Банкет на перекрёстке

43. Зона

Берлога. Нижний уровень пакгауза.

С лестницы от подъёмника донёсся грохот шагов. Макар и Ждан отпрянули к стенам, подняли оружие. Через секунду показался Кочерга без куртки с угловатым клинком в руке. В два прыжка преодолев открытое пространство, скакнул к стене за дверью.

— Как тут у вас?

Макар указал взглядом на дверной проём. Нарочито громко, чтобы слышали за дверью, ответил:

— В гости собираемся зайти. А то хозяева уже заскучали…

Его слова услышали в бункере. Из-за двери донёсся злой крик:

— Идитэ суда свиньи, рэзать вас будэм!

Кочерга многозначительно покачал головой:

— Нехорошо заставлять себя ждать. Надо зайти, раз приглашают.

Макар задумчиво посмотрел на автомат, извлёк магазин и, передёрнув затвор, прислонил оружие к стене. Подобрав патрон, сунул его с магазином в задний карман анорака. Вынув нож, тронул изогнутое лезвие и оглянулся на Ждана.

— Старшой, ты как?

— Бывало и похуже, — ответил Ждан.

Сутки рейда дались нелегко, но пока они отсиживались за дверью, Ждан успел отдышаться и чувствовал, что сил вполне хватит на два-три форсированных рывка. А для ножевого боя больше обычно и не требовалось. Смущало только отбитое отдачей обреза плечо, но Ждан надеялся на обычный для рукопашной схватки вброс адреналина. Он потёр ладонь о штанину, достал из ножен К-17 и, подвигав плечами, кивнул спутникам:

— Айда, поросята, похрюкаем напоследок.

Кочерга отворил дверь нараспашку и шагнул внутрь бункера. Макар со Жданом остановились рядом.

Разглядев, что вошедшие без оружия, из-за колонн выступили четыре бородатых боевика с кинжалами в руках. Зыркнули на дверь, но из неё больше никто не появился. Просканировали глазами фигуры вошедших, но не увидели ничего кроме ножей. Взгляды заблестели торжеством и превосходством над глупыми урусами, которые опять поддались на вызов…

— Салам алейкум! — мрачно поздоровался Кочерга, тоже разглядывая противников.

У крайнего боевика на левой руке белел пропитанный кровью бинт. На мешках под ногами валялась обёртка перевязочного пакета и импортная упаковка то ли какой-то анестезии, то ли стимуляторов. У второго камуфляж был обсыпан порошком из распоротого мешка, отчего верзила напоминал мельника, наряженного в американский камуфляж. Остальные двое ничем особым не выделялись, только у крайнего справа лицо было испещрено старыми пороховыми оспинами, посреди которых светлел длинный шрам.

Бородатый главарь, прорычал что-то на своём языке, и боевики начали расходиться в стороны. Кочерга, напоминая Ждану про обещание, указал лезвием на фланг с раненым и верзилой.

— Эти двое мои.

Ждан выступая напротив Рамазана, еле заметно кивнул.

— Не возражаю.

Макар, не сводя взгляда с чёрного ухмыляющегося лица, молча шагнул к Нефтянику.

Главарь боевиков оглядел расклад и остался доволен. Молодой урус достался бывалому Нефтянику, который был на полголовы выше противника. Лысый не устоит против двоих, а седой, что оказался напротив него, был лет на пятнадцать старше и уже вышел из бойцовского возраста.

На правах командира, Рамазан выступил вперёд, указал пальцем на Ждана и провёл лезвием фамильного кинжала возле своего горла.

Ждан кивнул и с безвольно висящими руками побрёл к стоящему в красивой стойке Рамазану. Рамазан не торопился, пожирая глазами усталого уруса, движения которого не вызывали у него опасений. Вряд ли этот седобородый в грязной арафатке сможет оказать сколь-нибудь серьёзное сопротивление, тем более с таким странным ножиком без острия. На красивом кинжале Рамазана было остриё. Оно хищно поблёскивало гранёным жалом и уже отправило на тот свет не одного такого поникшего от страха барана.

Рамазан рассчитал удар так, чтобы седобородого не спас даже рефлекторный рывок назад. Дождавшись, когда тот окажется на расстоянии шага, главарь нанёс удар.

Уловив начало движения, седобородый действительно рванулся… но не назад, а вперёд. Рамазан почувствовал как не успевший разогнаться кинжал отбило вниз и невредимый урус оказался вплотную к нему. Рамазан попытался занести руку для второго удара, но её сковал захват седобородого, который дёрнул Рамазана к себе и несколько раз вогнал ему под рёберную дугу нелепое загнутое лезвие.

Главарь открыл рот, но распоротая диафрагма не справилась с задачей. Пробой аорты обрушил кровяное давление, и тело начало оседать. Седобородый неуловимым движением скользнул назад и снова вяло опустил руки.

Наблюдавший за этой короткой схваткой Верзила зарычал от бешенства и, выставив руку с кинжалом, скакнул на Кочергу.

Кочерга рубанул по направленной ему в лицо руке, и кинжал блестящим вертолётом отлетел в сторону. Боевик тряхнул рукой лишённой большого пальца и услышал, как лезвие НДК с хрустом вошло под грудину, потом ещё и ещё раз. Бандит согнулся, пытаясь прикрыть живот, а Кочерга, быстро впечатал колено в его оскаленное лицо. Верзила тряпичной куклой опрокинулся под ноги забинтованному напарнику, который уже рвал глазами лысого уруса. Кочерга скакнул вбок, разрывая дистанцию. Бинтованный перепрыгнул упавшего сородича и с криком «Аллах Акбар!» бросился в атаку. Кочерга остановил его ударом ноги и тут же размашисто рубанул по шее. Второй крик бандита вспенил хлынувшую из глотки кровь и заклокотал в красных пузырях. Удар тяжёлого лезвия по черепу подломил ноги боевика, и его тело повалилось на мешки, кропя белый полиэтилен яркими брызгами.

— Воистину Акбар! — смиренно произнёс Кочерга и развернулся к спутникам.

Замерший возле трупа главаря Ждан с окаменевшим лицом наблюдал за боем Макара.

Макар глядел сквозь бандита потухшим взглядом и действовал, как механический автомат. Каждый выпад Нефтяника либо проваливался в пустоту, где почему-то не оказывалось противника, либо натыкался на встречный удар по руке держащей кинжал. Упругие струйки из рассечённых вен уже исчертили пыльные плиты пола, и разбросанные под ногами мешки. Повреждённая рука слушалась всё хуже, и Нефтянику приходилось изо всех сил сжимать скользкую рукоять уцелевшими пальцами. Когда на запястье появился пятый глубокий порез, он наконец осознал своё положение и бросился в последнюю яростную атаку.

Макар ждал этого и, развернув корпус, пропустил укол вскользь по груди. Одновременно с этим его рука по кратчайшей траектории достигла противника и лезвие К-17 влетело в грудь Нефтяника возле плечевого сустава. Дёрнув нож на себя, Макар снова скрутил тело и, разрывая дистанцию, ударил секущим в горло.

Нефтяник остановился, зажимая рану уцелевшей рукой. В его глазах ещё горели досада и бешенство, но смертная пелена быстро застилала пылающий огонь. Нефтяник неуклюже завалился на спину и захлопал глазами. На полу со стороны разрезанной шеи тут же начала расти маслянистая, почти чёрная лужа. Макар, не обращая внимания на собственную рану, опустился перед ним на колени и заглянул в посеревшее лицо.

— Не-ет, батыр, погоди уходить!

Нашарив в продырявленном кармане карточку Дарьки, Макар хлопнул бандита по рябой щеке, и показал надрезанную кинжалом фотографию.

— Смотри ей в глаза… И жди, сучий потрох, когда я приду в твой зелёный рай, чтобы продолжить этот разговор.

Он плюнул в серое лицо Нефтяника, но тот уже терял сознание. Через несколько секунд тело дёрнулось в последний раз, и взгляд остановился.

Макар посмотрел в стеклянные зрачки. Прошептав древнее проклятье, он тяжело поднялся с колен. В трёх шагах позади стояли покрытые красными брызгами Кочерга и Ждан. За ними на заляпанных кровью мешках лежали остальные боевики.

— Вроде, всё… — не то спросил, не то констатировал Кочерга.

— Всё! — утвердительно сказал Ждан, оглядывая Макара.

Тот кивнул и вытер нож об рукав. Кривое лезвие оставило на рукаве полосу крови и двойной прорез. Макар трясущимися руками кое-как вставил оружие в ножны. Оглядев поле боя, судорожно вздохнул.

— Эй, полоняне, кончено, свободны…

Обтерев фотографию от красных разводов, он поцеловал изображение и бережно спрятал карточку на груди. В следующий миг со стороны подъёмника загрохотали тяжёлые шаги. Все трое развернулись к предбаннику, где осталось всё оружие. За дверным проёмом на мгновение всё стихло, и в терминал на полусогнутых ногах заскользили разведчики Бибика. Сам полковник вдвинулся следом и, быстро схватив взглядом обстановку, жестом послал вглубь помещения замершего в дверях сапёра.

Развернувшись к старым знакомым, Бибик достал воронёный портсигар и, разглядывая трупы, жадно закурил.

— Ну что, ангелы смерти? Как будем разбираться с вашей самодеятельностью?

— Не торопясь, — буркнул Ждан и направился в предбанник за своими вещами.

Макар молча двинулся следом и только Кочерга, достав из брюк платок, принялся невозмутимо вытирать лезвие НДК.

— Как там наверху?

Бибик глубоко затянулся и медленно выдохнул.

— Да так же, как и здесь. Кровь, говно и трупы.

Кочерга разочарованно кивнул, будто ожидал услышать что-то другое. Спрятав НДК в ножны, бросил платок на пол и развёл руками:

— На войне, как на войне. Батона там не видел?

— На входе твой Батон. Перевязывается с дедами.

— С дедами?

— С пенсионерами, — уточнил Бибик. — Академик из бара и три его кореша из местных. Дед с хитрой рожей, ботаник и какой-то дореволюционный лётчик. Они там оборону Севастополя устроили. Как периметр прорвали, остатки бандосов попытались в пакгауз проскочить, чтобы уйти по резервному тоннелю. А в пакгаузе эти ветераны. У них запросто не проскочишь. Ну, кто-то и запустил к ним какашку из подствольника.

— Серьёзно?

— Нормально, — успокоил Бибик. — Посекло маленько осколками, а так шевелятся. Хлебают белую из горла, да матерят всех подряд.

— Так-таки и всех?

Бибик махнул рукой.

— И всех, и всё… Кроме Зоны.

Он окликнул бредущего между мешков сапёра. Когда тот поднял голову, обвёл рукой бункер:

— Разбирайся здесь поскорее, ставь охрану и жди смены. Я наверх.

Двое бойцов, повинуясь жесту Бибика, бегом припустили на выход, остальные остались возле трупов, раскладывая по пакетам содержимое их карманов. Ждан со спутниками оглядели предбанник, не забыли ли чего, и устало побрели за скрывшимися на лестнице военными.

Стрельба в Берлоге стихла.

С улицы доносились лишь редкие выстрелы зачистки. Кочерга вышел в засыпанный стеклом и гильзами коридор, подобрал свою амуницию и развернулся к воротам. Под ногами захрустел ковёр из битого стекла и кирпично-штукатурного крошева. Кто-то уже расшиперил створки нараспашку, и в проёме маячили знакомые фигуры. Навстречу бросился чумазый Батон со счастливыми глазами. Кочерга жестом остановил его восторг и, что-то шепнув на ухо, направился к навесу, под которым стоял уцелевший при штурме «Хаммер». Оттащив в сторону лежащее перед колёсами тело, заглянул в кабину и, оглянувшись по сторонам, полез на водительское место. Через секунду мотор всхрапнул и «Хаммер», тихо урча, покатил к главным воротам Берлоги.

Зачистка Берлоги закончилась.

Вся территория была засыпана гильзами, разнокалиберным мусором и трупами оборонявшихся. Окна атакованного гранатомётами общежития вяло дымили. Под окнами маячили с полдесятка фигур, передавая внутрь помещения углекислотные огнетушители. В дверях сновали военные сталкеры и «долговцы», вынося наружу трупы бандитов и трофейное оружие. Те же хлопоты наблюдались у серого блока столовой и возле раскрытых ворот гаража, где мелькали «свободовцы» вперемежку с одиночками.

Ошалевшие от боя новички, рыскали по двору злыми взглядами, глотали воду из фляжек и, постепенно приходя в себя, закуривали.

Те кто поопытней быстро рекрутировали молодёжь на сбор раненых и их доставку к изрешечённому пулями медблоку. Пока кто-то из военных проводил ревизию медикаментов, пострадавших укладывали у входа, где кучковались тёртые Зоной бойцы, помогая военным медикам и санитарам из кланов, участвовавших в рейде.

Забот хватало. Никто не делил раненых на своих и чужих, помогая и перевязочными материалами, и аптечками, и квалифицированным советом.

Бибик уже распределил подчинённых по главным заботам в захваченном объекте и курил, корректируя действия по рации.

После очередного радиопереговора полковник обернулся к медблоку и, набрав в грудь воздуха, рявкнул во всё горло:

— Подготовить тяжёлых к эвакуации! Идёт транспорт с «Янтаря»!

Пильгуй, сидя у фундамента пакгауза, достал цигарку, щёлкнул зажигалкой. Выдохнув облачко дыма, пожал плечами:

— А чё…, на «Янтарь» хорошо. У них там бирюлек лечебных… хрен выговоришь сколько. Самых безнадёжных можно с того света вытянуть. Главное, живыми довезти.

— К Болотному доктору лучше, — буркнул Дуремар, прислоняясь к стене возле Пильгуя.

Дед Пильгуй хмыкнул:

— Где тот доктор, и где мы…

— На болото транспорт не пройдёт, — резонно поддержал Кусто, присаживаясь рядом с ними. — Поэтому на «Янтарь» правильней.

Дуремар пожал плечами и, прислонив затылок к стене, прикрыл глаза. Напротив Кусто остановился Ждан.

— Ты на Материк в ближайшее время сходить не собирался?

Кусто кивнул.

— Срочно надо?

— Теперь срочно, особенно после того, как сегодня всё получилось.

Кусто задумался и, глянув на приоткрывшего один глаз Дуремара, хлопнул себя по колену.

— Значит, завтра и двинем, ежели срочно. Будьте у Пильгуя. Я свистну.

Он ткнул Дуремара локтем и встал напротив него:

— Пойдём, пока в памяти. Нам ещё «Калипсо» обратно гнать.

Дуремар открыл второй глаз, не торопясь поднялся и, развесив на плечах трофейные стволы, глянул в ворота пакгауза. Коридор ведущий к началу тоннеля был пуст.

— Дык, тогда бывайте! — улыбнулся Дуремар.

— Давайте, по косенькой! — откликнулся Пильгуй. — Акадэмик говорит, что они там всё вокруг тоннеля зачистили.

— Поглядим, — ухмыльнулся Кусто и, перемигнувшись с Дуремаром, двинулся к тоннелю.

Пильгуй быстро осмотрелся по сторонам, убедился, что никто не обратил на них внимания, и перевёл взгляд на Макара. Присвистнув, окликнул Ждана:

— А молодого-то твоего, кажись, зацепило. Вон скоко натекло.

Ждан развернул Макара боком к себе, чертыхнулся. В нагрудном кармане анорака зияла дыра, а левый край подола и штанина под ним потемнели от крови.

— У тебя дырка в боку.

— В рамках регламента, — успокоил Макар бесцветным голосом. — Только кожу вскользь подцепило. Нормально.

— Всё равно давай глянем.

Макар молча стянул с себя пробитую куртку. Достал из кармана надрезанную фотографию, пропитавшуюся кровью, потёр пальцем, но кровь уже прочно въелась в изображение.

— Ну вот… теперь у меня и фотографии не осталось… — он осёкся.

На мгновение ему показалось, будто в воздухе блеснули искорки, как перед выбросом… но Макар списал это на недомогание от потери крови и несколько раз глубоко вздохнул.

Ждан тоже секунду помедлил, тряхнул головой и, задрав на Макаре пропитанную кровью футболку, осмотрел рану. Кинжал действительно скользнул по рёбрам и оставил длинный кровящий след.

Ждан оглянулся. Встретившись взглядом с Батоном, махнул ему рукой.

— Где там Кочерга со своей швейной машинкой?

— Да на трофейном «Хаммере» к болоту рванул. Тут недалеко. Мы там крайний раз кой-чего из хабара оставили, забрать хочет. К вечеру в Бар вернётся. Сказал, чтобы я здесь остался помочь. А машинка — вот она, — Батон показал полиэтиленовый свёрток и с готовностью шагнул к Макару. — Если что, я могу подлататать, я умею. И анестезия есть.

Пока штопали Макара, из-за угла показался Кабан. Подковыляв ко входу в пакгауз, присел на издырявленную пулями железную бочку. Покосившись на дорожку красных капель, убегающую от бочки к лежащему у соседнего навеса трупу, сплюнул и задумчиво посмотрел на присутствующих.

— Бережёт вас Зона.

— Пока да, — скромно согласился Батон, заклеивая макаровские швы пластырем.

Остальные промолчали, боясь спугнуть дефицитную в этих краях удачу.

Академик принял от Дуремара фляжку, щедро плеснул в рот и, проглотив, медленно выдохнул сквозь сжатые губы. Передёрнувшись, полез в карман, достал завалявшийся когда-то сухарик и смачно захрустел закуской.

— Слышь, Кабан, может ты Берлогу под своё начало возьмёшь? Не гоже такое хозяйство без присмотра оставлять.

— Я Кабан, а не медведь. Мы с Гризли, конечно, хорошо ладили, и наследство, вроде, завидное… но у меня на него прав не сильно больше, чем у остальных барыг. Кто-то по-любому будет завидовать, а мне за спиной завистники не нужны.

— Значит, вояки под себя загребут, — предположил Академик, глянув на мелькающую вдалеке фигуру Бибика.

— Охренел? — с удивлением глянул на него Кабан. — Чтобы Бибик себе на баланс лишний геморрой повесил? Да им бюджетов и на имеющиеся площади не хватает. Они вон постоянно какие-нибудь бункеры консервируют, а тут одного ремонта…

Не найдя слов он махнул рукой. Подумав несколько минут, вздохнул и поднялся с бочки.

— Надо сход кланов объявлять. В Берлоге всего лучше объединённый форпост ставить, чтобы впредь никому не хотелось… И чем быстрее, тем лучше, а то сторожить тут чужое и бесхозное никто долго не будет…

Из-за леса донёсся низкий рокот. Сталкеры по привычке дёргались, ища глазами подходящее укрытие, но вспоминали, что сегодня они действуют вместе с военными и возвращались к делам. Звук винтов быстро усилился, и над лесом показалась пятнистая туша «крокодила». Зависнув над широким двором, пилот дал время оттащить из-под колёс трупы и плавно опустил машину между главных корпусов Берлоги. Двигатель перешёл на фальцет и постепенно затих. Когда осели пыльные вихри, Бибик направился встречать прибывшую смену.

От вертолёта к медблоку пробежали несколько фигур в белых халатах, за которыми косолапили солдаты с ящиками медицинского оборудования. Работа с ранеными пошла быстрей.

Скоро у разбитого шлагбаума показался «Урал» с кунгом, раскрашенным в цвета научного лагеря на «Янтаре». Обогнув вертолёт, он остановился возле медблока, и в раскрытом кузове начался приём тяжело раненых. Не прошло и пяти минут, как «Урал» аккуратно развернулся и отбыл на «Янтарь».

Военные из штурмовой группы стали стягиваться у вертолёта.

Ждан помог забинтованному Макару надеть куртку.

— Всё нормально?

— Мне надо ещё раз попасть туда, к выворотню, — твёрдо проговорил Макар.

Ждан молча кивнул и направился к окружённому военными Бибику. Полковник отдавая подчинённым короткие распоряжения, наткнулся взглядом на идущего к нему Ждана.

— Орденов не будет, — коротко сообщил Бибик. — И медалей тоже.

— В жопу медали, — парировал Ждан тем же деловым тоном. — Вы сейчас на базу?

— А ты хочешь, чтобы мы над Зоной ещё круг почёта сделали?

Ждан пропустил шутку мимо ушей, оглянулся на Макара.

— Забросите нас на минутку в одно место? Очень надо.

— А вы там ничего штурмовать не будете?

— Нет, — пообещал Ждан. — Только сядем на минутку и всё.

Бибик помолчал, играя желваками, но всё-таки согласился.

— Через семь минут быть на борту. Ждать не будем.

— Есть, — тихо ответил Ждан, но полковник уже потерял интерес к разговору и, развернувшись к подчинённым, рявкнул очередной приказ.

Через пять минут, закончив с распоряжениями, Бибик двинулся к вертолёту.

Разглядев в салоне Макара со Жданом, тоже забрался внутрь, и усевшись за столик, развернул карту. Махнув пилоту, жестом подозвал Ждана.

— Куда летим?

Ждан поглядел в армейскую «полувёрстовку» и, найдя нужную локацию, ткнул пальцем. Смотревший из-за плеча пилот кивнул и скрылся в кабине. Двигатель взвыл, набирая обороты, и «крокодил» медленно поднялся в воздух.

Через пятнадцать минут машина заложила вираж над лесом, выбирая место посадки. Скоро внизу показалась широкая просека, и вертолёт мягко пошёл к земле, раскачивая древесную мелочь и поднимая волны пыли.

Едва колёса коснулись травы, Макар спрыгнул на землю и почти побежал туда, где на фоне перелеска темнел большой выворотень.

— Давай быстрей! — крикнул вслед Бибик, но его голос завяз в грохоте вертолётного двигателя.

Макар остановился на краю ямы с водой. На поверхности поблёскивал тончайший слой пыли. Рассеянный взгляд скользнул по кустам без листвы. Ветви и земля в радиусе нескольких метров были покрыты подобием пепла. Корни выворотня имели тот же сероватый цвет. Когда Макар коснулся одного рукой, хрупкая древесина с лёгким треском рассыпалась в пальцах.

Всё говорило о том, что в радиусе десятка метров репликатор израсходовал всю органику и уже прекратил своё существование… Макар тяжело вздохнул и понуро двинулся к вертолёту. Трава, затянувшая старую колею, была примята сплошной полосой. Другая полоса шла параллельно с первой, обозначая ширину проехавшей недавно машины, а далеко впереди, где колея уходила в молодняк, были заметны сломанные бампером молодые сосёнки. Макар не помнил, видел ли эти следы, когда проходил тут со Жданом, к тому же никакого желания думать об этом у него не было. На плечи навалилась усталость, а из открытой двери вертолёта, торопя, махал рукой Бибик…