999999999 маны. Том 4

Глава 13

На какую-то секунду Рубану захотелось лишь одного — закрыть глаза и снова повалиться головой на руль. Пусть всё окажется сном, не сном, главное — чтобы подальше от него. Когда он снова откроет глаза, Марка Ротта здесь уже не будет, и…

Нет, ну нахер. Даже сонливость агента сдавала позиции перед здоровой злостью, захватившей его парой секунд позднее — когда полное осознание увиденного проникло в его подкорку.

Да он… Рука Рубана сама потянулась к кобуре. Можно было простить многое — все его побеги, срывы планов, клановские тёрки, все неприятности, в которые он втянул УБИ. Можно было смириться даже с тем, что Ротта подставили, обвинив в убийстве Императора… Но это-то происходило прямо здесь и сейчас, у агента на глазах!

— Мало тебе было живого Императора, решил до мёртвого домахаться?! — процедил Рубан, закипая. Даже по его не слишком патриотичным меркам происходящее было форменным кощунством, да ещё и серьёзным преступлением.

А может, просто дать газу вперёд — пока Ротт вот так торчит, наполовину скрытый в люке? Заодно репутация в УБИ снова восстановится — как же, такую гниду раздавил…

Чёрт, какая херь лезет в сонную голову. Рубан помотал головой и щёлкнул дверцей автомобиля.

— Погоди!

Кажется, Ротт заметил его движение… и понял как-то по-своему, активно замахав ему рукой. Да этот парень вообще осознаёт, что у любой наглости должен быть предел?

Тем временем, Ротт, выбравшись из своего люка, бросился к машине буквально бегом. Тело первого Императора висело на его плече, удерживаемое одной рукой, словно сломанная кукла, и только сухие ноги волочились по асфальту.

— Что ты творишь?!! — едва ли не в полный голос заорал Рубан, когда Марк распахнул дверь его машины и залетел на переднее сидение, удерживая в руках труп. Но тот даже не думал отвечать; вместо этого он взволнованно, если не сказать — испуганно глядел на люк, из которого только что вылез.

Секунду спустя Ротт повернул голову к агенту, намереваясь что-то сказать, но Рубан заговорил раньше. На душе накипело слишком многое, чтобы молчать.

— Ты вообще нормальный?! — теперь он даже не сдерживался. — Ты думаешь, что можешь творить всё, что хочешь, нарушать все договорённости, приходить и уходить, а я тебе — личный таксист? И, ради всего святого…

Марк снова повернулся к люку, глядя на него так напряжённо, будто… ожидал чего-то?

— …скажи, что это муляж, иначе причин шлёпнуть тебя на месте…

Марк поднял палец вверх, призывая агента замолчать. От неожиданности тот запнулся на секунду; лицо Рубана покраснело — кажется, наглость Ротта брала новые рекорды.

— Тихо… тихо… — за тот недолгий момент, что Рубан хватал ртом воздух, Марк изменился в лице.

— Гони отсюда! — заорал он агенту прямо на ухо — так, что тот даже скривился.

— Ага, щщас! — тот стукнул руками по рулю. — Сначала ты нормально скажешь мне, что происходит, или же я…

— Рубан! Нет времени! — Марк вперился в агента испепеляющим взглядом. — Валим, валим, валим!

— Я не собираюсь вестись у тебя на поводу и снова подставляться…

— Да я всё объясню! — лицо Ротта перекосилось, — только поехали, *б твою мать!

— Ты глухой? — в Рубане закипало раздражение. Разумеется, было понятно, что парень чего-то опасается и хочет от чего-то убежать, возможно, стоило на всякий случай держать ногу на педали газа, но это не причина не считаться с ним! — Я сказал, что мы не тронемся, пока…

— От меня хотят ребёнка!! — заорал Марк Ротт так, что в салоне повисла полнейшая, гробовая тишина. Напряжённо глядя на люк, парень поправился, — Или не совсем от меня… несущественно. Короче, валим, быстрее!

Всё, на что у Рубана оставалось сил — это захлопать глазами и нелепо выдохнуть:

— Че… го?.. Кто?

Марк снова собрался что-то заорать ему в ответ, но замер на секунду.

— Она, — констатировал он, указывая на слегка задрожавший люк.

А затем люк взорвался.

Существо, вырвавшееся из-под земли, было немногим больше человеческого размера, но всё же великоватое для маленького люка, к тому же непропорционально расставленные конечности, сверкающие металлом, торчали во все стороны. Длинные… когти? — царапнули по асфальту, космы седой шерсти — волосами называть это не хотелось — полностью закрывали лицо. Пропитанные кровью тряпки, остававшиеся на теле, особо ничего не прикрывали — скорее, лишь мешались.

Когда тварь ощерилась и издала низкий, утробный рык, сверкая глазами, прожекторами, рука Рубана сама собой потянулась к коробке передать. Всё-таки решение не убирать ногу с газа было верным. Машина рванулась назад, чуть не сбив кого-то, развернулась и понеслась вниз по улице — к счастью, достаточно пустой.

— Оторвались, — Рубан, не снижая скорости, вглядывался в зеркало заднего вида.

— Них*я, — Марк гляделся в пассажирское — и был прав. Существо бежало за ними быстрыми прыжками, совершенно не обращая внимания ни на что вокруг. Металлические протезы блестели хромом и кровавыми разводами, рык и грохот резал уши, и Рубан тихо, но долго выматерился, осознав, что его-таки втянули в новую кучу свежего и ароматного дерьма.

Какого хрена?!

— Езжай, езжай… — Марк пропихнул мумию Императора на заднее сидение, чтобы та не заслоняла ему обзор.

— Что ты сделал?! — рыча, Рубан не выпускал руля. Одно хорошо — он всё же знал город, а потому мог предположить, на какие улицы лучше сворачивать, чтобы не попасть в пробку.

— Думаешь, я так досуг провожу? — возмутился Марк. — Для меня вкусы мадам Дюбуа стали таким же сюрпризом, как и для тебя.

Мадам Дюбуа?! Рубан вздрогнул и едва не выпустил руль. Действительно, если вдуматься… цвет волос совпадает, обрывки одежды тоже вполне в её стиле…

— И отдельное спасибо за то, что заставил меня смотреть на голую старуху! — буркнул он. — Как ты умудрился настолько её разозлить?

— Последний час у меня прошёл… — выдохнул Марк. — невероятно интересно.

Труп Императора бесцеремонно прервал его фразу, скакнув при очередном повороте вперёд и врезавшись сразу в обоих.

— Простите, Ваше Величество… — Рубан с озверевшим лицом оттолкнул покойника назад. Дюбуа — то, чем она была сейчас — скорости не сбавляла, а потому сейчас было не до верноподданических чувств.

— Дай сюда… — Марк выдернул из его кобуры пистолет, и, высунувшись в окно, сделал пару выстрелов — безрезультатно.

— О, да, — нервно сглатывая, заметил Рубан. — Я слышал, ты любитель пострелять в общественных местах!

— А ты любитель вести как Шумахер под спидами! — бросил в ответ Марк. — Но это не причина останавливаться!

И действительно, в этот момент машину явственно тряхнуло — они проехались по мелким кустам, едва не вырвав их с корнем. Уже не в первый раз, кажется.

— Единственный человек, который способен так водить и ни во что не врезаться — это Тина! — Рубан заставил себя не думать о состоянии машины, как о наименьшей проблеме. — Но уж прости — она теперь большой политик и на мелочи не разменивается!

Короткий диалог едва не стоил им драгоценного времени; свернув в очередной раз, машина упёрлась в гудящую пробку, и Рубан бешено сдал назад, нацелившись на узкую аллею.

— Ну — рано или поздно это должно было произойти… — он приготовился к звуку скрежета, но машина чудом проскочила.

У мадам Дюбуа, впрочем, всё тоже было отлично. Прыгая прямо по стоящим машинам, она совершила фантастический прыжок — и приземлилась прямо за автомобилем Рубана. Высунувшись снова, Марк сделал ещё пару выстрелов, но, кажется, тварь их даже не заметила.

— Плохо дело, — сосредоточенно обратился Рубан к Марку, и на этот раз в его голосе были только серьёзные нотки. — Я ошибся с одним поворотом… теперь, чтобы выйти на широкую трассу и не попасть в пробку, нам нужно уходить переулками.

— Если мы где-нибудь застрянем… — начал было Марк, но Рубан огрызнулся уже привычным ему тоном:

— Если что-то не нравится, можешь выйти и разобраться сам! Ты же бессмертный, *б твою мать!

— Не в этот раз, — Марк напряжённо вглядывался назад. Позади уже выли сирены, но достаточно далеко; влетев из очередного переулка, Рубан еле успел нажать на тормоз, матерясь на чём свет стоит — улицу перегородила толпа, что-то кричащая и орущая.

— Здание Правительства… — простонал агент, разворачиваясь на ходу. — Ну, конечно, после всех новостей наверняка найдутся идиоты…

— Вот сейчас правительство, в лице Дюбуа, и наведёт здесь шороху, — Марк выстрелил снова, но тварь была всё ближе. Люди в толпе начали оглядываться, кто-то закричал, но, к счастью для них, взбешённому монстру было не до них.

Удар.

Острые когти пропороли крышу над пассажирским сидением; ещё немного — и Императору снесло бы череп.

— Туда!! — заорал Марк, указывая на узкий переулок. — Попробуем сбросить её!

Существо, рыча, уже дёргало дверцу, и если бы не три пули, в упор выпущенные в её лапу, сорвало бы её напрочь. Брызнули искры; тварь была начинена металлом, как заправский терминатор.

— Не пролезем… — выдохнул Рубан, тем не менее, не останавливая машину. Дюбуа ревела медведем и кромсала её сбоку, и если не сбросить тварь сейчас…

Искры брызнули снова; на этот раз — от самой машины. Автомобиль протиснулся между стен буквально чудом и вылетел на пустую дорогу.

— Повезло, — Рубан обернулся. Старухи позади не было. — Может, если она хорошенько стукнулась лбом…

— Я бы на это не рассчитывал, — предупредил Марк.

— Я тоже, но мы выехали на широкополоску — наконец-то, — сообщил агент. — Можно набрать скорость повыше, и тогда…

Удар вбок. Рубан не успел ни заметить вылетевший на них грузовик, ни подумать о нём. Видимо, гонять с такой скоростью по городу — это всё же…

Агент смотрел, как в замедленной съёмке, как переворачивается пейзаж за окном. Зажмурившийся от боли Ротт, валящийся на него, пистолет, невозмутимая мумия первого Императора…

Ударом нас вынесло куда-то под мост, на широкую и почти безлюдную дорогу. Долбаный грузовик!.. Если бы он не вылетел, мы бы смогли оторваться, теперь же — кажется, приехали.

Я попробовал пошевелиться. Что ж, цел. Всё тело жутко болело от полётов по салону, голова гудела, как после удара о стену, но, по-моему, сломано ничего не было. Слегка сдвинувшись назад, я нашарил дверцу — машина приземлилась на крышу — и выбрался наружу. И тут же рухнул на землю — ноги не держали меня.

Я жив, я цел. Из всех травм — содранная кожа на ладонях, добрая уйма царапин, ушибов и лёгкое сотрясение. Идти пока не могу, могу ползти, но это уже что-то…

Судьба Рубана была неизвестна; кажется, когда я полз по нему на выход, он не шевелился. Император тоже заметно помялся, но, в конце концов, состояние мумии менее критично.

А вот что куда более важно — так это Дюбуа. Вдалеке по-прежнему орали сирены, но я отлично понимал, что они не успеют к нам добраться, а даже если бы и успели…

Тварь с глухим стуком спрыгнула с моста на пыльный бетон. Мадам, сссука, Дюбуа была полна сюрпризов, как новогодний подарок! Она медленно направилась к нам, высекая когтями искры из бетонной поверхности. Магические преобразования (и разорванная одежда, конечно же) открыли то огромное количество механических протезов, которыми было напичкано тело Дюбуа. Сгибы тихо жужжали, под левой отвисшей грудью пульсировало что-то, напоминающее механическое сердце, конечности чуть поскрипывали при сгибании. Ну, разумеется. Никто не способен прожить больше ста лет, не превратив своё тело в консервную банку — даже пробуждённые.

Жаль, что с ней уже нельзя договориться, промелькнуло у меня в голове. Похоже, в этом облике разум политика ушёл, уступив место дикой ярости животного.

Чёрт. Нельзя умирать, здесь и сейчас — нельзя, или дальше свой громкий титул врага Империи номер один я понесу уже совершенно заслуженно. Вокруг сплошь жилые дома.

Двигаться я мог только ползком, а…

…а пистолет остался в машине. Я тихо застонал.

Дюбуа приближалась спокойно, с железной уверенностью в том, что теперь жертва от неё никуда не уйдёт. Может быть, разум всё-таки был при ней, и та неземная ненависть, с которой она сейчас меня сверлила, была именно тем, что испытывала Мадлен Дюбуа по отношению ко мне?..

Тварь нависла надо мной. В иное время я бы поиронизировал насчёт голых старушек, но, во-первых, я не видел в ней ничего человеческого, а во-вторых, мне было попросту больно. А сейчас станет ещё больнее.

— Я ведь даже не в мёртвом городе… — поморщился я, когда существо занесло лапу с длинными когтями. — Ну какого хера…

Выстрел. Выстрел. Ещё выстрел, ещё и ещё. Они раздавались один за другим, и куски плоти Дюбуа летели прямо на меня. Бах. Выстрел в голову. Бах. Ещё один. Бах. Бах.

Дюбуа завалилась набок. Рубан стоял позади неё; сжимающие пистолет руки светились зелёным, а в поблёскивающих тем же цветом глазах плескалось неверие в то, что он только что разрядил целую обойму в саму Мадлен Дюбуа.

Я снова застонал, скидывая с себя тушку твари. Едва ли даже она могла выжить с мозгами, вышибленными на бетон.

— Лучше бы тебе объяснить, что происходит, — теперь голос агента был холодно-серьёзен, и именно поэтому я понял, что если я выведу его из себя или попытаюсь увильнуть от ответа — следующая пуля может прилететь уже в меня.

Вытерев с лица ошмётки мяса и мозгов, я ухмыльнулся.

Рубан со светящимися руками и ещё дымящимся пистолетом, продырявленный труп мадам Дюбуа, перевёрнутая тачка… будто бы в насмешку, лицо первого Императора ткнулось в лобовое стекло, глядя на нас в упор. Звуки сирен становились всё громче и ближе, где-то сверху послышался мерный рокот вертолёта. На мосту и по сторонам столпились люди, глядя на нас и снимая всё на мобильные телефоны.

И мои окровавленные руки, как вишенка на торте.

— Ну, — поморщился я, вставая на ноги, — даже не знаю, с чего бы начать.