Адмирал Империи – 40

Глава 5

Место действия: звездная система HD 60901, созвездие «Тельца».

Национальное название: «Ладога» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: не определен…

Точка пространства: орбита планеты Санкт-Петербург-3.

Борт универсального авианосца «Петр Великий».

Дата: 19 июля 2215 года.

— Я мало чего боюсь, но тут я действительно испугалась, когда увидела, как Павел Петрович схватился за саблю, — вполголоса призналась мне Доминика, беря меня под руку. — Самое ужасное для меня — это увидеть ваш поединок… Ты даже не представляешь, какую боль вы бы мне причинили…

Мы вдвоем вышли из конференц-зала флагмана командующего спустя час после того, как Дессе посветил нас в план предстоящего сражения за Санкт-Петербург-3. Все это время было нами потрачено на обсуждение всех возможных вариантов развития событий и своих действий, в случае какой-либо непредвиденной ситуации. Слишком сложным и опасным оказалось поручение, которое двум своим адмиралам дал «Северный Лис», однако оно ничуть не пугало нас с Доминикой, а наоборот, приводило в полный восторг своей дерзостью…

Я уже забыл, ну или попытался забыть, как только что серьезно повздорил с Павлом Петровичем, настолько сейчас был поглощен данным мне заданием. Тем не менее, вспоминая наш на повышенных тонах разговор с Дессе, его реакцию и произнесенные фразы, я продолжал хмурить брови. Признаюсь, за все годы, что мы знали друг друга, я никогда не видел в крестном столько агрессии, причем по отношению ни к кому-либо, а лично ко мне…

— Не волнуйся, я слишком уважаю и люблю нашего старика, что никогда бы не позволил себе вызвать его на дуэль, — уверенно ответил я, реагируя на слова Кантор.

— Даже, если плазменный клинок его именной сабли оказался бы возле твоей шеи? — недоверчиво усмехнулась Доминика.

— Конечно, я бы просто не принял его вызов на бой, — ответил я, отмахнувшись. — В данном случае плевать на офицерскую честь и все, что с этим связано. Это же мой крестный отец! В свою очередь убить безоружного, у самого Дессе не поднялась бы рука… Так что, несмотря на кажущийся накал, все у меня было под контролем…

— Да, но, не приняв вызов, ты покрыл бы себя позором⁈ — удивленно воскликнула горячая мадьярка, которая, надо сказать, обожала рукопашные схватки и почти всегда лично возглавляла абордажные команды своего линкора «Звезда Эгера» во время сражений.

— Если выбирать между собственным позором и смертью близкого человека от твоей же руки, я выберу первое… — твердо ответил я. — Разве ты поступила бы иначе — это же наш с тобой старый-добрый Павел Петрович Дессе⁈ Ладно, пусть и не такой добрый, но… Старик в свое время практически заменил мне отца, да и тебе тоже долгие годы был, так сказать, не последним человеком… Так что, я скорей дам себя разрубить на куски, чем подниму на него руку…

— Если честно, то не знаю, как бы я поступила в такой ситуации, — неуверенно произнесла Доминика, проигрывая подобную сцену у себя в голове. — Да, нас с Павлом Петровичем какое-то время связывали близкие отношения… Я и сама за него, как за своего командующего жизнь отдам… Но не принять вызова на поединок даже от него — это что-то невообразимое для моего сознания.

— Ты еще слишком молода, — улыбнулся я, с нежностью посмотрев на свою избранницу, по-отечески поцеловав в висок.

— Чтооо⁈ — округлила глаза вице-адмирал Кантор. — Спасибо, конечно… Но вообще-то, хоть мне и не хочется об этом говорить, но я тебя старше на два года…

— Ладно, комплимент не удался, — хмыкнул я. — Тогда, скажем, слишком принципиальна в своих убеждениях…

— Кто бы говорил, — толкнула меня в бок Доминика, — вот, чья принципиальность известна во всех звездных системах сектора контроля Российской Империи так это — твоя, я здесь и рядом не валялась… Ладно, оставим эту скользкую тему, она вгоняет меня в уныние… Скажи лучше, что ты думаешь о завтрашнем сражении и о задании, которое нам только что дал командующий?

— Поль Дессе в очередной раз подтвердил свою неординарность и доказал превосходство в качестве стратега над остальными флотоводцами, — попросту пожал я плечами. — Если все задуманное Павлом Петровичем удастся, и маленький император со своей сестрой и двором окажется на наших кораблях — это будет лучшим итогом битвы, даже если в самом секторе сражения флот «северян» постигнет неудача…

— Я только сейчас начинаю понимать, что дает нашей стороне контроль над этим царственным малышом! — восторженно воскликнула Доминика Кантор. — Ведь и в самом деле тот, в чьих руках находится император автоматически и невероятно существенно повышает свой авторитет в глазах остальных игроков и всего колониального населения Империи, а значит, и свои шансы на победу… Кто такие, к примеру, были: Иван Самсонов или тот же Демид Зубов — обычные адмиралы и офицеры, пусть даже и со своими огромными флотами… И только нахождение рядом с ними императора Ивана Константиновича делало обоих величинами галактического масштаба, легитимизируя их власть и претензии… Похоже, нашего командующего, да и нас с тобой в скором времени ждет нечто подобное…

— Думаю, ты права, — кивнул я, заметно мрачнея. — Но мне странно и, признаюсь честно, даже несколько неприятно слышать от тебя слова: «у кого в руках находится император». Прошу, не уподобляйся тем, кто пытается использовать маленького мальчика и его титул в своих корыстных интересах… Мы вмести, я еще в Нахимовском Училище, ты — когда принимала подданство и присягу императору Константину Александровичу, обещали и клялись верно служить Российской Империи и защищать ее от врагов внешних и внутренних? Мы офицеры ВКС Империи и обязаны в эти трудные времена быть ей опорой и верными слугами… Знаешь, до недавнего времени, а именно, до покушения на императора и всего, что произошло с нашим сектором контроля дальше, я и сам довольно-таки пренебрежительно относился к царю и тем более ко всей этой придворной камарилье. Однако когда твоя Родина вдруг на твоих глазах раскалывается на части, ты начинаешь думать иначе. Без лидера, вокруг которого будет образовано ядро верных слуг своего Отечества, вариантов собрать Империю воедино и снова сплотить ее звездные системы практически не будет…

— В общем, я с тобой согласна, но таким ли законным правителем является наш нынешний несовершеннолетний император? — с сомнением покачала головой Доминика. — Многие в Российской Империи считают мальчика — нелегитимным.

— Наш покойный государь-император вписал имя Ивана в свое завещание, — ответил на это я.

— Ты не хуже меня знаешь, что по традициям престолонаследия, это если эти самые традиции считать выше закона, то приемником в тот раз должен был стать старший сын императора — Артемий — хмыкнула Доминика, которой если честно как легионеру на российской службе было по сути плевать на все эти дрязги и борьбу за царский титул.

— Однако Артемия Константиновича уже нет в живых, — парировал я, хотя понимал, что подобный аргумент звучит слабо.

— Это потому, что несчастного княжича и его сторонников жестоко убил диктатор Самсонов прямо в стенах Большого Императорского Дворца на Новой Москве-3, — тут же перебила меня, Доминика. — А после этого мятежный командующий Черноморского флота посадил на трон малыша Ивана, рассчитывая, что будет без труда манипулировать восьмилетним ребенком, пользуясь им в своих интересах…

— Знаешь, мне противны все эти дворцовые заговоры и склоки! — воскликнул я, попытавшись сменить тему разговора. — С юных лет, живя на Новой Москве и будучи вхожим во дворец, мне очень много раз приходилось сталкиваться с подковерной политикой, лицедейством и ложью. С этих пор я питаю ко всему этому чувство отвращения…

— Похоже, никуда нам с тобой от интриг не деться, — многозначительно вздохнула вице-адмирал Кантор.

— Хорошо, — устало ответил я, — я, безусловно, понимаю, что Иван Константинович неидеален с точки зрения легитимности и соблюдения всех традиций по передаче власти. О чем, кстати, и говориться в том самом «настоящем» завещании покойного императора, за обладанием которым шла серьезная борьба, и которое непонятно по какой причине, но ни Самсоновым, ни Зубовым так и не было опубликовано и выброшено в эфир… Однако, сейчас не об этом… Скажи лучше мне, кто более достоин занять трон? Разве среди многочисленных кандидатов на титул императора среди адмиралов и сановников есть тот или та, чей авторитет и поддержка колониального населения на сегодня больше, чем у Ивана? Таковых нет, а Империя не может существовать без правителя, это жизненно важно для нашего огромного государства. Уже только по этой причине я готов защищать и поддерживать этого малыша на троне…

— Может, правы те, кто говорит о необходимости смены монархического строя и замены его на республиканский? — осторожно спросила Доминика, искоса наблюдая за моей реакцией.

— Вице-адмирал Кантор, даже не вздумайте поддерживать тех, кто произносит подобные речи, — я строго посмотрел на Доминику. — Так могут говорить только мятежники и враги Российской Империи! Всякое ослабление центральной власти, а республиканские институции непременно к этому приведут, тут же запустит центробежные силы и разорвет государство на куски…

— Ладно–ладно, не кипятись монархист ты мой, — улыбнулась Доминика, пытаясь разрядить обстановку, — не собиралась я никого поддерживать, кроме тебя и Павла Петровича…

— Вот и хорошо, — буркнул я, делая недовольное лицо, — иначе, мне бы пришлось объявить вам войну, госпожа вице-адмирал…

— Ого, сильно сказано! Силенок то хватит, господин контр-адмирал⁈ — рассмеялась Доминика. — План уже есть, как будете вести кампанию?

— Сил хватит, уж поверьте, — уверенно кивнул я. — А план простой. Разгромить ваших «щитоносцев», взять вас в плен и долго пытать…

— Насколько долго?

Я неожиданно схватил Доминику и стал щекотать при этом покрывая еще лицо и шею поцелуями. Та завизжала и начала вырываться из моих объятий. Члены экипажа «Петра Великого», находившиеся в это время в коридоре, с удивлением и улыбками смотрели на эту забавную сцену, как два боевых адмирала ведут себя, так сказать, сильно не по уставу…

…Когда мы с Доминикой оказались в ангаре рядом со своими офицерскими шаттлами, она спросила:

— Ну что, разлетаемся по своим дивизиям, контр-адмирал? Через час запланирован наш общий выход из лагеря, поэтому надо подготовить походные колонны…

— Передай распоряжение об этом своим помощникам, дело это несложное, поэтому они справятся самостоятельно, — сказал я. — А в это время, я бы хотел познакомить тебя с моим новым бригадиром.

— Ты хочешь, чтобы я полетела сейчас с тобой на «Одинокий» и увиделась там с Зубовым⁈ — глаза Доминика полезли на лоб.

— Именно так, — улыбнулся я, кладя руки на ее плечи.

— Это, крайне плохая идея, Александр!

— Нет, это хорошая идея. Послушай, завтра нас ждет опасная боевая операция, в которой, и тебе, и контр-адмиралу Зубову придется взаимодействовать между собой, хочешь ты этого или нет… Я не могу допустить, чтобы во время боя двумя нашими дивизиями командовали люди, относящиеся друг к другу крайне враждебно…

— Что значит «командовали»⁈ Только не говори, что ты собрался подчинить 1-ю «ударную» этому цареубийце⁈ — воскликнула вице-адмирал.

— Когда я со своими штурмовиками буду находиться внутри «сферы» крепости Кронштадт, то дивизией, соответственно, будет командовать мой первый помощник, — пояснил я.

— Да ты с ума сошел! — воскликнула Доминика, хватаясь руками за голову. — Отдавать в руки своего, пусть даже и бывшего, но заклятого врага управление собственным подразделением! Представляешь, что Зубов может натворить в твое отсутствие⁈

— Прошу, не начинай, — устало вздохнул я, — мне хватило ваших с Павлом Петровичем осуждающих взглядов и нравоучений. Повторяю, контр-адмирал Зубов не враг, ни мне, ни тебе, по крайней мере, в данной битве и на данном отрезке времени… Более того, Демид Александрович горит желанием отомстить своим обидчикам — адмиралам-«черноморцам» и османам Бозкурта, и завтра для нас не будет более надежного союзника, чем он…

— Даже, если это так, — нехотя, согласилась девушка, — но почему, я-то должна целоваться с этим цареубийцей в обе щеки?

— Никто не заставляет тебя любезничать с Зубовым, — успокоил я, Доминику. — Просто познакомься с ним для начала и подай руку…

— Ладно, уговорил… Полетели, — через минуту сдалась Доминика Кантор, тяжело при этом вздыхая. — Почему-то в данный момент я чувствую себя хуже, чем невеста идущая знакомится с родителями жениха.

— Неожиданное сравнение, — медленно произнес я, невольно напрягшись после этих слов…