Архимаг, который живет в подвале. Том 1. Том 2 (СИ)

Глава 3

— Тормози, — одутловатый Пончин махнул рукой, сигналя напарнику. — Похоже, это здесь.

Сержант Набутылко вжал ногу в педаль тормоза; видавшая виды машина с надписью «Полиция» со скрипом замерла у трёхэтажного здания. Напарники переглянулись.

— Как думаешь, что там такое? — Пончин почесал брюшко, наетое на непыльных дежурствах, и выглянул в окно машины.

— Ни одной ассоциации, — Набутылко глядел на здание. Окна вроде горят, но плотно занавешены; изнутри раздается шум, слышно даже в машине. Собственно, из-за жалоб на шум их сюда и вызвали.

— Сейчас бы нелегалов с шаурмой прессануть, а не это всё, — зевнул Пончин. — Там хотя бы бабки получим, а тут…

— Почти ночь уже, шаурма спать пошла, — Набутылко вздохнул. — Не знаю, почему, но мне не нравится это здание.

— А какой у нас есть выбор? — Пончин распахнул дверцу машины и принялся грузно выбираться наружу. — Давай, пошли. Покажем им грозное лицо закона.

Грозное лицо сержанта Набутылко было далеко от воплощения закона и порядка.

Но вызов есть вызов.

— Пошли, — согласился он, зевая.

Побыстрее разобраться с жалобой, в чём бы там ни было дело — и закончить уже дежурство.

Спать охота.

…стук в дверь повторился — аккуратно, но громко и настойчиво.

— Глава! — голос «якудзы» за дверью был напряжённым. — Простите, но у нас проблемы. Это срочно!

Проблемы у них, вашу мать. У кого проблемы, так это у меня. Затухающие линии схемы на полу, валяющийся безвольной куклой Архимаг и полное отсутствие путей к отступлению.

Крикнуть, чтобы входил? Изобразить, что всё прошло успешно, и теперь в моём теле хозяйничает старик, как и планировалось? Вариант так себе: посыплюсь на первом же вопросе, да и дед может прийти в себя в любой момент. Но какие у меня альтернативы?

Правильно, никаких.

Развить мысль я не успел; дверь распахнулась, и татуированный верзила возник на пороге.

Секунду он смотрел на меня в слегком ступоре, пока я всеми силами пытался собраться.

— Так, значит, у вас получилось, — пробормотал он, переводя взгляд с меня на нелепо раскинувшего руки старика.

Я пожал плечами.

— Так быстро? — он явно не верил своим глазам. — Такая сложная магия… я думал, вы не успели ещё даже ядро поглотить…

Чёрт. Как его там звали?

— Нет повода сомневаться во мне, — я выставил перед ним руку. — Всё получилось. Прошло так, как я и планировал. Сработано на ура.

Принял, бл*ть, заказ.

«Якудза» вглядывался в старика всё пристальнее; как бы тот случайно не дёрнулся.

— Ты говорил, что у нас проблемы, — напомнил я. — Что там такое?

Твёрдый голос, уверенный взгляд — и всё получится. Или мне только кажется, что взгляд уверенный?

— Д-да, — верзила кивнул. — Похоже, за нами пришли.

Следовало бы, наверное, запаниковать, но куда больше-то?

— Конкретнее, — потребовал я. — Что именно произошло?

— Там, внизу, двое полицейских.

Я внутренне выругался.

Сегодня мне для флеш-рояля не хватало только общениями с органами.

— Разрешите действовать по протоколу? — с плохо скрываемым возбуждением произнес Кавадзаки.

Мне не понравился его взгляд.

—…голова чуть кружится после ритуала, — пояснил я, пытаясь быстро сообразить, что у этого е**нутого на уме. — По какому из?

— Как в прошлый раз, — глаза «якудзы» загорелись. — Ну… как во все прошлые разы. Просто и универсально: убиваем всех в радиусе трёх кварталов и быстро скрываемся. Ни свидетелей, ни причастных, и это будет выглядеть как очередная разборка банд. Так вы разрешите приступить?..

Я аж поперхнулся.

— Хороший план… — наконец, смог заговорить я, успокоившись достаточно, чтобы не выдать себя голосом. — Мне нравится, честно.

Не хочу, чтобы он обиделся.

— Но…

Кажется, просто дать им проверить документы — не вариант. Здесь собралась слишком густая концентрация важных шишек этих культистов. Если полиция поймёт, что к чему — то придётся вырезать куда больше, чем три квартала.

Пробежавшись по кабинету, мой взгляд упал на сумку с «реквизитом» от Алисы. Благо, варианты есть всегда, просто порой мы их не видим.

— У меня есть план получше. Мы никого не будем в этот раз убивать.

«Якудза» вытянулся в струнку; желваки его играли, жилы на шее напряглись.

Встав, я подобрал сумку и расстегнул молнию на ней.

— Действуй быстро и без лишнего шума, — велел я.

Благо, у меня действительно был план.

Подойдя к краю балкончика, я указал вниз.

— Приведи мне сюда вон того паренька, — палец ткнулся в моего недавнего собутыльника, — затем — ту девицу… и троих парней, что крутятся рядом с ней. Ну и ещё с десяток человек на свой выбор.

«Якудза» непонимающе моргнул.

— Но… для чего вам они?

Поглядев на него, я усмехнулся и вынул из сумки красный шариковый кляп.

— Увидишь, — заключил я,

Всё это очень не нравилось Набутылко.

Их томили в прихожей уже минут пять; ноги затекали, и с каждой минутой нехорошие предчувствия становились всё сильнее. Что это за здание? Что происходит внутри? Зачем на входе выставлена охрана и куда ушёл этот громила в татуировках, попросив их «подождать, пока он сообщит о них начальству»?

Он очень не любил переходить дорогу важным людям. А поэтому старался с ними даже не контактировать.

— Смотри на это иначе, — посоветовал вполголоса Пончин, заметив его настроение. — Дежурство всё равно ещё почти час продлится. Чем дольше мы тут пробудем, тем меньше времени останется на другие вызовы. А там и домой пойдём.

…отчего-то Набутылко казалось, что домой они отсюда уже не попадут. Ни сегодня, ни вообще.

Что за чушь, почему это лезет в голову? Моргнув, Набутылко осознал, что его рука сама тянется к рации.

Может, и правда?

— Слушай, — зашептал он напарнику. — Может, вызвать наряд, и пусть разбираются? А с нас спрос какой…

— Так мы и есть наряд, — откликнулся тот. — Вот и разбираемся…

Пончин почесал третий подбородок.

— Хотя знаешь, да, ты прав… — кивнул он. — Если так долго возятся, значит, есть что прятать. Давай, вызывай подкрепление, пускай тут всё перевернут. Как раз план на конец месяца закроем.

План, не план — главное, что разбираться со странной вечеринкой и подозрительной охраной на входе будут уже не они. Набутылко уже почти нажал кнопку рации, когда…

— Господа полицейские, — татуированный амбал возник перед ними в секунду, словно из ниоткуда. Когда он успел подкрасться⁈ — Прошу прощения за задержку. Глава готов принять вас; прошу за мной.

Набутылко и Пончин моргнули, переглядываясь.

За большими дверями, к которым они приближались, всё так же звучала музыка и голоса. Прежде, чем войти в неё, татуированный остановился и резко развернулся.

— Прошу прощения, — пояснял он странным тоном — так, будто сам не был до конца уверен в том, что говорил. — Вы застали нас… в самом разгаре.

Странно всё это.

— А… почему вы так долго? — Пончин попытался сохранять вид грозного служителя закона.

— Мы одевались, — отозвался верзила.

— Что?..

— Глава объяснит, — отмазался тот. — Входите.

Двери вели в большой зал; татуированный распахнул их, Набутылко и Пончин шагнули внутрь…

Какого?..

— Чт… чт… — кажется, Пончин собирался что-то спросить, но голос отказывался ему повиноваться; и Набутылко отлично его понимал. — Что тут у в-вас происхо…

— Ничего особенного, господа полицейские, — бодро и спокойно отозвался молодой парень, стоящий впереди. — Обычная частная оргия. Законом не запрещено, знаете ли.

Набутылко обводил взглядом большое помещение, выхватывая то одну, то другую фигуру. Вот молодой парнишка самозабвенно хлещет плетью красную, как спелая черешня, девицу с кляпом во рту; та наклонила лицо, стараясь, чтобы его было поменьше видно, но сложно было это сделать под градом постоянных ударов. Вот троица парней — те, напротив, бледные, как смерть — в ремнях и портупеях, сидящие друг у друга на коленках, в пикантной позе. Вот другие — молодые, старые, мужчины, женщины — эти просто раздеты до белья…

Пончин нервно сглотнул комок в горле.

— Эй, эй! — я махнул рукой, поворачиваясь к пареньку, который безостановочно хлестал стоящую на коленях девицу. — Герой-любовник, завязывай. Я, конечно, понимаю, что ты самый крутой на районе, но имей совесть — всё-таки перед тобой представители власти! Потом накажешь эту… — я старался не сильно думать о том, что говорю, —…дрянную девчонку.

Паренёк аж светился от счастья и удовольствия; впрочем, он мигом послушался, прекратив удары.

— И вы, трое голубков, тоже заканчивайте! — велел я, разворачиваясь теперь к троице. — Давайте, давайте, перерыв.

Трое парней мучительно отдалились друг от друга; со стороны могло показаться, что им сильно не хотелось расставаться друг с другом, но, думаю, на деле их сейчас обуревали совсем другие эмоции.

— И вообще, все вон! — велел я громким голосом. — Одеваемся и идём покурить! У господ полицейских к нам какие-то вопросы, оставьте нас наедине.

Раздетая и вооружённая «инвентарём» массовка спешно хватала одежду и выбегала из кабинета, пока я не передумал и не приказал сделать что-нибудь ещё. Этот праздник они запомнят надолго.

Вот и прекрасно; десять секунд — и помещение опустело, никто не маячит перед глазами. Только полицейские… и этот грёбаный Кавадзаки со своими подозрительными взглядами.

Он ведь сам не уйдёт, так?

— Так в чём, собственно, дело? — уточнил я у копов с милой улыбкой, разворачиваясь к ним. — Наша музыка была слишком громкой?

— Эээ… — тот, что потолще, почесал в затылке. — Эээ…

Кажется, он потерял нить разговора.

— Простите… соседи сказали, что у вас тут были слышны какие-то, эм, крики, — несмело подхватил второй.

— Ну так у нас ведь здесь оргия, господа, — я невозмутимо пожал плечами. — Это были не крики, а стоны. Стоны любви.

Полицейские переглянулись; кажется, они не могли поверить в происходящее.

— Что такое? — я приветливо улыбнулся. — Может быть, вы желаете к нам присоединиться?..

Первый машинально опустил взгляд на свой пивной животик; второй испуганно икнул и отступил на пару шагов. Взгляды парочки стали ещё более нервными.

— Не стесняйтесь, чувствуйте себя раскованнее, — я подмигнул им. — Мы же не стесняемся… если вы понимаете, о чём я. У нас найдётся для вас пара чёрных кожаных фуражек, если вы любите отыгрывать привычные роли…

— Нет-нет, спасибо! — выпалил второй, краснея до ушей. — Мы рады, что всё в порядке, никаких претензий…

— Желаем вам хорошо провести время, господа! — закивал первый, толстый. — Только, пожалуйста, стоните потише… всего доброго!

Оба копа настойчиво пятились назад, к дверям.

Я вновь поймал взгляд «якудзы». Последнее, чего мне хотелось, это продолжать здесь находится.

— Подождите, — велел я полицейским.

Те испуганно застыли, словно ожидая самого худшего.

— Раз уж вы приехали, — любезно улыбнулся я, — не могли бы немного помочь с одним важным делом?

Моя рука указала на кресло, в которое мы заблаговременно положили бессознательного Архимага; кажется, они только сейчас заметили, что он тут лежит.

— Дедушке в процессе стало плохо, — спокойно пояснил я. — Может, вы могли бы отвезти нас с ним по нужному адресу?

Сидя на заднем сидении, я заботливо застегнул пуговицы на груди старика. Машина ехала по дороге медленно и даже как-то неуверенно, что ли.

— А… — один из копов несмело обернулся на меня, собираясь что-то спросить — но осёкся на полпути.

— Да-да? — я глянул на него.

— А что… простите… ваш дедушка, он что… тоже участвовал?

— Да, и довольно активно, — кивнул я. — Знаете же, как говорят… седина в бороду, бес в ребро.

Полный коп сглотнул.

— Сколько ему вообще лет?

— Девяносто три, — наобум ляпнул я, кинув взгляд на старика. Рядом покачивалась на сидении бутылка шампанского, прихваченная с собой.

На какое-то время парочка заткнулась; затем худой кое-как выдавил из себя:

— Надеюсь… надеюсь, с ним всё в порядке.

— Да-да, всё в полном порядке, — подтвердил я. — Дедушка просто… малость перестарался.

Копы снова переглянулись.

— А что там находится, по этому адресу? — уточнил полный. — Это ведь не больница?

Я ведь еду к единственному доступному месту — своему подвалу, доставшемуся от деда. А там…

— Женское общежитие Академии, — пояснил я.

Пауза.

— И… вашему дедушке нужно именно туда? — похоже, копы уже сами боялись услышать ответ на свои вопросы.

— Именно туда, — подтвердил я. — Старые аристократы — они такие. Тем более, он вот-вот очнётся… и пусть лучше это случится именно там, а не, например, здесь, в машине.

Нервно сглотнув, коп за рулём вдавил педаль газа; второй щёлкнул, врубая мигалки.

Больше вопросов они не задавали.