В самом крупном из ангаров исследовательского центра появился огромный металлический диск корпуса будущего космического корабля. Эту форму подсказали всем известные «летающие тарелки», а подтвердил правильность выбора компьютер, который указал ряд достоинств данной конструкции, особенно, с учётом того факта, что звездолёт использует аппараты «Нультон».
Зная точный диаметр диска звездолёта, конструкция которого исключала выход любых частей внешних приборов за пределы абриса корпуса, можно было однажды задать диаметр нуль-тоннеля, не опасаясь его случайного разрушения от соприкосновения с внешними конструкциями или обшивкой космического корабля.
Более того, именно благодаря большим размерам передней поверхности звездолёта, можно было свободно, не теснясь, разместить все шесть аппаратов «Нультон», способных создавать сверхдальние или сверхпрочные нуль-тоннели, используя для этого телескопический принцип, когда один тоннель вложен в другой.
Естественно, что дисковидная форма космического корабля позволяла легко создавать искусственную силу тяжести во время полёта в космическом пространстве. Для этого, достаточно было расположить звездолёт, во время полёта, таким образом, чтобы его вертикальная ось совпадала с направлением движения. В этом случае, нижняя часть диска инерционно определяла пол, позволяя свободно перемещаться по всему звездолёту, как если бы он покоился на Земле.
Особой гордостью Криса Ланца была конструкция зеркала-отражателя для фотонного двигателя над которой пришлось поломать голову и не одну неделю. В конструкторском отделе давали себе отчёт в том, что для более эффективной работы фотонного излучения, создаваемого аннигиляцией гранулы антивещества в потоке выбросов прямоточного термоядерного двигателя, необходимо создать как можно более большое, точнее, длинное отражающее параболическое зеркало.
С другой стороны, говорить о строительстве реального огромного отражателя в нижней части диска корабля, означало, лишить его любой возможности взлететь с поверхности Земли, впрочем, как и совершать посадку на любые небесные тела. Возникшее противоречие казалось неразрешимым. Всё большее число конструкторов звездолёта сходилось в одном: необходимо создавать звездолёт в космосе, на околоземной орбите.
Данный вариант предполагал создание довольно внушительного параболического зеркала-отражателя способного создавать устойчивую, плотную струю фотонного потока. Данное обстоятельство было веским аргументом в пользу космической сборки.
Единственным отрицательным моментом было понимание того факта, что ни о какой посадке корабля с таким отражателем на планеты не могло быть и речи. Случись подобная необходимость, экипаж должен будет использовать для этой цели, имеющиеся на его борту, космический разведчик и космошлюпки. Понимание самого факта, что звездолёт будет брошен экипажем и не может быть использован, как надёжный и уютный дом, заставляло искать нужное решение.
Время поджимало, и на мыслительный штурм проблемы был выделен всего один дополнительный день. Первая половина дня прошла без особого идейного прорыва. Решили объявить обеденный перерыв, прямо на рабочем месте. Принесли бутерброды, пирожки и другую выпечку, не забыли и о термосах с круто заваренным чаем и крепким кофе.
Крис Ланц, почти потерявший надежду на старт звездолёта с Земли, а не с космической орбиты, дожёвывал вкусный расстегай, когда вдруг почувствовал, что ему не хватает чая или кофе, чтобы запить, застрявший в горле кусок. Осмотрев близ стоящий столик с продуктами и термосами, он к своему огромному огорчению заметил, что нет свободных стаканов, которых принесли меньше, чем требовалось.
Тяжело и безнадёжно вздохнув, Крис приготовился к проталкиванию застрявшего куска «в сухомятку», однако, ему на помощь пришёл молоденький русский инженер, который обедал рядом с Крисом, похлёбывая горячий кофе из принесённого из столовой стакана. Заметив бедственное положение Ланца, он постеснялся уступить ему свой стакан со спасительной влагой, однако, помощь подоспела вовремя.
Парнишка мгновенно вынул из кармана своего белого халата небольшой пластмассовый цилиндрик, снял крышку и одним резким взмахом кисти руки разложил складной телескопический стаканчик, в который поспешил налить кофе и предложил его «усыхающему» Крису. Ланц с благодарностью осушил первый стаканчик и попросил паренька повторить, если не трудно.
Именно в этот миг его буквально прострелила простая и гениальная идея.
– Нашёл! Телескопическая конструкция зеркала! Мы сделаем такой же стаканчик, только диаметром в тридцать, а длиной, не менее, пятидесяти метров, зеркальный и, даже, с излучателями электронного поля на последнем кольце, которое удлинит наше зеркало отражателя. – Объявил громогласно Крис.
– Точно, открывающийся и закрывающийся с помощью ускорения или торможения корабля, с автоматическими фиксаторами, чтобы избежать непроизвольного складывания конуса зеркала во время неизбежных манёвров звездолёта, – добавил паренёк, смущаясь своей смелости. – Ну, чтобы экономить энергию звездолёта.
– Дай, я тебя расцелую, умница ты моя! – отозвался Крис, вызвав всеобщий хохот…
Решение было найдено. Крис Ланц был доволен, сборка звездолёта шла с приличным опережением графика. Из конструкционных задач осталась лишь одна, не решённая на данный момент – распределение и разметка жилых, бытовых и рабочих отсеков. Впрочем, для завершения этих работ, необходимо было дождаться решения общего совета экипажа, который был намечен на сегодняшний вечер.
Сейчас же Криса Ланца волновал только термоядерный прямоточный двигатель, давно прошедший стендовые испытания и установленный в крепёжные гнёзда, вмонтированные в корпус звездолёта. Прошлым вечером завершилось крепление реактора, тогда как сегодня начиналась одна из самых сложных процедур – центровка двигателя или совмещение оси реактора с вертикальной осью самого корабля.
Ещё утром были установлены всевозможные отвесы, лазерные уровни со сложными системами зеркал. Всё это изобилие измерительных приборов и приспособлений должно было помочь добиться желаемой точности, причём в кратчайшие сроки.
Впрочем, Крис Ланц, как будущий командир корабля, старался, по мере своих сил, не забывать и о других лабораториях, где дела шли не так успешно. Именно поэтому он делал всё, чтобы как можно раньше завершить центровку реактора и перебросить бригады своих сборщиков в помощь Сергею и Онри.
Обернувшись, Крис увидел направляющегося к нему Онри, поэтому сам поспешил навстречу другу. Он уже достаточно хорошо изучил Бенно и знал, что его приход не мог быть случайным. Вероятнее всего, у инженера лучевой защиты возникли какие-то серьёзные проблемы. Впрочем, чтобы не заставлять Бенно переживать неприятные минуты озвучивания просьбы, Крис встретил его эмоционально спокойно, заранее продумав начало разговора.
– Добрый день, командир.
– Здравствуйте, дружище, есть проблемы? Я, как раз, хотел заглянуть к вам в компьютерный зал.
– Ну, если у вас есть несколько свободных минут? – Онри не ожидал столь активного участия Криса.
– Я в вашем распоряжении, ближайшие два часа.
По уставшему лицу инженера лучевой защиты, Крис понял, что очередная компьютерная метеоритная атака на звездолёт вновь пробила его защиту.
– Как я догадываюсь, защита вновь дала сбой?
– Крис, я совсем потерял веру в успех испытаний! Кто бы мог подумать, мелкие метеориты с пугающей периодичностью пробивают защитное поле, словно, его вовсе нет. А лазерные пушки, как вы сами понимаете, в этом случае бессильны – слишком мелкая цель.
– Онри, давайте успокоимся и ещё раз просмотрим запись последнего испытания.
Оба инженера прошли в компьютерный центр. Онри запустил программу, и на мониторе показался диск звездолёта. Надпись, появившаяся в левом верхнем углу экрана, сообщила о приближении метеоритного потока.
Вокруг диска корабля вспыхнуло ярко-фиолетовое сияние кокона силового поля. Ещё миг, и метеоритный поток ударил по защите звездолёта всей своей мощью. Крис Ланц впервые наблюдал метеоритную атаку и, помня о переживаниях Онри, приготовился к худшему.
К его огромному удивлению мелкие частицы космической пыли, словно «падающие звёзды» почти мгновенно испарялись энергией внешних слоёв защитного кокона, тогда как более крупные метеоры, ярко вспыхнув от соприкосновения с плотным электронным облаком, обходили его, раскручивая длинные спиральные хвосты вокруг фиолетовой капсулы защитного поля.
Неожиданно, на большом удалении от звездолёта, в метеоритном потоке засверкали яркие, даже мощные вспышки, словно, целая цепочка красочных фейерверков рассыпалась по всей длине метеоритного потока. Крис в недоумении взглянул на Онри.
– Это лазерные пушки испаряют наиболее крупные болиды, – пояснил Бенно.
Странно, но защита корабля работала идеально, слаженно и надёжно, но командир корабля, осторожно бросающий взгляд на Онри, заметил, что тот начинает нервничать. На экране появился достаточно плотный рой мелких метеоритов, устремившихся к облаку защиты звездолёта.
– Смотрите, Крис, сейчас сквозь защитный экран пройдут первые метеориты.
Послышался достаточно неприятный звуковой сигнал, и на обшивке корабля ярко зажглись две красные точки, что означало только одно – метеориты достигли обшивки корабля и, возможно, повредили или пробили её.
Ланц попросил, сидящего за компьютером инженера, вернуться к самому началу последней метеоритной атаки и значительно укрупнить изображение метеоритного потока, чтобы можно было разглядеть отдельные частицы.
– Просьба, как только защитного поля коснутся первые метеориты, замедлите, пожалуйста, прокручивание записи.
Испытатель выполнил просьбу командира.
– Я так и думал – это парные метеориты! – поделился своими наблюдениями Крис.
– Спасибо, Крис, что подтвердили моё предположение. Я и раньше замечал, что они идут по одной траектории с разрывом в несколько миллиметров. В этом случае, первый из пары служит своеобразным экраном для второго!
Онри специально не стал говорить Крису о парных метеоритах. Он хотел убедиться в правильности своих наблюдений. Впрочем, сам факт подтверждения его опасений не решал главного, как защитить корабль от «близнецов», как их прозвали сами испытатели.
– Послушайте, Онри, а что если сделать не один, а два уровня защиты?
– Мы уже просчитывали этот вариант. Мало того, что второй защитный экран требует значительно большей энергии, он ещё и создаёт дополнительные проблемы, значительно затрудняя использование лазерных пушек. Крупные метеориты, соприкоснувшись с первым электронным облаком, начинают движение по непредсказуемым орбитам, грозя звездолёту полным разрушением. Да и проблема «близнецов» не решается полностью.
– Как вы сказали: «Проблема близнецов?», – удивительно точно. Однако вы меня не поняли. Я хотел предложить не второй защитный экран, а два уровня защиты. Попробуйте создать, на достаточном удалении от защитного кокона слабое электронное облако. Пройдя сквозь него, все метеориты получат отрицательный заряд, а если учесть, что защитный экран одного с ним знака заряда, то, следовательно,…
– Заряженные метеориты, отталкиваясь, закрутятся в спираль вокруг защитного поля звездолёта, и проблема будет решена! Вы – просто гений, командир! Как я сразу не догадался подойти к вам за советом?
Через два часа работы новая, двухступенчатая версия защиты звездолёта была испытана в компьютерном варианте. Онри предложил отодвинуть электронное облако на более значительное расстояние, чтобы иметь дополнительный запас времени для отражения крупных метеоритов, которые изменят траектории своего полёта.
Серия испытаний прошла успешно, и друзья, довольные решением важнейшей проблемы обеспечения безопасности космического корабля, направились на ужин. Следующий день обещал много хлопот, особенно командиру звездолёта…