Адмирал Империи – 40

Глава 4

Место действия: звездная система HD 60901, созвездие «Тельца».

Национальное название: «Ладога» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: не определен…

Точка пространства: орбита планеты Санкт-Петербург-3.

Борт универсального авианосца «Петр Великий».

Дата: 19 июля 2215 года.

— Ты не перестаешь меня удивлять, Александр, — воскликнул адмирал Дессе, качая головой. — Цареубийца и самозваный диктатор Демид Зубов — бригадир 1-ой «ударной» дивизии⁈ Нет, я слишком стар и мне пора уходить на покой… Вселенная воистину сошла с ума, и доказательством этому является то, что мои дивизионные адмиралы назначают своими старшими помощниками заклятых врагов!

— Господин командующий, прошу, не покидайте нас раньше времени, — невесело пошутила Доминика Кантор, которая сейчас была не менее Дессе удивлена от услышанного, — ведь тогда вы не узнаете много новых и неординарных шагов, предпринятых контр-адмиралом Васильковым… Ведь это явно еще не все? Так?

Она вопросительно посмотрела на меня, видимо ожидая объяснений и новых сюрпризов.

— Я все понимаю… Это выглядит, как безумие, но это правда, — ответил я, пожимая плечами. — Да, я несколько часов назад назначил Демида Александровича Зубова своим первым помощником и бригадиром дивизии. При этом ничуть не сомневаюсь, что сделал правильный выбор…

— Но, как такое вообще возможно⁈ Это же наш непримиримый враг! — схватился за голову Поль Дессе, теряя обычное самообладание. — Ты подумал о последствиях подобного назначения? Или, например, как экипажи вверенного тебе подразделения воспримут эту новость? Они же разорвут его, а заодно и тебя на части если узнают!

— Когда я покидал распоряжение кораблей 1-ой «ударного» дивизии, весь ее состав уже был в курсе этого назначения. И по-моему, все они были очень даже довольны, — усмехнулся я, испытывая сейчас чувство некоего превосходства над своими шокированными и не знающими, как им на подобное реагировать, товарищами. — Что же касаемо негативных последствий, то думаю, вы оба их сильно преувеличиваете… Нет ничего необычного в том, что адмиралы, капитаны кораблей, офицеры и простые космоморяки переходят из одного противоборствующего лагеря в другой. В гражданском конфликте, что сейчас раздирает наши звездные системы, это вполне допустимо, а иногда даже приветствуется…

— Тем не менее, что об этом скажет общественность: колониальное население, аристократия и высшие сановники Империи? — развел руками Павел Петрович.

— Общественность? Забавное слово… Не совсем понимаю, о чем ты, — хмыкнул я. — Для меня общественность — это примерно сорок с лишним миллионов подданных Российской Империи, которые очень устали от бесконечных распрей в государстве и хотят лишь мира и безопасности в своих звездных системах. Что же касаемо мало мной уважаемых князей, носящих погоны адмиралов, всяких там генерал-губернаторов, министров и чиновников высших рангов, то мнение этих зарвавшихся и возомнивших себя равными Богу меня мало интересует. Они такие же колонисты, как и все остальные, и поэтому, когда мы одержим победу в этой войне — вынуждены будут подчиниться…

— Пока я неуверен, ни в первом, ни во втором, — усмехнувшись, покачал головой Павел Петрович Дессе. — На данный момент у нас нет возможности победить, и уж тем более поставить на колени и привести к присяге все эти расплодившиеся по национальному сектору контроля аристократические и корпоративные семейства…

— Господин командующий, вы же полчаса тому назад на военном совете говорили, что завтра победа нам обеспечена⁈ — признание Дессе стало для Доминики Кантор настоящим ударом. — Только теперь до нее начало доходить, что не все так радужно, как об этом рассказывал Павел Петрович.

— Слова эти, девочка моя, я произнес специально для наших офицеров, и еще раз произнесу их в воззвании в прямом эфире по всем дивизиям, непосредственно перед битвой, — устало ответил седовласый адмирал, опускаясь в кресло и тяжело вздыхая. — К сожалению, бравурность моих речей далека от реальности. На самом деле у нашего Северного космофлота завтра минимальные шансы победить в намечающейся битве. Поэтому-то я и задержал вас у себя для того, чтобы обсудить реальное положение вещей и наши дальнейшие действия.

— Я догадывался, что не все так радужно в секторе предстоящего сражения, — задумчиво произнес я, кивая и с тревогой глядя на своего крестного, пытаясь угадать, что тот задумал, — но, чтобы настолько плохо… Итак, ты считаешь, что завтра мы непременно проиграем?

— Я практически в этом уверен, — обреченно кивнул адмирал Дессе, — слишком неблагоприятный расклад сил сложился между нами и нашими противниками. Для большинства этих стервятников, слетевшихся со всех концов Российской Империи к Санкт-Петербургу-3, именно мой Северный флот является главной угрозой, поэтому и расправиться с нами будет для них первоочередной задачей…

Странно, но в этот момент меня больше напрягло не признание командующего нашего сложного положения, а вскользь произнесенная фраза «мой» Северный космический флот. До этого момента я не помнил, чтобы Павел Петрович применял именно это местоимения относительно к имперскому флоту, всегда был «наш», а теперь вдруг оказался «мой». Это индикатор чего-то нового…

— Подумайте, для Птолемея Грауса именно я — самый опасный соперник, что гораздо опасней «черноморцев» и каких-то там прибившихся к ним османов паши Бозкурта, — между тем продолжал адмирал Дессе, смотря через светящуюся голографическую карту, куда-то в пустоту. — Эти самые «черноморцы» без покойного Ивана Федоровича Самсонова, даже не как военная, а прежде всего, как политическая сила, способная управлять огромной Империей, ничего не стоят. У Красовского, Хиляева и остальных пока еще есть космический флот, но настоящей поддержки среди знати и простых колонистов им никогда не снискать… Без этого ценнейшего ресурса их военные силы будут постепенно таять. Уверен на все сто процентов, что даже если «черноморцы» с этого момента вообще не будут вступать в боевые действия, большинство их экипажей через некоторое время просто разбежится по лагерям более сильных игроков…

«Ага, теперь и Птолемея с адмиралами-черноморцами он называет „моими“ врагами, а не „нашими“,» — по себя отметил я, в очередной раз убеждаясь, что не ошибся.

— Что касаемо Птолемея — вот тот, кто мой настоящий и самый опасный враг, — монотонно продолжал Дессе. — И опасен наш премьер-министр не потому, что возглавляет невероятно многочисленную по современным меркам эскадру, а потому, что этот дворцовый интриган — самый умный из наших соперников. Пусть вас не смущает его неопытность и ошибки в командовании дивизиями в секторе боя, Птолемей с лихвой восполнит все свои поражения умелым управлением Российской Империей. Как бы то ни было, он по-прежнему остается единственным и что главное — легитимным первым министром правительства нашего государства, и от этого многие готовы поддерживать именно его претензии на власть. Имея неограниченную ресурсную базу, Птолемей Граус может сколь угодно проигрывать нам сражение за сражением, потому, как каждый раз после этого будет мгновенно восполнять свои потери за счет бесконечного мобрезерва и космоверфей…

К сожалению, у меня нет и четверти таких ресурсов и поддержки, как у Грауса…

— Это далеко не так! — воскликнула Доминика, несогласная со словами командующего и в порыве эмоций, забывшись, снова перешедшая с Дессе на «ты». — Твой авторитет куда больший, чем у первого министра… Ты прославленный дюжиной кампанию боевой адмирал и легенда для всех!

— Не спорю, авторитет мой высок, прежде всего, в среде военных космоморяков и ветеранов, — отрицательно покачал головой старик, не соглашаясь с Доминикой, — и то, далеко не у всех… И уже тем более космоморяков остальных имперских флотов… Но, даже не это главное. Ведь сейчас я говорю не о завтрашнем сражении, и не о последующих за ним битвах и стычках, я говорю об общем влиянии в Империи. Кто пойдет за мной и поддержит мои начинания в будущем — все те же ветераны, офицерский корпус Северного и частично Черноморского флотов, часть гражданских? Этого увы крайне мало, чтобы контролировать сто тридцать пять «национальных» звездных систем. Нет, вице-адмирал Кантор, к сожалению, моего личного влияния не хватит, чтобы удержать власть над ними… Ну, по крайней мере, если действовать обычными методами…

— Ты сказал «обычными методами», — уточнила Доминика, заинтересовавшись последней фразой командующего. — Значит, у тебя в запасе и другие?

— Безусловно, — ответил адмирал Дессе, улыбаясь, — иначе меня бы не называли «Лисом».

Мы с Доминикой переглянулись, ожидая разъяснений и наконец, раскрытия планов на предстоящее сражение за «Ладогу».

— Вы только не подумайте, что когда я говорю о том, как все плохо — это означает, что я сложил руки и жду неизбежного конца, — сразу поправился Павел Петрович. — Нет, я лишь оценил наши шансы на завтрашний день и на ближайшую перспективу… Но это совершенно не значит, что мы в итоге проиграем войну. Для того, чтобы увеличить наши шансы мы будет действовать неординарно…

Павел Петрович нажал кнопку виртуальной клавиатуры, и снова перевел взгляд на трехмерную тактическую карту ближнего сектора пространства возле Санкт-Петербурга-3, на которой разными цветами горели, собранные вокруг планеты боевых эскадры. Я и Доминика приготовились внимательно слушать, что же нам этакого поведает командующий. Сейчас это пожалуй лучше и правильней, чем углубляться в политические дебри и страдать о своем незавидном положении на имперском небосклоне. Подумаем об этом после битвы, так сказать, на свежую голову…

— Итак, вот наши шесть дивизий, — Дессе указал рукой на карте на скопление кораблей под сине-белыми голографическими штандартами цветов Андреевского флага, — сейчас мы находимся в так называемом треугольнике смерти. На одной его грани, прямо напротив нас стоят корабли первого министра Птолемея Грауса, на другой грани — дивизии Черноморского флота и галеры Ясина Бозкурта. Завтра именно в этом треугольнике и будет происходить главное действо…

Несколько в стороне от нашего сектора расположены эскадры имперских князей и адмиралов, которые обязательно вступят в битву, но каждая в свое время. Большинство этих частных фамильных и корпоративных флотов, если внимательней присмотреться, все-таки занимают координаты ближе к походному «вагенбургу» Птолемея, чем к нам, либо к «черноморцам». Хоть все эти ясновельможные князья и покинули союзную Коалицию, но они до сих пор не являются его открытыми врагами и поэтому в сложившейся обстановке, считают более безопасным для себя расположиться невдалеке именно от лагеря первого министра…

Птолемей со своей стороны пока тоже не считает Трубецкого, Романова и Салтыкова своими врагами. Этому свидетельствует тот факт, что он не выставил оборонительные «линии» на их направлении…

— Кажется, я начинаю догадываться о том, кто наш тайный союзник, упомянутый тобой на совете, — заявил я, оценивая расположение каждой из малых эскадр.

— Я считаю, что наш тайный союзник — это вице-адмирал Джонс, с его отвергнутой и получившей статус «мятежной» 34-й «резервной» дивизией, — уверенно сказала Доминика Кантор, посмотрев на меня и Дессе. — А что, разве это не так?

— Американец скорее наш «явный» союзник, чем «тайный»… По крайней мере, так будут считать все остальные игроки, — ответил на это Павел Петрович Дессе, усмехнувшись в усы. — Но это не так… Этот «янки» на службе Империи слишком уж себе на уме, более того, как иногда мне кажется, этот человек гораздо хитрей самого Птолемея Грауса… Но Илайе не хватает выдержки и к тому же у него на данный момент времени под рукой слишком малый военный ресурс… Вице-адмирал Джонс-младший, конечно же, не нападет на нас с «тыла», но и рассчитывать на него, как на своего союзника в сражении я бы не стал… Александр, ты прав — наш тайный козырь находится среди князей-адмиралов.

— Ну, и кто же этот ясновельможный мистер икс? — в нетерпении воскликнула Доминика.

— Пока я не могу вам назвать его имени, так как и у переборок отсеков могут быть уши, — Дессе снова уклонился от ответа, при этом назвав явно детскую отговорку. — Потерпите до завтра, вы все узнаете в свое время…

— Представляю, какой хаос в секторе сможет посеять наш союзник, когда в разгар боя ударит по Птолемею со стороны кормы его кораблей, — воскликнула Доминика, потирая ладоши. — С нетерпением буду ждать этого момента.

— Я тоже на это рассчитываю, — кивнул командующий, улыбаясь реакции девушки и снова видя в ее глазах то прежнее обожание его, какое Павел Петрович замечал в Домикике, когда они только познакомились и стали служить вместе. — По сути, этот неожиданный удар и есть наш главный козырь в завтрашней заварушке. Хотя, я не считаю, что даже появление на «поле боя» нашего тайного союзника сможет хоть как-то переломить ход сражения…

Доминика Кантор снова нахмурилась.

— В любом случае, ни вам вице-адмирал, ни контр-адмиралу Василькову, — Дессе снова перешел на официальный язык, — не удастся непосредственно наблюдать за тем, как будет развиваться сражение, так как вас обоих в этот момент поблизости не окажется…

Мы с Доминикой удивленно переглянулись и несколько напряглись. Вот и секретны план пожаловал…

— Насколько я понимаю, 1-я и 2-я «ударные» дивизии, которыми мы с Доминикой командуем, являются самыми многочисленными и боеспособными подразделениями Северного космофлота, — медленно с расстановкой произнес я. — В отличие от остальных дивизий, они полностью укомплектованы модернизированными кораблями и соответственно являются лучшими по всем боевым характеристикам…

— Именно поэтому ваших дивизий и не будет завтра на месте сражения, по крайней мере, в самом его начале, — уверенно сказал Павел Петрович Дессе, многозначительно посмотрев на меня. — Примерно через два стандартных часа вы оба должны будете собрать их в походные колонны и начать движение, удаляясь от центральной планеты…

— Покинуть расположение флота? Но насколько далеко мы должны будем отойти⁈ — недоуменно спросила вице-адмирал Кантор, для которой данные тактические перестановки были слишком сложны и непонятны.

— Как можно дальше, — ответил на это командующий, — чтобы полностью скрыться от радаров дальнего обнаружения всех наших противников.

— Но тогда надо будет отступить чуть ли не к соседней планете системы, — недовольная таким развитием событий, затараторила Доминика, теряя нить повествования. — Господин командующий, если вы нас определили в резерв, чему я не очень-то рада, так как со своими мадьярами собиралась сражаться первых рядах… И, кстати, вами мне это было обещано… Но если вы уж так решили, я не могу не подчиниться приказу… Однако, находясь в этом самом резерве, каким образом мы успеем прийти вам на помощь, если будем в это время на другом конце звездной системы⁈

— А мы не будем выступать в качестве резерва, — ответил я Доминике, опережая своего командующего. — Более того, чувствую, что скорей всего, вообще не будем участвовать в сражении… Ведь так, дядь Паша? Ты же собрался нас спасти?

Я специально назвал Павла Петровича по свойски, поддевая его, и потому как снова почувствовал к Дессе сильно негативные эмоции. Уже два раза за последний час. Это что-то новенькое в отношениях и очень для меня неприятное чувство. Сейчас я не знал, как к этому относиться.

— Что за ересь⁈ — отреагировала на мои слова Доминика, а потом умоляюще посмотрела на Дессе. — Только не говорите мне, господин адмирал, что отсылаете нас, потому что заранее считаете битву проигранной. Пожалуйста, не делайте этого — мы покроем себя неизгладимым позором, если бросим вас и остальных «северян» умирать здесь у Санкт-Петербурга-3!

— О молодость-молодость, как ты восхитительна в своей наивности и благородстве! — воскликнул седой адмирал, наигранно весело рассмеявшись. — И как бы я хотел вернуться в те годы, когда был таким же как вы! Однако это невозможно, как и невозможно то, в чем вы меня заподозрили… Я люблю вас и, безусловно, хочу уберечь от напрасной гибели, но уж точно не ценой бегства из сектора боя. Да, Сашка ты угадал, — Павел Петрович повернулся ко мне, — вы со своими кораблями не будете участвовать в основной фазе сражения, но только потому, что для вас у меня есть самое важное и опасное задание, от успеха которого будет зависеть судьба всего Северного космофлота и моя в том числе…

Доминика Кантор облегченно выдохнула, обрадовавшись, что ее подозрения не оправдались.

— Значит, все-таки есть какой-то хитроумный план у нашего гениального командующего⁈ — с надеждой в голосе воскликнула она, приобняв при этом меня.

— Естественно, он есть, — ответил Дессе, пожимая плечами и шутливо подмигивая нам обоим, — мне же надо поддерживать звание первого космофлотоводца Российской Империи. Не знаю, правда, насколько он хитроумный, но другого пока в наличии не имеется… Итак, обе ваши дивизии как можно скорей должны будут покинуть расположение флота…

— Куда же мы должны направиться? — спросил я, пока не зная как на это реагировать, сердиться на своего крестного или в очередной раз восхититься его флотоводческим талантом.

— Абсолютно неважно, в каком направлении, главное, как можно дальше и на самой высокой скорости, — ответил на мой вопрос командующий. — Уход такого количества кораблей не останется незамеченным, и за вами по пятам отправится многочисленное сопровождение. Я не знаю, кого пошлют вслед за 1-ой и 2-ой «ударными» дивизиями наши противники… Это могут оказаться как небольшие группы скоростных крейсеров или эсминцев, так и полноценные эскадры. И Птолемей Граус, и адмиралы Черноморского флота, безусловно, посчитают, что ваши подразделения должны будут обойти их позиции и ударить в «тыл» в самый разгар сражения…

— А это разве не так? — вопросительно взглянула на командующего Доминика Кантор.

— Нет, не так, — отрицательно покачал головой Павел Петрович. — Главная ваша задача, оторвавшись от преследователей, либо, если это потребуется, их уничтожив их, вернуться к Санкт-Петербургу-3 и захватить космическую крепость на ее орбите!

— Ого, а ведь это может сработать! — присвистнула вице-адмирал Кантор, немного поразмыслив над услышанным. — Все основные флоты к тому времени будут втянуты в сражение, и у Кронштадта не будет достаточно кораблей охранения, чтобы отбить атаку сразу двух «ударных» дивизий…

— Вполне вероятно, что это у нас и получится, — несколько неуверенно, но все же согласился я. — Но зачем нам нужна эта орбитальная крепость в данной ситуации?

— Как возможность отхода остальных дивизий Северного космического флота в случае, если сражение будет нами проиграно? — предположила Доминика, вопросительно посмотрев при этом на Павла Петровича, угадала она или нет. — Мы заведем внутрь оставшиеся корабли, и пусть Птолемей после этого попробует нас оттуда выкурить. Первый министр со всеми своими четырьмя сотнями кораблей будет год стоять под прозрачными стенами Кронштадта без всякой возможности его захватить! С таким-то гарнизоном, как у нас, мы сможем держаться сколь угодно долго.

— Не думаю, что это хорошая идея, — засомневался я, отрицательно качая головой, — этим ходом мы сами загоняем себя в ловушку. Если мы будем заблокированы внутри сферы крепости, то автоматически потеряем возможность пополнять резервы и топливо. Спустя какое-то время Птолемею Граусу даже не нужно будет штурмовать крепость-«вагенбург» — он просто возьмет нас измором тепленькими и смирившимися со своей участью…

— И здесь ты прав, Александр, — согласился со мной командующий Дессе, — сидение в Кронштадте — это наша отложенная смерть. В этом сомнений нет никаких…

— Тогда зачем нам вообще нужна эта крепость, не понимаю? — Доминика начинала нервничать, когда сознавала, что сильно уступает своим собеседникам в стратегии.

Вице-адмирал Кантор, конечно, безмерно уважала и любила этих двух стоящих перед ней мужчин, но даже им не позволялось так явно показывать свое превосходство.

— Вы захватите Кронштадт с единственной целью… — начал было объяснять ей, Павел Петрович…

— Мы возьмем орбитальную крепость для того, чтобы освободить императора Ивана Константиновича, который в данный момент переправлен со всем своими двором с Санкт-Петербугра-3 в Кронштадт, — вновь ответил я, за командующего, так как прекрасно знал манеру Дессе все разжевывать и по нескольку раз повторять, и в данный момент, не желая тратить время на подобную демагогию.

— Да, все верно — освободить нашего юного императора, — подтвердил мои слова, после некоторого молчания адмирал Дессе, которому явно был неприятен тот факт, что его перебили. — Для осуществления задуманного, когда вы контр-адмирал Васильков, проникнете внутрь крепости, то должны будете сразу захватить Центральным жилой модуль и взять под свою защиту Ивана Константиновича, его сестру и министров правительства. Поэтому заранее сформируйте из своих лучших «морпехов» штурмовые группы, которые с нескольких направлений должны будут проникнуть в комплекс и зачистить его от солдат противника. Не отвлекайтесь ни на что больше. Помните, главная ваша цель — это император! Причем — живой император…

— Насчет «живого» императора можно было и не говорить, — ответил я, мысленно уже выстраивая схему предстоящей операции.

— Далее, когда Иван Константинович будет у вас в руках, смотрите по обстоятельствам, — продолжал командующий, не обращая внимания на мои высказывания. — Если в тот момент в секторе сражения у моего Северного флота будут проблемы — то я приказываю вам обоим, не вступая в бой, покинуть космическую крепость и выйдя на открытое пространство, совершить прыжок в подпространство в направлении, откуда мы сюда прибыли.

— Вы опять за свое, Павел Петрович, — посерьезнела Доминика, топая ногой, — мы же уже дали понять, что не бросим вас и наших боевых товарищей…

— Как только мне на флагман придет сообщение, что император Иван Константинович находится на борту одного из ваших кораблей, я сразу начинаю выходить из битвы, — успокоил вице-адмирал, Дессе. — Не беспокойтесь, в этот момент ваши дивизии еще не покинуть «Ладогу» и будут рядом. Соответственно в случае чего прикроют мое отступление…

— Одно уточнение, — подняла руку вверх, Доминика, насторожившись. — Я услышала, как вы сказали, что контр-адмирал Васильков со своими штурмовиками проникнет в крепость Кронштадт, обращаясь к нему в единственном числе. Правильно ли я поняла, что меня в этот момент рядом с ним не будет?

— Абсолютно правильно, ты не участвуешь в непосредственном штурме Центрального модуля, потому что в это время будешь сдерживать снаружи крепости атаку наших врагов, — по-простому кивнул командующий. — Ведь они, как только поймут, что мы задумали — сразу отправят к планете свои корабли. 2-я «ударная» дивизия должна будет держать оборону до тех пор, пока Александр Иванович Васильков не выполнит свое основное задание внутри сферы крепости…

— Что ж, космическая схватка мне куда больше по душе, чем беготня по бесконечным коридорам и закоулками жилых модулей станции в поисках мальчишки-императора, — облегченно улыбнулась девушка, обрадовавшись, что все-таки поучаствует вместе со своими кораблями в сражении. — Мои мадьяры в обороне, еще сильней, чем в атаке, такова уж наша национальная особенность, поэтому я с легкостью выполню данную задачу…

— Я рассчитываю на вас обоих, — старик поднялся из-за стола, подошел и положил руки нам на плечи, — завтра именно от вас будет зависеть наше будущее. Если все получится, и у нас в руках окажется сам император, то не важно, чем закончится сражение — мы в любом случае сделаем огромный шаг к своей главной победе…

— Контроль государем очень сильно поднимет ваш авторитет, — согласился я с командующим, а сам уже мысленно думал о встрече с Тасей…

— Однако, Александр, запомни один очень важный момент, — командующий строго посмотрел на меня, — император должен взойти к тебе на борт в полном своем церемониальном облачении. То есть, со всеми атрибутами власти. Вы их знаете, так как часто видели их на трансляциях торжественных приемов, это: скипетр, держава и шапка Мономаха, а также использующаяся при помазании на царство Большая Императорская корона… Повторяю, все это должно оказаться у тебя в руках! Ты понял меня?

— Разве все эти атрибуты так важны? Я думал, что главной ценностью для нас является, прежде всего, жизнь мальчика и его сестры? — пожал я плечами.

— Безусловно, император ценен для нас, и мы сделаем все, чтобы защитить его, стать ему опорой и помочь обрести прежнюю власть над государством, — ответил Дессе, вздыхая. — Но атрибуты власти не должны попасть в руки тех, кто эту власть хочет захватить. Они священны в глазах многих колонистов. Наши нечистоплотные враги могут использовать их, чтобы легитимизировать собственную власть… Слушай, просто поверь, в то, что я тебе говорю и выполни задание полностью, — командующий еще раз внимательно посмотрел на меня.

Я вздохнул, на промолчал, не желая сейчас спорить с этим странным стариком, трясущимся над ненужными царскими цацками.

— Хорошо ли ты услышал и понял меня, контр-адмирал?

— Я все услышал, командующий, и исполню ваш приказ беспрекословно, — глухо и официально ответил я…