Академия «505». Крах Ремали. Часть 1

Глава 18

Он даже не подозревал, что огонь может не только отнимать, но и давать.

Из запрещенной Альтингом книги «451 градус по Фаренгейту» Рэя Брэдбери

Я осмотрел переполненный зал.

– И что мы будем с этим делать?

Кай отпил от стакана виски, но захлебнулся, когда услышал девчачий визг:

– Ксивер, надень платье!

Я захохотал от вытянувшегося лица брата, однако мы с облегчением выдохнули, когда вдалеке пронеслась Ксивер. Слава богу, в одежде. Они с Сиерой показывали средние пальцы какому-то парню со светлыми волосами, пришедшему к нам из Академии «505». Вроде бы его звали Ашером.

– Когда-нибудь я убью этого ублюдка, – пробормотал Кай, на что я понимающе хмыкнул.

Джулиан решил закатить вечеринку и пригласил всех желающих, поэтому здесь были и студенты академии, и изгнанники, которых мы перестали называть так, как только они примкнули к революции, и повстанцы, что жили в подземном городе уже несколько лет.

Что касательно Джулиана, то он прижимал к стене Рейвен, одетую во всё розовое, и пытался съесть ее лицо.

Ох уж эти русские и их беспринципность.

Вечеринка началась пару часов назад, но никто не расходился, потому что каждому нужна была передышка. Подготовка не останавливалась ни на день. Нельзя было забывать, что все мы – обычные люди, которые вправе хоть ненадолго расслабиться.

Ну, не будем вспоминать, как расслабляются Исайя и Джульетта. Пришлось относить обоих в спальню, потому что мамочка Зальцри чуть не разбила себе голову, а Исайя мирно посапывал на диванчике, пока Ксивер рисовала ему несмывающимся маркером усы.

Одним словом – Каратели.

Мой дом.

В глазах рябило от световых вспышек, а голова раскалывалась от оглушительной музыки. Всё это было непривычно для меня. Половину детства я провел в страхе – как и человек, стоящий сейчас рядом со мной, – а потом выгрызал себе место под солнцем. Я ломал себя, чтобы выжить. И сделал это, помогая выжить другим.

Развлечения были чужды мне.

Тем более после того, что показал мне Кай.

Даты смерти.

– Как думаешь, Фьорны еще живы? – поинтересовался, наблюдая за тем, как в зал входят раскрасневшиеся Крэйтон и Роксания. Я закатил глаза, хотя в глубине души признавал, что просто завидовал.

– Лучше им быть живыми и за решеткой, чем мертвыми и в спокойствии. Они не заслужили легкой смерти, – ответил Кай с присущим ему холодом.

Я почесал короткую щетину.

– Не думаешь, что она могла солгать и прислать поддельные документы?

– Я проверил. Их больше нет.

Он снова отпил виски, а я постарался не смотреть на бутылки алкоголя, ведь знал, что могу сорваться. Моральную боль я привык глушить чем попало, но чаще всего – огнем. Его рядом не было. А сейчас, когда я сожалел о произошедшем, мои руки могли потянуться к чему-то другому – более разрушительному.

Психика ребенка, выросшего в неблагополучной семье, в любом случае отличалась от психики здоровых детей. Я вымещал свои эмоции на огне. Мне постоянно хотелось что-то сжигать, взрывать, уничтожать. Руки чесались, когда нужно было сидеть в городе и не выходить на поверхность, где я мог поддаться безумству.

Поэтому приходилось отвлекаться.

Порой дети, которые росли у приемных родителей, без зазрения совести уходили от них по достижению совершеннолетия. Я никогда этого не понимал. Если бы Фьорны вели себя адекватнее и не били нас, я бы их не бросил. Но случилось то, что случилось, поэтому я мечтал об их смерти.

Я с уверенностью мог сказать, что моими родителями стали Джульетта и Исайя Зальцри. Хоть они не воспитали меня в детстве и подростковом возрасте, но привили много убеждений в более осознанное время.

Я бы сделал всё ради них. Даже отправился в тюрьму.

Однако касательно моих неродных братьев и сестер… У меня осталась особая связь с каждым из них, но не такая сильная, как с Каем. Я узнавал, где они и как поживают, чтобы не чувствовать вины, но не поддерживал общение.

Сложно объяснить, почему я так делал. Возможно, чувствовал обязанность. Возможно, эгоистично боялся, что они заберут себе всё внимание, если когда-нибудь встретятся с моим окружением.

Черт знает. Всё равно уже ничего не изменить.

Встряхнув головой, я закинул руку на плечо Кая и широко усмехнулся.

– Давай не будем о грустном, иначе я… О, господи…

Дыхание перехватило.

Потому что я увидел ее.

Астрид Цирендор не хватало только диадемы, чтобы выглядеть как истинная королева. Ее переливающееся платье золотистого цвета, которое заканчивалось ниже коленей, словно специально подобрали под цвет глаз, что преследовали меня на каждом шагу. Я сглотнул, увидев ее блестящие черные волосы, собранные в тугой хвост, и туфли на каблуках, благодаря которым она стала еще выше.

– Ты влюбился в мою бывшую невесту.

Господи, как же она прекрасна…

– Но я дам вам свое благословение, потому что, к твоему счастью, никогда не испытывал к ней… Феникс, закрой рот.

Эти длинные ноги… А какие у нее губы… Боже…

Кай ударил меня по челюсти, и я пришел в себя.

– Что? – рявкнул, чувствуя учащенное биение сердца.

Он смотрел на меня таким же взглядом, как в детстве.

– Что, блядь, что? Иди и пригласи ее на танец. Или я найду того, кто сделает это быстрее.

– Ты не посмеешь.

– Конечно, я посмею, придурок.

Меня тут же охватило волнение, которого я никогда не испытывал.

В своей жизни я привык ко многому, но чтобы вот так задыхаться от вида малознакомой девушки – это совершенно не про меня. Командиры и напарники часто называли меня ловеласом, потому что прыгать в чью-то кровать после тяжелого дня стало для меня неким ритуалом.

Я ругался, напивался до отключки и совершенно не сдерживался в своих желаниях.

И что теперь?

Я возжелал королеву.

Астрид была слишком идеальной и не подходила мне. Мы жили в двух разных мирах, и даже наш внешний вид говорил об этом. Ее словно слепили по подобию греческой богини, а меня выточили из грубого камня. Мое тело было усыпано татуировками, а ее кожа напоминала шелк. Мои волосы находились к беспорядке, а каждая частичка Астрид была доведена до совершенства.

– Я тебя понял, Феникс.

– Подожди, мать твою.

Я схватил его за плечо и дернул обратно.

Господи, мы на самом деле делали это?

– Я нормально выгляжу? – спросил напряженным тоном. – Черт, не убрал щетину. Она же ей не нравится…

Кай поставил стакан на стол и начал разминать мои плечи.

– Соберись, боец. Джинсы подчеркивают твою задницу, от которой она будет без ума. А мышцы свои видел? – Он сжал мои бицепсы, и я самодовольно хмыкнул. – Это горячо, Феникс.

– Как я пахну? Приятно?

Кай наклонился и повел носом около моей шеи.

– Да, думаю, ей…

– Эм-м-м, чем вы тут занимаетесь?

Мы с Каем повернулись на голос, не меняя положения тел.

Я тут же отпрыгнул от него, но быстро сложил руки на груди, напрягая бицепсы под тканью белой футболки.

– Думаем, как ему соблазнить тебя.

Я повернулся к Каю с каменным выражением лица.

– Ты серьезно?

Он помахал нам двумя пальцами и ретировался, увидев вдалеке свою девушку. Я проводил его уничижительным взглядом, на что он прошептал одними губами: «Действуй, боец».

И вдруг, словно по волшебству, заиграла медленная песня.

Соберись. Это твой шанс.

Наши с Астрид взгляды пересеклись.

– Потанцуем?

Ты охренительно плохо танцуешь, придурок.

– А предложение руки и сердца будет?

– Посмотрим на твое поведение, красотка.

Я заметил, что ее глаза были подернуты тонкой пеленой, будто она немного выпила. Наверное, иначе бы Астрид не подошла ко мне. Всё наше общение строилось на перебранках и прожигающих друг друга взглядах. Однако когда эта сногсшибательная девушка, напоминающая мне богиню, отворачивалась, я смотрел на нее с высунутым языком.

Да, я признавал это. И что?

Предлагая ей потанцевать, я был готов к любому исходу, однако не к тому, что она возьмет меня за руку и потянет за собой.

– Только не отдави мне ноги.

Обойдя танцующих, мы остановились в самом темном уголке зала. Неподалеку из стороны в сторону покачивались несколько парочек, но меня они не особо волновали, потому что от прикосновения ее кожи к моей по телу пробежались мурашки.

А когда она посмотрела на меня и облизнула губы, всё волнение испарилось и на его место пришла жажда.

Я так отчаянно жаждал вкусить ее.

Как только Астрид сделала шаг ко мне навстречу, я положил руки на ее талию и притянул к себе. И, черт возьми, мое огрубевшее сердце затрепетало. Мы идеально подходили друг другу. Из-за высоких каблуков ее губы практически коснулись моей шеи, мягкая грудь прижалась к стальным мышцам, заставив меня внутренне застонать.

– Ваше Величество соизволило потанцевать с таким бедным грубияном, как я?

Астрид обвила руками мою шею, и я мелко задрожал.

Приехали.

– Удивительно, но меня больше привлекают мужчины, которые не подходят мне, – пробормотала она, начиная покачиваться из стороны в сторону. – Дикие. Необузданные.

От ее признания внутри меня поднялась жаркая волна.

– Почему?

– Я выросла в кругу снобов, поэтому хочу чего-то… запретного, – ответила она почти шепотом. – Богатая девушка в замке из слоновой кости и парень, который пачкает руки в крови и грязи. Парень, горящий в огне.

Горящий в огне.

Почувствовав неземное притяжение, я наклонился и остановился в нескольких дюймах от ее лица. Астрид смотрела на меня своими необычными золотистыми глазами с такими смешанными чувствами, словно сама не понимала, почему оказалась в моих руках.

– Я бы хотел запятнать тебя, – признался я, смотря в ее глаза. – Снять эту маску высокомерия и чопорности. Узнать, что таится внутри. Но если тебе нужен мужчина на одну ночь, чтобы повеселиться, то ты не к тому обратилась. Я беру либо всё, либо ничего.

Да, это говорил я. Тот, кто сам любил только повеселиться.

Но не с ней.

Она вонзила ногти в мою кожу, заставив меня зашипеть.

– Я тоже беру либо всё, либо ничего, Феникс.

От того, как Астрид произнесла мое имя, меня пробрало возбуждение.

– И что тебе мешает?

Она неуверенно отвела взгляд и промолчала. Но почему-то я чувствовал, что ей мешает.

Общественное мнение.

Мне удалось найти информацию об ее отце и детстве, которое она провела на постоянных светских приемах. Он выставлял ее как трофей. Мол, посмотрите, какая у меня идеальная дочь. Красивая, образованная, послушная. Она надевала на себя ангельскую маску, пока внутри желала о чем-то противоположном.

– Я не кончаю.

Простите?

– Что?

– Я не кончаю, – повторила Астрид, и я почувствовал, как ее тело напряглось. – Никогда. Просто хочу предупредить, что если ты захочешь меня в свою постель, тебе придется иметь дело со сломленной женщиной.

Меня пробрало недоумение. Не из-за ее признания, а из-за последнего предложения.

Я обхватил ее подбородок и повернул к себе, чтобы заглянуть в глаза, которые она так старательно от меня прятала.

– Почему ты называешь себя сломленной?

– Нормальные девушки делают это… Но не я.

– Ты кончала от своих прикосновений?

Щеки Астрид слегка покраснели, только я не знал, дело в алкоголе или стеснении. Разве такая девушка, как она, может стесняться себя?

– Когда мы спали с Каем, то не испытывали чувств, поэтому особого наслаждения не было. Ни с моей стороны, ни с его. – Меня не особо волновало их прошлое, потому что жизнь могла привести тебя куда угодно. Главное, что сейчас они всё разрешили. – У меня был секс с еще несколькими партнерами, но кончала я только от… Ну, ты понял.

Когда я представил, как она доводит себя до оргазма, член болезненно дернулся. В моих фантазиях это выглядело слишком эротично.

Не раздумывая ни секунды, я взял ее за руку и потянул за собой.

– Эй, куда ты идешь?

Огибая танцующих, мы двинулись к лестнице, которая вела на этаж, опоясывающий зал. Астрид цокала каблуками позади, но не противилась. Я не знал, как она отреагирует на мои действия, но ее слова зажгли во мне пламя. Мне посчастливилось наблюдать за ней ранее, во время занятий, и сделать некие выводы. Я видел, какие взгляды она на меня бросала, как в отвращении кривила губы, а потом тайком спрашивала обо мне у своих друзей.

После того, что я сейчас услышал, я не мог просто взять и отпустить ее.

Возможно, я недостоин этого. Но мне плевать.

Мы поднялись наверх, и я подтолкнул Астрид к перилам, а сам прижался к ее спине. Она глубоко вдохнула, когда я положил руки на перекладины с двух сторон от нее.

Я кивнул вниз и прошептал ей на ухо:

– Видишь всех этих людей?

Ее дыхание участилось.

– Да.

Она положила руки рядом с моими, и я переплел наши пальцы. Затем опустил правые ладони ей на живот, прижав к себе. Астрид ахнула, когда почувствовала, насколько я возбужден.

Наши руки скользнули к разрезу на ее платье.

– Они тоже видят тебя. Но не всю.

Если смотреть снизу, были заметны наши тела от талии и выше: низ скрывали металлические перегородки. Казалось, словно я стою позади и что-то ей рассказываю. Но если кто-то решит подняться наверх, он увидит, как я прижимаюсь к ней и веду наши ладони к ее нижнему белью.

– Что ты делаешь? – прохрипела она, повернув голову. Ее золотистые глаза подернулись пеленой страсти, сквозь которую пробивалась неуверенность.

– Хочу показать, чего ты была лишена столько времени.

Мой голос звучал расслабленно и даже немного лениво, хотя внутри всё сгорало от желания почувствовать ее на своих пальцах. Кожа Астрид была до неприличия мягкой и пахла чем-то пряным. Я прижался лбом к ее затылку, а затем сдвинул край кружевных трусиков и провел по ней кончиком пальца.

На моих губах появилась улыбка.

Она была влажной.

– Ты так быстро возбудилась?

Астрид сильнее прижалась ко мне бедрами и всхлипнула.

– М-м-м?

– Пожалуйста, – выдохнула она. – Сделай что-нибудь…

С удовольствием.

Я задрал платье, просунул одну ногу между ее коленей и заставил развести их шире. Астрид слегка выгнула спину, повернув ко мне голову. Наши взгляды одновременно опустились вниз, когда я осторожно ввел в нее ее же палец.

Она прикусила пухлую губу и посмотрела на меня умоляющим взглядом.

Это самое красивое зрелище, за которым я только мог наблюдать.

– Хорошо? – прохрипел я.

– Да, продолжай…

Когда мой средний палец последовал за ней, Астрид издала короткий стон, но тут же сжала губы. Мне же пришлось сделать несколько медленных вдохов, потому что голова закружилась от ее мягкого тепла. Я прижал ладонь к ее клитору, заставив Астрид сильнее обхватить поручень.

– Запомни, что я тебе скажу. Ни один человек снизу, который посмотрит сюда, не узнает, что происходит внутри тебя. А внутри тебя, – я сильнее толкнулся в нее, не сумев сдержать довольного стона, – происходит это.

– Боже, – простонала Астрид.

– Можно просто Феникс, но давай оставим это на потом. Ни один человек, который посмотрит сюда, не осудит тебя, потому что он видит то, – я закусил уголок губы, когда она сжала изнутри наши пальцы, – что ты позволяешь им видеть.

Словно по команде я заметил, как снизу нам машет Зейден. Астрид зажмурилась, чтобы не застонать, а я поднял руку и помахал ему в ответ.

– Так ты жила всю жизнь. Скрывала часть себя, как сейчас скрывает нас это место. Но есть люди, – я медленно вынул наши пальцы и поднес к своему лицу, – которые хотят видеть всю тебя.

Глаза Астрид расширились, когда мой язык скользнул по влаге и слизал ее вкус.

Я застонал.

– И им это чертовски нравится.

Удостоверившись, что Зейден на нас не смотрит, я поднес ладонь к ее губам. Удерживая зрительный контакт, она захватила своим горячим ртом блестящие пальцы и слизала с них мою слюну, смешанную с ее возбуждением.

Пришлось сильнее сжать перекладину, потому что желание нагнуть Астрид и опуститься на колени, чтобы съесть ее, было слишком велико.

– Что подумают остальные? – задумчиво спросил я себя. – А остальным плевать. Тебя должна заботить только ты и твое собственное удовольствие.

Астрид начала опускать наши руки, однако я обхватил ее за талию и развернул лицом к себе. Теперь всем снизу казалось, будто мы просто беседуем, однако одна моя ладонь сжала ее упругую задницу, а вторая начала выписывать круги по пульсирующей точке.

– Феникс… – издала она тихий всхлип, спрятав лицо в моей шее.

Не удержавшись, я быстро оглядел низший уровень и приник губами к ее плечу. Сладость ее кожи взорвалась на моем языке, и я чуть ли не закатил глаза от этого ощущения.

– Пожалуйста, не останавливайся…

Однако я наоборот отстранился и услышал ее разочарованный стон.

– Прости. Кажется, шнурки развязались, – лениво протянул я и опустился на колени.

Астрид испуганно оглянулась.

– А вдруг кто-то…

Она замолчала, словно вспомнив мои слова.

– Тебе плевать, – прошептал я.

Сегодня я не собирался есть ее. Мне хотелось подразнить Астрид, чтобы позже она не воротила от меня нос, а сама пришла ко мне в постель и попросила о том, чего хочет.

Мои пальцы заскользили от изящных лодыжек к коленям, затем достигли бедер и приподняли платье. Спустив одной рукой нижнее белье, от вида которого меня пробрал голод, я резко припал к ней губами и втянул в рот клитор.

Сверху послышался сдавленный звук.

Мне хватило одного движения, чтобы понять, насколько сильно я одержим этой девушкой. Желание продолжить и довести ее до оргазма языком было слишком соблазнительным, однако я не хотел рисковать. Поэтому просто пососал ее и провел языком до входа, после чего вернул трусики на место, поднявшись на ноги.

Я провел многие ночи, мечтая вырвать ее из кровати и отнести в свою комнату, а затем выбивать из ее хорошей головки такую же хорошую девочку.

Потому что она заслужила свободы.

И она не была сломленной.

Что я смог доказать, когда придвинулся к ней и высунул язык. Она смотрела на меня помутневшими глазами, но затем обхватила его губами и втянула в свой рот, чувствуя наш общий вкус.

Я был в шаге от того, чтобы поцеловать ее.

Раздеть.

Трахнуть.

Но этот миг принадлежал ей. Поэтому я положил голову на хрупкое плечо, просунул руку между стройных ног и начал доводить ее до оргазма. Астрид постанывала, хныкала, прикусывала губу, ритмично двигая бедрами. Ей не потребовалось много времени, чтобы сжаться вокруг меня. Прикусив зубами мое плечо, она вскрикнула и отдалась наслаждению.

Спустя пару мгновений, когда она сошла с волны удовольствия, я вынул пальцы и поправил ее платье. Затем поцеловал в лоб и сказал:

– Крыло командиров, седьмая комната.

Астрид смотрела на меня так, словно я достал ей с неба звезду. Она откинула с моего лица растрепанные волосы и провела кончиками пальцев по татуировке, заставив что-то внутри меня разбиться от странного чувства.

И как раз в этот момент позади нас раздался голос:

– Баки, ты тут? Девочки соревнуется, кто больше текилы выпьет. Можешь хотя бы ты их вразумить?

Я усмехнулся Астрид.

– О, она не такая хорошая девочка, как тебе кажется.

На ее губах появилась заговорщицкая улыбка, и я понял, что эта ночь станет лучшей в моей жизни.