Арктическая академия. Остров-призрак

Глава 18 Певек

Певек оказался небольшим городком, приютившимся у самого моря. Конечно же, самой крупной его достопримечательностью был порт, в котором работало подавляющее большинство местных. Мне повезло застать на стоянке одну из торговых эскадр, которые стояли на выгрузке и должны были продолжить свой путь с минуты на минуту. Возле кораблей суетились люди, работали механизмы, а со стороны порта доносился шум. Но так в Певеке бывает не всегда, а только в те дни, когда сюда заходят торговые суда.

Осмотреть порт я решил позже, потому как меня тяготило более важное дело. Именно поэтому сразу по приезду я снял номер в местной гостинице и отправился в местное управление Северного морского флота. Меня встретил общительный мужчина лет пятидесяти с огромными седыми усами, торчащими по сторонам.

— Аркадий Иванович Спицын, — представился мужчина, пожав мою руку. — Чем могу помочь гостю из столь далёких краёв?

— Я — давний друг Родиона Серафимова. Может, помните этого парня? Пару месяцев назад он попал в неприятную ситуацию и погиб на дуэли.

— Как же, помню, — мгновенно изменился в лице Аркадий Иванович. Казалось, даже на меня он стал смотреть совсем иначе, с некоторым презрением и осуждением во взгляде. Прикинув расклад, я решил отмотать время назад и представился другом семьи Серафимовых, который хочет узнать подробности гибели непутёвого парня.

— Это уж точно, что непутёвый был! — согласился со мной Спицын. — Простите уж, что я так говорю. О покойниках либо ничего, либо только правду, вот поэтому я так и высказался.

— В Москве и Мурманске он был ещё тем повесой. А каким он был здесь?

— Головной болью для меня и остальных, — честно признался Аркадий Иванович. — С первых дней Серафимов заявил, что он здесь ненадолго, и если его не переведут, то он добьётся собственного увольнения или перевода из этой, как он выразился, «дыры». Естественно, это не добавило ему репутации у сослуживцев. Он отличался вздорным характером, редко общался с кем-то, но работу выполнял, хоть и без энтузиазма. Единственным человеком, которого он считал своим другом, был Алексей Моргунов — офицер Архангельской военно-морской академии с талантом ратника. Они часто проводили время вдвоём, выпивали и цепляли девушек. Сами понимаете, у нас свободных женщин мало, поэтому часто их выходки заканчивались скандалами. Моргунов как раз и познакомил Серафимова с госпожой Шуваловой, из-за которой и приключилась та дуэль…

— Могу я поговорить с целителем, который осматривал тело Родиона?

— Конечно! Он сейчас в Певеке. Я предупрежу его, что вы хотите с ним поговорить.

— Благодарю, Аркадий Иванович!

Не знаю о чём Спицын расскажет целителю, но мне кажется, что проблем с общением не возникнет. Да и вообще Аркадий Иванович показался мне открытым и добродушным человеком, который говорит как есть, без утайки и прикрас. Таких людей много в глубинке — честных и открытых, потому как иначе здесь нельзя, просто не выжить в этих суровых условиях, если лицемерить и лгать.

Целителя мне удалось найти в соседнем здании. Правда, у него был пациент, поэтому пришлось немного подождать, пока он освободится. Как и Спицыну, местному лекарю было около пятидесяти, или чуть больше, но выглядел он молодо, только морщины вокруг глаз и на лбу выдавали его возраст.

— Аркадий Иванович предупреждал на счёт вас! — произнёс целитель, приглашая меня занять место на койке. — На что жалуетесь?

— Благодарю, со здоровьем у меня всё в порядке. Я хотел бы узнать о дуэли Серафимова и Шувалова. Вы ведь были целителем на их дуэли?

— Да, но я заранее не знал об этом. Вы ведь знаете, целителей приглашают на такие мероприятия в последнюю очередь, потому как они не должны принадлежать ни к одной из сторон, поэтому им ничего не стоит разболтать о готовящейся дуэли или добиться её отмены. Я узнал о том, что Серафимов с Шуваловым намерены стреляться буквально на месте. Меня попросили помочь с раненым, а когда привезли на место, оказалось, что пока ещё все здоровы. Сами понимаете, уйти и оставить этих безумцев без медицинской помощи я не мог — не позволяет целительская этика. Правда, моя помощь и не понадобилась. Рана Серафимова была смертельной.

— Вы не заметили ничего странного?

— Ничего, — пожал плечами мужчина. — Всё, как обычно происходит на таких мероприятиях. Простите, уж мне доводилось побывать на дюжине дуэлей в силу своего таланта. Конечно, не все противостояния заканчивались летальным исходом, но я насмотрелся на этих задир. У Серафимова была всего одна рана, которая и привела к его кончине. Разве что…

— Что? — ухватился я за соломинку, заметив замешательство на лице мужчины.

— Понимаете, есть разница с какого расстояния стрелять. Это сложно объяснить непосвящённому человеку, но целители могут определить некоторые особенности раны. Например, с какого расстояния стреляли. Точность не до шагов, конечно, но я в состоянии отличить, когда стрелок находился в двадцати шагах, как на дуэли Шувалова и Серафимова, и когда стрелок делал выстрел приблизительно с сотни шагов.

— А почему вы назвали именно такое расстояние?

— Рана на теле вашего друга, — произнёс целитель. — Пятна крови, глубина раны. Понимаете, «Тур» не задумывался как пистолет, который может поразить цель на большой дистанции. Он эффективен в городских боях, где расстояние до противника составляет не больше пятидесяти метров. Тут же пуля была на грани зоны поражения, и это удивительно, учитывая расстояние между дуэлянтами.

— А я могу осмотреть пистолеты Шувалова и Серафимова?

— Думаю, вам лучше поговорить с секундантом Серафимова. Пистолеты были у него.

А что, это хорошая идея! У меня к этому парню возникло много вопросов. Вот только поговорить по душам с другом Серафимова в этот же день не удалось, пришлось подождать до завтра, потому как Моргунов находился в плавании, а патрульный эсминец, на котором он находился, должен был вернуться в порт Певека только утром.

В свободное время я спустился в ресторан, чтобы пообедать и ловил на себе заинтересованные взгляды местных. Да, городок маленький, они тут наверняка знают друг друга если не по именам, то хотя бы в лицо, и новый человек всегда в диковинку.

— Вы кого-то ищете? — поинтересовалась девушка, бесцеремонно устроившись за моим столиком.

— Не «кого», а «что». Я ищу истину.

— Как интересно! Расскажете подробнее?

— Имейте терпение, я непременно расскажу обо всём, когда придёт время.

С этими словами я поднялся и покинул столик, оставив девушку в одиночестве. Может, с Серафимовым такой трюк и сработал бы, но не со мной. Слишком грубая игра.

Утром я отправился в порт, чтобы встретиться с Моргуновым. Решил озадачить его сразу, пока тот не ожидает подвоха. Конечно, очень может быть, что парня предупредили по телефону, но тогда это могли сделать только Спицын или тот целитель. Не думаю, что они достаточно близки с Моргуновым.

— Алексей? — поинтересовался я у уставшего ратника, который спустился на берег. Я мог бы и не задавать такой вопрос, потому как его фамилия и инициалы были вышиты на форме.

— Он самый! — забеспокоился светловолосый парень лет двадцати пяти с редкими усиками. Интересно, отчего такое беспокойство?

— Имперская служба безопасности! — произнёс я с каменным выражением лица и потянулся к карману куртки, будто собирался достать удостоверение, а парень заметно занервничал и застыл на месте, не зная что делать дальше. Интересно, отчего такая реакция? Явно видно, что дело здесь нечисто, и тему нужно развивать.

— Чем обязан? — дрожащим голосом поинтересовался он.

— Я всё знаю! — ломал я комедию дальше, а затем рассмеялся, чтобы разрядить ситуацию. — Да ладно, Лёха, не дрейфь! Я — старинный друг Серафимова, приехал сюда навестить его могилу и пообщаться с теми, кто его знал. Мне сказали, вы были дружны.

— А, вот оно чего! — произнёс парень и заметно расслабился, но всё равно поглядывал на меня с опасением. — Слушай, давай я вещи закину, в душ заскочу, а вечером пересечёмся?

— Без проблем!

Наша встреча произошла в том же самом ресторанчике у гостиницы, потому как другого здесь попросту не было. Моргунов не обманул и действительно явился сюда на ужин. Правда, за пару минут до его появления свободное место заняла всё та же девушка.

— Ну, таинственный незнакомец, ты готов поделиться своей истиной?

— Ещё нет! Более того, я жду челвоека, который мне в этом поможет, поэтому прошу не занимать единственное свободное место за моим столиком.

Девушка изобразила недовольство, но поднялась из-за стола и ушла. Что примечательно, никто из местных не попытался с ней заговорить, а это что-то да значит. Через пару минут в зале появился Моргунов.

— Ну, рассказывай! — произнёс парень уже спокойнее, и устроился на свободном стуле. — Выпьем за знакомство?

— Нет, у меня режим! — отказался я.

— А я выпью, если не возражаешь. Знаешь ли, нервы ни к чёрту, да и погода эта утомляет. Скорее бы уже перевели куда — сил нет торчать здесь и смотреть на бескрайнюю белую пелену перед глазами. Ты представить себе не можешь насколько это скучное занятие — плестись в хвосте ледокола и никуда не сворачивать, чтобы не напороться на льды.

— Представляю! Мне доводилось бывать в экспедициях и плавать на ледоколах, эсминцах и даже на научных кораблях.

Моргунову принесли выпивку с закуской, а наша беседа понемногу перешла в более спокойное русло. Ратник незамедлительно наполнил стакан почти до самых краёв и жадно его осушил.

— Хорошо пошла! — выпалил он, жадно вдыхая воздух. — Мой тебе совет — никогда не пытайся перепить ратника. Вон, Родя сколько ни пытался, ничего у него не вышло.

— Давай смотреть правде в глаза, Серафимов никогда не умел пить, — осторожно продолжил я.

— Это точно! Знаешь, я ведь почему пью? Потому как один я остался! Было у меня два закадычных друга — Родька, да Мироха, но все умерли. Родя в январе, а Мирон пережил его всего на пару дней.

— А что с ним случилось?

— Утонул по пьяни! — произнёс Алексей, рассматривая гранёный стакан. — Всё из-за этой горькой. Хотя, нет! Ещё бабы виноваты!

— А кто их заставлял пить и кутить с чужими женщинами? — ухмыльнулся я. — Думаю, каждый сам несёт ответственность за свои поступки.

— Слушай, вот что ты такой дотошный, а? — насупился Моргунов. — Как тебя, прости, забыл…

— Арс Чижов!

— Так ты тот самый Чижов? — мгновенно изменился в лице Моргунов. — Наслышан. Родя много о тебе рассказывал, — ухмыльнулся Алексей и оценивающе посмотрел на меня замутнённым глазом.

— Правда? Надеюсь, хорошее?

— Когда как. А вообще, я не удивлён, что ты здесь оказался. Ты ведь стольким ему обязан!

— Это уж точно! — ответил я с улыбкой. Узнаю Серафимова — наверняка он наплёл, что своими успехами и самим существованием я обязан только ему. — Слушай, а можно взглянуть на пистолеты, из которых стрелялись Серафимов и Шувалов?

— Боюсь, что нет, — покачал головой Алексей. — Я избавился от них, чтобы они не напоминали мне о смерти друга. Эх, Родька! Сколько вместе было выпито и девок перепорчено! Жаль, что так вышло.

После третьей выпитой рюмки взгляд у Моргунова стал мутным. Интересно, парень преувеличивает своё умение долго не пьянеть, или играет, прикидываясь пьяным?

— А как он вообще познакомился с Шуваловой?

— Так ведь это я их познакомил! — выпалил Моргунов, а потом испуганно замолк. Лишь немного погодя, понизив голос до шёпота, и наклонившись чуть ближе ко мне, он продолжил: — Эта особа и до Родиона была известна в узких кругах своей любвеобильностью, так что на месте Серафимова мог быть кто угодно.

— А ты знал Шувалова?

— Конечно! Он был старпомом на моём корабле! Хороший был мужик. Жалко было смотреть на него, когда он узнал эту новость.

— Погоди, ты был там? — удивился я. — Мне сказали, что Шувалов застал их на поличном.

— Конечно, застал. А кто ему подсказал?

— Кто? — спросил я, а парень понял, что взболтнул лишнего, ненадолго завис, чтобы сформировать отговорку, а затем наклонился ко мне ближе и произнёс: — Злые языки! Видишь этих людей вокруг? Они наблюдают за тобой со стороны. Куда бы ты ни пошёл, следят за каждым твоим шагом, а потом перемывают кости. А что им ещё делать в этой забытой всеми дыре, куда лишь изредка заходят корабли, заглядывают оленеводы или охотники?

— Лёха, может, прогуляемся? Мне кажется, тебе не помешает подышать свежим воздухом.

— Думаешь, я пьян? Нет, Алексей Моргунов не пьянеет никогда!

— Вот и славно! Значит, ты сможешь показать мне место, где прошла дуэль?

— Зачем тебе это? — удивлённо посмотрел на меня парень.

— Как это? Ведь именно там Родя встретил свою смерть. Хотелось постоять там немного, а затем заглянуть на кладбище. Я ведь здесь ненадолго, сам понимаешь — дела.

— Понимаю, — протянул ратник и поднялся из-за стола, опираясь на руки. Идти с ним в таком состоянии было неразумно, поэтому поход пришлось отложить на утро.

На следующий день Алексей выглядел помятым и говорил нехотя. Было видно, что он страдает от головной боли, но идти за помощью к целителю или пользоваться настойками не торопился.

— Вот, держи! — протянул Моргунову настойку, которую заранее прикупил перед нашей встречей.

— Отравить меня хочешь? — произнёс парень.

— Если бы! Попробуй, это должно помочь от твоей головы. Я хоть и не пью, но толк в этом знаю.

— Слушай, а освежает!

Алексей отпил немного и скривился, но всё-таки допил до конца, а через пару минут заметно повеселел.

— Ладно, погнали на место!

Идти оказалось совсем недалеко, минут пятнадцать пешком от края города. Это был пустырь, окружённый каменистыми холмами с трёх сторон, а с четвёртой стороны он граничил с морем.

— Тогда тут было полно снега, он был весь багровым от крови, — вспоминал Моргунов, топчась по грязи. — Родя стоял вот здесь!

Алексей остановился на месте, принял позу и вытянул руку, изображая, будто стреляет из пистолета.

— А Шувалов?

— Вон там, в двадцати шагах отсюда.

Я оглянулся по сторонам и заметил несколько удобных позиций для стрельбы. Но если нужно было попасть в Серафимова, то подходил только один холм. Как только мы с Моргуновым вернулись обратно в гостиницу, я выждал немного времени и снова направился на место дуэли, чтобы рассмотреть окрестности, пока не стемнело.

За полчаса я облазил весь холм и не нашёл ни единой зацепки. Либо стрелок тщательно заметал следы, либо его здесь совсем не было. Лишь когда отчаялся, я случайно наступил на что-то мелкое и твёрдое. Изначально мне показалось, что это был камень, но потом я заметил пустую гильзу от «Тура». Могла ли она оказаться здесь случайно? Могла. Может, кому-то захотелось потренироваться в стрельбе в укромном месте. Но почему здесь всего одна гильза? Может, потому что она упала в снег, а у стрелка уже не было времени искать её? Нет, я не верил в случайности, а свою находку спрятал в карман.

На обратном пути наведался на кладбище, где без труда отыскал могилу Серафимова. Здесь было всего сотни три надгробных плит, а могилка Родиона была одной из самых свежих, поэтому поиски не заняли много времени. Я немного постоял возле плиты с изображением улыбающегося Родиона, а затем произнёс всего одну фразу, которую так хотелось сказать:

— Я найду твоих убийц, Родя. У меня не хватает для этого самого малого — немного везения.

На обратной дороге я заметил летягу, к которой была привязана камера. Она сделала широкий круг над городом и вернулась на базу. Не откладывая дело в долгий ящик, я отправился узнать, что это за фокусы.

— Не волнуйтесь, это плановый пролёт, — успокоил меня оператор летяги, который представился Михалычем. — Мы каждый день делаем облёт окрестностей раз в три часа и фиксируем окружающую обстановку. Певек — важный транспортный узел и здесь могут быть диверсии, а с помощью этой штуковины диверсантов можно заметить на раз-два!

— А есть старые снимки?

— Конечно! — произнёс мужчина. — Все снимки хранятся в архиве.

— Можно взглянуть конкретный день?

— Сейчас, упакую «птичку», и посмотрим.

Ждать пришлось минут десять. Ещё с полчаса мы искали нужный нам день. Всё, как и говорил мужчина — шесть панорамных снимков окрестностей Певека с летяги, по снимку каждые три часа. Есть! Одна фотография меня очень заинтересовала. У дуэлянтов есть обыкновение стреляться в полдень, чтобы солнце не слепило одного из стрелков, а условия были равны. Именно в это время Михалыч делал облёт и сделал снимок.

— А можно скопировать этот снимок? Хочу собрать офицеров и показать его, — объяснил я свои мотивы, и мужчина согласился помочь без проблем. Я всё-таки попытался всунуть эту купюру в пять тысяч, но он вежливо отказался, мотивировав своё решение тем, что суть его работы и заключается в том, чтобы предоставлять снимки при необходимости. Судя по разговору, он решил, что я со службы имперской безопасности, а я не стал развеивать его заблуждения.

От оператора летяг я направился прямиком к Спицыну и попросил его собрать всех офицеров для важного заявления. Пришлось немного приплести о чести и достоинстве, а также о расследовании, которое выявило преступников в рядах офицерского состава. К моему счастью, это сработало, и уже через полчаса в зале собралось порядка ста двадцати человек. Когда все устроились по местам, я взял слово.

— Дамы и господа! Так уж сложилось, что о гибели своего товарища по академии Родиона Серафимова я узнал слишком поздно и не смог вырваться из Мурманска, чтобы попрощаться с ним. Но как только у меня появилась такая возможность, я незамедлительно прибыл сюда, потому как у меня появились подозрения, которые совсем недавно получили подпитку. И что мне стало известно?

— Господин Чижов, мы все с нетерпением хотим это узнать, потому как здесь собрались занятые люди, — поторопил меня Спицын.

— Да, простите. Перейду к сути. А выяснилось, что пуля, убившая Серафимова, преодолела расстояние в сотню шагов. Если быть точным, сто семнадцать шагов. То есть, приблизительно в семьдесят метров, но никак не двадцать шагов, откуда стрелял Шувалов. Меня заинтересовал этот факт, и я решил копнуть глубже. Поболтав по душам с секундантом Серафимова, мне удалось выяснить, что оба пистолета были заряжены холостыми патронами, которые на расстоянии в двадцать шагов не могут причинить вреда.

— Это ложь! — заревел Моргунов, пытаясь перекричать ропот толпы.

— Нет, это чистая правда. У меня есть доказательства, которые я намерен продемонстрировать.

Я полез во внутренний карман пиджака и извлёк гильзу, бережно замотанную в носовой платок. Конечно, даже экспертиза вряд ли докажет, что это та самая гильза, найденная мной на холме, неподалёку от места дуэли. И даже в этом случае это ничего не доказывает, но я уже отметил, что Моргунов — ещё тот трус и нервный парень, на которого нужно лишь хорошенько надавить, чтобы тот поплыл. Этого я и добился с помощью гильзы и эффекта толпы. Теперь осталось лишь его добить.

— Какое грубое нарушение дуэльного кодекса! — воскликнул один из офицеров. — Это просто смертельное нарушение! Такое нельзя прощать!

— Погодите, господин! К этому мы вернёмся позже, — успокоил я не в меру решительного военного. — Я хочу сказать о главном. Если оба дуэльных пистолета были не заряжены, а Серафимова убили с расстояния в сто шагов, выходит, что господин Шувалов невиновен в гибели Родиона, а убийца моего друга до сих пор ходит на свободе.

— Но как мы его найдём? — удивился Спицын.

— Очень просто. Когда я услышал историю о причине дуэли, мои сомнения были развеяны, я даже не подумал, что она могла быть подстроена — всё происходившее было в духе Серафимова. Но всего пару дней назад я сам был участником дуэли, в которой меня едва не убили. Причём, мой противник сознательно промахнулся, а настоящий выстрел был направлен в спину. Мне доподлинно известно, что за этой махинацией стоит дом Беловых из Москвы — враги Серафимовых. Я провёл аналогии и явился за ответами сюда. И я их нашёл! Покажите фото с летяги, которая делала облёт в этот день!

На проекторе появилась фотография, на которой был изображён смертельно раненый Серафимов и полковник Шувалов с пистолетом в руках. К Родиону уже бежал целитель и секундант, а за спиной Шувалова, на вершине холма лежал человек с протянутой вперёд рукой, в которой отчётливо можно было заметить «Тур».

— Да будет благословлена наука, позволившая создавать такие чёткие снимки! Узнаёте этого человека?

— Вы уж простите, качество фотографии и расстояние не позволяют говорить с полной уверенностью, но, если я не ошибаюсь, это Мирон Сафаров, найдённый мёртвым через два дня после гибели Серафимова, — узнал человека Спицын и повернулся к своим коллегам. — Помните это происшествие? Парень захлебнулся в воде, а тело нашли у пирса. Тогда ещё решили, что это был несчастный случай.

— Теперь вы можете быть уверены, что это не так. Беловы убрали исполнителя убийства, чтобы тот не раскрыл тайну. Единственный человек, который способен подтвердить это, находится в этом зале. Это секундант Родиона Серафимова на той злополучной дуэли, якобы его близкий друг, который оказался завербован Беловыми. Это он познакомил Родиона с госпожой Шуваловой и сдал любовников ревнивому мужу, а также зарядил холостыми патронами оба дуэльных пистолета. Алексей Моргунов!

— Подлец! — закричал мужчина и кинулся ко мне, но его остановили. Завязалась борьба, раздался выстрел, и толпа немедленно хлынула в стороны, и только один человек лежал на полу с дырой в голове — тот самый Моргунов.

— Застрелился! — заключил кто-то из стоявших рядом со мной людей. — Теперь мы не узнаем действительно ли всё было так, хоть поведение этого негодяя и подтверждает ваши доводы.

— Зато мы точно знаем, что господин Шувалов невиновен, и его можно восстановить в звании и вернуть из ссылки.

Да, вывести Беловых на чистую воду мне не удалось, зато убедился, что оба исполнителя плана по убийству Родиона оказались на том свете. Певек я покидал поздним вечером. Пассажирский самолёт должен был прибыть в Анадырь только через неделю, но на моё счастье через пару часов в Воркуту отправлялся почтовый самолёт. Попасть оттуда в Мурманск было уже делом техники, только бы успеть к времени вылета.

— Арсений Игоревич! — окликнул меня Аркадий Иванович уже перед тем, как я собирался сесть в машину. — Спасибо вам. Жаль, что не удалось заставить этого негодяя давать показания, но хотя бы восстановили справедливость.

— Верно! Хороший человек избежит несправедливого наказания, будет восстановлен в звании и вернётся на службу. Пусть у него не сложилось с семейным счастьем, может, повезёт на другом поприще.

— От меня вам огромная человеческая благодарность, — Спицын крепко сжал мою руку, а затем произнёс: — Если когда-нибудь будете у нас в Певеке, загляните ко мне. Я вам столько всего красивого покажу: острова Большой и Малый Роутан, горы Янрапаакэнай и Пээкиней… А рыбалка тут какая!

— Спасибо за приглашение! Если судьба приведёт меня в Певек, я знаю к кому обратиться за экскурсией.

Машина помчались в Анадырь по расчищенной от наледи дороге, словно по гоночной трассе. Умеют же делать, когда возникнет такая потребность! Это касается не только дорог, но и машин, а также покрышек. К счастью, в аэропорт мы успели буквально за пять минут до вылета. Я устроился в кабине рядом с пилотом маленького двухмоторного самолёта и покорно дождался, пока он запустит двигатели и поднимет в небо железную птицу. Очень скоро Анадырь превратился в яркое крошечное пятно, окружённое бескрайним морем тайги, а затем исчез.