Аркаим

Глава 8 Мертвые

Национальный парк Таганай (район горы Круглица), в 10–12 км от крепости.

24.04.2033 года, 17.40 по южно-уральскому времяисчислению.

Минаев залег за камнями и осмотрел периметр, отмечая все потенциальные укрытия врага перед предстоящим боем. Фролова, ушедшего выше по тропе для установки растяжек, не было видно. Позицию для стрельбы выбрали наспех, но рядовой успел присмотреть возможные пути отхода. Противника придется подпустить на расстояние уверенного поражения, поэтому видимость не более тридцати метров перед собой не смущала. Самое главное их преимущество перед «мертвыми» – внезапность – он хотел использовать сполна.

Неожиданно в стороне, где устанавливал растяжки Фролов, раздался взрыв гранаты. Минаев напрягся и приготовился к бою. Так быстро потерять товарища он не рассчитывал. Через несколько секунд послышался второй взрыв, а за ним – звуки автоматной и ружейной стрельбы. Там явно – завязался бой. Трофимовцу хотелось помочь другу, но он заставил себя остаться на месте. Было бы просто преступно терять выгодную позицию.

Стрельба продолжалась несколько долгих минут, потом все стихло. Последовали секунды ожидания, показавшиеся вечностью. Ладони стали влажными, на лбу проступила испарина. Могут ли к нему подобраться с тыла? Затаив дыхание, боец услышал как стучит его сердце. Появился соблазн сменить позицию или отступить, но опыт подсказывал: ждать. Наконец, на тропе появились «мертвые». Чувство страха резко отступило, сменившись азартом предстоящего боя.

На линию огня вышла одна, затем вторая, третья человекоподобная фигура. Вид их вызывал отвращение: лица, обезображенные шрамами, вместо одежды – рваные шкуры животных. Оружием дикарям служили копья и луки, реже – гладкоствольные ружья или обрезы.

– Подойдите поближе! – прошептал Минаев. – Сейчас вас встретит дядя Саша.

Так Александра Минаева звали еще с детства в челябинском метро. Сейчас ему было всего двадцать три года, но это не помешало ему стать одним из опытнейших бойцов группы Трофимова. Мечтой после нескольких лет службы в «Страже» было получить офицерскую должность, и единственное, о чем он жалел сейчас – она не сбылась. Должность получил, но до присвоения первого офицерского звания не доживет.

Когда расстояние между Минаевым и «мертвыми» сократилось до нескольких метров, он надавил на спусковой крючок. На линии огня находились пять аборигенов. Первый и второй упали замертво после двух коротких очередей, по остальным был открыт неприцельный огонь на поражение. Эффект внезапности сработал, и первая пятерка атакующих была уничтожена, успев лишь выпустить несколько стрел. От неожиданности ни один даже не попытался увернуться, залечь или отскочить в сторону. Саша поспешно поменял позицию, отступив за каменный вал, находившийся на несколько десятков метров ниже по тропе.

Следующие противники появились быстро, окружая и уже всерьез обстреливая из своих примитивных видов оружия опустевшую засаду. Но, никого не обнаружив, дикари пришли в замешательство. Выиграв время и сменив опустевший магазин, Минаев открыл огонь, и еще несколько «мертвых» оправдали свое название. Затем, выйдя из-за укрытия, он перебежал на первую позицию. Раненых добивал ножом, жалея патроны. Азарт боя охватил всецело, и он уже с нетерпением ожидал новой атаки, но ее так и не последовало. Немного подождав, боец начал осторожно двигаться вверх по тропе. Держа автомат на изготовку и почти беззвучно ступая по камням, он приблизился к месту гибели товарища. Вокруг убитого Фролова парень насчитал восемь изуродованных осколками гранат «мертвых». Казалось, все нападавшие уничтожены. Или нет? Александр внимательно осмотрел тело друга. Разгрузочный жилет был разорван дробью, а из груди торчало несколько стрел. Очевидно, одна или две стрелы были выпущены в упор. Фролов лежал на спине, застывшим, мертвым взором уставившись в холодное, серое небо. Саше стало не по себе. Еще несколько дней назад они вместе размышляли о предстоящей командировке. Старались избегать разговоров о смерти, чтобы лишний раз не привлекать ее внимание. Столько было пройдено вместе – а сейчас даже похоронить товарища не получится, надо уходить.

– Наверное, скоро и я вот так же буду лежать, глядя в небо, – произнес Минаев вместо прощальной речи, прикрыв рукой глаза мертвого бойца. – Спи спокойно. Если в ближайшие часы не отправлюсь за тобой, то вернусь и сожгу тело. Не хочу, чтобы местные тебя сожрали.

Александр, забрав оружие и боеприпасы друга, медленно двинулся в сторону Откликного гребня. Победа казалась полной, но, может быть, по их следам идут и другие группы?

К 18.40 группа Трофимова сошла с тропы у подножия Круглицы. Проводник торопился: темнело, а пережить ночь в лесу удавалось не всем. Тем более что на Таганае обнаружилось немало смертельно опасных аномалий, вероятность попаданий в которые в темное время суток только возрастала. Не говоря уже о новых формах жизни, рыскающих повсюду в поисках свежей плоти. Волколаки и слепни – лишенные зрения мутанты – еще напоминали привычных городских псов, но горные хищники, вроде рысей и медведей, а также кабаны были намного опаснее. Не всякое оружие годилось, чтобы дать им достойный отпор. Ходили также легенды о ежах, достигших размеров человека. Они считались самыми кровожадными хищниками в парке, не знающими себе равных по силе. Стражи называли их колючей смертью.

Добравшись до землянки проводника, группа могла считать, что оторвалась от преследователей. Само укрытие представляло собой яму в два метра глубиной, около шести метров в длину и ширину, накрытую бревнами, ельником и землей. Внутри стало совсем темно после того, как проводник задвинул за собой еловую дверную «створку». Оказавшись под землей, Алексей, с детства привыкший к замкнутому пространству, вдруг ощутил себя в полной безопасности. Группа наконец могла немного расслабиться и отдохнуть.

Временное убежище осветили двумя свечами, которые стали и единственным источником тепла. В землянке, кроме бревенчатого столика, имелись двухъярусные нары из сосновых жердей. Алексей присел на нижний ярус, сбросив с себя разгрузочный жилет, оружие и комбинезон, оставшись в камуфляже, карманы которого были заполнены патронами к АК-74.

– До утра тут будем! – прохрипел проводник. – Умрем не сегодня.

– Завтра! – оптимистично добавил Смирнов.

– Может, и завтра! – подхватил тот. – На рассвете выходим осторожно. Если «мертвые» потеряли наш след тут, то, значит, ждут поблизости. Да, неудачный в этот раз переход – потерь много.

– Я слышал, в земле радиации больше, чем на поверхности?

– Нет, в землянке все нормально. Вся радиация в верхнем слое. Снимаешь сантиметров тридцать, а дальше уже чистенько. Мы таким способом в Аркаиме и за его пределами сельское хозяйство развивать начали.

– Леонид, во сколько рассвет? – перебил их Трофимов. – Нас крепость уже похоронила, и пункт управления в челябинском метро – тоже. Если бы хотя бы машина вернулась…

– Завтра нарисуемся, – усмехнулся Смирнов.

– Шутить пытаешься, а я из-за тебя всю группу положил, – нервно огрызнулся командир и сплюнул под ноги. – Надеюсь, не зря погибли. Да ты, видно, ваще не понимаешь, какую важность для операции «Аркаим» представляешь?!

– Я не понимаю? – растерялся Алексей.

– Профессор не все рассказал? У тебя и еще нескольких членов «Стража» в крови обнаружен какой-то иммунитет к мутациям. По крайней мере, велика вероятность не превратиться в особь, побывав на их территории.

– Но почему профессор мне сразу об этом не сказал?

– Наверное, узнай ты всю правду, особенно о деталях своего задания на Объекте-2, вряд ли вообще пошел бы! Вероятность выжить почти нулевая. Ты не должен выводить их на Челябинск, у нас есть для этого много подготовленных ребят. Нужно будет попытаться войти на территорию особей и вступить в контакт.

– Зачем? И разве это возможно? Никто даже не знает точно, кто они и что.

– Если выживем, то все узнаешь от Головина, – ответил, уже немного успокоившись, Трофимов. – Я и так много лишнего наговорил. Не обращай внимания, я столько людей сегодня потерял… лучше бы сам погиб.

– Давайте помянем их, – предложил ровным голосом проводник, наливая в крышку фляжки спирт. – Я верю, их смерть была не напрасной, и мы выполним задание ради выживания человечества.

– Может, все-таки кто-то уцелел? – чувствуя себя виноватым, тихо произнес Смирнов.

– Маловероятно, я бы даже сказал, невозможно, – констатировал проводник, опрокинув в себя порцию спирта. – Ночью столько живности повылезает, что не позавидуешь.

– Это были одни из лучших «стражей», и они погибли не зря. Мы выполним задание, – убежденно проговорил командир.

Выпив спирта, запив водой и поужинав батончиками шоколада, группа начала готовиться ко сну.

– Завтра очередной трудный день, – продолжал Трофимов. – Тут вроде не опасно, но всем спать нельзя, я буду на дежурстве. Через четыре часа подниму тебя, Леонид, под утро – очередь Алексея.

Посмотрев на Смирнова, капитан добавил:

– Поднимешь нас в пять утра, быстро соберемся – и к крепости.

– А где это… ну, ведро хотя бы? – поинтересовался, устроившись поудобнее на верхнем ярусе, Алексей.

– Из землянки нельзя выходить ни при каких обстоятельствах, – предупредил проводник. – Я выход одной вонючей дрянью залил, чтобы наш запах местные твари не учуяли. А в углу яма выкопана, можете туда, если приспичит. Ну все, всем доброй ночи.

Смирнов закрыл глаза и попытался уснуть. Мешали тяжелые мысли о прошедшем дне и предстоящей первой ночи вдали от метро. Он долго ворочался, размышляя над словами Трофимова, переживая за судьбу группы.

Задание «стражей» было непростым. Алексей понимал, что делается это для того, чтобы у людей был шанс выйти из душного метро и вернуться в старый мир. Стоило ли за это умирать? Смирнов уже не сомневался в ответе! Единственное, что оставалось полной загадкой – что же в нем самом было такого особенного? О чем умолчали на станции?

– Товарищ капитан, можно вопрос? – обратился Алексей к сидевшему у деревянной лестницы-выхода Трофимову.

– Спрашивай, старлей, – заплетающимся языком вяло ответил командир. Алексей заметил, что на него сильно подействовал алкоголь. Видно, устал и не закусывал.

– Мы столько пережили сегодня, а я даже не знаю, как тебя зовут.

Трофимов с горечью посмотрел на Смирнова.

– Меня зовут Сергей! Но зачем тебе мое имя? В первую очередь я – офицер «Стража», машина, натренированная убивать. Меня с детства воспитали так. Во мне нет души. Я всегда был уверен в этом. Но не пойму, что болит внутри… Наизнанку выворачивает просто.

– Сердце. Переживаешь и человеком становишься. Хотя чувствовать боль от потери могут и животные. А ты еще и отвечаешь за погибших. Есть у тебя душа, не может не быть.

Сергей ничего не ответил и, опустив голову, погрузился в собственные мысли. Таким Смирнов его еще не видел.

– Скажи, Сергей, меня еще в Республике определили как особенного, или на территории «Стража»?

– У нас – и это, возможно, спасло тебе жизнь. Наши редко пленных в живых оставляют, отправили бы ученым на опыты.

– А товарищ мой?

– Да не переживай за него, он в порядке, ты же офицер «Стража» теперь и пользуешься всеми льготами и привилегиями Челябинской военизированной группы. Это значит, что даже если погибнешь, мы все свои обязательства выполним. Профессор, кстати, говорил, что он им нужен живым, но я не уточнял, по какой причине.

Алексей улегся на еловую подушку из лапника и закрыл глаза. Впереди был тяжелый день, отдых был просто необходим.

Минаев добрался до Откликного гребня примерно к восемнадцати часам. Не обнаружив «мертвых», с чувством выполненного долга начал размышлять о предстоящей ночи и способах ее пережить. Где находится землянка, к которой ушла группа, он не знал и стал спускался по тропе в надежде нагнать товарищей. Еще надо было выполнить данное мертвому другу обещание – сжечь его тело, пока до него не добрались любители человеческого мяса. К месту гибели напарника он добрался довольно быстро. Но, передвигаясь бегом по склону, все же потерял бдительность и выскочил прямо на мирно сидящих у костра «мертвых». Вскинув автомат, Саша замер. Аборигены тоже были в растерянности: они совсем не ожидали такой внезапной встречи, и пауза затянулась. Рядом с костром лежали разделанные человеческие останки. Один из дикарей даже не успел прожевать откушенный ломоть мяса, и жир стекал по его грязной, засаленной бороде. Увидев валявшийся поблизости разгрузочный жилет Фролова, Минаев содрогнулся.

– Что же вы, сволочи, делаете, вы же тоже люди?! – крикнул он и сделал несколько шагов назад.

В последнюю секунду Александр заметил летящий в него нож, увернуться не удалось, и лезвие вошло в левую руку повыше локтя. Дав неприцельную очередь, он метнулся в сторону, к ближайшим деревьям. Дикие ответили выстрелами из ружей.

– Сколько же вас тут, твари? – простонал Минаев и бросил одну за другой две осколочных гранаты. Раздались взрывы. Он выдернул из раненой руки нож, бросил на землю и что есть силы побежал вниз по тропе.

– Прости меня, друг, – бормотал он на бегу. – Прости!

Темнело. «Мертвые» не преследовали. Может быть, погибли? Саша слабел от потери крови, он был уверен в одном – до утра без укрытия не дожить.

Свернув с тропы в сторону, солдат отыскал прикрытую землей и оттого до конца не растаявшую снежную насыпь. Достав нож, он сильными ударами пробил обледеневший верхний слой снега. И, стоя на коленях, начал одной рукой прокапываться внутрь. Через некоторое время полностью влез в снежную нору, изнутри завалив и утрамбовав снегом вход.

Сняв респиратор, отдышавшись и немного придя в себя, Минаев достал из разгрузочного жилета две свечи и пузырек с коричневой жидкостью. Расплескав содержимое у заваленного входа, солдат зажал нос от неприятного запаха.

– Какую гадость, Леня, ты мне подсунул, – вырвалось у него. – Надеюсь, ночных тварей отпугнет.

Осветив свечой временное убежище, он снял перчатки и поднес ладони к пламени. Свеча пригодилась не только для освещения, но и для тепла. Александр знал, что достаточно одной свечи в ограниченно-замкнутом пространстве, чтобы поднять температуру с десяти-двенадцати градусов ниже нуля до плюсовой. Немного согревшись и отдохнув, он занялся ранением, пожалев, что отдал рюкзак с медикаментами проводнику.

Сняв разгрузочный жилет и верхнюю одежду, Минаев отрезал кусок ткани от нижнего белья и затянул импровизированный жгут выше раны, приостановив кровотечение. Достав из полного коробка все спички, чиркнул ими о лезвие ножа. Воспламенив содержимое коробка, резко прижал к ране, не издав ни единого звука.

– Ну что, твари, дядя Саша еще жив! Как так, сам не понимает! Надо было лезвие ядом мазать, – шипя от боли, пробурчал Минаев. – Главное – не замерзнуть и не заснуть.

Двух имеющихся у него свечей на всю ночь не хватило бы, поэтому он решил не спать, нагрев помещение и затушив свечу. Промучившись от холода несколько часов, Александр все же зажег обе свечки и, положившись на удачу, заснул.

– Подъем! Время – шестой час, – громко объявил Смирнов.

– Не кричи, – просыпаясь, остановил его проводник. – У нас кругом одни враги, как раз им пора завтракать!

– Да я, чтобы вы скоренько, – оправдывался Алексей.

– Все правильно, нам все равно выходить, кто бы там ни был, – вмешался Трофимов. – Леня, мы завтракать-то будем?

– Предлагаю сухпай для маскировки.

– Супчика бы, конечно, немного сварить, – разминая затекшие руки, проговорил капитан. – Ну да ладно, сухомятка, так сухомятка. Костер разжигать все равно нельзя.

– Командир, нам добежать километров семь или девять осталось, а уж на базе нас точно горяченьким покормят, – успокаивал проводник. – Тем более в респираторах, без ОЗК и противогазов – одно удовольствие, почти прогулка.

– Эти километры еще пройти надо… – сказал Смирнов. – Но оптимизм Лени мне нравится.

Через час после подъема первым из землянки вышел Трофимов. Осмотревшись, подал свистом сигнал о безопасности. Алексей вышел последним и, еще раз проверив оружие и поправив респиратор на лице, зашагал за проводником к тропинке, с которой они сошли вчера вечером.

Было довольно прохладно, его кожа, не прикрытая респиратором, покраснела, глаза слезились от порывов горного ветра.

Трофимов же был углублен в свои мысли. Он думал, стоит ли рассказывать Смирнову о кризисе, который испытывает сейчас группа «Страж» – экономическом, энергетическом, продовольственном. Многие граждане «Стража» уже хотят воссоединения с Республикой. Не хватает толковых людей: лучших потеряли в рейдах, экспедициях и при проведении зачисток в городе. Народ в метро буянит, ученым, чтобы сдерживать недовольных, приходится применять силу. Потому операция «Аркаим» политически очень важна, необходимо отвлечь людей на серьезную угрозу.

При нападении особей на метро у всех будет одна мысль: дом защищать, и станет не до правительства. А иначе «Страж» погрязнет в анархии и хаосе, а со временем – и Республика. И это станет началом конца. Потому на кону – остатки цивилизации. Если остатки человечества вымрут, придут «мертвые» и другие твари, которые протянут какое-то время и сами сгинут.

Внезапно проводник остановился и приподнял левую руку, что являлось сигналом к остановке группы.

– Что там? – спросил Трофимов.

– Человек на тропе, – тихо ответил Леонид.

– «Мертвый»? – осмотревшись по сторонам, задал вопрос Смирнов.

– Живой, но на лбу у него не написано, кто такой, – также полушепотом ответил проводник. – Стойте здесь, я поближе посмотрю, если что – всем в лес. Если там «мертвые», значит, я свое отбегал.

Эгкарт, приготовившись к стрельбе, тихо приближался к человеку, стоящему в сотне метров от группы. С каждым шагом крепла уверенность, что это все-таки «мертвый», но огонь проводник пока не открывал.

– Кто вы? – спросил незнакомец, направив на него гладкоствольное старое ружье.

– Мы – солдаты челябинской военизированной группы «Страж», двигаемся вглубь парка с заданием! С кем имею честь?

– Вы нарушаете наши границы. Считайте, что это наш лес.

– Мы не хотим конфликтов, разрешите нам следовать своим путем, и никто не пострадает.

– А какой вы еще можете причинить нам вред? Военные… – со зловещей ухмылкой произнес человек. – Уничтожили все, что могли, и прячетесь в катакомбах.

– А вы, я смотрю, не прячетесь?

Проводник приблизился к человеку на расстояние десятка метров и внимательно осмотрел. Незнакомец ничем не отличался от «мертвых», за исключением взгляда – умного, испытующего и подозрительного, но по крайней мере, не враждебного. «Мертвые» так не разговаривали… У Леонида промелькнула мысль, что у них все-таки не совсем атрофировались мозги из-за полуживотного существования, просто на контакт не идут. Или перед ним и в самом деле представитель другого, неизвестного доселе клана.

– Вы наших людей вчера вечером у Откликного гребня перестреляли?

– Все-таки «мертвые»! – произнес проводник и осекся.

– Интересное название нам придумали, спасибо.

– Люди так себя не ведут. Да и радиация! Как вы в городе без защиты выживаете?

– Выживать – это ваша участь, а мы просто живем и принимаем мир таким, как есть. И таким, каким нам дают видеть его боги.

– Боги? – переспросил Леонид. – Это они заставляют вас съедать себе подобных?

– Боги сказали, что вы умрете сегодня, – хладнокровно произнес незнакомец и развернулся, чтобы уйти.

– Стой! Если вы хотите нас уничтожить, зачем разговаривали? – проговорил проводник. – Не вижу смысла.

«Мертвый» остановился и, не поворачиваясь, произнес:

– Мы – охотники! Смысл нашей жизни – загнать добычу и уничтожить. Но даже мы умеем считать потери. Вы уничтожили слишком много наших людей, так много, что я решил лично посмотреть на вас. Иначе бы еще в землянке вас умертвили.

– Вы нас пропустите?

Странный «мертвый» повернулся и снова зловеще улыбнулся:

– Я уважаю ваше бесстрашие и решимость прорваться к крепости в лесу. Но мои люди не так уж умны, им будет очень трудно понять такие чувства. В ближайшее время вас уничтожат и съедят – можете не сомневаться. Причем вы все находитесь под прицелом, упускать добычу им нет смысла. Все наши кланы объединяются в один кулак, и вашим людям в крепости тоже недолго осталось, тем более жрать скоро будет нечего.

– Зачем кланы объединяются?

– Так решили боги! Они явились к нам в виде зверей и дали новые знания. Указали врага.

Трофимов со Смирновым, стоя позади проводника, кое-что слышали. Оценив ситуацию и переглянувшись, они отскочили вправо от тропинки. Проводник, заметив маневр товарищей, выпустил длинную очередь по уходящему незнакомцу, а сам бросился нагонять группу. Тут же с левой стороны раздались ружейные выстрелы, послышался свист стрел. Одна впилась Леониду в спину. Покачиваясь, он продолжал идти. Умирать не хотелось! Не сегодня! Следующее попадание пришлось в правую ногу, свалив его на землю.

– Трофимов, уходите, – сорвав с лица респиратор и захлебываясь в крови из пробитого легкого, закричал проводник. – Передайте что «мертвые» собираются со всей области. Их тут скоро будет тьма.

Повернувшись на бок, он стрелял длинными очередями из АК-74, пока не опустел магазин. Перезарядить оружие уже не смог, сил не оставалось. Попытался снять с разгрузочного жилета осколочную гранату, но не успел. Время словно замедлилось, и как будто со стороны, не веря в происходящее, наблюдал он за взметнувшимся над его грудью ножом. В следующее мгновение лезвие вошло в область сердца – настолько быстро, что Леонид даже не заметил перехода в иной мир.

– Сергей, дальше-то что?! – догоняя Трофимова, крикнул Алексей. – Мы сейчас без тропы и проводника вообще не выберемся.

– Карта и компас, – буркнул на бегу тот. – Разберемся.

– И не оторваться нам – они местные, лучше уж бой…

– Примем бой, примем, позицию только хорошую надо. Они у нас за всех ответят.

«Мертвые» продолжали преследовать группу, стреляя вслед.

– Вот теперь давай один, я прикрою! – закричал Трофимов.

– Куда один? – запротестовал Смирнов. – Все равно не выживу без тебя. Да и ты…

– Это приказ, Леха, ради ребят! Пойми меня, ты должен, нет, обязан дойти до крепости. Иначе группа погибла зря. Задание должно быть выполнено. Я… После всего только рад с ними остаться.

Трофимов остановился и, оглядевшись, занял удобную позицию для обороны. Алексей машинально продолжал бежать в чащу незнакомого ему леса. Через считаные минуты послышались короткие очереди автомата Трофимова, ему ответили выстрелы из старых ружей.

– Да что я делаю?! – выдохнул Смирнов, вдруг остановившись. – Как потом… с таким жить?

Алексей сбросил рюкзак и, развернувшись, понесся обратно к Трофимову. Он уже не думал об операции «Аркаим», каком-то непонятном задании «стражей»… Не думал о том, что, возможно, больше никогда не увидит Алису. Он хотел лишь одного – помочь товарищу, с которым прошел такой кровавый путь. Как и раньше, оперативник был готов отдать жизнь за бойца своей группы. Приблизившись, Смирнов обошел нападавших слева, оказавшись, таким образом, в тылу окруживших Трофимова «мертвых». Подобравшись почти вплотную, он обнаружил двух дикарей, прячущихся за деревьями. Алексей несколькими одиночными выстрелами в упор убил их, обнаружив при этом себя.

Стрельба со стороны «мертвых» резко прекратилась, противник оценивал обстановку и проводил своего рода перегруппировку сил. Смирнов понял, что любое промедление будет стоить им жизни. Выскочив из-за деревьев, открыл огонь из автомата. Дикари начали стрелять по подвижной мишени, тем самым выдав огневые позиции, этим тут же воспользовался Трофимов, прицельно уничтожая одного за другим.

Смирнов, расстреляв весь боекомплект, включая запасные магазины, отступил на несколько десятков метров, укрывшись в небольшом овраге. Судорожно доставая патроны из карманов, он снаряжал магазин, молясь, чтобы успеть приготовиться к новой атаке.

– Сдохни! – услышал он совсем рядом и, замерев, медленно поднял взгляд. Перед ним стоял полуголый человек с ружьем. Он не дал Алексею даже возможности поднять оружие. Раздался выстрел!

Почувствовав удар и жгучую боль в животе, Смирнов, дернулся в сторону, присоединив на ходу полузаряженный магазин с патронами. Раздалось еще несколько выстрелов, и Алексей обмяк, успев спустить курок только раз. Находясь в сознании, он не мог пошевелиться, чувствуя, как боль расходится по телу, а «мертвый», приблизившись к своей жертве, забрал оружие и начал стягивать разгрузочный жилет.

– Годный, – прохрипел он. – Шкуры много на тебе, хрена пробьешь.

– Добей, – сиплым голосом через респиратор попросил Смирнов.

– Сдохнешь уже скоро, – радостно покрякивая, ответил «мертвый». – Ща никак, свое мясо испортишь, скоро разделан будешь, как полагается.

Алексей хотел что-то сказать или сделать, но при попытке подняться боль заставила сжаться в комок, и он едва не потерял сознание.

Подошли еще несколько человек, Смирнов понял бесполезность дальнейшего сопротивления и уже готов был принять свою страшную участь. Но выстрелы привлекли не только двуногих: на поляну у оврага, где лежал оперативник, выбрался, громко фыркая, громадный еж, чуя кровь и добычу. «Мертвые» разбежались в разные стороны, отстреливаясь. И борьба с «колючей смертью» шла теперь не за человеческое мясо, а за собственную жизнь. Мутировавшая тварь, неуязвимая для стрел, с легкостью перекусывала хребты аборигенов. Огнестрельное оружие заставляло ее лишь на секунды сворачиваться в огромный клубок. А пока «мертвые» лихорадочно перезаряжали старое оружие остатками боеприпасов, еж атаковал снова. И вскоре несколько диких с переломанными позвоночниками хрипели на поляне рядом с умирающим Смирновым.

Силы быстро таяли, Алексей терял сознание, безразличный ко всему, едва слыша крики погибающих в пасти «колючей смерти». Чувства притупились, осталось лишь ждать конца… Только боль еще пульсировала, только ее он еще ощущал. Будто сквозь туман, он увидел Трофимова, потом Минаева, не понимая, перешел он уже ту последнюю черту, или еще нет.

Открыв глаза в следующий раз, Смирнов увидел полковника Головина.

– Здравствуй, старлей, поздравляю с прибытием на объект № 1.

– Я что, все-таки жив? – с трудом произнес Алексей. – Ничего не чувствую!

– Да, операция по удалению дроби прошла успешно, правда, мы еще одну до конца не изученную дрянь, ну, то есть, аномалию на тебе испытали… иначе бы долго промучился. Хотя нет, скорее всего, просто умер бы, не приходя в сознание. Хорошо еще, что твой разгрузочный жилет на себя принял большую часть свинца, а порох у мертвяков никакой.

– Не думал, что скажу это, но я рад вас видеть! – договорив, Смирнов закашлялся.

– Мы тоже рады. Иначе планы пришлось бы корректировать.

– Давно я на объекте?

– Двое суток. Поправляйся, тебя Минаев с Трофимовым вытащили, да и мы с группой на выстрелы вовремя подоспели.

– Минаев – молодец! Мы считали его погибшим…

– Да, он вовремя появился, а вот Трофимов вчера от ран скончался. Лучшего командира разведгруппы я потерял, Леша, и надеюсь, эти жертвы не напрасны.

– Как же вы ему не помогли?

– Пытались! Давали то же, что и тебе, но, к сожалению, не подействовало. Раны оказались серьезнее. Он тебя от «колючки» отбил. Точнее, оттащил вовремя. Еж, видимо, посчитал охоту удачной, утащив на себе несколько «мертвых», а когда вернулся, тебя уже не было.

– Этого ежа вообще убить можно?

– Пока не выяснили, как… Он начал преследовать Трофимова и оставшихся в живых дикарей. Командир группы один не справился бы, конечно, но тут Минаев подоспел. Когда мы пришли на выстрелы, то поняли, что Колючка вам все-таки помог, хоть раз сожрал, кого надо. Да и вас бы тоже загрыз, конечно… но против нескольких автоматов не попер.

– Как удачно для меня все совпало!

– Может быть, это не совпадения, и тебя само провидение ведет?

– Хорошее у вас чувство юмора, полковник. – Смирнов снова закашлялся при попытке улыбнуться.

– Ладно! Сегодня хоронить будем Трофимова. Кстати, теперь не всем это вообще положено… честь такая, как нормальные похороны. Чаще всего непогребенными остаемся. А о себе не волнуйся, к завтрашнему утру, как говорят, чувствительность вернется, и сможешь встать.