. И через пару минут барсуки уже спокойно ужинали, перебрасываясь репликами и делясь новостями. По сравнению с гриффиндорцами, которые взглядами едва ли не дырку сверлили в новых преподавателях и директоре, хаффлпаффский стол менее всех выглядел оплотом оппозиционеров.

«Вот и хорошо, — думал Найджел, отпивая сок из кубка. — Вот и славно! Никто из хаффлпаффцев не вызывает подозрений и не привлекает внимания. Том проследит, чтобы так и было, давая мне сконцентрироваться на других задачах. Только бы все получилось!»

— Итак, ребята, — по традиции собрав всех первокурсников вокруг и рассадив их по диванам и креслам, сам Найджел встал около камина. Том, найдя где-то новый стебелёк, зажал его в зубах и стоял чуть в стороне, скрытый в тени. — Позвольте представиться. Я Найджел Тафнел — Староста Школы. Вашим непосредственным старостой факультета является Томас Крауч. В случае возникновения проблем или вопросов вы можете обратиться к нему. Поверьте, он не откажет. — Том едва заметно кивнул. — А по поводу слов директора… Послушайте его, пожалуйста. Постарайтесь не создавать проблем. Помните, вы пришли на факультет Хаффлпафф. Мы ценим верных, трудолюбивых, честных. И Хаффлпафф всегда держался в стороне от статусных игр. Если проще — мы поступаем правильно и по совести. Вопросы есть? — Первокурсники замотали головами, слегка испуганно косясь на Тома. Тот и не подумал покинуть угол, кидая оттуда настороженные взгляды на испуганных новичков. Было похоже, будто он выискивает жертву. — И да, на нашем факультете заведена традиция, чтобы первокурсники не были без присмотра, — в руки каждого из первокурсников легли тканевые «кольца», которые те сразу начали крутить, рассматривая со всех сторон. — Благодаря им, в случае чего, я или староста факультета сможем быстро вас найти. Они не стесняют движения и не мешаются. Лучше их надевать на руку, но, если вам будет удобно, можете разместить по-другому. Главное, чтобы касался тела. Если вы поранитесь или попадете в беду, мы сразу сможем вас найти. Учитесь, будьте внимательны на уроках и не сомневайтесь, на факультете вам всегда помогут. На этом всё, — Найджел посмотрел на часы и решительно махнул в сторону спален. — Точно всё. Завтра с утра с вами познакомится наш декан, Помона Спраут. Поэтому сейчас всем спать. Шагом марш!

Возбужденно перешептываясь, первокурсники покинули гостиную в поисках спальных мест. Но Найджел и не подумал уходить. Из теней появились остальные хаффлпаффцы. Впереди всех стоял Эрни МакМиллан, недовольно хмурясь.

«Дежавю…»

— Яксли.

— Тафнел, Эрни, — чуть устало вздохнул Найджел. — Не всё, что болтают, является таковым на самом деле.

— Тафнел, — скривился однокурсник. — Так что, папаша не оценил появление у него неучтенного выползка?

— Ах ты… — мгновенно впал в ярость Том.

— Не оценил, — кивнул Найджел, удерживая парня за плечо. — Спасибо, что волновался обо мне. От тебя не ожидал.

Однокурсник подавился заготовленными словами и, возмущенно фыркнув, скрестил руки на груди.

— Да ты даже хуже меня! Тоже мне, чистокровный…

— А ты уже принял идеологию правительства? Я очень рад, Эрни. Честно. Но пожалуйста, не пыжься так. Лопнешь.

— Да ты… Да пошёл ты!

— Я-то пойду, Эрни. Очень далеко. Но есть вопрос. Как будут жить хаффлпаффцы? Что скажешь?

МакМиллан, готовый оскорблённо удалиться, замер на середине движения.

— Что ты имеешь в виду?

— Не ясно? От моего слова и расположения зависит жизнь на факультете. А учитывая положение…

— Это же твой папаша маглорожденных отдает дементорам… — МакМиллан оскалился. — Я ничего не путаю?

— Не путаешь. Но среди приговоренных не было ни одного хаффлпаффца из учеников, позволь заметить. Всех, кто мог пострадать, я предупредил. Не вняли — не мои проблемы. А тем, кто нарывается, Эрни, может не поздоровиться…

— Я чистокровный, — упрямо набычился Эрнест. — И моя семья тоже…

— Как семья Поттера. И Боунсов. Они тоже чистокровны. Но убиты. Или поспоришь?

Макмиллан шумно дышал, набычившись глядя на Найджела, который ожидал его ответа с показным равнодушием.

— Чего ты хочешь?

— Только одного, Эрнест, — подойдя ближе, Найджел ткнул пальцем в грудь однокурсника. — Не создавай проблем. Не подбивай хаффпаффцев на восстание. Не тяни их ни в какие радикальные группы. И не дай создатель, ты дашь хоть повод тебя подозревать. Ясно? Со своей же стороны я обеспечу неприкосновенность факультета и лояльность со стороны администрации. Сможешь?

— Найджел… Это… Это вообще за гранью. Ты хоть понимаешь это?

— Том, у меня есть выбор? Учитывая фамилию, отца, подарившего её, и послужной список, я и так бы не пользовался популярностью. А так… И факультет предупредил, и слухи подтвердил. Попадутся — сами идиоты. Но ты всё-таки проследи. Твоя фамилия не так на слуху, как моя. Тебе хоть немного доверятся.

— Хорошо бы, но… Ты же сам практически подарил им идею вступить в Сопротивление!

— Не можешь предупредить — возглавь.

Том встал с кресла и подошёл к камину.

— То есть… — парень пошевелил угли и, положив кочергу, развернулся к Найджелу. — Ты хочешь запустить куницу в курятник…

— Угу. Догадываешься, кто будет куницей?

— А если начнут задавать вопросы, то сыграю по той схеме, что ты использовал против Амбридж.

— Именно так.

— А ты не боишься? Если кто-то решит рассказать об этом разговоре…

— То они расскажут, какой я козёл. А репутация сейчас — моё прикрытие. Я не могу открыться, чтобы не вызвать подозрений. А откроюсь — не могу быть уверенным, что не предадут. Иногда быть бородатым рогачом — лучший выбор…

Глубоко вздохнув, Найджел вытянул руки и тут же опустил. Руки от ударного выброса адреналина ещё подрагивали. Ведь он не был так уверен в своих словах, как пытался показать. А уж говорить такое своим ребятам… Они с Томом прошли по самой кромке ножа. И это только первое сентября…

— Ой, что буде-е-ет…

— Эх, Томас… Всё только начинается! — со вкусом потянувшись, Найджел зевнул и встал с кресла. — Айда спать. Завтра дел невпроворот. И на тебе первокурсники. Сколько их в этом году? Два десятка с лишним?

— Не напоминай…

Комментарий к Получилось средненько, как видите. Все, что только можно и нельзя у меня запланировано на конец, как это было в седьмой части бесцеллера Джоан Роулинг. Так что извининте. И да, я смог добраться до компьютера, так что это результат недели безделья и пары месяцев практики.

====== Часть 28 ======

— А что у нас сейчас, кстати?.. О Мерлин! Магловедение…

Шестикурсник-хаффлпаффец в отчаянии положил голову на стол и слегка постучал о твердую поверхность лбом. Обедающие однокурсники понимающе вздохнули, кривясь в предчувствии мучений.

Первые недели учёбы всегда были «разгонными». Студенты «включались» в учёбу, приходя в себя после каникул. Это понимали практически все учителя, за исключением разве что профессора Трансфигурации, за что её и недолюбливали. Но если профессор МакГонагалл была злом привычным, где-то даже родным, то появление Кэрроу в роли профессоров выбило студентов из колеи.

Побывав на занятиях ЗОТИ и Магловедения, Найджел с удивлением понял, что преподаватели этих дисциплин были похожи, но при этом разительно отличались, словно две стороны луны.

Амикус Кэрроу смотрелся бы уместнее, разбойничая на большой дороге. А учитывая его плохие знания предмета и дрянной характер, продемонстрированный на первом же занятии, студенты почти единогласно отказали ему в уважении и старались контактировать с ним исключительно при крайней необходимости.

Алекто Кэрроу на фоне брата выгодно отличалась. Она не повышала голос и вела себя практически безэмоционально, всегда сохраняя официальный тон. Не позволяя себе фривольных высказываний и оскорблений, которыми разбрасывался Амикус, она была похожа на каменную статую, механически выполняющую свою работу. Но с ней студентам было даже труднее. Женщина обладала живым умом и дьявольской изобретательностью. И начав занятие словами «кто такие маглы?», она начала рассказывать, что они животные, призванные служить волшебникам. Но на возражение она не взбесилась, а предложила аргументировать это высказывание. Студенты с радостью включились, по первости яростно пытаясь доказать, что это не так. Впервые в библиотеке не хватало книг по Магловедению на всех, хотя в начале года было большое поступление литературы именно по этой теме.

Но через неделю пыл начал утихать. И постепенно даже до самых непонятливых начало доходить, что они попали в ловушку. Будучи в радостном предвкушении от возможности доказать «противной Пожирательнице» её неправоту, студенты неожиданно начали погружаться в мир не магов по предоставленной литературе. И ужасаться.

Для Найджела, уже давно живущего на два мира, не понаслышке знающего, какими бывают люди, было открытием, с каким неподдельным удивлением и ужасом его однокурсники, его ровесники узнают о мире, в котором живут.

Особой «популярностью» пользовались статьи о живодёрском отношении не магов к природе и животным. Девушек эти журналы манили как наркотик. И с упорством мазохистов они читали их, плакали и снова читали.

Те же, кто не поддался упадническим настроениям, всё равно чувствовали себя не в своей тарелке. Всё чаще на реплики профессора Кэрроу ответом становилось молчание. Всё чаще те, кто что-то возражал, оказывались одиноки.

— Найджел, — рядом с парнем сел Томас Крауч. Было время обеда, и студенты старались набраться сил перед послеобеденными занятиями. — Нужно что-то делать. Мои ребята уже всерьез начинают задумываться о словах Кэрроу. А от слёз в гостиной…

— В одной гостиной живём, можешь не рассказывать. Ты прав, надо что-то делать. А то этот ежевечерний слёзоразлив не к добру.

— А что делать? В библиотеке других книг по Магловедению не осталось. Я специально искал. Там…

— Я уже смотрел. Легенды про Джека-Потрошителя на фоне остального можно спокойно отнести к разделу «для малышей». В общем… нужно чем-то разбавить эту подборку ужасов, — Найджел подпёр голову и задумался. — Но даже если так, нашу отлучку в Лондон очень быстро раскроют. А это…

— Нежелательно, — кивнул Том. — Но у меня другой вариант. У меня остался один знакомый в Лондоне. Я ему за недорого антиквариат ремонтировал. И не надо так на меня смотреть, Найджел! Я наследство только в этом году получил. Должен же я был как-то вертеться!

— Ладно, бизнесмен, продолжай.

— Так вот, он из сквибов. О магии знает, а как радовался, когда я раскрылся! — пятикурсник фыркнул, припомнив ту картину. — И всё спрашивал, как да как. А как тут не догадаться, если у него ворон ручной, почтовый. Тут уж любой…

— Короче.

— Да, точно. Так вот, я ему напишу и денег вышлю. Он в мире не магов хорошо ориентируется. Так что то, что нам нужно, точно найдет.

— Это, конечно, хорошо, — парень засиял, но Найджел поспешил его успокоить. — Допустим, в школу он нам пару-тройку книг пришлёт. Но как мы их распространим? Чары копирования держатся пару часов максимум. Кроме того, даже если мы размножим, уничтожить их можно будет на раз-два.

— Найджел, — лукаво прищурился Том, — ты, конечно, классный артефактор и портной, да и вообще впереди планеты всей, но и у меня есть тузы в рукаве. Особенно после нынешнего лета. Поэтому поверь, люди, которые попытаются уничтожить то, что нам пришлют, очень быстро об этом пожалеют!

Эндрю, знакомый сквиб Тома, сообщил, что пришлёт всё заказанное к ночи, через два дня. Задачей парней стало быстро и незаметно донести посылку до Выручай-Комнаты как до места, умеющего хранить свои секреты. Ждать посылку решили на Астрономической башне. Может, это и было довольно посещаемое место, но другого со свободным доступом для сов за такой короткий срок найти было невозможно. Замок на ночь запирался, напоминая неприступностью Форт Нокс. И Найджел подозревал, что для доставки всего, что было упомянуто в письме Томом, понадобится не меньше десятка сов.

— Это даже более непродуманная афера, чем та, которую мы провернули с Салли-Энн и профессором Трелони…

— Найджел, не шуми! Скрываемся!

И Том, замысловато взмахнув палочкой, наложил на них Дезиллюминационное заклятие.

Минуты текли медленно. Парни сидели у стены, трансфигурировав из платков нечто вроде матрасов и пледов, постаравшись максимально скрыться от ветра. Том, не привыкший к длительной неподвижности, начал засыпать. Найджел же, чтобы чуть развеять скуку, вспоминал заклятия иллюзий, которые изучала Салли-Энн. Как он скучал… Единственное письмо, пришедшее в начале лета, было надежно спрятано. Но даже без него парень мог наизусть процитировать содержание с любого места. Ведь это была последняя весточка девушки А прошло уже три месяца…

— Найджел, смотри!

На фоне зарождающейся луны летело нечто многокрылое, сильно кренясь на бок.

— Почти! Давайте, милые! — шептал Том, вцепившись в парапет, искренне сочувствуя совам. — Надо было больше денег дать!

— Они и так самые дорогие, — возразил Найджел. — Посмотри на расцветку. Это «экспрессовые». Похоже, твой знакомый не знает, что совы ещё и по грузоподъемности делятся.

— Нам нужна была скорость и точность доставки, — возразил пятикурсник.

Совы, с трудом преодолев воздушный барьер вокруг башни, влетели под крышу и сбросили ношу, больше напоминавшую ящик из-под стиральной машины. От удара об пол раздался глухой грохот, который Том в приступе паники попытался заглушить Силенцио.

— Поздно, Том, — отряхнулся от поднявшейся пыли Найджел и подошёл к ящику. — Если в радиусе двух сотен метров кто-то был, он слышал этот грохот. Редуцио! — ящик сжался до размеров обычной книги и прыгнул в руку. — Всё, баста. Валим отсюда.

Бросив совам пару галлеонов за труды, заговорщики поспешили вниз со всевозможными предосторожностями. Но произведенный ранее шум не мог остаться незамеченным. Едва они спустились с башни, как едва смогли разминуться с Филчем, укрывшись в нише под лестницей.

Они дошли до шестого этажа, когда Найджел внезапно остановился и, хлопнув по лбу, передал ящик сообщнику.

— Чёрт!.. Так, Том. Прячешь ящик в Выручай-Комнате и возвращаешься в факультетскую гостиную. Проверь, чтобы все были на своих местах.

— Но…

— Быстро!

А сам Тафнел поспешил обратно. Должность старосты школы была палкой в двух концах. С одной стороны, она позволяла следить практически за всей жизнью школы, что было очень важно в данной ситуации. Но с другой, каждое нарушение правил становилось личной ответственностью парня. А в нынешней ситуации всеобщего напряжения пятно на репутацию было бы очень не вовремя. Особенно если правила нарушают сами старосты…

«Как мы могли забыть платки, которые трасфигурировали в матрасы и пледы?! Чёрт! Там же уже Филч! Надеюсь, что только он…»

Но, выбежав из-за угла, парень едва не врезался в Кэрроу, брата и сестру. На месте происшествия были не только они. Около входа на башню стояли МакГонагалл и Флитвик, дальше по коридору отдувались профессор Спраут и мадам Трюк. Из-за поворота выскочил Гораций Слизнорт, с необыкновенной ловкостью для своего возраста переставляя коротенькие ножки.

— Что произошло? Что произошло?

— Пока неясно, Гораций, — ответила МакГонагалл, несмотря на поздний час одетая далеко не в ночнушку. Найджелу даже показалось, что на ней дуэльные сапожки, виденные им в одном из магазинов в Лютном. — Директор Снейп сейчас осматривает помещение.

— Малолетние твари развлекаются наверняка, а нам бегать! Тьфу! — сплюнул на пол Амикус Кэрроу. — Ох, завтра они ответят! Всех к ногтю прижму!

На лице профессора Трансфигурации заиграли желваки. Найджел заметил, что палочка профессора отсутствует в кобуре, а женщина сконцентрировалась, удивительным образом напоминая львицу в засаде. Краем глаза он увидел, что его декан заняла удобную позицию позади Кэрроу, наставив на них палочку почти не скрываясь. Флитвик же добродушно начал припоминать похождения неких студентов, но волшебная палочка в его руках не давала обмануться. Он размахивал ею, словно забывшись, но парень видел, что он будто случайно ею выписывает основу для заклятия.

«Они что, собираются тут стычку устроить?! Думают, будто Поттер приперся?! Он же не псих, в конце концов! Хотя… Если верить слухам про то, что он пошёл против василиска на втором курсе в одиночку… Точно псих».

Найджел сделал шаг в сторону декана. На протяжении всех этих лет любой хаффлпаффец мог найти у неё поддержку и спокойствие.

— Профессор Спраут…

— Привет, Найджел.

Голос женщины был все так же приветлив и мил, но… Но палочка, до этого направленная на Кэрроу, почти ткнула парня под ребро. От неожиданности он замер, не в силах сдвинуться.

— П-профессор?

— Не волнуйся, Найджел, — мягко улыбнулась женщина. — Скоро всё закончится.

Парень смог лишь кивнуть и тупо уставиться на вход в Астрономическую башню. И хотя декан уже отошла от него, он всё еще ощущал это фантомное чувство. Под ребрами кололо, а перед глазами всё поплыло.

«Как… Как всё так обернулось?! Почему?.. Я же не… Я не предавал. Я просто нашёл отца и пытаюсь выжить. Но теперь… Теперь я уже не «с ними». Я по другую сторону…»

Пока Найджел занимался самоанализом, с Астрономической башни спустились завхоз и директор. С их появлением, казалось, даже воздух зазвенел от сдерживаемого напряжения. Это заметили все кроме Тафнела, стоящего соляным изваянием.

— Что там, директор?

— Ничего. Скорее всего, хлопушка, оставленная каким-то шутником. Расходитесь, коллеги. Всё остальное обсудим завтра

— Ох, завтра малолетки попляшут, — злорадно скалясь, предвкушающе потер руки Амикус Кэрроу. — Ох, попляшут!

МакГонагалл поджала губы. Завтра, точнее, уже сегодня по расписанию ЗОТИ были только у гриффиндорцев.

— Вы не можете знать, что это они, Амикус, — строго заметила она. — Не разбрасывайтесь обвинениями зря.

— А кто говорил, что это они? — удивился мужчина. Тьма не давала заметить у того в глазах странный блеск. Такой же, как у Долорес Амбридж. — Я явно не высплюсь. За это кто-то должен ответить… Доброй ночи, коллеги… Хе-хе-хе-хе…

— Поддержу его, — холодно сказал Снейп. — И с вашего разрешения откланяюсь. Мистер Яксли, будьте добры, пройдите со мной. Нам надо поговорить о дисциплине. Доброй ночи.

Преподаватели проводили их взглядами и разошлись.

— Мистер Тафнел… — войдя в кабинет, Северус Снейп подошёл к окну, не глядя на старосту школы. — Что было непонятного в совете «не привлекать внимания»?

— Простите, сэр. Больше не повторится.

Мужчина оглянулся, ощущая: что-то не так. Хаффлпаффец не всегда был весел и улыбчив в любой ситуации. Он бывал недоволен, любопытен, упрям, растерян, счастлив… Но никогда он не был опустошён до такой степени, что не мог даже проявить эмоции. Было неприятное ощущение, что он разговаривает с живым трупом.

— Мистер Тафнел. В чём дело?

— Я заказал в Лондоне через знакомого сквиба некоторы…

— Я и так это понял. Ваши приготовления не были для меня тайной. Топорное исполнение, между прочим, с кучей ошибок и ненужным риском. И заберите ваши платки. Я спрашиваю…

— Северус, — послышался голос сверху. На них смотрел директор Дамблдор, обеспокоенно глядя на парня. — Я хочу с ним поговорить. Ты не мог бы…

— Буду через десять минут. — Мужчина, ненавидящий разговоры по душам, с удовольствием воспользовался возможностью избежать этой неприятной обязанности. — К тому же, чувствую, если не разогнать коллег из учительской, завтра некому будет вести занятия.

Стукнула запертая дверь, и Найджел остался наедине с портретом бывшего директора.

— Поговорим, Найджел?..

Филиус Флитвик сидел в своём любимом кресле у камина, с интересом следя за спорящими коллегами, МакГонагалл и Спраут. Строго говоря, только они и остались в учительской. Слизнорт ушёл вместе с мадам Трюк, а Кэрроу никто приглашать и не подумал.

С начала учебного года полугоблин следил за ситуацией в школе, и чем дольше, тем больше он понимал безвыходность сложившейся ситуации. Гордиев узел. Который должен быть разрушен семнадцатилетним героем Пророчества, Гарри Поттером… Тьфу!

— Помона, что случилось?

— Отдай мне бутылку, Минерва. Я серьезно.

МакГонагалл опешила от замогильного голоса всегда позитивной коллеги, но бутылку с виски не отдала.

— Сначала объяснишь.

— Без бутылки не объяснить.

— А ты попробуй…

Всё можно обратить в оружие и силу. Если ты высокий — это преимущество. Если маленький — преимущество. Филиус рано это понял. И потому оттачивал все возможные навыки, стараясь сделать себя лучше, быстрее, сильнее, умнее. И конечно, тренировал реакцию и внимательность. Ни одно незначительное действие не проходило мимо него. Поэтому перешептывания Помоны со студентом были им услышаны, а, соответственно, сделаны выводы.

— Помона, позволь мне попробовать? — коллега, уже успешно отобравшая бутылку, утвердительно булькнула, не отрываясь от емкости. — Так вот, Минерва. Ты же в курсе, что мистер Тафнел, оказывается, имеет родных в магическом мире?

— Яксли… Я в курсе.

— И тебе наверняка известно, в чем обвиняли Корбана Яксли после первого падения Ты-Знаешь-Кого. И какой пост он занимает сейчас…

— Знаю. И?

— А то, м-малышка Минни, что мистер Тафнел не мог стать Яксли, не побывав у Него. — оторвавшись от бутылки, Спраут соизволила прояснить ситуацию. — А уж вернуться в Школу и выдвигать такие требования…

— Требования? — насторожилась МакГонагалл.

— Мистер МакМиллан поделился подробностями, — поморщилась женщина. — Подобно Найджелу вел себя только Драко Малфой. Хотя… Даже он не выглядел настолько мерзко.

— А сегодня… — догадалась МакГонагалл.

— Он прибежал на помощь Пожирателям. Да, мистер Яксли продался. Я ошиблась… Ошиблась в этом мальчике…

Женщина судорожно вздохнула и беззвучно заплакала. Слёзы катились из глаз, и она была не в силах их остановить. Шесть лет взаимного доверия, шесть лет материнской любви… Но в тот момент, предполагая, что в школу мог вернуться Гарри Поттер… У неё был выбор? Могла ли она поступить по-другому… и подвергнуть опасности будущее?

— Я же поступила правильно?

Судорожно вздохнула МакГонагалл, опустил глаза Флитвик.

— У нас такое было, Помона, — глухо поделился сокровенным полугоблин. Гордая дочь шотландского народа лишь кивнула. — И мы понимаем тебя. Наши ученики тоже совершали ошибки, и нам приходилось становиться против них. В тысячи раз труднее направлять палочку на студента, который становится ближе сына и дочери. Но… Обжегшись, мы не позволяем себе более сближаться с кем-то из студентов вновь. Боимся, — Флитвик замолчал. Минерва шумно высморкалась. Каждому из них было кого вспомнить и кого помянуть. — Прошу. Заклинаю тебя, если ты любишь школу и свой факультет. Не смей закрыться от своих барсучат. Пусть хоть они будут любимы. А насчёт твоего вопроса… Ты не лишила своего студента жизни. Не нанесла непоправимых увечий. Всё образуется. Поверь.

Найджел брел в сторону хаффлпаффской гостиной, будучи непривычно задумчивым. Разговор с портретом директора Дамблдора почти не дал ответов, но позволил задаться правильными вопросами. И интуитивно парень чувствовал, что нашел то равновесие, которого был лишен с начала учебного года. «Слуга двух господ», «перебежчик»… Отсутствие твёрдой опоры пугало Найджела, а главный страх парня, показанный боггартом на третьем курсе, заставлял просыпаться среди ночи с колотящимся сердцем.

«Но раз взялся, надо идти до конца…»

Настроение слегка поднялось, а припомнив придумку Тома, Найджел поспешил в гостиную факультета. Оттарабанив мотив по стенке бочки, парень вошел внутрь и почти сразу увидел пятикурсника в кресле. Заметив вошедшего, тот вскочил с места.

— Найджел! Слава богу, ты вернулся!

— Да что со мной случилось бы… На факультете тихо? — староста Школы плюхнулся в кресло у камина и вытянул ноги.

— Все на местах, все спят. Ты объяснишь, что произошло-то? Зачем надо было так спешить обратно?

— Платки.

— Тьфу! Чувствовал же, что-то забыли…

— К счастью, все обошлось. Никто ничего не заметил. Пошли спать, Том. Завтра подумаем, как будем зачаровывать книги. Сегодня я слишком устал.

Непонятно отчего, но Найджел не стал ничего говорить о том факте, что их прикрыл директор. Было ли это осторожностью или актом недоверия? Нет, скорее это было той разумной предосторожностью, которую позволил себе Вито Корлеоне, исподволь разводя своих друзей-саporegime. Найджел не считал себя таким же умным. Нет. Он просто слишком ценил этих людей. Слишком ценил, чтобы рисковать ими или терять.

Но заняться подготовкой «свежей струи в магловедении» парням удалось только на выходных. Первокурсники занимали почти всё свободное время Тома, а его и так было немного. Официальное ученичество у Северуса Снейпа накладывало изменения во времяпрепровождение парня. И сейчас Найджел начал подозревать, что на первом-втором курсе он сам проходил нечто подобное. Разве что слова об ученичестве были скорее блажью младшекурсника, а не решенным на официальном уровне фактом. Ведь теперь Том, практически без подмоги, готовил более половины зелий для Больничного крыла.

Сам же Найджел обучался навыку быть сразу везде. Раньше он и не подозревал, что этому можно научиться. Но спустя три недели он спокойно мог определить, где он нужнее больше всего. В этом ему помогали немногочисленные портреты, согласившиеся помогать в этом, и руны, которые он высек почти по всему замку за прошедший месяц. Но несмотря на опасения, чаще он находил там не слизеринцев, а одного из семейства Кэрроу. К счастью, они ещё не переходили границ, ограничиваясь уничижительными высказываниями в адрес студентов. Появление постороннего слегка разряжало обстановку, и проштрафившиеся студенты могли уйти. Но Найджел чувствовал, что пройдет совсем немного времени, и Кэрроу перейдут к наказаниям прямо на месте.

Поэтому, почувствовав жжение в рунах повязки, настроенных на следящие руны, он покорно двинулся в указанную сторону. Уже на подходе к одному из переходов у Большого Зала он услышал возню и сдавленные проклятия.

— Твой… отец… Твой… отец…

— Да я его… в глаза не видел! Отстань, идиот!