Новый старый 1978-й. Книга восьмая

Глава 4

«В этом мире существуют заговоры.

Однако, с девяносто девяти процентной вероятностью, правдоподобные истории о заговорах, которые вы слышите от других людей, являются обычными заблуждениями или даже намеренной ложью…

Несмотря на это… Люди любят заговоры.

Заговоры. Мы безнадёжно очарованы горьковато-сладким звучанием этого слова».

Тацухико Такимото «Добро пожаловать в NHK»

Утром меня разбудил мой «друг». Я же вчера отложил наше совместное занятие сексом на утро, вот он и проснулся раньше меня. Девчонки ещё спали и я даже залюбовался этой картиной тихо сопящих красавиц. Вот у кого всего одна жена есть, то перед ним никогда не встанет дилемма с кого начать. А у меня три жены и всё красавицы. Я решил начать с Солнышка. Она у меня самая первая и самая любимая. Я, как и в ранние наши дни совместной жизни, аккуратно поработал внизу её живота языком. Сквозь утренний сон она поняла, что я с ней делаю и улыбнулась, открыв один глаз. А потом мы потихонечку стали любить друг друга уже по-настоящему.

Тут проснулись Ди с Машей и тоже присоединились к нам. В ход пошли игрушки для взрослых, так как все за ночь хорошо отдохнули и были полны энергии и желания. Мы сорок минут предавались совместной страсти, которая в нас плескалась через край. Как же хорошо быть молодым! Всё у тебя стоит, как железный стержень. И девчонки сами на него заскакивают, переодически меняя друг друга. Вот она, настоящая мужская утренняя зарядка. Называется «заряди себя и про жён не забудь».

Потом, поцеловав своих красавиц, я убежал на обычную, но тоже нужную моему телу, зарядку. Вернувшись, я застал их всех троих в джакузи, весело резвящихся и брызгающих друг в друга. В это раз я спокойно залез к ним и был с нежностью вымыт девичьими ласковыми и заботливыми руками.

Завтракали мы сегодня на террасе, в отличие от вчерашнего утра, когда моросил противный дождь. Всё, сегодня началось лето и больше никакие дожди нам не нужны. Нам нужно солнце и тёплая погода, что и обещало сегодня быть, когда я смотрел на это ясное утренне небо над головой.

— Через два часа состоится последняя репетиция перед завтрашним королевским концертом, — напомнил я своим русалкам. — А вечер получается у нас свободным. Чем предлагаете заняться?

Если вы думаете, что они решили сходить все вместе в театр или в музей, то вы глубоко ошибаетесь. Им опять хотелось пройтись по магазинам, да и премию я им сегодня всем обещал.

— В таком случает я предлагаю поехать на Bond-street, — предложила Ди. — Там много монобрендовых бутиков. Есть Dior, Cardin и другие известные фирмы.

— В Dior у нас хорошая скидка есть, — ответил я, вспомнив Париж и наши съёмки в рекламе для этого мирового дома моды.

Когда мы только закончили завтрак, приехал Стив.

— Всем привет, — поздоровался он со всеми девушками сразу, уже давно догадавшись, что мы живём вчетвером.

— Привет, Стив, — ответили мои улыбающиеся молодые львицы, а я пожал ему руку.

— Я на пять минут. Эндрю, пойдём в твой кабинет, есть разговор.

Там он передал мне пакет и сказал:

— Вчера всё прошло очень хорошо. Сегодняшние утренние газеты уже назвали ваше вчерашнее выступление самой большой и грандиозной дискотекой в истории Европы. Здесь пятьсот шестьдесят тысяч фунтов, даже чуть больше, чем я говорил. Я дал команду охране и они пропускали оставшихся желающих, кто не смог купить входной билет в кассе, на стадион за наличный расчёт.

— Просто замечательно. Теперь EMI вне конкуренции.

— Да, и всё благодаря тебе. Не забудьте включить радио, я уже отвёз твою «Барселону» на радио. Ладно, я поехал в офис. Я твоему заместителю обещал сегодня сделать отчёт по нашему совместному концерту в «Лужниках». Если хочешь, можешь деньги за виллу и MTV сейчас мне отдать. Я их отвезу на работу, чтоб тебе с ними лишний раз не таскаться.

— Хорошо. Сейчас сейф открою.

Из сейфа я достал сумку и отсчитал два миллиона двести тысяч долларов. У меня осталось ещё двести тысяч и плюс Стив привёз пятьсот шестьдесят. Значит, наличные деньги у нас ещё есть. Стив забрал сумку с деньгами и пошёл к выходу. Мы не прощались, так как в три мы опять должны будем встретиться в студии, где меня будет ждать Монсеррат Кабалье.

— Ну что, девчонки, — обратился я к своим жёнам. — Зарплату я на всех получил. Вам её выдать сейчас или пусть пока в сейфе полежит?

— Пусть лежит, — ответила за всех Солнышко. — После репетиции заедем и ты заберёшь на нас всех троих.

— Почему на троих? — с удивлением спросила Ди. — Я же ничего вчера не делала.

— Мы одна семья или нет? — спросил я её.

— Одна. Но я ведь никакой пользы не приношу.

— Ты член нашей семьи, — сказала Солнышко уверенным голосом. — И от жён всегда бывает очень много пользы, даже если они ничего не делают. А кто утром очень старался и что-то приятное делал мужу и всем нам?

При этих словах все засмеялись. Но серёгины сорок пять тысяч и женькины две с половиной я решил взять с собой. Мало ли они с Женькой после репетиции решат сразу в магазин поехать. И Вольфсону тоже надо захватить.

— Включите радио, — попросил я своих красавиц. — Стив сказал, что должны нашу «Барселону» уже поставить в эфир.

Мы все собрались на диване и Маша стала искать волну, на которой передают мою песню. И вот она зазвучала из динамиков и мы стали внимательно её слушать, хотя за вчерашнюю репетицию и запись она могла всем порядком надоесть. Но нет, все сосредоточенно ловили каждый звук и каждое слово песни.

— Здорово, — сказала Солнышко, выразив наше общее мнение

— Ты нам тоже что-то новое хотел написать, — сразу подключилась к этой музыкальной теме Маша.

— Сегодня обязательно напишу, а сейчас пора собираться, — объявил я общий утренний сбор. — Одеваемся, как и на прошлую репетицию. К нам ещё должен будет подойти принц Чарльз и рассказать о результатах беседы с Её Величеством по поводу свадьбы. Молодец, Ди. Я сморю, что ты мою информацию в этот раз восприняла абсолютно спокойно.

— Я теперь вообще за это не переживаю, — ответила Ди и улыбнулась. — Я знаю, что ты всегда рядом, даже если ты далеко.

— Это ты демона имеешь ввиду?

— И его тоже.

Ну вот, теперь всё обязательно будет хорошо. Смотри-ка, они и собираться быстро научились. В результате в автобус мы вошли первыми. Во как я вымуштровал своих жён. С собой я взял три свежие газеты, чтобы посмотреть, что о нас пишут после наших вчерашних интервью и пятидесятитысячной дискотеки. Я стал читать «Daily Express», а оставшиеся «The Daily Telegraph» и «The Sun» я отдал подругам. Больше всего картинок и фотографий было в «The Sun», да и перевести её название на русский язык можно было как «Солнышко», поэтому её стала читать именно Солнышко вместе с Машей.

В моей газете была небольшая статья о нас с фотографиями возле ресторана, где мы давали интервью. Она была неплохо написана и всё в хвалебных тонах. Ди читала «The Daily Telegraph», там статья была побольше и внизу фотографию с нашей дискотеки разместили.

— Ну что? — спросил я будущую принцессу Уэльскую.

— Да, про вас есть статья, — ответила Ди. — Дискотека автору понравилась, но он ставит вопрос о нецелесообразности использования под неё футбольного стадиона, расположенного почти в центре Лондона.

— Пусть, в таком случае, строят отдельную, специально оборудованную, площадку, вот там мы тогда и будем выступать. Болтать и критиковать умеют все, а вот что-то конкретное делать — единицы.

В «The Sun» было аж две статьи о нашей группе и несколько снимков. Там и Маша в короткой школьной юбке засветилась, и общая большая фотография с нашей дискотеки была. Если подвести итог нашему вчерашнему эксперименту, то можно сказать, что он полностью удался. Все авторы отмечали огромную цифру в пятьдесят тысяч зрителей и участников, которые собрались на этот праздник современной молодежной музыки. Многие акцентировали внимание на хорошей организации самой дискотеки. Значит, третьего июня мы опять выступим там же и посетителей будет не меньше, а то и больше. Но это уже проблема Стива.

Вот и остальные наши пожаловали.

— А чего вы сегодня так рано? — спросила удивленная Женька.

— Научились собираться быстро, — ответил я, улыбаясь, вспомнив, как мы рано утром в кровати быстро и вдохновенно кое-чем приятным занимались.

По моей довольной улыбке, Женка сразу догадалась, что у нас был секс, который нам всем четверым очень понравился. Это подтвердили и остальные три счастливые мордашки моих жён. Да, Женьку подразнить — это всегда приятно.

Я решил раздать всем обещанную зарплату и премию, чему каждый был очень рад. Особенно Женька. Ведь ей надо будет своей матери деньги в Париж отправить. Серёгу я отозвал вперёд и выдал толстую пачку купюр, завёрнутую в пакет. При всех такую большую стопку денег лучше не передавать. Зависть — штука плохая и провоцировать её в людях не следует.

Королевские гвардейцы нас встречали уже, как своих. Даже не проверяли и не спрашивали, а только, завидев направляющийся в их сторону наш фирменный автобус, сразу открыли ворота. Вот что значит спасти от солнечного удара их Королеву. Хотя многие подозревали, что не в нём дело, но о своих догадках помалкивали.

Сегодня вовсю светило Солнце, как и положено быть в первый день лета. Я, часто бывая в Букингемском дворце, каждый раз хотел посмотреть на лебедей в озере, которое было рядом со сценой, но постоянно забывал об этом. Официально королева являлась владелицей всех лебедей страны, а также всех китов и дельфинов, обитающих в водоемах, которые относились к Великобритании. Так вот, каждый год всех королевских лебедей в этом озере и на Темзе тщательно пересчитывали. Эту процедуру называют инвентаризацией лебедей или Swan Upping. Подобный процесс подсчета происходит, обычно, в третью неделю июля. Королевские инвентаризаторы лебедей (Swan Uppers), а также инвентаризаторы ливрейных компаний виноделов и красильщиков, плывут по реке на лодках, отлавливают и кольцуют лебедей. Птенцов тщательно измеряют и аккуратно взвешивают. А потом отпускают на волю. Обычай их подавать к королевскому обеденному столу был отменён ещё в XV веке.

Наши друзья-музыканты уже собрались на сцене, но меня удивило и привлекло моё внимание не это. Я почему-то вдруг ощутил некую тревогу, но не направленную ни на кого из нас конкретно. Я с таким ещё не сталкивался. Строители уже всё полностью закончили и мы были в саду одни, не считая немногочисленной охраны, которая маячила вдалеке. Понять, откуда исходит угроза и кому, я не мог. Ясно было только одно, что никто из людей нам не угрожал. Получается, угрожали нам не люди. Но тогда кто? Я даже посмотрел в небо и не увидел в нём даже облачка. Я, по привычке из прошлой жизни, пытался там заметить летающий дрон, так называемый беспилотный летательный аппарат, или нечто похожее на квадрокоптер. Но потом сообразил, что ну откуда в 1978 году они здесь могли появиться?

Ладно, проведём репетицию и я потом более внимательно осмотрюсь на местности. Мы со всеми поздоровались и сразу посыпались вопросы о нашей вчерашней дискотеке. Всем было интересно, как мы собрали столько людей в одном месте. И я в ответ стал пиарить Стива и его EMI с таким расчетом, чтобы помочь ему на новой должности сразу проявить себя в качестве талантливого организатора и руководителя. Одна Монсеррат Кабалье — это уже хорошо, но когда ещё пять или семь исполнителей с мировым именем придут к ним и подпишут контракт, то это уже будет намного круче.

Я, не особо вдаваясь в детали, отвечал на их многочисленные вопросы. Было понятно, что они все тоже хотят организовать для себя нечто подобное. Утолив своё любопытство, они стали готовиться к репетиции. В этот раз, мы начали с коллективного исполнения «Боже, храни Королеву!», чем мы и откроем завтрашний вечерний концерт. Ну а потом, по заведённому ещё позавчера порядку, мы исполнили все наши песни. «Don’t Speak» Солнышко спела предпоследней, как раз перед завершающей «We Are The World».

Ну что ж, репетиция прошла организованно и как по нотам. Хотелось им на радостях спеть «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались» Олега Митяева, но подавляющее большинство присутствующих не знали русского языка. Поэтому свою идею я отложил до нашего возвращения на родину.

— Завтра в половине седьмого быть всем здесь без опозданий, — объявил я громко.

— Обязательно, — ответили Линда с Полом за всех, так как часть будущих участников завтрашнего концерта уже направилась в сторону выхода со сцены.

Сегодня я заметил, что музыкальные инструменты были наши, но абсолютно новые. Получается, что Стив расщедрился на два комплекта. Один остался в студии, а второй будет здесь находится до завтра. А что, очень даже удобно. Не надо постоянно перевозить их с места на место. Когда все ушли, появился принц Чарльз и, поздоровавшись с Ди, пригласил её немного прогуляться по дорожкам королевского сада. Ди посмотрела вопросительно на меня и я кивнул головой в знак согласия. Молодец, девочка. Уже никакого волнения не чувствуется и даже на лице заметна очаровательная улыбка.

Вольфсон с Женькой пошли ещё раз осматривать скамьи в зрительном зале, а потом гостевую трибуну. Стоп! Гостевая трибуна или королевская ложа. Вот оно! Как же я сразу не догадался. Ведь завтра там будет столько королей и королев на один квадратный метр, что бывает очень редко. А значит, именно туда будет направлена угроза. Поэтому я и не чувствовал её, как таковую.

И что из этого следует? А то, что трибуна или заминирована и рванет завтра во время концерта, или её уничтожат направленным взрывом, например, из PIATа. Это такой английский ручной противотанковый гранатомёт, аббревиатура которого означает «Projector, Infantry, Anti-Tank», который уже хоть и был снят с вооружения армии Великобритании, но ещё активно использовался различными экстремистскими группировками, типа ИРА. Гранатомёт запускал кумулятивный заряд на триста метров, поэтому это можно было легко сделать и из-за ограды Букингемского дворца.

Так, с этим, более-менее я разобрался. Но вот кому это надо? Недавно это было нужно трём людям, но после устранения мною (скорее демоном) главного претендента на трон в лице принца Эдварда герцога Кентского, таких осталось двое и оба внуки Короля Георга V, которые являлись двоюродными братьями королевы. Это принц Майкл Кентский и принц Ричард Глостерский.

Видимо, пронюхав, что герцог Кентский больше в этом мире не появится, они решили ввязаться в схватку за власть. Ведь поделить корону на двоих легче, чем на троих. Но королевская власть переходит наследникам только со смертью предыдущего монарха. И никаких тебе демократических выборов и урн для голосования. А если эти два родственничка Королевы спелись с Ирландской Республиканской армией, то в результате может получиться просто гремучая смесь. Они уничтожат Елизавету II вместе со всеми правящими европейскими монархами и спокойно будут управлять не только Англией, но и станут активно влиять на политику других государств на континенте.

— Ты чего задумался? — спросила меня Солнышко. — Смотришь, как Ди гуляет с принцем Чарльзом?

— Нет, — ответил я и обернулся к ней. — Тут дело в другом. За Ди я спокоен, а вот сама обстановка мне не нравится.

— Так вроде всё спокойно.

— Это внешне. Что-то готовится и я это чувствую. Но непосредственно нам ничего не угрожает, можешь быть спокойна. Хочу понять, кто и зачем мутит воду вокруг Королевы.

Мою тревожную озабоченность прервало возвращение из школы принца Эдварда. Он по пути к нам встретился со своим старшим братом и леди Ди, а потом прямиком направился к нам. Видимо, по Маше соскучился.

— Маша, — обратился я с улыбкой к своей второй жене, — твой жених бежит.

— Надоел он мне, этот малолетний отпрыск королевских кровей, — выдала красивую тираду Маша, в которой чувствовалось моё влияние и Ди.

— Четыре дня осталось потерпеть.

— Ладно уж, постараюсь. Ты как сваха какая-то стал. Ди с Чарльзом сводишь, а меня с Эдвардом.

— Не говори ерунды. Ты прекрасно знаешь, что в будущем хорошие отношения с царствующей династией Виндзоров нам очень пригодятся. Я своих детей от Ди, как ты знаешь, хочу в будущем видеть королями Англии. Если ты не хочешь нам помочь, так и скажи. Я решу этот вопрос сам, без твоей помощи.

— Извини, я сказала, не подумав.

— Делай, что хочешь. У меня есть более серьёзные проблемы.

Я развернулся и пошёл навстречу Эдварду.

— Привет, принц, — сказал я и протянул руку для приветствия.

— Привет, Эндрю, — ответил тот и пожал мою руку. — Как прошла репетиция?

— Хорошо. К завтрашнему концерту у нас полностью всё готово. Её Величество у себя?

— Да, работает в своём кабинете. Как Maria?

— Тоже хорошо. Тебя ждёт.

— Правда? Тогда я побежал.

Беги. Если бы ты знал, сколько хороших парней погибло из-за капризов этих девчонок, то бежал бы гораздо медленнее. Хотя им сейчас движет «основной инстинкт», который глух к любым доводам рассудка.

Я подошёл к королевской ложе для почётных гостей и сосредоточился. Да, вариант с гранатометом отпадает. Где-то здесь заложено взрывное устройство. Именно отсюда исходят эманации смерти. Надо срочно сообщить Королеве и только ей. Никого другого без моей проверки подпускать к ней нельзя. При королевском дворе полно людей, которым платят её двоюродные братья и которые им сразу сообщат, что начались какие-то подозрительные телодвижения со стороны Королевы и её ближайшего окружения. К тому же завтра прибудут в Лондон другие монаршие особы, поэтому этот вопрос необходимо решить именно сегодня и, как можно, быстрее.

Пользуясь данным мне правом бродить по дворцу без приглашения, я поднялся на второй этаж и постучал в дверь королевского кабинета, после чего назвал себя.

— Входите, сэр Эндрю, — ответил голос Елизаветы II. — Я вас всегда рада видеть.

— Добрый день, Ваше Величество. Как ваше самочувствие?

— Прекрасно. Я, как будто, помолодела лет на пять.

— Да, вы выглядите намного свежее, чем раньше.

— Вот видите. Все это сегодня замечают. Но у вас был ко мне какой-то вопрос?

— Да, Ваше Величество. Я хотел спросить, доверяете ли вы мне?

— Странный вопрос. Конечно, да. А к чему вы его задали?

— Под королевской ложей в саду дворца заложена бомба и она взорвется, скорее всего, во время концерта, когда там будете находиться не только вы и ваши близкие, но и другие европейские монархи.

— Какой ужас. И вы это «видите»?

— Скорее, чувствую. Позавчера бомбы там не было. В воздухе ощущается смертельная угроза, исходящая именно от зрительской ложи.

— И что делать?

— Бомбу необходимо обезвредить. Я не сапёр и сам это сделать не смогу. Но тут есть одна проблема. Вы можете прямо сейчас вызвать саперов и они, я надеюсь, её разминируют. Но тогда мы не будем знать, кто является заказчиком и он, или они, затаятся. Им сразу доложат об этом люди из дворца, которые на них работают. И тогда мы уже не будем знать точную дату следующего дворцового переворота.

— Вы правы. Хотелось бы сразу избавится от них раз и на всегда.

— Правильно. Если их сейчас упустить, то они могут нанести удар по вам тогда, когда меня не будет рядом. Ведь мину или бомбу могут и специально обученные собаки не обнаружить.

— И что вы предлагаете?

— Бомбу необходимо будет обезвредить ночью, когда этого никто не увидит. А завтра я смогу контролировать всё, что будет происходить в саду и во дворце.

— Вы такой сильный «видящий», сэр Эндрю?

— Да, Ваше Величество. Я много тренируюсь в этом направлении и постепенно развиваю в себе это чувство. Поэтому уже могу «видеть» на довольно приличном расстоянии.

— Вы опять спасаете меня, мою семью и моих родственников. Но как мне теперь быть? Ведь, каждый, к кому мы обратимся за помощью, может оказаться врагом.

— Кому вы больше всего доверяете, помимо ваших самых близких людей?

— Своему секретарю Тимоти. Он служит мне уже больше двадцати лет.

— Тогда вызывайте его и я его проверю. Если он чист, вы ему прикажете связаться с воинской частью, где есть саперный взвод. Только ни в коем случае не подключайте к этому делу генералов, они ничего в сложившейся ситуации сделать не смогут. Именно через них может произойти утечка информации о том, что мы в курсе готовящегося заговора.

— Хорошо. Тогда вы мне кивните, когда поймёте, что Тимоти на нашей стороне.

Королева позвонила в колокольчик, а я подумал, что Елизавета II сказала очень важную фразу. Вместо «на моей стороне» она произнесла «на нашей», уже причислив меня к своим. Это говорило о большом доверии ко мне. Естественно, я раскрыл ей уже вторую из своих неординарных возможностей и способностей. И она это прекрасно понимает и чувствует. Значит, надо идти до конца и выручать Королеву.

Мои размышления прервал приход секретаря. Тимоти меня знал и поклонился как представителю королевской крови. Он был «чист» и предан Королеве до мозга костей. Да и имя его означало «почитающий Бога». Я кивнул головой и Елизавета II спросила его:

— Тимоти, мне срочно требуются саперы. Не удивляйся моему вопросу. Среди гвардейцев таких нет, а больше я никого не знаю.

— У меня есть старший брат, Ваше Величество, — ответил Тимоти, нисколько не удивившись неожиданной просьбе. — Его сын, мой племянник, как раз служит в инженерно-саперных войсках в звании майора.

— Отлично. Как срочно ты можешь с ним связаться?

— Если он сегодня на дежурстве, то прямо сейчас.

— Тогда звони ему и попроси безотлагательно прибыть во дворец. Объясни, что нужно в кратчайший срок решить вопрос с фундаментом в подвале левого крыла и ты ему всё объяснишь на месте, когда он приедет.

Тимоти снял трубку и его сразу соединили с племянником, который, слава Богу, сегодня дежурил. Но приказ королевы — это приказ его главнокомандующего, поэтому он доложил, что будет во дворце через десять минут. Тимоти ушёл встреть племянника к воротам, а мы с Королевой стали обсуждать наши дальнейшие совместные действия.

— Разминирование будем проводить только ночью, — я ещё раз озвучил свой план. — Если даже кто-то из соглядатаев и не будет спать, то всё равно ничего не заметит.

— А если бомба взорвется раньше времени? — спросила Елизавета II.

— Это вряд ли. Да и ваш кабинет находится далеко от эпицентра взрыва. Террористы или мятежники не могли пронести очень много взрывчатки, поэтому заряд там должен быть небольшой. Он рассчитан на уничтожение малого количества людей, ну может с некоторым запасом.

А вот и наш майор пожаловал. Он был тоже полностью предан своей Королеве. Это хорошо, когда у монарха есть такие верные и надежные слуги. После взаимных приветствий Её Величество передала слово мне и я вкратце рассказал о взрывном устройстве в королевском саду.

— Да, ситуация очень серьезная, — сказал майор Кинли. — Я согласен, что производить разминирование лучше ночью, хотя это значительно снизит скорость работ из-за отсутствия дневного освещения.

— Аккуратно соорудите навес или поставьте палатку, чтобы можно было свободно пользоваться фонарями, — предложил я.

— Да, мы так и сделаем.

— Сколько вам понадобится людей, майор?

— Думаю, человек семь хватит, сэр Эндрю.

— Они должны быть очень надежные и о цели операции вы им сможете сообщить только здесь.

— Так точно. Режим секретности будет полным.

— И ещё. Есть два варианта развития событий. Первый — это когда после времени назначенного взрыва ничего не произойдёт. Второй — может пройти некоторое время и атака на Королеву, всё равно, состоится. Скорее всего, она начнётся из-за внешнего ограждения дворца. Тогда нам нужна будет дополнительная резервная группа, которая прикроет Королёву и гостей. У вас есть ещё человек двадцать проверенных людей, майор?

— Соберу. Ради безопасности Её Величества многие готовы будут отдать свои жизни.

— Спасибо, майор, — сказала Королева и улыбнулась.

— Тогда поступим так, — решил я закруглить нашу беседу. — Группа саперов и двадцать человек вооружённых спецназовцев приезжает в 00:00 на гражданском автобусе или крытом автофургоне. Никаких намеков на то, что там внутри находятся военные, быть не должно. Я его сам встречу и скажу караулу, что это дополнительное оборудование для завтрашнего концерта и монтировать его будут рано утром. После разминирования или обезвреживания взрывного устройства группа саперов возвращается в часть, а остальные прячутся под гостевой ложей. Майор, ваши люди смогут там просидеть почти сутки?

— Смогут. Я за них ручаюсь. Следует учесть, взрывотехники откажутся уезжать и тоже захотят остаться.

— Хорошо. Мы их спрячем под нашей сценой.

— Может тогда больше солдат мне взять?

— Нельзя. Могут заметить отсутсвие большого количество военнослужащих в вашей части. Для охраны Её Величества хватит двадцати. Будут же ещё королевские гвардейцы, но их ставить в известность категорически нельзя. Вы согласны со мной, Ваше Величество?

— Да, — ответила Королева, подумав, — иначе велика вероятность утечки информации и мятежники в этом случае могут никак не проявить себя.

— Я всё понял, Ваше Величество, — доложил майор. — Действуем по плану, который предложил сэр Эндрю.

— Раз все всё для себя уяснили, — сказала Королева, — майор Кинли и Тимоти могут быть свободны. Майора в полночь встретит у ворот сэр Эндрю и проводит до места.

Майор отдал честь, а Тимоти поклонился. Со мной они простились кивками.

— Да, заварилась каша, — сказала Королева и посмотрела на меня. — Вы с такой сложной задачей справитесь, сэр Эндрю?

— Справлюсь, Ваше Величество, — ответил я уверенно. — Я приеду раньше и тщательно обследую ложу, чтобы к приезду саперов точно указать им место, где заложено взрывное устройство. Вы, Ваше Величество, постарайтесь не волноваться. У вас завтра сложный и торжественный день, поэтому постарайтесь отдохнуть

— Хорошо. И удачи вам, сэр Эндрю.

— Спасибо. Она нам сегодня понадобится.

Выйдя из дворца, я направился сразу к сцене. Там были все наши, которые ждали меня. Ди уже освободилась и что-то рассказывала Солнышку, видимо новости о предстоящей свадьбе. А вот про свадьбу своего старшего сына Королева не сказала мне ни слова. Хотя кто я ей? Меня ведь это никак не касается.

— Как дела, Ди? — спросил я будущую принцессу Уэльскую.

— Всё получилось, — радостно ответила она. — Чарльз сказал матери и та сначала не давала своего согласия. Но потом узнав, что я беременна, сразу сдалась. В связи с этим свадьбу назначили на двадцать пятое июня. Всё будет так, как ты хотел. А ты был у королевы?

— Да. Возникли серьёзные проблемы с завтрашним праздником и пришлось их решать в срочном порядке. Остальное расскажу в отеле. Раз все в сборе, тогда поехали в гостиницу обедать.

Ко мне подошла Солнышко и сказала:

— Там Маша расстроилась из-за того, что наговорила лишнего. Не обижайся на неё. Ты же знаешь, что у неё большие проблемы с языком.

— Тут вокруг такое творится, а она за своим языком уследить не может. Я вам уже по новой песне почти придумал. Вот оставлю её без репертуара, тогда сразу научится сначала думать, а потом говорить.

Маша стояла в сторонке и понимала, что разговор сейчас идёт о ней. Плюнуть бы на весь этот свой бабский коллектив и свалить в Ниццу. Так ведь не могу теперь бросить я этих бестолковок. Пропадут они совсем без меня.

— Пошли в автобус, — сказал я Маше, — дома разберёмся.

Она обрадовалась и повеселела. Вольфсон, Серега и Женька тоже пошли за нами. Мы решили на обед разделиться. Я хотел пообедать в апартаментах и спокойно обдумать возникшую ситуация. Да и в ресторан мне сегодня идти не особо хотелось. Вечером сходим после того, как по бутикам пройдёмся.

В номере Маша повисла у меня на шее и, чуть ли не плача, сказала:

— Прости меня, пожалуйста. Язык мой — враг мой. Я больше не буду.

— Это точно, — ответил я и посмотрел в её преданные глаза, которые были на мокром месте. — Мне эта фигня с принцами из-за тебя и Ди — как острый нож по сердцу. А ты ещё со своим длинным языком больнее мне делаешь. Давайте заказывать и в душ. Что-то я устал от этих бесконечных проблем.

В джакузи я к девчонкам не полез, настроения не было. Просто ополоснулся и ллег на кровать в спальне. Мне ещё ночью минно-взрывным делом заниматься. Так что полежать немного перед обедом — святое дело. Пока мои русалки плескались, я немного отдохнул и сам открыл дверь горничной, которая привезла обед. Тележку с заказом я выкатил на террасу и плюхнулся там в шезлонг.

Тут, как раз, и мои чистые и румяные красавицы вышли в халатах. Нет, джакузи надо обязательно покупать и отправлять домой в Москву. Ди, наверняка, знает, где они продаются. Она и нам, и малышам пригодится. Где купать такую ораву, как не в джакузи.

— Так, — сказал я, когда мы утолили первый голод. — Говорю вам очень важную информацию, которую даже под страхом смерти вы не должны будете никому рассказывать.

Девчонки притихли, понимая, что сейчас они узнают очень страшную тайну.

— На королевскую семью готовится покушение, — сказал я и увидел, как шесть глаз расширились от ужаса. — Мне удалось обнаружить, что под королевской ложей в саду заложено взрывное устройство. И когда оно должно сработать, как вы думаете?

— Завтра на концерте? — ответили шёпотом сразу три мои подруги.

— Догадливые вы мои. Так что сегодня ночью я буду вместе с группой саперов заниматься обезвреживанием этого ВУ. А теперь доедаем обед, отдыхаем и нам к трём часам надо ехать на запись к Стиву.

— А это не опасно, то, что ты собираешься делать? — спросила Солнышко, пытаясь по интонации моего голоса понять, надо ли ей волноваться или можно будет спокойно ждать моего возвращения.

— Обезвреживать будут саперы, я им только укажу место, где заложено взрывное устройство.

— Ты там только не геройствуй лишний раз, — напутствовала меня Ди. — Мы с девчонками будем переживать.

— Ты, всё-таки, отец будущих шестерых детей, — добавила Маша. — Ты и нам, и им очень нужен.

— Всё будет нормально. Пошли поваляемся полчаса и будем выдвигаться. Маш, позвони Серёге, чтобы был готов. Можно без Женьки. Вольфсона берём, так как Стив обещал ему смету по нашему концерту в «Лужниках» сделать. Кстати, сегодня вечером по BBC1 покажут наш клип «Небо». Я Стиву утром передал перевод и Тедди обещал с субтитрами его пустить.

— Ух ты, здорово, — загорелись все желанием посмотреть наш совместный клип.

Мы немного повалялись на кровати. Девчонки всё старались выпытать у меня детали предстоящей ночной операции, но я отговаривался, что сам ничего толком не знаю. А мне надо было прикинуть, сколько с собой брать денег на поход по магазинам. Стив должен будет мне выдать за две песни чек на семьдесят пять тысяч фунтов. Поэтому я решил взять с собой сорок тысяч наличными и если их не хватит, тогда обналичить этот чек. А как вы думаете? Три жены — это сплошные траты, но и удовольствия в три раза больше.

Девчонки, видя, что я после обеда подобрел, тихо мурлыкали возле меня и обсуждали, что они хотели бы купить. Если их послушать, то мне надо будет заказывать армейский грузовик и заводить себе старшину на нашем складе женских тряпок.

— Эй, красавицы, — обратился я к этим транжиркам, — а не много ли вы собираетесь себе купить?

— Это мы просто мечтаем, — ответила Солнышко. — А какой у нас бюджет?

— Каждой желательно уложится в пятнадцать тысяч. Всё, что сверх этого лимита, будет мной тщательно проверяться.

Девчонки задумались и Ди им стала объяснять, что это очень большая сумма выходит на каждую. Молодец, девушка с королевской кровью. Ей квартиру родители собираются купить за сто тысяч, а тут на шмотки её гражданский муж выделил пятнадцать тысяч за раз. А моим двум русским красавицам объяснять это бесполезно.

— Помечтали и хватит, — сказал я. — Поехали пораньше и немного поработаем. Я вам обещал две новые песни для очередной дискотеки написать, вот их и запишем. Хоть ещё немного заработаем вам на шмотки.

Ответом мне были три поцелуя, но по очереди. Значит, любят или я уже совсем запутался? С двумя я точно знал, что их поцелуи означают. А с тремя пока не понял. Вольфсон с Серегой ждали нас в холле. Женька решила остаться и отдохнуть. Ну и правильно. Серега хоть меньше на неё отвлекаться будет.

В офисе EMI мы разделились. Александр Самуилович отправился к Стиву изучать отчёт-смету по «Лужникам», а мы двинули прямиком в нашу любимую студию. Пока Монсеррат не было, я наиграл Серёге песню «Boys (Summertime Love)» итальянской певицы Сабрины. Как я помнил, она была очень популярна в Европе. В Испании, Швейцарии, Германии, Франции и Италии она побывала на первом месте музыкальных чартов, в Великобритании добралась в июне 1988 года до 3 места. Мелодия была незатейливая, так что Серега её быстро смог воспроизвести. Мы ещё минут пятнадцать с ней поработали. Потом я спел и спросил Солнышко и Машу:

— Ну и кто её споёт?

Песня нравилась им обеим, поэтому я волевым решением отдал её Солнышку. Полчаса работы и песня была готова. Звукоинженеры одобрили запись и я приступил ко второй. А вот вторую я специально выбирал для Маши и вспомнил песню певицы Сандры «Maria Magdalena», которая тоже стала очень популярной в 1985 году. Все мои жёны вспомнили мои рассказы про Марию Магдалину и чашу Грааля. Да и имя нашей Маши полностью совпадало с именем кающейся грешницы. Ох и влетит мне от Суслова за такие песни. Правда, ничего религиозного в ней не было, так как она была про любовь, но, все таки, могли придраться. Но у меня был для них готов достойный ответ. А Маша-Мария была счастлива. И песня красивая и её имя звучит. Даже мне пришлось у неё в песне спеть мужскую партию. Смотрелись мы вместе хорошо и Солнышко с Ди нам показывали большие пальцы через стекло операторской.

Все наши действия повторились, правда со звуком пришлось немного дольше поработать, чтобы он был более звонкий, и к приезду нашей испанской оперной певицы мы, как раз, заканчивали её записывать. Монсеррат ведь тоже была по первому имени Мария и католичка, поэтому песня ей очень понравилась.

— У вас опять новая песня? — спросила она нас, когда мы закончили.

— Даже две, — ответил я. — Одну мы ещё до «Марии Магдалины» записали.

— Хорошо же вы работаете. И о вашей вчерашней дискотеке весь Лондон гудит, и песни у вас красивые получаются. Сегодня слушала «Барселону» и была просто восхищена нашим с вами исполнением и самой песней.

— Спасибо за комплимент. Вы как, готовы приступить к новой?

— Да. Только слова нужны и распеться мне надо.

Пока Монсеррат распевалась, Солнышко записала ей слова песни «One Life One Soul» и мы приступили к репетиции. Мы вчера с Серегой успели её два раза прогнать, поэтому уже через пятнадцать минут у нас получился неплохой вариант. В результате получилась даже не рок-баллада, а почти классическая лирическая баллада с элементами рока.

Стив слушал последнюю песню вместе с тремя моими жёнами и тоже улыбался. Вещь, действительно, получилась очень душевная. Все были довольны. После чего Стив передал мне чек сразу за четыре песни, в котором была проставлена сумма уже не в семьдесят пять тысяч долларов, а в сто пятьдесят. Итого у меня чеками получилось больше пяти миллионов семисот тысяч фунтов стерлингов. Да, сумма набралась немаленькая. Надо будет сейчас зайти в банк и положить эти деньги на счёт своей офшорной фирмы. Там тоже уже миллион должен быть. За обе дискотеки я свои проценты получу позже. Я договорился со Стивом, что он выпишет мне сразу один общий чек. Он должен будет где-то быть на триста тысяч и выдаст он его мне четвёртого июня. Да мне и не к спеху. На круг у меня получилось семь миллионов. Плюс наличка в сейфе на четыреста с лишним тысяч. Это лишнее у меня сегодня вечером мои жёны истратят.

Да, тяжело быть миллионером. Такие миллионы уже дома на антресоль в банку из-под краски не спрячешь. Только в надежный банк и подальше от налоговой. Мужик сказал — мужик сделал.

— Я через десять минут вернусь, — предупредил я всех и спустился вниз.

Зайдя в банк, расположенный рядом с офисом EMI, я положил все чеки на счёт своей фирмы и вздохнул спокойно. Дополнительно мне дали выписку со счета, подтверждающую, что я очень даже крутой миллионер. Операционистка мне мило улыбалась и строила глазки. А она ничего так, симпатичная. Но у меня теперь три жены и налево сходить стало довольно проблематично. Теперь приходится всё в дом нести. Я пожал плечами и показал девушке через стекло своё обручальное кольцо. Девушка грустно вздохнула и развела руки, изобразив сожаление, а я направился на выход. Красивых девушек много, а лучших в мире всего три.

— Заждались? — спросил я свою команду, среди членов которой уже сидел Вольфсон. — Как отчёт, Александр Самуилович?

— Успел разобраться, сэр Эндрю, — ответил мой заместитель, который с недавних пор стал так постоянно меня называть. — За «Лужники» можете быть спокойны. Команда Стива всё просчитала и предусмотрела.

— Ну и отлично. Мы сейчас едем по магазинам. Вы с нами?

— Вы, наверняка, по дорогим бутикам пойдёте. А я человек скромный, мне что попроще надо.

— Не прибедняйтесь, Александр Самуилович. Я вам плачу достаточно денег, чтобы и по бутикам вы могли спокойно ходить. Вы просто экономный, а мы — молодые транжиры. Серега, ты с нами?

— Не, — ответил друг. — Я сейчас за Женькой и вместе пойдём аппаратуру выбирать.

— Тогда мы на нашем автобусе поедем. Нас больше. А вы такси поймаете до гостиницы.

Такой расклад всех устроил и мы, попрощавшись со Стивом, поехали тратить честно заработанные гонорары. Девчонки были в предвкушении праздника души и болтали без умолку. А я думал о предстоящей ночи. Меня волновало взрывное устройство. Если там стандартная противопехотная мина, то саперы майора должны будут с ней легко справиться. А если там СВУ, собранное на коленке мастером-самоучкой? Тогда способы соединения элементов взрывного устройства ограничиваются только фантазией изготовителя и стандартные методы обезвреживания не подойдут. Но у меня есть один помощник, которого я всегда держу на всякий пожарный. Это демон, которому эта самодельная бомба покажется просто игрушкой.

Ладно, ночью буду ломать голову. Теперь её надо ломать над вопросом: как увезти всё то, что эти сороки себе наметили купить, в отель, а потом в Союз. Скоро моя четырехкомнатная квартира станет тесной от такого количества вещей. Придётся или переезжать в пятикомнатную, или покупать в этом же доме однокомнатную квартиру под гардеробную. Во мы жить стали! Уже четырехкомнатной нам не хватает. А когда появятся малыши, так всем точно будет тесно. Придётся в ближайшее время с Андроповым эту тему обмозговать. Всем на дачу переезжать жить мне как-то не очень хочется. Там, конечно, места много, но я эти дачи не особо люблю, да и ездить туда замучаешься.

А вот и цель нашей поездки. Да, бутиков на этой улочке хватает. Настоящее раздолье для шопоголиков женского пола. Если посмотреть сейчас на моих красавиц, то это просто какой-то ураган. Глаза горят в предвкушении наслаждения. У всех в движениях появилась резкость и нетерпение. Прямо как бегуньи перед стартом или гончие перед охотой.

— Спокойно, девушки, — отрезвил я слегка этих моих, целеустремленных на опустошение бутиков, трёх жён. — Ну понятно с Солнышком и Машей. Они не местные. Но ты-то, Ди, куда рвёшься?

— Некий азарт появился, — смущённо ответила Ди, немного успокаиваясь. — Я же тоже женщина и люблю пройтись по магазинам.

— Да купите вы всё, не переживайте. И помните, что мы Звезды. Поэтому вести себя надо степенно.

Я представил себе, как мои юные пятнадцатилетние девчонки будут изображать из себя чопорных английских леди и заржал. Мои подруги поняли, что я смеюсь над ними, и тоже закатились от смеха. Ну вот, сразу нормальными стали. Наш приметный автобус мгновенно заметили из окон нескольких бутиков и вышли нас встречать. Вот это сервис, вот это я понимаю.

И начался набег на магазины. Я в это дело вообще не лез. Меня сразу усаживали в сторонке, приносили кофе и я, как зритель, смотрел со стороны на это шоу трёх замечательных актрис. Вспомните «Красотку», где Джулия Робертс примеряла наряды пред Ричардом Гиром. А теперь представьте себе, что перед вами это делает не одна Джулия, а сразу три. Все продавцы-консультанты занимались только моими девушками, потому, что понимали, что мы пришли ПОКУПАТЬ.

Итак было в каждом магазине. Мы убили на это дело четыре часа и кучу денег. Я, чтобы не заморачиваться с чеками, взял побольше наличных. И правильно сделал. Хорошо, что мы не отправили наш автобус с Серегой и Вольфсоном. Он нам очень даже пригодился. Перерасход средств был не очень большой, но салон автобуса был весь в пакетах и пакетиках. Да, вот это шопинг. Всем шопингам шопинг. Про нас завтра будут рассказывать легенды, как мы опустошали один магазин за другим.

Но видеть эти сияющие и счастливые лица — это стоило того, чтобы потратить и больше. По-моему, процесс покупок воспринимался моими подругами как нечто из области секса. Но это было для души. Накопленное душевное удовольствие должно было потом вылитая в удовольствие сексуальное. И ещё как вылилось.

Сексом мы начали заниматься сразу, как только белл-бой выгрузил все наши покупки в номере отеля. Девчонки пытались наперебой доставить мне удовольствие, поэтому начало было несколько сумбурным, но эмоциональным. На полу заниматься любовью — это, конечно, хорошо. Но на большой кровати гораздо лучше. Да, вот что шопинг с женщинами делает. Он их превращает в ненасытных львиц, что мне очень даже понравилось. Шоппинг и секс — вот две вещи, которые движут женщинами. А когда они получают обе сразу, то это превращается в какой-то фейерверк страсти и эмоций. И кричат они громче, когда кончают. И оргазм у них длится дольше и становится более ярким.

Как я выдержал это всё — не знаю. Но мои жёны были на верху блаженства. Даже минуты две говорить не могли после того, как закончили, поэтому просто лежали и молчали. А потом, после джакузи, началось третье действие Марлезонского балета — ещё одна примерка, но уже в номере. А это уже совсем другое. Тут уже вещь твоя и ты спокойно любуешься собой в зеркале. Это представление я смотрел, развалившись на диване в гостиной и в полностью расслабленном состоянии. Меня уже не так волновало частое мелькание перед моим лицом голых женских попок и других приятных частей женского тела. Как сказал один философ: «Апатия — это отношение к половому сношению после полового сношения». Поэтому я на раздевания и переодевания моих трёх жён реагировал спокойно. Но лицезреть этот домашний стриптиз было приятно.

После часа примерок, они угомонились и я решил заняться делом. До полуночи оставалась ещё уйма времени, поэтому его можно было потратить с пользой.

— Я предлагаю съездить в студию звукозаписи и поработать ещё с двумя песнями, — предложил я. — А потом, после праздника, мы их спокойно запишем. Кто за?

— Мы все, — ответили мои умницы-красавицы.

— Маш, звони Серёге, а я позвоню в студию. Если звукоинженеры ещё не ушли, я договорюсь с ними о сверхурочной работе и оплачу её из своего кармана. Тогда завтра ничего и записывать будет не нужно. И включите телевизор. Там наш клип на песню «Небо» должны показывать.

Девчонки обрадовались и включили BBC1. Нам повезло. Минуты через четыре его, видимо, в очередной раз повторяли и мы, как раз, попали именно на этот момент. Мы все аж ахнули. Красота была просто неописуемая. Замок, рыцари, мы с Солнышком, а потом Серега и принц. Маша с Ди тоже часто мелькали и даже крупным планом. А концовка умилила всех. Да, хороший клип получился у Тедди. Очень похожий на тот, который был в моём времени и, одновременно, абсолютно непохожий на него.

После чего мы стали собираться и спустились вниз. Там нас ждал недовольный Серега, которого, видимо, Маша вытащила из постели. Мы это успели сделать раньше, а вот им мы весь кайф обломали. Но Серега знал, что работа превыше всего. Клип, он, естественно, не видел, но Солнышко ему объяснила в двух словах, что это просто нечто.

Для нас отель специально выделил минивэн, так как в один Роллс-Ройс мы бы не влезли. На студии звукозаписи на ждали два звукоинженера, которые остались с нами поработать пару часиков за пару сотен лишних фунтов на каждого. А что, орошая прибавка к зарплате.

— Что будем играть? — спросил Серега.

— У меня есть две песни, — ответил я. — Только это уже пою я. С Солнышка и Маши по одной на сегодня хватит.

Мои солистки были полностью согласны с таким раскладом. Главное, что для второй дискотеки, которая состоится послезавтра, у нас появится новых четыре песни. В этот раз я решил начать с песни Joe «Touch by Touch», написанной, как и две предыдущие, в 1985 году. Простая и приятная мелодия, которая всем очень понравится. С ней мы провозились минут сорок. Но получилось очень даже неплохо. Звукоинженеры нас помучили только три раза.

А потом мы стали работать с песней группы Silent Circle «Touch in the Night», которая тоже вышла в 1985 году. Здесь мы провозились дольше. Пришлось изрядно потрудиться. Девчонки сходили за кофе и что-то ещё купили пожевать. Ну и ладно, а мы потом поедим. Мы с Серёгой вошли в творческий раж и на одном дыхании записали дополнительно песню группы Savage «Radio». Там только пришлось помучиться с голосом, который раздаётся из радиоприемника. Но Серега был уже ас в этом деле и всё сделал сам. А что там сложного? Синтезатор и ритм-бокс, даже гитара моя не понадобилась.

После окончания работы девчонки ворвались к нам и стали, захлебываясь словами, восхищаться моими песнями. За какие-то два с половиной часа мы вдвоём создали три шедевра. Да, шесть песен за день — это очень даже неплохо. Я просто боялся, что со всеми этими завтрашними празднествами нам просто некогда будет заниматься музыкой. Нас могут с утра утащить во дворец. Официально завтра в стране объявлен выходной в часть юбилея королевы. Да и в студию никого не удасться вызвать, все будут гулять, смотреть парад гвардейцев Букингемского дворца, который будет принимать сама Королева. В этом году состоится три таких парада, хотя обычно бывает два. Третий, дополнительный, будет в честь двадцатипятилетия коронации Елизаветы II. Бедные королевские гвардейцы, они в своих чёрных высоких мохнатых шапках иногда прямо на параде падают в обморок, если стоит очень жаркая погода. Как-то раз во время парада в честь дня рождения Королевы один гвардеец упал прямо лицом в землю и долго так лежал, пока всё не закончилось и к нему не подошли санитары. Регламент парада нарушать нельзя ни при каких условиях. А в 2017 году из за двадцатисемиградусной жары, установившейся в Лондоне в июне, сознание потеряли аж сразу пятеро гвардейцев. Завтра обещали довольно комфортную погоду, плюс двадцать один и облачность. Поэтому все надеются, что на этот раз никто из гвардейцев не упадёт.

Да и королевские гости прилетят. Это тоже суета и толчея. А потом королевский кортеж, состоящий из золоченых карет, запряженных нарядными лошадьми, проедет по улицам Лондона. Так что Королева и её подданные будут праздновать, как в прошлом, 1977 году, праздновали 25-летие восшествия Елизаветы II на престол. В прошлом году даже серебряную медаль выпустили, как всегда, с профилем королевы. В этом году решили обойтись без медали.

Так что лучше сегодня всё сделать. Мне ночка предстоит ещё та, поэтому, какой я буду завтра, я не знаю. Ди про это всё рассказала, имеется в виду, про завтрашние торжества. Она ещё добавила, что состоится праздничная служба в соборе Святого Павла.

Мы решили поужинать в номере. Девчонки успели перекусить в студии, и заказали только мороженое, а я очень проголодался. Поэтому назаказывал много, так как мне ещё ночью работать. Как же мне всё это надоело. Брежнева спасать, Королеву спасать. Вот спасу её и опять мне какую-нибудь медальку дадут. А зачем мне она? Лучше бы замок какой и герцогом пожаловали, минуя разных баронов и графов. Елизавета II Королева или как? Я ей Виндзорский замок вернул и жизнь спас. Могу я за это сразу герцогом стать? Правда, наши на меня коситься будут. Но это же награда и от неё отказываться не след. И не важно, что я об этом скромно намекну Королёве. А что, ведь как будет красиво звучать моя должность и дворянский титул вместе: кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС, герцог Сассекский? Совсем неплохо. Ну что ж, помечтать перед ужином совсем неплохо, но ужин уже привезли и стоит как следует подкрепиться.

После этого мы решили поваляться и полистать книги для беременных. По уходу за грудничками тоже всем было интересно посмотреть. Я это сто раз читал, поэтому решил проверить, как там мои малыши поживают. Сегодня перед сном у меня это сделать не получится, поэтому я начал проверять сейчас. Первой получилась Ди, так как лежала от меня справа. Я правша, поэтому мне удобней и сподручней было начать с неё.

Я, как обычно, положил руку ей на низ живота и вдруг ясно «увидел», что это мальчик и девочка. Вот это да! Значит, у меня от Ди родятся сын и дочь. Но я ей обещал двух сыновей и Ди может по этому поводу расстроится. Все заметили, что я замер в нерешительности и хором воскликнули:

— Кто?

— Мальчик и девочка, — сказал я и немного виновато посмотрел на Ди.

Но Ди радостно бросилась меня обнимать. Как оказалось, она мечтала именно о девочке и вот её мечта сбылась. А я, дурень, ещё переживал.

— А у нас? — спросили одновременно Солнышко и Маша.

— Давайте я вас двух попробую сразу двумя руками проверить, — сказал я и лёг между ними, а потом расплылся в улыбке, так как тот мой сон, действительно, оказался вещим… — У Солнышка родятся два мальчика, а у Маши — две девочки.

Что тут началось! И вот это будущие мамы? Прыгают и скачут, как дети. А радости-то, радости. Я и сам был страшно рад. Ну прям не день, а сплошная радость выдалась для них. И песни, и покупки, и восхитительный секс, а теперь ещё и это. Этак они полночи спать не будут. А теперь, напрыгавшись, принялись благодарить меня, не забыв, что это ведь я старался сделать их матерями.

— Задавите, девчонки, — только и мог я восклицать, заваленный, одновременно, тремя телами.

Каждая из них весила килограмм под пятьдесят, но вместе получалось уже многовато для одного меня. Будущие мамаши поняли, что так могут остаться без мужа и отца своих детей, поэтому слезли с меня. Странно, вот когда сексом с ними тремя занимаешься, их вес вообще не ощущается. А когда вот так навалятся вместе, то уже тяжко становится.

Ну а после таких радостных известий чем будущие мамочки идут обычно заниматься? Правильно, смотреть мультики, чтобы муж мог отдохнуть от трудов праведных. Скоро уже одиннадцать будет, пора собираться. Я тут прикупил себе камуфляжный костюм, вот его и надену на ночную операцию. Обновлю и попробую, как он на мне сидит. Я хотел пораньше приехать и ещё раз осмотреться. Фонарик мне не нужен, я же «видящий». Ночью всё как в приборе ночного видения видно. Поэтому приеду и проведу рекогносцировку на местности.

Поцеловав своих подруг и предупредив, чтобы в двенадцать все легли спать, я отправился в путь. От Роллс-Ройса я отказался, вместо этого просто пошел и поймал такси. Было уже достаточно темно. Солнце сегодня зашло в начале девятого, а сейчас было начало двенадцатого.

До дворца я доехал быстро. Туристов на площади перед дворцом в такой поздний час не было, поэтому я спокойно дошёл до ворот. Гвардейцы из ночной стражи меня узнали и пропустили беспрепятственно. Королева ещё днём должна была отдать такой приказ, поэтому меня даже ни о чем не спросили. Беретту я брать с собой не стал, так как ночью стрелять будет не в кого. А вот завтра на концерт обязательно её возьму, может пригодиться. Подходя к кованной ограде дворца, я просканировал караул и убедился, что все они преданы Королеве. «Нашими» я их называть не мог, хотя, если замечу «чужих», то их я так и буду называть. Это, конечно, не космические пришельцы из одноименного фильма, но придурками их тоже можно называть или предателями. Всё одно на одну букву «п» получается.

Королевская ложа возвышалась темной громадой даже в моём ночном зрении. Вот есть специально обученные собаки, которые по запаху определяют наличие взрывчатки. Но я не собака и нюхом я её не отыщу. Я её чувствую по эманациям смерти. Значит, надо медленно обойти всю конструкцию и внимательно «прочувствовать», что находится внутри.

Я обошёл два раза, для верности, и каждый раз я чувствовал именно в центре ложи некий сгусток чёрной энергии. Это не эгрегор живого человека. Вот когда вы смотрите на пистолет, вы понимаете и ощущаете, что это орудие убийства. Вот также и я это ощущал. Взрывное устройство — это тоже орудие убийства. Но вот больше ничего я определить не мог. Это уже должны будут сделать саперы.

Так, пора встречать майора и его людей. Я вернулся к гвардейцам и предупредил старшего караула, что сейчас приедет машина с дополнительным оборудованием для праздничного концерта. Они об этом были предупреждены, поэтому отреагировали спокойно. Да, ну и шапки у них. Ночью в темноте на инопланетян похожи.

Крытый автомобильный фургон прибыл точно в полночь и из водительской кабины соскочил майор Кинли. Мы пожали друг другу руки. Никаких отданий чести быть не могло, иначе гвардейцы могут не понять. Ворота открыли и машина проследовала по асфальтовой дорожке. Я сел в кабину с майором и мы подъехали почти прямо к ложе.

— Сколько получилось собрать, — спросил я у майора.

— Двадцать восемь бойцов, сэр Эндрю, — отчеканил тот по-военному.

— Вы уверены во всех?

— Так точно, сэр.

— Я сейчас проверю. Оружие есть у каждого?

— Так точно. Все вооружены пистолетами-пулемётами «Стерлинг», в том числе и группа саперов. По два боекомплекта и продуктовый паёк на сутки на каждого.

— Отлично. Тогда идёмте смотреть ваших бойцов.

Подойдя к задней двери фургона, даже не открыв её, я понял, что один из двадцати восьми «чужой».

— Кто-нибудь просился по приезду отлучиться или кому-то было нужно срочно позвонить больной маме? — спросил я у майора, пристально «вглядываясь» в него.

— Так точно, сэр. У сержанта Флеминга больна жена и он ей обещал звонить каждые два часа.

— Вы видели её лично?

— Нет, он сам так доложил. А почему вас это так заинтересовало?

— Он враг. Его необходимо нейтрализовать.

— Почему вы так уверены, сэр?

— Мне разбудить Королеву, чтобы она подтвердила мои полномочия, или вам достаточно моего слова?

— Вы командуете операцией. Но как нейтрализовать сержанта?

— Это моя забота. Вы его отведёте в сторону и я его усыплю на час. А потом он будет уже вашей заботой. Ещё вопросы?

— Никак нет, сэр.

Майор открыл заднюю дверь фургона и приказал всем покинуть автомобиль. Молодцы, спецназовцы выпрыгивали тихо и сразу оглядывались по сторонам. А вот саперы слегка пошумели своими двумя металлоискателями. Майор отвёл сержанта в сторону и я, чтобы Кинли сам услышал правду, заставил его при нём рассказать всё, как обстояло на самом деле. Я уже научился немного управлять людьми и приказать говорить правду было не такой уж и сложной задачей. Просто блокировал одну из частей мозга и человек не мог врать.

Флеминг сообщил майору, что он должен был узнать куда и зачем они направляются, а потом сообщить по указанному телефону.

— Вам всё понятно, майор? — спросил я у командира группы.

— Так точно, сэр. Вы его сейчас усыпите, а потом что с ним делать?

— Вы сообщили Королеве, что вы отвечаете за своих людей. Это ваш человек и вы теперь сами решайте, что с ним делать. Отпускать его никуда отсюда нельзя.

— Можно его усыпить на полдня?

— Попробую. Но вам придётся держать его рядом с собой связанным почти сутки или ликвидировать, как предателя.

— Его необходимо отдать под суд за измену.

— А если на том конце провода, куда сержант должен был позвонить, сидит бригадный генерал?

Майор задумался, а я подошёл к немного заторможенному сержанту и, наложением рук, усыпил его. Потом майор приказал двум своим подчиненным расстелить плащ-палатку и эвакуировать сержанта в сторону ложи. Никто никаких вопросов не задавал. Это армия, а не гражданка. Здесь отдаются и выгоняются приказы.

После этого мы компактной группой проследовали к цели нашей операции и я указал место, где находится предполагаемое взрывное устройство. Мина это, СВУ или фугас, я не знал. Здесь уже пусть саперы сами разбираются.

Они первым делом соорудили навес, чтобы включить фонарики и спокойно приступить к работе. Остальные бойцы расположились на траве или на зрительских скамейках. На небе светила полная луна, поэтому можно было более-менее ориентироваться и без дополнительного освещения. Но вот для того, чтобы обезвреживать взрывное устройство, требовался дополнительный яркий свет.

Майор, естественно, сам внутрь не полез, хоть и сапёр. Там и без него есть кому работать. Через пятнадцать минут появился один из саперов, в звании капрала, и доложил, что обнаружено СВУ осколочно-фугасного действия с таймером в виде часов. Таймер установлен на 19:30 уже сегодняшнего дня. Как оказалось, фугас был установлен на неизвлекаемость. То есть, взрывное устройство они обнаружили, но обезвредить они его не могут. Была очень большая вероятность взрыва и гибели людей. Ну да, в армии учат по учебнику, а здесь подрывник-самоучка такого накрутил, что сам черт не разберёт. Или демон. Демон-то разберет, но вызывать его можно только в самом крайнем случае.

— Пошли, посмотрим на этот сюрприз, — сказал я капралу.

Майор подтвердил это в виде приказа. Он остался на месте, а мы прошли под навес, где ярко горел спет, а снаружи этого заметно не было. Да, Самоделкин здесь точно поработал. Капрал мне пытался что-то объяснить, но я приказал:

— Всем выйти и тихо отойти на сорок метров отсюда. Оставьте мне кусачки.

Капрал подтвердил и продублировал мой приказ и всё вышли из ложи. Так, капрал не мог разобрать, какой провод отключал таймер: синий или красный. Извлекать это СВУ будут уже другие и только после праздника. Я аккуратно прикоснулся к синему проводу и почувствовал смертельный холод. А красный ощущался, как нейтральный. Значит, резать надо синий. В XXI веке появилась поговорка, которая была несколько видоизменённой формой пословицы, существовавшей в ХХ веке. В моём времени стали говорить, что сапер ошибается два раза: первый — при выборе профессии. Я такую профессию не выбирал, просто обстоятельства заставляют заниматься тем, с чем никогда в жизни мне не приходилось сталкиваться. Ну что ж, буду теперь сапером.

Я взял кусачки, они были боковые, мы их ещё бокорезами называем. Ну что, ломать не строить. Клац и ничего страшного не произошло. Таймер остановился, а я от волнения, как показывают в многочисленных фильмах, даже вспотеть не успел.

Я вышел из палатки-навеса и один раз просигналил фонариком, который мне оставили сапёры. Я-то хорошо видел группу майора, а они меня нет. Ну не свистеть же мне тихой ночью под боком у Королевы. Через десять секунд прибежали бойцы и я сказал:

— Таймер я отключил, а вот извлекать будут послезавтра уже другие.

— Как дальше действуем? — спросил успокоившийся майор.

— Большая часть остаётся здесь, остальные пусть прячутся под сценой. Там места ещё больше.

— Есть, сэр. И спасибо за помощь. Откуда вы знаете саперное дело?

— Отец научил, — соврал я. — Самоучка другого самоучку легче поймёт. Там учебник не поможет, там больше фантазия и шестое чувство работает.

Я попрощался с майором и капралом, после чего направился в сторону ворот. Майор дальше сам разберётся. Перед концертом я аккуратно проверю, как у него дела. За ворота меня выпустили без проблем, так как я сидел за рулем фургона, на котором приехал майор и его люди. Меня сквозь затемнённое стекло кабины видно не было.

Я отъехал метров на сто и там припарковал автомобиль. У меня когда-то, в той жизни, была «праворульная японка», поэтому я быстро разобрался с управлением. А потом поймал такси и доехал до отеля. На моих часах было 1:32 ночи. Похоже, что мне в этот раз придётся утреннюю зарядку проспать. Я договорился с девчонками, что они меня до девяти не будят, если я сам не встану.

В спальне было сплошное сонное царство. Я проверил экран телевизора, он был холодным. Значит, мои жёны легли не очень поздно. Я быстренько принял душ и залез в этот малинник. Сквозь сон подруги почувствовали меня и прижались, закинув, вдобавок, на меня ноги. А Солнышко, сквозь сон, даже смогла меня поцеловать. Вот она какая, любовь вчетвером.