А отличники сдохли первыми - 2: летние каникулы (часть 2)

Глава 21. Развилка

Обычно я предпочитаю побеждать ещё до того, как началась драка. Когда противник следует по написанному мной сценарию, самостоятельно загоняя себя в ловушку. Хотя при этом думает, что сам свободно выбирает свои шаги.

Конечно, легче всего обеспечить такую победу тогда, когда есть время на подготовку. Если же его нет — победить помогут припасённые в рукавах козыри.

Но что делать, когда нет ни времени, ни запасных сюрпризов?

Нужно помнить, что у каждого врага есть свои слабые места. И бить по ним первым.

— Еба, да это ж дерьмодемон! — Незнакомые гопники, судя по новым крикам, достаточно хорошо разглядели нашего нового приятеля. — Не подходи! Он же заразный!

Вот и первая слабость. Прежде разума ими владеют суеверия и страхи.

— Хуйню не неси! Он только что орал как человек! Пики вперёд!

А вот и вторая. Дефицит огнестрела. По опасному жоре уже давно начали бы стрелять. Если бы было чем.

— Жоры тоже орут...

— Слышь ты, ссыкло костлявое! Вперёд, я сказал! Хуль тупишь?! Давно не пиздили?! Вперёд, бля!

Третья слабость. Отвратительное моральное и физическое состояние.

Но всё это почти не имеет значения, если ты не знаешь мотивацию своего врага. Даже мелкая крыса, зажатая в угол, бросается на любого, забыв о своих слабостях. И может победить за счёт этой самоубийственной решимости.

Зачем они здесь? Что эти ущербы забыли на давно разорённой территории, враждебной ко всем выжившим, овеянной слухами о чудовищах, заражённых зонах и прочих немыслимых опасностях?

Полезли за острыми ощущениями? Нет, они уже и так слишком трусят.

Ищут реликты Зимней Войны, которые ещё можно использовать? Тогда зачем забираться так далеко? Да ещё и в книжный магазин... Не за растопкой же они в самый центр попёрлись...

— Да он вроде не нападает... Щемится, зырь... Может ну его, а? Заразный же... Наберём этих книжек и пойдём отсюда уже, а? Чё, за каждым жорой теперь гоняться?

— Сука, а я ещё не верил, что Шутник вас в одну калитку разъебал... Вы ж, наверное, от одно его вида уже обосрались, лошьё полосатое... Нахер только Хайз с вами связался... Знали бы, давно уже сами у вас склад подрезали...

— Ты слы-ы-ышь?! Нельзя вообще о нём говорить же!

— О, зажужжали мухи дохлые, с-сука... Ты давай лучше на этого урода бочку кати, полосатый! Возникает он мне тут... Или хочешь потом это дерьмо бумажное сам поварить? Это я тебе могу устроить, с-сук... Там запашок заебись! Все кишки выблюешь!

Кира подкралась к лестнице вместе со мной. И тихонько шепнула, осторожно выглянув из-за широких перил:

— Недобитые шмели? Из Красногорска? — На этих словах короткий меч с лёгким шелестом покинул ножны.

— И ещё кто-то...

Кроме десятка пацанов с полосатыми повязками на первом этаже были и другие подростки. Двое, позади всех. Но они не были похожи на новобранцев шмелиных гнёзд. Держатся даже более уверенно, чем «полосатые». Заметно здоровее. Похоже на то, что они тут вообще за главных. От Ивана держатся в тылу. Эти здесь не за тем, чтобы делать грязную работу. Они здесь затем, чтобы управлять и командовать.

Горячий шёпот девчонки раздался у самого уха:

— Тоже книги ищут? С каких пор этим дебилам...

— Тише... — Я присмотрелся к полиэтиленовым мешкам, в которые шмели уже набросали кипы пыльных книг в мягких обложках. Как макулатуру. — Им не книги нужны. Просто бумага.

— Да её ж и за МКАДом полно...

— Там только дорогая осталась. Которая плохо горит и мнётся. И плохо подходит для варки обратно в целлюлозу.

— Варки? — Кира помедлила, присматриваясь к дерзким пацанам без повязок. — Думаешь это...

— Он упомянул их старшего. «Хайз». Смотрела «Во все тяжкие»?

— Хайзенберг?

— You’re goddamn right...

Как ещё подростки могли прозвать человека, который управляет снабжением всего южного Замкадья кустарным метамфетамином?

Теперь я знаю всё, что нужно.

— Знаешь, ты была права, когда предполагала, что я работал с детьми... — Доставая монтажный пистолет, я проверил, на месте ли дюбель.

— Ну то-то же... В школе?

— Не важно... Важно то, что там я не раз на практике увидел то, что действительно помогает им завоевать авторитет среди сверстников.

— И что?

— А то, что, не смотря на все советы престарелых мэтров о том, что конфликты нужно решать словами... Лучше всех себя всегда чувствовали те, кто первым делом вырубал самого здорового быка в местной стае. — Я указал на командующего шмелями варщика. — Этот и тот,что рядом с ним — мои. Бери на себя того, который правее и его приятеля. Осилишь?

Вместо ответа Кира лишь хищно улыбнулась:

— На счёт три?

— Ага... Три!

Грохот выстрела заставил вздрогнуть всех тех, кто уже вплотную подбирался к размахивающему молотком Ивану. А самого крупного варщика выстрел заставил схватиться за оцарапанную шею:

— Ай! Чё за...

И это всё, что он успел сказать, до того, как я спустился к нему по скользким перилам. Соскочив на пол рядом с пацаном, я использовал инерцию, чтобы повалить здоровяка на пол. И вонзил другой дюбель прямо в широко раскрытый глаз.

После этого им управляли только рефлексы. Которые потребовали от его рук немедленно схватиться за больное место.

Поймав пацана за кисть, которая сама подтянулась к моим ладоням, я развернул его локоть и ударил по нему пластиковым мотоциклетным наручем. Хруст ломающегося сустава на миг перекрыл испуганный вопль. И в следующую секунду, я отшвырнул истерящего пацана в сторону обернувшихся на нас пацанов с самодельными копьями.

Выпучив уцелевший глаз на свой неестественно вывернутый локоть, варщик стремительно терял веру в собственное превосходство. То же самое происходило и со всеми его подчинёнными. Особенно после того, как рядом с ним покатился второй пацан без повязки, разматывая по полу внутренности, выскальзывающие из разрезанного живота. Коротко оглянувшись, я заметил Киру, на мгновение замеревшую в боевой стойке. Густая кровь немного заляпала ей пластины «черепахи». А с поблескивающей Викули успела соскочить только одна густая капля, прежде чем клинок снова пришёл в стремительное движение.

Взлетев вверх, острая сталь провернулась вместе с хозяйкой и наотмашь рубанула по тому месту, где только что стоял ещё один варщик.

Но пацан вовремя отпрыгнул. И потянулся к поясу за ножом... Как раз в то время, как присевшая в глубокий выпад Кира настигла его метким уколом в живот — прямо сквозь кисть. Оттолкнувшись рукой от пола, девчонка тут же отпрянула назад, вынув клинок из раны. И попятившийся варщик только и мог, что переводить испуганный взгляд с раненой ладони на текущую из пронзённого живота смесь ярко-алой крови и желтоватого дерьма.

В это же время один из пацанов с повязками — тот самый, которого я собирался вырубить вторым, всё-таки отважился на противодействие. И попытался ткнуть своей самодельной пикой мне в живот.

Острие из привязанного к палке ножа лишь скользнуло по толстой коже, когда я развернул корпус вдоль удара. И после этого было достаточно лишь немного подтянуть на себя древко, чтобы парень, шагнув по инерции вперёд, встретился со мной лицом к лицу.

Точнее, он встретился с моим лбом. Хрустнув, его переносица стала гораздо более плоской. А из ноздрей брызнула тёмная кровь. Попятившись, шмель схватился за разбитое лицо и упал на задницу, споткнувшись об один из мешков с книгами.

— Оружие на пол! — Я выставил незаряженный пистолет в толпу остальных опешивших шмелей. — Последний будет улыбаться вечно!

Страх и суеверия легко победили ту немногую готовность подчиняться своим новым хозяевам, что ещё могла оставаться в этих несчастных подростках. Конечно... Ведь прямо перед ними из ниоткуда возник их самый главный ужас. Даже там, где его никто не мог ждать — он всё равно пришёл за ними, как только кто-то неосторожно упомянул его имя. Всё как в легендах...

И какую бы цель они не преследовали, когда лезли сюда через развалины Садового кольца, она явно не шла ни в какое сравнение с тем, что грозило им прямо здесь и сейчас. Все эти малолетние преступники слишком хорошо знали, как выглядят те, кому посчастливилось остаться живым после встречи с Шутником.

И поэтому остальные самодельные пики тут же задребезжали по мраморным полам книжного магазина. А освободившиеся руки инстинктивно потянулись вверх при виде уставившегося в них ещё дымящегося ствола монтажного пистолета.

— Там ещё один! — Зоркая Кира разглядела убегающую тень у входа. Стоящий на шухере пацан тоже принял весьма разумное решение. И без лишних слов или жестов стремглав дёрнул в сторону Смоленской набережной. Значит, они тоже добрались сюда по реке. Тоже опасный путь. Но ещё и долгий.

— Хрен с ним... — Я повернулся обратно к испуганным подросткам с полосатыми повязками. — Но теперь и так будет кому рассказать о том, что сюда лучше не соваться... И живым мне сейчас нужен только тот, кто подробнее всех расскажет о том, какого хрена вы тут делаете...

Мотивации этих крыс точно не хватит на отчаянное сопротивление до последнего. Они уже сдались. Они уже готовы молить о пощаде.

И нестройный хор ломких голосов немедленно к этому приступил, стараясь перекричать друг друга:

— Это всё варщики! Это не мы!

— Крюки у них... У нас... Химикаты отжали!

— Они бумагу собирают!

— Что бы порох сделать! Для пушек!

— Раздолбать хотят! Эту их базу плавучую!

Интересные новости... Хотя в рейде на склад с метиламином не принимал участие ни один человек Джоя и Роба, варщики совершенно безошибочно определили тех, кто на самом деле нанёс жёсткий удар по их химической империи. Хоть и руками партизан и бесов. Не зря до сих пор выживают, не зря... Могут прикинуть хер к носу.

— Да гоните! Пушки? Из чего они их сделали? Не научились же варщики чугун плавить...

— Из фонарей! И оград всяких ! — Судя по голосу, сейчас передо мной вещал тот пацан, который ранее отважился спорить со своими командирами. — Они же чугунные и толстые! Распилили и задники заделали! Испытали несколько... Те, что не разорвало — поставили на эти... Как их... Тележки такие с колёсами... Лохеты?

— Лафеты.

— Ага...

— Где варщики размочаливают бумагу? Где делают порох?

Пацаны боязливо переглянулись и пожали плечами. В это время Иван осторожно обошёл их на почтительном расстоянии. В одной руке он сжимал свой верный молоток, а другой прижимал к груди какую-то тонкую невзрачную книжицу. Подойдя к нам поближе, он было что-то загудел сквозь противогаз, но я остановил его жестом свободной руки.

— Тихо, Демон. Сегодня ты их не сожрёшь. Они мои...

Если он и дальше хотел жить здесь в относительной безопасности, следовало поддерживать страшную репутацию. Иначе опять сунутся.

Мои слова сработали. Пацаны, и без того бледные от страха, снова переглянулись и раскрыли глаза ещё шире.

— Я ж говорил... — Еле слышно выдавил один из шмелей. — Они оба...

И тут же замолчал, когда я повернул своё нарисованное лицо в его сторону.

— Хотя я могу позволить ему пообедать парой шмелей... Если вы окажетесь бесполезными. Если так и не вспомните, куда вы сволакивали эту макулатуру раньше.

— Шутник... Ну честно... — Тот единственный пацан, который отваживался говорить со мной напрямую, чуть не плакал. — Мы в Вегас всё стаскиваем, а дальше они сами забирают. В обмен на хавку...

Он слишком напуган, чтобы врать. Но это ещё не всё, что они могу знать...

— Врёшь. Хочешь сказать, никто ни разу не был у них на базе? — Я пнул истекающих кровью подростков у меня под ногами. — Они сами сказали, что кто-то из ваших занимается там варкой целлюлозы. Может, из вас там и правда никого и не было... Но не рассказать об этих потогонках ваши кореша не могли. Где они находятся?

— Не знаю, правда... Знаю только, что всех водят в промзону. В Бирюлёво...

— Бирюлёво большое. И промзона тоже.

— Там цеха прямо возле железки. — Пацан пожал плечами, не опуская рук. — Платформа как-то называется... Красный чего-то там... Богатырь?

— Строитель?

— Ага, точно! Красный строитель!

Теперь следовало уточнить ещё кое-что. Несмотря на ту книжку в руках Ивана, что вроде бы содержала в себе ответ на наши поиски, всегда нужен план «Б».

— Это там они свои тачки хранят? Которые им байкеры за долги подгоняют?

— Тачки? Не знаю...

— Я знаю... — Одна из рук за спинами поднялась чуть выше.

Шмели расступились, открывая моему взгляду щуплого паренька с одной лентой.

— Я знаю... В Битце. Там всякие мастерские для машин, целый район. Тоже около железки. Чуть ниже. За МКАДом.

— Платформа тоже Битца?

— Ага, она... Но за посадками.

Повернувшись к Кире, которая спокойно протирала свой меч, я указал на пленников:

— Как думаешь, заслужили ещё пожить?

Убрав клинок в ножны, девчонка нахально осмотрела струсившую кучку подростков.

— А чё... Никому не хочешь на память вот эту свою улыбку сделать? — Она зацепила пальцем уголок рта и оттянула его в сторону. — Шоп непоадно ыло юда оватса ольше!

— Я думаю, они и так поняли, что в следующий раз тех, кто выживет — живьём сожрёт демон. Нехер сюда лезть щеглы. Валите в область и за МКАД — ни ногой. Расскажите всем остальным. — Я мотнул пистолетом в сторону выхода. — Бежать.

Повторного приказа не потребовалось. Сорвавшись с места, вся кучка быстро засеменила к дверям и скрылась из вида под нашими тяжёлыми взорами.

Когда торопливый топот затих я убрал пистолет за пояс и привлёк внимание Ивана:

— Ну давай, хвались, сталкер. Что нашёл?

Осторожно перешагнув через вырубившихся варщиков, паренёк протянул мне книжицу:

— Вот. Тут про кадетский корпус история какая-то. В отделе с уценкой была.

— Эн Кунц, «Гордость кадетского братства». — Прочитал я обложку и раскрыл книгу на произвольной странице. — Так это же не справочник... Тут что-то про знаменитых выпускников, вроде...

— Там в конце в приложениях документы и всякая полезная информация про кадетов. И список всех современных школ, куда можно поступить!

— Ну-ка! — Кира мгновенно подскочила ко мне. — Давай, открывай!

Я быстро нашёл нужную страницу.

— Та-а-ак... Без имени... Без имени... Вот! Вот!!! «Кадетская школа имении В.В. Кашкадамовой»! — Девчонка притянула книжку к себе, вглядываясь в нужную строчку. И тут же подняла на меня вопросительный взгляд — Ульяновск? Это далеко?

— Километров семьсот на восток. На Волге. Но тут ещё одна есть, смотри.

— Где? — Кира снова уставилась в книжку на пару строчек ниже и прочла вслух. — «Кадетская школа имени В.В. Талалихина»...

— Саратов. — Дочитал я за неё.

— А это где?

— Примерно там же. Тоже на Волге, но немного южнее. Километров на триста.

— Блин... Ну хоть не в Сибири где-нибудь. — Пробежавшись глазами по всему списку она убедилась в правоте этого утверждения. — А к Москве он не ближе, этот Саратов?

— Примерно одинаково.

— Блин... И куда сначала?

— Сначала нужно понять, как сейчас вообще можно преодолеть такое расстояние.

— Ну газета же их как-то смогла?

— Смогла. На машине. Которая сейчас у варщиков. Где-то в Битце. А мы тут. В центре.

— Блин... — В третий раз повторила Кира. Увидев вместо точного ответа на свой вопрос развилку в сотни километров, она, казалось, немного упала духом. Видимо, ещё и вспомнив о том, что прежде всего нам как-то предстоит выбраться из центра обратно за МКАД. — А ты придумал, как мы вернёмся? Мы же по реке не сможем? Там же шмели... Да у нас и лодки нет.

— Придумал. Ещё до того, как мы сюда вошли. — Я указал через витрину на здание, располагавшееся на другой стороне улицы, напротив «Дома книги». — Вон там скорее всего есть то, что нам для этого понадобится.

— И что там? Лодка?

— Лучше... Иван?

— А? — Паренёк немного отвлёкся от разговора, с любопытством разглядывая свежие трупы варщиков у нас под ногами.

— Ты до «Сити» добирался же? Там как, ещё можно пройти к небоскрёбам?

— По Краснопресненской набережной, да. Прям вдоль воды есть проходик. А что?

Я повернулся обратно к нахмурившейся Кире:

— А то, что тебе, дочь самурая, предстоит преодолеть один из своих главных страхов. Но всё это время я буду рядом. Ближе, чем ты думаешь.