Адмирал Империи 5 [СИ]

Глава 32

— Дорохов, ты как там? — я связался с полковником, продолжая держать Ронни на мушке.

Сейчас не только моя группа оказалась в трудном положении, отряд Кузьмы Кузьмича судя по выстрелам и крикам, доносящимся из рации, вел интенсивный бой с противником у эскалаторов. Навряд ли мы сможем с Наэмой туда добраться, но все же узнать подробности следовало.

— В-в-все в по-порядке, г-господин контр-адмирал, — ровным голосом ответил тот. — Продержимся прим-мерно еще оок-коло дес-сяти минут…

Действительно все в полном порядке, — хмыкнул я, не переставая удивляться спокойствию моего командира морпехов в любой критической ситуации. Так, между прочим, сообщил мне, что через десять минут все его люди и он сам будут мертвы…

— Намекаешь, что мне нужно поторопиться, — спросил я Кузьму Кузьмича.

— П-п-просто инфф-формирую, — протянул тот. — Дделайте, что необх-ход-димо, не т-ооропитесь…

— Держись там старина, мы скоро, — соврал я.

А что можно было сказать полковнику в этой ситуации? Мы тоже умрем, но гораздо раньше тебя? Нет уж, если так получилось, то пусть до конца думает, что мы придем…

Почему я не приказал Дорохову уходить к челнокам. Очевидно, что полковник не выполнит мой приказ, а главное, поймет, что мы с Наэмой и остальными пехотинцами попали в ловушку. Я знаю Кузьму Кузьмича уже давно и уверен в том, что тот даже оставшись один, поспешит к нам на выручку. Поэтому пусть уж лучше по рации услышит о нашей гибели и тогда у него не будет повода прорываться на верхнюю палубу и, надеюсь, что полковник в итоге сумеет выбраться с «Тикондероги» вместе с оставшимися ребятами.

Хотя даже если наши морские пехотинцы сумеют покинуть авианосец и вернутся на «Афину», линкору все равно не уйти от возмездия американцев. Судя по словам офицера, с которым переговаривался Джонс-старший, стало понятно, что наша с Аристархом Петровичем маскировка раскрыта, и «янки» уже направили свои палубные орудия на линкор княжны. Как бы ни была хороша «Афина» в бою, против сразу полутора десятков вымпелов противника, окруживших ее со всех сторон, шансов выбраться не было.

Вот и закончились твои бесконечные авантюры контр-адмирал Васильков, — корил я сам себя, больше печалясь не о собственной судьбе, а о том, что загнал в ловушку своих моряков и пехотинцев, которые доверились мне и пошли на это изначально провальное дело! Какой же я балбес, бл…!

Так, не паникуй, а думай! Для чего тебе голова⁈ — я так разозлился на себя, что нейроны в мозге начали хоровод из бесконечного количества вариантов действий, абсолютно подавляющее число которых не имело ничего общего с реальностью и были невыполнимы по определению. Спустя секунды две методом исключений остался лишь один…

— Дамы и господа, — я широко улыбнулся и театрально обратился к залетевшим в ангар американским штурмовикам, которые продолжали смотреть на меня и моих солдат через прицелы винтовок, — было весьма приятно пообщаться, но пора и честь знать…

Корректно ли переводил синхронизатор мою речь, не в курсе, но по удивленным лицам «янки» было видно, что они слегка опешили такому поведению русского адмирала. Что ж, сейчас все объясню более доходчиво…

Я по привычке, не сильно беспокоясь о самочувствии командующего Дрейка, рывком поднял того с ящика и приставил к его голове винтовку, предварительно забрав у адмиралов пистолеты. Наэма всегда была быстра на действия и повторила ту же самую операцию только в отношении Нейтена Джонса, взяв вице-адмирала за шиворот мундира. Похоже, именно выражение лица майора Белло больше всего подействовало на американцев, которые четко осознали, что шутить и тем более блефовать та не намерена.

— Итак, нам было приятно провести этот незабываемый час на великолепном флагмане 21-ой дивизии, — продолжил я в той же непринужденной манере общения, — но пришло время прощаться. Если никто не возражает, мы покинем «Тикондерогу» и вернемся к себе на корабль. А после и вовсе оставим звездную систему «Бессарабия», ибо Сенатская Республика на сегодняшний день является в данной провинции полноправной хозяйкой…

— Каким образом ты выйдешь из этого помещения, русский⁈ — удивленно спросил Ронни, видимо самый старший из офицеров группы нашего захвата. — Вас горстка, против целой сотни…

— Два американских адмирала будут моим пропуском на свободу, — ответил я, тыча стволом в висок Дрейка.

— Что ж, попробуй, — зло усмехнулся Ронни, направляя прямо мне в лоб прицел своего оружия. То же самое проделали еще с десяток морпехов «янки», и на наших с Наэмой лицах забегали красные точки лазерных указателей. — Думаешь, я промахнусь?

Я прекрасно знал, что системы наведения на цель у современных штурмовых винтовок работают на отлично и я даже глазом не успею моргнуть, как черепная коробка разлетится на куски под огнем ребят с «Тикондероги». Укрыться за спиной Дрейка тоже не вариант — мы находились в окружении вражеских солдат и кто-нибудь из них да и снимет нас с Белло. Потому Ронни и был так самоуверен…

Однако я не собирался выкидывать «белый» код-сигнал, то есть флаг. Тут же моя винтовка опустилась, а в каждой из рук появилось по ручной гранате направленного действия. Чеки с них были сорваны, и я почти по-дружески приобнял адмирала Дрейка, стиснув старика в своих смертельных объятиях. Не нужно ведь говорить, что мой командир истребительной эскадрильи моментально проделала то же самое в отношении Джонса-старшего.

Теперь Ронни и остальные перестали ухмыляться. Одно дело снять метким выстрелом противника держащего на мушке заложника, а другое, что в результате удачного попадания заложник все равно погибает. Гранаты сделают свое грязное дело в любом случае и здесь шансов у Дрейка и Джонса без защитных скафандров никаких. Более того, далеко не вся броня могла выдержать направленный взрыв, если облаченный в нее будет находиться на «линии» поражения. От человека без какой-либо защиты вообще в этом случает мало что остается…

— Конечно, попадешь, — согласился я с Ронни, — я в этом не сомневаюсь. Но разве сейчас это актуально?

— Что мне делать, сэр? — американец был растерян и переводил взгляд, то на Дрейка, то на своего командующего — Нейтена Джонса. — Открывать огонь или нет?

— Ты идиот, Ронни! — первым не выдержал вице-адмирал Джонс. — В кого ты собрался стрелять⁈

— В этого наглого «раски», — ответил тот, хлопая глазами под бронированным триплексом забрала.

— Выстрели тогда уж лучше мне в башку! — воскликнул Джонс-старший. — Ибо если умереть то хотя бы сразу, а не мучиться, все время, пока ты будешь собирать мои кишки по стенам ангара!

— Но тогда русские смогут выбраться, сэр, — Ронни явно не отличался умом и проговаривал все мысли вслух.

— Да ты, что? — Нейтену больше было неловко за своего офицера перед командующим Дрейком. — Тогда не выпускай…

— Но, в результате вы можете погибнуть, сэр…

— Слово «можете» слишком оптимистично звучит, — горько усмехнулся Нейтен Джонс и посмотрел на своего начальника:

— Адмирал, вам принимать окончательное решение…

Все замерли и замолчали, ожидая, что скажет главнокомандующий. Дрейк взглянул в мои глаза, потом перевел взгляд на ручные гранаты, которые я держал в непосредственной близости от его лица.

— То, что я вас спас от пули вице-адмирала Джонса минуту назад никак не облегчит наше с ним положение? — с надеждой в голосе тихо спросил Дрейк.

— Извините, адмирал, но похоже, никак, — отрицательно покачал головой я. — Сложная ситуация и надо как-то из нее выкарабкиваться.

— Даже таким недостойным способом, как захват заложников?

— Бросьте, какой вы к черту заложник, — отмахнулся я. — Заложником можно назвать гражданское лицо, человека, который не может оказать сопротивление. Вы же и адмирал Джонс скорее почетные военнопленные… Что касаемо достоинства, возможно, вы правы, но мне главное сохранить жизни солдат и вытащить их из западни. Так что с совестью я как-нибудь договорюсь, а вот вас гранатой разнесу в клочья, если понадобится…

— Все предельно понятно, — кивнул старик и первым сделал движение в сторону выхода. — Джентльмены, — обратился он к Ронни и остальным, — позвольте мы пройдем… Никто не стреляет, никто не мешает русским уйти… Все поняли⁈

— Да, адмирал…

Я в обнимку с Дрейком, затем, Наэма «под ручку» со своим новым ухажером, а после и все остальные наши морские пехотинцы гуськом вышли в коридор и быстро, как только могли, поспешили к эскалаторам. Сотня американских стрелков следила в прицелы винтовок за нашим движением, штурмовики расступались в стороны, но готовы были в любой момент открыть огонь или наброситься и растерзать наш маленький отряд на куски в штыковом бою. Однако «янки» пока сдерживали себя, взведенные гранаты и мои и в руках Наэмы хорошо охлаждали горячие головы наших противников.

— Если до конца оставаться любезным, то сделайте еще одну милость, — обратился я к Дрейку, волоком таща старика практически на себе. — Отдайте приказ, чтобы ваши люди прекратили огонь по отряду у эскалаторов…

— Вы многого требуете, — командующий был в плохом состоянии и еще более плохом настроении, сознавая то, что не контролирует ситуацию, и судьба его полностью зависит от какого-то имперского адмиралишки враждебного государства.

— Я все же настаиваю, — граната уперлась в нос адмирала.

— Нейтен прикажи своим людям связаться с группами, ведущими сейчас бой у эскалаторов, — Итан Дрейк покосился на идущего рядом товарища по несчастью. — Пусть все немедленно прекратят огонь…

Джонс молча кивнул и крикнул следовавшему невдалеке от нас, Ронни… Старший офицер довольно оперативно связался с остальными штурмовыми группами, находящимися в данный момент на авианосце и действительно, битва через какое-то время затихла. Мне даже начинала нравиться роль террориста и беспринципного вояки, потому как бонусы сыпались один за другим…

— Надеюсь, вы человек чести и выполните свои обязательства, когда мы прибудем на причальный пирс, — Дрейк намекал на то, чтобы отпустить его и Джонса, как только мы окажемся в безопасности…

Вот только когда это произойдет? Я не прочь был опустить так называемых «заложников», но каким образом это сделать? У челноков, после того, как рассядемся по модулям?

Ведь только мы покажемся в открытом пространстве — нас перебьют зенитчики, либо истребители с «Тикондероги»… Если отпустить адмиралов после того, как мы достигнем «Афины», то под прицелом окажется и сам линкор… Похоже, Дрейк со мной надолго…

— Не уверен, что меня можно назвать человеком чести, — покривился я. — А что касаемо, как вы изволили выразиться — «обязательств», то таковых я, хоть убейте, не помню…

— Что все это значит⁈ — забеспокоился старик. — Мы же договорились, вас отпускают и…

— Стоп, никаких договоров не было, — остановил поток слов адмирала, я. — Мною были лишь предупреждены ваши штурмовики, что произойдет с их командующим, если они нас не пропустят и начнут пальбу… Обещания же отпустить вас, «сэр», вовсе не давалось…

— Дьявол! — выругался командующий и брезгливо отвернулся от меня. — А вы не такой простой, как на первый взгляд показались… Браво, вы настоящий русский!

— Благодарю, — кивнул я в ответ, — но позвольте повторить слова моего майора, произнесенные несколько минут назад, там в ангаре: «идите к черту»! Откуда вам — федерату, воевавшему всю жизнь с арабами, ханьцами и Лигой знать кто такие и на что способны русские… И причем здесь вообще национальность?

— Поверьте, встречался на своем пути, — нехотя произнес адмирал.

— А, плохой опыт, — улыбнулся я. — Поведаете?

— Как-нибудь в другой раз, — покачал головой Дрейк, не желая продолжать тему и расстроенный, что не удалось договориться. — Времени нет на болтовню…

— Не соглашусь, — я продолжал издеваться над командующим, — времени у нас с вами будет предостаточно, чтобы поговорить о многом…

— Значит, вы меня решили не отпускать?

— Пока, нет, — прозвучал мой ответ.

— Тогда что меня сдерживает приказать сейчас всем этим парням, — Дрейк кивнул в сторону десятков следующих за нами по пятам американских штурмовиков, — перебить вас всех?

— Никаких препятствий этому не существует, — по-простому ответил я, пожав плечами. — Мы готовы были умереть еще пять минут назад, когда ваши люди ворвались в помещение. С того момента ничего не изменилось — готовность погибнуть в бою никуда не делась… Так что можете смело отдавать приказ на открытие огня…

Дрейк промолчал, понимая что на испуг русского адмирала взять не удалось, а погибать под пулями своих же солдат командующему тоже не хотелось.

— Не печальтесь так, — я победно улыбнулся и похлопал старика по худому плечу. — Не все так плохо, вы живы, а пока человек жив, у него всегда будет шанс на обретение свободы… Смерть, конечно, тоже своего рода освобождение, но уверен, об этом нам с вами пока думать рано…

— Расцениваю эти слова, как намек на то, что вы рано или поздно все же отпустите меня, — отреагировал Дрейк, испытывающее пронзив меня взглядом. Столько тоски я не видел в глазах уже давно. Похоже, адмирал и впрямь сильно расстроился своему бесславному пленению… Я поймал себя на мысли, что первый раз смотрю на Дрейка не как на кровного врага…

— Обещаю, — не знаю, как и почему вырвалось у меня…

Наш маленький, но гордый отряд пересек все уровни верхней палубы и приблизился к эскалаторным лестницам. Здесь к моему счастью нас уже встречала группа полковника Дорохова почти в полном составе.

— Гг-гос-под-дин, адд… — начал было Кузьма Кузьмич.

— Отставить доклад, — остановил я моего словоохотливого друга, — следуйте за нами… Огонь по противнику не открывать…

Я кивнул и указал Дорохову в сторону нашего многочисленного эскорта, состоявшего теперь почти из двух сотен бронированных пехотинцев с разных кораблей дивизии Джонса-старшего, которые все здесь собрались по наши души. Но такого удовольствия как расстрел русских моряков я им не предоставлю…

Спустя еще несколько минут наша сводная группа была в причальном ангаре средней палубы «Тикондероги» где «под парами» нас ожидали десантные челноки для эвакуации. Пирс моментально заполнился людьми, напряжение все больше и больше нарастало. Видимо американцы понимали, что преследование «раски» и сопровождение тех чуть ли не через весь авианосец должно закончиться, а адмиралы должны быть освобождены…

Так думал Ронни, но я был совершенно другого мнения на этот счет. Не хотелось сгорать в пламени скорострельных зенитных орудий «Тикондероги» спустя секунду как мы вылетим из ангара…

— «Раски» ничего не забыл сделать со своей стороны⁈ — грубо окликнул меня американский офицер. — Или ты думаешь, мы будем эскортировать тебя вечность? Договор выполнен, отпусти наших командиров!

— Почему вы все как один твердите о каком-то договоре⁈ — недовольно произнес я, оборачиваясь почти у люка своего шаттла.

Американцы и без этого были на нервах, а теперь после моих слов, и вовсе взбесились. Я четко услышал ропот солдат и офицеров противника, которые кажется начали подозревать, что хитрые русские не желают возвращать им заложников. Защелкали затворы и предохранители, «янки» очень быстро и оперативно начали отсекать наш отряд от челноков. Вот-вот должна была начаться всеобщая бойня…

— Давай сделаем так, Ронни, — я не хотел, чтобы нас уложили замертво за несколько шагов до спасительных шаттлов. — Хоть я тебе ничего и не обещал, но согласен отпустить одного из командующих в качестве жеста доброй воли… Выбирай, кто из адмиралов остается на «Тикондероге», а кто летит со мной…