Бахир Сурайя

Глава 14.2

Женщины в Маабе почти не спускались с плоских крыш своих домов, пока поблизости были чужаки. Обычай велел им держаться подальше от тех, кто мог угрожать безопасности — и их, и устоявшегося уклада. В этом плане я для них была ничуть не лучше, чем тот же Камаль, от которого неизвестно, чего ожидать: то ли он почтит законы гостеприимства и оазис будет спать спокойно, то ли вспомнит свои разбойничьи корни и разорит все хранилища и колодцы, раз уж в ксаре нет ни одного мага, способного остановить арсанийца.

Мне пришлось обойти две улицы, прежде чем нашлась достаточно смелая хозяйка, решившаяся указать, где искать кузнеца. Диалог, правда, все равно пришлось вести с разных уровней, потому что отважная жительница ксара не рискнула спуститься с крыши. Я удовлетворилась и этим и удалилась в указанном направлении, а за спиной у меня тут же зашушукались и засмеялись — смущённо и тихо: соседки спешили обменяться впечатлениями о приезжих.

С кузнецом, к счастью, вышло проще. На него самого в ксаре поглядывали с опаской: в умении ковать и плавить металл жителям виделось что-то колдовское, необъяснимое, и кузнец привык относиться к диковатым просьбам философски. Женщина, которой понадобился меч, его ничуть не удивила. Взяв задаток, кузнец велел вернуться завтра вечером.

А я вышла на узкую улочку ксара, уже раскалившуюся под утренним солнцем, и выдохнула с облегчением. Я до последнего опасалась, что из-за этого заказа придется просить о помощи Камаля. Вдруг бы ремесленники не стали со мной говорить?..

А Камаль как раз отправился к Зияду-аге, дабы напомнить, как же караван-баши благодарен за безопасное путешествие по пустыне и защиту от бури. И это тоже принесло неописуемое облегчение.

Я была вынуждена согласиться на его план. Но раздумывать о логическом завершении все ещё не была готова, а присутствие Камаля ежесекундно напоминало о моем слабоволии.

Все ведь было просто и очевидно. Я всё-таки влюбилась. В моей голове упрямо звучал голос тайфы, фантомы прикосновений все ещё будоражили мои сны, а одна мысль об ответном письме наполняла трепетным предвкушением. Этого было более чем достаточно, чтобы отказаться от ритуала единения с Камалем, но…

Тогда передо мной во всей красе вставала проблема с его магией. Вернуть контроль можно было, только пролив нашу кровь, чтобы задобрить пустыню жертвой, — а боли я боялась панически. Боли и слабости.

Только вот едва ли Камаль согласится войти в мое положение и прожить остаток жизни с неподконтрольным даром. Если я откажусь от обоих вариантов, он может попросту перерезать мне глотку, едва добравшись до ворот столицы.

Нет человека — нет клятвы.

А поселившийся в моей голове голос Рашеда невинно нашептывал, что он и сам поступил бы так же. Рационально. Требуемый результат при минимуме убытков — что ещё нужно?

Рашед ведь даже мстить не рискнёт. С точки зрения окружающих ситуация выглядела весьма скучно и предсказуемо — беглая рабыня связалась с кочевым отребьем и получила по заслугам. У тайфы формально не будет ни единого повода гневаться на моего убийцу.

Мне оставалось разве что морально приготовиться к тому, что кровь себе придется пустить самой. В нынешних обстоятельствах это будет меньшим злом.

Но даже меньшее зло не внушало мне никакого энтузиазма, и Камаль, поджидавший меня на ступенях гостевого дома, не вызвал у меня ничего, кроме тоскливой обречённости.

Но тут же исправился, поднявшись навстречу и сообщив:

- Удачливый Джалиль Ганнам сказал, что озеро Мааб по-прежнему полноводно, как в лучшие месяцы, а мудрый тайфа Икрам добавил, что мы вольны воспользоваться благами оазиса.

То есть завуалированные угрозы достались не только удачливому купцу, но и господину всего ксара. Попробовал бы он сказать, что Камаль не волен искупаться в озере!

А я, похоже, считалась этаким неудобным придатком к неудобному же гостю. Но сейчас меня это вполне устраивало — хоть и заставляло задуматься, не стану ли я однажды неудобным придатком к неудобному правителю.

- Идем сейчас? — через силу улыбнулась я.

Камаль бросил взгляд на длинные тени от домов и решительно кивнул.

Но Бахит умудрился отравить даже простые маленькие радости. На берегу большого озера, под сенью склонившихся к воде пальм, обнаружились следы. Влажный песок на берегу сохранил отпечатки простых дешёвых сапог — в таких ходили все рабы, пригнанные караваном Зияда-аги, и само по себе это ничего не значило.

Только от одного из следов уже выстроилась длинная рыжая цепочка из муравьев, словно владелец сапогов вляпался в подсохшую приманку для насекомых, а та на влажном песке размякла и частично отлипла от подошвы.

Камаль присел на корточки, тронул кончиками пальцев отпечаток подошвы и повернулся в ту сторону, где следы постепенно исчезали, занесённые сухим песком.

- Северо-запад, — рассеянно определил кочевник и повернулся ко мне. — Он тоже идёт к стойбищу Свободного племени.

- Прекрасно, — пробурчала я. — Идёт он. С мечом, который я собиралась подарить старейшине. А у него ведь будет два дня форы…

А два дня в пустыне — это очень много. Даже верхом мы не успеем его нагнать: как ни крути, верблюды и молохи ценились отнюдь не за скорость.

И что же я тогда преподнесу в подарок старейшине? Если меч с плетением у него и так будет, подаренный в обмен на свободу и место в стойбище…

- Мы не сможем как-нибудь ускориться? — безнадежно поинтересовалась я.

Камаль развел руками.

- Пока я не властен над своей магией — нет.

Я всмотрелась в горизонт, растворяющийся в горячем утреннем мареве, и устало потерла руками лицо.