Анти-Горбачев-5

Глава 17

Североморск

Встреча на высшем уровне на борту авианосца закончилась ожидаемым подписанием двух соглашений и улыбками руководителей двух держав на камеры многочисленных корреспондентов. Саммит в Вашингтоне также был согласован ориентировочно во второй половине сентября — к этому моменту было реально согласовать все спорные моменты в договоре по ракетам средней дальности.

А по возвращении в Кремль Романов распорядился организовать поездку на базу Северного флота в Североморске.

— Две составляющие нашей ядерной триады я уже видел, осталось восполнить последний пробел и проинспектировать наш подводный флот, верно? — спросил он у своего секретаря, и тот не смог выразить ничего, кроме горячего согласия с этим утверждением.

Поездка была согласована в течение двух рабочих дней, и 18 декабря борт с высоким руководителем взял курс из Внукова на Мурманск. В дороге очень сильно болтало, воздушные ямы на сотни метров вниз сменялись крутым набором высоты, а вдобавок еще и сильная турбулентность заставляла трепыхаться мелкой дрожью все незакрепленные вещи и детали самолета. Поэтому Романов сильно обрадовался, когда, наконец, лайнер мягко приземлился в аэропорту самого северного города, имевшего в народе название Мурмаши. На дворе тут стояла долгая полярная ночь, поэтому садились в свете прожекторов.

— Давайте все церемонии оставим на второе, Владимир Николаевич, — сказал Романов первому секретарю обкома Птицыну, — а сразу займемся делом.

— Конечно-конечно, Григорий Васильевич, — бодро согласился с начальственным мнением тот, — автомобили готовы, можно сразу выехать в Североморск.

— А у вас тут совсем даже и не морозно, — сообщил Романов, когда усаживался на заднее сиденье черной Волги, — в Плесецке куда как холоднее было.

— Океан рядом, — пояснил секретарь, — теплое течение к тому же…

— Северное сияние покажете? — задал следующий вопрос генсек.

— Уж с чем, с чем, а с Северными сияниями у нас полный порядок, — обрадовался Птицын смене темы, — примерно через два-три часа начнется.

— А что это такое, можете рассказать? — попросил Романов, — а то я кроме названия ничего про него не знаю.

— Запросто, — перешел секретарь на простонародный язык, — северное, оно же полярное сияние — это оптическое явление в виде свечения верхних слоев атмосферы, вызванное взаимодействием магнитного поля Земли с так называемым солнечным ветром. Выглядит, как столбы света, обычно зеленого или синего цвета, периодически меняющие направление и интенсивность.

— Понятно… — погрузился в раздумья Романов, — а почему оно только в северных широтах бывает? За полярным кругом?

— Это связано с магнитным полем Земли, Григорий Васильевич, — пояснил секретарь, — оно вытягивает заряженные частицы солнечного ветра в район своих полюсов, а полюса эти примерно совпадают с географическими… о, кажется начинается, — и Птицын показал направо, там явственно виднелись сполохи зеленого цвета.

— Остановите машину, — попросил Романов у шофера, тот послушно уткнулся в обочину.

Генсек вышел и пару минут наблюдал за этим природным явлением.

— Зимой, кстати, полярных сияний бывает гораздо меньше, чем осенью и весной, — сказал ему в спину Птицын, — это тоже как-то с физикой связано, но я уже не помню как.

— Теперь я видел все, — усмехнулся Романов, усаживаясь на свое место, — хотя нет, что это я — запуск ракеты с подводной лодки пока не видел.

— Этот пробел мы тоже восполним в ближайшем времени, — сообщил ему секретарь, радуясь, что разноса за разные недочеты и недоработки, похоже, не ожидается. — А вот и пирс с кораблями, — показал он направо,- сейчас мы подрулим к флагману, это крейсер «Петр Великий», только что встал на боевое дежурство.

Возле крейсера был выстроен почетный караул во главе с командующим флотом адмиралом Громовым.

— Здравия желаю, товарищ верховный главнокомандующий, — гаркнул он, что было сил, а караул поднял карабины на плечо и сделал четкое «равняйсь» в эту сторону.

— Не надо так громко, — махнул рукой Романов, — я уже все понял — силы Северного флота стоят на страже Отечества и готовы отразить атаку любого противника. Давайте пройдем на корабль, покажете мне, что и как там у вас…

— Милости просим, Григорий Васильевич, — перешел на нормальный язык командующий, — все службы корабля готовы продемонстрировать вам свои боевые навыки.

— Отлично, — ответил Романов, забираясь по сходням на борт «Петра Великого», — совсем недавно у меня была аналогичная экскурсия по «Дуайту Эйзенхауэру», заодно посмотрю, как у нас обстоят дела сравнительно с американцами.

— И что там интересного на «Эйзенхауэре», — не смог не поинтересоваться адмирал Громов.

— Чуть позже расскажу, — пообещал ему Романов, — а это что, не подскажете? — показал он в сторону счетверенных пусковых установок по правому борту.

— Это, Григорий Васильевич, — четко ответил капитан, — противокорабельные ракеты «Гранит», основное вооружение крейсера. Предназначены для поражения надводных корабельных средств противника, а также береговых коммуникаций.

Громов посмотрел на генсека, увидел, что тот молчит, и счел нужным углубить информацию про Граниты.

— Крылатые противокорабельные ракеты Гранит, они же П-700, они же Шипрек по натовской классификации, что означает Кораблекрушение…

— А зачем они там в НАТО все наше оружие переназывают? — неожиданно спросил Романов, — Гранит бы и был… мы же их Трайденты не переделываем в Трезубцы.

— Не могу знать, — вытянулся в струнку адмирал, — но можно предположить, что наши названия сложно произносятся на английском языке…

— Ладно, продолжайте, — махнул рукой генсек, — что там ваши Граниты умеют делать.

— Разработчиком этой ракеты и пусковых установок является НПО машиностроения из города Реутова…

— Знаю-знаю такое предприятие, — подхватил тему Романов, — раньше оно называлось ОКБ-52, если я ничего не путаю, — адмирал подтвердил эту догадку кивком, тогда генсек продолжил, — а руководил им товарищ Поликарпов, тот самый, который ПО-2 сделал…

— Это давно было, Григорий Васильевич, — счел нужным поправить его Громов, — Поликарпов умер 30 лет назад… сейчас там директором Федотов Леонид Сергеевич…

— Не знаю такого, но вы продолжайте, что там с Гранитами…

— П-700 Гранит является развитием комплекса П-6, но, к сожалению, он не мог стартовать из подводного положения, поэтому пришлось доработать модель — Гранит сейчас стоит также на вооружении подводных ракетоносцев класса Антей.

Романов промолчал, поэтому адмирал бодро закончил свою лекцию.

— Длина ракеты 10 метров, размах крыла 2,5 метра, скорость у поверхности 1,5 Маха, на высоте 2,5 Маха, дальность поражения целей до 550 километров, забрасываемый вес боевой части до 750 килограмм, может оснащаться боевыми частями в специальном исполнении…

— Это в ядерном что ли? — уточнил Романов.

— Так точно, боеголовки в этом исполнении изготовляет ВНИИТФ из Челябинска-70.

— Спасибо, про Граниты я все понял, а еще что из вооружения имеется на этом крейсере?

— Спаренная башенная артсистема, — тут же вылетело из адмирала, — а также 12 установок противозенитных ракет, два противолодочных комплекса и один противоторпедный…

— Война меча и щита… — проронил Романов.

— Что-то? — не понял его визави.

— Я говорю, идет непрерывная борьба наступательного и оборонительного видов вооружения, — пояснил генсек, — если есть торпеды, то должны быть и противоторпеды, верно?

— Да, абсолютно правильно, — согласился адмирал, но решил все же закончить свою лекцию, — и еще, как вы сами можете видеть, на палубе у нас располагаются два тяжелых многоцелевых вертолета КА-27.

— То есть ваш корабль можно назвать и вертолетоносцем? — вдруг спросил Романов.

— В какой-то степени можно, — погрузился в раздумья адмирал, — но на чистых вертолетоносцах все же должно базироваться больше, чем два, вертолета… к тому же и назначение у них, как правило, другое — они предназначены для высадки десанта, а у нас основное назначение поражение надводных целей противника.

— Хорошо, я вас услышал, — отвечал ему генсек, — мы сейчас выйдем в море, да?

— Так точно, — снова вытянулся адмирал, подумав при этом, что таких действий по стойке смирно ему давненько не приходилось делать, наверно лет 15, — мы выходим в район учений Северного флота, основным элементом которых станет операция «Бегемот».

— Поясните, Феликс Николаевич, — генсек вспомнил памятку, которую ему составил секретарь перед выездом, — что за Бегемот… нет, в общих чертах я представляю это, но хотелось бы деталей.

— Операция «Бегемот», товарищ Романов, — начал пояснения адмирал, — это одномоментный запуск всего боекомплекта баллистических ракет с отдельно взятого подводного ракетоносца К-407… 16 штук, короче говоря, их будет запущено в течение 2–3 минут. Таким образом, имитируются реальные боевые действия в случае начала глобального ядерного конфликта.

— Так-так-так, — задумался Романов, — у меня в методичке написано, что операция, если точно, называется «Бегемот-2» — значит, был еще и первый Бегемот?

— Точно так… в прошлом году были запланированы аналогичные учения с другой ПЛ, К-84, но тогда, к сожалению, все пошло не плану — запуск не удался.

— Расскажите, в чем были причины неудачи?

— По результатам расследования было установлено, что вовремя не отключились датчики давления в ракетных шахтах, поэтому там произошло нештатное повышение давления и одну из шахтных крышек вырвало из посадочного места. И эта крышка повредила цистерну главного балласта — пришлось срочно продувать остальные ЦГБ и всплывать на поверхность.

— Грустная история, — задумался Романов, — надеюсь, что второй раз на эти грабли мы не наступим.

— Все выводы сделаны, Григорий Васильевич, виновные понесли наказание, датчики давления задублированы, — отчеканил адмирал.

— Я вас понял… ну что же, давайте вместе посмотрим, как начинаются реальные ядерные конфликты, — весело сказал генсек, — когда назначен старт?

— Через… — адмирал посмотрел на часы, — через сорок пять минут, товарищ главнокомандующий.

— А полетят эти ракеты на Камчатку?

— Точно… на полигон Кура, туда все запуски из Баренцева моря производятся.