Последний Охотник на Магов. Том 2

Глава 10

— Конечно, придё… — поспешил согласиться на приглашение Бродский.

— А разве твой отец не в Москве работает? — спросил Илью я, тем самым перебив Бродского.

Что ж ты делаешь, Николай? Только что предупредил тебя, что Суворовы могут нас окольными путями на фронт утащить. А наши главные враги — не люди. Наш враг — сам Тёмный Мир.

— Отца тоже перевели в Санкт-Петербург, — ответил Илья Суворов, не обратив внимание на то, как ловко я ушёл от ответа. — Он уже в местном штабе обустраивается.

— Странно, — удивился я. — Если лезу не в своё дело, на вопрос можешь не отвечать. Но всё же, что столь высокопоставленному члену Легиона делать в Санкт-Петербурге? Фронт очень далеко отсюда.

— Ты умён, Владимир, — подметил Илья. — Ты прав. Отца перевели сюда по другой причине. Но я, к сожалению, не могу тебе об этом рассказать. Впрочем, ты можешь спросить его об этом сам на званом ужине. Он с радостью побеседует с тобой. Отец хорошо о тебе отзывался.

Ох, и подозрительно всё это. С другой стороны, это хороший шанс познакомиться с влиятельными людьми. Оценить, на каких столпах держится современная знать и страна в целом. Вряд ли Суворов-старший так уж прям планирует заманить меня в Легион прямо на званом ужине. А значит, предложение Ильи имеет смысл.

— Хорошо, Илья, — согласился я. — Мы придём. Да, Николай?

— Конечно! — воскликнул Бродский. — А Екатерина там будет?

— Разумеется, — улыбнулся Илья. — Думаю, отец поэтому тебя и позвал, Николай. Хочет познакомиться с молодым человеком своей дочери.

Николай сиял от счастья. Всё-таки все мои слова он пропустил мимо ушей. Его мало что беспокоило, кроме Екатерины на данный момент.

Мы приняли конверты с приглашениями, после чего Илья добавил:

— Это двойные приглашения. Вы можете привести с собой по спутнице. Отец даже настаивал, чтобы вы взяли с собой кого-то ещё.

— Как это — по спутнице? — озадачился Николай. — Зачем мне кого-то брать, если я там буду проводить время с Екатериной?

— Да это простая формальность, — махнул рукой Илья. — Ты же не думаешь, что туда все придут официальными парами? Половина сразу разбежится в разные стороны, искать себе новые знакомства.

— Понял, — почесал затылок Бродский. — Ну ладно, я подумаю, кого можно пригласить.

— Благодарю за приглашения, — сказал я Илье. — Что ж, а пока я вынужден вас покинуть. Первое занятие у меня сегодня с Потоком Психомантов.

Я попрощался с Бродским и Суворовым и поспешил в аудиторию, где профессор Разумовский уже готовился начать урок.

— Всем занять свои места, — спокойно прозвучал в головах студентов голос профессора. — Сегодня у нас важное занятие.

Разумовский был одним из самых жутких преподавателей. Черновскому с его придурковатостью он конечно и в подмётки не годился, но всё равно был типом, мягко говоря, загадочным.

Всё время в капюшоне, лица его никто толком ни разу не видел. Так ещё и эта чёртова телепатия… Разумовский редко использовал обычную человеческую речь и направлял свой голос напрямую в головы студентов.

Терпеть не могу психомантов! Вот так ненароком залезет ко мне в голову и узнает, что я трёхсотлетний охотник на магов. Тут уже хрен отвертишься. Придётся сразу оправдывать свой давний титул.

Но профессор хорошо контролировал свои силы и был весьма учтив. Никто ни разу не жаловался на то, что он читает мысли студентов. Один этот факт говорил о нём, как настоящем профессионале.

Я, как всегда, припозднился и был вынужден искать свободные места. Одно такое как раз было между Юлей Колокольцевой и Марией Мясниковой. Девушки сидели максимально далеко друг от друга. Уж очень сильно они друг друга не переваривали. Даже миссия с соблазнением Безумова их не сблизила. А я, если честно, надеялся, что общее дело поможет их примирить.

Я уселся между ними, в голове сразу же гулко отозвался голос Разумовского.

— Сегодняшнее занятие будет в большей степени практическим, — произнёс он. — Начну его с новости. Сегодня лекции Черновского не будет, профессор заболел.

Вся аудитория радостно воскликнула. О да, все просто обожали профессора Черновского.

— Но именно поэтому читать её сегодня буду вам я, — заключил Разумовский. — Спрашиваете, какое это отношение имеет к психомантии? Самое прямое, уважаемые студенты. Тема сегодняшнего практического занятия — противостояние телепатии. Я буду транслировать лекцию профессора Черновского напрямую в ваш мозг, а ваша задача — заблокировать меня. Кто сможет изгнать меня из своей головы, сразу может быть свободен. Все остальные будут слушать лекцию до конца и отправятся на пересдачу.

И, закончив вступительную речь, Разумовский тут же принялся монотонно читать трактат о магической войне за престол, что состоялась более пятисот лет назад.

Бред, бред, бред, да и только! Не было таких войн. А у меня сегодня даже в расписании не должно было быть этой проклятой лекции. Ладно, это не проблема. Телепатию Разумовского я могу отключить по щелчку пальца.

Я слегка приглушил отражением голос Разумовского и достал из сумки конверт с приглашениями на званый ужин. Нужно позвать одну спутницу. И две прекрасные кандидатуры как раз сидят по бокам от меня.

Ладно, Колокольцева, на осенний бал я ходил с Марией, пора и тебя порадовать.

— Юля, — прошептал я.

И тут же вздрогнул от собственного голоса. В аудитории была гробовая тишина. Основная шумиха происходила у людей в головах. Но, вроде, профессора мой шёпот не сбивал.

— Чего тебе, Владимир? — тихо шикнула она. — Я лекцию слушаю!

Вот дурёха! Она даже не пытается сопротивляться Разумовскому. Любит же Колокольцева подвергать себя подобным пыткам.

— Пойдёшь со мной на званый ужин к Суворовым. Игорь Николаевич через своего сына Илью передал мне пару приглашений.

Колокольцева подскочила на месте и ошарашенно посмотрела на меня.

Разумовский, в свою очередь, замолчал, а затем произнёс:

— Неплохо, Колокольцева! — похвалил Юлю он. — Быстро меня заблокировала. Ставлю вам твёрдую пятёрку, можете быть свободны.

— Нет-нет-нет! — запротестовала Юля. — Я хотела лекцию дослушать!

Я с трудом сдержал смех. Похоже, я настолько её шокировал своим приглашением, что она инстинктивно закрыла доступ телепатии Разумовского.

— Владимир, а когда этот званый ужин? — взволнованно спросила Юлия.

— На следующих выходных. А что?

Колокольцева раскраснелась не то от смущения, не то от досады.

— Я нас с родителями на следующих выходных встреча с моим братом Юрой, — тяжело вздохнула Юля. — Думаю, ты его хорошо запомнил.

О да, в битве с ним я впервые испытал, что такое — сдерживать инстинкт охотника.

— Как Юра поживает? Больше не бедокурит? — поинтересовался я.

— Нет, после стычки с тобой он прям изменился! Мы поэтому и собираемся всей семьёй. Юра хочет сделать какое-то объявление, — объяснила Юля. — Прости, Володь, мне так жаль. Я бы очень хотела пойти с тобой. Правда-правда.

— Да расслабься, семья важнее, чем какой-то званый ужин, — успокоил её я. — Позову кого-нибудь ещё.

Я машинально повернул голову к Марии. Она всё это время слушала нас. Заметив мой взгляд, она тут же подмигнула.

— Нет! Не смей! — схватила меня за рукав Колокольцева. — Кого угодно, но только не её.

— Опусти,рубашку порвёшь, — прошептал я, и Юля сразу от меня отринула.

— Ой, извини… — вздохнула она. — Владимир, ну правда, не надо её звать…

Хоть навязчивость Колокольцевой и раздражала самую малость, но мне было очень смешно. Глаза Юли бегали из стороны в сторону. Она так отчаянно пыталась придумать, как выкарабкаться из сложившейся ситуации, что даже про лекцию забыла.

Мне-то было всё равно, с кем идти. На званном ужине я всё рано буду занят другими делами. Заводить полезные связи — вот, что мне сейчас нужно.

— Я придумала! — воскликнула Колокольцева, обратив на себя внимание всей аудитории. — Ой, прошу прощения.

Девушка наклонилась ко мне и прошептала:

— Позови с собой Настю Антарктьеву. Она только-только выписалась из лазарета. Из-за Тёмного Часа она пролежала там целую неделю и пропустила осенний бал. Думаю, она будет очень рада, если ты её туда позовёшь.

Закончив свою речь, Юля хлопнула меня по плечу и добавила:

— Она моя подруга. И если ты пойдёшь с ней, мне ни о чём переживать точно не придётся, — Юля нахмурила брови. — Не придётся же?

— Да утихомирься ты и слушай уже свою лекцию, — рассмеялся я. — Хотя идея неплохая.

Мне как раз хотелось разузнать, как обстоят дела у Антарктьевой. На олимпиаде она потеряла контроль над силами. Стихийные маги и сами по себе опасны, а уж те, кто себя не контролирует, и вовсе — настоящее бедствие.

Мне надоело тихая болтовня Разумовского в своей голове. Я активировал отражение и избавился от этой отвратительной лекции по истории.

Разумовский не просто замолчал. Он закашлялся, пошатнулся и чуть не упал со своего стула.

— Это кто сейчас сделал? — воскликнул он своим голосом.

Тьфу ты, перестарался.

— Это был я, профессор, — я поднял руку.

Разумовский удивлённо посмотрел на меня из-под своего капюшона.

— Невероятный результат, Белов. Ставлю вам пятёрку и одну пишу авансом за следующее занятие, — произнёс он. — Можете быть свободным. Или тоже хотите послушать лекцию, как и Колокольцева?

— Нет, благодарю, профессор, — ответил я и поспешил к выходу из аудитории.

Мария Мясникова глядела мне вслед, прищурив свои сияющие пурпуром глаза. Не хватало ещё, чтобы она теперь меня преследовала из-за этого приглашения. Нет уж, решено! Антарктьева — так Антарктьева.

Я добрался до корпуса стихийников и дождался окончания их занятий. Анастасия вышла из аудитории последней. Видимо, задавала дополнительные вопросы профессору Сокольникову. Хорошо было бы, если бы она с ним пообщалась на тему контроля своих сил. Этот вопрос нужно решить, пока Настасья не устроила в нашей академии ледниковый период.

Толпа студентов стихийно-разрушительного потока напоминала собой радугу. Каждая стихия даёт свой цвет волос. Большинство были белокурыми или красноволосыми. Антарктьева одна выделялась на их фоне со своими светло-голубыми космами.

— Настя! — крикнул я ей вслед. — Приветствую!

Антарктьева вздрогнула. Тёмный Час её совсем не изменил. Всё такая же зашуганная, как и всегда.

— О, Владимир, — улыбнулась она. — Здравствуй.

— Как себя чувствуешь? — спросил я. — Дел было много, так и не удалось заскочить к тебе в госпиталь.

— Нет-нет, всё нормально, — помотала головой она. — Профессор Лазарева меня быстро на ноги поставила.

Анастасия замолчала. Разговор с ней всегда не просто строился. Всё-таки с болтушкой Колокольцевой общаться куда проще.

— Держи, — я протянул Антарктьевой приглашение. — Пойдёшь со мной на званый ужин на следующих выходных?

Настя взяла приглашение и прижала его к груди.

— Пойду, — коротко ответила она.

Вот так просто. Без лишних вопросов, уточнений. «Пойду» — и всё. Плевать куда, хоть на бал к сатане.

Ох и подкупает же меня простота в людях.

— Отлично, будь готова к следующей субботе, — всё же решил уточнить я. — Бал будет в поместье Суворовых. Будет много важных персон, в общем — тебе понравится.

Ага, очень понравится. Учитывая, что со мной она ещё более-менее разговорчива, у других гостей не будет даже шанса с ней побеседовать.

— Спасибо! — радостно улыбнулась Настя и, погрузившись в свои мысли, побрела в неизвестном направлении.

Что ж, это было просто. По крайней мере, не пришлось в очередной раз стравливать Колокольцеву с Мясниковой.

Остальная часть дня прошла чуть ли не впервые без происшествий. Сдвоенное занятие с боевым потоком — сначала теория, потом сразу же практика — и учебная часть дня завершена.

Я плотно поужинал, чтобы восполнить силы после очередной тренировки, и отправился в общежитие. Дверь в мою комнату была нараспашку. Я уж было подумал, что кто-то ворвался ко мне, чтобы покопаться в вещах. Но всё оказалось куда проще.

Судя по перевёрнутому с ног на голову гардеробу, члены моего студенческого клана по какой-то причине очень спешили в Тайное Убежище.

Эх, сейчас я кому-то по шее надаю. Всю комнату перевернули!

Я заперся, пролез через шкаф и бегом рванул в главную комнату. Там Бродский о чём-то громко спорил с Акимом.

— Эх ты — пентюх! — обозвал Николая Аким. — Прогнулся под бабу!

— Я не виноват! Она меня заставила! — вопил Бродский.

— Господа, — прокашлялся я. — Потрудитесь объяснить, что за бардак вы тут устроили?

— Ха-ха! — рассмеялся Аким, тыкая длинной паучьей лапой в щёку Бродского. — Николашку наша Маша вокруг пальца обдурила.

— Не понял, — нахмурился я. — Мясникова, что ли?

— Она самая! — закричал Николай. — Она откуда-то прознала, что у меня приглашение на званый ужин есть. Пристала ко мне так, что я…

Николай запнулся.

— Хочешь сказать, она тебя магией обаяния заставила приглашение отдать? — предположил я.

— Нет, — сокрушённо вздохнул Бродский. — Без магии уболтала.

— Ну и чего ты тогда так распереживался? — спросил я. — Если бы она тебя магией охмурила, я бы с ней поговорил. А тут вроде всё честно. Сам ей поддался.

— Да неужели ты не понимаешь, Володь? — воскликнул Бродский. — Как я покажусь Екатерине в паре с такой красоткой? Она же и заревновать может.

Ну Николай, такого самомнения я от тебя не ожидал!

— Успокойся, — сказал ему я. — Не станет с тобой под ручкой Мясникова ходить. Ей просто нужно зачем-то попасть на званый ужин.

Ага, хороший вопрос. Зачем?

— Затем, что там будет мой отец, — послышался голос Марии из-за моей спины.

Девушка беззвучно вошла в Тайное Убежище и вальяжно раскинулась на диване с приглашением в руках.

— Это будет хорошим способом показать отцу, что я и без его помощи могу попасть на собрания сливок местной знати, — объяснила Мария, размахивая билетом, как веером.

— Вот! Вот так она и говорила! — показал пальцем на Марию Николай. — Ну как я мог ей отказать? Володь, а это нельзя считать изменой?

Мария сдержанно рассмеялась, но никак слова Николая не прокомментировала.

— Николай, ты себя накручиваешь, — успокоил его я. — Какая, к чёртовой матери, измена? Суворов же сам приказал нам взять с собой спутниц.

— Ну да, твоя правда, — кивнул Николай.

— Да успокойся ты, Бродский, — пропела Мария. — Я уж как-нибудь удержусь от соблазна и не буду к тебе приставать на глазах у Екатерины.

В голосе Марии звучали явные ирония и сарказм. Но Николай на эмоциях воспринимал всё буквально.

— Даже не думай так сделать! — запротестовал он. — У нас с Катей всё серьёзно. Мне не нужны проблемы.

— Эх, беда-беда, — причитал дед Аким. — А я б не отказался с Машкой на ваши танцульки сходить. У вас случайно ещё один билетик не завалялся?

— Нет, Аким, — усмехнулся я. — Боюсь, ты слишком хорош для этого мероприятия.

— Вот и я так подумал, — улыбнулся Аким и подполз к Бродскому. — Ну что, Николашка? Будешь мою кровь проливать?

— Ч-чего? — испугался Бродский.

— А, Коль,этоон про наш новый план, — вспомнил я. — Разжигай огонь, сейчас будете варить новое зелье. А я пока за вкусностями для Акима сгоняю.

— Я с тобой, — Мария ловко вскочила с дивана и зашагала вслед за мной.

По пути к ближайшему круглосуточному магазину между нами завязался разговор.

— Значит, и Виктор Мясников будет на званном ужине? — спросил я. — Это первый раз, когда Суворов собирает у себя знать?

— Это местная традиция, — объяснила Мария. — Каждый год самые влиятельные люди города собираются в одном месте. Место встречи чередуют. В поместье Суворова, насколько мне известно, они ещё никогда не собирались.

— Странная получается картина, — задумался я. — Сливки общества, и мы — студенты. Зачем он позвал нас с Бродским?

— С Бродским всё ясно, — пожала плечами Мария. — Суворов хочет посмотреть на своего потенциального зятя. А вот с тобой дело обстоит сложнее. Ты, наверное, уже понял, что Игорь Суворов — не простой человек. Он редко делает что-то без причины. Я много раз слышала, как отец с Павлом обсуждали эту личность. Суворов очень расчётливый и властный человек. В противном случае он бы не был одним из главных людей в Легионе.

— Другими словами, я ему зачем-то нужен, — подытожил я.

— Определённо, — улыбнулась Мария. — Ты человек интересный. Я могу его понять.

— Не подумай, что я тебе не доверяю, Мария, но всё же ответь на вопрос, — произнёс я. — Как конкретно ты хочешь утереть нос отцу? Не думаю, что ты банально хочешь показаться ему на глаза. Твой план более хитроумный, я прав?

— Ничего-то от тебя не скроешь, Владимир, — загадочно хихикнула Мария. — Да, я хочу устроить своему папочке маленький сюрприз.

— Этотвои личные дела, Мария, но я могу быть уверен, что твой сюрприз никак не навредит мне, Антарктьевой и Бродскому?

— Ни в коем случае, но… — Мария состроила жалобные глазки. — Я всё же надеюсь, что ты мне кое-чем поможешь.

— О, вот этого не надо! — ответил я. — Знаешьведь, на меня твои манипуляции не действуют. Я тебе не Бродский. Хочешь помощи — говори прямо, что конкретно тебе нужно. Если сочту это возможным — обязательно помогу.

— Ладно, — вздохнула Мария. — Всё, что от тебя потребуется — обеспечить мне выход на сцену. Мне нужно будет сделать одно объявление. Скажем так, вставить своему отцу палки в колёса.

Ох уж эти проблемы отцов и детей. Похоже, их никому не избежать. В прошлой жизни я так ни разу и не увидел своих родителей в осознанном возрасте. Зато здесь навёрстываю это сполна.

— Понимаю тебя, Мария, — кивнул я. — Я помогу. Но постарайся не перегнуть палку. Там будет много важных людей.

— Я очень постараюсь не сильно их шокировать, — улыбнулась Мясникова.

— Может, всё-таки расскажешь, что конкретно ты хочешь объявить на званом ужине? — поинтересовался я.

Скрывать не было смысла — Мария меня заинтриговала.

— Владимир, ну так же неинтересно, — погрозила пальцем она. — Сам всё увидишь!

— Не в обиду тебе, Мария, но вы — Мясниковы — те ещё змеюки, — усмехнулся я. — Вечно что-то плетёте.

— Как и все аристократы, — пожала плечами девушка. — В мире дворян выживают либо сильные и крепкие духом — такие, как ты. Либо скользкие и изворотливые, как моё семейство.

Слова Марии звучали, как закон. Спорить с этим высказыванием было бы глупо. Мир, в который я попал, отличался от привычного мне. Раньше всё было просто: увидел мага — убил мага. Сложность была лишь в исполнении. В дворянском мире всё иначе. Здесь действовать в лоб не получится. Такую стратегию можно счесть самоубийственной.

Вечер закончился кормёжкой деда Акима и началом производства зелий на основе его крови. Бродский сказал, что подготовка такой сложной эссенции займёт не меньше недели. Мне оставалось только ждать.

Время до выходных пролетело незаметно. Впервые за всё время обучения в академии я смог спокойно позаниматься уроками и посвятить свободные часы тренировкам.

Вечером пятницы мы с Марией открыли Закрытый Клуб вновь. Посетителей было навалом.

Мы решили сохранить уголок азартных игр, но заранее договорились, что никакого жульничества более не допустим. Кроме магического покера и других игр Павла, мы разнообразили наш арсенал и другими играми, над созданием которых корпела Колокольцева и Ковтунов. Юлия добавила несколько интеллектуальных забав, а Алексей, разумеется, обеспечил клуб необходимым снаряжением для силовых испытаний.

Атмосфера в Закрытом Клубе сильно изменилась. Несмотря на то что в нём собирались всё те же дворяне, обстановка стала в разы проще. Студенты с боевого потока боролись на руках, троечники скупали у Бродского зелья памяти, и каждый веселился, как мог.

Видимо, всё же от лидера очень многое зависит. Павел — очень сложный человек, и посетители подстраивались под его натуру. Со мной же дворяне могли позволить себе немного расслабиться и побыть тем, кем они не могли являться во внешнем мире.

Наступила суббота и мы начали приготовления к предстоящему званому ужину.

— Как думаешь, этот костюм не слишком меня старит? — вертелся перед моим зеркалом Бродский.

— Нет, дружище. Тебя старят только твои синяки под глазами. В остальном — кавалер! — усмехнулся я и показал большой палец. — А что не так с костюмом?

— Он ещё моему прапрадеду принадлежал… — признался Бродский и стряхнул с себя пыль.

— Боги милостивые! Николай, ты же получил кучу денег с продажи зелий! — воскликнул я. — Мог бы и новый костюм купить.

— Не мог, Володь, — понуро ответил Бродский. — Я всё семье отправил.

— Семья — это святое, тут я с тобой не поспорю, — согласился я. — Но твои родители ведь дворяне? Я помню, ты говорил, что у вас не самый богатый род. Но я не думал, что всё настолько плохо. Может, я могу чем-то помочь?

— Нет, Володь, ты и так достаточно мне помогаешь. Благодаря тебе я начал хоть что-то зарабатывать, — ответил Николай. — И да, у моего рода действительно большие проблемы. Мы испокон веков зарабатывали за счётвозделывания земель и сбора урожая с последующей его продажей.

— Погоди, что-то я запутался, — не понял я. — Разве этим не крестьяне занимаются?

— Крестьяне у моего рода жили припеваючи. У них работы было не так уж много. Потому что отец с помощью своей магии заставлял гектары полей взрастать за неделю, а порой и быстрее! Им оставалось только собирать урожай.

— Ты говоришь в прошедшем времени, — подметил я. — Что случилось с твоим отцом?

— Попал на войну и получил там серьёзное ранение. Будь прокляты эти ханские шаманы! — выругался Бродский. — Теперь за моим отцом нужен постоянный уход, а колдовать он больше не может. Сердце не выдерживает нагрузок. Поля пустуют, продавать нечего. Затухает наша семья.

Судьбе Бродских не позавидуешь. Николай впервые рассказал мне эту историю. Я и не думал, что под маской жизнерадостного простака скрывается столько боли.

На нём, получается, лежит очень большая ответственность. Если я правильно понял ситуацию, род Бродских может скатиться в полную нищету, как и мой род.

— А твоя сила, Николай? — спросил я. — Ты ведь тоже можешь ускорять рост растений?

— Шутишь, что ли? — грустно усмехнулся он. — Это ты про ту травку, которуюя могу на пару сантиметров из земли доставать? Да этого не хватит даже для того, чтобы скот прокормить. Я потому и подался в алхимики. Моей магии плевать, насколько сложна структура растения. Главное, чтобы оно было не большим — тогда я легко могу ускорить его рост. Это лёгкий способ быстро накапливать редкие ингредиенты. Но для гектаров пшеницы моя сила негодна.

— Зря унываешь! — подбодрил его я. — Ты ведь на верном пути. Мы вовсю развиваем твой талант. Наши продажи возросли в десять раз за счёт Закрытого Клуба, а скоро я планирую вложить больше денег в наше ремесло и расшириться ещё больше. Ты уж прости, если прозвучит обидно, но ты дурак, Коль, если считаешь, что твой главный талант — это выращивание травы.

Николай невольно улыбнулся. Отчаяние, которое похитило блеск его вечно смеющихся глаз, испарилось, будто его и не было.

— Спасибо, Володь, — поблагодарил меня он. — Ты даже не представляешь, как для меня важны твои слова.

Дверь в мою комнату распахнулась и к нам вошла Мясникова в шикарном чёрном платье. И любит же она этот чёрный цвет! Мы будто на похороны идём. Надеюсь, не такой она сюрприз для отца приготовила.

— Вы готовы? Мы же опоздаем! — воскликнула она.

— Эй, ты чего врываешься без спроса! — разозлился Бродский. — А если я тут без штанов стою?

— Ой, было бы на что смотреть, — хихикнула Мария и перевела взгляд на меня.

Девушка осмотрела меня с ног до головы и таинственно ухмыльнулась.

— Хорошо выглядишь, Владимир, — сказала она. — Схожу и не понять, что ты студент. Тебя на званом ужине могут и с молодым князем спутать.

Ещё бы. Я за этот костюм отдал не малые деньги. Всё-таки щеголять перед дворянами в повседневной форме академии — несказанный позор.

Мы с Николаем вышли из комнаты. Я запер дверь на ключ… и замер.

За спиной Марии стояла Анастасия Антарктьева. От одного взгляда на неё всё моё тело будто покрылось ледяной коркой.

На молчаливой девушке было бледно-голубое полупрозрачное платье. Создавалось впечатление, что Антарктьева покрыла своё тело узорчатым слоистым льдом.

— Я готова, — скромно сказала она и отвела взгляд.

— Что ж дамы, от вас глаз не оторвать, — сказал Насте с Марией я. — Пойдёмте, такси уже ждёт нас у входа.

Я взял Анастасию под руку и повёл к машине. Её кожа была холодной — аж бросало в дрожь. Николай попытался проделать то же самое с Марией, но девушка выскользнула из его рук.

— Давай без этого, Бродский, — попросила она. — Ещё не хватало, чтобы по всей академии о нас пустили какие-нибудь мерзкие слухи!

До поместья Суворовых мы добирались чуть больше часа. Их семья была достаточно богатой, чтобы иметь несколько особняков во всех частях страны. Санкт-Петербургская резиденция Игоря Суворова была на окраине города. С огромной территории, окружённой старинным каменным ограждением, открывался шикарный вид на залив.

В особняк входило множество гостей. Выглядели дворяне так, будто пришли на приём к самому Императору Невскому.

— Ваши приглашения, уважаемые гости? — низко поклонившись, обратился к нам один из слуг Суворовых, что стоял у входных дверей.

Наша компания передала мужчине билеты, и мы дружно вошли в главный зал особняка. Внутри уже вовсю шёл пир. На небольшой сцене играла живая музыка. Гости сидели за круглыми столиками и беседовали на темы, доступные только высшему обществу.

Плетут интриги, змеи. Как же иначе? Наверное, это и есть главная задача таких собраний.

— Мне уже не терпится увидеть Екатерину, — взволнованно прошептал Бродский. — Я целую неделю с ней не виделся!

— Владимир Белов, — услышал я властный мужской голос из толпы гостей.

К нам шагал не кто иной, как сам хозяин особняка. Сам Игорь Николаевич Суворов. Даже у себя дома он вышагивал с такой прямой осанкой, что его движения можно было воспринять, как часть военного марша.

— Рад, что вы приняли моё приглашение, — произнёс Игорь без улыбки.

Похоже, улыбаться он совсем не умел.

— Нет, этомы должны вас благодарить, — ответил на его скупое радушие я. — Не часто студентам приходится бывать на таких шикарных мероприятиях.

И в этот момент по лицу Суворова скользнула лёгкая улыбка. И это было вовсе не добрым признаком. Я всем нутром ощущал, что дальше произойдёт какое-то дерьмо. Ничего иного от этого званого ужина ожидать и не следовало.

— Поскольку я хотел бы считать вас друзьями своей семьи, — произнёс Суворов, — мне бы хотелось представить вам одного важного человека.

— О ком вы говорите, Игорь Николаевич? — осторожно спросил я.

— О юноше, который вскоре станет частью моей семьи, — пояснил Суворов. — О женихе моей дочери — Екатерины.

Бродский ахнул позади меня.

И я, наконец, понял, зачем Николая Бродского пригласили на званый ужин. Чтобы лишить его всех надежд на дальнейшие отношения с Екатериной. Мы станем друзьями Суворовых, говорите? Что ж, я этого так не оставлю.