Метаморф Том 3. Открытый мир

Глава 9

Земля. Виктор, метаморф.

По-настоящему счастливого человека можно узнать издалека — рукава его рубашки будут связаны сзади. Меня тоже выдавал, как минимум, мой modus operandi, как сказала бы Нора. Тянущееся в направлении особы женского пола щупальце, неважно с какими целями, всегда было моё. Так уж исторически сложилось.

И не сказать, чтобы я делал это нарочно. Просто у меня опять не было времени, чтобы во всей красе продемонстрировать свои таланты переговорщика. Катю следовало сразу хватать и тащить за собой, не теряя лишнего времени. Иначе её суженого скормили бы гончим или горгулье раньше, чем я перешёл бы от разговора о погоде к делам нашим скорбным.

Таким образом у меня были все предпосылки чтобы сделать то, что я попытался сейчас сделать: благая цель, оправдывающая средства — раз. Суровые обстоятельства, не терпящие промедления — два. Щупальца — три.

— А-а-а! — взвизгнула девушка, отпрыгивая от меня, как ошпаренная. Щупальцу лишь чуть-чуть не хватило дистанции, чтобы ухватить её за рукав. Я разумно предполагал, что объяснять свои действия можно и по дороге. Увы, сначала схватить, а потом уже говорить не получилось. Между нами, как назло, находился широкий обеденный стол. Я помедлил, решая с какой стороны его обходить.

Сглотнув, блондинка затравленно огляделась. Взгляд её закономерно устремился в сторону коридора и входной двери. Тут же поняв её дальнейшие действия, я вскочил на стол, двигаясь наперерез выходу. Ещё не хватало мне, чтобы дура выскочила на полные опасности улицы. Её и в квартире могли загрызть, оставь я её без присмотра.

— Спасите! Ребята! — закричала Катя, ринувшись во весь опор на выход. Как назло, зацепить её я вновь не успел. Конечности удлинялись недостаточно быстро из-за проклятого недостатка биомассы и маны.

— Стой! — крикнул я ей вслед, спрыгивая со стола. Запутавшись в стульях, я раздосадовано зарычал, разметывая их в разные стороны. Когда я оказался в коридоре, стук Катиных башмачков раздавался уже на лестничной клетке.

— Я ничего тебе плохого не сделаю! — заорал я вниз по лестнице, ещё надеясь на то, что плохого сценария можно избежать. Но увы, Катя начисто меня проигнорировала, стремясь как можно скорее выбежать на улицу. Вот же, дур-ра!

Кляня своё неуклюжее тело последними словами, я поспешил вслед за ней. Я до сих пор мог перемещаться, лишь опираясь на щупальца. Когда-то предполагалось, что их нижняя пара станет моими ногами, но на их полноценное формирование мне не хватило микроэлементов. Даже со всеми своими возможностями метаморфа, я не то, что бежал медленнее девчонки — я медленно стекал по лестнице, как жидкий слизняк с отростками.

Это было позорным фиаско. Хуже могло быть лишь в том случае, если пока я выползаю из подъезда, её схарчат.

— Твою же мать, — пропыхтел я, вываливаясь наружу спустя добрых полминуты. Девицы уже и след простыл. Хотя… если подумать, то вовсе нет. Обоняние мне на что?

Вспомнив о столь полезном умении, я тут же настроил себе незаслуженно позабытые органы чувств, и убедился в собственной правоте. След девушки мог остыть, разве что, фигурально. По оставшемуся после неё шлейфу запахов Катю сумел бы найти даже дворовый пёс.

Устремившись вперёд, я едва успел преодолеть полсотни метров, когда вдруг услышал хорошо мне знакомый и давно осточертевший, вой своры гончих. Я как раз проходил между двух многоэтажек на улицу. Отсюда Катя побежала налево, а гончие бежали справа от меня. Похоже, увидели её появление и сейчас устремились в погоню.

— Зараза! — выругался я. Старые знакомые были совсем сейчас не к месту. Во-первых, гончие шустрые — если они решат меня проигнорировать в пользу более сочной блондинки, то ей каюк. Во-вторых, их много, и они умеют распределять между собою цели. В общем, если я не вмешаюсь, то каюк представлялся вещью почти неизбежной.

Периферическим зрением я видел девчонку, улепётывающую во весь опор в сторону гаражей. Просто удивительно, насколько большими казались мне эти бетонные коробки, пока я ходил в облике крысы… Да-да, по странной иронии судьбы мы с девушкой оказались сейчас там, откуда я пришёл. Собираясь бежать к парням, Катя выбрала изначально неправильное направление.

Кажется, ко всему прочему, блондинка ещё и потерялась. На какую-никакую, помощь парней можно было даже не рассчитывать.

— Тьфу! — выразил я свои мысли по этому поводу. К тому моменту я уже вышел из-под прикрытия стены многоэтажки, и видел всю свору своими глазами.

Ростом в холке по пояс взрослому человеку, чёрные как чернильные кляксы и с пылающими красным светом буркалами на месте глаз, они уже давно не внушали мне ни малейшего страха. Ещё в бытность не таким умелым метаморфом, я сделал свою кожу настолько прочной, что их зубы просто не могли её прокусить. Я и сейчас боялся бегущей на меня своры не больше, чем взрослый человек — стаи чихуахуа. Или свирепых, роняющих с оскаленных маленьких клычков слюну, болонок или декоративных пуделей.

Они всё ещё оставались опасны для остальных, тем не менее. Так что я, насколько возможно быстро, выдвинулся на середину улицы и развёл щупальца в стороны широким гребнем.

— Ко мне! — громко крикнул я, привлекая к себе внимание несущейся стаи, — Падлы, сюда!

Твари энтропии издал слитный, многоголосый вой, стоило мне оказаться на их пути. В голосах гончих мне слышались нотки хищного азарта, словно тварям не терпелось попробовать меня на вкус. Ну давайте. Подходите ко мне, сволочи!

Именно этот момент выбрала Нора, чтобы влезть ко мне в мысли.

— Виктор, — с придыханием восхитилась она мной, — Ты такой сильный!

— Нора, блин. Не отвлекай, — нетерпеливо отозвался я, готовясь встречать толпу.

— Жаль только, лёгкий, — рассмеялась Нора, напомнив о выпуклых обстоятельствах, из-за которых столкновение уже скоро прошло не так, как я ожидал.

Первая же гончая в стремительном прыжке взметнулась в воздух, чтобы таранным ударом тут же смахнуть меня с места, словно кегли для боулинга. Моё туловище не имело опоры, как таковой. То, что я весьма оптимистично считал собственными «ногами», пока что могло с натяжкой называться щупальцами, не более того. И те я расставил в стороны, встречая гончих как вратарь в хоккее — шайбу в ворота.

— … - я поперхнулся, покатившись по обледеневшей земле, как колобок. Кувыркаясь на ходу вместе с гончей, я полностью потерял малейшую ориентацию в пространстве, и просто сучил щупальцами в разные стороны, но никуда ими не попадал. Мир завертелся перед глазами юлой, пока я вовсю матерился на чёртову гончую. Жаль, что я раньше не вспомнил, до какой скорости могут разгоняться эти собаки бешеные. Чтобы их перегнать, нужно родиться гепардом.

Мир всё так же продолжал вращаться перед глазами, но в каком-то проблеске озарения я вдруг сориентировался. Дурная гончая, оказывается, вздёрнула меня в воздух и сейчас остервенело трясла в зубах, пользуясь моим невеликим весом. Тут же мне стало ясно, куда бить, и в следующую же секунду гончая получила меткий укол кончиком щупальца в горло. Острый шип пробил пластинчатую чешую и вошёл на несколько сантиметров вглубь плоти, оставляя рану, которая была сама по себе была не сильно опасна.

Куда опаснее был яд, который я тут же впрыснул чудовищу в кровоток. В считанные мгновения распространившись по всему организму, он сначала заставил гончую ощутить страшную слабость. Под собственным весом, я буквально выпал из её разжавшейся пасти. В следующую секунду мёртвое тело гончей придавило меня к мёрзлой земле.

Взметнувшись в воздух, я рывком восстановил равновесие и огляделся. Так и хотелось грязно выругаться, когда я увидел ничуть не поредевшую стаю, продолжающую преследовать девчонку. Похоже, никто из гончих не пожелал помогать товарке в её драке с метаморфом. В итоге, сейчас я лицезрел только стремительно удаляющиеся от меня хвосты гончих, что для Кати ничего хорошего не означало.

— Поглощай биоматерию, быстро! — решительно скомандовала мне Нора, — Напрямую!

Продолжая ругаться на чём свет стоит, я схватился за тело гончей, подтягивая его к себе. Один раз напрямую поглотив крысу, я ещё раз проворачивать такие фокусы на Земле желанием не горел. Ощущения от предыдущего опыта были просто неописуемые. Увы, сейчас у меня не было другого выбора.

Когда я потянулся за пределы собственного тела сознанием, бедная на магическую энергию атмосфера родной планеты встретила меня с распростёртыми объятиями, словно не могла дождаться, когда же ей вновь удастся побаловать склонного к мазохизму метаморфа. Гостеприимно разлив на моём пути целую ванночку соляной кислоты, она купала в нём моё сознание всё то время, пока я захватывал ещё живые клетки чудовища. Они задыхались без доступа к кислороду и медленно угасали, лишённые питательных веществ и руководящих импульсов из мозга энтропийной гончей.

Спустя несколько секунд, показавшихся мне вечностью, я открыл свои новые глаза и коротко моргнул, приноравливаясь к чёрно-белому ночному зрению. У меня не было времени, чтобы осматривать свой новый облик. Тем более, что он выглядел сейчас почти столь же сюрреалистично, как и тогда, когда я застрял в теле той крысы, головой в пищеводе. Моё слизнеобразное, недоделанное старое тело повисло на спине гончей, словно уродливый всадник.

Я продолжал изменяться, словно по инерции. Щупальца наливались массой и силой, обрастали прочными чешуйками. Их кончики стали внешне неотличимы от челюстей пиявки, с кольцеобразными рядами острых зубов, готовых впиться мёртвой хваткой хоть в корабельную древесину. До человеческого облика мне теперь было ещё дальше, чем до него же — австралопитекам. У последних, хотя бы, хвоста уже не было.

Зато у меня было теперь целых восемь конечностей, причём нижние четыре были беговыми и некогда принадлежали гончей. Умели ли они быстро разгоняться — вопрос риторический.

— На старт, внимание, марш! — буднично обронила Нора, когда я сорвался с места в карьер.

Не секрет, что одно и то же движение в исполнении метаморфа выходит гораздо зрелищней, чем в исполнении кого-либо ещё. Мышцы и сухожилия любого живого создания имеют естественные ограничители, не позволяя им сокращаться настолько резко и мощно, чтобы им повредить. Лишь в условиях сильнейшего стресса, эти ограничения иногда (и только иногда!) отступают, и тогда люди неожиданно обнаруживают себя на верхушке десятиметровой ели или ещё где, куда они в обычном состоянии бы никогда не забрались. Для существ с чудовищной регенерацией, обход подобных ограничений — обычно вопрос небольших волевых усилий.

Гончие и без этих ухищрений бегали быстрее, чем почти любое живое существо на Земле. Однако, когда облик гончей принял я, после чего побежал — это было как выход за пределы возможного для биологических систем. Мир в периферическом зрении обратился в сливающееся грязно-серое пятно многоэтажек и проносящихся мимо заснеженных улиц. Лёгкие силились вдохнуть в себя воздух — и не могли этого сделать: его потоки уносились прочь раньше, чем их было возможно ухватить ноздрями.

Я двигался, словно в застывшей серой пелене. Бьющий в лицо воздух казался шершавым, как наждачная бумага. Именно он стал для меня главной преградой и барьером. Словно выставленной ладонью, он неумолимо отталкивал меня назад, хотя на самом деле я в это время перемещался вперёд со скоростью выпущенной из ружья пули.

Когда я врезался в одну из гончих, то сначала этого даже не заметил, продолжая бежать вперёд. Тварь отлетела куда-то в сторону с переломанным хребтом, сбив с ног ещё одну. Я очнулся лишь тогда, когда вдруг обнаружил впереди себя лишь спину улепётывающей девчонки. Враги остались где-то далеко позади, что в первый момент меня несказанно изумило. Я всерьёз не мог разобраться, в чём дело и как это я оказался настолько впереди.

Катя, между тем, пыталась забраться на крышу гаражного кооператива, карабкаясь по огромному снежному наносу у боковой стены. Снег здесь не убирали с того момента, как он впервые здесь выпал, так что у неё были неплохие шансы. Если не провалится под сугроб, то на крышу она таки заберётся, это как минимум. Насчет спасения от гончих, я был уже не так сильно уверен.

Осознав, что я забежал вперёд, я попытался остановиться, но вместо этого поскользнулся на собственных когтистых лапах и полетел кувырком. Из моей оскаленной пасти вырвалось грязное ругательство ещё в полёте, который завершился приземлением в мёрзлую землю головой. Насилу выкарабкавшись из сугроба, я резко развернулся и приготовился встречать вражескую стаю.

Две пары щупалец взметнулись, как приготовившиеся к броску кобры, и впились оскаленными пастями прямо в морды набегающих тварей. Кольцеобразные челюсти с пилообразными зубами сомкнулись с мощностью пресса для ковки металла, вминая тонкие кости внутрь до самого мозга. Укус — удар. Очередной взмах щупальцем поднял гончую в воздух, после чего я потянулся сознанием вперёд, поглощая её биоматерию напрямую. Гулять — так гулять.

— Ну и чупакабра же ты теперь! — восхищённо воскликнула Нора, — Вот красавец!

Кажется, чем уродливей был у меня облик, тем больше она его любила. Сначала я был гончей с щупальцами, а теперь я стал… двумя сцепленными между собою гончими? Гхм, этот момент я не продумал.

— Твою ж… налево, — я вдруг ощутил некоторые сложности с тем, чтобы контролировать два практически одинаковых тела одновременно. Спотыкаясь всеми четырьмя парами ног, я перепутал картинку с глаз одной из голов с другой, случайно шагнул прямо в сугроб и едва в нём не утонул. Выбраться оттуда в таком состоянии для меня оказалось слишком нестандартной задачей.

Так меня и куснули за неосторожно выставленный хвост.

Я зарычал, окончательно взбесившись. Опираясь на свободное щупальце, я взметнулся в воздух и принялся лупить ими во все стороны. Решив заканчивать с экспериментами, я начал постепенно объединять два захваченных тела гончих воедино. Я буду просто очень большой гончей, верно?

Между тем, мои щупальца продолжали свой кровавый неблагодарный труд. Ударяя по врагам, словно тяжёлой булавой, или просто отгрызая гончим головы, они проредили в них такую прореху, что о попытке проскользнуть мимо меня вслед за девчонкой, они даже не помышляли. Спустя меньше половины минуты, я уже занимался скорее трансформацией в более приличествующий мне облик, нежели схваткой. Выжившие гончие лишь бессильно рычали поблизости от меня, не решаясь атаковать. То и дело я выхватывал из круга то одну из них, то другую, но безмозглые монстры всё равно отказывались убегать.

Такими темпами я уже скоро должен был их всех истребить. Установившуюся идиллию нарушил панический взвизг девчонки — и оглушительный рёв вышедшей на охоту горгульи. Последний я не перепутал бы ни с чем. Даже сейчас он вызывал у меня лёгкий мороз по коже.

Тут же выкинув из головы трущихся поблизости гончих, я одним пружинистым прыжком взметнулся на крышу гаражного кооператива, разом преодолевая пять с лишним метров дистанции. Горгулья вскарабкалась на крышу резким рывком одновременно со мной, между мной и блондинкой. Любая стена была для чудовища невеликой преградой. Что уж говорить, если гаражный бокс для легковых автомобилей был ей всего лишь по плечо?

Горгулья опрометчиво повернулась ко мне спиной, предпочтя сначала схарчить менее жилистую добычу. Она находилась уже на низком старте, когда я ударил всеми щупальцами, разом. Оскаленные пасти вонзились в спину чудовища, прокусывая толстую кожу и выдирая куски алой плоти вместе с сухожилиями. Оглушительный рёв боли был ещё более устрашающим, чем боевой клич горгульи, а я между тем повторил попытку удара. Мне отлично было известно, что такими комариными укусами тварь не проймёшь, так что в этот раз я готовил к бою смертельный яд.

Резко развернувшись в мою сторону, горгулья рыкнула, опускаясь в боевую стойку. Верхние щупальца прошли мимо цели, а хлестнувшая по нижним отросткам лапа едва не отсекла их оба, ко всем чертям. Я скривился от укола боли. Между тем, горгулья на этом не остановилась и перехватила верхние щупальца лапой, потянув меня на себя. Я не стал ей препятствовать, вместо этого рванув с места, как гепард.

Ударив головой с разбегу, я столкнулся с крепкими костяными пластинами на груди чудовища. Чёрт, как я забыл-то, что эта тварь — бронированная? Полуоглушённый, я отступил на пару шагов, от сильнейшей отдачи.

Горгулья качнулась вперёд, обхватывая меня лапами за спиной, словно задалась целью сломать мне хребет. Мы вцепились пастями друг в друга, захрустев собственными костями. О применении яда я уже даже не помышлял. Горгулья была противником, способным заставить меня забыть о сложных приёмах.

Однако она оставалась всё так же уязвима к той способности, что и делала из меня метаморфа.

Потянувшись сознанием вперёд, я коснулся чужих живых клеток, игнорируя дискомфорт и жжение от негостеприимной атмосферы Земли. Моя воля заставила чужие клетки подчиниться себе, обращая часть тела чудовища — в продолжение моего собственного. Моих способностей было категорически недостаточно, чтобы подчинить тело врага себе целиком, тем более на Земле. Однако мне не было необходимости заходить сейчас настолько далеко.

Я просто вырвал из горгульи часть её грудной клетки, вместе с рёбрами, ключицей и ещё бьющимся сердцем. Со стороны это выглядело так, словно я выдирал кусок трухи из прогнившего до самой сердцевины дерева. Однако причиной такой лёгкости было лишь то, что волокна чужой плоти сами по себе отцеплялись, отпадая от оставшегося за горгульей тела.

Резко выдохнув, я отстранился от врага, позволяя горгулье самой оступиться и рухнуть наземь. Больше она была не опасна, сдохнув ещё когда я вырвал у неё сердце. Разборки с забравшимися на крышу гончими проскользнули как-то даже мимо моего сознания. К тому моменту это воспринималось как развлечение, отчасти. Ну что они могут мне сделать?

Закончив с гончими, я выдвинулся спасать Катерину, пока она не отчебучила что-нибудь опасное для собственного благополучия. У меня к тому моменту были даже наметки, как с толком распорядиться захваченной биомассой. Мало что могло теперь усложнить мне жизнь, как я полагал.

Как водится, я ошибался! Правда, это были не сложности, а так. Заноза в заднице.

Оказалось, что пока я разбирался с горгульей, на раздачу пряников поспело ещё одно действующее лицо. Точнее лица, одно из которых было щедро усыпано юношескими прыщами. А у другого обнаружилось ружьё. И догадайтесь, что они всем скопом делали?

Правильно, в меня целились.

— Кирюха, стреляй! — срываясь на поросячий визг, завопил Тимофей, едва не оказываясь головой на линии огня.

Прежде чем я успел крикнуть им в плане, мол «я свой», ружьё в руках Кирилла оглушительно громыхнуло. Вылетевшая из ствола пуля метко кольнула меня в колено опорной левой ноги именно в тот момент, когда я делал шаг правой. Я как раз пытался принять человеческий облик, чтобы не перепугать Катерину до сердечного приступа.

— Молоток! — ликующе заорал Тимофей, когда я оступился от пойманной пули и проехался вперёд по обледенелой гаражной крыше. Продырявить мне шкуру пуля не могла, а вот передать инерцию — вполне. Я уже вскоре после этого восстановил равновесие, только не духовное. С последним у меня сейчас были некоторые проблемы. Если вкратце, то я злился.

Придурки мало того, что поспели к шапочному разбору — они ещё и махали кулаками уже после драки. Последнее, к тому же, проходило по разряду «дружественного огня» и медаль за это не давали ни в одной армии мира. Вот в морду — завсегда пожалуйста, причём где угодно. Я тоже не исключение.

— Идиоты, это я! — крикнул я им, продолжая двигаться вперёд.

Не знаю, насколько они вняли моим словам. Оглядевшись вокруг, я больше не увидел ни одного противника. Что касается пугливой блондинки… к тому времени она уже добежала до последнего гаражного бокса и нерешительно смотрела вниз с козырька крыши. Судя по всему, с того края не было снежных наносов, и ей пришлось бы спрыгивать с высоты, реши она и дальше от меня убегать.

— Катя! — крикнул я, поспешив упредить такое развитие событий, — Всё хорошо, не бойся!

Уж не знаю, насколько я её успокоил. Всё же, изначально она удирала как раз-таки, от меня. Девушка повернулась и неподвижно замерла, разглядывая меня. Общий бледный вид и трясущиеся коленки издали выдавали весь пережитый ею стресс. Этого не было видно под курткой, но уверен, что сейчас девушку била крупная дрожь, как у замершего в кошачьих лапах мышонка. Я сильно надеялся, что это было не на мой счёт.

Словно не в силах больше стоять на двух ногах, Катя опустилась на промёрзшую гаражную крышу, пока я медленно приближался, стараясь её не спугнуть. Меньше всего мне было надо, чтобы она сиганула куда-нибудь с высоты и убилась, или схватила тут сердечный приступ. Пока что она только затравленно на меня смотрела, не шевелясь.

— Это я, Виктор! — успокаивающе крикнул я, — Вон гляди: там и Кирилл, и Тимоха! Мы идём.

Кажется, последними словами я обезопасил себя, как минимум, от перспективы ловить её на лету при попытке сигануть с крыши. Взгляд осоловело уставившейся в сторону парней блондинки несколько прояснился. Можно было приближаться, наверное, если слишком резких движений не делать.

Именно с целью выглядеть как можно более безопасным, я продолжил принимать человеческий облик. Собранная с гончих и горгульи биомасса значительно превышала нужный для этого вес и объём, однако я больше не собирался ею разбрасываться. Помнится, когда-то я рассказывал Норе, что косплеить Халка я не хочу? Так вот — плевать мне теперь на Халка! Не мне смущаться внешним видом после того, как я столько времени ходил в облике всяческих чупакабр.

Я весил сейчас чуть больше двухсот килограмм, но большая часть этого веса приходилась на кости, похищенные у горгульи. По мере того, как я двигался вперёд, мои задние лапы наливались мышечной массой и меняли форму, до тех самых пор, пока я не смог уверенно на них опереться. Моё туловище, составленное из хаотических наростов плоти, постепенно всё более напоминало человеческое.

Вскоре я вздохнул полной грудью также, как я это делал с рождения. Вопрос одежды решился сам собой, когда я обнаружил у себя в наличии избыточное количество костяной ткани. Она начала обволакивать меня гибким панцирем, составленным из костяных чешуек. Когда я рассказывал Норе о том, что однажды я обзаведусь крабовым панцирем, то совсем не представлял себе, что это окажется настолько… будничным, что ли?

— Забавно ты костяные пластины на ниточки натянул, — довольно заметила Нора, — Это чтобы гибкость сохранялась?

— Да, наверное, — неуверенно отозвался я, — Когда это творил, представлял себе что-то вроде кольчуги.

— Твоя новая броня состоит из кольцевых белковых волокон, за которые цепляются костяные пластины, — сказала Нора, — Все вместе они формируют непрерывное сетчатое полотно, обволакивающую всё твоё тело… ну там, где ты решил это сделать. Пах прикрой!

— Ага! — смущённо отозвался я, забыв поблагодарить Нору за подсказку.

— И сделай расцветку более функциональной! — с энтузиазмом продолжила она подбрасывать идеи, — Устрашающе розовый в крапинку, в тон твоих тентаклей будет отпугивать врагов, Виктор. Ну, я такое трогать бы точно не стала, будь я на их месте…

Я тяжело вздохнул, отказываясь продолжать разговор на эту тему. Нора была в своём репертуаре. Но, как минимум, она слегка разрядила обстановку. Раз уж она начала шутить, то можно было расслабиться.

Я обернулся, бросив взгляд на подбирающуюся к гаражам парочку горе-вояк с единственным ружьём и таким же единственным, терминатором модели «Тимоха Т-800». В отличие от ружья он был не только единственным, но и неповторимым. Увы, столь же бесполезным. Повезло им, что горгулья решила полакомиться девчонкой и неведомой чупакаброй в моём обличье, а не ими. Наверное, я показался ей шибко вкусным?

Ребята не собирались больше в меня стрелять, вроде бы, и это радовало. Значит, более-менее разобрались в обстановке, а вопрос соперничества из-за баб временно вышел на задний план. Катя, кажется, к тому моменту тоже успела их разглядеть и начала успокаиваться.

— Всё хорошо, — ещё раз сказал я ей, приближаясь ближе. Однако, когда я попробовал коснуться её, чтобы поднять с земли, случилось нечто совершенно неожиданное.

Словно вновь испугавшись меня, Катя коротко вскрикнула и отпрянула. Я собирался уже, было, просто взять её на руки, когда моя ладонь вдруг прошла сквозь пустоту. Блондинка бесследно растворилась в пространстве, прямо на моих глазах!

Я уставился вперёд, пытаясь как-то осознать случившееся. Что за…

— Телепортация, — зевнув от скуки, пробормотала Нора, — Видели, знаем. Айгуль каждые пять минут куда-то сваливала таким же образом. Помнишь, да?

Сглотнув, я нервно провёл по лбу ладонью, стирая холодный пот. Чёрт, как же вовремя Нора напомнила мне об этом фокусе. Так и сердечный приступ схлопотать возможно! С этими «читерами», мать их за ногу!

Оглянувшись, я увидел беглянку уже возле парней, которые обступили её со всех сторон. Яростно жестикулируя, они то попеременно заглядывали ей в лицо, то поворачивали её каждый в свою сторону. Хорошо хоть, не разорвали девушку на две половинки, на радостях.

Я устало вздохнул, выдвигаясь в их направлении.

По мере моего приближения, фигуры ребят, вопреки всякой логике, становились всё меньше и меньше, несмотря на сокращающееся расстояние между нами. Постепенно разговоры ребят стихли, и они стали наблюдать за моим шагом с некоторой нервозностью во взглядах. Когда я приблизился на достаточную для разговора дистанцию, такая реакция стала казаться ожидаемой и даже в чём-то логичной.

Разглядывая ребят сверху вниз, я не мог избавиться от ощущения, что оказался Гулливером в стране лилипутов. Это было некоторым преувеличением, конечно. Однако даже самый высокий из компании — Тимофей, тоже смотрел на меня, высоко задрав голову. В нём самом было не меньше, чем метр девяносто ростом, но и его я был выше на три-четыре головы, навскидку. Очевидно, я перебрал с массой слишком сильно, чтобы сойти теперь за обычного человека. Отыгрывать назад, впрочем, мне уже было лень. Тем более, что в лишнем росте есть не только проблема дверных проёмов, но и некоторые плюсы.

А будет кто задавать неудобные вопросы — скажу, что в молодости меня в чан с «Растишкой» уронили, и баста!

— Босс? — несколько осипшим голосом уточнил Тимофей, — Ты что ли?

— Ты у меня этот вопрос каждый раз спрашивать теперь будешь? — буркнул я, — Я это, я.

— Ну так, не я здесь метаморф, — проворчал в ответ парень, — Ты полчаса назад, вообще в облике слайма бегал. Но выглядишь ты сейчас, просто отрыв башки, босс. Все девки — твои!

Последнее утверждение прозвучало несколько двусмысленно, учитывая причину, по которой блондинка сейчас пряталась у парней за спиной. Словно осознав этот момент, ребята переглянулись.

— Так из-за чего сыр-бор!? — сварливо уточнил Тимоха, переводя взгляд с меня на девчонку, — Чего вы с квартиры побежали-то? А? Катя? Виктор?

— Я-я-я, — заикаясь, начала говорить блондинка, — Я испугалась! Как вы ушли, он кажется, обезумел. Ни с того ни с сего, сорвал со стены карниз! А потом кинулся! — всплакнув и начав шмыгать носом, она продолжила, — Прямо на меня!

Внезапно онемев, она стала беспомощно открывать и закрывать рот, а затем расплакалась навзрыд. Кирилл тут же бросился её успокаивать, но его правая рука, как бы невзначай, поудобнее перехватила ружьё. Видимо, у него была скрытая тяга к самоубийству.

Тимофей выглядел совершенно расслабленным, на первый взгляд. Однако в случае с терминатором, это вообще ни о чём не говорило.

— Кхм, — выдавил он из себя, — Виктор? Что скажешь?

— Да не собирался я ей ничего делать! — взорвался я, — Хотел схватить её в охапку и за вами бежать, да не учёл, что в том теле я медленный, как улитка.

— А зачем? — въедливо уточнил Тимоха, — Ладно, я понимаю для чего ты мог Катюху сцапать, пока нас не было. Все мы тут мужики. Но зачем, о боже мой, тебе понадобился карниз?!

Я зарычал.

— Так, всё! — рявкнул я, — Сначала объясни, на кой чёрт ты Кирилла с собой на охоту потащил, с пугачом наперевес? Голубей стрелять? Я вообще решил, что ты его там собрался самолично порешить, чтобы Катю охмурять не мешал. Что ты на это скажешь!?

Едва я закончил речь, Катя как по сигналу закончила рыдать, изумлённо уставившись на Тимоху. Тот смущённо перевёл взгляд на Кирилла, растянув губы в неловкой улыбке. В глазах невысокого парня вдруг появилось подозрение. Кажется, я точно затронул некие струнки. Он не мог не замечать в поведении приятеля нечто странное, если совсем не дурак.

И всё это от внимания Тимохи тоже не ускользнуло.

— Так, всё! — взорвался он, повторив мою фразу, — Хватит глупостей! Я не собирался там Кирюху приканчивать! Ну… блин! Да вы сбрендили все, что ли?

Подозрения в глазах остальных было всё больше. Словно невзначай, Катерина встала так, чтобы оказаться от него немного дальше. Парень раздражённо зарычал.

— Ладно, — вдруг резко успокоившись, проворчал он, — Ну… мыслишка у меня мелькала такая в голове. Но я как остыл, тут же передумал. Честно! Кирюха!

— П…ц! — потрясённо выдавил из себя невысокий парень, — Так вот, с чего это мы вдруг резко развернулись и назад пошли? Это ты, значит, так передумал, оказывается?

— Ну да! — заорал Тимофей, — Я тебя с детского сада знаю, придурок. Я тебя знаешь сколько раз, б…ь, у#$%@ь хотел уже!? Не в первый раз передумываю.

— Какая прекрасная идиллия, Виктор, — промурлыкала Нора, — Вот она, настоящая мужская дружба.

— Ладно, — удивительным образом, тирада Тимофея заставила Кирилла резко успокоиться, — Всё, остынь. Я тебе верю, Тимоха.

Последняя фраза прозвучала настолько трогательно, что Нора буквально подавилась собственным смехом. Я и сам криво усмехнулся. Боже мой, какие же тут дурацкие драмы:

— Хотел пришить тебя, да по ходу дела передумал. Братан, прости!

— Ничего, бывает. Идём дальше.

— Тимофей! — вдруг резко произнесла Катя, опалив долговязого парня недовольным взглядом, — Я тебе не говорила, но сейчас скажу: мы с Кириллом помолвлены. Договорились съехаться и пожениться, как немного спокойнее станет. Понятно!? Заканчивай с выкрутасами!

— Чего уж непонятного, — пробормотал долговязый парень, с тяжёлым вздохом отворачиваясь.

Наступила некоторая неловкая тишина, во время которой ребята занимались только тем, что разглядывали друг другу ботинки, избегая поднимать голову. Как мог, я попытался разрядить обстановку или перевести тему.

— Зато мы разобрались с энтропией, — сказал я, указав на блондинку, — Катя телепортироваться научилась, я смотрю?

— Да уж, видели, — сварливо отозвался Тимофей, возвращаясь в реальность. Он выглядел расслабленным, пусть и немного раздражённым, — Пусть пройдётся, что ли, рядом с трупами, прокачается немного. Ты ей оставил немного, Виктор?

— Конечно, — криво усмехнулся я. Такой термин, как «прокачка» с некоторых пор тоже вызывал у меня идиосинкразию, вот только давать знать об этом я никому не собирался, — Пусть забирает. Ей пригодится.

Вцепившись в Кирилла, как в спасательный круг, блондинка выдвинулась к полю боя с удивившей её саму поспешностью. Видимо, оказавшись в горячке боя, она несколько пересмотрела свои взгляды и от лишней крупицы силы отказываться не собиралась. Хотя, как крупицы? От горгульи силы можно перехватить столько, что похоже, благодаря ей одной инициация у Катерины и произошла. Кирилл волей-неволей потащился вслед за ней, как на привязи. Вот уж кому тоже немного подкачаться бы не мешало.

— Они же уедут отсюда потом, — заметил я Тимофею, который даже не пошевелился, чтобы перехватить свою долю, — Зачем им эта сила?

Пошевелив ботинком снежный бугорок на земле, Тимофей неопределённо пожал плечами. У меня возникло впечатление, будто его намного беспокоят угрызения совести. Это было наиболее очевидной причиной его невиданной щедрости.

— Пригодится, — криво ухмыльнувшись, отозвался парень, — Это сейчас мы, маги, вдали от энтропии пару трюков покажем, а потом скисаем. Но маны в атмосфере становится всё больше. Рано или поздно, везде станет богато, как в Эпицентре. А я там могу даже каменную кожу врубать, прикинь?

— Это серьёзно, — небрежно кивнул я, решив не демонстрировать своё невежество.

— И это только сейчас, — довольно ответил Тимофей, — Представь, насколько большой станет пропасть между теми, кто развивался с самого начала и последними тормозами? Воленс-ноленс, право сильного всё равно наступит. Маги с кучерявыми способностями, конечно, всех обойдут, но и мне будет неплохо. Что касается Катьки… — парень вдруг осёкся, мрачно уставившись перед собой.

— Что? — спросил я.

— Да так, — раздражённо махнул рукой собеседник, — Заберут её, думаю. Телепортация — это шибко интересная штука.

— Думаешь? — насторожился я, вспомнив об Айгуль, — Куда ещё заберут? Кто?

— Без понятия, — пожал плечами Тимофей, — Помнишь я тебе рассказывал о ребятах на серьёзных щщах? Уж не знаю, каким образом они так вкачались, но связываться с ними не стоит. Лорда именно они порешили, кстати.

— Вот как? — удивился я. Мне почему-то казалось, что Лорда пришили во время моего налёта на Эпицентр. Выходит, это могло произойти вообще без моего участия.

— У твоего Электрика была в наличии одна магичка с телепортацией, — огорошил меня Тимофей, — Так вот, держу тебя в курсе: они её с собой забрали. Надеюсь, что не на опыты.

— Ну, трындец, — выругался я.

— Что, знал её, да? — обрадовался Тимофей, — Её вроде непонятно как-то звали, не по-русски.

— Тогда точно знал, — проворчал я. Это точно была Айгуль.

— Выходит, маги Союза шарятся даже в этой дыре, — заметила Нора, — Крайне любопытно всё это… постарайся не сильно светить своими способностями, Виктор. И поскорее набери запасы той пыли, которая сбивает сканирование. В ближайшем поселении наверняка найдётся человек, который собирал её про запас. Просто так, навроде хомяка.

— Будем на это надеяться, — мысленно ответил я, всецело с ней согласный.

— Но эти ребята не такие чмошники, как может показаться! — вдруг удивил меня резким переходом Тимофей, — Они артефактами с нами делились. Вот реально — просто отсыпали от души штуковин разных, с магическими свойствами, как детям конфет. Даже у меня один есть!

— Какой? — вздохнул я, оглядываясь в сторону приближающихся к нам ребят. Катерина и Кирилл, похоже, закончили «потрошить» тварей энтропии. Уже скоро они должны были к нам вернуться.

К моему удивлению, лицо Тимофея вдруг претерпело странную метаморфозу. Сначала он онемел, словно вспомнил о чём-то страшном. Резко дёрнувшись на месте, он бросил взгляд во двор, где было наше убежище.

Принюхавшись, я ощутил запах чего-то горелого. Ветер дул как раз с той стороны. К чему бы это?

— Катя, — неожиданно осипшим голосом спросил Тимофей, — Ты, когда убегала, Тепловой кристалл выключила!?

— Нет, — недоумённо на него уставившись, неуверенно отозвалась девушка, — Я даже не вспомнила о нём. Сам же понимаешь.

— Б…ь! — вырвалось у долговязого терминатора, — С#к@!

Не обронив лишнего слова, он сорвался с места в карьер. Я побежал за ним вслед, вдруг догадавшись, с чем может быть связана его паника.

— Пожар? Мы горим? — сонно уточнила Нора, пока я бежал. Остальные едва поспевали, но даже если бы они шли вровень, это ничего бы не изменило.

Весь многоквартирный дом полыхал, как соломенное чучело. Навскидку было уже невозможно определить, где начался очаг возгорания, но почему-то я подозревал, что это была наша квартира. Неспроста же я удивлялся необычно высокой температурой внутри помещения? Выходит, это был какой-то магический артефакт, оставлять который без присмотра было так же опасно, как включённый утюг?

Несмотря на апокалипсис, внутри квартир всё так же хватало предметов, способных гореть. Начиная от обоев и штор, и заканчивая одеждой в шкафах. Последние тоже неплохо сейчас пылали, похоже.

Добежав до подъезда, Тимофей вдруг заржал. Повернувшись к нам, он с широкой ухмылкой уставился на подбегающих Катерину и Кирилла.

— Поздравляю вас, пацаны! — восторженно возвестил он, продолжая ржать, — Теперь мы все официально — бомжи! И погорельцы, до кучи. Квартирка тю-тю.

Кирилл остановился у подъезда, и тут же отпрянул от доносящегося изнутри жара. Тимофей так и продолжал хохотать.

— Точнее, это вы бомжи, — вдруг осекшись, посерьёзнел он, — Кирюха, вы хоть телефоны там не держали, я надеюсь?

Без лишних слов, Кирилл покачал головой.

— Банковские карточки, документы? — продолжил уточнять Тимофей. С каждым его вопросом лицо ребят становилось всё мрачней и мрачней.

— Это всё так важно? — вдруг спросил я, вмешавшись в разговор. Почему-то мне до сих пор казалось, будто все эти вещи остались в прошлом. Неужели кто-то продолжает трястись за денежные знаки даже после прихода энтропии? Их же можно горстями в любой оставленной квартире брать — и то никому было не нужно, на моей памяти.

— А как они будут в родной город возвращаться? — ухмыльнувшись, повернулся ко мне Тимофей, — Деньги, конечно, можно по квартирам поискать, но инфляция, сука! Сколько у тебя на карте было, Кирилл?

— Миллионов двадцать, — припомнил невысокий парень, — За пять можно было договориться, чтобы с Шумянского нас до ближайшего города повезли. А там на ж/д уже дешевле поедем.

Я вздохнул, мгновенно во всём разобравшись. С такими расценками лазать по квартирам в поисках наличности было занятием бесперспективным. Можно было попробовать банки. Как раз хватило бы на билет в маршрутке. Но что-то мне подсказывало, что за пару месяцев всю наличность в банках уже распотрошили.

— Ладно, — вздохнув, подытожил Тимофей, — Выдвигаемся в Шумянский, ребята. Там что-нибудь с вами придумаем. Ваши приключения закончились, я считаю. Тем более, вы и так неплохо отожрались. Виктор вам целую горгулью задрал, блин. Зверюга!

— Да я так, мимо проходил, — неопределённо буркнул я, разминая плечи. Жалко, конечно, ребят. Но то, что мы уже скоро выдвигаемся куда надо, не могло меня не радовать. В отличие от новостей о том, что Айгуль, оказывается, «забрали». Мать их за ногу!

И где Шура, интересно? Её они тоже забрали?!

— Ты лучше подумай, что будет если они обнаружат у неё детёныша метаморфа, — подлила масла в огонь Нора.

— Не знаю! — прорычал я, — Убью их!?

— А если тебя самого поймают и спеленают? — въедливо уточнила Нора.

Я сдержал желание грязно выругаться. Надеюсь, Шура невредима. С остальным разберёмся по ходу дела.