Кровная месть

ГЛАВА 7 ИЗАБО

Воин Монмартра вел нас через лес не слишком торопливо. Он спотыкался достаточно часто, чтобы оставлять след из сломанный ветвей и капель крови, но исцелялся быстро. К тому времени, когда наш противник остановился на тенистой опушке,он уже оставлял за собой только запах крови, да ито очень слабый. Логан кивком указал на заросли ежевики. Ее колючки, конечно, могли основательно исцарапать нас, зато эти кусты предоставляли надежное укрытие, тем более что вокруг больше ничего не было, если не считать кружевного прозрачного папоротника. Мы бесшумно заползли в кусты и стали ждать. Я старалась не думать о том, что мама всем пирогам предпочитала те, что с ежевикой, не чувствовать, как жжет тело лоскуток шелка, спрятанный в кармане, но слишком громко заскрипела зубами. Логан нахмурился и слегка толкнул меня.

Я заставила себя вернуться в реальности, сосредоточилась на влажной земле, густой листве, белых цветах, красовавшихся на границе с лугом, на воине Монмартра, стоявшем в высокой траве. Серебристые ягоды начинавшей созревать ежевики, музыка рояля сменились молчанием сверчков, почуявших хищника, и полем лаванды, примыкавшим к лесу.

Воин Монмартра недолго оставался в одиночестве. К нему присоединились еще двое, появившиеся со стороны фермы Дрейков.

— Они достали Найджела,— резко бросил один из них.

Он был таким бледным, что светился при луне так, словно его осыпали жемчужной пудрой.

— Меня тоже задели,— пробормотал тот, за которым мы шли.— Эта сучка Изабо зацепила меня колом и разорвала чертову рубашку. С каких это пор королевский двор вызывает на подмогу шлюх из Гончих?

— Все меняется, Джонс.— Третий воин равнодушно пожал плечами и спросил: — А дар Монмартра вы доставили?

— Положили у двери,— кивнул Джонс.— Как было велено.

Губы Логана приподнялись над обнажившимися клыками, но он не издал ни звука. На меня произвело впечатление его самообладание. Я ведь не раз слышала, что братья Дрейк — дикие и необузданные парни, хотя и королевской крови. При виде их прекрасных манер легко было забыть, что их семью удалили от двора с момента рождения Соланж, а до того всячески старались принизить по меньшей мере столетие. Однако все они держались уверенно и явно отлично чувствовали ситуацию.

Джонс к этому моменту уже полностью исцелился, топнул ногой по борозде и спросил:

— Что-нибудь было от Грейхейвна?

Это имя так поразило меня, что я отпрянула, будто получила удар, но тут же двинулась вперед так же бесшумно, как голодный лев, крадущийся за газелью. Мои глаза затянуло красной пеленой, я смотрела сквозь кровавый туман. Если бы мое сердце билось, оно звучало бы как молот кузнеца, колотящий по наковальне. Время словно повернулось вспять, помчалось с бешеной скоростью, потом совсем остановилось.

— Он с Монмартром, выжидает подходящего момента.

— Мы и так ждали достаточно долго, разве нет? — проворчал Джонс.

— Он хочет, чтобы на этот раз все прошло идеально. Никаких неожиданностей,— ухмыльнулся первый воин.— Но это не для нас. У Дрейков вечно полно сюрпризов.

Я слышала, что они продолжают разговаривать, но их слова почти не доходили до меня.

В моих ушах звучало только одно слово.

Грейхейвн.

Грейхейвн.

Мой череп как будто превратился в церковный колокол, снова и снова вызванивавший одно и то же.

Я зашипела, стремясь вырваться из кустарника. Ведь возможность отомстить оказалась ближе, чем когда-либо. Они знали, где находится Грейхейвн и могли привести меня к нему. Тогда я убила бы его за то, что он сознательно сделал со мной. Но я не успела даже выпрямиться. Логан метнулся ко мне так же стремительно, как шершень. Его рука зажала мне рот, глаза предостерегающе вспыхнули. Он был так близко, что я могла бы укусить его, если бы он не мешал мне. Тело Логана прижало меня к земле. Он был сильнее меня, надо отдать ему должное, но я двигалась быстрее и вполне могла бы отшвырнуть его к ближайшему дереву.

Только мысль о том, что в таком случае я выдала бы нас обоих, заставила меня сдержаться.

Даже у Шарлемана хватило ума сохранять молчание, хотя его просто трясло от потребности защитить меня. Я хотела схватки с Джонсом, с ним и всеми, пусть даже это означало бы утрату нашего единственного тактического преимущества? Ведь от воинов Монмартра здесь, в лесу, мы услышали намек на некий план... Конечно, это было не много, но определенно больше, чем мы знали в начале этого вечера.

Но меня все это не заботило. Я готова была наплевать на что угодно ради шанса отомстить Грейхейвну.

Логан это знал.

Он не двигался с места, прижимал меня к земле так, словно укрывал от бешеного дождя стрел, от камнепада, от какой-то невидимой опасности. Но она таилась только во мне самой, разрывала грудь, как стервятник.

Мне понадобились все силы до последней капли, чтобы не отшвырнуть его. Я заставила свое тело чуть-чуть расслабиться, вжаться в подлесок. Логан ощутил эту легкую уступку, но не шевельнулся. У него был сильный запах: анис, вино, легкий привкус мяты... Я знала, что сама для него пахну как горячее вино с сахаром. Кала говорила мне, что я всегда издаю эти ароматы, если прихожу в необузданную ярость. Но гнев, разогревший мою кожу, не беспокоил Логана. Он не выпустил клыки. Его лицо все так же находилось в нескольких дюймах от моего. Почти все вампиры поспешили бы оказаться как можно дальше от девицы-шаманки, находящейся в таком состоянии. Но Логан был слишком занят. Он так внимательно прислушивался к разговору воинов Монмартра, что не мог думать о чем-то еще.

— Что там насчет старой гвардии?

— Многие из тех, кто был верен леди Наташе, сбежали, когда эта Дрейк убила ее, но кое-кто остался, желая напасть похитрее. Они присоединятся к нам, когда придет время.

— Хорошо. Ладно, давайте убираться к черту отсюда. Братья Дрейк наверняка продолжают нас искать.

Воины Монмартра пошли через лес в сторону горы. Логан остался на прежнем месте, и мы смотрели друг на друга в течение странно долгого момента. В тени его глаза приобрели оттенок засахаренного лайма. Да, они были чудесными и привлекательными, но не настолько, чтобы я забыла обо всем остальном.

Когда враги удалились на достаточное расстояние, я внезапным бешеным рывком спихнула с себя Логана, тут же вскочила и приняла боевую стойку, согнув ноги и тяжело дыша. Мое тело, возможно, и не нуждалось в воздухе, но дыхание оставалось привычкой, особенно в минуты стресса. Логан ударился о ствол березы, перевернулся в воздухе и приземлился на пятки точно передо мной.

Мы чуть присели, оскалились, напрягли мускулы для атаки.

Наверное, мы могли бы простоять так весь остаток ночи, если бы не Шарлеман, смущенно заскуливший. Этим он как будто задул пламя.

Логан выпрямился — весь хищная грация и ироническая улыбка. Он выглядел таким же суверенным и красивым, как какой-нибудь гость на балу у моих родителей, хотя и был без рубашки. Я все еще тяжело дышала, меня почти мутило от бешеного водоворота эмоций: предвкушение, гнев, сожаление, унижение... Платье моей матери, Грейхейвн... Пожалуй, это было чересчур. Я выпрямилась медленно, прямо как старуха. Шарлеман, ища утешения, ткнулся холодным носом в мою ладонь, но я не была уверена в том, кто из нас больше нуждался в поддержке.

— Ты как, в порядке? — негромко спросил Логан.

— Извини,— коротко кивнула я.

Я давно привыкла к тому, что меня постоянно хвалят за умение сосредоточиться и взять себя в руки.

— Так что же случилось? Ты знаешь этого типа, Грейхейвна?

— Qui.

Логан прищурился, вгляделся в мое лицо и спросил:

— Кто он таков? Что он тебе сделал?

— Почему ты решил, что он что-то сделал? — Я наконец-то выбралась из ежевики и втянула в себя воздух в поисках хоть какого-нибудь следа воинов Монмартра.

Но мы были одни.

— Изабо, я же видел твое лицо.— Логан помрачнел.

— Я уже в порядке. Нам пора возвращаться.— Я передернула одним плечом, повернулась, чтобы отправиться в обратную сторону, но Логан схватил меня за руку.

— Ты ведь чуть не сорвалась.

Я напряглась. Он был прав, но от этого мне не стало легче.

— Но ведь не сорвалась.

— В следующий раз из-за твоего характера моя сестра может оказаться в опасности.

Я не дала вырваться возражению и спокойно сказала:

— Этого больше не будет.

— Знаю,— вздохнул Логан и отпустил мою руку.

Непонятно почему, но я ощутила отсутствие его пальцев на коже и как будто сразу замерзла, хотя никогда раньше такого не испытывала.

Я не понимала, почему Логан так меня волнует, и решила, что мне следует держаться от него подальше. Он явно не был мне полезен.

— Вообще-то не в твоем характере отступать вот так. Может быть, все-таки расскажешь мне, что он натворил? Пожалуйста!

Я гордо вскинула голову, не желая, чтобы меня жалели, и ответила:

— Именно он превратил меня в вампира, а потом бросил в гробу, под землей, на два столетия.

Возвращаясь на ферму, мы не разговаривали. Наша дипломатическая миссия еще не была закончена, но я лично уже потерпела полное поражение. Я напала на друга семьи, получила дозу гипнотического порошка, чуть не сошла с ума от ярости — и все это за одну ночь.

Не приходилось удивляться тому, что я чувствовала себя полностью изможденной.

Мы отсутствовали едва ли с полчаса, но для меня как будто прошло много дней. Братья Логана, уже полностью одетые, сидели мрачным полукругом в гостиной возле упакованного в фольгу пакета. Соланж хмурилась, глядя на него, и постукивала по коленям кончиками пальцев. Люси спала на софе, положив голову на колени Николаса. Он укрыл ее пушистым пледом. Она выглядела крошечной и беззащитной в этой комнате, полной хищников, которые поневоле испытывали соблазн, слыша биение ее сердца. Но Люси дремала, полностью доверяя им.

— Поймали кого-нибудь? — проворчал Куинн.

— Да, выследили одного благодаря Изабо,— устало ответил Логан, падая в кресло.

— И?..

— Разузнали кое-что, но мы и прежде обо всем этом догадывались. Есть предатели, готовится внезапное нападение.

— Поверить не могу, что эти ублюдки пробрались сквозь нашу защиту,— продолжал кипятиться Куинн. Он вскочил и принялся метаться по гостиной.

Его возбуждение подействовало на Люси. Она открыла глаза, неуверенно моргнула, посмотрела на Куинна, потом на Логана и меня.

— Вернулись...— Люси зевнула и глянула на Соланж.— Да, нелегкий денек. Как бы у тебя мигрень не началась.

Соланж с видимым усилием отвела взгляд от Люси, повернулась ко мне и спросила:

— Не опасно открыть это? Я хочу сказать, Бруно просканировал пакет и вообще основательно проверил его. Мы знаем, что бомбы или сибирской язвы там нет, и все же?

— Я всегда предпочитаю знать, с чем именно имею дело,— ответила я.

Логан застонал и осведомился:

— Значит, ты предпочла бы вскрыть бомбу, даже если бы она тикала специально для тебя?

Я не слишком поняла, что он имел в виду. Я еще только привыкала к современному жаргону и вообще английскому языку, но Соланж энергично кивнула.

— Точно,— заявила она.— Эти уроды хотят, чтобы я тут изображала Белоснежку, распевающую песенки в своем маленьком домике, а они в это время делали бы свое грязное дело.

— Белоснежка и семь Батхедов,— Люси фыркнула.— Не хочешь продать идею диснеевской студии?

— Эй, я не поющий гном! — Николас ткнул ее в бок.

— Нет, ты Батхед. Неужели не расслышал? — Она усмехнулась и быстро поцеловала его.

— Я открываю,— внезапно заявила Соланж, хватая пакет.

Все ее братья заговорили разом, на все лады озвучивая две основные мысли: «Не трогай» и «Дай лучше мне». Но Соланж не обратила на них внимания и разорвала блестящую фольгу. Коробка под ней была из простого белого картона, вроде тех, в которые упаковывают пирожные. Соланж закусила губу и на мгновение замерла. Николас потянулся к коробке, чтобы отобрать ее у сестры, но та оттолкнула его руку, даже не взглянув на брата. Соланж подняла крышку коробки и слегка отклонилась назад, словно ожидала, что изнутри что-то выскочит, будто из шкатулки с сюрпризом. Ее братья, наоборот, придвинулись к коробке. Все они затихли так, как умеют только вампиры, готовые к нападению, ко всему, не считая того, что на деле оказалось в коробке.

— Ребята, вы меня пугаете.— Люси передернула плечами.— Может, хватит?

— Так это все? — произнесла Соланж, разрушив живую картину.

В коробке лежала квадратная подушечка из красного бархата, а на ней — нечто крошечное, обмотанное красной нитью, сильно пахнущее розовой водой и корицей. У меня засвербело в носу.

— Что это такое? — спросила Соланж.

Я отлично знала ответ.

— Изабо? — Логан повернулся и посмотрел на меня.

Я не понимала, почему он вдруг стал так тонко улавливать мои настроения, и ровным тоном пояснила:

— Это любовные чары.

— Что?! — Соланж отпрянула от коробки.— О!.. Черт побери. Такие штуки и вправду действуют?

— Иногда.

— Ты серьезно? — Глаза Соланж расширились, она встала и отошла от коробки подальше.— Почему бы ему просто не отстать от меня? Я думала, все это кончится после моего дня рождения.

— Он не остановится никогда,— сказала я.

Будучи Гончей, я знала Монмартра и его воинство лучше, чем кто-либо другой.

— Леандр обладает терпением змеи. Именно оно делает его таким опасным. Это страшнее, чем жестокость, сила или эгоизм.

— Он вообще поймет когда-нибудь, что я не хочу быть королевой и, черт бы его побрал, не желаю выходить за него замуж?

— Нет,— искренне ответила я. — Не поймет, пока ты не объяснишь ему все, проткнув колом его сердце.

Соланж прижалась спиной к дальней стене гостиной. Еще чуть-чуть — и она вывалилась бы через окно в сад.

— Ух!.. Мне это кажется или действительно почему-то стало смешно?

— Возможно и такое — Я встала и принюхалась к свертку.— Это очень сильная штука. Тут два яблочных семечка, обмотанные красной нитью, и прядь твоих волос. Должно быть, он раздобыл их в ту ночь, когда мы остановили его там, в пещерах. В подушечку зашито сердце колибри.

— Что нам делать? — Глаза у Соланж стали такими же, как у дикой лошади.

— Только без паники,— уверенно произнесла Люси.— Тебе не в первый раз управляться с гадкими поклонниками.

— Люси, но у меня сейчас нет к нему ненависти! Такой, какая должна была бы быть.

— Зато я ненавижу его вполне достаточно, за нас двоих сразу. Этого хватит на то время, пока мы разберемся с этой дрянью,— мрачно сообщила Люси.

— Да сожжем это — и все! — воскликнул Куинн, схватил коробку и швырнул ее в тлеющий камин.

— Нет! — вскрикнула я, бросаясь вперед.

Чары были пришпилены к подушечке, в которой скрывалось сердце колибри, и я перехватила ее в воздухе. Пустая коробка упала на угли и почти мгновенно вспыхнула. Комната осветилась. Все уставились на меня.

— Огонь только сделает чары сильнее,— пояснила я.— Он означает страсть.

— Как насчет воды? — спросила Люси.— Моя мама всегда топит всякую дрянь, чтобы то ли очистить ее, то ли что-то прояснить. Еще она произносит разные мантры в лесу, голышом.

Логан склонил голову набок, явно представив себе интересную картинку.

Я не обратила на него внимания, лишь порадовалась тому, что вампиры не так-то легко краснеют, и сказала как можно спокойнее:

— Нет, вода тоже не годится. Она как раз даст пищу тому чувству, на которое нацелены чары, то есть любви.

Соланж нервно сглотнула.

— Мы вообще способны предпринять хоть что-то как можно скорее, а?

— Мне нужна соль,— сказала я.— Две сумки-холодильника, лед и белые нитки.

Логан мгновенно исчез и буквально через несколько секунд вернулся со всем, что я перечислила.

— Ты уверена, что действительно знаешь, что нужно делать? — с сомнением в голосе спросил Коннор. — Может, нам лучше расспросить кого-то, поискать объяснений? Я могу заглянуть в Интернет.

— Я знаю, что нужно делать. Я вообще-то помощница шаманки куан мамау.

— Я думал, ваше главное занятие — давать под зад воинству Монмартра.

— Это тоже.— Я чуть заметно улыбнулась.— Но мы владеем магией, имеем генетические и прочие отклонения.— Я насыпала соли в обе сумки-холодильники.— Наверное, вы уже это заметили?

— Ну... наверное.

Я сочувствовала им. Ведь у них было так много знаний и совсем мало интуиции. Магда постоянно повторяла мне, что в этом веке не слишком полагаются на магию и молитву. Мне казалось пустой тратой времени надеяться на разную технику. Любой, кто хоть раз видел, как Кала творит свою магию, никогда больше не подумал бы иначе. Конечно, мой опыт и сравнивать не приходилось с ее, но я все же знала, что смогу справиться с чарами, даже если они куплены Монмартром. Он, конечно же, заплатил за них какой-то ведьме, потому что никто больше не сумел бы вот так переплести нить и яблочные семечки.

— Что теперь? — спросил Логан.

Прядь волос Соланж была длинной, тщательно переплетенной с красной нитью. Я распутывала ее очень осторожно, мягко, терпеливо.

Куинн, нахмурившись, подошел и встал позади меня. Логан подтолкнул его и заставил немного отойти.

Я наконец-то высвободила волосы, положила их между двумя кубиками льда и обмотала белой нитью.

— Это тебя защитит,— пробормотала я, обращаясь к Соланж, но сосредоточившись на запахе магии, как меня учили.

Я представила, что эта нить непробиваема, как надежный щит, сильна и остра, так меч, безжалостна, как морозы в середине зимы.

— Белый цвет символизирует защиту и очищение.

— Хорошо,— кивнула Соланж.— Используй всю катушку, ладно?

— И поспеши,— ворчливо произнес Куинн.

Я опустила кубики льда в сумку, плотно закрыла ее и мысленно запечатала. Яблочные семечки, распутанную красную нить и сердце колибри я опустила в соль во второй сумке, а сверху засыпала все это льдом.

Эту сумку я тоже плотно закрыла, запечатала и сказала:

— Все это нужно заморозить.

Сразу несколько рук протянулись ко мне. Соланж оказалась быстрее всех, хотя побледнела и крепко сжала губы.

— Я сама это сделаю,— произнесла она решительным тоном, отрезая возможные возражения.

Соланж вышла из гостиной. Мы слышали, как она что-то пробормотала, а потом хлопнула дверца холодильника. Очень громко.

— Через три дня все это нужно положить в банку с солью и кислым вином и закопать на перекрестке,— сказала я, когда Соланж вернулась.— Нельзя, чтобы кто-то видел тебя при этом.

— Можно на это плюнуть?

— Безусловно.

— Спасибо, Изабо. Ты уже во второй раз встаешь между мной и этим ослиным задом.

— De rien[7],— ответила я и зевнула.

Мы все так сосредоточились на чарах, что и не заметили, как рассвело. Я невероятно устала еще до того, как занялась чарами, а теперь просто едва держалась на ногах, хотя и радовалась тому, что смогла вроде бы искупить ошибку, совершенную в лесу.

Все остальные чувствовали себя не лучше. Они ведь были слишком молоды, чтобы бороться со сном, нападавшим на них вместе с восходом солнца. Я ощущала себя бессильной, как будто наполнилась водой, и просто упала на ковер. Шарлеман тут же улегся рядом, чтобы охранять мой сон. Я успела увидеть, как Логан тоже зевнул и растянулся на ковре неподалеку от меня. Николас рухнул на кушетку, Коннор неловко пристроился в ближайшем кресле. Только Маркус умудрился подняться наверх, но я не знала, добрался ли он до своей спальни.

Я соображала достаточно долго для того, чтобы услышать, как Люси бормочет:

— Ох уж эти вампиры! Не жизнь, а сплошное развлечение.