Агни 2

Глава 20

Ночь не задалась. Пока Аня ворочалась с боку на бок, временами вставая и заново взбивая подушки, чтобы было попрохладней, успела найти три основные причины своей бессонницы.

Первая – она поневоле выспалась днём, когда резко уснула в послеобеденное время из-за магического гадства то ли дайны Перфил (Аня так и не сообразила спросить Таегана о его матери, маг ли она), то ли дайны Феделмы.

Вторая – предстоящий сумасшедший день, в воображении почему-то похожий на свалку. Наверное, из-за огромного количества дел и событий, которые ожидались.

Третья причина, когда Аня впервые о ней подумала, так её изумила, что пришлось сесть на кровати, а потом и вовсе подойти к окну и осторожно приоткрыть заскрипевшую раму. Продышавшись сырым воздухом ночи, Аня покачала головой. Третья причина бессонницы – в доме нет Таегана. Неужели за какие-то две несчастные ночи она привыкла, что на втором, жилом этаже дома одна из комнат не просто занята новым жильцом? Неужели из своих апартаментов она чувствовала, что та комната жила и дышала Таеганом? А теперь, опустев, будто тихонько стынет без своего беспокойного жильца? Окна закрыты. Дверь в ту комнату закрыта. Но даже из своего помещения Аня ощущала, что по опустевшей комнате Таегана вовсю бродят сквозняки, выдувая из неё последние, невидимые следы недавнего пребывания в ней недолгого гостя?

«Я так люблю его?! – испуганно подумала Аня. – Так, что чувствую его живое присутствие и постепенное угасание этого присутствия в его комнате? Или… я себе всё придумала?.. Хорош думать о глупостях! Лучше сосредоточься на завтрашнем дне – как всё и везде успеть!..»

Но даже мысленный приказ не убрал внезапно возникшую перед внутренним взглядом и жутко приставучую картинку: надменно выпрямившийся Таеган в военном мундире (чего она никогда не видела!) – и она под руку с ним (в красивом, хоть и не белом платье, в шляпке и с букетиком цветов в другой руке) – в каком-то официально-торжественном здании, в зале, в котором переливаются сотни свечей… Ну, это же зал бракосочетания, в общем – решилась признать она. Где-то в сторонке – братья и сестрёнка, а ещё Онора с Лиссой, а также дин Вилей, конечно!

Додумавшись до этой воображаемой картинки, Аня в очередной раз ощутила всплеск адреналина. Лисса – ладно. Но у Оноры и Кристал нет парадных платьев для этого торжества. А-а!! Что делать?!

Что – что… Завтра напомнить Никасу, что он обещал прислать наёмное ландо. И, собрав весь щебечущий цветник своего дома, надо будет провезти его по всем доступным по времени дамским лавочкам. Вот что! И обувь… Ой… Аня глубоко вздохнула. Предположительно уйдут все деньги, которые она заначила от Никаса на хозяйство. Так кто из них настоящий транжира? Аня или Никас?

Суматошно пораскинув мозгами, Аня махнула рукой: гулять – так гулять! В конце недели будут деньги за кукол! И дин Валентайн спрашивал насчёт своих сотрудников и магического сеанса для них. А ещё теперь у неё есть великое подспорье – швейная машина! Так что после великого свадебного загула можно будет безболезненно для всех в доме экономить с помощью шитья и вязания.

Снова легла. Минуты не прошло, как снова заворочалась, сминая подушки в бесформенное нечто, а одеяло взбивая ногами чуть ли не в тряпку.

Да что такое, а?!

Снова встала у окна, вдыхая свежий и прохладный воздух. За это время, старательно отстраняясь от мыслей о Таегане, придумала, как объяснить домашним, с какого вдруг она умеет шить на машине. Инструкции – это одно. Но она посадит рядом с машиной Бридин! Что-то подсказывало, что старушка сидела когда-то за такой машиной. И после двух-трёх «уроков» у Бридин можно будет объявить, что Агни ухватила главное в этом умении, а дальше будет учиться шить сама! Ну, естественно, ориентируясь на инструкцию. С учётом того, как она быстро «научилась» шить кукол по дамским журналам, все поверят в её быструю обучаемость сразу.

… Потом вспомнился действенный способ против бессонницы, испытанный ещё в своём мире. Набросив на плечи накидку и сунув ноги в меховые тапочки, спустилась в кухню, где взяла чашку и налила остывшей воды из чайника. И, притулившись у стола, не спеша принялась отпивать мелкими глоточками. Одновременно с тревогой размышляла: какие же аргументы сумел привести родителям Таеган, чтобы убедить в основном свою мать, что дайна Агни лучше, чем дайна Феделма! И сумел ли?.. «Странные всё-таки у них отношения – у Таегана с его родителями…» Додумавшись до этой мысли, Аня невольно хмыкнула: а что бы сказал Таеган, узнай он о том, какие отношения и по какой причине складывались у его невесты с её родителями?

Вода не помогла. Мысли о родителях как-то естественно перетекли в мысль о следующем: говорить ли Таегану, что он берёт в жёны ненастоящую дайну Агни?

Она снова спустилась в гостиную. Здесь всё ещё находилась Конгали, а потому было впечатление, что одиночество только кажущееся. Пристроившись на диван неподалёку от призрачной девочки, которая всё ещё сидела на полу со своей собачонкой, Аня вполголоса спросила:

- Конгали, почему ты на полу?

А потом спохватилась и побежала в мастерскую, откуда и принесла лист с буквами. Присев рядом с Конгали, она развернула лист, и призрачный палец пробежался по рядам букв: «Никас хочет утром забрать Коана. Говорит, что это нужно для меня. Это так?»

Удивлённая («Я что-то пропустила?») Аня покачала головой:

- Я не знаю об этом.

Девочка опустила голову, снова положив смутно видимую руку на голову собаки.

- Но ты, Конгали, не бойся за Коана, - добавила Аня. – Я не знаю, зачем ему нужен Коан. Но я знаю, что Никас и остальные в этом доме полюбили твою собачку. Так что, думаю, Никас в конце рабочего дня вернёт Коана домой.

Конгали обернулась к Ане, и на её лице появилась несмелая улыбка. А Аня в очередной раз похолодела от мысли, не впервые проскочившей в размышлениях: «Конгали здесь лет двенадцать. А там она старше… Жутко это как-то всё…»

Кивнув призрачной девочке, Аня поднялась и вернула алфавитный лист в мастерскую. На обратном пути еле успела отскочить от двери – в мастерскую деловито вбежал Коан, за ним вплыла призрачная фигурка. Собачонка запрыгнула на кресло и, словно кошка, свернулась клубочком в уголке. Конгали присела рядом.

Проходили уже: так Конгали обычно проводит свои ночи в этом странном для неё доме. То есть почти спит.

И Аня вернулась в гостиную. Сна – ни в одном глазу. Может, погулять по ночному саду? Дождя, кажется, до утра точно не будет: в дальние окна видно, что небо чистое.

И снова бьющая в голову мысль: должен ли Таеган узнать, что дайна Агни достанется ему не вполне дайной Агни?

Сначала Аня даже не думала о том. Но… Опять появилась тревога: а вдруг случится так, что Ане придётся покинуть это тело? Она ведь тоже, по сути, в теле Агни на правах… того же призрака! А если однажды настоящая Агни вернётся?! Увидит рядом незнакомого мужчину? Аня невольно улыбнулась, представив вопли, крики, панику, слёзы… Но улыбка быстро пропала: а ведь это сильный удар по психике бедной женщины! А бедный Таеган? Женится на одной, а внезапно получает другую?! И две судьбы испорчены… Навсегда… Ну, может, не так критично, но…

Так что же делать… Сказать Никасу? Он единственный в доме заслуживает доверия, потому что, несмотря на некоторые пофигистские замашки, очень любит семью. Но что будет, если сказать… Просчитать невозможно. А что, если именно ради семьи, Никас начнёт относиться к старшей сестре более… прохладно? Если он отстранится?

Остальные ведь заметят сразу, что Никас изменил своё отношение к старшей сестре. Что же делать… Что?!

Лёгок на помине…

Под тяжёлыми шагами Никаса лестница слегка проскрипела. Но пол в гостиной сделал так, чтобы шаги стали бесшумными, пока он шёл к замеченной им в полутьме Ане.

- Не спится? – прошептал брат и сел возле.

- Голова болит, - шёпотом же пожаловалась она.

- Из-за завтрашнего? – понятливо кивнул он. И замолчал, откинувшись на спинку дивана и глядя на пол, едва видневшийся из-за свечи за диваном.

Аня хотела спросить его насчёт Коана, собачки Конгали, которую он, по словам призрачной девочки, собирался с какой-то целью забрать завтра в город, но совершенно неожиданно у неё вырвалось:

- Никас, себя человеку всегда трудно оценивать. Я пережила магическую болезнь, магическую отраву. Многое забыла. Но иногда со слов Кристал или с твоих, а то и со слов наших двойняшек я слышу, что сейчас я совсем другая. Неужели различия между той Агни, которая была, и той, которая есть, настолько разительны?

Никас взглянул на неё с улыбкой.

- Ты подобрала хорошее слово – разительно.

- А в чём… эта разница? – с сомнением, стоит ли узнавать, спросила Аня. – Ну, то, что я стала много заниматься всяким рукоделием, это, наверное, не в счёт? Ведь после продолжительных болезней характеры и цели жизни меняются у многих. Так что во мне было не так? Расскажи, какой я была до болезни.

- Ты волнуешься перед свадьбой с Таеганом. Поэтому спрашиваешь, - сделал для себя вывод брат. И пожал плечами. – Какой ты была? Очень неуверенной. Ты ходила по земле так, словно боялась, что она вот-вот разверзнется у тебя под ногами. Время от времени прорывалась ты сегодняшняя.

- Это как? – спросила внимательно слушавшая Аня.

- Ну, например… Если ты слышала жалобный писк бездомного котёнка, то чаще отворачивалась и даже закрывала уши. Но Лиссу у той скандальной торговки ты отняла так храбро, что я очень удивился твоему напору. Правда, я списывал тогда твоё тогдашнее геройское (он улыбнулся) поведение на твою чувствительность, но сейчас я вижу ту самую Агни, которая тогда лишь раз выглянула из оболочки хрупкой дайны. Сейчас ты сомневаешься, но даже в сомнении ты решительная. А тогда… Ты панически боялась дайны Эннис и убегала, едва та приезжала сюда, в поместье. Убегала и пряталась где-то у озера или в дальних уголках нашего сада.

Он замолчал, улыбаясь – видимо, вспоминая события прошлых дней.

И Аня осторожно сказала:

- Никас, ты уверен, что я – это та самая Агни?

- То есть? – удивился брат.

- Иногда мне кажется… - Аня запнулась. – Кажется, что я никогда не видела ни этого дома. Ни этого сада, а тем более – озера. Когда я пришла в себя, все называли меня Агни – и я согласилась с этим, потому что забыла всё. А если… Бывает такое, что в физической оболочке после магического воздействия может оказаться иная… личность?

- Так, - твёрдо сказал Никас. – И какую такую страшно научную статью ты разыскала в своих дамских журналах? Веяния нового времени могут вскружить голову Агни. И ты сама не заметишь, как подпадёшь под некоторые, так называемые передовые идеи нашего времени.

- А ты, Никас? – она жадно и почти с мольбой заглянула в его решительное лицо. – Ты можешь точно сказать, что я именно та Агни, которая ранее была в этом теле? Подожди! Я имею в виду не те идеи, о которых ты вспомнил! А если я вдруг снова стану такой, какой была ранее? Той ранимой Агни, которую ты помнишь? Вдруг я потеряю свою энергичность и стремление… работать? Что тогда?

- Агни, успокойся, - велел брат. – Понимаю, что столь многие события не могли не отразиться на твоих мыслях. Но не забывай, что полностью удовлетворить твоё любопытство, какой ты была ранее, я тоже не могу. Ты была замужем за дином Хармоном довольно долгое время – и я тебя знаю только ту, что видел в течение того года, пока мы жили в твоём доме. Но я твёрдо уверен, что ты моя сестра. – И внезапно озорно улыбнулся: - И эта слегка другая сестра мне даже нравится больше, потому что она словно оттаяла от сковывающего её льда и растормошила нас всех – во благо нашей собственной жизни в этом доме.

Вздохнув, Аня встала и походила немного по гостиной. К адреналину прибавился синдром беспокойных ног, и потому хотелось немного размяться. Главное, что она усвоила сейчас: Никас пока не собирался уходить спать, потому что и его тревожил завтрашний день. А поэтому… Почему бы не попросить его решить все её проблемы сразу? И не доказать самой себе, что она попала в это тело не зря. Что попала в это тело, потому что это предназначено судьбой. Потому что только она, и больше никто, и должна была попасть в это тело… И решить этот вопрос могло только одно.

Весь дом настроен на неё. Или на тело Агни? На физическое тело?

А сознание другого человека? Некой Ани, которая вломилась в чужое тело ни с того ни сего? Надолго ли оно вломилось? Проверить можно только одним способом.

Она вернулась на диван, сев так, чтобы видеть Никаса.

- Сделай мне личный подарок, мой старший брат, - прошептала она.

- Если это в моих силах, я готов. Что ты хочешь?

- Нарисуй образ моей силы.

Эта просьба его всё-таки слегка ошеломила. Но не потому, что он не желал её выполнять. Нет, Никас сразу посмотрел в окно, пока ещё тёмное… Время. Так захочет ли старший брат сделать ей подарок, о котором она попросила? Несмотря на время, которого так мало осталось для сна до утра?

Никас вдруг поднял руку и легонько провёл пальцем под её глазами.

- Ты выглядишь измученной, - объяснил он свой жест. – И я теперь только понимаю, что этот вопрос для тебя очень серьёзен. Где я буду рисовать образ твоей силы?

- В кабинете! – Аня буквально взлетела с дивана и побежала к кабинету дина Хармона, страшась, что Никас может всё-таки отказать.

Рисование цветными карандашами на первой картонке займёт примерно минут пятнадцать. Расписать остальные – тоже недолго… Уйдёт примерно час – со всеми этапами ритуала. Аня чувствовала себя чудовищем: заставить брата не спать, когда завтра столько дел! Но ничего не могла с собой сделать: перед глазами стоял образ вернувшейся перепуганной Агни!

Никас уселся перед ней – напротив, с минуту вглядывался в неё, а потом склонился над картонкой, время от времени поднимая темноволосую голову. Аня вдруг подумала: «Он тоже изменился – был худой. Вроде и оптимист, но какой-то постоянно измученный и даже чуть суетливый, а сейчас… - Она усмехнулась пришедшему на ум сравнению: - Как будто вместо помощника в суде сам судьёй стал…»

Первая картинка была получена быстрей, чем она думала – и чем думал Никас, судя по его удивлению. Аня сидела перед ним на стуле и наблюдала: едва процесс магического ритуала пошёл, он только раз взглянул на неё – и резко принялся черкать на карточке чёрным карандашом, а потом схватил один из карандашей и быстро закрасил заготовку, а потом почему-то выхватил из коробки ещё один карандаш и (Аня сумела даже сосчитать) шесть раз черканул по уже готовому рисунку этим третьим карандашом. И замер, всматриваясь в получившееся.

- Что там? – нетерпеливо спросила Аня.

Он встал со своего стула и приблизился к ней. На карточке чёрным карандашом начертаны всего три волнистые линии: нижняя – самая длинная, две другие поменьше. Между ними раскрашено синим карандашом, а по всему рисунку довольно небрежно рассыпаны те самые шесть росчерков-крестиков (обычный крест – вдруг улыбнулась она, вспоминая вышивку, – и болгарский!) жёлтым карандашом.

- Что это? – удивлённо спросил Никас. – Я смотрю и не понимаю.

- Я… тоже, - уже озадаченно сказала Аня, забыв о смешном.

- Ладно. Что бы это ни было, проводим ритуал далее, - решил Никас. По его оживлённым глазам стало ясно: даже если Аня отказалась бы от продолжения магического ритуала, он сам бы волевым решением закончил его – лишь бы узнать, что значит этот странный символ.

А Аня уже начинала понимать. Примерное представление, что значат волнистые линии, уже появилось. Оставалось посмотреть, что будет с завершающей частью ритуала. Иногда именно те волны от карточек, которые заключали сидящего на её месте в «стакан», могли подсказать, что за рисунок получился.

Карточки были закончены. Никас торопливо разложил на полу их перед стулом с Аней. Аня прикусила губу. Всё. Дороги назад нет. Если карточки вернут Агни – значит, судьба. А если не вернут бывшую хозяйку тела, то…

Ни одна карточка не была перепутана. То есть у Никаса лучше работает интуитивная магия? Или это произошло, потому что однажды Аня успела нарисовать его собственный образ силы?.. От разложенных карточек он отступил, словно художник, который хочет полюбоваться своим полотном. Отступил – и чуть не шарахнулся.

От озёрных волн (именно их она узнала) к Ане потянулись поначалу синие, сверкающие солнечными бликами линии, которые в пути к ней стремительно осветлялись в бирюзовые, а затем в чистейшие белые! Такого Аня не помнила, хотя и спасало это положение, что ритуалов проводила она пока ещё маловато!.. А потом белые, почти снежные линии заключили её в собственное пространство, и она мельком пожалела, что у стула нет подлокотников, в которые можно вцепиться. И вцепилась в край сиденья. И поплыла, качаясь вместе с сияющими белыми волнами, неожиданно понимая, что эти волны не просто личная проверка, а ответ!.. Ответ на её вопрос, что она делает в этом мире!.. Она начинает жизнь с белого листа! С новой страницы… И эта первая страница – она уже написана каллиграфическим почерком, а значит, правильно!

Когда вздымающиеся и вздымающие волны опали, она отдышалась и, смеясь и плача, сказала Никасу, который стоял рядом, держа её за руку:

- Теперь я уверена! Спасибо, Никас!

… Ответное спасибо она получила за завтраком. Чуть только Никас привычно сел рядом с ней за обеденным столом, он сразу сказал:

- Агни, спасибо тебе огромнейшее!

- За что? – удивилась она, которая втихаря ждала, что брат будет недоволен суматошной ночью. Ругаться, конечно, не будет, но начнёт бурчать.

- Я так крепко спал! – сам себе изумляясь, покачал головой Никас. – А потом так легко проснулся! У тебя такое тоже бывает – после ритуалов с образами силы?

- Не замечала! – уже смеясь ответила она. – Ведь свои ритуалы проводила не самой глубокой ночью!

После завтрака Никас прихватил с собой Коана и передал его одному из двойняшек, на ходу сказав Ане, что с Таеганом они собирались встретиться уже в городе. Конгали, сжав на груди руки, следила за его движениями, стоя у окна гостиной, и Аня утешила её, напомнив:

- Не бойся, Конгали. Коана мы все любим! И Никас не причинит ему зла.

А едва ландо отъехало от крыльца дома, Аня обернулась к Оноре, которая уже сделала шаг сбежать в библиотеку, и объявила:

- Дайны! Одеваемся во всё самое лучшее! Никас обещал прислать наёмный транспорт для нашей прогулки по дамским лавочкам. Нам всем нужны праздничные платья и обувь. Давайте побыстрей!

- Мы все едем? – поразилась Кристал, взглянув на Лиссу.

- И я тоже? – пожелала удостовериться малышка.

- Ты тоже, Лисса, - твёрдо сказала Аня. – У тебя красивые платья есть, а значит – в магазинах ты будешь нас в новых вещах разглядывать и говорить, в каких платьях мы тебе больше нравимся, а какие нам не подойдут! А потом мы все вместе пойдём и посидим в чайной, поедим вкусненького. Ты всё поняла, Лисса?

- Всё! – воскликнула та и первой помчалась к лестнице наверх.

Кристал с некоторым сомнением посмотрела на старшую сестру, а потом бросилась догонять Лиссу. Онора пожала плечами.

- У меня только одно платье – то, что купил мне Никас, - напомнила она.

Аня оглядела ладную фигурку девушки, которая, как и она, бегала по дому в штанах и в блузке и, только дожидаясь приезда Никаса, переодевалась в то самое платье. В единственное пока сшитое руками здешних мастериц.

- Онора, - спокойно сказала Аня. – Знаешь, зачем нам нужно побольше платьев? Затем, чтобы не думать об их отсутствии. И всегда быть прекрасными в глазах наших мужчин. Но в первую очередь мы должны быть красивыми для себя. А ещё… Скажу тебе по секрету, пока наши девочки не спустились: сегодня Таеган и я станем мужем и женой. И потому, думаю, не надо тебе объяснять, почему я хочу в этот день и вечер видеть вокруг себя только красивых людей.

Онора открыла рот, а потом порывисто подбежала к Ане и поцеловала её в щёку.

- А Никасу? – просительно заглянула она в глаза Ани. – Мы купим что-нибудь Никасу? На этот вечер?

- И нашим мальчикам тоже, - твёрдо сказала Аня. – Бежим собираться!

Сама она переоделась в то же одеяние, в котором была в той модной лавке. Кристал тоже не стала заморачиваться и больше возилась, помогая заважничавшей Лиссе выбирать лучшее платье из имеющихся. Но вниз Кристал скатилась первой – с большими, испуганными глазами:

- Агни! Агни! А у нас денег хватит?!

- Хватит даже на то, чтобы прикупить что-то к праздничному ужину! – гордо сказала Аня и обняла встревоженную девочку. – Не беспокойся, Кристал. Деньги у нас есть! И их надолго хватит! И ты ещё кое-что забыла!

Она не стала говорить, о чём забыла девочка, а просто посмотрела с улыбкой в сторону мастерской. И Кристал засияла.

- У нас семь кукол!

- Вспомнила? Молодец! – похвалила Аня. – А теперь, раз такая смышлёная, подумай, чего не хватает в твоём наряде.

Ойкнув, Кристал снова унеслась наверх и вернулась уже с Лиссой за руку. На обеих – смешные, но в их возрасте достаточно симпатичные шляпки на лентах. Причём, спустившись, Кристал критическим взором осмотрела хохочущую Лиссу и быстро распустила её ленты, чтобы перевязать «покрасивше». Затем, всё так же взявшись за руки, девочки вышли на крыльцо. Аня посмотрела на лестницу. Где там застряла Онора?

Быстро сбегала наверх и чуть не наткнулась на медленно идущую навстречу девушку. Та как-то неловко посмотрела на хозяйку дома и развела руками.

- Может, мне остаться?

Мда. Об этом Аня не подумала. Одно только платье – это тебе не целый ансамбль, который необходим даже при походе в рыночные модные лавки. Но Аня взялась за плечи Оноры и повернула девушку к своим апартаментам.

- Быстро! – скомандовала она. – Ищем сумочку, шляпку и зонтик. Так. Ещё. Ты у нас взрослая, в отличие от девочек, – значит, нужны перчатки. Иди сюда!

Когда Онора оказалась в гардеробной, от улыбки не удержалась. И Аня чуть не засмеялась от этой улыбки – такая по-детски счастливая! В общем, ясно, что Онора сама искать не сможет.

Руководствуясь цейтнотом и единственным маркером для выбора – основным цветом, Аня быстро нашла шляпку с лентами почти того же цвета, что и платье Оноры – скромные цветы на бледно-зелёном фоне. К хорошеньким ботикам неопределённо-светлого цвета нашлась изящная сумочка в тех же оттенках и более яркий – жёлтый зонт. Перчатки пришлось прихватить из неокрашенного полотна, но решили, что это даже здорово, потому что цвет универсальный.

Проходя мимо столика, за которым она обычно причёсывалась, Аня подхватила с него махонькое зеркальце и платочек с кружевной каёмкой.

- Сунь всё это в сумочку, - велела она Оноре. – Пока только это. И то пригодится. В магазинах или в лавках посмотрим, чем можно заполнить наши сумочки. Расчёски, например, всегда пригодятся. Ну и для волос что-нибудь. И учти – это минимум того, что мы должны приобрести!

- А нам?! – ахнула на крыльце Кристал при виде сумочек и зонтов.

- В лавке купим! – пообещала Аня, и младшие дамы с радостными воплями побежали к воротам.

- Онора! – повелительно позвала Аня и кивнула обернувшейся к ней девушке. – Не забывай во время нашего пребывания в модных лавках приглядываться к тому, что носят дайны-покупательницы. Я ведь тоже не слишком опытны в современных веяниях моды. Будем искать подсказки и покупать себе всё, что нам не хватает на выход.

- Хорошо, Агни! – засмеялась девушка.

Они оказались у ворот слишком рано, но успели наболтаться и помечтать, какой будет эта чудесная поездка. К удивлению Ани, переглянувшейся с Онорой, Лисса, кажется, решила, что среди таких красиво одетых дам и она должна выглядеть не просто важной дайной, но и аристократически сдержанной. Неизвестно, сколько времени малышка выдержит, но пока она довольно сдержанно вела себя. И, когда появилась карета, оплаченная Никасом, как объявил кучер, надутая от собственной значимости Лисса не ринулась занимать местечко возле окна, а выждала, пока кучер, едва удерживающийся от улыбки, подал ей руку и помог войти по складной лесенке в салон.

Вскоре весь дамский цветник оказался в салоне. Прежде чем кучер закрыл дверь, он сообщил: выполняя волю заказчика, он собирается отвезти дайн на улицу с модными лавками и магазинами. Дайны переглянулись, и Аня ответила за всех:

- Это было бы замечательно. Спасибо.

Дверь закрылась. Все три девочки, открыв рот, глазели на Аню. Чуть насмешливо она спросила:

- И что?

- Ты так говорила… - уважительно сказала Кристал. – Как будто ты не Агни, а… - Она пожала плечами. – Как будто с бала едешь. И голос другой. Такой… Какой-то…

- Давайте лучше поговорим о том, что же мы собираемся покупать, - напомнила Аня. И дайны принялись обсуждать, кто что бы хотел, а Аня подумала, что знает, какой у неё удививший Кристал голос. Уверенный – теперь. Ведь она на своём месте. Она будет женой Таегана. Она есть и будет хозяйкой прекрасного дома и поместья. И всё и всегда у неё будет получаться. За это стоило устроить небольшой недосып для неё и брата. Хотя этот недосып почти и не ощущался… Карета ехала мягко, лишь изредка чуть вздрагивая, чего не замечали пассажирки. И, привалившись к стене, Аня задремала.