Баллада о Лорелее

Глава 9

Над матово поблескивавшей металлической пластиной приемника вместо лица Жаклин красовалось изображение совершенно неизвестного мужчины в военной форме. Если судить по знакам различия, офицера.

Катерина не слишком хорошо разбиралась в количестве звездочек и всяческих нашивок, поэтому никакой более конкретной информации для себя не извлекла. Да не очень-то к этому и стремилась. Вполне достаточно того, что приемник демонстрировал лицо вероятного противника, а его конкретное звание не имело абсолютно никакого значения.

Впрочем, с первой же фразы незнакомец внес в этот вопрос полную ясность.

— Говорит Кристофер Лейн, — отрекомендовался он, — с борта крейсера СГСА «Скай Хантер». Капитан Кристофер Лейн.

Рон и Алекс переглянулись.

— Тот самый, — едва слышно произнес Алекс. — С Марса.

Рон согласно кивнул.

— Достал, — шепнул он в ответ. — И здесь от него спасенья нет. Видно, мало показалось, за добавкой прибыл.

Катерина нахмурилась и перевела взгляд с одного на другого. Несомненно, речь шла о стычке в Долине Маринера, однако детали столкновения для нее оставались тайной за семью печатями. Ни Алекс, ни Рон в подробности предпочитали не вдаваться. И уж тем более не называли никаких имен.

Голографический капитан Лейн чуть заметно усмехнулся. Видимо, расслышал комментарии в свой адрес.

— О каждом из вас я располагаю всей полнотой информации, уж поверьте, — сказал он. — А также достаточно ясно представляю себе мотивы вашего появления на этой богом забытой планете.

«Так уж и представляешь? — подумала Катерина. — Ох, что-то сомневаюсь я… Видимо, высосал из пальца очередную завиральную идею, а потом убедил себя в том, что вот это самое и есть истина. Чудак. Неумный причем. Готова поставить любую ставку на то, что даже наши с Роном имена для тебя — тайна, покрытая мраком. Впрочем, признаю, они для тебя тоже никакого значения не имеют.»

— Знаете, я вам не завидую, — голографическое изображение с притворным участием горестно покачало головой. — Ну как же… Побег двух опасных заключенных с завода на Церере, организатором которого, к великому нашему сожалению, стал высокопоставленный сотрудник Службы Безопасности… захват яхты «Джабаль-эль-Лауз», о чем есть заявление настоящего владельца… возможная связь с незаконной террористической организацией… Думаю, на Земле вас не ожидает ничего хорошего.

— Экий вы у нас заботливый… прямо отец родной. Да какое вам дело до наших проблем с законом? — резко спросил Алекс, выдвигаясь в фокус передатчика. — Насколько я понимаю, вы не представитель полиции и не Служба Безопасности. Хотите напугать? Не получится.

— А-а, мистер Маккуин, — фальшиво обрадовался капитан Лейн. — Рад видеть вас в добром здравии.

— Вы, похоже, тоже на здоровье не жалуетесь. Несмотря на марсианские сквозняки.

— Спасибо, вашими молитвами… Что вы, даже в мыслях не было напугать кого-то из вас. Я прекрасно знаю, что это невозможно. Просто предлагаю трезво оценить ситуацию.

— Предположим, оценили. Дальше что?

— Спокойнее, мистер Маккуин, спокойнее… У меня есть конкретное предложение. Организация, которую я имею честь представлять, могла бы сделать так, чтобы о досадном инциденте никто никогда не вспомнил. Поверьте, это в наших силах. Мы готовы забыть даже о жертвах в космопорте Асари.

— Вот как… — криво усмехнулся Алекс. — Снова хотите поторговаться… И что же потребуется взамен?

— Ничего такого, о чем вы уже не знали бы. Контейнеры со всем содержимым, плюс кое-что еще… вернее, кое-кто. Миссис Найт и Кристиан Ховард. Увы, ситуация изменилась, и одних контейнеров теперь мало.

— Предположим, мы отказались. Что тогда?

Кристофер Лейн одарил собеседника широкой улыбкой. Вот только в темных немигающих глазах добавилась изрядная порция холода.

— Вам прекрасно известно, что я противник напрасных жертв, — сказал он. — Было бы глупо отрицать, что в Долине Маринера я всеми силами старался погасить конфликт, однако вы и тогда предпочли отклонить мирные предложения. Впрочем, я вас не виню. Если бы у меня был припрятан в рукаве сюрприз в виде спецназа, то я, скорее всего, тоже отказался бы. Однако, заметьте, теперь ситуация совершенно другая. Никакого спецназа здесь нет, а на моей стороне крейсер СГСА, способный стереть в пыль полпланеты. На вашем месте я бы хорошо подумал.

Алекс нахмурился.

— Вы нам угрожаете? — спросил он. — Не слишком умно, потому что уничтожать нас просто невыгодно. Тогда вы точно ничего не получите.

— Вы на редкость догадливы, мистер Маккуин, — улыбка сбежала с лица капитана Лейна. — Ладно, так и быть, я расскажу, что вас ожидает в случае отказа. Яхта, на которой вы прибыли на Лорелею, уже обнаружена и находится под прицелом. Не открою никакой тайны, если скажу, что именно она станет первой мишенью. Поверьте, никакой я не злодей, просто обязан исключить любые варианты вашего побега. Ну, а затем на поверхность высаживается десант и решает основную задачу. Можете не сомневаться: так или иначе, но я получу то, за чем сюда прибыл… Как вам такой вариант? Кстати, придется вас огорчить: местоположение так называемого убежища для нас уже тоже не секрет.

«Откуда? — подумал Алекс, старательно делая вид, что нисколько не удивлен словами Лейна. — Обнаружить убежище с орбиты совершенно невозможно, его и с земли не очень-то разглядишь. Неужели?…»

По спине пробежал неприятный холодок. Алекс сунул руку в карман и нашупал пластиковую коробочку с жуком, своеобразным подарком от Катерины.

«Вот черт! Похоже эта тварь способна не только шпионить, но и служить радиомаячком… И дернуло же меня забрать ее с собой! Поковыряюсь, мол, на досуге… выясню, что именно ей удалось зафиксировать из нашего с Кэт разговора. Вот и поковырялся, кретин… Нет, чтобы просто взять и уничтожить. Хорошо, что никто не догадывается о моем позоре. Профессионал хренов…»

Он бросил хмурый взгляд на Катерину, встретился глазами с Каттнером и произнес:

— Вы умеете быть убедительным, капитан. Но все равно, нам нужно подумать.

— Я понимаю, — голограмма продемонстрировала на редкость холодную усмешку. — Через несколько минут «Скай Хантер» уйдет за пределы радиовидимости, поэтому ожидаю вашего решения на следующем витке. Скажем… через два часа.

«Хорошо, что не через пять минут, — подумал Алекс. — Что-то ты у нас сегодня слишком щедр. Не к добру это.»

— Кстати. Искренне не советую, воспользовавшись моим отсутствием, предпринимать хоть какую-то попытку покинуть планету. Предвидя такую возможность, «Скай Хантер» вывел на стационарную орбиту специальную платформу с тяжелым вооружением, круглосуточно держащую под наблюдением район вашей посадки. Так что, как только вы дернетесь… ну, сами понимаете. Удачного обсуждения.

Изображение Кристофера Лейна несколько раз мигнуло и схлопнулось, а на его месте вновь появилось лицо Жаклин.

— Вот гад! — Алекс развернулся к молчаливо обдумывавшим ситуацию друзьям. — Что будем делать? Мы с Роном с этим субъектом уже встречались. Церемониться с нами он точно не станет. Даже в том случае, если получит желаемое.

— По нему видно, — согласно кивнул Каттнер. — Поэтому предлагаю вариант с принятием выдвинутого нам ультиматума из рассмотрения сразу же исключить как абсолютно неприемлемый. Вопрос в другом: что мы можем противопоставить этому самоуверенному засранцу? Оружие?.. — он вопросительно взглянул на Алекса.

Тот, не говоря ни слова, подошел к своему таинственному кейсу и, набрав пароль, распахнул его.

— Да-а… — сказал Каттнер. — Не слишком густо.

Джошуа заглянул ему через плечо.

— И вот с этим ты собираешься противостоять высокопрофессиональным обученным спецподразделениям? — он презрительно фыркнул. — Два автомата и три… нет, четыре лазерных пистолета. Курам на смех… Они пройдут и даже не заметят.

— Никто и не собирался устраивать здесь войну. Ни большую, ни маленькую, — угрюмо сообщил Алекс. — А это так… для чувства уверенности.

— Ну и как? Сильно уверен? Судя по всему, Долина Маринера ничему тебя не научила, — заявил Рон, разглядывая содержимое кейса. — Ты же наверняка знал… еще там, на Марсе… что они не оставят нас в покое. И должен был отнестись к подготовке чуть более серьезно.

Алекс обиженно засопел.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — парировал он. — По-твоему, я должен был прихватить сюда парочку боевых антигравов? И рельсотрон впридачу? А лучше два. Не считая ракетного комплекса противокосмической обороны… Не глупи. Уж ты-то должен понимать, что противостояния с крейсером СГСА нам не выдержать ни при каких обстоятельствах. Хоть обвешайся оружием с головы до ног. Ты же все-таки пилот, едва не ставший капитаном…

— Спокойно, спокойно, — Каттнер решительно встал между ними, заметив сжатые кулаки Рона. — Дракой делу не поможешь. Давайте думать.

— Почему-то кажется, — задумчиво сказала Катерина, — что этот арсенал никак не обеспечит нам безопасности. Скорее наоборот. Полагаю, теперь всем ясно, что силовой вариант решения проблемы полностью несостоятелен. Или кто-то не согласен?

Рон разжал кулаки, несколько раз глубоко вздохнул и произнес:

— Пока у нас почему-то особенно хорошо с отрицанием. То одно отпадает, то другое никуда не годится… а делать-то что? Никаких позитивных решений.

— Вот ты и предложи, — меланхолично заметил Джошуа.

С реальными вариантами у Рона, очевидно, было негусто. Как и у всех остальных, впрочем. Он гордо отвернулся и принялся рассматривать голографическое изображение Жаклин, молча наблюдавшей за дискуссией из рубки «Перевертыша».

— Нам нужно протянуть время, — наконец, сказал Алекс. — Как тогда, в Долине Маринера.

При этом покосился на криво усмехнувшегося Рона.

— Зачем? — осведомился Каттнер. — Что это даст?

— Кажется, я понимаю… — задумчиво произнесла Катерина. — Ты надеешься…

— Да, — сказал Алекс. — Я надеюсь, что шеф сдержит свое слово. Он обещал не оставить нас наедине со «Скай Хантером», и я ему верю. А значит, помощь рано или поздно придет.

— Лучше рано, — сказал Джошуа. — Терпеть не могу, когда в меня стреляют. У меня от этого начинают ныть зубы… и икота…

— Выходит, в роли подсадных уток теперь буду выступать не только я, — не удержался от злой реплики Рон. — Ну, спасибо тебе, Алекс.

Он вовсю провоцировал безопасника, не оставляя попыток вызвать того на честную драку.

— Хватит, — произнес Каттнер. Вроде бы негромко, однако настолько весомо, что новая порция обидных слов буквально застряла у Рона в горле. — Надоели уже ваши разборки. Приберегите силы на тот момент, когда все закончится. А сейчас жду конкретных предложений на тему, как именно мы собираемся тянуть время.

На несколько долгих минут установилась полная тишина. С конкретными предложениями по-прежнему было непросто.

И впрямь. Воевать с вооруженным до зубов противником голыми руками — чистой воды безумие. Все равно что сдерживать катящуюся на тебя волну цунами наспех построенным хлипким дощатым забором. Результат тот же.

Однако принимать унизительный во всех отношениях ультиматум тоже никак невозможно. По сути сие позорное действие означало предательство, обрекающее товарищей если не на смерть, то на весьма безрадостное существование в сверкающих стеклом и металлом застенках. Жизнь лабораторной крысы вряд ли кто назовет удавшейся. Особенно, если учесть, что рискованные опыты имеют нехорошую тенденцию заканчиваться трагически.

Затянувшееся молчание нарушил Рон.

— Может, удастся его как-нибудь обмануть? — спросил он.

— Как? — хмуро спросил Каттнер.

— Пока не знаю. Подсунуть что-нибудь этакое… похожее. Пообещать — не значит выполнить.

— А что это даст? — пожала плечами Катерина. — Обман раскроется сразу же, в момент передачи контейнеров.

— Время! — запальчиво возразил Рон. — Предположим, нам удастся убедить этого Лейна не прилетать сюда самому… Ну, скажем, в виде жеста доброй воли пообещать ему доставить груз на «Перевертыше». А там… Пока корабль выйдет на нужную орбиту, пока пристыкуется… К тому же никто не помешает нам слегка подзатянуть процедуру, сославшись на неопытность пилота.

Голограмма Жаклин презрительно фыркнула.

— Я нисколько не сомневаюсь в твоей компетенции, — торопливо добавил Рон, развернувшись лицом к приемнику. — Но сделать вид-то ты можешь.

Каттнер задумчиво пожевал губами.

— Что-то во всем этом есть, — наконец, сказал он. — Я бы сказал, безумие отчаяния. Во всяком случае, годится в качестве пищи для размышлений.

— Мне не нравится в предложенном варианте только одно, — сказал Джошуа, повернувшись к Рону. — Что вы будете делать, если время полностью выйдет, а помощь так и не придет? В конце концов, черт с ними, с контейнерами. Пусть забирают. Все равно они нам больше не понадобятся. Но речь идет не только о бездушном, пусть и весьма ценном, грузе, но и о ваших с Кэт жизнях. И главным образом о них.

Рон хмуро выслушал доводы друга, после чего вдруг заявил:

— Используем облик демонов и устроим команде крейсера Варфоломеевскую ночь.

Джошуа с невеселой усмешкой покачал головой, явно сомневаясь в серьезности предложенного плана, однако произнес неожиданно:

— В таком случае я с вами. Три демона гораздо круче двух.

— Стоп, стоп, стоп! — вскинулся Алекс. — Вы что, совсем обезумели? Какие еще демоны?! Какая ночь?! Они же просто сожгут вас лазерами! Или выбросят в космос, где вы и будете летать до скончания времен. Или до падения на Лорелею, которое вряд ли переживете даже при всех ваших ненормальных способностях. Не-ет, даже слушать не желаю подобный бред! И вам советую выбросить эту блажь из головы и придумать что-нибудь более реалистичное. Без дурацкого самопожертвования.

— Да-а-а… — мечтательно сказал Джошуа. — А как было бы красиво. Захватываем корабль… всех несогласных, и в первую очередь этого Лейна, выкидываем в космос, и вот оно! Пусть тогда хоть кто-нибудь посмеет к нам сунуться! Крейсер — это вам не какая-нибудь яхта. Да-а-а… жаль, что на самом деле план абсолютно нереальный, поскольку убьют нас гораздо раньше. Действительно жаль…

— Экий ты у нас кровожадный, — заметила Кэт. — Церера показала, что я в этом смысле тоже не подарок, но ты готов переплюнуть даже меня.

— Плох тот ученик, который не стремится превзойти учителя, — скромно заметил Джошуа.

— А мне предложение Рона нравится, — неожиданно заявила Жаклин. — Не в том смысле, чтобы захватить крейсер — я согласна, план, к сожалению, неосуществимый, — а в том, чтобы перехитрить этого самоуверенного негодяя. Пусть только даст разрешение на взлет, а там посмотрим, кто чего стоит.

— Ты что-то задумала? — с беспокойством спросила Катерина. — В таком случае, неплохо было бы обсудить. Мы должны действовать согласованно, с этим, надеюсь, никто спорить не станет.

«Как бы эта сумасшедшая не выкинула еще какой-нибудь номер, — с тревогой подумала она. — Лучше все-таки знать заранее, к чему стоит готовиться. Чтобы потом не хвататься за сердце.»

— Согласна, — кивнула Жаклин. — Вот, что я предлагаю…

Голографический Кристофер Лейн выглядел прекрасно. Чувствовалось, что за истекшие два часа ему удалось не только сытно пообедать, но и как следует отдохнуть. А что касается ощущений самоуверенности и превосходства над поверженной в прах кучкой изгоев, то они, казалось, вообще усилились многократно. Весь облик Лейна просто кричал о том, что командир спецподразделения военной разведки СГСА ожидает от противника не менее чем позорной капитуляции. Которую, конечно же, снисходительно примет. И которая, кстати сказать, его ни к чему не обязывает.

— Мы согласны с вашими условиями, — хмуро сообщил ему Алекс. — Контейнеры находятся на борту «Перевертыша».

Кристофер Лейн задрал одну бровь, из-за чего перекосившееся лицо мгновенно утратило изрядную долю самоуверенности.

— «Пере…» что? — в недоумении спросил он.

Алекс усмехнулся.

— Так мы назвали свою яхту, — объяснил он. — О «Джабаль-эль-Лауз» можно язык сломать. Или все-таки Луаз?.. никак не могу запомнить.

— Ладно, называйте как хотите, ваше право. А что относительно миссис Найт и мистера Ховарда?

Алекс согнал с лица усмешку и сдвинул брови.

— Дороти тоже на борту яхты, — сказал он. — А что касается Криса… с этим возникла маленькая проблема.

— Какого рода?

— Дело в том, что мистер Ховард в настоящее время находится на полпути к Городу. По этой причине предоставить его вам никак невозможно.

— Дьявол! — выругался капитан Лейн. — На кой черт вы его туда отправили? А связь?

— Никакой, — покачал головой Алекс. — Так что либо довольствуйтесь исключительно госпожой Найт, либо ждите его возвращения.

Самоуверенность Лейна таяла буквально на глазах. Даже по голограмме было прекрасно заметно, как капитана просто раздирает противоречие между стремлением получить все и сразу и абсолютной невозможностью осуществления столь тщательно продуманного плана. Во всяком случае, в отношении одной из его частей.

— Хорошо, — наконец, сказал он. — Я готов согласиться на то, что мистер Ховард присоединится к нам чуть позднее. Высылаю шаттл. Он будет у вас через…

Капитан Лейн взглянул на таймер и отвернулся. Очевидно, чтобы выяснить степень готовности челнока.

— У меня есть к вам предложение, — торопливо вмешался Алекс. — В порядке компенсации за отсутствующего мистера Ховарда мы готовы доставить контейнеры и миссис Найт на нашем «Перевертыше». Тем более что они уже находятся на борту. Если, конечно, вы согласны и не станете стрелять.

— Вот как? — удивился Лейн. — Не ожидал…

— В качестве жеста доброй воли мы не станем возражать даже против абордажной команды на борту «Перевертыша».

Кристофер Лейн нахмурился.

— Что-то вы сегодня чересчур любезны, мистер Маккуин, — подозрительно сказал он. — Не слишком похоже на того сотрудника Совета Безопасности, которого я знаю по Долине Маринера.

— Просто я деловой человек, капитан, — пожал плечами Алекс. — И умею проигрывать, когда вижу, что ситуация безнадежна.

— Похвально, похвально… — капитан Лейн пребывал в явном раздумье.

С одной стороны, он получал практически все, что намеревался получить в результате этой операции. Плюс нежданный трофей в виде быстроходной космической яхты. Плюс полный контроль над теми, кто останется на поверхности Лорелеи. Ну куда они, спрашивается, денутся без средств передвижения?

Но с другой…

«Черт его знает, этого Алекса, — мысли неслись лихорадочной чередой. — Вдруг он снова готовит какой-нибудь подвох? Необходимо тщательно взвесить все варианты.

Высадить десант, конечно, надежнее, хотя и более хлопотно. А вдруг они возьмут и заявят, что нет, мол, раз вы нам не доверяете, то и мы никого на борт не пропустим. Можете плясать вокруг „Пере…“ ах, черт!.. вокруг нашей яхты хоть до второго пришествия. И ведь не расстреляешь, когда все ценное уже на борту… Дьявол!

Зато предложение Маккуина открывает возможность получить искомое, не особенно напрягаясь. Сами принесут… на тарелочке…»

— Хорошо, — сказал он. — Я согласен. Но мне нужны гарантии.

— Разумеется, — ответил Алекс. — Все что угодно. Трансляция из рубки «Перевертыша» вас устроит?

— Вполне. Я должен видеть контейнеры и миссис Найт. В непрерывном режиме.

— Жаклин, — сказал Алекс. — Обеспечь мистеру Лейну нужную картинку.

— Готово.

Кристофер Лейн некоторое время всматривался в предоставленное ему изображение рубки «Перевертыша» с расположившейся в кресле бортинженера госпожой Дороти Найт и закрепленными у стены металлическими контейнерами, после чего сказал:

— Прекрасно. Жду вашего прибытия на «Скай Хантер». И учтите, яхта по-прежнему под прицелом. Попробуете дернуться в сторону — открываю огонь.

— Не сомневайтесь, — заверил Алекс. — Все будет хорошо.

Лейн бросил на него пристальный, пронзающий насквозь взгляд и отключился. Голограмма угасла.

— Кажется, купился, — с облегчением вздохнул Алекс. — А то я уже начал опасаться…

— Пока все идет по плану, — согласился Каттнер. — Хорошо бы и дальше так.

— Вы как хотите, — неожиданно заявила Катерина, — но я не верю в то, что авантюра Жаклин сработает. Не тот Кристофер Лейн человек.

— Может, и не сработает, — сказал Рон. — Но время для нас выиграет безусловно. Сейчас любая задержка может нас спасти, если, конечно, Алекс не врет по поводу своего шефа.

При этих словах безопасник дернулся от обиды, однако промолчал. Честно говоря, он и сам не был уверен, что помощь подоспеет вовремя. Пока там шеф разберется с Титаном, с Луной… и не факт, что вспомнит о существовании Алекса. По крайней мере, сразу. Не говоря уже о том, что просто вспомнить мало, нужно еще снарядить и отправить к Лорелее корабль, способный на равных потягаться со «Скай Хантером». Или, по крайней мере, как следует напугать чересчур уверенного в своих силах противника. Слишком много разнообразных «если»…

— Надеюсь, Алекс не ошибается, — сказал Каттнер, — и мы можем рассчитывать на поддержку Службы Безопасности. В противном случае и затевать ничего не стоило. Лучше сразу застрелиться.

— Зря я позволила Джошуа пойти вместо меня, — хмуро заметила Катерина. — Ужасное чувство… словно своими руками отправила друга на смерть.

— Прекрати, — возразил Каттнер. — Самокопание ни до чего хорошего не доведет. К тому же он сам вызвался.

— И, между прочим, правильно сделал, — добавил Алекс. — Обладай я вашими способностями, поступил бы точно так же. Не обижайся, но если взглянуть беспристрастно… Ты у нас кто? Художник. Гуманитарий, не имеющий никакого представления о способах ведения боевых действий и по большому счету не способный как следует постоять за себя.

Катерина гневно стрельнула в Алекса глазами.

— Кажется, я не давала тебе поводов, — сказала она. — Вспомни Цереру. По-моему, там я неплохо справилась.

— Не буду спорить, — ответил Алекс. — Однако конкуренции с профессиональным десантником, боюсь, ты не выдержишь. К тому же Джошуа в рамках своей подготовки худо-бедно разбирается в системах корабля и в случае чего способен оказать Жаклин посильную помощь. В отличие от тебя. Надеюсь, ты на меня не в обиде.

Катерина мрачно молчала, уставившись в пол. Она чувствовала справедливость слов Алекса, но согласиться с ними почему-то никак не желала.

— Подумай об Алексее, — успокаивающе произнес Рон. — Ну сама посуди. Кто лучше тебя сможет поддержать его после пробуждения? Ввести его, так сказать, в курс дела… смягчить психологическую травму от осознания нового, сверхчеловеческого, статуса? Никто. Не я же… не Алекс и не Каттнер… Думаю, Джош это тоже прекрасно понимал, потому и вызвался… К тому же, сознание того, что он работает в одной команде с Жаклин, наверняка в немалой степени греет его сердце. Как считаешь? По-моему, он ничуть не разочарован, узрев нашего пилота воочию. Помнишь, как в прошлый ее прилет на Лорелею он все мечтал познакомиться с луноликой красавицей-пираткой? Заочно влюбившись просто по звукам ее голоса. Ну вот… теперь его мечта, наконец-то, исполнилась. Полагаю, он счастлив. Вот и ты… перестань думать о каких-то дурацких жертвоприношениях. Поверь, все обойдется.

— Твои бы слова да богу в уши, — сказала Катерина.

Она обвела поредевшую команду «Перевертыша» внимательным взглядом и добавила:

— Не нужно меня уговаривать. Я прекрасно все понимаю, иначе никогда не приняла бы предложение Джошуа. Но на сердце у меня все равно неспокойно.

— У всех неспокойно, — закусил губу Алекс. — О каком спокойствии может идти речь с висящим над головой вражеским крейсером?

Все дружно замолкли, и в пещере на несколько долгих мгновений установилась гулкая тишина.

А потом Рон неожиданно прыснул в кулак и отвернулся. Алекс взглянул на него бешеными круглыми глазами, недоумевая, какие из его слов могли вызвать подобную реакцию.

— Что с тобой? — спросила ничего не понимающая Катерина.

В мгновенние ока возникли и унеслись прочь самые невероятные предположения.

«Поперхнулся? Не похоже… Тогда что? Насмехается? Спрашивается, над чем. Никаких поводов для веселья Алекс, по-моему, не давал. Ну, что, что?… Сошел с ума? Невозможно… Пилоты звездных кораблей не теряют рассудок настолько просто. Это же нужно специально постараться, чтобы заставить его спятить. Ничего не понимаю…»

— Не обращайте внимания, — отмахнулся Рон. — Это я так… Просто вспомнил нашу бравую пилотессу, когда она воочию узрела твое преображение в Дороти Найт. А потом куда более впечатляющее преображение Джошуа. Это было что-то… Такого потрясенного выражения лица я, наверное, не забуду до конца своей жизни. Двух одинаковых Дороти Найт в одном месте оказалось для нашей Жаклин слишком много. Перебор, так сказать…

— Не удивительно, — ухмыльнулся Каттнер. — Новый облик Кэт я еще как-то смог пережить, но когда то же самое проделал Джошуа… Признаюсь, превращение мужественного десантника в черноволосую красавицу — это даже для меня было чересчур.

Алекс неожиданно почувствовал, как напряжение последних минут уходит прочь. Заданный Роном шутливый тон явно возымел свое действие.

«Молодец, — чувство справедливости все-таки взяло верх. — А то еще немного, и мы бы начали бросаться друг на друга.»

Однако безопасник подавил улыбку в зародыше. Смех, конечно, смехом… наверное, даже полезно в смысле разрядки, однако проблемы никуда не ушли, и их по-прежнему необходимо было как-то решать.

— Посмеялись немного и хватит, — сказал он. — А теперь давайте за дело. Вопрос только один: наши действия в случае провала миссии «Перевертыша». Допустим, все возможные лимиты времени исчерпаны, а помощи по-прежнему нет. Что мы можем противопоставить десанту?

— Практически ничего, — враз посерьезнев, ответил Каттнер.

«Перевертыш», распластавшись над пустынной равниной бывшего Рейнского моря, медленно уходил от планеты. Наверное, взлет вполне мог занять куда меньшее время, однако Жаклин из всех возможных траекторий выбрала самую длинную. Корабль поднимался полого, расходуя ненормально огромное количество рабочего тела, однако выигранные минуты были дороже.

Экран переднего обзора сплошь заполняли яркие, казавшиеся невероятно близкими, звезды. А вот ледяную поверхность Лорелеи теперь можно было лицезреть только на мониторах, да и то, если включить обзор задней полусферы. Джошуа так и сделал. Несколько минут полюбовался на гладкую, словно бильярдный шар, поверхность планеты, и выключил. Надоело.

Жаклин подобным сантиментам не предавалась. Вначале она сосредоточенно вглядывалась в монитор, откладывая в сознании быстро меняющиеся числовые значения: скорость… высота… наклонение… — а после расслабилась и откинулась на спинку кресла. Джошуа понял так, что траектория сближения со «Скай Хантером» наконец задана, и вмешательства пилота в ближайшее время не потребуется.

— Послушай, — Жаклин повернула голову в его сторону. — Никак не могу понять, как к тебе теперь обращаться? То ли Джош, то ли Дороти… А?

Джошуа непроизвольно нахмурился.

«Нашла время для подобных вопросов, — с неудовольствием подумал он. — Этот чертов разведчик пялится на нас во все глаза, а ей, видите ли, интересно. Того и гляди спалит всю операцию… если уже не спалила.»

— Да не нервничай ты так, — усмехнулась Жаклин. — Никто нас с тобой не слышит. Нашему дорогому мистеру Лейну вполне достаточно видеть картинку, а о прослушке речи пока что не было. Спросит — включим. Так что можешь расслабиться, он видит лишь сосредоточенно уставившуюся в монитор госпожу Найт. Главное, не делай резких движений, тогда и лишних вопросов не возникнет. Так все-таки… Джош или Дороти?

— На все время операции я — Дороти, — ответил Джош. — Запомнила?

— Угу.

Собственный голос показался Джошуа абсолютно незнакомым. Да, в общем-то, таким он и был. Непривычно высокий, однако далеко не писклявый, а наоборот, глубокий, бархатный… обволакивающий. Чужой.

Никогда прежде во время очередных метаморфоз Джошуа не задавался вопросами тембральной окраски собственного голоса. Да и то сказать… у демона вообще не голос, а рев или рык, вполне себе демонический. И, как ни странно, не вызывающий никакого отторжения, несмотря на способность крылатого чудовища к воспроизведению человеческой речи. Громоподобные рыкающие слова из клыкастой пасти — это нормально. Демону, так сказать, демоново.

А ледяной лев — тут случай особый. Кэт придумала эту форму специально для существования в безвоздушной среде, поэтому голоса ей вообще не положено. Рыкнуть, конечно, можно, спору нет, причем достаточно убедительно. Вот только со словами проблема. А с другой стороны, зачем тому же льву способности к акустическому воспроизведению речи, когда есть радио? Вопрос риторический.

Однако с Дороти ситуация совершенно иная. Впервые Джошуа сменил одну человеческую форму на другую, и сказать, что это было непривычно, значит не сказать вообще ничего. И ладно бы новый облик оказался мужским, так нет же…

«Сам вызвался, вот и страдай теперь — подумал он. — Главное, чтобы этот чертов Лейн ничего не понял. Впрочем… даже если поймет. Ему-то как раз должно быть все равно: что Кэт в образе Дороти… что Рон в качестве мистера Ховарда… что я, Джошуа Харрис. Либо собственной персоной, либо в облике миссис Найт, на выбор. У него одна цель — заполучить в свои грязные лапы любого метаморфа, а каким будет его имя, не столь существенно. А еще лучше двух или даже трех, если повезет. Вот только хрен ты кого получишь… а уж мы об этом как-нибудь позаботимся.»

— Дороти, — игриво обратилась к нему Жаклин.

В ее голосе Джошуа почудились до такой степени сексуальные интонации, что его тут же бросило сначала в жар, а затем в холод. Скосив глаза в сторону соседнего кресла, он заметил, что напарница едва сдерживает смех, и вновь испытал чувство острого неудовольствия.

«Мы тут на такое дело идем… смертоубийственное, можно сказать. А у нее одни смешинки в голове и вообще бог знает что. Бардак…»

— Слушаю, — как можно суровей сказал он. Вышло, надо сказать, не очень.

— Мне тут стало интересно… А вот скажи, каково это для мужчины — находиться в женском теле? Отчего-то кажется, что ты должен испытывать массу удивительных ощущений. Поделись, если не трудно, а то я умру от любопытства. Ну пожалуйста…

«Чтоб тебя! — подумал Джошуа. — Интересно ей…»

Однако неожиданно для себя ответил, причем вполне себе миролюбиво:

— Странно. Как будто я — это не я… хотя, конечно, так и есть. Ну и грудь, конечно, чего уж там… Правда, главное неудобство все-таки — центр тяжести. Отчего-то я ощущаю его совершенно не там, где обычно. Или мне только так кажется?.. В общем, требует привычки. Хорошо лишь одно: изображать эту Дороти придется недолго, а значит, и привыкать не придется. Впрочем, вру. Самое во всем этом замечательное то, что ходить на каблуках никто не заставляет.

Жаклин весело рассмеялась.

— Как я тебя понимаю! — сказала она. — Я тоже, признаться, терпеть не могу высокие каблуки. Наверное, потому, что большую часть жизни провела там, где подобная обувь хождения не имеет: в учебке… на разного рода кораблях… в заключении…

Джошуа невольно отметил, что о своем тюремном прошлом — или даже настоящем, это как посмотреть, — Жаклин упомянула легко, без надрыва и ненужных эмоций, словно о каком-то незначительном эпизоде из короткой, но богатой на события биографии. Ему это понравилось. Приятно было сознавать, что пережитые невзгоды все-таки не сумели отложить мрачный отпечаток на душу этой замечательной во всех отношениях девушки. Которая, надо признать, нравилась ему все больше и больше.

«Ну и что же, что бывшая пиратка, — думал он, глядя на веселящегося пилота „Перевертыша“. — Ничего страшного, с кем не бывает. Тем более что захватчики „Ириды“ все-таки никого не убили, да и нанесенный ущерб не столь велик как кажется. А значит, пиратами их можно считать чисто номинально. Окажись я на ее месте, возможно тоже подался бы в грабители или вообще стал террористом. Кто знает… Душа каждого из нас хранит столько всего, что не приведи господь. Причем такого, что сам порой удивляешься, откуда что взялось. И всплыть оно может в любой, самый неподходящий момент.»

— А чего это ради ты вдруг вызвался отправиться со мной вместо Кэт? — продолжала Жаклин. — Она такой же… э-э-э, как вы говорите?.. метаморф, вроде тебя. Могла бы и сама. Или ты среди них самый крутой? Самый, так сказать, метаморфный метаморф?

— Да нет, какое там… — поморщился Джошуа. — Совсем даже наоборот. Вот Кэт у нас действительно супер. А мне даже до Рона далеко. Практики маловато, вот и приходится довольствоваться малым. Жизнь показала, что если регулярно упражняться, можно значительно повысить свой уровень. Вот только изнурять себя бессмысленными тренировками было совершенно незачем. Я тут в одиночку вообще чуть с ума не сошел… А почему вызвался? Понимаешь… наверное, странный я человек. Не могу спокойно смотреть, когда кто-то вместо меня подставляет шею под удар. Тем более Кэт. Вот и лезу, куда попало. Самому как-то проще.

— Постой, — сказала Жаклин. — Так, может, ты просто влюблен в нее?.. Ну точно! Как я сразу не догадалась! Ведь влюблен же, сознайся…

— Не угадала, — невольно рассмеялся Джошуа. — Было, да… не стану отрицать. Правда, очень-очень давно, почти целую вечность назад. Я тогда пребывал на полпути между жизнью и смертью, а она меня вытащила чуть ли не силой. Ну и как было в такую не влюбиться? Однако мои чувства быстро угасли, особенно когда я узнал, что у нее есть муж. Так что много лет она для меня просто друг, не больше и не меньше. Вот так-то…

— Ты мне расскажешь эту историю? Потом как-нибудь, когда все закончится.

«Не уверен,» — подумал Джошуа.

— Расскажу, конечно, — ответил он. — Но ты будешь разочарована. Ничего интересного в ней нет.

Жаклин замолчала, с интересом поглядывая на собеседника. Так, словно знала его давным-давно, но вот только сейчас открыла для себя с какой-то новой, совершенно неожиданной стороны.

«Лучше бы посматривала в монитор, — подумал Джошуа. — А то залетим куда-нибудь не туда, и расстреляют нас ко всем чертям. Вот и кончится тогда наша с тобой любовь, даже не начавшись.»

Заинтересованные взгляды девушки-пилота, с одной стороны, вгоняли в смущение, а с другой — поднимали самосознание на какую-то заоблачную, невиданную доселе высоту.

— Как бы я хотела стать одной из вас, — неожиданно грустно произнесла Жаклин и мечтательно закатила глаза. — Ледяным львом мчаться по заснеженной равнине под яркими немигающими звездами… летать на черных крыльях над бескрайними зелеными джунглями… плавать, словно рыба, в теплых водах Рейнского моря… Когда-нибудь, через сотни лет, Лорелея вновь покроется джунглями, ведь правда? Растают вечные льды, и весь этот мир будет у ваших ног. Жаль только, что меня с вами не будет… А правда, что метаморфы живут вечно?

— Не знаю, не проверял. Хотя Кэт уверяет, что именно так.

— Завидую… Столько всего можно увидеть за целую вечность.

— Надоест, — весомо произнес Джошуа. — Новизна впечатлений быстро приестся и сменится скукой. Участь Мафусаила не настолько радужна, как кажется.

Жаклин решительно затрясла головой.

— Никогда, — заявила она. — Вселенная не знает границ, и новизны в ней хватит на любую, самую бесконечную жизнь. Очень несправедливо, что человеческий век так короток…

Джошуа судорожно сглотнул, так и не найдя нужного ответа. Рубку «Перевертыша» наполнила тягучая тяжелая тишина.

Он только сейчас, неожиданно для себя, вдруг понял, что подсознательные планы на долгую совместную жизнь рядом с Жаклин вдребезги разбиваются об эту воистину несокрушимую преграду. Год за годом наблюдать, как старится и угасает твоя подруга, оставаясь при этом молодым и полным сил, наверное, действительно невыносимо.

Он насупился и уставился в монитор, ничего не видя. Жаклин тоже притихла.

Неловкую паузу нарушил резкий, показавшийся оглушительным, зуммер вызова. Спецы на «Скай Хантере» наконец-то сообразили, что яхта обнаружилась далеко не в той, давно вычисленной, точке орбиты, в которой ей положено было находиться согласно произведенным расчетам, и решили потребовать объяснений.

Жаклин сразу же подобралась, бросила серьезный взгляд в сторону Джошуа и, проделав какие-то манипуляции с пультом, сказала:

— «Перевертыш» на связи.

— Говорит Кристофер Лейн, — в углу монитора возникло знакомое самоуверенное лицо. Разведчик окинул внимательным взглядом притихшую в кресле Дороти Найт и, словно нехотя, развернулся к пилоту. — Вы отклонились более чем на сто километров от траектории на «Скай Хантер». Хотелось бы узнать причины, иначе мне придется принять особые меры.

— Причина проста, — Жаклин незаметно подмигнула Джошуа. — Банальная ошибка в расчетах. Импульс оказался слишком велик, а в результате «Перевертыш» поднялся на более высокую орбиту, чем требовалось. Досадный баг уже локализован, через семь с половиной минут мы начинаем торможение, которое приведет нас прямо в ваши объятия. Уверяю, особенных мер не потребуется.

— Надеюсь, — с неудовольствием произнес Лейн и снова посмотрел в глаза Дороти Найт. — Помните, никаких неожиданностей я не потерплю.

— Принято, — сказала Жаклин и отключилась.

— Захватывающего шоу не обещаю, — произнесла она вслед угасшей голограмме, — но за один сюрприз головой ручаюсь. Надеюсь, вам понравится.

Она откинулась на спинку кресла, повернула голову к напарнику и сказала, усмехнувшись каким-то своим мыслям одними уголками красиво очерченных губ:

— Приготовься. Скоро наш выход. Придется немного покувыркаться, иначе не подойти к этому монстру в нужной позиции.

— Я готов, — сказал Джошуа, а мысленно добавил: «Или готова. Сам черт теперь не разберет.»

Жаклин в ответ лишь кивнула и склонилась над пультом, с невообразимой скоростью набирая необходимые для маневра команды. «Перевертыш» едва уловимо вздрогнул и начал разворачиваться. Звезды на экране плавно поплыли в сторону. Еще одно включение, легкий толчок, и вращение остановилось.

— Ну, поехали, — сказала Жаклин, запуская маршевые двигатели.

Тормозной импульс немедленно впечатал Джошуа в спинку кресла. Умом он понимал, что «Перевертыш» гасит скорость с тем, чтобы перейти на более низкую орбиту, однако чувства твердили об обратном: корабль изо всех сил ускоряется в стремлении улететь от надвигающейся опасности черт его знает куда… Несколько долгих мгновений, а затем отсечка двигателя, воспринятая с нескрываемым облегчением. «Перевертыш» вышел на финишную… хм… кривую, которая с неизбежностью доставит драгоценную добычу прямо в руки ненавистного врага.

— Отлично! — сказала Жаклин, повернувшись к Джошуа. — Не дрейфь, подруга! Выйдем как надо… параллельным курсом и хвостом вперед. Что загрустила? Вот-вот начнется самое веселье, а ты нос повесила. Как следует надрать задницу этому надутому индюку — святое дело!

«Ага, — подумал Джошуа. — Сначала мы ему, а потом он нам. Да и то неизвестно, получится ли у нас хоть что-нибудь. Весь план — сплошная авантюра, шитая белыми нитками. Единственная надежда на некомпетентность кадрового разведчика в вопросах пилотирования звездных кораблей. В противном случае может выйти с точностью до наоборот: задницу надерут нам, причем от всей души. Хорошо бы выйти из этой передряги живыми.»

— Вот он, «Скай Хантер», — сказала Жаклин, переключая изображение задней полусферы на главный экран. — Во всей красе.

Джошуа с трудом разглядел на фоне звезд темный силуэт крейсера, скупо обозначенный немногочисленными габаритными огнями. Просто крупное угловатое пятно абсолютной тьмы, и ничего больше. Никаких деталей конструкции разглядеть совершенно невозможно: ближайшая звезда, способная послужить источником света, находилась так далеко и выглядела настолько тусклой, что ее можно было не принимать в расчет. Черный провал в ткани пространства внушал до такой степени нешуточную угрозу, что Джошуа невольно поежился. Мысль о том, что бедному «Перевертышу» и его крошечной команде предстоит вступить в противоборство с этим чудовищем, внушала ужас.

Серия коротких импульсов маневровых двигателей, и «Перевертыш», продвинувшись вперед вдоль правого борта с одновременным разворотом на девяносто градусов, замер всего лишь в нескольких десятках метров от громады крейсера.

— Позиция, лучше не придумаешь, — удовлетворенно сказала Жаклин.

Монитор перед ней внезапно замерцал, сверху вниз пробежали полосы помех и, наконец, в правом верхнем углу вновь появилось лицо Кристофера Лейна.

— С прибытием, — сказал он. — Рад видеть, что вы выполняете договор. Следуйте к причальному терминалу номер три. Не ошибетесь, он прямо перед вами, сейчас я включу габаритные огни.

На темном пятне крейсера внезапно проявился ярко освещенный прямоугольник. Надо полагать, тот самый терминал.

— Не так быстро, капитан, — саркастически ухмыляясь, произнесла Жаклин. — Мы и рады были бы последовать вашим указаниям, однако никак не можем этого сделать.

— Какого черта? — резко спросил Лейн, весь вид которого просто кричал: «Ну вот, я так и думал! В нашем мире вообще никому нельзя верить, особенно обещаниям этого Алекса! Что еще он намеревается вытащить из своего бездонного рукава?»

— Нас не устраивает существующий договор. Поэтому мы хотели бы предложить новый.

— Никакого пересмотра условий капитуляции не будет! — сквозь зубы процедил капитан Лейн. — Готовьтесь принять на борт абордажную команду. В противном случае будете немедленно расстреляны. Советую проявить благоразумие.

— И все же вам придется нас выслушать, — невозмутимо сказала Жаклин. — Вы сейчас не в том положении, чтобы диктовать условия. Кому из нас в конечном счете придется капитулировать — вопрос открытый. Продолжать или поверите на слово?

Лицо кадрового разведчика пошло пятнами, на скулах вовсю заиграли желваки.

— Продолжайте, — злобно сказал он. — Хотя и не вижу убедительных причин выслушивать ваши бредни. Даю две минуты, после чего в дело вступит спецназ.

— Мне хватит. Итак… надеюсь, мой корабль вам достаточно хорошо виден?

— Во всех подробностях.

— Отлично. В таком случае, для вас не секрет, что маршевые двигатели нашего «Перевертыша» смотрят точно в борт «Скай Хантера». Если до вас еще не дошло, можете поинтересоваться у специалистов крейсера: что произойдет с вашим кораблем и командой, если прямо сейчас я запущу фотонные ускорители?

Лицо Кристофера Лейна приобрело мертвенно-белый оттенок. Очевидно, последствия он представлял себе в достаточной степени отчетливо.

— Что ж, вижу, ситуация для вас очевидна, однако все же поясню во избежание недопонимания, — Жаклин явно решила окончательно «дожать» капитана, прямо на глазах терявшего всю свою самоуверенность. — Не стану гадать о прочности корпуса военного крейсера, однако с уверенностью могу утверждать, что большая часть правого борта попросту испарится. Думаю, не ошибусь, если скажу, что при этом погибнет до пятидесяти процентов экипажа. Но этим еще повезет. Оставшуюся половину ждет куда более незавидная участь: мучительная и скорая смерть либо от удушья в результате взрывной разгерметизации, либо от запредельного по мощности радиационного удара… В любом случае, живых на корабле не останется. Ну как? Устраивает перспектива?

— Вы не посмеете, — в глазах капитана Лейна стоял ужас.

— Еще как посмею, — заверила его Жаклин. — Вы же не постеснялись угрожать нам. Так что можете не сомневаться. И кстати… не советую совершать необдуманных поступков. Мой палец на кнопке, и достаточно всего лишь одного легкого касания…

— Конкретно вам никто не угрожал, — угрюмо произнес Кристофер Лейн. — И вообще, что вы делаете в этой компании? Вы человек, а эти — нелюди. Одумайтесь, пока не поздно! Что у вас с ними общего?

— Больше, чем вы думаете. Это с вами у меня нет ничего общего, и слава богу. Иначе я перестала бы себя уважать.

— Вы не посмеете, — повторил разведчик. — Израсходовав запас антивещества, вы рискуете никогда не вернуться на Землю. Так и окончите свои дни во льдах Лорелеи.

— Пусть моя судьба вас не волнует, — усмехнулась Жаклин. — Я привыкла решать вопросы по мере их поступления. Вот разберемся с вашим долбаным крейсером, тогда и начнем думать о возвращении.

Кристофер Лейн замолчал и опустил глаза в пол. Джошуа прекрасно видел, как разведчик вовсю пытается отыскать решение безнадежно проигранной партии, и никак его не находит.

«И я его прекрасно понимаю, — подумал он. — Ни одно оружие, за исключением лазеров, не действует мгновенно. Будь то ракеты или артиллерийские установки. А значит, времени на осуществление угрозы у противника в любом случае предостаточно. Кстати о лазерах… Влупить-то они, конечно, могут, спору нет. Причем так, что мало не покажется. Но никакие лазеры или ракеты не успеют помешать Жаклин нажать кнопку. На месте Лейна я бы сдался.»

Очевидно, разведчик пришел к тем же неутешительным выводам.

— Чего вы хотите? — угрюмо спросил он, поднимая глаза на Жаклин.

— Вот это деловой разговор, капитан. Не так уж много, могли бы и сами догадаться. Итак… Вы отзываете все претензии к моим друзьям и ко мне лично, незамедлительно спускаете их в унитаз, а затем благополучно забываете о нашем существовании. После чего разворачиваете свою колымагу и убираетесь от Лорелеи куда вам будет угодно, на ваш выбор. Хоть к центру Галактики. Как вы понимаете, нам до этого нет никакого дела. Если затрудняетесь с конкретным направлением, могу подсказать. Вот только боюсь, вам не понравится.

— Мне нужно подумать, — капитан одарил пилота «Перевертыша» воистину убийственным взглядом.

— Много дать не могу, — насмешливо сказала Жаклин. — Две минуты хватит?

Кристофер Лейн ничего не ответил и исчез с экрана.

— Так его, мерзавца! — торжествующе изрекла Жаклин и с видом победителя взглянула на Джошуа. — Будет знать! Мы все-таки взяли его за глотку!

Джошуа с сомнением покачал головой.

— Я бы не торопился праздновать победу, — сказал он. — Люди вроде него от отчаяния вполне могут решиться на необдуманные действия. Например, шарахнуть по нам из лазеров. Ты и в самом деле готова осуществить свою угрозу?

— За кого ты меня принимаешь? — возмутилась Жаклин, рассматривая собеседника огромными круглыми глазами. Просто сама невинность во плоти. — Конечно же, нет! Можешь не верить, но за всю свою жизнь я даже мухи не обидела! Если не считать одного козла, о физиономию которого пришлось размазать стеклянную вазу. Ну, так нечего было приставать! Сам виноват. А вообще-то, я человек на редкость миролюбивый.

«Ну да, я это вижу, — подумал Джошуа. — Так разговаривать с кадровым разведчиком СГСА и командиром спецподразделения может, действительно, лишь исключительно миролюбивый человек.»

— Хорошо, что Кристофер Лейн этого не знает. Иначе мы уже познакомились бы с его спецназовцами. Ты в самом деле веришь, что он вот так, возьмет и просто уберется восвояси?

Жаклин задумалась.

— Скорее всего, нет, — рассудительно ответила она. — Вопрос в том, в какую именно форму выльется его отказ. Но мы ведь и не рассчитывали на легкую победу? Задача поставлена так: тянуть время, сколько это будет возможно. По-моему, пока что мы неплохо справляемся.

Тяжкий удар сотряс «Перевертыш» от кормы до кончика носа. Свет в рубке пару раз моргнул и угас, сменившись тревожными аварийными огнями. Пульт немедленно расцветился многочисленными ярко-красными сигналами, свидетельствующими о серьезных неполадках на борту.

— Вот и ответ, — сквозь зубы процедила Жаклин. — Не думала, что он решится…

Темный борт крейсера на экране внезапно рванулся и поплыл куда-то вбок и вверх. «Перевертыш» пришел в быстрое и беспорядочное вращение, которое Джошуа вначале ощутил всем телом, и лишь спустя несколько секунд мгновенный испуг оформился в нечто осознанное.

— Что происходит? — крикнул он.

— Ничего хорошего, — огрызнулась Жаклин, бегая руками по пульту. — Этот мерзавец все-таки решил рискнуть и ударил по нам из лазера… Энергетическая установка вдребезги, вспомогательные генераторы пока держатся… Проверь состояние магнитных ловушек! Если что, то от нас даже собирать будет нечего.

Джошуа развернулся к монитору и принялся лихорадочно соображать, каким именно образом вызвать на экран схему фотонных ускорителей. Когда он, наконец-то, разобрался в мелькании аварийных сигналов и совсем уже нацелился рукой на выбранный пункт меню, оказалось, что уже поздно.

— Держись! — крикнула Жаклин. — Сваливаем с этой орбиты, иначе они расстреляют нас здесь как котят!

«Нас и так расстреляют, — на удивление спокойно подумал Джошуа. — Если не „Скай Хантер“, то эта чертова вооруженная до зубов платформа на стационарной орбите. В том случае, конечно, если она не блеф. Впрочем, даже если мерзавец Лейн обманул… одного залпа с этого долбаного крейсера нашему кораблику точно хватит.»

После секундного замешательства он вернул себе истинный облик, резонно рассудив, что так ему будет сподручней. Жаклин, целиком поглощенная заботой о стабилизации беспорядочно кувыркающегося корабля, лишь бросила в его сторону равнодушный взгляд и тут же отвернулась.

Вращение яхты замедлилось, а затем и вовсе прекратилось, после чего тормозной импульс с силой вдавил тело Джошуа в спинку кресла. Маршевые двигатели включились, и это было похоже на чудо, рассчитывать на которое в сложившейся ситуации явно не приходилось.

3g, 4g, 5g… сколько же еще?!

Жаклин тормозила корабль на пределе возможностей, доступных после разрушительного лазерного удара. Темная громада крейсера внезапно снова вывалилась на центральный экран откуда-то сверху и тут же начала стремительно удаляться. Очевидно, «Перевертыш» все-таки сошел с орбиты и, наращивая скорость, оставлял позади опасного противника.

«Сейчас, — не отрывая взгляда от зловещего темного пятна, думал Джошуа. — Сейчас он шарахнет по нам еще раз, и на этом все кончится.»

Новый мощный удар в корпус, и враз умолкнувшие двигатели. Джошуа почувствовал, как тело неожиданно обрело невиданную легкость, и лишь страховочные ремни не позволяли ему всплыть над пультом наподобие воздушного шарика.

«Вот напророчил, — подумал он. — Впрочем, догадаться было нетрудно, я бы и сам так сделал. Странно только, что не располосовали вдоль и поперек, хотя и могли. Что ж, и на том спасибо. Двигатели молчат… невесомость… Похоже, наш „Перевертыш“ превратился просто в кусок металла, летящий в неизвестном направлении. Нужно спросить у Жаклин…»

Он повернул голову. Пилот «Перевертыша» склонилась к монитору и что-то сосредоточенно рассматривала. Потом произвела серию непонятных манипуляций над пультом, чертыхнулась сквозь зубы и в бессилии откинулась на кресло.

«Плохо дело,» — подумал Джошуа.

Он вдруг вспомнил о фотонных ускорителях и, прицелившись, ткнул пальцем в сенсорный экран. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем перед глазами всплыла нужная схема. Джошуа окинул ее быстрым взглядом. Тревожных красных огней на его взгляд было куда больше, чем требовалось для спокойствия. Он нахмурился и принялся разыскивать среди всевозможных подсистем контуры магнитных ловушек.

«Ага, вот они… одна и вторая. Уже хорошо. Ну-ка, ну-ка, что у нас здесь?.. Та-ак… Первая сияет успокаивающим зеленым светом, и это просто замечательно. А вторая… Вот дьявол! Зеленый цвет у нее какой-то неправильный, или мне так кажется с перепугу… Да нет, точно! Желтеет прямо на глазах! Этого нам еще не хватало! Катапультировать ее ко всем чертям! Срочно! Иначе костей не соберем!»

— Жаклин! — заорал он. — Ловушки! Они… Особенно вот эта, правая!.. Сейчас рванет! Сбрасывай ее отсюда к такой-то матери, пока не поздно!

— Поздно, — Жаклин повернула к нему голову, и он прочитал в ее взгляде полную безнадежность. И спокойствие отчаяния. — Не кричи так… я уже видела.

— Ну! — нетерпеливо произнес Джошуа. — Нужно же что-то делать!

— Ничего мы сделать не можем, — размеренно ответила Жаклин. — Эти сволочи вторым ударом разворотили маршевые двигатели, умудрившись при этом зацепить правый ускоритель. Система катапультирования не отзывается, я пробовала. Сигнал попросту не проходит, хоть убейся! Скорее всего, лазер пережег силовые кабели. А ловушка… Думаю, где-то нарушена подача гелия. Как только температура поднимется до порогового значения… Бум!.. — она показала руками, как это будет. — Но мы этого уже не увидим.

— И что? Ничего нельзя сделать? Совсем-совсем?

— Ни-че-го, — по слогам произнесла Жаклин. — Впрочем, это не единственный вариант нашего конца.

— А что, есть и другие?

— Как не быть, — она горько усмехнулась. — Ты, наверное, не в курсе, но мы падаем. Туда, на Лорелею. — Она ткнула рукой в пол. — И есть ма-аленькая вероятность, что мы разобьемся до взрыва. Если тебя это утешит, могу обрадовать: падение состоится на лед Рейнского моря совсем недалеко от Кошачьей горы. И тогда уже точно — бум!

— Постой-постой, — какая-то мысль мелькнула в голове и стремительно унеслась прочь. Джошуа никак не мог ухватить ее за хвост. — И что, шансов у нас никаких? Вот так просто, смиримся и будем ждать конца?

— А что ты предлагаешь? Двигателей все равно что нет, энергия на исходе, антивещество в ускорителях только и ждет момента, чтобы распылить нас даже не на атомы… на кварки. И ты еще надеешься на спасение? Фи-и-и…

Она покрутила ладонью над головой.

«Хорошо, что не пальцем у виска,» — подумал Джошуа.

— Нужно выпить, — вдруг сказала Жаклин. — Знаешь, у этого шейха здесь такой бар… Предлагаю пойти и как следует надраться, пока еще есть время.

Она решительно принялась отстегивать привязные ремни.

— Постой, — вдруг сказал Джошуа. — Напиться мы всегда успеем. Что ты там говорила про двигатели? В смысле, что их все равно что нет?

Жаклин замерла, оставив в покое ремни безопасности. Видимо, реплика напарника сумела натолкнуть ее на какую-то мысль.

— Маршевые полностью выведены из строя, — медленно сказала она и подняла взгляд на Джошуа. — Но маневровые в порядке… и подушка процентов на двадцать… Да, есть еще пара тормозных бустеров на носу, тоже рабочих. Зачем их сюда приделали? На «Ириде» такого нет… А-а, бесполезно!

Она махнула рукой и откинулась в кресле, закусив губу.

— Почему?! — крикнул Джошуа. — Используя маневровые, выровнять «Перевертыш», перевести в горизонталь, а затем как древние самолеты… вовсю тормозя носовыми… Надеюсь, Рейнского моря в качестве посадочной полосы нам хватит. Ну же, соберись! Кто, если не ты!

— А ускорители? — Жаклин с тоской взглянула на Джошуа. — Даже если мы не разобьемся при посадке, от аннигиляционного взрыва нам не убежать.

— Ты сама говорила, что предпочитаешь решать вопросы по мере их поступления. Вот и давай! Сначала успешно сядем, а после будем думать, как жить дальше. Идет?

Она с сомнением покачала головой, однако сказала:

— Ты не прав. Не как жить, а как умирать… Впрочем, черт с тобой! Попытаться, конечно, можно, хотя и не нужно. Но с одним условием.

— Согласен.

— Ты же еще не знаешь, с каким? — удивилась Жаклин.

— Неважно… Ну, хорошо, я тебя слушаю.

— Если наше безнадежное дело все-таки выгорит, мы с тобой как следует надеремся. До изумления. До розовых слонов.

— Договорились, — сказал Джошуа. — Действуйте, капитан.

Жаклин хмыкнула и развернулась лицом к монитору.

— Советую надеть шлем и загерметизировать скафандр, — сказала она, положив руки на пульт.

Дальнейшее Джошуа помнил плохо.

«Перевертыш» швыряло из стороны в сторону совершенно безжалостно. Джошуа представлялось, что несчастный израненный корабль трясется в последней агонии, и вот-вот наступит трагический финал. Спустя всего лишь несколько минут немилосердной болтанки он почти желал его как избавления от ужасающей в своей бесконечности пытки. Казалось, некие высшие силы просто решили позабавиться, перебрасывая причудливую игрушку друг другу и временами встряхивая в явном стремлении избавиться от содержимого.

Однако, судя по всему, непрерывные толчки являлись делом рук нависшей над пультом Жаклин, изо всех сил старавшейся выровнять практически вышедший из повиновения корабль. Как ей это удается, Джошуа абсолютно не представлял. И удается ли вообще. Сам он ни за что не сумел бы в таких условиях не то что попасть рукой в нужное место на пульте, но даже просто считать показания с монитора. Несмотря на суровую подготовку космического десантника. Тренировки… Да, были тренировки, и очень даже непростые, особенно в полевых условиях. Но настолько изматывающих он при всем старании припомнить так и не сумел. Уважение и восхищение действиями Жаклин взлетели просто на недосягаемую высоту.

«Говорили мне, что если уж из женщин получаются пилоты, то только самые лучшие, — думал он в редких промежутках между толчками. — А я почему-то не верил. Пусть теперь хоть кто-то попробует мне что-нибудь сказать. Я готов набить морду любому, кто станет в этом сомневаться.»

Импульсы маневровых двигателей следовали один за другим, и казалось, выматывающей душу пытке не будет ни конца, ни края. Джошуа отчаянно лязгал зубами при каждом рывке и озабочен был лишь одним: как бы в жуткой тряске не откусить себе язык. Поэтому не сразу расслышал приказ Жаклин:

— Связь! Сообщи, что мы падаем!

«Связь?.. Какая еще связь? Зачем?» — рассеянно подумал Джошуа, отчаянно заскрипев зубами во время очередного рывка.

— К-какая с-связь? — крикнул он. — С к-кем?

— С Господом Богом, кретин! — рявкнула Жаклин. — С Лорелеей, конечно! Наши должны быть в курсе! И о провале переговоров тоже! Ну же, соберись!

«Вот уж, действительно, кретин! — подумал Джошуа. — Последние мозги, как видно, растрясло.»

Он нашел взглядом на пульте перед собой панель радиостанции и с радостью убедился, что красных аварийных огней на ней нет. Появилась надежда, что сообщение успешно дойдет до адресата.

Тряска внезапно ослабла. Видимо, Жаклин удалось, наконец, выровнять многострадальный корабль ударами маневровых двигателей, и дальнейшего вмешательства в траекторию падения пока что не требовалось. А может, совсем наоборот, Джошуа не стал разбираться. Он включил радиостанцию и хриплым голосом произнес:

— Мэйдей, мэйдэй. Говорит «Перевертыш». Мы падаем… Алекс, ты слышишь? Корабль подбит. Наш друг Лейн, скорее всего в ярости и жаждет реванша… Район падения — Рейнское море неподалеку от Кошачьей горы. Существует опасность ядерного взрыва… Мэйдэй, мэйдэй… Алекс, ты слышишь? Говорит «Перевертыш»…

— Ну, что там? — спросила Жаклин.

— Глухо, — ответил Джошуа. — Наш сигнал уходит, за это я ручаюсь. Но приема нет. Непонятно, то ли у них проблемы, то ли у нас.

— Пожалуй, это уже неважно, — сказала Жаклин, не отрываясь от монитора. — В конце концов, ядерный фейерверк они наверняка не пропустят. А уж сложить два и два…

Джошуа нервно сглотнул. Участие в ядерном фейерверке в качестве основного действующего лица оптимизма не добавляло. Почему-то хотелось обойтись без экстрима…

— Ты абсолютно уверена насчет взрыва? — спросил он в надежде, что она развеет его опасения: «Да нет, что ты… вероятность летального исхода на уровне статистической погрешности…»

— На все сто, — ответила Жаклин. — Взгляни на схему.

Магнитная ловушка правого ускорителя сияла ярко-желтым светом с легкой оранжевой примесью по краям. Джошуа понял, что обещанный Жаклин «Бум!» наступит совсем скоро, как только желтый цвет сменится красным.

«Неужели не успеем? — подумал он, лелея в душе абсолютно иррациональную надежду на то, что успешная посадка сама по себе сумеет уберечь их от взрыва. — Не верю! Не можем не успеть! Ну же, Жаклин, вся надежда на тебя!»

В нижней части центрального экрана внезапно появилась ровная светлая полоса. Она росла и ширилась, и вскоре уже занимала не менее половины видимого пространства.

«Рейнское море, — подумал Джошуа. — Посадочная полоса подана. Будем справедливы: ни один аэропорт прошлого никогда не имел в своем распоряжении настолько широкой и протяженной полосы. Промахнуться мимо нее не получится даже при самом сильном желании. Главное, чтобы конечная точка маршрута располагалась не слишком далеко от Кошачьей горы. Если между „Перевертышем“ и убежищем пролягут тысячи километров, то нас не спасет даже успешная посадка.»

— Приготовились, — сквозь зубы процедила Жаклин, не отрывая взгляда от монитора. — Врубаю тормозные…

— Принято, — машинально ответил Джошуа.

«Фееричное должно получиться зрелище, — неожиданно всплыла совершенно неуместная в данных обстоятельствах мысль. — Хотел бы я это видеть… в качестве стороннего наблюдателя, естественно. Даже представить невозможно, как должен выглядеть наш заезд по ледяной трассе на первой космической скорости или около того. Ох, и разобьемся мы к чертовой матери…»

— Подушку! — крикнул он. — Включи подушку!

Отчего-то он решил, что Жаклин может о ней забыть. Антигравитационный привод наверняка мог смягчить падение на ледяную поверхность Рейнского моря. Собственно, для этого он и предназначался.

— Нельзя! — ответила Жаклин. — Она сожрет столько энергии, что на ловушки ничего не останется. Так что готовься, посадка будет жесткой!

Джошуа оценил справедливость ее слов. Если падение на лед хотя бы теоретически можно пережить, то отказ магнитных ловушек означал мгновенную огненную смерть. Из двух зол приходилось выбирать менее злое.

Мощный удар едва не вырвал его из кресла. Казалось, не будь удерживающих привязных ремней, Джошуа точно полетел бы головой вперед прямо в экран… а возможно, и дальше… туда, туда, вдоль засыпанной снегом ледяной равнины, обгоняя мчащийся на страшной скорости «Перевертыш». По краям экрана разлилось яркое свечение, быстро превратившееся в два вытянутых вперед огненных факела.

«Трудно поверить, но тормозные, кажется включились, — подумал он. — Оказывается, у нас на борту помимо экранов еще что-то работает. Давайте, родные, давайте… сейчас все зависит только от вас. Ну и от мастерства пилота, конечно, тоже.»

— Держись! — крикнула Жаклин, и в тот же самый момент корабль всем брюхом ударился в лед.

Рывок оказался куда сильнее предыдущего. Страховочные ремни настолько сильно впились в ткань скафандра, настолько мощно сжали в своих объятиях рвущееся вперед тело, что Джошуа едва не закричал от боли. Он в страхе даже подумал, что они переломают ему все ребра, однако через несколько мгновений убедился, что на этот раз, кажется, обошлось.

Жаклин досталось несоизмеримо сильнее. Один из ремней не выдержал, ее вырвало из кресла, развернуло и всем боком ударило об угол пульта. Она медленно осела на пол, подтянула колени и тихо постанывала, баюкая висящую плетью левую руку.

«Перелом! — в ужасе подумал Джошуа. — Этого нам еще не хватало! Как же ты так… э-эх…»

В первом порыве он рванулся было на помощь, однако сразу же понял, что не может не только высвободиться из кресла, но и вообще пошевелиться. Торможение продолжалось. Взрывая тонны снега, корабль на бешеной скорости мчался во тьму к далекому горизонту. Казалось, остановить его не сможет ничто в этом мире. И уж наверняка это будет не пара каких-то совсем уж несерьезных бустеров.

«Хорошо, что магнитные ловушки не отключились в момент удара, — всплыла вдруг совершенно посторонняя мысль. — Хотя и могли. И гелий, судя по всему, вытек далеко не весь, иначе размышлять над нашей печальной участью уже было бы некому. Запас прочности у фотонных ускорителей, видимо, ого-го какой… везет нам. Правда, не во всем.»

Он оглянулся на свернувшуюся клубочком Жаклин. Решительный и уверенный в себе пилот «Перевертыша» выглядел теперь донельзя жалко. Просто молодая девчонка, которой неизвестно за какие прегрешения невероятно крепко досталось. Джошуа, глядя на нее, стиснул зубы.

«Ничего, — думал он. — Даю слово, я тебя вытащу. Только продержись еще несколько минут.»

Огненные факелы на экране разом угасли, бустеры выгорели полностью. Привязные ремни сразу же ослабили хватку, вернув Джошуа обратно в кресло. Он принялся яростно сдирать их с себя, а когда ему это, наконец, удалось, встал и сделал несколько неуверенных шагов в сторону замершего в неподвижности пилота.

Пол под ногами трясся крупной дрожью, и для того, чтобы пройти разделявшие их несколько метров, Джошуа пришлось приложить немало усилий.

Передний экран демонстрировал всего лишь сплошную снежную пелену без каких-либо деталей, однако вибрация корпуса свидетельствовала, что неудержимый полет сквозь гигантские сугробы по-прежнему продолжается. И когда он закончится, и закончится ли вообще — об этом оставалось только гадать.

Жаклин сидела на полу, опершись спиной о стойку пульта, и не подавала никаких признаков жизни.

Джошуа облился холодным потом, когда до него вдруг дошло, что он может ее потерять. Он склонился над неподвижной девушкой и с облегчением понял: худшего пока не случилось. Всего лишь обычный обморок. Тогда он легонько тронул ее за плечо.

— Жаклин, — позвал он. — Очнись. Ты меня слышишь?

Лицо девушки исказилось от сильной боли, она слабо застонала и открыла глаза.

— Джош… — прошептали тонкие, без единой кровинки, губы. — Что со мной?.. М-мы еще живы?..

— Живы, живы, — заверил Джошуа, а про себя подумал: «Но вот надолго ли?..»

Сильный удар снизу сотряс разбитый корабль. Вероятно, на пути попалось какое-то препятствие. Правда, судя по всему, весьма незначительное, иначе то, что осталось от «Перевертыша», попросту развалилось бы на куски.

В рубке внезапно потемнело, хотя тревожное аварийное освещение продолжало заливать ее кроваво-красным светом. Джошуа поднял голову, озираясь по сторонам и ожидая от судьбы новой неведомой пакости.

Причина отыскалась практически сразу же: всего лишь погас обзорный экран, до того момента затянутый плотной снежной круговертью. И хотя давно уже толку от него не было никакого, Джошуа испытал на редкость неприятное чувство, словно разом захлопнулось последнее окно в окружающий мир. Лететь в неизвестность в запертой наглухо металлической коробке, да еще без средств визуального контроля, понравится далеко не всякому. Джошуа к их числу явно не относился.

Он вдруг почувствовал, что вибрация пола понемногу сходит на нет. Вначале он даже не поверил своим ощущениям, но через несколько секунд убедился, что не ошибся.

— Мы останавливаемся, Жаклин! — крикнул он. — Живе-е-ем!.. Нам все-таки удалось, ты чувствуешь?!

— Да, чувствую, — слабо улыбнулась Жаклин. — Как тебе посадка?

— Лучшая посадка в моей жизни! — завопил Джошуа. — Ты даже не представляешь, какой ты молодец!

— Почему же, представляю… Если бы не ты, никогда бы не поверила, что такое возможно. Кстати, выпивка за твой счет.

— Не возражаю, — заверил Джошуа.

Пол под ногами в последний раз дрогнул и окончательно замер. Вне всякого сомнения, «Перевертыш» прибыл на место последней стоянки.

Жаклин попыталась шевельнуться, однако сразу же прекратила попытки, сморщившись от боли. Джошуа нахмурился, глядя на нее. Судя по всему, сломанной рукой дело не обошлось.

Память тут же вытащила на свет воспоминание, о котором он предпочел бы забыть: падающий в бездонную трясину вертолет, крошащий изломанными винтами огромные черные листья… жуткая боль в беспомощном теле и ожидание неминуемой смерти в желудке отвратительного болотного чудовища… Если бы не Кэт и ее инопланетная медицина…

— Ловушки… — слабым голосом произнесла Жаклин. — Проверь…

«Дьявол! — подумал Джошуа. — Как я мог забыть! Невероятная посадка — далеко не все, теперь нужно придумать, как остаться в живых.»

Он взглянул на экран монитора, и ноги у него подогнулись. Правая ловушка вовсю полыхала ярко-оранжевым огнем, наливаясь по краям зловещей краснотой. И благополучная левая теперь тоже не внушала никакого оптимизма, вовсю демонстрируя зеленовато-желтые оттенки. Впрочем, о ней вполне можно было забыть. Для того, чтобы превратить «Перевертыш» со всем содержимым в поток жесткого излучения, достаточно и одной.

Джошуа повернулся к Жаклин.

— Нам нужно срочно убираться отсюда, — сказал он. — Ты как, идти сможешь?

— Зачем? — в голосе девушки явственно слышались обреченность и покорность судьбе. — От ядерного взрыва не убежишь.

— Хочешь сказать, все это было напрасно? — Джошуа добавил в голос сердитых интонаций, хотя у самого от страха отнимались руки и ноги. — Не-ет, я так не согласен. Судьба мне кое-что задолжала, а значит, погибнуть за просто так у меня нет никакого права. К тому же, в случае успешной посадки тебе обещана хорошая выпивка, а я не привык нарушать данное слово. Поэтому вставай, и валим отсюда как можно дальше… пока сил хватит… а там посмотрим, что из этого выйдет. Давай, помогу.

— Ну, ты оптимист, — сказала Жаклин и сделала попытку подняться. Джошуа подставил плечо, поддерживая ее под здоровую руку. С невероятным трудом девушка встала на ноги. — Что ж, вперед, за выпивкой. Было бы обидно упустить настолько замечательный повод надраться.

— Ни за что, — ответил Джошуа. — Еще внукам и правнукам будем рассказывать, как шмякнулись с орбиты на лед и остались целы.

— А потом ушли пешком от ядерного взрыва.

— Да… и об этом тоже. Никто никогда не уходил… а мы уйдем.

Жаклин в ответ лишь скептически хмыкнула.

Когда отошла в сторону наружная дверь шлюза, Джошуа не увидел перед собой ничего, кроме гигантской горы снега. Он, не раздумывая, прыгнул прямо в нее и даже немного удивился тому, что утонул не целиком, а всего лишь по пояс.

— Давай за мной! — крикнул он высунувшейся из люка Жаклин, с опасливым изумлением разглядывающей сверкающую белую стену. — Не бойся, здесь мягко!

— Ничего я не боюсь, — пробормотала Жаклин и, прижимая к себе больную руку, неловко прыгнула вслед за напарником.

Окунувшись в сугроб, она тихо застонала от боли.

«Похоже, здесь не только рука, — подумал Джошуа, помогая ей выбраться наружу, — но и как минимум пара ребер. Плохо. Так мы далеко не уйдем.»

— Давай поскорее отсюда сматываться, — сказал он. — Держись за меня, вот так… А теперь вперед!

Отчаянно барахтаясь в рыхлой белой каше, они, наконец, влезли на гребень снежного вала и смогли оглядеться, с трудом переводя дух.

Во всех направлениях, куда ни посмотри, простиралась бесконечная гладкая равнина. Ни единого мало-мальски значимого ориентира Джошуа рассмотреть так и не удалось. Оставалось абсолютно непонятным, насколько далеко от убежища находится место падения корабля. А что, если Жаклин все-таки промахнулась, и до спасительной пещеры отсюда сотни, а то и тысячи километров? В таком случае, дальнейшая борьба за выживание не имела никакого смысла, и можно было просто лечь лицом в сугроб и спокойно ожидать неминуемого конца. От взрыва или от банальной нехватки воздуха… да какая, в сущности, разница? От взрыва даже предпочтительней. Меньше страданий.

— Взгляни туда, — сказала вдруг Жаклин, с трудом указывая направление здоровой рукой. — Мне кажется, или…

Джошуа пригляделся. Невообразимо далеко, на самом горизонте, действительно, вроде бы чернеет какая-то полоска. Или всего лишь игра воображения?

Он набрал на пульте управления скафандром нужную команду, и на внутренней поверхности забрала снежная равнина вдруг стронулась с места и, ускоряясь, побежала навстречу. Когда изображение приблизилось настолько, что стали различимы отдельные детали, он не смог сдержать радостного возгласа:

— Горы! Смотри, это же действительно, наши горы! А вот и она, Кошачья!.. Мы почти дома, Жаклин!

— Ну да, — без особого энтузиазма согласилась Жаклин. — Только до дома нам километров десять, не меньше, и все больше по снегу. А за плечами готовая в любой момент рвануть ядерная бомба. Проще было честно напиться и прекратить бессмысленные жалкие трепыхания. Столько сил сэкономили бы. Да пойми же ты… от судьбы не уйдешь.

— Это мы еще посмотрим, — сквозь зубы процедил Джошуа.

В словах напарницы ощущалась правда, в которой он боялся признаться самому себе, но странным образом они его только разозлили.

— А ну вставай! — крикнул он. — Десять километров… подумаешь, какой пустяк. На тренировках нас, помнится, гоняли и на куда более длинные дистанции. Прорвемся! Или я не бывший десантник? Вперед!

Они легко скатились с наружного склона огромного снежного вала и торопливо пошли прочь от разбитого корабля, держа курс на далекие горы. Как ни странно, но идти по снежному полю оказалось не так уж и сложно: глубокие рыхлые сугробы оказались покрыты какой-то коркой, настолько прочной, что ноги сквозь нее практически не проваливались. То ли космическое излучение было тому причиной, то ли микроскопические дозы тепла от Лоры А все-таки достигали поверхности замерзшей планеты… по-большому счету Джошуа этот вопрос вообще не интересовал. Перемещаться не слишком обременительно, ну и прекрасно.

Он украдкой поглядывал на спутницу, однако девушка держалась стойко, лишь плотно стиснутые губы выдавали, насколько ей приходится несладко. Взятый поначалу высокий темп ожидаемо снизился, и теперь Жаклин с Джошуа довольно медленно переставляли ноги, стараясь не упасть и не сбить дыхание. Даже маячившая за спиной ядерная смерть оказалась не в силах заставить их увеличить скорость. Джошуа не гнал вперед, понимая, что идти быстрее они просто не в состоянии.

Как ни странно, но гигантская снежная гора, скрывавшая в недрах покинутый «Перевертыш», удалялась неожиданно быстро, и это обстоятельство невольно порождало в душе совершенно неоправданные надежды. Взрыв ускорителей отчего-то перестал казаться чем-то неизбежным, и мысль о том, что от него совсем нетрудно уйти медленным шагом, постепенно переместилась из разряда абсолютно фантастических в категорию самой настоящей реальности.

— Интересно, — вдруг сказала Жаклин. — Почему «Скай Хантер» обошелся с нами настолько гуманно?

Джошуа недоуменно вскинул брови и ничего не ответил, однако спутница почувствовала невысказанный вопрос.

— Они же могли ударить так, что от нас осталось бы только облачко газа, — пояснила она. — Но почему-то этого не сделали. Вопрос: почему?

— Может, испугались близкого взрыва фотонных ускорителей? — предположил Джошуа. — Антивещество, оно, знаешь…

— Допустим, — Жаклин перевела дыхание и продолжила: — А второй раз? Мы тогда уже были достаточно далеко.

— Не знаю, — сознался Джошуа. — Может, не оставили надежды добраться до контейнеров? А заодно и до меня? Или посчитали, что мы и так разобьемся?.. Да какая, в сущности, разница?! Не добили, и слава Богу!

— Наверное, ты прав. Теперь уже никакой.

Они снова пошли вперед, переставляя ноги чисто механически. Жаклин примолкла, Джошуа слышал в наушниках лишь ее неровное дыхание.

«Только бы не упала, — подумал он. — Тогда мы точно останемся здесь, в этой ледяной, гладкой как стол, пустыне.»

Он оглянулся. Место падения «Перевертыша» уже невозможно было различить невооруженным глазом.

«И все равно, слишком близко. Если… вернее, когда рванет, мы окажемся чуть ли не в эпицентре.»

— Попробуй вызвать гору, — сказала вдруг Жаклин. — Вдруг нас кто-то услышит? Я бы и сама, да сил уже нет никаких…

«Зачем? — равнодушно подумал Джошуа. — Даже если услышат, на помощь все равно никто не придет. Антиграв со скалы просто так не спустишь, да и места в нем лишь на одного пассажира… Ну хорошо, пусть это будет Жаклин. Все равно, дурацкая затея. Никто в здравом уме не полезет прямиком под ядерный удар. Да и я не позволю. Чтобы погибнуть всем разом?»

Однако, дабы предотвратить лишние споры, покорно переключил диапазон и заговорил:

— Мэйдэй, мэйдэй… на связи экипаж «Перевертыша»…

Никакого ответа. И это хорошо. Более того, это правильно.

Передав стандартное сообщение пару раз, он умолк, однако Жаклин немедленно потребовала:

— Вызывай еще. А лучше, вообще говори в микрофон хоть что-нибудь. Главное, непрерывно… А еще лучше — пой!

— С ума сошла! — возмутился Джошуа. — Из меня певец, как… как… да и голоса у меня нет.

— Ничего. У нас здесь не конкурс вокалистов. Пой, говорю! Глядишь, и идти станет полегче.

— Не буду! — Джошуа яростно сверкнул глазами и принялся повторять стандартное сообщение сначала: — Мэйдэй, мэйдэй…

Через пару кругов он поперхнулся и умолк. Жаклин остановилась, вцепившись ему в руку, тяжело дыша и хватая воздух широко раскрытым ртом, а затем неожиданно запела, делая огромные паузы между словами:

My Bonny… is over… the ocean…

My Bonny is… over the sea…

Джошуа взглянул на нее немного растерянным взглядом, после чего, неожиданно для самого себя, затянул хриплым голосом, не попадая ни в одну ноту:

My Bonny is over the ocean,

O bring back my Bonny to me!

Они одновременно взглянули друг на друга и вдруг рассмеялись, причем Жаклин тут же скривилась от боли в сломанных ребрах, но все-таки допела:

Bring back, bring back…

O bring back my Bonny… to me, to me…

Джошуа почувствовал, как слова старой шотландской песенки уносят прочь тяжкий груз, придавивший плечи: угрозу неминуемой гибели, тревогу за Жаклин… Ну, может, не весь груз, но весьма существенную его часть.

«Надо же, — думал он. — Всего-то простенькая детская песенка, а насколько в тему. И море у нас здесь… правда, замерзшее, но это не важно. Причем такого размера, что на Земле его точно назвали бы океаном.»

— Смотри! — вдруг сказала Жаклин. — Вон там, правее!

Он повернул голову и прищурился. По правую руку, совсем рядом, из белоснежных сугробов вздымался вверх огромный скальный массив, увенчанный серебристой, поблескивающей в звездном свете короной из замерзших деревьев, листьев и лиан. Его трудно было рассмотреть в скудном звездном свете, однако, заметив раз, потерять уже стало невозможно. Он так и мог бы остаться незамеченным просто потому, что Жаклин и Джошуа, полностью сосредоточенные на главной цели, смотрели исключительно себе под ноги. В крайнем случае, вперед, но уж никак по сторонам. Не на что там было смотреть. И если бы не непредвиденная остановка…

— Остров Сирен! — возбужденно воскликнул Джошуа, поворачиваясь к спутнице. — Ты понимаешь, что это значит, Жаклин?! Это — остров Сирен!

— Нет, — в ее голосе слышались неуверенность пополам с недоумением от бурной радости напарника. — Пока еще нет. Кошачья гора намного дальше.

— Ну как же!.. Это наш единственный шанс! Если мы доберемся туда до взрыва «Перевертыша»… Ну?.. Теперь-то ты видишь? Вперед! Вперед, и быстрее! Обопрись на меня, и пошли… здесь всего-то ничего… нужно успеть…

Возможность спасения явно придала им сил. Теперь они не просто безнадежно вышагивали к далеким прибрежным горам, ежесекундно ожидая смертельной вспышки за спиной. Не-ет, неожиданно появилась конкретная цель — выжить, и они намерены были приложить все усилия к тому, чтобы ее достичь. Если повезет, они успеют найти надежное убежище, прежде чем таймер обратного отсчета подойдет к цифре «ноль»…

Они успели.

Когда изможденные, полностью вымотанные тяжким переходом, путники повалились у подножия высокой черной скалы, Джошуа, задыхаясь и ежеминутно откашливаясь, произнес:

— Надеюсь… мы не ошиблись… и находимся в тени.

— Было бы неплохо, — отозвалась Жаклин, лежа на снегу и уставившись неподвижным взглядом в бездонное звездное небо. — Все равно, никаких сил больше не осталось. Так что другие варианты можно даже не рассматривать. Я не то что идти, пошевелиться не в состоянии. Поэтому будь что будет.

— Интересно, — сказал Джошуа. — Как долго нам здесь ждать?

— Скорей бы уж, — отозвалась Жаклин. — А то так и воздух может закончиться.

Джошуа лег рядом с ней и тоже уставился на безразличные к их проблемам звезды.

«Какую непростительную глупость я совершил, — думал он. — Нужно было еще там, в „Перевертыше“, использовать форму ледяного льва. Тогда можно было бы и Жаклин донести, и запасные баллоны. А теперь… при всем желании ничего не получится. Снять скафандр, чтобы осуществить метаморфозу, я, скорее всего, не успею. Задохнусь. Потому что существовать в вакууме я, в отличие от Кэт и Рона, могу только в виде ледяного льва. Даже разорвать скафандр мне, наверняка, будет не под силу. Но если совсем уж припрет, придется попробовать.»

Last night as I lay on my pillow, — неожиданно тихонько пропела Жаклин. — Last night as I lay on my bed…

Джошуа подхватил, чтобы просто ее приободрить:

Last night as I lay on my pillow,

I dreamed that my Bonny was dead!

«Мрачновато получилось, — вдруг подумал он. — Как говорится, все умерли. Какое уж тут приободрить…»

— Держись, — сказал он. — Все будет хорошо. И не такое переживали.

И сразу же вдогонку прилетела мысль: «Нет. Такого я еще точно не переживал. Но Жаклин пусть думает…»

Ослепительная вспышка ударила по глазам. Казалось, разом загорелись небо и земля… лед под ногами… вся Вселенная. И тяжкий удар, от которого содрогнулись черные скалы. Джошуа закричал и прикрыл перчатками забрало, однако свет ярче тысячи солнц пробивался, казалось, даже сквозь руки. Даже сквозь враз почерневшие светофильтры.

Ядерный пожар длился всего лишь несколько секунд, а затем пала тьма. И в наступившем небытие Джошуа всем существом ощутил, как сквозь тело проносятся разрушающие все на своем пути высокоэнергетические потоки гамма-квантов, а также тяжелых и легких заряженных частиц. Даже для метаморфа, способного купаться в космических лучах самой разной интенсивности, их было слишком много. А что уж говорить о Жаклин… Пережить радиоактивное облучение подобной мощности не дано никому из людей.

«I dreamed that my Bonny was dead! — вспомнились строчки из песни. — Напророчили…»

Джошуа с трудом пошевелился и, развернувшись, взглянул в лицо Жаклин. Она лежала спокойно, закрыв глаза и, казалось, даже не дышала. Все внутри Джошуа разом заледенело, однако спустя мгновение он убедился, что самые худшие ожидания пока не оправдались. Жаклин пошевелила губами и тихо вздохнула. Однако он прекрасно понимал, что это ровным счетом ничего не значит. Смерть уже распростерла над лежащей без сознания девушкой свои черные крылья, и теперь трагический исход — всего лишь вопрос времени.

Джошуа вдруг почувствовал за спиной один за другим несколько тяжких ударов. Оглянувшись и подняв голову вверх он понял причину: скала над головой стала вполовину меньше высотой, а с ее гладкого оплавленного гребня одна за другой срывались тягучие каменные капли и рушились прямо к подножию, растекаясь в толстые блины и исходя мгновенно улетучивающимся паром.

«Хорошо, что мы не устроились прямо под стеной, — равнодушно подумал Джошуа. — А то сейчас получили бы весьма сомнительное удовольствие.»

Он не мог в полной мере осознать разрушения, произведенные аннигиляционным взрывом ускорителей, однако прекрасно понимал, насколько им повезло с выбором места. Если бы вдруг стало возможным подняться над островом, тогда он по достоинству смог бы оценить масштаб катастрофы, которую лишь по счастливому стечению обстоятельств им удалось пережить.

Остров Сирен практически перестал существовать. От него осталась лишь узкая каменная стенка, в тени которой смогла найти прибежище крошечная команда обреченного корабля. Часть скального массива, обращенная к взрыву, расплавилась, и теперь представляла собой гладкое вогнутое зеркало, в котором со временем наверняка будут отражаться звезды. Лед на несколько километров вокруг острова почти полностью испарился, остался лишь длинный резко сужающийся язык, вытянутый в направлении, противоположном взрыву. А на месте последней стоянки «Перевертыша» зияла воронка глубокого ледяного кратера, в самом центре которой красовалась полурасплавленная каменная линза, бывшая когда-то частью морского дна.

Никаких следов несчастного корабля не было, да и быть не могло.

Джошуа не знал, сколько времени провел, сидя на корточках рядом с так и не очнувшейся Жаклин. Может быть, час, а может быть, больше…

Что делать дальше, он не имел ни малейшего представления. Путешествие к Кошачьей горе с бесчувственной девушкой на руках представлялось полным абсурдом. Мысль о том, чтобы бросить ее умирать во льдах, даже не приходила в голову, да и не могла прийти. Джошуа просто сидел на корточках и ждал, что, может быть, она, наконец, откроет глаза. И тогда… Он даже знал, какие слова скажет, если она все-таки очнется.

Когда он, наконец, поднял голову и бросил рассеянный взгляд в сторону недостижимого для них с Жаклин убежища, то не поверил своим глазам. Со стороны прибрежных скал прямо к бывшему острову во весь дух, потрясая серебряными гривами, неслись две большие лохматые кошки.

Ледяные львы.

И тогда Джошуа тихо заплакал.