11.2

Найти образ мамы через меня. Звучало сложно. И не совсем по-менталистски, так ведь?

Эта магия обычно работает с тем, что на месте имеется.

— Ты никогда не слышала о поиске души по оттиску? — спросил меня Андреас уже в самоходном экипаже, заметив мои сомнения. — Это почти то же самое, что искать человека по запаху, дав ищейке понюхать его вещь. Считанные с тебя импульсы твоей мамы поведут меня к ней.

Я восхищенно смотрела на него. И… злилась на себя. Потому что мне приходилось бороться с нестерпимым желанием прикоснуться к его руке, лежащей на рулевом рычаге.

Почему меня всегда настолько к нему тянет? Все-таки это его ментальные штучки. Андреас так развлекается.

Мне показалось, что Юджин на заднем сиденье задремал. Кажется, у него и глаза закрыты. Но оборачиваться и проверять невежливо будет.

— Андреас, а Владиса, то есть Эмрона, вы так найти не сумеете? — спросила я.

— У него нет такого эмоционального оттиска, как у твоей мамы, с ней будет проще. И если я почувствую ее след, значит, она еще в сознании.

Меня будто холодом обдало. Маму может уже энергетический вампир выпил, а я сижу и страдаю от влечения к начальнику.

Мы колесили по городу, как мне показалось, безо всякой системы. Сворачивали в закоулки и переулки, выезжали на широкую дорогу. Пока Андреас вдруг не сказал:

— Я взял след.

Угрюмош преобразился. Весь подался вперед, сосредоточенно глядя то ли на дорогу, то ли еще дальше.

Волосы его трепал ветерок, залетавший в кабину.

— Это далеко? — Филин тоже подобрался. Видимо, он все же не спал. Вцепился в спинку моего кресла, чуть на завалил на себя. И дышал шумно и взволнованно. Как переживает за общее дело!

Андреас назвал район и я подпрыгнула.

— Не может быть! Там живет мой отец с семьей!

— А ведь логично, — пробормотал Угрюмош, прибавляя скорость. Я даже не думала, что эта машинка может быстрее.

Но мы понеслись по дороге, и я радовалась, что движение неоживленное.

В какой-то момент Андреас повернулся ко мне и ободряюще улыбнулся. А потом снял одну руку с руля и сжал мою ладонь.

— Все будет хорошо, Мери, — пообещал он таким тоном, что я ему сразу поверила и перестала трястись. Пусть это всего лишь ментальное воздействие. Но успокаивает.

Мы подъехали к дому отца.

— Эмрон здесь, — сказал Андреас. И я только кивнула.

— Импульс устойчивый, хоть и перемешан с диким страхом. Но твоя мама — еще твоя мама.

— Идем туда? — я поспешно принялась вылезать из экипажа.

— Нет! — Андреас схватил мою руку, обжигая кожу. — Вы останетесь тут, а мы с Филином зайдем внутрь. Осторожно. С какой стороны черный вход?

— Я пойду с вами! — упрямо заявила я. — Нет, я не знаю особенности планировки, это ведь не мой дом. Никогда не жила тут и не оставалась надолго. Но это моя мама и моя…

Я сделала паузу и сглотнула.

— Семья. Да, моя семья.

— Может мы оставим этот патетический момент всеобщего единения на потом? — сварливо заметил Юджин. — Там маньяк выпивает сущности уже четверых людей. Может поэтому мама еще и в сознании, что он не с нее начал.

— Действительно! — будто очнулся Угрюмош, который до этого задумчиво и как будто ласково смотрел в мои глаза.

Мы вышли из экипажа. Во дворе у отца было темно. И в окнах свет не горел. Но входная дверь была распахнута.

Андреас скомандовал идти за ним. Мы прошли по двору, не приближаясь к парадному крыльцу. Обошли домик в поисках потайного входа. По пути я заметила, что любимые розы моего отца сломаны, будто в клумбу кто-то падал.

— Ничего не слышу! — шепотом сказала я.

— Зато мы слышим, — так же тихо ответил мне Юджин, — мысли. Троих человек. Две женщины и взрослый мужчина.

— А как же Тиб? Мой брат?

Этого поганца я никогда не воспринимала всерьез, как мне казалось. Он украл у меня любовь отца, а потом и материнскую заботу перетянул. Потому что балбес и оболтус, о нем надо хлопотать постоянно, он без внимания зачахнет или дел натворит. А потом он нас всех втянул в это дело. Странное, темное. И с кучей потайных кармашков, из одного даже вот иноземный монстр выскочил, который к Тиберию отношения не имеет.

Но сейчас, представив, что вместо Тиберия останется высосанная оболочка без чувств и сознания, я ощутила резкую боль в груди. Вспомнилось некстати, как пятилетний Тиб стащил на кухне шоколадку. И когда отец взял его с собой на нашу встречу, украдкой сунул мне, сказав: «Только не сердись на меня, ладно?»

По щекам потекли слезы.

— Неужели его больше нет?

— Без паники, — Андреас приобнял меня за плечи, — сейчас мы влезем в окно и все сами проверим.

И показал на приоткрытое окошко, кажется, в ванную.

Загрузка...