Охотничья луна

Глава 22

Я ожидала, что Уилл возразит, но он не стал.

— Чем меньше останется оборотней, которых вендиго может убить и съесть, тем меньше энергии он соберет, — заметил Кадотт.

— И если у него не будет ста жертв к ночи восхода кровавой луны, я бы сказала, ему придется несладко. — Я бросила взгляд на Джесси.

— Я не против, — ответила та.

За окном близился рассвет.

— Сейчас уже поздно этим заниматься. Но сегодня ночью…

— Сегодня ночью мы повеселимся, — кивнула Джесси.

Мы с ней не заметили, как Уилл ушел в ванную, зато увидели его возвращение: он принес забрызганную кровью форму шерифа.

— Что это, черт возьми, такое?

Мы с напарницей переглянулись. Я пожала плечами: мол, сама с ним разбирайся.

— А на что это похоже? — Джесси удалилась в спальню.

Наверное, пошла одеваться. По себе знаю: неуютно спорить с кем-то, будучи облаченной в одно полотенце.

Уилл пошел за ней следом:

— Что случилось?

— Да расслабься, Ловкач, это не моя кровь.

— Прямо гора с плеч.

Но Уилл не выглядел расслабленным — он был зол.

Я забрала пистолет и выскользнула за дверь. Не хотелось слушать их пререкания, а тем более оказаться поблизости во время примирения. При этой мысли тело заныло, вспомнив, что мы с Дэмьеном творили около суток назад. Хотелось повторить, а невозможность этого только усиливала желание.

Пока я ехала домой, на горизонте зарделся рассвет. Я наслаждалась восходом солнца — он символизировал окончание ночи. Все опасные клыкастые твари засыпали или снова принимали человеческий облик. Разве это может не нравиться?

Впервые на моей памяти стоянка перед баром была пуста. Где же все?

Прихватив с собой ружья, я вылезла из машины и поднялась к себе. Положив оружие на стол, быстро все осмотрела. Выглядела комната так, будто кроме меня сюда больше никто не заходил. Я как раз решила принять душ и завалиться спать, но тут услышала музыку.

Звуки врывались в окно на волнах утреннего ветерка. Для разнообразия, это был не джаз, а музыка в стиле кантри, от которой хотелось пуститься в пляс с притопом. Тоби Кит[15] пел о красном, белом и синем — моя любимая песня.

Я люблю кантри. Как медленные, так и быстрые песни; плавный южный выговор слов и длинные истории, которые они до нас доносят.

Кто же крутил кантри в пустом баре? Был только один способ это выяснить, поэтому я спустилась вниз.

Дверь оказалась открыта, и я зашла внутрь. Я слегка опасалась увидеть Ковбоя, но и обнаружив Дэмьена, не слишком обрадовалась. Хотя кого еще я могла встретить? Элвиса?

На столе красовался огромный переносной магнитофон, а рядом с ним — стопка дисков. Дэмьен, стоя ко мне спиной, подметал пол. Я попыталась тихонько выскользнуть из бара, но Фицджеральд уже выпрямился и окликнул меня:

— Подожди.

Тем временем Тоби пел о том, что своим сапогом Америка даст под зад всему миру — типично американский подход. Теперь понимаете, почему я от него в восторге? Именно такие мужчины мне по душе.

— Не… могу.

Я продолжала пятиться. Дэмьен повернулся, и читаемая на его лице тоска заставила меня остановиться.

— Что случилось?

Он помотал головой:

— Ничего. Ты права, тебе лучше уйти.

Да, так и следовало поступить, но теперь я не могла. Дэмьен был расстроен, причем серьезно. Я собиралась избегать его, насколько возможно избегать кого-то, живя с с ним в одном дворе. И точно решила: нам нельзя оставаться наедине, ведь я знаю, что случится, стоит ему оказаться поблизости. В присутствии Дэмьена у меня напрочь пропадал самоконтроль, что уже было доказано.

Но Дэмьен сильно страдал, и я не могла просто убежать в свою комнату и лечь спать. Даже если бы он выключил музыку.

Я подошла немного ближе. Тоби хотелось поговорить о себе любимом, а мне — о Дэмьене.

— Выдалась тяжелая ночь? — пробормотала я.

Дэмьен пожал плечами и вернулся к подметанию пола, хотя, как по мне, он выглядел чертовски чистым.

— Не совсем. Мне удалось выполнить намеченное.

Я нахмурилась:

— То есть? Ты планировал продать больше виски, чем хлебной водки?

— Нет, больше пива, чем текилы.

Непонятно, шутит или нет.

— Почему ты еще здесь? — спросила я.

— Нечего делать.

У нас было намного больше общего, чем я считала.

Дэмьен поднял на меня глаза:

— Куда ты так помчалась чуть раньше?

Я сорвалась с места после звонка Джесси, который вырвал меня из кошмарного сна — от одного воспоминания о нем я вся холодела.

— Надо было встретиться с шерифом.

Ух ты, правда. Я умею говорить правду.

Тем временем диск Тоби сменился и зазвучала новая песня: нежная, убаюкивающая баллада. Триша Ирвуд[16] вопрошала, как она будет жить без него и сможет ли выжить.

Мне эта песня тоже раньше нравилась. Пока ее смысл не стал бить по больному.

Внезапно передо мной вырос Дэмьен, уже без метлы. Он стоял так близко, что нарушал границы моего личного пространства. Я отступила и запуталась в собственных ногах.

Дэмьен подхватил меня и прижал к себе. Теперь я тоже не могла дышать — как и Триша.

— Дэмьен… — начала было я.

— Потанцуй со мной, — прошептал он. — Хотя бы раз.

Я могла и должна была отказаться. Но он так хорошо пах: как летний ветер и деревья, с легкой примесью табака, которая должна была вызывать неприязнь, но, наоборот, искушала.

Кожа Дэмьена была теплой, а дыхание, касаясь моей щеки, успокаивало. Когда он вот так меня обнимал, я вспоминала все, что между нами произошло. Просто секс, не любовь, но я могла притвориться, и именно в этом в данный момент и нуждалась.

Мы прижались друг к другу и задвигались в ритме музыки. Дэмьен танцевал хорошо, что нехарактерно для мужчины его возраста. В свое время дедушка научил меня танцевать вальс, польку и фокстрот. Но в наши дни мало кто знал, как танцуют цивилизованные люди. Дэмьен — исключение. Кто-то научил его танцам, так же, как меня — мой дедушка.

Музыка нарастала и, казалось, одновременно и наполняла, и окружала меня. Наши ноги двигались идеально в такт. Когда я положила голову на грудь Дэмьена, он прижался щекой к моим волосам.

Я не понимала, насколько была одинока. Я жила насыщенной жизнью. Полной смертей, да, но это мой выбор. У меня не было времени горевать о своих утратах. Точнее, его было мало. А когда оно появлялось, я переезжала в другой город, убивала еще дюжину оборотней и отказывалась прислушиваться к хнычущей маленькой девочке внутри себя, которая скучала по маме. Я — охотник на оборотней, способный убить целую кучу тварей, и мне не пристало плакать. Тогда почему же так хотелось?

Потому что здесь, в Кроу-Вэлли, я мельком увидела то, чего мне не хватало. Не только дружбу, но и товарищеские отношения, любовь, секс — всего, ради чего стоило жить. Кроме убийств, и это лишь подтверждает мою ненормальность. А я еще Гектора смела обзывать психом...

Меня соблазняли вернуться в тот, другой мир, а я не была уверена, смогу ли там жить и видеть Джесси и Уилла, настолько влюбленных друг в друга, прижиматься к Дэмьену, такому сексуальному и… возбужденному.

Я замерла, но он только крепче обнял меня, никуда не отпуская, и прошептал:

— Пожалуйста, останься еще?

Прямо под сердцем возникло теплое тягучее чувство. Мне не хотелось уходить и бросать его. Не сейчас.

На улице день, и оборотни опять превратились в людей, так что мы в безопасности — на какое-то время. И я нуждалась в Дэмьене прямо сейчас. Даже больше, чем вчера.

Я подняла голову. Дэмьен рассматривал меня с каким-то непонятным выражением лица. Не уверена, что знала, о чем он думает. А разве я хоть когда-то знала?

Зазвучала новая песня — тустеп с притопом. И пока Триша пела, что ее новый парень улыбается как ангел, а врет как сивый мерин, мы продолжали медленный танец.

— Как жаль, что ты не так хорош, — пробормотала я.

Губы Дэмьена приподнялись в подобие улыбки — впервые за все время нашего знакомства. Дурной знак?

Внезапно Дэмьен закружил меня от себя, затем притянул обратно и начал танцевать такой замысловатый тустеп, что я еле за ним поспевала. Под конец песни я тяжело дышала и смеялась. Дэмьен странно на меня посмотрел.

— Что такое?

—Не видел раньше, чтобы ты так хохотала.

Я тут же прекратила: у меня не было права ни смеяться, ни улыбаться, ни быть счастливой.

Кончиком пальца Дэмьен коснулся уголка моего рта:

— Не останавливайся.

Я дернулась, подавляя желание захватить его палец ртом и легонько прикусить. Да что же со мной такое?

Мы с Джимми занимались сексом, и это было замечательно. Гектор тоже был неплох. Хотя чего еще можно ожидать, трахаясь с дьяволом?

Но Дэмьен... Все в нем источало сексуальность. Находясь с ним в одной комнате, я не могла не хотеть его — даже до нашего первого раза. А теперь, зная, что скрывается под черной одеждой, я с трудом вспоминала, почему «больше никогда» казалось такой хорошей идеей.

Пальцы Дэмьена едва коснулись моей щеки, легонько прошлись по шее и скользнули вдоль ключицы.

— Дэмьен…

— Не надо было вообще прикасаться к тебе.

Боль — в его голосе, в выражении лица — заставила меня замолчать.

— Это было ошибкой, но я не могу удержаться: я хочу тебя снова. — Он сжал мои руки чуть выше локтя, сильно, на грани боли. — Мне все равно, если это неправильно.

Дэмьен наклонял голову до тех пор, пока наши лбы не соприкоснулись. Его волосы рассыпались по моему лицу, и я уловила древесный запах.

— И мне все равно, если ты меня пристрелишь. — Его дыхание щекотало уголок моего глаза, а большими пальцами Дэмьен нежно и успокаивающе поглаживал чувствительную кожу на внутренней стороне руки. — Я не могу думать ни о чем другом, кроме как оказаться внутри тебя.

И вдруг я тоже перестала думать обо всем остальном и, склонив голову набок, скользнула губами по его губам. Кончиком языка дразнила, задевала и мучила.

Дэмьен напрягся:

— Ли.

Мне так нравилось, как он произносит мое имя — ласково, почти благоговейно, так, будто оно вырывается откуда-то из глубины его души.

Я не хотела ждать, не хотела думать. Поднялась на цыпочки и прижалась к Дэмьену, расстегивая пуговицы рубашки, скользя ладонью по его груди, чтобы утолить потребность в тепле, силе и чувственности.

Последние два года я не ощущала себя живой, а ведь так в этом нуждалась. Анабиоз продолжался, пока я не встретила Дэмьена. Как он заметил раньше, происходящее между нами неправильно, но в данный момент мне было наплевать. Хотелось ощутить в себе его жизненную силу, и я точно знала, как это сделать.

Заменив руки ртом, я поцеловала гладкую грудь Дэмьена, легонько прошлась зубами по животу, потом обвела пупок. Добравшись до талии, я успела расстегнуть его брюки, и они упали на пол прямо передо мной.

— Ли?

Дэмьен пришел в себя на достаточное время, чтобы до меня дотянуться. Я оттолкнула его руки и взяла пенис в рот.

Я еще никому не делала минет, но не то чтобы ничего о нем не знала. Все-таки я училась в колледже.

Член был гладкий, горячий и твердый. Я обвела языком головку, ощутив вкус земли, ветра и воды, потом зубами легонько поцарапала кожу.

Дэмьен положил руки мне на голову, зарываясь пальцами в волосы, и задал ритм. Постанывая, он двигался все быстрее и быстрее. Я боялась, что в таком возбуждении могу обойтись с ним слишком грубо. Но, похоже, с этим проблем не было.

Дэмьен отодвинул меня, а я попыталась снова взять его в рот.

— Ли, подожди, мы должны…

Я лизнула его член. Дэмьен со свистом вдохнул — резко и быстро, потом глянул на меня.

— Пошли наверх, в твою комнату.

Я бы ни за что не смогла так долго терпеть, поэтому потянула его за руку и заставила опуститься на колени рядом со мной. Потом наклонилась и прикусила его губу.

— Здесь, — прошептала я, — и сейчас.

— Здесь?

— Ты же только что подмел пол, верно?

Он хохотнул, и от этого мой желудок сжался от голода, который не имел ничего общего с едой: ведь, смеясь, Дэмьен становился еще красивее.

Я стащила с себя рубашку, затем сдернула остальную одежду. Дэмьен не помогал — он смотрел. Одобрительный взгляд его карих глаз, блуждающий по мне, возбуждал не меньше, чем прикосновения рук и губ.

Почти не меньше. Когда Дэмьен наклонился и языком пощекотал мой сосок, ноги подкосились, и я вцепилась в него.

— Не могу больше ждать, — выдохнула я.

Дэмьен отклонился назад и вытащил из кармана штанов презерватив — у него что, везде есть запасные? — потом снова лег на пол.

— Иди сюда. — Дэмьен протянул ко мне руки.

Я покачала головой:

— Почему бы тебе…

— Ты не будешь лежать на полу. Не со мной. Никогда. Иди сюда, — повторил он.

По решительному выражению лица Дэмьена я поняла, что могу получить его, если захочу, но только на этих условиях. Кто я такая, чтобы спорить?

Я оседлала его, вобрав член глубоко в себя. Дэмьен придерживал меня за бедра, направляя движения. Мы были уже настолько на грани, что все продлилось недолго. Когда Дэмьен кончал, я смотрела ему в лицо. На долю секунды захотелось коснуться его щеки и поцеловать веки таких грустных глаз. Но я знала, что лучше этого не делать.

Затем меня поглотила волна собственного бурного оргазма, и этот почти болезненный взрыв заставил меня хватать ртом воздух.

Придя в себя, я поняла, что обнимаю Дэмьена руками и ногами, а его член все еще глубоко во мне. Но не эта близость заставила мое сердце екнуть, а потом громко застучать, а то, как Дэмьен провел своими длинными проворными пальцами вверх и вниз по моей спине.