Афера Помпы

Глава 3

У окна мы на минуту задержались, пока ставили лестницу и пробуждали фонари. Я опять не решился брать с собой масляный светильник, внутри могло оказаться все, что угодно, вплоть до пламеносных газов, которые часто скапливаются в трещинах скал. Огненное Кольцо не зря зовется так, тут все — от жителей до последнего камня, заряжено энергией огня. И эта энергия не походила на энергию знаменитого храма красных жрецов — Фламариуса. Это не укрощенная, дикая стихия.

— Я полезу первым, — сказал я Лолию, — видишь, как я берегу твое здоровье, рискую своим.

— Правильно, должен же я надеяться занять ваше место! — парировал он.

Я хохотнул, отдал фонарь Лолию и полез в окно. Мой тощий помощник (бытует мнение, что я всегда себе выбираю худых соратников для того, чтобы они могли лазить там, где я не могу) пролез бы в это отверстие без каких-либо проблем, мне же пришлось, громко ругаясь, протискиваться в щель. И застревал я далеко не животом, я крупный человек, больше похожий на офицера-кавалериста, чем на мага.

Нашарив ногами ступеньку, я осторожно сполз вниз по лестнице, держась за раму окна. Ох, не надел бы я перчатки, все бы ладони были в занозах. Лолий придерживал лестницу, но она все равно шаталась. К счастью, я не упал и благополучно достиг пола, света хватало ровно настолько, чтобы видеть все помещение с выходом. Дальше здание утопало в темноте, света солнца не хватало, чтобы осветить запыленную пеплом утварь. Я, подслеповато щурясь, оглядел кухню и обернулся к Лолию. Под моими ногами неприятно хрустели камешки пемзы и лапилли.

— Давай фонарь, — сказал я.

Лолий передал мне светильник, предварительно закрыв стенку, чтобы луч света не ослепил мне глаза. Я поставил светильник на пол и уперся в лестницу.

— Спускайся, я держу.

Лолий сначала полез головой вперед, потом понял, что так неудобно будет спускаться и забрался в кухню, так же как и я.

— Рады приветствовать вас в поместье уважаемого господина Помпы, — прошептал я, отступая вглубь комнаты.

Свет фонаря разогнал мрак (Лолий открыл все стенки и поднял светильник над головой), и нашему вниманию предстала картина полной разрухи: металлическая посуда была разбросана всюду, керамика разбита, шкафы и столы покосились, в очаге красовалась прелестная трещина и все это, абсолютно все покрывал толстый слой пепельной пыли и лавовой крошки.

— Словно целое племя орков праздновало тут, — заметил Лолий, крутя головой.

— Смотри осторожно, не раздави черепки, — посоветовал я ему.

— Да знаю уж. А фреска так ничего.

Я обернулся и посмотрел на стену под окном, фреска на самом деле была довольно интересна. Не шедевр, но даже такие рисунки редко украшали стены кухонь. Это сейчас наши аристократы стали так кичиться своим богатством и украшать даже отверстие, в которое сбрасываются продукты жизнедеятельности, изящной резьбой.

На стене был клиновый рисунок, характерный для Огненного Кольца — фигура человека или любого другого существа изображалась схематично, словно символами, используемыми в клинописи, она писалась острыми линиями, как бы вырезанными на мягкой глине. В былые времена эльфы Кольца с помощью этих символов насыщали рисунки тайным смыслом, их можно было читать! Это была одна из форм передачи информации. Теперь же с утерей языка символов был утерян и смысл зашифрованного послания. Утеря, стоит отметить, произошла до того, как Кольцо стало провинцией Империи, а, значит, рисунок на стене не мог быть предупреждением или чем-то подобным. Не стоило искать в нем скрытого смысла.

В наше время эти рисунки оставались простыми изображениями, весь символизм был заложен уже в нем самом. На стене кухни был изображен просто старик, это было видно по квадратом нарисованной бороде, посох его в руках походил на кривую линию, но это точно был посох. Ни один меч не станут держать таким образом.

— И что это значит? — спросил у меня Лолий, заинтригованный увиденным.

Я пожал плечами и махнул рукой, мол: "потом разберемся". Лолий не стал допытываться, он понимал: мы еще находились в стадии накопления информации, анализ полученных сведений отложен на потом. Он поменял пластины в фонаре, теперь свет лился одним лучом.

— Идемте?

Я кивнул, и мы направились в глубь дома. Мне приходилось смотреть то на пол, то на потолок. Я опасался, что нам на голову свалится какой-нибудь сюрприз или под ногами разверзнется пропасть. Да можно было банально поскользнуться, если под подошвой окажется множество каменных шариков! Мы подошли к дверному проему. Двери не было, но петли, на которые она крепилась, все еще ржавели в косяке. Лолий осветил весь проем, а я достал свой светильник. Он светил не так ярко, зато его луч мог осветить даже облака на небе, не рассеиваясь.

За выходом прятался в тени коридор, пол его был покрыт той же пепельно-лавовой пылью, но меньше чем на кухне. Я вышел в коридор, посветил направо, затем налево. В воздухе висела пылевая взвесь, и луч света походил на огромный клинок, который разрубал темноту. Направо коридор тянулся шагов на десять и делал поворот, налево — упирался в тупик, в той стороне была одна дверь, которая, очевидно вела в гостевой зал.

— Туда, — я посветил фонарем на дверь, — следи за тылами.

Лолий кивнул, согласившись со мной. Кто знает, что может скрывать тьма двухсотлетнего дома. Не хотелось бы, чтобы мои пятки стали обедом какой-нибудь голодной твари. Мой помощник кроме навыков магистрата обладал еще несколькими хорошими качествами — например, он был магом-разрушителем. Конечно, теоретик, но это не отменяло того, что в случае опасности он мог постоять за себя и дать время атаковать мне. Я знал, на что способен Лолий, и был уверен в безопасности своей спины.

Вперед мы продвигались медленно, неуверенными шажками. Пемза громко хрустела под ногами, и казалось, что мы идем по усеянному костями полу. Стены коридора были украшены красными панелями без рисунков, некоторые отвалились от стены и разбитые лежали на полу. Видимых трещин не было, все говорило о том, что потолок продержится еще век другой. Нам век нужен не был, мы уже практически добрались до двери.

Я прижался к дальней стене и осторожно поравнялся с дверью, Лолий отвернулся и направил свет в противоположную сторону, в глубь коридора. Дверь была закрыта, я обошел ее по дуге и ломом ударил по ручке. Ничего не произошло, впрочем, заклятия могли поджидать и живую плоть, не реагирую на холод металла. Я, хм… пришлось смочить слюной рукоять лома и уже ею ударить по ручке. Опять ничего не произошло, чтобы удостовериться в безопасности окончательно, я быстро провел по ручке тыльной стороной ладони. Нет, защиты не было.

Ломом, как рычагом, я открыл дверь, она оказалась ко всему и не запертой. Дикий ужасающий скрип петель, больно ударил по ушам, я зажмурился. Похоже, этот скрип было слышно даже во Вратах.

Лолий придвинулся ближе ко мне, продолжая смотреть в глубь коридора. Я видел, как на его лбу появились крупные капли пота. Он боялся, и я его понимал, мы были в Королевстве и знали, какие твари могут облюбовать себе темное укромное местечко в старом доме, засыпанном пеплом. Я, если честно, не опасался нападения. Во-первых, тут были рядом шахты, любое чудище давно бы отведало рабского мяса, я перво-наперво вызнал у надсмотрщиков и рабов, не пропадал ли кто, во-вторых, мы уже неделю скреблись на крыше дома, и ничего не выползло из развалин.

Опасаться стоило лишь охранных заклятий, которые могли принять форму материального стража. Не более, но с такой мелочью я справлюсь с легкостью, мне требовалось лишь, чтобы кто-то смотрел назад, когда я сую голову в задницу демона. Лолий с этой задачей справлялся превосходно.

Толкая концом лома дверь, я расширил проход, теперь я мог протиснуться внутрь. Для начала я осветил комнату, да, это была гостевая. Несколько дверей, колоннады, ложи и стулья, заваленный главный вход. Больше ничего. На потолке красовалась красочная мозаика — древо и люди вокруг него, я не стал разглядывать рисунки, больше интересуясь безопасностью. Одна колонна покосилась и норовила упасть, другие же прочно держали потолок. Крыша упиралась только на четыре колоны, остальные были чисто декоративными, вот одна из них и покосилась. Никакой угрозы. Пол тоже выглядел полом, даже пепла было мало.

Я тронул Лолия за плечо, привлекая его внимание. Он вздрогнул, оглянулся и вопросительно взглянул на меня.

— Идем, держись стены, и дверь закроешь, там засов, — распорядился я.

— А если открыть не сможем потом? — зашептал он.

— Ты что не сможешь петли развоплотить?

Лолий криво улыбнулся. Сможет, конечно, сможет.

Я переступил порог гостевой и оказался, можно сказать, в самом сердце дома. Точнее, той его части, что вела дальше внутрь к самому сокровенному. Луч света вяло выхватывал из темноты редкие предметы обихода — жаровня, чьи ноги были сделаны в виде фигурок сатиров; множество черных ваз, которые были искусно украшены алыми рисунками; немногочисленная мебель, богатая и изысканная. Предметы старины, за которые можно выручить неплохую прибыль.

Ничего необычного тут не было, даже колоны, чей шершавый камень покрывали частые трещины, были самыми обыкновенными. Это и не удивительно, кто же будет хранить сокровища и ценные фолианты на входе. Нет, за богатство надо будет побороться, чувствую, дальнейшие раскопки пойдут тяжелее.

Проход, что вел в табуларий, был завален огромными глыбами вулканического камня.

Выход из дому был замусорен всего лишь мебелью, словно кто-то на скорую руку пытался построить баррикаду. Двери были заколочены тяжелыми досками, которые крест накрест пересекали створки дверей. Выломать их не составит труда, вот только зачем было все это делать?

Мы обошли весь зал по периметру, одна дверь вела на кухню, две другие мы трогать не стали, один проход во внутренние помещения (к нему вела лестница), один выход. Все, больше ничего тут не было.

Центр комнаты находился чуть ниже пола и был украшен мраморной плиткой. Лолий направился в середину комнаты, поставил фонарь на одну из жаровен и открыл все его створки. Теперь можно было рассмотреть все пространство, света было достаточно.

Сами столбы колон были без рисунков, а вот их капители украшались удивительно искусными изображениями аконита и какой-то еще растительности. Не помню, чтобы такой стиль использовался в Норсерте, но я не знаток древней архитектуры. Изображения листьев плавно соединяли колоны с потолком и сливались с фреской. Сделано это было так, что места перехода были практически не заметными. Уверен, Помпа еще усиливал эти места магией, чтобы создавалось впечатление единой трехмерной картины. Невообразимо чудно, я бы сказал.

В центре фрески красовалось многоцветное древо, всевозможные плоды отягощали его ветви. Около десятка людей, судя по всему, одного рода, тянули руки к древу, желая отведать плодов. Седовласый горбоносый старик тянул руки к яблоку, ну, естественно Помпа, желающий отведать плодов Знания. Остальные, похоже, члены его семьи, которые вкусили иных плодов, символизирующие их деятельность или духовные качества.

Молодой мужчина с горбоносым профилем в доспехах легата, скорее всего, сын, держится за ветку граба, украшенного лавровыми листьями. Думаю, довольно простой символ и не требует объяснения. Молодая девчушка, очевидно, дочь, стоит под сенью кипариса. Величественная дама слева от Помпы держится за ветвь сосны, эта ветвь как раз привита к семейному древу. Значит — жена.

И вся эта разношерстная толпа людей окружают маленького рыжеволосого мальчика, у которого в руках незрелые сливы. Его лучистые зеленые глаза, казалось, смотрели прямо на меня. Сын или ученик Помпы, а может и то, и другое сразу. В любом случае это был наследник.

Занятное зрелище, Лолий тоже во все глаза глядел на это чудо.

— Это гениально, — выдохнул он.

Да, я был с ним согласен, Помпа был гением или же просто богачом, или и тем, и другим сразу. Света хватало, чтобы рассмотреть все детали, но в то же время в нужных местах тень скрывала огрехи исполнения и места соединения объемного рельефа с плоским рисунком. Создавалось впечатление, что мы падаем в эту картину, она обволакивает нас со всех сторон. Можно было вечность рассматривать это изображение, я же рассматривал его от силы минут пять. Просто шея разболелась, а завалиться на пыльное ложе я не посмел.

— Давай займемся дверью, — сказал я Лолию и направился к выходу.

Лолий еще минуту созерцал потолок, затем кивнул и пошел за мной. Вооружившись грубой силой и магическим словом, мы освободили двери от досок и разобрали завалы. В воздух поднялась целая туча пыли, и дышать стало тяжело, во рту скрипел пепел, а нос нестерпимо чесался. Захотелось поскорее выбраться наружу и вдохнуть чистый горный воздух. Но дом не желал выпускать нас на волю, дверные петли окончательно проржавели, и меня уколола игла страха, мне казалось, что мы попали в ловушку. Пренеприятное ощущение стоит заметить.

— Давайте я разрушу петли, — предложил Лолий почему-то шепотом.

Впрочем, почему-то следовало опустить, если меня слегка задело саваном страха, то уж моего магистрата-помошника не на шутку перепугало это вынужденное заточение.

— А смысл? — я старался говорить ровным громким голосом, зная, как это влияет на умы подчиненных. — Пепел попал в щели и, похоже, превратился в подобие бетона. Затвердел он, двери только тараном выносить.

— Я могу попробовать разрушить связи пепельной пыли, — уверенней предложил Лолий.

— Попробуй, только постарайся не повредить само дерево. Сними сначала с этой стороны пепел, и не разрушай петли иначе эта хренотень, — я пнул по двери, — на нас упадет.

Лолий кивнул и принялся за работу. С минуту я наблюдал за его манипуляциями, затем, заскучав, прошел вдоль стены, осматривая ее. Фресок не наблюдалось, что тоже было не характерно для дома уважаемого члена общества. Атриум в доме Помпы находился чуть дальше, а значит, гостей встречали вот тут, в этой самой прихожей. Соответственно и выглядеть она должна как можно более, хе-хе, помпезней, дабы произвести впечатление на посетителей. Стены же украшены были простым растительным орнаментом, такая мазня пятнала стены в моей Гильдии, и право слово я не видел в ней ничего прекрасного и поражающего воображения.

Лишь потолочная фреска можно было справедливо назвать шедевром ремесленного гения, а этого явно недостаточно для дома богатого и влиятельного мага.

— Готово, — устало выдохнул Лолий.

Я взглянул на него, тот утирал пот со лба. Работа не была такой уж сложной, но очень кропотливой, я бы справился с ней гораздо хуже, не тот у меня профиль. Я вернулся ко входу и осмотрел двери. Теперь можно было попробовать открыть их. Устранив последнее препятствие — засов — я потянул дверь на себя за массивное бронзовое кольцо. Дверь едва-едва поддалась.

— Надо было масла взять, — пыхтел я, — не додумались.

Лолий попробовал было помочь, но кольцо оказалось недостаточно широко для двух пар рук.

— Погоди, — я отступил от двери и перевел дыхание. — Вот, сейчас так сделаем!

Я просунул в кольцо лом, теперь Лолий мог помочь мне. Вместе мы потянули, дверь, отчаянно сопротивляясь, чуть-чуть сдвинулась. Из-за этой проклятой пыли и лапиллей наши подошвы скользили, упора было недостаточно, но постепенно дверь поддавалась. Мало-помалу мы сумели ее открыть.

Свежий воздух проник в дом и поднял с пола новую порцию пепла, мы мрачно ощутили его вкус на зубах. Нет ничего отвратительней, чем жевать пепел и песок, по крайней мере, в тот момент я думал именно так.

Я и Лолий поторопились быстрее выбраться из дому, внутри мы оставили фонарь, ну и демоны с ним. Заряд постепенно иссякнет и фонарь погаснет. На улице было заметно свежее, дневное солнце уже нагрело окружающий нас камень и пепел, но тень фасада не пускала знойные лучи к каменным ступеням. Мы не без удовольствия уселись на них, чтобы перевести дух.

Я отхлебнул вина из фляги, оно было не разбавленным, и жидкость обожгла мне горло. Но это было лучше, чем ощущать на языке пепельную грязь. Лолий протянул мне руку, я передал ему флягу.

— Ух, крепкое, — закашлялся он, сделав глоток.

— Не думал, что придется его пить…

С водой, как я уже отмечал, у нас были проблемы, так что приходилось её пить либо с уксусом, либо с вином.

— Не представляю, как рабы тут живут годами, — откашлявшись, сказал Лолий.

— Жизнь способна и не на такие чудеса, один парень прожил год без воды в пустошах.

— Да ну?!

Лолий посмотрел на меня широко открытыми глазами, похоже, я смог его удивить. Оно и понятно, такие случаи обычно сразу переходят в разряд местных сплетен и легенд. Я усмехнулся, тот парень не желал оставлять после себя лишних следов.

— Ладно, — я поднялся на ноги, — идем. Нам следует обмозговать дальнейший план работы.

Лолий кивнул, но остался сидеть на камнях. Я не стал его ждать и направился в свою палатку, чтобы сделать записи.

К вечеру мы обсудили наши дальнейшие планы, я думал направить путь через две боковые двери слева от входа. Разгребать завал (не пойми откуда взявшийся на нашем пути), который мешал нам проникнуть в хозяйские апартаменты, было хлопотным делом. Проще было обойти через комнаты слуг или через атриум, они обязательно должны были соединяться с табуларием.

Но саму разработку плана пришлось отложить, мне сообщили, что несколько внушительных, в прямом смысле, персон собираются посетить раскопки в ближайшее время, возможно завтра. Телепорты, конечно, были удобным приспособлением, но порой заметно мешали моей работе. Не будь их, я сомневаюсь, что какой-нибудь магистрат решился бы провести неделю на утлом кораблике среди сумасшедшего моря. А если бы и решился, у меня было бы уйма времени, чтобы подготовиться к встрече.

Теперь же я вынужден был спешить, эта ночь была отдана записям, следовало отсортировать их. Не хотелось делать поспешные выводы, на мой взгляд, следовало показать только голые факты. Свои размышления я запрятал подальше. Оказалось, что я умудрился исписать чуть ли не сотню бумажных листов, которые стоили немалых денег, и исцарапать уйму табличек. Порой я бываю ужасающе плодовит…

Лолия я отправил спать, пришлось даже воспользоваться своими властными полномочиями для этого. Я могу спать в любое время, независимо от потребностей организма, а вот мои сотрудники не обладали такими важными навыками, многие из них хоть и служили в легионе, не участвовали в крупномасштабных военных компаниях. Вот пусть набирается сил, его ум мне еще пригодится.

Покончив с записями, я с грустью отметил, что рассвет уже притаился за вершинами гор. Небо приятно светлело и где-то там, из-за гор, из-за моря поднимается солнце, желающее осветить спящий мир. Не один я бодрствовал эту ночь, руда в шахтах добывается круглосуточно, да и земля неспокойна. Два легких толчка чуть было не стали причиной пожара в моей палатке, но я успел погасить масляные светильники.

Живя в Королевстве, начинаешь лучше чувствовать землю, по которой ходишь. Это вопрос безопасности.

Лагерь еще спал, я не стал торопиться и поднимать людей. Время было, и мы успеем очистить главный вход и изучить гостевую комнату. В палатке Лолия горел свет, но я не стал к нему заходить. Он просыпался всегда рано и сейчас, как я думал, завтракал. Я бесцельно побродил вокруг своего временного жилища, пытаясь собраться с мыслями, затем, привлеченный урчанием в животе юркнул назад в палатку. Небольшой завтрак не помешает.

Переодевшись и позавтракав размоченным в вине хлебом, я сготовил себе стимулирующий напиток, благо мои запасы трав способны обеспечить целый штат знахарей. Горький напиток оказался как нельзя кстати: лицо мое украсил здоровый румянец, а мысли очистились от сонливости. Взбодрившись, таким образом, я готов был встретить новый день, который обещал быть жарким, как от солнца, так и от дел мирских.

Лолий появился как нельзя вовремя, я уже собирался идти за ним.

— Какие распоряжения на сегодня? — с порога спросил он.

— Поднимай людей, кидаем их на работы, а ты, затем, езжай в Карнеру, подготовишь встречу.

Он кивнул и ушел, я посидел еще несколько мгновений, наслаждаясь покоем и, услыхав настойчивый звон гонга, выбрался наружу. Привлеченные шумом специалисты стекались к пустырю в центре лагеря, который у нас ради красного словца звался форумом. За все время раскопок мы собирались там дважды, чтобы решить общественные вопросы. Лолий стоял на шатком помосте и монотонно стучал молоточком по бронзовому гонгу. Звук был настолько противный, что я поторопился взобраться на помост и отобрать у Лолия эту штуку. Сразу стало тише, проснувшиеся маги лишь тихонько перешептывались, позевывая и ежась от ночной прохлады. Я дождался, когда все соберутся на пустыре, и обратился к ним с речью:

— Соратники, спешу сообщить вам, что я и Лолий вчера открыли главные двери обнаруженного нами дома. Теперь все могут проникнуть в него, не боясь сломать себе шею.

Мои люди оживились и заговорили, перебивая друг друга, от их сонливости не осталось и следа. Я поднял руку, голоса смолкли.

— Сегодня мы расчистим фасад, отворим двери и примемся за гостевую комнату. Опись найденных предметов производим как обычно, не забываем зарисовать планировку и описать точное местоположение каждого предмета. Септимий, лично проследишь за исполнением. Я поручаю тебе работы в доме.

— Я не посрамлю вас! — отозвался, стоящий в первом ряду маг средних лет с грустным лицом.

Я улыбнулся в ответ и продолжил:

— Сегодня, как мне сообщили, нас посетят магистраты из столицы. Вас это никоим образом не коснется, так что не волнуйтесь. Нас не проверяют, это… скажем так, дружеский визит.

— Во тьму таких друзей, — пробормотал Лолий едва слышно.

— И что господа проверяющие пожелают забраться на этот хребет демона? Сюда? — задал вопрос Септимий.

— Очевидно, Помпа был знаменитым человеком в Гильдии, — я кивнул, — так что первоочередная задача очистить залу, лезть дальше в помещения не будем. Хватит и гостевой.

— Жаль, я надеялся сегодня же…

— Это обождет, Септимий. Есть вопросы?

Вопросов не было, служащие поспешили скорее к дому. Я усмехнулся, они как дети малые. На ходу они громко переговаривались, строили всевозможные теории и больше походили на толпу чернорабочих в день выборов, чем на уважаемых магов.

Септимий задержался и переговорил со мной, мои рекомендации были скупы, но много ему и не надо было. Он сам был в состоянии распланировать ход работ, Септимий опытный археолог, мой второй заместитель и видный специалист, я лишь задал ему общее направление для танца. Лолий отправился к шахтам, намереваясь арендовать там ослика и спуститься к Карнере.

Я же предавался приятному безделью, можно было не тратить целую ночь на работу с бумагами, но по мне так лучше подготовиться заранее, чем делать все в последний момент.

От раскопа слышался многоголосый шум толпы, который затем затих и сменился приятным перестуком и тихим шелестом. Септимий принялся за работу и организовал эту банду. Часть людей он отправил в лагерь, куда затем сносились все обнаруженные древности. Тут их будут описывать, зарисовывать, возможно, очищать от грязи и пепла, а затем упакуют для отправки в Карнеру. Оттуда уже грузы последуют во Врата для дальнейших исследований. Эх, если бы Карнера располагалась у воды, я бы мог не тратиться на телепорты, просто арендовав корабль.

Ох, эти деньги! Они способны похоронить любой проект! А мы уже превысили свои расходы, бюджет на археологические исследования смехотворно мал. Большинство средств поступают от… спонсоров. А уж эти ребята никогда не упустят свою выгоду. Вывоз артефактов старины из Королевства запрещен — это так. Но как у любого закона и тут есть свои исключения. И боюсь, мне придется воспользоваться этими исключениями, проще говоря, распродавать предметы утвари. Естественно, после того, как я удостоверюсь, что эти предметы не столь ценны для нас.

Если я не пойду на это, то в следующем году мои люди будут довольствоваться копанием в ближайшей песочнице. Я хмуро уставился на листок бумаги, что лежал в центре моего стола. Он был прижат бронзовой статуэткой бога-покровителя богатства. Какая ирония! В этом листке аккуратненько были записаны все наши расходы за период, Лолий постарался, он молодец. И я видел (я мог понять только итоговые цифры в конце списка), что заканчивались деньги.

Пренеприятная ситуация, что и говорить.

Королевство богато не только рудой, но и потерянными предметами старины, такой седой, что о ней сохранились лишь предания. Эти земли были мечтой для любого копателя Империи! И для авантюристов, любящих быструю наживу. Смешно вспомнить, первые свои деньги в Кольце я сделал, разворовав развалины Тэрин-сэ.

Но это было в прошлом, теперь же у меня сердце кровью обливалось, когда приходилось продавать что-либо найденное во время раскопок. Но иначе никак, даже моих доходов не хватало, чтобы обеспечить Гильдию всем необходимым. Меня за то и терпели, что около тридцати процентов бюджета моего отделения были моим капиталовложением. Я владел парой шахт далеко к северу от Карнеры, они давали стабильный доход.

Я для того и написал письма днем ранее, чтобы привлечь к раскопкам внимание возможных покупателей. Знать у нас любила покичиться древностью, что рода, что дома, что предметами утвари. А новая аристократия, вышедшая из торговых семейств, старалась упрочить свое положение среди старой. Для того они и скупали двухсотлетние виллы, обустраивались в них, нежась в роскоши и окружая себя древними артефактами.

Возможно, я смогу подороже продать кое-что из найденного. Да не за малые деньги, я не опровергал слухов о том, что этот дом принадлежал Помпе по простой, меркантильной причине. Мне нужны деньги, и если есть олух, готовый выложить мешок золота за древнюю плевательницу, то я всегда рад буду ее продать.

Вот почему я поторопился открыть входные двери и распорядился навести там порядок. Нет, мое начальство не заинтересовано в покупке древности, но, посетив раскоп, многоуважаемый Астерийс не будет молчать об увиденном. А дальше слухи дойдут до нужных ушей.

Я знавал Астейриса еще по старой службе в легионе, он был многообещающим магом, типичным карьеристом, не лишенным гордости и самоуважения. Он не лез по головам как некоторые, но его рвение не могли не заметить. Вот почему, будучи моим ровесником, он уже был Грандмастером, а я только Магиусом. Однако, каждому свое, мы оба были довольны своей жизнью.

Честно сказать, я начал волноваться. Уважаемый Грандмастер задерживался, Лолий до сих пор не прислал весточку-сообщение. Могло случиться все, что угодно, вплоть до нарушения работы телепорта. Это могло отвратительно сказаться на моем положении, особенно, если жизнь господина Астейриса окажется под угрозой.

Я подавил желание лично отправиться в Карнеру, это было бы не умно. Я хозяин на своей земле и не обязан выбегать на встречу даже Императору с его придворными шавками. С Астейрисом мы никогда не конфликтовали, и он старался держаться свободно со всеми, не любил он эти церемониальные танцы этикета. Как и я.

Чтобы как-то отвлечься, я сходил к раскопу, переговорил с Септимием, удостоверился, что работы идут как надо, и вернулся к себе. У меня было в запасе несколько бутылок алтонского вина, и я занялся их поисками, когда меня наконец-то настиг призыв Лолия.

Он, как и я, не пользовался громоздкими заклятиями, чтобы передавать свои слова. Я просто почувствовал своеобразный зуд между ушами и, сконцентрировавшись, вызвал из памяти образ Лолия. Тут же сообщение материализовалось у меня, можно сказать, в голове. Всего одно слово: "Прибыли"

Я с облегчением вздохнул и, погрузив руку в очередной сундук с личными вещами, все-таки нашел бутылки. Их стеклянные тела надежно защищали деревянные сундучки, обитые дорогой тканью, сам же сундучок покрывала золотая инкрустация в виде листьев винограда. Алтонское вино очень дорогое, одной такой бутылки хватит, чтобы оплатить месячное жалование легионера. Но уверяю, оно того стоит.

Я выудил бутылки из их деревянных одежек и водрузил на стол. Еще пару минут ушло на поиски бокалов, зеленое стекло светлых эльфов было идеальным сосудом для божественной янтарной жидкости. Эти бокалы стоили тоже немало, из эльфийского стекла даже доспехи производят прочные, но легкие как перышко. Хотя воин, облаченный в такой доспех больше похож на театрального мима. Пузатые бокалы устойчиво восседали на короткой ножке и были столь тонки, что казались хрупкими как весенний лед. Обманчивое ощущение, даже урони я этот бокал на мостовую, он не разобьется.

Последний штрих — я распечатал бутылку, давая вину возможность подышать. В палатке сразу поселился терпкий дух солнца и жизни, опостылевший серный запах гор, поджав хвост, бежал прочь.

С минуту я наслаждался своей ставшей вдруг уютной палаткой. Где-то вдалеке послышался шелест двух десятков ног, часть из которых была обута в армейские сандалии. Нет, это были не легионеры, слуги Гильдии — наша грубая сила мускулов, так же как и легионеры носили подбитые гвоздями сандалии. Я вышел из палатки и всмотрелся в даль.

От дороги, что вела к шахтам, маршировали одетые в кожаные доспехи воины с вышитым Оком Гильдии на груди, вооружены они были копьями и овальными щитами. За авангардом виднелся паланкин, в котором, очевидно, и ехали мои гости. Глупо было бы представить пухлого Астейриса верхом на худющем осле. Дальше за ними следовал почетный караул той же гильдейской стражи. Интересно, они что, телепортировали всю эту орду сюда? Нет, не думаю, скорее уж Лолий озаботился и заранее потребовал прислать отряд воинов в Карнеру.

Я остался стоять у своей палатки, уперев руки в бока. Одет я был все в ту же серую тунику, а на ноги не соблаговолил надеть даже сандалий. В таком откровенно непритязательном виде я встречал уважаемых господ, наглость-то какая!

Из паланкина высунулась остроносая голова Лолия, он увидел меня и махнул рукой. Я поднял руку вверх и кивнул. Колона солдат прошла еще с десяток шагов и остановилась, они ни в какое сравнение не шли с легионерами. Что ж, мы, маги и не пытались приручить настоящую армию, нам нужна стража для защиты, а не для войны.

Лолий выпрыгнул из паланкина и протиснулся сквозь неровные ряды авангарда, спеша ко мне. Слуги несшие паланкин, опустили его на землю и из него, не спеша, вышел крупный господин с двумя тяжелым подбородками и глупым выражением лица. Обманчиво глупым, замечу я. Этот Астейрис был хитер как демон, и свою силу скрывал умело.

За полным господином Грандмастером из носилок вышел сухощавый холеный молодой человек. Точнее эльф, но это уже частности. Его звали Малус Старта, и он был правой рукой Астейриса. В свое время у аристократии было модно своих слуг набирать из эльфов, но эта мода давно прошла. И Малус был не просто живым украшением Грандмастера. Не был он и телохранителем, на самом деле они были, скажем так, единым мозговым центром и решали вопросы совместно. Малус оставался всегда в тени, и мало кто знал о его роли в этом дуэте.

Так же ходили слухи, что эти двое были любовниками. И я этим слухам склонен был верить. Это что-либо значит? Нет, для меня, по крайней мере.

Воины расступились, давая пройти господам, они выстроились вдоль дороги и гордо выпятили свои подбородки. Их остроконечные шлемы неприятно сверкали на солнце, а сами воители походили больше на разбойников. Астейрис поправил тогу и направился ко мне, Малус тенью следовал за ним.

Лолий поравнялся со мной и, шумно дыша, доложил: задержались они во Вратах, но, говорят, не осматривали Гильдию, просто купили снеди и направились сюда. Я с деланным любопытством выслушал помощника, неотрывно глядя на гостей. Эти двое не посмели бы, пройти в мой дом, не спросив разрешения. Лолий закончил и осмотрительно встал справа от меня, чуть позади.

— Магиус Теллал, — басовито прохрипел Астейрис, — как приятно видеть вас в добром здравии!

— И вас, Грандмастер, — чуть громче, чем надо, ответил я.

— Ах, какая чудесная погода для нашей встречи! Последний раз, когда я бывал в Огненном Кольце, тут бури бушевали каждодневно, вижу, ваше влияние озарило путь этим дикарям к имперской цивилизации!

— Ну что вы, — я махнул рукой, — я не столь могучий маг, чтобы спорить с небесными силами.

— И все же, я был приятно удивлен, оказавшись снова во Вратах, город преобразился. И в лучшую сторону! Сады краше некуда, вода чиста, а стены украшены фресками. Такой контраст с алтонскими исписанными граффити стенами! А самое главное жители — ваш квартал похож на варево деревенской колдуньи, не лишенной гениальности. Столь много народов живут вместе и не утеряли способность улыбаться, вы следуете заветам Императора и успешно влияете на чернь!

Астейрис, наконец, дотопал до меня и остановился на расстоянии вытянутой руки, краем тоги он утер пот на своем с залысинами лбу.

— Развитие неумолимо сминает пережитки прошлого, — сказал я, и сделал шаг вперед.

Мы обнялись, как того требовали от нас законы этикета.

— Рад, что вы добрались в здравии до Королевства…

— Это было тяжелое путешествие!

— Тогда позвольте вас пригласить к себе в палатку, думаю, церемонию знакомства можно отложить. Тем более мы с вами знакомы, а мой помощник Лолий с вами проделал этот путь.

— Да, вы правы Алесаан. И чую я, нас ждет ароматное угощение в вашей обители, так обласкаем же встречу нашу потоками вина изобилия!

Я усмехнулся, ему только в театре выступать. Что, впрочем, он и делает, на его деньги организуются и выступления, и содержится школа для молодых талантов, да и его не страшит сцена и гул зрительской толпы.

В палатке было сумрачно, по сравнению с улицей. Я убрал полог, чтобы впустить света. Астейрис уселся на скрипучий табурет, которого оказалось мало для такой обширной задницы, но лучшей мебели у меня не было. Свое простое кресло я не пожелал отдавать и уселся в него сам. Лолий расположился по правую руку от меня, а Малус уселся на одном из моих сундуков, поджав свои изящные ноги танцора. Я отметил его чудный педикюр и больше не смотрел в его сторону.

— За встречу, — коротко сказал я, разлив вино.

Мы смаковали вино, на долгие предолгие мгновения забыв друг о друге. Мы утонули во вкусе, а наши рецепторы визжали от возбуждения и удовольствия. Это вино делалось не столь руками, сколь духом людским. Грубо говоря, оно было магическим, но магия, применяемая при его создании, не была нашей. Это была та магия, которой обладают деревенские колдуны или те же эльфы в своих лесах. Это была магия чувств и ощущения. Сложно описать столь тонкую силу, да я и не хочу.

— Как всегда божественно, — выдохнул Грандмастер.

Я наполнил на этот раз четыре бокала, теперь Лолий и Малус могли присоединиться к нам. Я передал бокал помощнику, а Малус кичливо воспользовался телекинезом. Бокал, описав изящную дугу, прилетел к тонкому лицу эльфа и замер у его рта.

— Да насладимся вкусом! — пробасил Астейрис.

Мы медленно осушили бокалы. Малус так и не притронулся к стеклу своей родины, лишь открыл тонкий рот с подкрашенными губами и позволил бокалу самому наклониться.

Лолий громко причмокнул и тут же покраснел, смутившись. Астейрис и я, понимающе улыбнулись, такое вино сражало своей божественностью.

— Не против, если мы сразу приступим к делу? — спросил мой гость.

Я, конечно же, был не против, даже наоборот. Я не стал наполнять опустевшие бокалы, хотя по глазам Лолия видел, что он желал продолжения.

— Итак, — начал Астейрис, я был весь во внимании, — что меня сюда привело. Не стану скрывать, Высшим очень интересен ход раскопок. Думаю, вы понимаете почему. Слухи идут, их нельзя остановить. Самые смелые говорят, что этот дом принадлежал Помпе, кто поскромнее — что мог принадлежать.

Я кивнул, Грандмастер продолжил:

— Все предметы обнаруженные в ходе раскопок могут иметь большую ценность с нашей точки зрения. Думаю, и это вы понимаете, не можете не понимать.

— До сих пор мы не обнаружили ничего стоящего, предметы быта, культуры и только. Все выявленные надписи были записаны и зарисованы, — я положил руку на стопку бумаг, слева от себя, — эти бумаги я подготовил для вас.

— Это хорошо. Но что осталось вне сухих докладных слов?

— Я не скрываю ничего.

— Да, но какие выводы сделаны вами лично, — допытывался Астейрис.

— Будем осторожны в своих суждениях, — завилял я, — до сих пор у меня нет фактов опровергающих слухи.

— Но вы предполагаете, что они ложны?

— Мое мнение строится на субъективном восприятии получаемой информации.

— Да, это так. Но ваше восприятие известно многим, поэтому я и хочу знать ваше, лично ваше мнение.

Я пожал плечами и уставился на выход, размышляя. Наконец я сказал:

— Если эти слова останутся в приватном кругу… ведь не будет же дополнительного финансирования?

Прищурившись, я ждал ответа.

— Нет, Гильдия и так не может себе позволить много, а вкладывать деньги в слухи мы не любим.

— Я так и думал. Тогда мое требование — все, что я скажу вам, достигнет ушей лишь Главы.

— Он так и распорядился.

Мой гость улыбнулся и развел руками, я не смел усомниться в его словах, ведь его слова лишь тень слов Высшего.

— Хорошо, — я подпер голову кулаком, — это не дом Помпы.

Лолий шумно выдохнул и уставился на меня широко открытыми глазами. Я проигнорировал его взгляд.

— Почему? — задумчиво спросил Астейрис.

Его лощеный помощник не без интереса ждал ответа, я же опять тянул, но, наконец, сказал:

— Да не может этот дом ему принадлежать! Просто. Не. Может.

— Аргументы. Если есть.

— Только второстепенные, — я побарабанил пальцами по столу, — слишком мал дом, да и не особо богат…

— Старая аристократия не любит показную роскошь, — Грандмастер пожал плечами, но я видел, что он тоже сомневается.

— Не в том дело, сами стены дышат не тем духом, не чувствуется в них величия… Но тут мы заходим на шаткий лед аргументации, вот почему я не желал высказаться.

— И все же…

Астейрис задумался, несколько минут он смотрел на пол и теребил бородавку на втором подбородке.

— И все же, будьте любезны, составить список своих замечаний. Главе будет интересно поглядеть ваши соображения.

— Составлю, уже составлен, — я стукнул пальцем по пухлому конверту, — А мой запрос?

— Какой?

— Я просил разыскать городские карты, на которых могли сохраниться чертежи дома Помпы. Тогда мы могли бы сравнить их.

— Нет, до сих пор нет ответа.

— Как удачно все сложилось, — я усмехнулся и встал.

— Для кого?

— Вот весь вопрос для кого, он грызет меня как пепельный червь. Но думаю, режиссер этого спектакля еще не решился выйти за положенными ему овациями.

— Ладно, этот вопрос мы более-менее разрешили, — махнув рукой, сказал Астейрис. — Будущее покажет. Но, не смотря ни на что, многие хотят поглазеть на раскопки дома великого мага.

— Всегда пожалуйста.

— Думаете продать парочку бронзовых фалосов? — понимающе усмехнулся Астейрис.

— Мы до сих пор ни одного символа плодородия не отыскали, — я улыбнулся в ответ. — Пепел мало пригоден для таких символов.

— Не важно, но я уже слышу шум сотен покупателей, которые бегут со всей Империи к твоему захудалому лагерю!

— Я готов облегчить их ношу и забрать все их золото.

— Это радует. А то понимаете, мы мало чем можем помочь. Гильдия сильно пострадала во время войны, Император из нас выжал все соки. До сих пор жирок не нагуляли.

Я понимающе кивнул и красноречиво указал на брюхо Астейриса. Он только захохотал. Но этот маг имел право быть толстым, он ведь владел сетью харчевен в Алтоне, уж едой его дом не был обделен.

— Особенно наместник заинтересован в вашей работе, — продолжал Астейрис, — говорят на днях и он прибудет к месту раскопок.

— Наместник? — я удивился и взглянул на Лолия.

Помощник пожал плечами, похоже, он обескуражен так же, как и я.

— Что ему тут надо? — спросил я.

— Не могу знать, но разговоры шли такие, — Астейрис тяжело поднялся с табурета и с удовольствием потянулся.

Тяжелое испытание выдалось на его зад, табурет был до невозможности неудобный. Про меня говорили, что я специально гостям создаю все возможные неудобства. Не буду отрицать…

— И кто такие разговоры вел? — заинтересовался я.

— Слухи, а как они рождаются, вы и сами знаете.

— Обычно слухи достигают и моих ушей.

Астейрису не понравился мой взгляд, он поморщился, но вынужден был сдержаться, зная о моей репутации.

— То были слова из его писем…

— Почтенный Астейрис Великолепный шпионит за провинциальным магистратом, интересно!

— Уймись, я только приглядываю за соблюдением наших интересов. Гильдия не может оказаться в зависимости от имперской бюрократии… Ты лучше покажи, что твои служаки успели накопать. Клянусь бородой Мудрого, ничего трогать не буду и своим мнением доставать стану только тебя!

— Обычно, когда я говорю подобное, то бессовестно вру.

— Вы известный враль, — захохотал Астейрис.

Я провел гостей к месту раскопок, Астейрис на ходу поминал темных демонов иномирья — его изнеженные ноги в легких сапожках ужасно страдали от каменистой почвы Кольца. Можно было протащить его и в паланкине, но мы (а в частности я) люди простые и не заботимся о таких мелочах.

Мною было сделано важное открытие! Когда проситель страдает, он становится намного сговорчивее. Я пользовался множеством приемов, как видимых — стулья, так и скрытых — тут уже не обходится без толики магии. Даже Астейрис не заметил нескольких моих воздушных финтов.

От лагеря к раскопу протянулась хорошо вытоптанная дорога, но она располагалась чуть дальше. Мы же шли по самой настоящей дикой земле, сплошь покрытой лапиллями и пемзой. Вскоре изящные сапожки моих гостей стали напоминать обувку нищего, я только злорадствовал. Сами виноваты, не на курорт приехали.

Лолий отстал от нас и направился в другую сторону, на кухню. Ему следовало организовать небольшой пир для гостей, да прислать закуски в гостевую комнату. Господа пожелают лично отведать инжира, любуясь потолочной фреской Помпы. Ничего лучше я придумать не мог, свежие фрукты были дороги, а после утомительной прогулке по лавовым скалам гости будут рады любой мелочи. Так и вышло.

Мы добрались до места раскопок и замерли на гребне одного холма. С нашей позиции открывался прекрасный вид на покрытую красной черепицей крышу дома и работающих в траншеях людей. Септимий умело организовал толпу, каждый занимался своим делом. Специалисты-археологи работали в самом доме, нижестоящие маги расширяли подход к дому и выносили мусор. Астейрис отметил энтузиазм, с которым мои служащие работали. Это тоже был своего рода знак, поигрывание мускулами — мне не требовалось лично погонять лентяев, просто потому, что их не было в моей Гильдии. Наоборот же, мне приходилось часто ограничивать эту бушующую в людях энергию.

Скорее всего, такое положение вещей возможно было благодаря энергетике Королевства, а не моим лидерским качествам, которые, честно сказать, были не на высоте.

Я помню, что в те времена, когда Гильдией Королевства руководили посредственности, сотрудники добивались успеха. Благодаря своей неукротимой энергетике и вопреки глупости руководства. Поэтому я был лучшим главой Гильдии провинции Огненное Кольцо нежели мои предшественники, я просто даровал своим сотрудникам больше свободы и устранил многие бюрократические препоны. Лишь в особых случаях я брался за кормило и направлял движение судна. О своей хитрой политике я не распространялся и умело пускал пыль в глаза гостям из столицы.

Астейрис знал меня давно, но как я мог судить, тоже не разгадал этот простой прием. Для него все выглядело так, что я был мозговым центром отделения. Устрани меня — и вся система развалится. Это было моим щитом от многих отравленных интригами кинжалов. Я берег свою спину, зная, что это самое уязвимое место для публичных людей.

Поговорив, я провел гостей ближе к дороге, что вела к раскопанному фасаду здания. Тут уже ни Астейрис, ни его тень — Малус не смогли сдержать вздохов восхищения. Освещенные горным солнцем терракотовые рельефы не могли не притягивать взгляда. За время раскопок я и мои люди привыкли к этим чудным растительным орнаментам, подчеркивающих центральную часть рельефа — Око Гильдии. А вот мои гости видели это все впервые и теперь могли оценить размах, с которым встречал дом Помпы гостей.

Нынешние строения могут поспорить красотой и сложностью с прошлым, но найденный дом производил впечатление даже на повидавших все пресытившихся жителей Алтона. Что и говорить, Астейриса не впечатлили даже пирамидальные кварталы Врат во время его первого посещения Королевства. А ведь врата считаются настоящим архитектурным чудом, я сам обожаю наблюдать за восходом из крепости "Черное сердце", что расположена чуть западнее Врат. Рассветное солнце, освещающее черно-зеленые громады пирамид, стоящих в облаках водных брызг — это ошеломляющее зрелище…

— Вижу, на вас произвело впечатление увиденное, — сказал я негромко.

— Да, глядя на такое, усомнишься даже в ваших словах, Теллал, — ответил мне шепотом Астейрис.

— Внутри еще лучше. Да вступим же под сень колонн славного дома! — театрально продекламировал я.

Мы направились к дому. Я — уверенной походкой, мои гости неуверенно плелись следом. Они смотрели только на фасад и поминутно запинались об острые камни. Работающие люди не обращали ни на меня, ни на моих гостей внимания, магов из столицы у нас не боялись, они ведь не способны пережить пепельную бурю, не способны справиться с набегом огненных крыс из пустошей и так далее. В Кольце уважали личную силу, а не родовые заслуги. Вот почему многие авантюристы спешили в недавно (недавно — это, конечно, громко сказано) завоеванную провинцию, тут открывались отличные перспективы для удачливого человека.

Добравшись до ступеней, что вели в дом, я остановился и повернулся к гостям.

— Добро пожаловать, сказал бы хозяин этого особняка, — громогласно сказал я, — но раз его нет, то ваш скромный слуга возьмет на себя роль доброго господина Помпы. Пройдемте же внутрь!

Септимий молодец, распорядился почистить вход. Теперь мы могли громко шлепать по каменным ступеням, не боясь замарать или повредить ступни. Медленно, как триумфатор, я взошел по лестнице, за мной плелись гости. Они смотрели только вверх. Уверен, скоро у них будет болеть шея, но я был безжалостен и не давал им времени отдохнуть.

Внутри мы провели несколько часов, я показал лишь гостевую комнату да запыленную пеплом кухню. Настенные росписи и фрески заинтересовали гостей сильнее, чем предметы мебели, которые после небольшой чистке выглядели весьма привлекательно.

В конце концов, мы расположились на лежаках в комнате для гостей. Вокруг нас сновали мои специалисты, занятые своими делами. Часть из них описывали и зарисовывали обнаруженные во время раскопок предметы, другая часть выносила вулканический мусор из дома. Мы им не мешали.

Слуги принесли гостям вина и еды, чтобы они могли насладиться отдыхом, глядя на чудную потолочную фреску. Я же остался стоять, мысленно подсчитывая оставшиеся минуты до того, как эти двое наконец-то уберутся восвояси. Лолий неустанно сновал от дома к лагерю и обратно, принося с собой все то, что мы успели высвободить из плена пепла. Редкие предметы заинтересовали гостей. Я их понимал, все эти ложки, жаровни и светильники мало интересовали двух почтенных столичных магов. Эти предметы имели лишь историческую ценность, но не несли в себе того, что так жаждет любой маг — Знания.

Я преднамеренно не позволил специалистам углубиться в дом. Не желал, чтобы свет обнаруженного Знания померк из-за столичных магистратов. Пусть получат крохи обнаруженного после меня, я имею на это право.

Но предметы, что приносил Лолий, тоже были по-своему интересны. Мой помощник неплохо подготовился и теперь отлично мучил гостей рассказами о каждом найденном раритете. Чудесный бронзовый сатир, держащий в своих руках ажурный фонарь — что может быть чудеснее?! А обнаружен он был там-то, при таких-то обстоятельствах. А эти серебряные ложки, вы только поглядите — вулканические кислоты попортили часть металла, но все равно они выглядят совершенными даже по прошествии стольких лет.

Я мог только позавидовать Лолию и его ораторскому мастерству. Он умело пытал гостей, вынуждая их слушать проникновенный рассказ о найденных в искривленном телепортом домике черепках амфоры с чудесным, но не восстановимым рисунком…

Вскоре лицо Астейриса приобрело чудный свекольный цвет, а его друг, сердечный Малус, стал зелен как укроп. Хоть к столу подавай! Одного уже тошнит, а другой будто бы готов взорваться. Пришлось спасать господ.

— Лолий, Лолий, твои слова подобны граду, столь много ты на господ бросаешь, — сказал я, — Думаю, они уже утомились.

— Виноват, Магиус Теллал, — повинился мой помощник. Гости не заметили искорок озорства в его глазах, а я заметил. — Я только хотел поделиться нашим восторгом. Это открытие… оно… оно…

Он пытался подобрать нужное, всеобъемлющее слово. Астейрис тихонько застонал, я, заметив это, хлопнул в ладоши.

— Господа, не желаете перекусить? Наши скромные запасы, думаю, не удовлетворят ваши желудки, но уверяю вас: лучшие приправы Королевства, самые дорогие, терпкие, острые станут украшением любого блюда! А все это мы запьем лучшим напитком этой чудесной провинции — настойкой огнелистника!

На лице Астейриса я заметил тень страха. Я не мог знать, что этого почтенного мага изнутри снедает тяжелый недуг, но я знал, что у него язва. Любая острая пища была смертельно опасна для него. Астейрис вскочил и схватил меня за руку, как друга.

— О, Магиус Алесаан, ваша щедрость не знает границ! Но я вынужден откланяться и покинуть вашу славную компанию, право слово, я горюю от этого решения. Но Империя не дает расслабиться верному слуге ее. Я и Малус спешим назад в Алтон, чтобы немедленно передать ваши слова и записи Высшему!

— Как жаль, — с грустью сказал я тихо.

— Алесаан, не расстраивайтесь, мы еще сможем вместе посидеть за стаканчиком настойки, уверяю.

— Это звучит прекрасно! Лолий, проводи гостей.

Они ушли, а я остался стоять в доме Помпы.