Анти-Горбачев-5

Глава 30

— Садитесь, товарищ Генеральный секретарь, — полностью поименовал Романова майор, открывая заднюю дверцу зеленого УАЗика с армейскими номерами.

Водитель, парнишка лет 19–20, круглыми глазами сопроводил передвижения генсека, но от высказываний удержался. Миша сел на заднее сиденье с другой стороны, майор на переднее сиденье, и они рванули вперед по проспекту Мира, обогнули скверик с монументом и выходом из метро и вырулили на известную всем жителям СССР улицу академика Королева, на которой располагался дом номер 12 — туда предлагалось писать письма, адресованные Гостелерадио СССР. Останкинский пруд, темный и неприветливый в ночи, остался справа, УАЗик прижался после него к правой стороне и остановился возле главного входа в здание, построенное к Олимпиаде-80, огромному кубу из стекла и пластика, нависающему над всем окружающим пространством.

— Я могу быть чем-то еще вам полезным? — опять подтянул руку под козырек майор.

— Фамилию свою скажи, — предложил ему Романов, — я потом тебя чем-нибудь отмечу.

— Селиванов я, товарищ Главнокомандующий, — немного смутился майор, — тогда уж и моих напарников отметьте — лейтенанта Драпеко и сержанта Арифуллина.

— Никого не забуду, — ответил Романов, пожав ему руку, — спасибо вам, бойцы.

И они вместе с Мишей вошли в фойе главного корпуса Гостелерадио — тут было темно и пустынно, только в дальнем правом углу виднелся одинокий вахтер.

— Кто такие? — вскинулся вахтер, очевидно пробудившись ото сна, — почему нарушаете?

— Ээээ… — ответил ему генсек, — как вас зовут-то?

— Спиридон Денисович, — приосанился тот, — а вас как?

— А меня Григорий Васильевич… его вот Михаил… как уж тебя (тот подсказал, что Николаевич)… Николаевич. Я Генеральный секретарь ЦК КПСС, а он мой помощник.

— А я тогда Папа Римский, — ухмыльнулся вахтер, — где это вы видели, чтоб генеральные секретари у нас без охраны разгуливали? Да еще ночью?

— Вот мой партбилет, — вытащил Романов документ из кармана.

— Да я тебя умоляю, дорогой, — ухмыльнулся вахтер, — такую бумажку и я тебе нарисую за полчаса.

— Ну вот паспорт еще посмотри, — предложил генсек

— И это тоже ерунда, — сурово отозвался Спиридон, — еще чем-то подтвердить свою личность сможешь?

— Ядерный чемоданчик подойдет? — пришла Романову в голову последняя мысль.

— Чего? — не понял вахтер.

— Портативный абонентский терминал управления ядерными силами страны, вот чего, — передразнил его генсек, — Миша, открой чемоданчик.

Помощник немедленно повиновался и отщелкнул четыре запора, закрывающие верхнюю крышку чемодана. Перед взором изумленного вахтера предстали внутренности абсолютно секретного устройства под кодовым названием «Казбек».

— И как оно работает? — спросил вахтер.

— Я ввожу свой личный код вот сюда, — показал Романов, — потом надо будет связаться с министром обороны и начальником генштаба по этой трубке, и если они подтвердят мою команду, во все подразделения стратегических сил выдается разрешение на запуск… сам понимаешь чего.

— Убедил, — вахтер открыл турникет и спрятал свой ПМ обратно в кобуру, — вам куда надо-то, товарищ Генеральный?

— В студию программы Время, — ответил тот.

— Это вон в тот лифт и на третий этаж, там сразу увидите, — показал направление движения Спиридон. — Не серчайте сильно, служба такая…

Романов и его помощник проследовали бодрым маршем по направлению к лифту, тот стоял на первом этаже и ждал пассажиров.

— А что мы будем делать в студии программы Время? — справился Миша.

— Выступать с программной речью, — тут же ответил ему генсек, — а ты что подумал?

— Так ночь же на дворе, все спят… — осторожно сделал поправку помощник.

— Ничего, надеюсь, что спят не все… а остальные утром посмотрят — когда там у нас первые новости выходят, в восемь, кажется?

— Ага, в восемь утра.

— Тогда повтор сделаем… а если что-то экстра-неожиданное ночью случится, то и новое выступление можно будет записать.

На третьем этаже по выходе из лифта двое ночных визитера попали в длиннейший коридор без окон, слабо освещенный дежурными лампочками дневного света. Оглянувшись по сторонам, они двинулись в левую сторону, и буквально через пару десятков метров наткнулись на дверь с табличкой «Информационная программа Время».

— Нам сюда, — толкнул дверь внутрь Романов, — правильно?

Миша ничего не стал отвечать на этот риторический вопрос, и они оба оказались внутри огромного зала, уставленного телекамерами и прожекторами, а в дальнем левом углу обозначилась известная всей стране заставка с названием программы… никого, на первый взгляд, в этом огромном помещении не было…

Но это только на первый взгляд, а так-то сразу после входа нежданных гостей в студию слева в углу послышалось какое-то шевеление, и оттуда возникло ночное привидение — девчушка с заспанными глазами и немым укором во взоре.

— Вы кто такие? — спросило привидение.

— Я Генеральный секретарь ЦК КПСС, а это мой помощник, — объяснил Романов привидению диспозицию, — телевизор сморишь, наверно — сможешь меня идентифицировать?

И он повернулся в профиль, а потом обратно анфас.

— Ой, Григорий Васильевич, — расцвела в улыбке девчушка, — а что это вы тут делаете в такой поздний час?

— Хочу выйти в эфир с экстренным сообщением, а ты что подумала?

— Так ведь все операторы по домам сидят… да и санкцию начальника получить бы неплохо, — отвечала девушка, — меня, кстати, Ксюшей зовут.

— Отлично, — отозвался Романов, — откуда тут можно позвонить Лапину, подскажи…

Через тридцать секунд генсек уже набирал номер руководителя Гостелерадио, заботливо предоставленный Ксенией. Лапин взял трубку на четвертом гудке.

— Слушаю, — проскрипел он с заметным усилием.

— Сергей Георгиевич, — ответил ему генсек, — это Романов беспокоит…

— Я весь внимание, Григорий Васильевич, — мигом проснулся тот.

— Вы в курсе, что у нас в стране происходит?

— Если честно, то не очень, — признался он, — выпил снотворное и лег спать в восемь вечера.

— Так вот, — наставительно заметил Романов, — у нас в стране военный переворот происходит… я с большим трудом выбрался из Кремля, он со всех сторон окружен танками, и теперь нахожусь в здании Гостелерадио на Королева.

— Я немедленно выезжаю к вам, Григорий Васильевич, — тут же вылетело из Лапина, — самое позднее через полчаса буду на месте.

— А перед отъездом дайте команду работникам, которые задействованы в программе Время — пусть они подготовят мой выход в эфир.

— Слушаюсь, товарищ Романов, — чеканным голосом отвечал Лапин, — будет исполнено, товарищ Романов.

— Ну вот, — обернулся Романов к Ксюше, — вопрос с твоим руководством мы, кажется, утрясли… а не расскажешь, пока суть да дело, как тут производство организовано?

— Конечно, — Ксюша окончательно проснулась, сверкнула глазами в сторону помощника Миши и начала рассказывать, — появилась это программа, если мне не изменяет память, в 68 году… а до этого просто Новости были, и не в 9 вечера они начинались, а в половине девятого. Сначала выходила с Шаболовки, а когда вот этот комплекс построили, к Олимпиаде-80, она сюда переехала. Это основная информационная программа СССР, имеет корпункты в 40 странах мира, ведут ее такие известные товарищи, как Игорь Кириллов, Анна Шатилова, Татьяна Судец и Евгений Кочергин. Если интересен сам процесс съемок, то вот там (она показала на стол в дальнем углу студии) сидят дикторы, а вот здесь (она очертила что-то вроде магического круга) располагаются телекамеры. Запись вечерней программы происходит в 12 часов по Москве, ее транслируют на Камчатку и Сахалин, если никаких существенных событий не происходит, то потом то же повторяют для Иркутска, Алма-Аты и Свердловска. Ну а если что-то новое произошло, происходит перезапись программы для Европейской части страны.

— Понятно… — ответил Романов, — ну а ты-то какое место занимаешь во всем этом?

— Ночной дежурный, — ответила она, — точнее ночная дежурная. Отвечаю за пожарную безопасность и за прочие непредвиденные ситуации. Вот сегодня такая ситуация, похоже, и случилась… первый раз на моей памяти.

Но тут в коридоре раздался дробный топот сапог и ботинок и в студию ворвалась целая команда работников Гостелерадио. Впереди был тяжело дышащий мужчина в майке и джинсах.

— Добрый вечер, Григорий Васильевич, — с порога объявил он.

— Ночь уже на дворе, — поправил его генсек.

— Извиняюсь, — быстро поправился он, — доброй ночи… меня зовут Евгений Скорняков, я заместитель председателя Гостелерадио — Сергей Георгиевич поручил мне обеспечить все ваши потребности, Григорий Васильевич.

— Отлично, — пружинисто выпрыгнул из своего кресла генсек, — в мои насущные потребности входит немедленный выход в эфир с обращением к советским гражданам… обеспечите?

— Конечно, для того и стою на своем посту, — не смутился зам Лапина, — какая ожидается длительность вашего обращения?

— Я точно не подсчитывал, — ответил Романов, — но думаю, что в 10–12 минут уложусь.

— Отлично, садитесь вон в то кресло, — он указал на место под торговой маркой программы Время, — подводка какая-нибудь вам потребуется или сразу начнете обращаться?

— В смысле чтобы диктор меня объявил? — немного замешкался генсек, — если Кириллова или Шатилову найдете, тогда да, пусть объявят… если не найдете, то без объявлений пойду.

— Боюсь, Игоря Леонидовича или Анну Николаевну мы в такие короткие сроки организовать не сможем… — замешкался Скорняков.

— Ну значит без подводки давайте, просто музыку и это… внизу можете пустить строку «срочный информационный выпуск»?

— Попробуем… — не стал ничего обещать заместитель, — но не гарантирую, что получится…

— У вас ведь тут все в записи идет, прямых эфиров не осталось? — спросил Романов.

— Так точно… — встал по стойке смирно Скорняков, — вдруг что нештатное случится, тогда можно будет поправить.

— Хорошо, не буду настаивать на прямом эфире, давайте, как обычно…