23

Глава 11 ПОД ДОЖДЕМ

13 апреля. Четверг

Как я понял, автовокзал располагался почти в центре Василькова. Это было типичное совковое двухэтажное обветшалое здание с большими уродливыми окнами и грязно-синей крышей. Перед главным фасадом (если у этой руины вообще был фасад) стояли две коричневого цвета лавки, которые безжалостно заливало из-под дырявого карниза. Сидеть на них зимой холодно, летом жарко, в дождливую погоду просто невозможно, поэтому, для чего их тут поставили, не понятно. Зато когда я вошел внутрь автовокзала, то обнаружил в просторном зале всего лишь один ряд прибитых друг к другу пластиковых сидений. Все они были заняты (кто от дождя прятался, кто своего автобуса ждал, а кто и просто спал, и, похоже, именно не в первый раз в этом месте), а те, кому не хватило сидений, зябко жались по углам автовокзала. Так получилось, что в центре зала оказался я один (даже ряд с сиденьями был в стороне) и все присутствующие с любопытством уставились на меня. Помимо того что у меня не было никакого багажа, так я еще и одет был в полностью светлые тона, что весьма контрастировало с черно-серым одеянием остальной публики и все усиливающимся ливнем на улице. Ни одного приветливого лица я так и не увидел. Постояв нерешительно в центре, я направился к одному работающему окошку кассы. За ним сидела полная женщина лет 45–50.

– Добрый день! – Тетка подняла на меня глаза, но ничего в ответ не сказала. Ну и подавись, сволочь. – Вы не подскажете, как найти улицу Гагарина?

– По-пэршэ, я нэ справочна, а по-другэ, я не розумию росийськои мовы.

– Ну, во-первых, в украинском языке нет никакого слова «справочна», а есть «довидка», а во-вторых, чтобы понимать хоть один язык, нужно жрать поменьше, а то скоро с рабочего места на бульдозере будут вывозить, – с этими словами я развернулся и пошел прочь от окошка, и вообще с автовокзала.

За спиной начиналась вонь, кассирша явно заводила ее охотно поддержавшую и все слышавшую публику:

– Ты подывысь, гавно якэ знайшлось! «Нужно жрать поменьше»…

– Понавчалы на свою голову.

– Хамло такэ! И цэ ж надо, вырядылося в такый дощ!

– Да-а-а-а. Молодежь зараз нияка.

Дальнейших характеристик в свой адрес я не слышал, так как вышел на улицу. Ливень вроде бы превратился просто в сильный дождь, но прекращаться в самое ближайшее время он явно не собирался. Возвращаться обратно в зал автовокзала смысла теперь не было никакого, балаган моего имени там только начался и, похоже, еще не скоро закончится. И если кто-то из присутствующих и решится указать мне улицу Гагарина, то в одночасье станет там изгоем и вынужден будет выйти под дождь вместе со мной.

На небольшой площади перед автовокзалом не было ни одного такси, что само по себе странно, даже если учитывать такую непогоду. В какую сторону мне идти, я решительно не знал. Постояв еще несколько секунд, я двинулся в сторону пятиэтажек, по моему расчету, там должно быть больше прохожих, а потому можно будет у кого-то спросить улицу Гагарина. Хотя живут Обуховы, скорее всего, в частном доме, его дешевле купить, чем квартиру, а денег за ними больших вроде бы не водилось. Я прошел уже около километра, но ни одного прохожего мне так и не попалось. По городу даже машины редко ходили, не то что люди под дождем. К слову, вымок я основательно, с меня просто текло одним потоком, очень жалко было кроссовки, мама купила мне их всего лишь на прошлой неделе, как раз когда я возвращался из Г. в Столицу.

Из подъезда старого четырехэтажного дома выскочила девушка в плаще-накидке и с зонтиком и быстро пошла в моем направлении. Когда она поравнялась со мной, я спросил:

– Извините, вы. – но девушка быстро прошла мимо, даже не замедлив шаг. Я секунду помешкал и тут же ринулся за ней, крича на ходу: – Девушка, подождите! Мне нужна ваша помощь!

Девушка, тварь такая, напротив, только ускорила шаг, и я уже еле поспевал за ней. В конце концов, я не выдержал и побежал. Девушка оказалась весьма симпатичной, с черными короткими волосами и строгими чертами лица. Я схватил ее за локоть и тут же получил зонтиком по лицу. Я успел увернуться, но острие зонтика все равно задело щеку, которая тут же запылала жгучей болью.

– Отпустите меня, я буду кричать!

– Да я вас не держу, мне нужна улица Гагарина, где это?

– Я не знаю! – И она тут же с той же скоростью потопала дальше.

Я остался стоять под дождем, мокрый, с ободранной щекой. Васильков я уже ненавидел. Интересно, здесь все такие истерички? Я развернулся и пошел обратно к пятиэтажкам, только шел уже куда медленнее, от дождя прятаться смысла не было никакого, я промок до нитки. Как только я вновь поравнялся с четырехэтажным домом, из того же подъезда вышел человек, правда, это была уже женщина лет пятидесяти. В руках она тоже держала зонт (хотя чего удивляться, дождь на улице) и также двигалась в моем направлении. Ну что, еще раз рискнуть и получить зонтиком по морде? Я сразу представил свой внешний вид: мокрый, со взлохмаченными волосами и окровавленной щекой, и тут же передумал к ней подходить. Ну, вообще, к черту эту Гагарина, найду какую-то маршрутку и вернусь в Столицу.

Но неожиданно женщина первой обратилась ко мне:

– Молодой человек, у вас щека порезана. С вами все в порядке?

Надо же, может, она тоже неместная?

– Ничего страшного, расцарапал случайно. А вы не подскажите, где здесь улица Гагарина?

– Вы идете в противоположном направлении. Вам вон туда, – и она показала рукой в сторону, откуда я приехал со Столицы.

– Это недалеко от Васильковского кладбища?

– Да, там близко будет. Идите ко мне под зонтик, я проведу вас до магазина. – Я нагнулся к ней под зонтик, но предлагать его понести самому, хотя я был выше ее ростом, не стал, это было бы нагло. – А вы откуда к нам приехали?

– Я со Столицы, к маме своего друга приехал в гости, адрес есть, а города совсем не знаю, еще и под дождь попал.

– А почему к маме друга, а не к самому другу приехали?

– Он умер прошлым летом, вот решил его мать навестить.

– Какой ужас, а как друга звали, может, я знаю?

– Вряд ли, они переехали сюда сравнительно недавно, года два назад.

– И все же как? – Женщина-таки решила выяснить имя Димки. Я посмотрел ей в глаза и за внешне приятной и благовидной улыбкой уловил еле заметное напряжение. Губы женщины по-прежнему улыбались, но глаза, я эти глаза уже точно где то видел! И при этом совсем недавно! Но где?!

– Тимур Мамаев, – я соврал и не сводил глаз с ее лица.

Ее глаза потускнели, улыбка чуть дрогнула, но тут же лицо ее вновь приобрело прежнюю приветливость.

– Нет, этого мальчика я не знаю. Но помню, что прошлым летом на улице, которую вы назвали, умер сын моей знакомой. Подождите, как же его звали? – Она подняла брови кверху, на лбу ее образовались складки, женщина даже чуть замедлила шаг. – Кажется, Дима, а фамилия, О. О. – женщина с выжиданием посмотрела на меня, но я на уловку не поддался. – Обухов, точно! – И лицо ее просияло сначала в радостной улыбке, а затем, как бы вспомнив, что человек все-таки умер, она скорчила сострадательную гримасу.

Кто ты, черт подери, такая и что тебе от меня нужно?! Женщина тем временем взяла меня под локоть и еще ближе придвинулась ко мне.

– Ну и времена сейчас пошли, молодежь умирает. – последнее слово она чуть мелодично протянула, с такой интонацией можно говорить о любви к зефиру, но никак не о смерти молодежи.

– А как вас зовут? – при этом я специально нарочито приветливо улыбнулся.

Женщина тут же улыбнулась мне в ответ:

– О, у меня очень старинное имя. Я совершенно ненавижу отчеств, это старит, поэтому разрешаю всем называть меня просто по имени – Анилегна.

– Анилегна? Первый раз такое имя слышу, весьма странно звучит.

– Знаете, у древних это было весьма распространенное имя, такое же, как, например, сейчас Игорь или Витя – и она с улыбкой посмотрела на меня. Но в ее улыбке я прочитал скорее ухмылку. Игорь или Витя? Она случайно для примера назвала имена моего лучшего друга и мое? – А как вас зовут?

Врать и скрывать свое настоящее имя смысла не было, при этом я стал подозревать, что она про меня знает намного больше, чем могла бы знать просто случайная прохожая.

– У меня не такое редкое имя, как у вас, – Виктор.

– О, у вас старинное латинское имя, оно обозначает «победитель». Вы победитель по жизни?

– Не сказал бы, обычно победители столько проблем не собирают вокруг себя.

– У вас большие проблемы, Виктор, – последнюю фразу Анилегна сказала совсем тихо и явно не в форме вопроса.

В это время мы подошли к большому металлическому ларьку с надписью «Ритуальные услуги». Анилегна направилась к входной двери, при этом совершенно не отпуская мой локоть.

Я замялся:

– Вы, кажется, в магазин собирались.

– Мне, Виктор, нужно именно в этот магазин, извините, я вас не предупредила. Вы чего-то испугались?

– Да нет… Ну хорошо, я пойду, мне ведь нужна улица Гагарина.

– Виктор, я сейчас буду идти мимо нее и вам покажу, где это. Самому вам трудно будет ее найти по такой погоде. Мне только надо купить венок на могилку. И мне не будет страшно одной на кладбище идти, и вам там близко будет, хорошо?

Ничего хорошего я в этом не видел. Женщина, которая вначале мне так понравилась, сейчас стала сильно меня пугать. Помимо того что она знает Обухова, она еще и венок собирается по такой погоде тащить на кладбище. В придачу еще и меня пытается с собой взять «по дороге». С другой стороны, Васильков – городок маленький, и узнать здесь о смерти молодого парня не так уж и сложно. Правда, она сказала, что умер сын подруги, а Обуховы на момент смерти Димки прожили здесь не больше года, но разве за год не можно обрести подругу? А то, что Анилегна покупает венок, ну так что с того, сейчас ведь не ночь, чтобы ее поход на кладбище казался подозрительным. Может, в другой день она занята на работе или сегодня какая-то для нее знаменательная дата.

Анилегна мои раздумья оценила по-своему:

– Виктор, давайте так. Если вы боитесь зайти в ритуальный магазин, вот вам зонтик и подождите меня здесь. Я буду очень скоро. – И прежде чем я успел что-то возразить, она вручила мне зонтик, который я машинально взял. Анилегна скрылась за скрипучей дверью магазинчика, и тут же ее голова высунулась под дождь:

– Виктор, обязательно напомните мне, чтобы я вас напоила чаем, – она мне заговорщицки подмигнула и вновь скрылась в дверях ритуального магазина. Я остался стоять на улице с зонтиком в руках.

Что вообще происходит? Я посреди недели стою под дождем в Василькове возле входа в ритуальный магазин и собираюсь идти… В это время из за спины ко мне кто-то подбежал, резко схватил сзади за мокрый пуловер и потащил в сторону. Я подумал, что меня грабят, резко развернулся и при этом одновременно нагнулся, ожидая удара в голову.

Вместо удара мне закрыли рот маленькой ладонью и быстро с надрывом прошептали:

– Немедленно уходите отсюда! Сейчас же! – Передо мною стояла все та же ненормальная девушка, которая всего двадцать минут назад ударила меня зонтиком по щеке. Зонтик все еще был при ней, правда, в закрытом виде. Видя мое полное замешательство, девушка добавила: – Эта женщина – ведьма. Вам грозит страшная опасность! – с этими словами она взяла меня за руку и потащила быстрыми шагами прочь от ларька.

Я особо сопротивляться не стал, последние слова на меня подействовали, хотя, похоже, нормальных людей в Василькове точно нет. Мы завернули за первый дом и вошли в небольшой каштановый сквер. Только сейчас я заметил, что все еще держу в руках зонтик Анилегны.

– Постойте. Я должен вернуться и отдать этой женщине ее зонтик. И куда вы меня тащите?! – я потянул девушку за руку и заставил ее остановиться. Она посмотрела на меня, как будто я сказал какую-то несусветную глупость.

– Забудьте про зонтик. Если вы сейчас туда вернетесь, вы больше никогда не попадете домой, – девушка говорила весьма пафосно, но в ее словах, надо отдать ей должное, не было фальши, хотя довериться я ей все равно не мог. Она могла быть просто сумасшедшей, да ко всему же именно она еще совсем недавно ударила меня без явной причины зонтиком по лицу. Это доверия к ней не прибавляло. В любом случае, вместо того чтобы без проблем найти улицу Гагарина, я встретил двух ненормальных, да к тому же еще из одного подъезда.

– Идемте туда, – девушка указала рукой на беседку в скверике. Мы направились к беседке. Постепенно начало смеркаться.