Анти-Горбачев-5

Глава 18

Море было суровым и свинцовым на вид (недаром же Северный флот расшифровывают, как Суровый флот, в отличие от остальных — Тихоокеанский это Тоже флот, Черноморский — Чи флот, Чи не флот, а Балтийский — Бывший флот), но особенного волнения не наблюдалось. По крайней мере, барашков поверху волн, которые образуются при силе ветра в 4–5 баллов, не возникало. Петр Великий шел в строю таких боевых кораблей, только поменьше размерами.

А ведь если бы дело происходило на 40–50 лет назад, невольно подумал Романов, мы бы все небо закоптили трубами от паровых машин… а сейчас все чисто, сейчас век атома на дворе.

— На крейсере ведь атомная силовая установка? — спросил он у адмирала.

— Так точно, — привычно вытянулся он, — даже две установки, по левому и по правому борту, каждая мощностью в 140 тысяч лошадиных сил, — он подумал и решил еще досыпать деталей, — скорость до 31 узла, это почти 60 километров в час, автономность 60 суток…

— То есть вы два месяца можете никуда не заходить?

— Да, так и есть, — вздохнул адмирал, — однако, время Ч приближается, осталось две минуты…

— Куда смотреть, Феликс Николаевич? — спросил Романов.

— На норд-норд-ост, — вылетело из того, но он быстро спохватился и уточнил жестом руки, — примерно вот сюда. Чтобы было нагляднее, вот вам бинокль, — и он протянул Романову здоровенный черный оптический прибор в брызгозащитном исполнении. — А я отдам необходимые команды.

Романов остался на палубе один, если, конечно, не считать вездесущего товарища из девятки.

— Началось, Григорий Васильевич, — нарушил охранник молчание, — вон первая ракета пошла.

Романов перевел взгляд (оказалось, что это немного не там, куда показывал адмирал) и увидел бурун воды, из которого с некоторой натугой выскочило длинное веретенообразное тело. На высоте с десяток метров над водой включились маршевые двигатели, и ракета уверенно двинулась в небеса, чуть наклоняясь в восточном направлении и оставляя за собой дымный след.

— Вторая пошла, — снова сказал охранник, — хорошо идут…

Романов проводил взглядом и этот снаряд, а тут к нему подтянулся Громов.

— Пока все идет по графику, Григорий Васильевич, — за три минуты К-407 должен расстрелять весь боезапас.

— А вы мне вот что скажите, товарищ Громов, — задал неожиданный вопрос Романов, — а в условиях реальных боевых действий ведь нашу лодку должны отслеживать, верно?

— Конечно, все наши подводные лодки тщательно отслеживаются противником — с надводных кораблей и со спутников.

— Значит, уже после первого выстрела должны последовать ответные меры?

— Да, Григорий Васильевич, по нашему боевому расписанию ответный удар должен последовать через пятнадцать минут… время на запуск всего боекомплекта имеется.

— Стало быть, весь экипаж этой подлодки по сути является смертниками?

— Товарищ Романов, — официально выразился адмирал, — после начала мировой ядерной войны по сути все человечество будет являться смертниками…

— Это верно, это верно… — поостыл генсек, — стало быть надо сделать все, чтобы мирового конфликта не началось.

— А для этого надо укреплять наш ракетно-ядерный щит, — сказал удивительно умную фразу Громов.

— Он же и ракетно-ядерный меч, — добавил Романов, — о, а это уже пятая ракета пошла?

— Уже шестая, — пояснил Громов, — еще десять осталось.

— А они все реальные, эти ракеты, или имитация?

— Две штуки из боекомплекта это самые настоящие Р-29М, без боевой части, конечно, — ответил адмирал, — по натовской классификации Скиф…

— Ну надо же, — развеселился Романов, — какие начитанные люди в НАТО сидят, кое-что знают и о нашей истории… но вы продолжайте.

— А остальные 14 — это эквивалентные по баллистике макеты… расходование реального боекомплекта руководство флота посчитало чрезмерным.

— Наверно и правильно… — тут же отвечал генсек, — реальными ракетами мы ударим по Вашингтону, если что. До него ведь отсюда примерно столько же, сколько и до Камчатки?

— Чуть побольше — до Куры 5,5 тысяч километров, а до Белого дома 7 тысяч.

— Ну, я думаю, что все долетит без проблем.

А подводная лодка тем временем отстреляла последнюю ракету и всплыла в надводное положение. Через некоторое время на мостик прибыл вестовой с каким-то пакетом, Громов вскрыл его и объявил:

— С полигона Кура сообщают — все 16 боеголовок попали в цель, максимальное круговое отклонение составило 65 метров.

— Надо будет наградить экипаж подлодки, — заметил Романов, — такая операция, если не ошибаюсь, впервые в мировой практике произведена, да? У нас будет весомый аргумент в переговорах с Бушем по ракетным вопросам, верно?

А где-то в центре по предупреждению о ракетном нападении НОРАД слегка обалдевшие сотрудники в который раз пересчитывали количество запусков из Баренцева моря. Инфракрасная система космического базирования СБИРС зафиксировала множественные следы запусков из одного отдельно взятого места на карте.

— Русские что, свихнулись, — спросил оператор Алекс у своего напарника, — запускать полный боекомплект с подводной лодки?

— Я не знаю, — отвечал ему напарник Джонни, — свихнулись они там или как, справок от психиатра они нам точно не предоставят… но проделали они этот финт виртуозно… 16 выстрелов, и все в яблочко…

— Да уж, — со вздохом констатировал Алекс, — наши Огайо так, скорее всего, не сумеют… надо передать информацию по команде, — спохватился он, — давай распечатку.

Семейные дела

Вечером следующего дня Генеральный секретарь ЦК КПСС сидел у себя в квартире на кухне и хлебал борщ, сваренный супругой.

— У меня недавно была беседа на кулинарные темы, — неожиданно вспомнил он.

— И с кем же, — заинтересовалась Анна Степановна, — если не секрет?

— Не секрет — с американским президентом… про борщ как раз и разговорились.

— Расскажи, — Анна уселась напротив супруга и подперла щеку рукой.

— Обедом они там меня накормили, суп был с креветками и еще чем-то из моря выловленным… а я в ответ рассказал, что обычно в России едят — вот так на борщ и вырулила беседа. Я кстати, пообещал Бушу накормить его этим супом, когда он к нам приедет.

— А он приедет?

— Конечно… правда, когда — не очень ясно. Сначала я в Вашингтон съезжу, это уже практически точно определено, в сентябре. Так что готовься к заморскому вояжу, там считается обязательным присутствие жены высокого гостя.

— Подготовлюсь, — улыбнулась Анна, — а еще что вы про кулинарию обсуждали?

— В общих чертах договорились об обмене закусочными заведениями — они откроют у нас Макдональдсы, а мы в ответ либо Пельменные, либо Блинные. Для начала по паре заведений…

— Это хорошо, — проговорила супруга, — я про Макдональдсы много слышала, но ни разу не пробовала, что они там предлагают…

— Бутерброды, больше ничего… если с котлетой внутри, называется гамбургер, если с сыром, то чизбургер. Ну и жареную картошку с Кока-колой, конечно, добавляют. На редкость неполезная пища, наши блины в этом смысле бьют их гамбургеры, как сборная СССР по хоккею бьет каких-нибудь швейцарцев.

— Понятно… — задумалась Анна, — а как он вообще выглядит, этот Буш?

— Да как я примерно, — развеселился Романов, — возраст почти такой же и заботы похожие… с ним в принципе можно будет договориться… не о всем, конечно, но о многом.

— А у меня вот какие новости от дочерей, — сменила тему Анна, выкладывая на стол два письма. — От Вали и от Наташи…

Генсек молча взял оба письма и внимательно прочитал их по очереди, потом начал отвечать.

— У Вали, по-моему, все наладилось, а вот с Натальей надо будет что-то решать… она что, всерьез собралась разводиться?

— Более, чем серьезно. Уже и заявление подали совместно с Геной… хочет выехать к этому своему новому хахалю в Штаты.

— Ох, тяжелы грехи мои, — пробормотал Григорий, — мало мне было скандала с эрмитажевским сервизом на ее свадьбе, теперь еще и это…

— Тем более, что никакого сервиза вообще не было, — подхватила тему Анна, — мы же в обычной квартире свадьбу справляли — посуда какая-то стояла на столах, но самая обычная.

— Это был привет от Андропова, — пустился в воспоминания Романов, — у нас давние контры были, вот он и распустил эту грязную сплетню… знаешь, меня про этот сервиз даже во Франции спрашивали, вот как широко разлетелось.

— Так что с Наташей-то делать будем?

— Где она сейчас?

— Вообще-то в Южно-Сахалинске, но конкретно сегодня в Ленинград должна была приехать, в отпуск.

— Надо съездить к ней и поговорить, — отвечал Романов, поднимаясь из-за стола, — не очень-то здорово, когда дети лидера державы убегают на ПМЖ в другие страны. Второй Алилуевой нам только не хватало…

Красная стрела примчала руководителя страны к дебаркадеру Московского вокзала в Питере ровно в 7.55, время, обозначенное в расписании еще со сталинских времен. Наташа встретила отца возле восьмого спального вагона — вид у нее был, прямо скажем, не слишком радостный.

— Ну здравствуй, доча, — поцеловал ее Романов, — давно не виделись…

— Поехали ко мне домой, там и поговорим, — ответила она, поправляя меховую шапку.

Черная Волга, предоставленная управделами Ленинградского обкома, домчала генсека с дочкой до ее квартиры за считанные минуты — она жила совсем недалеко от вокзала, за Александро-Невской лаврой.

— Предчувствую, папа, — сказала Наталья, быстро соорудив чай на кухне, — что разговор у нас будет непростой, так?

— Правильное у тебя предчувствие, — с тяжелым вздохом подтвердил ее предположение отец. — Расскажешь, может, что у тебя с этим американцем-то?

— Любовь у нас, папа, любовь, — ответила она, гордо вздернув голову вверх.

— Напомню, хоть это и против правил, что тебе уже сорок лет, доча, — сказал Романов, разглядывая стаю галок за окном, — не девочка уже, чтобы голову-то терять…

— Любви, папа, все возрасты покорны, — парировала его слова она, — как сказал Александр Сергеевич.

— Это да, это верно, — вторично тяжело вздохнул отец, — кто он хоть такой-то, это твой, как его… Баскофф что ли… с русскими корнями наверно, судя по фамилии?

— Угу, — ответила Наташа, — дед с бабушкой из Одессы переехали в Нью-Йорк, всего-то лет шестьдесят назад.

— Давай уже подробности — кто он такой, чем занимается, был ли раньше женат? Фотографию что ли показала бы…

— Да я могу вживую тебя с ним познакомить, — предложила она, — он как раз сейчас в местное консульство перевелся… живет на Черной речке.

— Я, если ты помнишь, человек государственный, — напомнил ей Романов, — и все мои контакты должны сначала быть проверены сама понимаешь, где… так что вот так с бухты-барахты не получится. Лучше расскажи сначала.