А отличники сдохли первыми… (Часть 3)

Глава 15. Полевые испытания

Безоблачное звёздное небо и молодая луна давали достаточно света, чтобы под ногами можно было разглядеть узкую тропинку. А направление всем задавали яркие белые бока пса, скачущего впереди — Рой встретил нас на полпути от лагеря к засаде разведчиков.

Пыхтящие подростки в чёрно-белых туниках и стёганках шагали следом за собакой, позвякивая кольчугами и пластинами доспехов. Арбалеты, луки, алебарды, щиты, копья и мечи — Чёрный отряд был во всеоружии, готовясь к встрече с превосходящими силами противника.

На соединение с отрядом разведчиков мы выдвинулись через десять минут после приказов Дестроя. В поход собрались все оставшиеся пацаны — в количестве десяти человек. Кроме этого с нами шагали пять незнакомых мне девчонок, ещё час назад лихо отплясывавших какую-то тарантеллу под ловкие переборы Атоса. А теперь сосредоточенно высматривающие тёмную тропу из под своих широкополых пехотных касок. В лагере на вышках остались ещё пятеро — тоже все девчонки. Кроме них решено было оставить в тылу моих недавних приятелей-сарацинов. Тимур и Канат, конечно, тоже рвались в бой. Но всем было слишком очевидно, что после дневных приключений и предыдущей жизни в клетке, избитые и измождённые пацаны вряд ли могли выдержать переход в доспехах со всеми на равных. Да и с холодным оружием отряда им ещё предстояло попрактиковаться. А их громкие трофейные ружья сейчас были нужнее в тылу, чем в засаде.

И в качестве союзного оружия судного дня рядом со средневековым отрядом тяжело шагал я — Чёрный Жора, собственной персоной. Со своей таинственной призрачной спутницей. Этот большеглазый комок энергии ничто не могло остановить. Но сейчас, шагая рядом со мной следом за чёрно-белыми воинами, девчонка над чем-то задумалась:

— Кир! — Алина подёргала меня за рукав. — А помнишь, ты говорил, что микроволновое оружие, про которое ты слышал, можно как-то перекрыть простой одеждой или металлом?

— Можно даже мелкой металлической сеткой. Как на стекле микроволновой печи. А что?

— А если эта «мупсиба» тоже микроволновая, как мы поняли из названия, значит и её волны тоже можно также легко остановить?

— Скорее всего. И?

— И тогда получается, что у нас от неё уже есть защита. — Алина показала на капеллины «копейцев», шагающих перед нами. — А у этих самых дачников же только одежда. Даже шапки сейчас уже никто не носит.

— Ну вот именно такие шлемы — не очень защищают. Лицо и уши открыты. Только если наклониться в сторону излучения… Тогда стальные поля даже плечи прикроют. Благодаря им строй пикинеров может нести гораздо меньшие потери под обстрелом лучников — даже без щитов. Но вот такой горшок как у Дестроя… Или вон у Моржа… Это называется барбют. Вот такие — вполне всю голову прикрывают и так, как видишь.

Морж, который шёл в арьергарде рядом с нами, уже успел протрезветь. И услышав наш разговор, заинтересовался:

— А чё… Раз так, давайте сразу попробуем! Я могу, хуль. Давай, посигналь на меня этой хуембулой!

— Вот ты отмороженный, кондотьер…

— А ты думаешь, чё меня Шеф так назвал! — В вертикальной прорези боевого шлема сверкнула хищная улыбка светлоглазого паренька. — Давай! Если ничё не почую, то будешь прямо на нас всех этой хернёй светить, пока мы ленинских шинковать будем!

— А вдруг у тебя башка сейчас взорвётся?

— Ну, значит, тогда не будешь. — Отчаянный паренёк философски пожал плечами, на которых покоилась алебарда. — Делов-то… Давай свети, не ссы!

Похоже, что алкоголь ещё немного управлял его мыслями и поступками. А может он и правда был таким сорвиголовой по жизни. А ещё он то и дело косился на Алину. И явно хотел повыпендриваться перед симпатичной девчонкой.

— Стоп! — Идущий во главе колонны Дестрой поднял сжатый кулак и присел. Следом за ним опустились все остальные.

Впереди виднелось какое-то движение. Но Рой быстро дал всем понять, что запах приближающихся людей ему знаком. Побежав к подходившим из темноты подросткам, он продолжал дружелюбно помахивать белеющим в темноте хвостом.

— Короче, идут короткими переходами. Каждого куста стремаются. Оружие наготове. — Поравнявшийся с нами разведчик докладывал знаком голосом из рации. — И прежде чем передвинуться — засылают вперёд несколько малолеток. Из рабов, наверное. То ли капканов боятся, то ли и правда ждут, что на них Чёрный Жора из кустов напрыгнет. Потому что вокруг себя ещё с десяток держат.

— Вот ублюдки… — Дестрой оглянулся на меня. — Ну что, как планировали?

— Погоди… Давай-ка и правда, кой чего попробуем. Раз у нас доброволец есть. Может всё-таки удастся всех малышей спасти.

— В смысле?

— Есть мнение… И не только моё, что эта хрень блокируется металлом. Испытывать то, как она действует на беззащитного — пока не будем. Но на шлем-то можем посветить. Осторожно.

— А что это? — Разведчик всмотрелся в тёмную «ракетку» в моей руке. — Она не заорёт?

— Судя по названию, она бесшумная. Точнее, безмолвная.

Дестрой задумчиво пожевал губами и махнул рукой:

— Если Морж себе что-то в голову вбил — то хер разубедишь. Шеф же его вообще сначала брать не хотел. Взгляд, говорил, не нравится. Наглый. Так он почти месяц каждый день после школы у клуба стоял до закрытия. И как только Шеф выйдет — так сразу к нему бросался— «Запишите меня», да «запишите меня»… Добился всё-таки.

По окружающим нас подросткам пробежал смешок. Который тут же стих, как только Морж сверкнул глазами на толпу сквозь прорезь своего шлема.

— Ха. Ну давай, риск дело благородное. — Я повернулся к светлоглазому подростку и направил на него динамик под сеткой. — Только постоянно говори, что чуешь.

Окружающие расступились и зашли ко мне за спину. А отчаянный пацанёнок спустил сплеча алебарду, отставил её на вытянутой руке в сторону, гордо выпрямился и кивнул:

— Ебашь!

Щёлкнула кнопка включения. Коробка, висящая на ремне, перекинутым у меня через плечо, еле слышно загудела, а «ракетка» в руках легко завибрировала.

— Пока ничё… — Морж по прежнему стоял гордо выпрямившись.

— Ну-ка повертись… — Я приблизил ракетку к нему, нацелив её на голову, как на найденном в кейсе рисунке.

Пацан послушно повернулся на месте:

— Обратно ничё… Хотя… Шею припекает, как от загара, вроде… Но не сильно.

— Может вообще не работает… — Я нащупал рычажок на боку «тостера» и медленно потянул его вверх. Гудение не усилилось, но стало более высоким по тону. Участилась и дрожь рукоятки динамика.

Морж повернулся боком:

— Неа, ничё не чую. Но припекает сильней. Типа как если уже сгорел и опять под солнце лезешь…

Я поднял рычажок ещё немного, а парень снова повернулся ко мне:

— Ну вот теперь лицо в щель жжёт немного… А? Чё сказал?

— Ничего…

— Бля, вы чё орёте-то?! — Морж выпучил глаза, уронил алебарду и отшатнулся, отворачиваясь от толпы, наблюдающей за экспериментом. — Ай! Да вы, чё, нас же услышат!!!

И тут же издалека, из-за границы леса — со стороны городской больницы — раздался протяжный хриплый вой сотен голодных глоток. Жоры взвыли также дружно и мощно, как в тот раз, когда унюхали раствор слизи, покрывший стены Дзержинки.

Я немедленно выключил прибор и гудение оборвалось вместе с далёким воем жор. Съёжившийся паренёк вздрогнул, замер на секунду и медленно разогнулся.

— Фу-у-у… Ох… — Медленно развернувшись обратно к нам, он выпучил глаза, шумно хватая воздух ртом. — Фу-у-ух… Чёт тошнит малясь… Фу… Ща… Вроде легчает…

Он пошатнулся и к нему тут же подскочили ближайшие соратники, подхватив участника эксперимента под руки.

— Ты говорил, что мы кричим. Слышал что-то? — Я шагнул к парню, который заметно побледнел, даже в темноте.

— А вы… Фу-у-у… — Он всё никак не мог отдышаться и помотал головой. — А вы типа молчали, хочешь сказать?

— Никто слова не произнёс. Только жоры под конец вдалеке заорали.

— Фух… А мне казалось, что вы все точно также орать принялись… Как будто вас режут… — Цвет лица понемногу возвращался к Моржу. — Похоже работает твоя хреновина…

— Даже сквозь такую щель. — Я указал на Т-образный вырез на лицевой части барбюта, который открывал глаза, нос и рот бойца. — Но когда спиной к нам стоял — ничего же не слышал?

— Не, ничего. Только тут вот припекало. — Он потёр открытую полоску кожи между краем стёганки и шлемом.

— А чего жоры-то закричали, интересно. — Алина уже стояла рядом и разглядывала слегка обожжённую полосу на шее бойца. — Из-за прибора? Или просто совпало…

Невдалеке заугукала полевая горлица, и этот необычный для леса звук заставил замолчать даже городскую девочку:

— У-гу-у-ку… У-гу-у-ку…

— Это у вас такой секретный сигнал что ли? — Я повернулся к Дестрою. — Оставшаяся разведка?

— Эм… Ну да… Это значит что дачники совсем уже близко. А как догадался?

— Звучит, конечно, натурально… Но лучше поменяйте его на досуге. Ночью эти голуби спят. И в лесу они не живут.

— Хорошо… Так чё в итоге делать-то будем?

— Залегайте, как условились. Окружаем в половину. Шлемы поплотнее натяните. Если на дачников эта штука подействует также как на Моржа, то пехота хватает малышню по моему сигналу и отступает — я прикручу мощность. А стрелки пусть дают залп, как только отскочим. И снова врублю на полную.

Наш отряд быстро распределился по местности вокруг тропы, по которой враждебный отряд медленно приближался к расположению лагеря. Соблюдать особую бесшумность было ни к чему — шагающие дачники хрустели хворостом под ногами как медведи, заглушая и наше перемещение и позвякивание доспехов.

Приближающаяся толпа угадывалась ещё и по приглушённой беседе:

— … Мож туда кто вломился по дурке…

— Да все знают, что там жорятник, хули там ловить?

— Не местные, значит. Или нарки. Думают, колёса какие-нибудь остались, вот и полезли в эту больницу. А жоры их и встретили, придурков.

— Ну может… Ток ни разу не слышал, чтоб они прям вот так все разом орали… Стоп. А ну беги вперёд, пиздюшня! Пока не уебал! Чё-то тихо тут стало…

От основной массы дачников отделились два ребёнка пониже, одетые в какие-то лохмотья. Постоянно шмыгая, они обречённо зашагали по тропе вперёд и остановились метрах в десяти, повернувшись обратно к толпе.

— Вроде чисто… Пошли…

Я направил динамик «ракетки» на толпу и щёлкнул выключателем на коробке.

Медленные шаги вооружённых противников остановились недалеко от пары малолетних рабов:

— А? Чё сказал?

— Чё? Всмысле? Это ж ты чёт сказал, не?

— Бля, кто бормочет, заткнитесь!

— Да сам заткнись, сук! Пиздюки, вы что ли хнычете?! Завалите, а то по шее дам!

Я понемногу потянул рычажок вверх.

— Ай бля, чёт чешется, пиздец… — Одна из рослых теней с краю толпы начала неистово расчёсывать лицо и шею. — Сука, аллергия что ли… Ай, бля, да чё за хуйня-то…

— Да вы чё все орёте-то, заебали! — Ещё одна тень, недолго думая, двинула кулаком в ухо рядом стоящему подростку, который тоже начал почёсывать щёки и лоб.

— Ты чё, сука! — Ответка прилетела обидчику немедленно. Но драка не успела завязаться в полной мере — я поднял регулятор мощности ещё немного и уже вся толпа похваталась за свои лица. А в поднявшемся гвалте отдельных фраз было уже не различить.

Окружавшие подростков малыши тут же начали громко реветь и тоже схватились за лица. Или начали отчаянно чесать голые руки.

— Вперё…! — Я толкнул Дестроя, лежащего рядом со мной и встал из укрытия. Но окончание моего приказа утонуло в усиленном вое сотен жор, населявших улей в ближайшей горбольнице. Теперь хриплые голоса завыли гораздо ближе.

Никто из толпы на тропе не обратил на приближавшихся бегом бойцов Чёрного отряда никакого внимания. Не успели мы сделать и пару шагов из своих укрытий, как все дачники повалились на землю. И, побросав оружие, принялась истерично вопить и кататься из стороны в сторону, словно пытаясь сбить невидимое пламя. Включая маленьких детей, которые завизжали так, словно их кто-то резал.

Подотстав от бойцов, я немного убавил мощность излучателя, а первые руки в чёрно-белых доспехах уже дотянулись до малышей, катающихся по земле в истерике. Схватив их за шкирку, «копейцы» тут же попятились, волоча трепыхающиеся, но не помышлявшие о сопротивлении тощие тела детей-невольников.

Сграбастав свободной рукой ближайшего паренька лет десяти, который судорожно съёжился на земле, заткнув уши ладонями, я попятился с ним следом за остальными. Постоянно водя динамиком из стороны в сторону, я словно пускал волну по куче бьющихся в истерике дачников — вслед за направлением излучателя резко росла громкость, с которой паникующие подростки вопили от боли и жжения. А те, кто временно оказывался в зоне, свободной от излучения, начинали медленно отползать, ошалело оглядываясь. Пытаясь понять, чем это их накрыло и почему не видно пламени, которое с такой силой жжёт открытые участки тела.

И на фоне всей этой кучи-малы снова раздался вопль толпы жор — на этот раз ещё ближе.

— Огонь! — Когда все бойцы отползли от катающихся по земле подростков на достаточное расстояние, Дестрой дал команду стрелкам, остававшимся до сих пор в укрытии.

Щелчков тетивы слышно не было. Не было видно и болтов, вылетевших из кустов в направлении толпы ленинских бандитов. Но место приземления снарядов можно было легко определить по тем телам, которые либо перестали дёргаться, словив болт в голову, либо схватились за раненые конечности. По такой толпе промахнуться невозможно.

Достигнув своего укрытия, я поручил сжавшегося от ужаса пацанёнка Алине и снова прибавил мощность.

— Ма… Ма-ма-а-а… — Пацанёнок прерывисто дышал, глотая слёзы, а девочка обняла его и успокаивающе гладила по лохматой голове.

— Тщ-щ-щ… Всё хорошо, тихо-тихо… Вон смотри, какая собака красивая…

Рой, тихонько поскуливая, метался между хлюпающими чумазыми мальчишками и девчонками, которых точно также пытались успокоить остальные бойцы. У него это получалось лучше, чем у людей — как только он тыкался носом кому-то в ладошку, ребёнок сразу затихал, завороженно любуясь лохматым красавцем.

Одновременно с подъёмом регулятора мощности поднялась и громкость завываний на тропе — истерика переросла в агонию. Ближайшие ко мне противники уже не просто катались по земле и расчёсывали себе лицо и шею. Они вопили уже нечеловеческими голосами, буквально сдирая с лица кожу, словно пытаясь освободить этим себя от мук. Кто-то начал с размаху биться головой о торчащие из земли корни, пытаясь покончить с невероятным мучением. Отдельные счастливчики теряли сознание от болевого шока и переставали шевелиться — но далеко не все. Ближайший ко мне рослый парень внезапно замер и поднялся на четвереньки. Ошалело оглянувшись, он схватил ближайший дробовик и мгновенно разрядил его себе в лицо, обдав кровавыми брызгами агонизирующую толпу за своей спиной.

— Хватит! Не надо! — Алина вцепилась мне за рукав и потянула руку с излучателем вниз. — Хватит, пожа…

Её мольбы утонули в новом взрыве дружного хора глоток заражённой толпы. И, обгоняя орущих где-то уже совсем недалеко собратьев, на тропу перед нами выскочила пятёрка «солдат» улья. Ломая заросли и спотыкаясь о торчащие корни, они выкатились на свободное пространство, покрытое агонизирующими телами. Но будто бы не замечали их — поднявшись на ноги, сутулые монстры зашагали прямо по бьющимся в конвульсях орущим подросткам и закрутили головами из стороны в сторону. Пока через секунду не уставились все в одном направлении — в моём.

В это время я как раз прислушался к просьбе Алины и дотянулся до выключателя. Вибрация и гудение прибора стихли.

Прыгуны замерли. И медленно наклоникли головы вниз, наконец-то, обратив внимание на распластавшихся под ними дачников. Те немногие малолетние бандиты, что были ещё живы и в сознании — затихли. И, отняв от лиц руки, встретились взглядами с чудовищными существами.

— Бля… — Только и успел выдохнуть дачник, которого только-только отпустила смертельная агония.

И стоящий над ним сутулый монстр с коротким замахом впечатал оба кулака пацану в расцарапанное лицо, вдавив голову подростка в рыхлую землю.

Остальные «солдаты» тут же принялись добивать ближайших лежащих на земле дачников — также быстро и также безжалостно. Ломая или перегрызая шеи, с хрустом продавливая грудные клетки или отрывая головы под короткий плеск из разорванных артерий.

В это время к пехоте начали подползать стрелки, до этого распределившиеся вокруг тропы.

— Это и есть те самые прыгуны? — Лань подползла к нам с Алиной и показала на избиение, которое завершалось метрах в двадцати от нас.

— Они, да…

Неожиданно за нашими спинами заревел в голос какой-то малыш, только что пришедший в себя после шока, полученного в ходе облучения «Импульсом». И к нему тут же присоединился целый хор такой же растерянной и паникующей мелюзги. Ближайшие к ним «копейцы» тут же зашикали на них и позажимали им рты рукой. Но обезьяноподобные силуэты одновременно вздрогнули, обернулись в нашу сторону и начали медленно приближаться, опираясь на передние лапы, покрытые кровью добитых дачников.

— Стрелки, детей назад! Пехота ко мне! Строй!!! — Дестрой мгновенно отреагировал на изменившуюся ситуацию. — Сомкнуть щиты!!!