Адвокат вольного города.12

Глава 25 Великий Курултай

Сонных, ведь многие были с похмелья, ханов рассадили на специально построенной трибуне, вышла группа музыкантов, нанятых в Новосибирске, и они сыграли несколько мелодий. Медленную, потом быструю, снова медленную.

Вышла полненькая певица и зычным голосом спела проникновенную песню, что-то там про поля, степи, холмы и солнце над головой.

Ханы отреагировали дежурным похлопыванием.

Культурная программа была насыщенной, и они принимали как данность то, что их всюду таскают, возят и развлекают.

Потом ханов как детишек повели в шатёр (за утро его переставили) к лагерю близ казино, где усадили завтракать, а заодно аккуратно, чтобы не переросло в запой, похмелили.

Казино было пока закрыто.

Позавтракавших ханов повели и это уже делал я, по городу. Откуда ни возьмись тут же к нам присоединились и Шпренгер, и Палмер, присматривали за ханами и друг за другом.

Дядя Миша был среди ханов и носил по этому поводу белоснежный тюрбан с золочёными кисточками, а Юба ходил гоголем внутри толпы. Он же вроде как правитель принимающей страны.

— Там у нас строится железнодорожный вокзал, — я ткнул пальцев в направлении стройки. Вокзал был за пределами стены, так что увидеть его было никак нельзя.

— Только для пассажиров? — блеснул знаниями хан Каратай.

— Нет, товарная составляющая важнейшая. Мы намерены стать крупных торговым хабом для всей Степи.

— Аркадий-брат, — усмехнулся Каратай, — а можем мы подняться на стену? Ну, посмотреть.

— Этого в программе нет… Но, в конце концов у нас же знакомство с городом, пойдёмте.

На стену вели наклонные каменные лестницы, и мы поднялись по одной такой на полосу стены.

Я боялся, чтобы кто-нибудь из ханов после вчерашнего не свалился со стены, закосплеив Шалтая-Болтая, а заодно запустив процесс престолонаследия в своем государстве, однако, обошлось.

Вид отсюда открывался крайне одухотворяющий.

— Там вокзал? — спросил Казгирей, для которого эта поездка стала первой в его статусе правителя ногайского ханства.

— Да, там вокзал.

— А оттуда били англичане из пушек, — с видом знатока показывал Каратай. — Там был наш лагерь, здесь тайгу затопило и Аркадий нас окружил с пулемётами.

Он рассказывал о войне, как о каком-то приключении, а меня те воспоминания слегка пугали. Мы тогда висели на волоске, как же хорошо, что всё закончилось.

— А когда мы увидим пулемёты? — спросил кто-то из пожилых каганов.

— Сейчас чуть глянем город, порт посмотрим, всё посмотрим, пощупаем.

…

— Это наш порт.

— А почему река такая широкая? — озадаченно спросил Юба.

— Всегда такая была, — привычно соврал я.

— Может, у вас там дамба?

— Нет, река Хозяйка очень полноводная и глубокая. Мы применили земснаряд и расчистили путь до Бийска, теперь лодки и самоходные баржи возят грузы туда и оттуда. А тут у нас рынок.

Территория рынка, громадная и расчерченная ровно по квадратно-гнездовому принципу на них тоже произвела впечатление.

Да, пока что заполнено было от силы десять процентов территории, но даже так ханы и каганы видели, что потенциал огромный.

— Я хан Жангир, — выделился из толпы невысокий широкоплечий хан и пожал мне руку.

— Приятно познакомиться.

— В моём жузе хорошая торговля, мы находимся на Великом шёлковом пути. А почему вы решили, что тут будет столько торговцев? Вы же на отшибе?

Я подошёл к торговцу, который торговал какими-то недорогими тканями и не глядя, купил отрез светлой ткани в пару метров, потом устроился у него же около прилавка, разложив ткань, принялся рисовать ручкой из кармана пиджака.

— Тут мы. Тут Китай. Вот тракт до середины Степи, тут такой же до Кустового.

— По старой памяти построили? Вы же оттуда, Аркадий-тигэн?

— Да, я там даже кто-то вроде найома, граф-владетель. Но это не важно. Теперь, — я продолжил рисовать, — у меня железнодорожный путь до Бийска, а это выход в систему железных дорог Российский империи. Весомо?

— Ну да, мы свои товары можем через вас продать в империю.

— Не только свои. Южнее Афганистан, а вы торгуете товарами даже из Индии. Вы можете организовать трафик какого-то товара. Плюс, — я провёл стрелочку на юго-восток, — Китай.

— У вас нет сухопутного пути.

— Прямого нет. Только через вас. Зато есть авиационный.

— Самолёты?

— У меня самый крупный аэропорт в регионе. И отсутствие таможенного законодательства.

— То есть, вы транзитный пункт для торговцев неба?

— Ну, где транзитный, там и торговый. Сегодня китайцы ставят торговые палатки, завтра везут товары. То же самое делаете вы, делают русские купцы. Кто-то покупает, продаёт. И это в условиях нулевых налогов.

— Как в степных стойбищах?

— Да, но у меня условий более цивилизованные — склады, безопасность, дороги, банк и так далее.

— А Ваш интерес?

— Ну, это же всё моё, я как-то заработаю на обслуживании процессов.

После часа брожения по городу, в ходе которого высокая делегация увидела банк, радиостанцию (она пока не работала, наш техник и радиоведущий Вадим Яруткин был в пути, ещё не приехал), порт с пирсами и кранами, рыночную зону, ремонтный док, дошли, наконец и до огороженного пространства в углу города — нашего временного полигона.

— Итак, что мы имеем? — я взял и взвесил в руках автомат.

Ну да, машинка увесистая, но в пределах разумного, народ у нас сильный, ничего, упрут.

Самое главное, что этот автомат не напоминал ни автомат Калашникова, ни американскую штурмовую винтовку M16, ни так называемый (ошибочно) «Шмайссер» — немецкий автомат времён Второй мировой MP 38/40.

То есть, его конструкция не выдавала меня, как попаданца. Собственно, это одна из причин, почему я никак не участвовал в его разработке.

— Итак, автомат Радова, АР-4. Длина ствола четыреста сорок миллиметров, общая длина девятьсот десять, пистолетная рукоять, на цевье ещё одна уменьшенная рукоять, это я попросил. Магазин барабанного типа, на тридцать шесть патронов.

Ханы стрельбу и оружие любили. Над полигоном была тишина, они ловили каждое моё слово.

Я приставил к плечу автомат и выстрелил в мишень.

Оба выстрела легли почти в центр.

— Темпы стрельбы одиночный, двойной, очередь без ограничений. Стрельба с плеча, с пояса, с положения лёжа. Прицельная дальность пятьсот метров, убойная — километр.

— Это как?

— Пуля будет лететь по траектории. Автомат будет снабжён планкой для стрельбы на большом расстоянии, но прицельная точность на таком расстоянии не гарантируется.

— Можно? — вперёд шагнул хан Казгирей, который был когда-то кадровым военным.

Я дал ему автомат.

Ещё несколько штук лежали на столе и их тоже разобрали другие ханы.

Мишеней было два десятка, между степными правителями метался инженер Радов, который показывал механизм переключения огня, предохранитель и вообще, чтобы дети степей друг друга не поубивали раньше времени.

Очень скоро они принялись палить в мишени и результат стрельбы произвёл на них очень благоприятное впечатление.

— Ствол усилен вольфрамом, некоторые детали тоже, плюс никелировка, локальное закаливание.

— А на какой он патрон, Аркадий-тигэн? — спросил Казгирей, выстреляв весь магазин.

— Под принципиально новый.

— То есть его будет не купить?

— Почему же, у меня и купить. Это «средний патрон», тоже разработки инженера Радова. Калибр пять и пять, длина пули сорок два. Да вы расспросите его.

— А сколько будет стоить такой патрон?

— Мы уменьшили калибр и общую массу пули, сделали остроконечной, за счёт чего увеличилась точность. Теперь ствол при ведении огня почти не ведёт в сторону. Это же уменьшило заряд в гильзе. Патроны стали меньше, а носить их воину можно, соответственно, больше, в штуках. Патрон дешевле английского винтовочного почти в трое.

— Новое оружие, новый патрон? — Палмер вышел вперёд и посмотрел на автомат. — Вы подписали мировое соглашение с нашим королевским оружейным заводом Энфилд?

— Да, — я кивнул, хотя понимал, он это знает лучше меня. — Посредством переговоров мы приобрели лицензию на производство винтовок Энфилд и независимо от этого продолжим выпускать патрон на такую винтовку.

— Вы предлагаете Степи старые винтовки, — констатировал Казгирей, который тоже был рядом.

— И новые автоматы, модернизированные ружья и старые, и патроны под них.

— А пулемёты?

— В разработке. Само собой, их проектирует всё тот же славный инженер Радов.

— А эти ваши «козлики»? — улыбнулся Казгирей. — Я бы хотел приобрести десяток для своей армии. Мы переходим от феодальной гвардии, рассредоточенной по весьма ненадежным найомам к небольшой, но очень хорошо обученной гвардии хана. Поэтому однозначно возьмём автоматы.

— Ну, по факту пара автоматчиков даёт плотность огня, которая кладёт в земли конную лавину, а пулемёты на колёсной тяге способны положить даже несколько сотен конников.

— Да, мне мои новые подданые рассказывали, как какой-то адвокат расстреливал их из пулемёта.

— Всё врут, я был за рулём, — отмахнулся я.

Мы прошли к паре выдраенных по такому случаю «козликов».

— А империи вы свои пулемёты, я полагаю, продадите? — спросил Шпренгер.

— Само собой, всё же родные.

— Ценность этих ваших «козликов» для регулярной имперской армии пока только изучается. Но мы бы хотели получить образец для исследований.

— Яков Лаврович, Вы можете прислать к нам офицеров, я их подружу с казаками, будут ездить и изучать сколько влезет. Секретного в этой разработке ничего нет. Просто придуманная одним немцем основа, четыре колеса на независимом приводе, двигатель. Кабины как таковой нет, есть пулемётное гнездо, есть кресло водителя, висящее в воздухе.

— Странная штука, Аркадий. Как Вам пришла в голову такая идея? — полковник по привычке проверял, не попаданец ли я.

— Никак. Я приобрел пулемёты, мне нужно было, чтобы они были мобильными. Я пришёл на механический двор Вилли Хофманна, сказал, что мне надо конструкцию, чтобы сверху стоял пулемёт. А он всё придумал, тут на месте это доделал Иван Иванович. У меня не было никакого представления о том, как эта штука работает. Главное, что без брони она лёгкая, быстрая и может шастать по нашим холмам, болотам, лесам, по степям может. А ваши броневики не могут.

— А ты пробовал?

— Не было возможности. Но если вы продадите мне парочку, то опробую.

— Потом поговорим.

Ханы стреляли, патроны уходили рекой. Это всё было большой рекламной компанией.

Возбуждённо переговариваясь, ханы вернулись в шатёр чтобы перекусить.

— Ну что, мы проголосуем по поводу вопросов, из-за которых собрались? — спросил один из самых старших ханов с седой бородой.

— Да, уважаемые правители, — встал я. — Вопросов два. Первое, Степь приветствует мир между ногайцами и каганатом Южный Алы Тау.

— Мы за вас рады. Сейчас мир по всей Степи.

— А, во-вторых, Степь приветствует город Николай. Город-порт, город — оружейный магазин, город-рынок всей Степи. Мы откроем институт, где можно будет учиться всяким профессиям, большой медицинский центр. Ну и казино «Золотой дельфин», самое большое казино в Степи.

— Вот, кстати, когда мы туда пойдём? — задал животрепещущий вопрос Казгирей.

— А вот можем быстренько проголосовать «за» и пойти.

Как таковое голосование меня мало интересовало. Была практическая причина, по которой я собрал тут ханов. Это большой знакомство с городом Николай, его товарами и услугами.

…

Перед входом в казино, на площадке перед ним стоял мраморный (или это тот хитрый гранит, уже не помню) дельфин, копия дельфина из Чёрного моря. На дельфина из реки Хозяйка не похож, но это не важно.

Внутри, в гигантском фойе был такой же, только вдвое меньше и покрытый золотом дельфин.

— Ого, какой красавец! — порадовался Юба. — Это такие в реке водятся? А можно его изловить и съесть?

— Отец, — сжав зубы, ответил я, — тебе коров и свинок мало? Нельзя, дельфин священное животное и под охраной законов каганата.

— Дурацкие законы.

— Отвлекись, пожалуйста, от гастрономии. Вон какая красота.

Казино сияло великолепием, светом, золотом, зеркалами, дорогим сукном, а ханы скромно жались у входа. Ситуацию выручила Кукушкина, которая подошла, увлекала одного за одним ханов, вручала им мешочки с золотыми фишками, показывала, как играть. Это была её часть шоу. По большому счёту, моя работа была на сегодня окончена.

Я подготовил протокол заседания Великого Курултая, сам себя определив, как секретаря.

В тексте было больше, чем я озвучил.

Степь в лице почти всех своих правителей устанавливала единую транспортную сеть, беспошлинную торговлю (это и реально существовало), единую безопасность и право ханов обращаться друг к другу за военной помощью в случае вторжений.

Протокол рекомендовал торговлю через Николай всем подданным всех земель Степи, продавать, покупать и так далее.

Из протокола вытекало, что торговых запретов, а как следствие, понятия контрабанды в моём каганате не существовало. Торгуй не хочу.

Ну и про медицину, казино, образование там тоже было.

Николай оказывал все свои услуги платно. Налогов нет, но хочешь учиться — плати! Есть торговый сбор, за торговое место, портовый сбор и так далее. Не говоря уже о том, что все предприятия, начиная с Патронного завода, принадлежали напрямую мне.

Поэтому вся эта презентация как по щелчку делала город Николай известным для всей Степи.

Ханы и их ближайшая свита (по одной на каждого) играли в биллиард, в рулетку, в двадцать одно, покер, шахматы, шашки и игровые автоматы.

Казино было не для бедного кошелька, и работники казино должны следить за тем, чтобы игроки не проигрывались сильно (эта идея была встречена Кукушкиной без огонька).

Но для меня было важно социальное последствие. Я хотел отвлечь степняков от войны, стянув внимание и финансы в Николай. Но не хотел, чтобы они проигрывались вдрызг.

Казино так же должно было стать центром развлечений, музыки, спортивных состязаний типа бокса.

В общем, такой Лас-Вегас на минималках — казино-то одно.

— Распишитесь, уважаемый хан, за получение фишек в подписном листе. У нас строгая отчётность, — бессовестно врал я и получал подписи под протоколом.

Процесс игр шёл, я бродил по казино и подписывал протокол. По залу бродили официанты, которые предлагали напитки, мне с трудом удалось найти что-то не алкогольное.

— Сок?

— Яблочный, — кивнул официант.

— Вкус странный, горький какой-то.

— Может лучше виски? Белого вина? — спросил он

— Нет уж.

Допил, морщась, стакан и вернул его на поднос, чтобы не носить в руке.

Подписав в конце концов у всех, я присел в уголке и как мне кажется, задремал, сжимая многостраничный документ.

…

— Приёмный, ну ты задал жару!

— А! Что?

Я открыл глаза. Передо мной был Филин, слегка всклокоченный и шагающий из стороны в сторону. Мы были в его треклятом лесу, где тишина и мрачно.

— Я говорю, Аркадий, ты выполнил всё, что я просил, Курултай там, финансовое благополучие. Но, пришла беда, отворяй ворота.

— В задницу твои познания в народных пословицах. Чего дёрнул? — с подозрением и недовольно ответил я.

— А вот чего, — передо мной возник стол, а на нём стопка газет, вроде тех, что я вручил инквизитору Никосию.

— Ну, я вывел Инквизицию из тени. Ты же понимаешь, мой дорогой пернатый Предок, что эти пидрилы хотели меня пытать и убить.

— Из-за элементалей, — сварливо прокомментировал Филин.

— Ну элементали и что? Ты тоже считаешь, что они угроза нашему миру? Что их надо угнать нахрен или убить?

— Нет, ерунда это, ксенофобия. Просто существа, построенные на других принципах, иная форма жизни, если угодно. Они могут задуматься на пару лет, настолько не торопятся жить. Нет, угрозы от них нет. Я вообще не про элементалей.

— А про что?

— Ты же понимаешь, что у группировки фанатиков был могущественный покровитель, с недавних пор именуемый Одноголовым.

— Чего? У нас у всех одна голова. Что за тупое имя?

— Ты следи за языком. Он представляет опасность даже для нас. Он объявил тебя своим врагом. Так что, ты уж прости, но я применил сому. Напиток богов.

— Какой ещё сом?

— Сома. В течение суток ты переместишься в иной мир, где Одноголовый тебя не достанет. Типа город Богов. С твоим микроуровнем тебе придётся устроится в забегаловку. А лучше пойти помощником адвоката.

— Постой, тот сок? Тот официант?

— Официант ни при чём. Я просто заменил напиток.

— Бляха.

— Так будет лучше. У тебя есть наследник клана, это твоя младшая сестра и даже душеприказчик, Филипп. Он присмотрит за городом.

— Знаешь, что, дорогой Предок, я не припомню, чтобы просил меня выкидывать из моего мира.

— Он не твой! — повысил голос он.

— А это не тебе решать! — повысил я голос в ответ. — У меня там город, там гора вольфрама, там пятьдесят тонн золота, аграрная реформа, там проект на три десятка школ по всему каганату. Ты думаешь, кто-то, кроме меня, запустит всеобщее образование, а следом за ним и бесплатную для жителей каганата медицину?

— Они жили и без этого.

— Люди и без колеса жили, но с ним легче. Подумаешь, какой-то монстр.

— Не очень-то вежливо называть богов монстрами. И вообще, не перегибай палку.

— С чего бы это? Только всё построил и настроил.

— Ты даже не женился!

— У меня там две девушки, мне с ними ещё разбираться и разбираться, в условиях мира.

— Три, — поправил меня Филин, — Кай-Мин на тебя тоже глаз положила.

— Гм. Буду знать.

— Не будешь. Я тебя спасаю, пусть ты и против, — настаивал Филин.

— Против. Один мой знакомый главный архитектор области говорил, не делай людям добро, если они не просят.