Невыносимый Дар

Глава 13

Дичь настигает нас минут через пятнадцать в лице вышедшего на связь Лестрата, который сообщает, что хочет меня видеть. И в идеале у себя, потому что времени мотаться по всему городу у него нет, а поговорить хочется лично.

Лично — это плохо. О хорошем лично не разговаривают, и ощущение тихого счастья разлетается на осколки. Мне снова придется окунуться в мир, в котором у меня проблемы, а маньяк охотится за мной с неясной целью.

— Отвезти? — спрашивает все также лениво валяющийся на матах Дар, и я киваю. Одной ехать совершенно не хочется, да и займет намного больше времени.

Договариваемся с Лестратом о встрече. Даже получается выманить некроманта из управления в кафе неподалеку. Дар намекает ему, что жрать тоже нужно, на что Лестрат с усмешкой сообщает, что сегодня ел и так больше, чем обычно, спасибо мирс Амелии за завтрак.

Вот уж чьей работе я не завидую. Лестрат полностью поглощен ей. Не представляю, есть ли у него жена? Дети? У Дара этот вопрос вызывает смешок.

— У Лестрата характер даже для некроманта удивительно мерзкий. Нет. Он, насколько я знаю, одиночка.

Перед поездкой я успеваю зайти к себе в комнату, чтобы переодеться и принять душ. Вещей Энси нет. Мне жаль мою слабовольную подружку, которая сама роет себе могилу с парнем, который совершенно точно женится на другой, в дату, которую назначат его родители. Но это ее жизнь. Кто я такая, чтобы вмешиваться и пытаться наставить на путь истинный. Меня тоже не назовешь гуру в отношениях, просто я четко знаю, что никогда не буду на вторых ролях и с тем, кто меня обижает. Только вот с моим характером велик шанс, что я останусь одна, особенно, если Дар разобьет мне сердце. Или я ему… кто знает, как в итоге получится. Хотелось бы «долго и счастливо», но в хорошее я давно не верю. Пытаюсь жить сегодняшним днем. Это особенно приятно, когда день такой же, как сегодня — наполненный нежностью.

И так как Энси не вернулась, у меня одноместная комната, и это тоже замечательный подарок судьбы. Она не так часто балует меня подарками. А о том, что за этим столом сидела мертвая девушка, я постараюсь не думать. Я сильная и прекрасно знаю — живые на порядок опаснее мертвых. Бояться надо именно их.

Надеюсь, Лестрат сегодня скажет мне что-то новое про моего преследователя. Сегодня у меня в животе бабочки, и я жду исключительно хороших новостей, но прекрасно понимаю — зря.

С Даром встречаемся на парковке. Он стоит, прислонившись к матовому боку своего шикарного магмобиля. Еще совсем недавно я даже в мечтах не могла представить, что буду на таком кататься и тем более смогу целовать его хозяина. Я вообще не думала о безнаказанной возможности кого-то целовать. И желания такого не было.

А вот Дар… мне хотелось его целовать даже тогда, когда он меня сам по себе дико раздражал. Сейчас не могу отказаться себе в удовольствии.

Подхожу. Обнимаю за шею и прижимаюсь губами к губам, наплевав на то, что вокруг нас люди. Есть в этом какое-то особое удовольствие. Заявлять на него права.

Растерян, но не отталкивает. Мы с ним снова, будто гигантские магниты, которые притягиваются друг другу. Руки проходятся по моей спине осторожно, словно не решаясь сжать сильнее, а у меня перехватывает дыхание. От его прикосновений каждый раз пронзает разряд тока. Интересно, Дар ощущает меня так же. И поцелуй… нежность такая, что я уплываю. Нежные, ласкающие касания губ и мир вокруг перестает существовать. Даже голоса стихают, потому что мы тут одни, остальные просто неважны. Я разлетаюсь тысячами бабочек, никогда не думала, что во мне вообще есть это щемящее чувство, от которого наворачиваются на глаза слезы. Это новая я, и я немного ее побаиваюсь. Слишком уязвимая, хрупкая.

Мне так хорошо, что хочется большего. Уйти и скрыться ото всех глаз, но реальность тянет за собой, и мы с сожалением разлепляемся. Смотрим в глаза друг другу, и во взгляде Дара, подернутом дымкой желания, я ловлю отражение собственных чувств. Растерянность, уязвимость и жажда.

— Вау… — тихо произносит Дар с потерянной улыбкой и взъерошивает волосы. — Я ненавижу Лестрата.

— Я тоже, — признаюсь с сожалением и отступаю. Моя рука в его руке и отпустить мучительно сложно. Пальцы скользят по пальцам, прежде чем отпускаем друг друга.

Обхожу магмобиль, когда вижу смотрящую на меня в упор нашу однокурсницу, которая с какого-то перепуга считает близнецов собственностью. Испытываю жгучее раздражение. Кому и какое дело до нас?

Вопросительно вздергиваю бровь, а она, истекая ядом, шипит.

— Думаешь, что победила? Дар у нас неспособен на привязанности, неужели ты считаешь, что можешь его заинтересовать? Он с тобой временно, как избавится от этих штук, найдет себе кого-то поприличнее.

Ее выпад настолько смешон, что я даже не считаю нужным отвечать. Думала, придется себя сдерживать, чтобы не вцепиться в крашеные лохмы, но нет. Ничего, кроме мрачного удовлетворения не чувствую. Я действительно победила. Снова. Причем на этот раз там, где даже не собиралась сражаться. Просто сажусь в магмобиль и демонстративно хлопаю дверью.

Девица намека не понимает и продолжает зло на меня смотреть, поэтому показываю ей неприличный жест, прежде чем отвернуться и забыть о ее существовании.

— Каро… — начинает Дар виновато, но я отмахиваюсь.

— Ты серьезно сейчас хочешь извиняться за слова какой-то идиотки? — хмыкаю я. — Дар, мне казалось, ты достаточно хорошо меня изучил. Мне все равно, что она говорит. Между нами все так зыбко, что сломаться может от чего угодно… мы сами прекрасно все портим, нам для этого не нужны никакие завистливые избалованные дряни.

— Ты ни на кого непохожа, Каро. Уникальная. Поэтому и зацепила, — признается парень, покачав головой.

Это приятно и немного смущает. Поэтому я отворачиваюсь к окну и фыркаю.

— Да уж. Мы оба с тобой уникальные настолько, что тошно. Поехали, а то Лестрат нас не дождется.

Мы едем молча. Одна рука Дара на кристалле управления, а вторая сжимает мою. Молчим, потому что сегодня и так сказано слишком много.

Лестрат назначил встречу в кафе на новой набережной Кейры, которая расположена вдали от исторической части города. Зато от колледжа добираться ближе. Этот мир мне привычнее, чем степенная неторопливость Поднебесного Горскейра.

Тут ритм жизни быстрее, а люди проще. Кафе оживленное, достаточно большое, но вполне уютное, с кожаными диванчиками и недорогим меню. Здесь много людей. Кто-то забегает, чтобы схватить стаканчик кофе навынос и снова нырнуть в сумасшедший ритм рабочего города, кто-то пришел перекусить. Вижу несколько компаний: молодежь, студенты, которые учатся не среди элиты, офисные работники, семьи с детьми.

Лестрат ждет нас за дальним столиком в правом углу, докуда практически не доносится музыка и чужие разговоры. Самое подходящее место для серьезной приватной беседы.

Перед некромантом большая тарелка золотистой картошки, нарезанной соломкой и обжаренной в масле. Огромный стакан кофе с какой-то невообразимой шапкой из сливок, посыпанных шоколадом и разноцветными сладкими шариками — явно из детского меню. У меня аж тошнота подкатывает к горлу. Я такое не переварю.

— У тебя ничего не слипнется? — спрашивает у него Дар, кивая на стакан.

— Не переживай, у меня все отлично, — отмахивается некромант и руками отправляет в рот очередную порцию картошки.

— Как ты при таком режиме питания не жирный?

— Если есть один раз в два дня, в целом пофиг, что ты в себя закинул. Организму в любом случае будет не хватать. Присаживайтесь, времени мало.

— Что-то случилось? — напрягаюсь я, опускаясь на кожаный диван напротив некроманта. Есть не хочется, мне, кажется, достаточно нюхать запах обжаренной картошки. Я наедаюсь исключительно с него.

— Да, — невозмутимо отвечает Лестрат. — У меня перерыв заканчивается, а смерти в этом городе, к сожалению, происходят в любое время. Поэтому буду краток. Все же это дело, не совсем то, чем я обычно занимаюсь. А остальные мои обязанности никто не отменял. Хорошо, что сейчас меня страхует Ян. Раньше было вообще сложно. Но это все лирические отступления. Каро, я понимаю, тебе будет неприятно это слышать, но...— Лестрат опускает глаза и задумчиво разглядывает трубочку, вытащенную из кофе. На ней сливки. Я тоже невольно перевожу взгляд, потому что пауза затягивается, и сливки, наверное, это важно.

Лестрат, наконец, собирается с мыслями и вскидывает на меня свои черные, затягивающие глаза, которые внушают ужас. По спине бежит холодок. Я окончательно убеждаюсь — ничего хорошего я сейчас не услышу.

— Твоя мать, Каро. Она была на празднике. И, как понимаешь, это не тянет на обычное совпадение.

— Что? — Сердце падает в желудок.

И это такое неприятное ощущение, от которого хочется избавиться, но дыхания не хватает. Свободное падение, и совсем не то, что приносит ощущение окрыления. Нет, это чувство, сжимающегося от страха желудка, в момент, когда из-под ног выбили опору, и ты летишь в пропасть.

— Но как… — наконец, справляюсь я со спазмом и получаю возможность говорить. — Я ее не видела, и это не то мероприятие, которое она может себе позволить. Я совсем не элита, знаешь ли. А она и тем более.

Сердце начинает стучать как бешеное, я оправдываюсь, судорожно пытаясь разобраться в царящем в голове хаосе. Мне важно найти объяснение ее присутствию там. Дар чувствует мое состояние и берет за ледяную руку, успокаивающе сжимая пальцы. Выдыхаю, стараясь вернуть возможность рационально мыслить.

— Она была там, не как гость. Она работала на кухне…

Это похоже на правду. Мама часто подрабатывала на банкетах. Но так далеко от дома? И там, где оказалась я? Действительно, поверить в такое совпадение непросто, но мне хочется. Потому что если нет… я потеряю последнюю надежду на то, что когда-то что-то для нее значила. А это очень больно, несмотря на то что вроде бы давно отболело. Я долгое время так считала, но сейчас понимаю — считала неправильно.

— То есть имела доступ, в том числе, и к игристому, в котором было зелье? — понимающе уточняет Дар, а я чувствую, что просто улетаю в бездну. Мы с матерью неблизкие люди. Я до сих пор виню ее за случившееся со мной, но никогда в самых ужасных мыслях я не допускала, что за всем этим может стоять она. А если такие предположения и проскальзывали в голове, я упорно гнала их прочь.

— Да… — мрачно говорит Лестрат.

— И что дальше? Где она? — выдавливаю я вопрос. В голове шумит, и картинка перед глазами плывет.

— У нас. Ее задержали. Но пока не допрашивали… хочешь с ней поговорить?

Сердце снова делает скачок, а желудок нехорошо сжимается.

— Нет. — Мотаю головой. — И не очень верю в ее виновность. Прости. Пока это не укладывается у меня в голове по многим причинам.

— Я понимаю, Каро. Это мать. Тяжело принять такое, но все очевидно.

— с Виксом тоже все было очевидно. И где он сейчас? — раздраженно спрашиваю я, и Лестрат мрачно кивает.

— Понятно, что мы все будем проверять. Но пока других новостей у меня нет. Ты в порядке?

— Нет. Я не в порядке. У меня сложные отношения с матерью. Но это… это даже для нашей ситуации перебор. Я не могу понять, зачем?

— Иногда у маньяков своя изощренная логика, которая недоступна нормальным людям, — сочувственно говорит Лестарт, а я заторможено смотрю в одну точку. Мне плохо. Я не думала, что она сможет ранить меня сильнее, чем уже ранила.

Доедаю в тумане. Лестрат что-то говорит, я, вроде бы, даже отвечаю ему, но сама нахожусь где-то не здесь. В прострации. Прощаюсь на автомате, так же сажусь в магмобиль. В ушах шумит, а мир вокруг кажется далеким и нереальным.

Плохо помню, как мы добираемся до колледжа. Радуюсь, что успела оттренироваться с утра с шэхом. Если бы поехала на тренировку в таком состоянии, в котором нахожусь, сейчас не смогла бы сделать ничего. Да и не поехала бы. Выходить на татами, когда ты плохо соображаешь, где находишься, чревато. А еще не хочу, чтобы меня кто-то в нем видел. Точнее, видели Волк и шэх. Я поборю это состояние, переживу эту ночь и завтра смогу.

До соревнований остается слишком мало времени, чтобы позволить себя быть слабой. Мне нужно аккумулировать все силы. А как, если их неоткуда взять?

У меня словно выбили почву из-под ног. Не сразу замечаю, что плохо вижу дорогу перед собой, потому что слезы застилают глаза .

— Каро, ты как? — осторожно спрашивает Дар, когда мы поворачиваем к колледжу. Это первые слова за всю дорогу, и я благодарна парню за минуты тишины. Они мне были необходимы, чтобы немного выдохнуть.

— Не понимаю...— честно отвечаю я. — Я с ней не общалась. Почему меня так ранит ее поведение? Почему я ее предательство переживаю, так же остро, как и в двенадцать лет? Мы же с тех пор почти не общались.

— Потому что, это твоя мать. — Дар пожимает плечами и смотрит на меня с сочувствием.

— А твоя? Прости, если вопрос бестактный.

Мне правда неловко, но я давно собиралась спросить. Сейчас вот подвернулся случай. Мара говорила,но мне хотелось бы услышать от Дара.

— Да нет, нормальный вопрос, — отвечает Дар, с удовольствием меняя тему. — Родители погибли, когда мы с Китом были маленькими. Я почти не помню, ни маму, ни папу. Нас воспитала бабушка. Поэтому и говорить про них не больно.

— А моя меня и не воспитывала… но такого я даже от нее не ожидала.

Вздыхаю и качаю головой.

— Не понимаю ее мотивов. Зачем? И знаешь… — Закусываю губу и отворачиваюсь к окну, прежде чем продолжить. — Не уверена, что хочу знать. Лестрат предлагал поговорить с ней… Но что мне даст этот разговор? Только еще большее разочарование.

— Но если она, то тогда, получается, все закончилось?

— Не знаю. — Я вздыхаю и выхожу из магмобиля, который уже, оказывается, давно на парковке. Я даже не заметила, когда мы приехали. Оказавшись на улице, понимаю, что сейчас приду к себе в комнату и там буду одна. Одиночество — это последнее, чего я хочу. Но разговор не клеится, Дар смотрит на меня с сочувствием, но видно не понимает, что делать и как меня поддержать. Я и сама не знаю. Вряд ли парень видел меня такой — сломленной. В истерике видел, видел злую, а сейчас я сама себя пугаю.

Он провожает меня до двери комнаты и желает спокойной ночи, собираясь уйти, а у меня сжимается желудок от необходимости оставаться одной. Легкое касание щеки губами, и я не могу его отпустить. По лицу текут слезы.

— Останься со мной, — прошу со всхлипом. Вижу сомнение в глазах и добавляю. — Пожалуйста. Просто не оставляй меня сегодня одну.

Парень нерешительно кивает и делает шаг ко мне навстречу, а я обнимаю его и утыкаюсь носом в плечо, вдыхай ставший родным запах. От едва ощутимого аромата парфюма ведет и ледяной комок в груди тает.

Пропускаю Дара вперед себя в комнату, испытываю неясное смущение. Он уже бывал у нас, но именно сейчас мне кажется, что тут очень мало места, не очень убрано, и вообще идея позвать его к себе уже не кажется такой хорошей, но идти на попятную странно и стыдно, поэтому стараюсь вести себя максимально естественно.

— Устраивайся, но у нас, конечно, не так удобно, как у тебя дома.

— Каро, — усмехается парень. — Не забывай, преимущественно я живу на соседнем этаже.

От неловкости сбегаю в душ. В душ идти тоже при нем неловко, мне кажется, в этом поведении можно уловить какой-то намек. Впрочем, Дару не нужны намеки, я зря загоняюсь. Переодеваюсь в уютную пижаму. Мягкие штаны и такая же однотонная кофта с длинным рукавом, а когда возвращаюсь, понимаю, что Дара нет.

На душе становится неприятно, но я не успеваю надумать себе разного, потому что он возвращается. Тоже с влажными волосами после душа и домашней одежде.

— Я посчитал, что душ мне тоже не повредит, — признается он и с наслаждением падает на мою кровать, а я морщусь. Вот что за человек? С его экзоскелетом такие прыжки чреваты и явно болезненны.

Это вечер тишины. Мы лежим на кровати и молчим. Дар обнимает меня за плечи, а я дремлю, уткнувшись ему в плечо, и даже не сразу замечаю, что ткань рубашки уже мокрая от моих слез.

Он медленно перебирается мои волосы, которые проскальзывают между его пальцев словно шелк.

— Почему ты так редко носишь их распущенными? — спрашивает он, и я признаюсь.

— Ему так нравилось. Распущенные и завитые, длинные, как у куклы. Не хочу быть куклой, поэтому распускаю только после душа. Знаю, что это глупо. Возможно, когда-нибудь избавлюсь от этой фобии.

— А почему тогда не обрежешь? — задает Дар вполне резонный вопрос, и я думаю, как описать свои чувства.

— Потому что длинные волосы для меня — символ победы над ним. Я мечтала обрезать их все время, пока находилась в плену, потому что знала: с длинными волосами стану безупречной и умру. Но волосы отрасли, а я все еще жива. С каждым годом волосы становятся длиннее, а я все дальше от того кошмара. Для меня это символично, — признаюсь я и добавляю с невеселой усмешкой. — Была дальше от кошмара.

— Все образуется, — говорит Дар, целует меня в макушку, а я меняю позу и обнимаю его за талию. Ребро экзоскелета тыкается мне в щеку, и я вожусь, устраиваясь поудобнее.

— Тебе не больно? — спрашиваю обеспокоенно.

— Мне всегда больно, — признается он. — Ты не представляешь, как я хочу снова стать нормальным. Иногда мне кажется, что мысль об этом сведет меня с ума, но и отпустить ситуацию я не могу.

— Но ведь шэх дал тебе надежду?

— Или ее призрак. Никто не знает, возможно ли это.

— Если возможно, то у тебя непременно получится, — уверенно говорю я. — Ты всегда добиваешься, чего хочешь.

— А если нет?

— А если нет, то все усилия, которые ты потратишь, тоже будут не зря. Ты и так совершаешь невозможное каждый день в этом экзосекелете. Станешь еще сильнее, еще увереннее, движения будут более плавными, и боль уйдет. Цеуньши творит чудеса. И шэх творит чудеса. Поверь.

— Но если я не смогу, то полноценным никогда не стану. Ты всегда будешь круче. Зачем тебе такой парень?

— А ты всегда будешь богаче. Мне начать загоняться по этому поводу?

— Нет. Это как раз нормально. Парень и должен быть богаче.

— Почему?

— Потому что на нем ответственность.

— Глупости, — говорю я и обнимаю его крепче, а Дар тихо смеется и снова запускает пальцы в мои волосы, заставляя меня мурлыкать, как кошку. Страх и боль отступают. Предательство матери еще жжет в груди, но уже не так сильно. Завтра новый день, и он непременно будет лучше.