Аристократы улиц 2

Глава двадцать пятая

— Добрый день, ваше высочество, — войдя в комнату, Левин низко поклонился. — Спасибо, что согласились принять.

— Входите, Андрей. Садитесь.

Вежливые слова звучали скорее как приказ. И Андрей, конечно, был вынужден подчиниться. Он прошёл вглубь комнаты и сел в кресло. Гвардейцы закрыли дверь за его спиной.

Князь Никита Молотов выглядел очень молодо. А ведь лет ему было около восьмидесяти, насколько знал Левин.

Но на вид Молотову нельзя было дать больше сорока. Он был стройным и высоким, с роскошной гривой русых волос, зачёсанных назад. Острый взгляд голубых глаз пронзал насквозь.

«Почти как у этого щенка Эспера», — подумал Андрей. — «Очень похожи глаза. Они не родственники, случаем? Да нет, вроде бы Тарковские и Молотовы в родословной не пересекались…»

— Как вам мой город? — спросил Никита, садясь напротив Левина. — Вы впервые здесь?

— Да, ваше высочество. Очень красивый, давно хотел здесь побывать. А кремль просто выше всех похвал.

— Рад слышать. Хотя московский кремль тоже, говорят, очень красив.

«Он что, намекает, будто я как-то связан с князем Тарковским?»

— Я так не думаю, ваше высочество. Рязанский мне нравится гораздо больше.

Никита кивнул и спросил:

— Так что же привело вас сюда, барон?

— Простите за такую просьбу, князь, но вы не могли бы включить артефакт тишины?

— Зачем? Вы хотите поведать мне какую-то тайну?

— Сделать предложение. И мне хотелось бы, чтобы оно осталось между нами.

— Вот как. Что ж, хорошо, — Молотов щёлкнул пальцами.

Между ними сверкнула синяя искра. Этот визуальный эффект был совсем не обязателен — но, похоже, князь был не прочь порисоваться перед гостем.

— Теперь я вас слушаю. Только я, — улыбнулся Никита.

— Возможно, вы слышали об открытии моей фабрики. Она называется «Мандрагора», мы производим удобрения.

— Слышал. Кто-то из моих вассалов уже даже заключил с вами контракт. Кажется, вы работаете вместе с партнёром?

— Да. Он простолюдин, но весьма достойный человек…

— А до недавних пор у вас был другой партнёр.

— Понимаю, к чему вы ведёте, ваше высочество, — сказал Андрей. — Так и есть. Моим партнёром был Эспер Терновский. Который раньше носил фамилию Тарковский.

— Да, — кивнул Молотов. — И вы прекрасно знаете, что мы с князем Тарковским не в ладах.

— Я знаю гораздо больше, князь. Вы готовитесь к войне.

Никита, хмыкнув, сложил пальцы домиком и посмотрел на Левина долгим оценивающим взглядом.

— Да, — в конце концов, сказал он. — Полагаю, это уже ни для кого не секрет.

— Только не подумайте, будто я на стороне Тарковских! Этот чёртов Эспер, — прорычал Андрей. — Он стал моим партнёром через шантаж. Позвольте, я вкратце расскажу, как так получилось…

— Я всё знаю, — прервал Молотов. — Может, не в деталях, но суть известна. Вы пытались заманить Эспера в свой род, угрожали через наёмников, но он оказался непрост.

— Да, ваше высочество, — скривился Андрей.

— Что ж, теперь вы избавились от нежелательного партнёра, поздравляю.

— Вы так думаете? Терновский переезжает в Смоленское княжество! Его брат отменил изгнание, теперь этот ублюдок будет жить недалеко от меня!

— Это мне тоже известно. Довольно прелюдий, барон. Что вы хотите мне предложить?

— Эспер наверняка собирается выступить на стороне брата, когда начнётся война, — сказал Левин. — Думаю, что это не в ваших интересах. А я очень зол на него за всё, что он мне сделал. К тому же, буду честен — я подозреваю, что он скопировал рецепт моего удобрения и собирается создать конкуренцию.

— Вы хотите убить барона Терновского? — буднично поинтересовался Никита.

Андрей опешил. О таких вещах дворяне никогда не говорили прямо. Только намёками. Считалось дурным тоном обсуждать подобные дела открыто, к тому же, это создавало риск. В случае чего допрос с телепатом легко мог вывести заговорщиков на чистую воду.

— Отвечайте, — потребовал Молотов. — Да или нет?

— Скажем так, я бы хотел, чтобы барон Терновский…

— Отвечайте прямо! — повысил голос Никита.

— Но… ваше высочество, разве такие вещи обсуждают напрямую?

— Вы хотите стать моим союзником в стане врага. Потому что ваш князь, Илья Грушецкий, наверняка выступит на стороне Терновского. А у меня нет союзников среди князей. Скажите, как я могу быть уверен в вас?

— Но я же сам к вам пришёл… — пролепетал Левин.

— Ну и что? Может, вы с Эспером успели сдружиться, и всё это — хитрая операция? С их рода станется, — рыкнул Никита. — Так что, если хотите моей помощи, скажите как есть. Прямо!

Андрей громко сглотнул, а потом, вдохнув, ответил:

— Да! Да, я хочу убить Эспера Терновского. И клянусь честью, что я с ним не в дружбе и не в союзе. Я хочу быть вашим союзником в будущей войне!

Молотов удовлетворённо кивнул, а потом сказал:

— Хорошо. Так мы сможем сотрудничать. Теперь давайте подумаем, чем я могу вам помочь в этом деле…

Наконец-то всё было готово к переезду.

Собственно, переезд уже начался. Мама с Белославой, два десятка гвардейцев и слуги уже вовсю хозяйничали в новом поместье. Другая часть гвардии помогала в строительстве новой военной части — смоленский князь согласился продать мне удобный участок земли в рассрочку.

В Дальнегранске я пока что оставался один и заканчивал последние дела.

— Жаль, что ты уезжаешь, Эспер, — сказал Сергей Рылин, когда я пришёл к нему попрощаться.

— Правда? Не ты ли говорил, что без меня в городе было спокойнее?

— Говорил, не отрицаю. Раньше здесь всегда было тихо. Но должен признать, что и хорошего ты принёс немало.

— Что ж, приятно слышать. Ещё увидимся, Сергей, — я пожал ему руку, а затем огорошил новостью: — Я подал заявку на протекторат.

— Что? — удивился Рылин. — Ты выступил против брата?

— Можно сказать и так. Не переживай, на жизни города это никак не скажется. Бороться будем исключительно в суде.

— Ох, я надеюсь.

— Обещаю, — улыбнулся я. — Пока!

Я заглянул в контору рекламного агентства, попрощался с Милославой и всеми сотрудниками. Потом напоследок поехал к дому.

Да уж. Когда я впервые сюда приехал, дом выглядел совсем иначе. Развалюха, на которую жалко было взглянуть. А теперь даже жаль уезжать. В конце концов, я прожил здесь больше года, и стараниями мамы это место стало очень даже уютным.

Если только не вспоминать о кровавой битве со спецназом Бехтеевых, которая случилась через дорогу. Но следы того сражения стёрлись, и в памяти в том числе.

— Не жаль покидать дом, Добраныч? — спросил я у домового.

— Не особо, — пожал плечами домовой. — Для меня здесь места мало. Я к большим домам привык.

— Понимаю, — улыбнулся я. — Ну, теперь дом будет побольше. А когда разберёмся сам знаешь с чем, вернёмся в родное поместье.

— Поскорее бы! — воодушевился Добран. — Соскучился. Правда, Владислав наверняка другого домового привязал… Но ничего, с этим разберусь. Полюбовно как-нибудь решим. Слушай, Эспер.

— Что?

— Там баня-то есть? В новом поместье?

— Хочешь Влока с собой забрать?

— Ну не бросать же бедолагу здесь, — развёл руками домовой. — Он ведь к роду привязан. Если бросим — развоплотится.

— Само собой, — кивнул я. — Поэтому возьмём, не переживай. И да, баня там есть. Роскошная. Влок будет доволен.

— Отлично! Тогда пойду обрадую старого говнюка.

— Увидимся в новом доме, — сказал я на прощание.

Со мной отправлялись дюжина солдат и грузовик, куда сгрузили остатки с гвардейского склада и кое-какую мебель. Я поехал на обычной легковушке, машину спецназа мы уже перевезли в Смоленское княжество.

На улицах Дальнегранска нас провожали. Махали вслед, кричали, приглашали возвращаться. Приятно. А ведь когда я только приехал сюда, местные жители были ко мне далеко не так дружелюбны.

Мы с бойцами переместились в Старосибирск, а оттуда в Екатеринбург. Там к нам подошёл офицер транспортной полиции, лениво приложил руку к козырьку и спросил:

— Куда направляетесь, господин?

— В Смоленск, — ответил я.

— Все вместе? — он оглядел солдат и грузовик.

— Да, конечно.

— Придётся подождать, господин. Портал перегружен. Ждём большую группу из Твери, они заранее записывались.

— Так ведь и мы тоже, — я протянул ему транспортный талон.

Офицер взглянул на бумагу, нахмурился и почесал нос.

— Ошибка какая-то, — сказал он. — Прошу простить, ваше благородие. Сейчас уточню, обождите немного.

Его не было минут десять, а потом он вернулся и снова вяло козырнул:

— Прошу простить, действительно ошибка. Можете отправляться.

— Спасибо, — кивнул я.

Ничего странного я не заметил. Подобное было в порядке вещей, ведь порталы всё же имеют свои ограничения. А уж человеческий фактор везде имеет место быть.

Правда, чуть позже я понял, что наша задержка была вызвана искусственно.

Скоро мы оказались в Смоленске, и затем направились за город, к новому поместью. К нему вела хорошая дорога, которая проходила мимо озера и затем через лес.

В лесу нас и атаковали.

Нападение было настолько внезапным, насколько это вообще возможно. Что я, что гвардейцы расслабились после Сибири. Здешние дороги казались раем по сравнению с опасными сибирскими трактами.

Поэтому, когда раздался взрыв и загремели выстрелы, все растерялись.

Кроме меня.

— Защита! — приказал я водителю.

Он потянулся к кнопке на приборной панели. Но очередная пуля пробила лобовое стекло и следом — голову водителя.

Твою мать. Уже не первый водитель, которого я теряю.

Одновременно активировав магический щит и амулет, я сам нажал на кнопку. Включился спрятанный под капотом артефакт, и пули стали отскакивать от автомобиля.

Это просто для того, чтобы выиграть время. Отсиживаться я не собирался.

Я оглянулся и увидел, что наш грузовик пылает. Часть солдат успела выскочить на дорогу и отыскать укрытия. Но нас обстреливали с двух сторон. Ситуация была плачевной.

Через пару секунд грузовик взорвался. Неудивительно, ведь внутри были в том числе боеприпасы.

Интересно, кто же хочет меня убить? Молотов уже начал действовать? Вполне возможно…

Я выхватил револьвер и выскочил из машины. Нападающих среди деревьев видно не было. Да и плевать. Ударю по площади.

В моих руках зародился настоящий огненный шторм, и я без сомнений отправил его вперёд. Выстрелы тут же прекратились. Недолго думая, я отправил другой такой же шторм на другую сторону.

Потратил много сил. Но экономить сейчас не время.

— Подмогу вызвали⁈ — проорал я.

— Так точно! — ответил кто-то.

Хорошо. До поместья ещё километров двадцать, но помощь всё равно придёт. Главное продержаться.

— За мной! — крикнул я и побежал в лес.

Оставаясь на дороге, мы обречены. Но если столкнёмся с врагами среди деревьев — шанс есть.

Мне навстречу выбежал человек с автоматом в руках. Я выстрелил в него, но пуля разбилась об защиту амулета.

Выстрелить в ответ не дал. Противник едва успел вскинуть автомат. Уже через мгновение он лежал на земле, и дым вытекал из его пустых глазниц.

Заклинанием я смог отогнать врагов чуть глубже в лес, и мы с оставшимися в живых солдатами смогли зайти. Положение чуть улучшилось. Но вот именно, что только чуть.

Мы по-прежнему были зажаты с двух сторон, а у противников было численное преимущество.

— Занять оборону! — приказал я. — Экономить патроны!

Вместе с тремя бойцами я нырнул в неглубокую канаву, по дну которой тёк ручей. Другие солдаты заняли позиции за деревьями или в других углублениях.

Идти в атаку смысла не было. Лучше продержаться до подхода подмоги. Уверен, они придут. Лучезар своё дело знает.

Оправившись от моей магической атаки, враги накинулись на нас с удвоенной силой. Мне пришлось встать в полный рост и снова угостить их огнём. Не меньше двух противников упали замертво, но это стоило мне защитного амулета.

Теперь я был ещё уязвимее, чем гвардейцы. У них хотя бы были бронежилеты, а у меня — только костюм.

В ход пошли гранаты, и одна из них влетела в прямо в наш овраг.

Я схватил снаряд и швырнул его обратно. Взрыв раздался в воздухе. Свистнули осколки, и моё плечо резко обожгло. До хруста стиснув зубы, что не вскрикнуть, я взглянул на рану.

Хреново дело. Судя по всему, осколок вошёл глубоко и застрял в плече. Рука не поднималась, а рукав стремительно заливало кровью.

— Ваше благородие! — один из солдат схватился за аптечку. — Держитесь!

— Всё в порядке, — процедил я, хотя от боли потемнело перед глазами.

Гвардеец залил рану кровоостанавливающим зельем и забинтовал. Быстро, чётко, без лишних движений. В то время как остальные продолжали отстреливаться.

Это меня порадовало. Всё-таки моих бойцов хорошо обучили.

— Дай пистолет, — сказал я. — Магию больше не смогу применять.

— Держите, — гвардеец сунул мне оружие.

Патроны у нас были на исходе, а круг врагов всё сжимался. Но вот, наконец, раздался приближающийся шум моторов.

— Сука, подмога! — проорал кто-то из леса. — Валим!

— Лучезар!!! — срывая глотку, заорал я. — Они уходят! Взять живыми!

— Есть! — раздался ответ со стороны дороги.

Погоня со стрельбой продолжалась ещё несколько минут, а затем всё стихло. Я никуда не побежал — плечо продолжало пульсировать, будто его раз за разом прижигали раскалённым железом. От потери крови шумело в ушах и кружилась голова.

— Где барон? Где господин Терновский? — раздался неподалёку голос Лучезара.

— Мы здесь, — подал я слабый голос и с помощью гвардейца поднялся.

Тут же увидел капитана своей гвардии. За ним шло несколько бойцов, и они вели за собой двух пленников.

— Господин, вы ранены?

— Пустяки, — махнул я. — Докладывай.

— Только этих удалось добыть, — козырнув, развёл руками Зар. — Ещё одного подстрелили, остальные ушли.

— Хорошо, — сказал я и облизнул пересохшие губы. — Забирайте с собой. Сильно не ломайте, они нам ещё пригодятся. Но можете не церемониться.

— Так точно, господин.

В новый дом я въехал не так, как хотел. Вместо радостных улыбок моих женщин меня ждали слёзы и причитания. Подумаешь, что рана всего лишь в плечо. Надо только достать осколок, и целитель мигом всё залечит. Несколько дней отдохну и буду лучше нового.

Но нет — что мама, что сестра распереживались так, будто меня привезли с кишками наружу. Обе успокоились только тогда, когда целитель сделал всё необходимое и заверил, что угрозы для жизни нет.

— Больше не пугай меня так, сынок, — сказала мама.

— Всё хорошо, дорогая. Неужто ты боишься вида крови? — улыбнулся я. — Помню, как отцу на дуэли проткнули шпагой живот. Сколько мне тогда было, лет десять?

— Одиннадцать, — вздохнула мама. — Для меня это тоже был страшный день, не напоминай.

— Я к тому, что целитель даже с такой раной справился. А плечо — подумаешь. Мелочь.

— Мы не хотим терять тебя, Эспер, — вмешалась Белослава. — К тому же если ты погибнешь… Что станет с нашим родом?

— Полагаю, что рода Терновских больше не будет. Ты выйдешь замуж за Петра и станешь частью его рода, а мама… Что же, для такой прекрасной женщины тоже наверняка найдётся достойная пара.

— Что за дурацкие разговоры! — покраснела мать.

— Прости, дорогая, — улыбнулся я. — Послушай, есть одна просьба. Если Влад или князь Грушецкий предложат помощь в поиске убийц — откажись, хорошо?

Помедлив, мама кивнула:

— Хорошо. Но почему?

— Долго объяснять… Если вкратце, нам нужно самим разобраться с этим.

По маме было видно, что она хотела поспорить. Но не стала. Вместо этого осторожно обняла меня и поцеловала в лоб:

— Отдыхай, Эспер. Тебе нужно выспаться. Позови меня, когда проснёшься, хорошо?

— Хорошо, как скажешь, — сказал я и послушно закрыл глаза.

Мне действительно требовался отдых.

Не помню, когда я в последний раз спал так крепко. С тех пор как мы приехали в Дальнегранск, я всё время был в заботах и как будто даже во сне решал различные трудности и задачи.

Но теперь, после неслабой кровопотери, мозг отключился, и я по-настоящему, как следует выспался.

Неплохой способ восполнить силы. Лучше сонного зелья. Но злоупотреблять им я, конечно, не буду.

Проснулся я только на следующее утро. Не сразу понял, где нахожусь. А потом вдруг вспомнил, что я вернулся в княжество и лежу на хорошей кровати в роскошной спальне, в своём новом поместье.

Оно, конечно, не совсем моё, князь Грушецкий отдал мне землю и дом в бессрочное пользование, как вассалу. Но всё равно, можно считать эти стены своими.

Так что я чувствовал себя хорошо. Ровно до того момента, как рядом не раздалось осторожное покашливание.

Я повернулся и увидел сидящего рядом на стуле человека в чёрном. Он улыбнулся мне и сказал:

— Доброе утро, барон.

— Доброе утро, господин Шилов. Какого чёрта вы здесь делаете?

— Как грубо, — хмыкнул Евгений. — Вы сами как думаете, что я здесь делаю?

— Понятия не имею. Поэтому лучше вам объясниться, и поскорее, — потребовал я.

— Какой вы грозный. Поумерьте пыл, ваше благородие, — нахмурился Шилов. — Нам предстоит серьёзный разговор.