Кровная месть

ГЛАВА 4 ЛОГАН

Мои братья — просто идиоты.

Любому видно, что под всеми ее шрамами и позой Изабо куда более хрупка, нежели кажется. Когда ее представляли королевской семье в качестве принцессы-отшельницы, правительницы Гончих, это не должно было выглядеть так, словно в зале распылили дозу гипнотического порошка. Четверым идиотам не следовало таращиться на нее с глупым видом.

Да, я не мог удержаться от этого, но уж им-то следовало совладать с собой. Она была прекрасна, свирепа и совершенно не похожа на всех, кого я когда-либо знал.

Было действительно очень трудно не таращиться на нее. Куда лучше было просто выйти за дверь и наткнуться на бувье, лежавшего у верхней ступени и с любопытством смотревшего на меня.

— Это просто кошмар, Будика,— сообщил я собаке.— Не думаю, что мы унаследовали дипломатический талант папы.

Собака опустила морду на лапы. Я мог бы поклясться, что она закатила глаза к потолку.

Я болтался у лестницы еще минут пятнадцать, пока не начал чувствовать себя кем-то вроде упрямого охотника.

Соланж вышла из своей комнаты в коридор, увидела меня и попыталась утешить:

— С ней все будет в порядке, Логан.

— Знаю.

— Ты сменил рубашку? — полюбопытствовала Соланж.

— Нет.

— Сменил, не ври,— усмехнулась она.— Очень плохо, что твоя подружка пыталась убить моего парня.

— Очень плохо, что он одурманил ее своим порошком,— фыркнул я.— Она не моя подружка, я с ней только что познакомился. А ты говори потише, ладно?

— Я тебя никогда таким не видела,— Соланж приподняла бровь.

— Заткнись, принцесса,— насмешливо проворчал я.

Соланж прищурилась при слове «принцесса» и пригрозила:

— Я перекрашу все твои пиратские розовые рубашечки!

— Может, они только лучше станут выглядеть? — усмехнулся я.

Сестра задержалась на площадке. Ее лицо вдруг стало серьезным.

— Это правда, что какая-то наемная убийца пыталась проткнуть колом маму?

— Кто это тебе сказал?

Соланж пихнула меня в плечо. Сильно.

— Ой! — вскрикнул я, потирая ушибленное место.— За что?

— За то, что ты считаешь меня тупой и не отмечаешь на вопрос.

— Я не считаю тебя тупой.

— Тогда, Логан, перестань вечно защищать меня!

— Нет.

Соланж издала разочарованный стон.

— Ладно,— вздохнул я.— Да. Какая-то девчонка действительно пыталась проткнуть маму колом. Но никто не пострадал.

— Монмартр?

— Да, на ней был его знак.— Мне противно было говорить об этом, особенно потому, что лицо Соланж сразу окаменело, а глаза стали пустыми.— Но она пронзила себя колом до того, как мы успели ее допросить.

— Черт побери! — Соланж стукнула кулаком по стене, заставив задрожать хрустальную люстру над нашими головами.— Он пытается сделать меня королевой, убив маму!

— Похоже на то,— признал я и обнял Соланж за плечи.— Но этого не произойдет.

Она потерла руки, как будто они замерзли. На самом деле вампиры не мерзнут, так что это было скорее привычкой, чем необходимостью.

— Я надеюсь, что ты прав, Логан.

— Я всегда прав.

Соланж хихикнула, чего я и добивался, а потом заявила:

— Смотри, ты скоро станешь таким же тщеславным, как Куинн.

— Никто не может быть таким же тщеславным, как Куинн,— заявила Люси, возникшая внизу у лестницы.

Она держала кружку с горячим шоколадом и пригоршню печенья. Ее родители еще не вернулись из своего ежегодного медитативного вояжа, а это значило, что Люси еще какое-то время должна была жить у нас, пожирая белый сахар и прочую нездоровую пищу. Для нее было куда большей проблемой то, что ее мама готовит полные кастрюли тофу, чем то, что все вокруг постоянно пьют кровь.

— Где остальные? — спросил я.

В камине горел огонь, но гостиная была пуста. Кухня тоже.

— Чинят наружную стену,— ответила Люси.

Северная сторона нашего фермерского дома представляла собой мешанину обгоревших и испорченных водой бревен. Терраса, охватывавшая дом, приняла на себя главный удар, когда Хоуп вырвалась из нашей гостевой комнаты, а затем вернулась со своими ненормальными агентами-предателями. Бруно так много времени тратил на восстановление домашних запасов и столь неразборчиво отвечал нам по сотовому телефону, что мы быстренько начинали слышать разные «подозрительные» звуки в лесу, и он возвращался домой и снова занимался патрулированием периметра. У нас накопилось очень много вопросов к Хоуп, да и к Монмартру тоже. Нас весьма раздражало то обстоятельство, что мы пока не имели шанса заставить их заплатить за все самым ужасным образом и в полной мере. Маленькая месть была бы приятна всем нам, независимо от папиных рассуждений о том, что мы станем лишь сильнее от испытаний. По правде говоря, мы просто радовались тому, что Соланж сумела пережить обращение и все разнообразные попытки ее убить.

Но я был доволен еще и тем, что мне уже не шестнадцать. Потому что шестнадцать лет в нашей семье — это просто кошмар.

— Наверное, мне надо пойти помочь им,— неохотно произнес я.

Тяжелый ручной труд смертельно опасен для хорошей одежды.

— Черт, конечно надо! — воскликнул Николас, появляясь из подвала еще с одним ящиком инструментов и пилой.

Люси усмехнулась, глядя на него, когда он подтащил все это к задней двери, облизнула с губ шоколад и сказала:

— Пояс с инструментами. Круто!

Дунул ветерок, и я почуял теплую кровь, текущую под ее кожей. Мы все ее почуяли. Николас отступил на шаг, как будто ему вдруг стало больно.

— Эй, что с тобой случилось? — Люси нахмурилась.— Ты выглядишь так, словно тебя тошнит.

— Нет, все в порядке,— процедил он сквозь зубы.— Останься в доме. Снаружи небезопасно.

— Что за чушь! — Люси вытаращила глаза.— Какая может быть опасность, если все вы здесь, прямо как гарнизонная стража!

— Я совсем не об этом,— пробормотал Николас, быстро вышел наружу и начал хлопотать над кучей распиленных бревен.

От напряжения сухожилия на его шее натянулись. Люси долго смотрела на него и только потом закрыла дверь.

Я прихватил из холодильника на столе термос из нержавеющей стали, наполненный кровью, тоже вышел и бросил его Николасу. Он поймал термос и отвернулся, чтобы сделать несколько глотков. Молодому вампиру очень трудно сопротивляться искушению попробовать свежую человеческую кровь. Это становится еще труднее, если твоя подружка живет рядом, когда ты стараешься усмирить жгучую жажду. Соланж после превращения начала садиться в противоположном конце помещения, а Люси мы заставили перебраться в одну из гостевых комнат с внутренним замком. Мы выросли вместе с ней и никогда бы не причинили ей вреда намеренно. Вот только молодые вампиры больше похожи на животных, чем на людей, особенно в те моменты, когда они просыпаются после захода солнца. Это нечто вроде биологического императива, неодолимого требования природы. Наши тела вынуждают нас пить то, против чего восстает мозг. В противном случае мы просто умрем.

— Эй, парень, ты неплохо справляешься,— тихо сказал я Николасу, когда он вытер губы тыльной стороной ладони.

— По-настоящему она этого не понимает,— возразил он.

— Но знает все куда лучше, чем кто-то другой.

— И все-таки.

— Да,— согласился я.— И все-таки.

Куинн, Коннор, Маркус и Дункан стесывали те части бревен, которые уже невозможно было спасти. Я схватил молоток и постарался не думать о том, что в нашем доме находится Изабо.

Николас разочарованно запустил пальцы в волосы и спросил:

— С чего вдруг все так запуталось?

— Из-за девушек всегда все путается,— ответил я.— Ты и сам знаешь.

Он вроде как улыбнулся и добавил:

— Из-за некоторых даже сильнее, чем из-за других.

— Это точно.— Я подумал о шрамах на руках Изабо и о ее затравленном взгляде.

Мы принялись за работу, в основном следуя указаниям Дункана, потому что он уже практически знал, как укреплять стены. Когда нам понадобился гипс — мне не слишком хорошо удалось понять, зачем именно,— я пошел в гараж, чтобы найти его. Возвращаясь обратно, я внезапно остановился, и по моей коже вдруг побежали мурашки.

В лесу слышался какой-то шум.

Очень тихий, едва уловимый.

Весьма неприятный.

Я не мог подать знак братьям, не насторожив того субъекта, который крался между деревьями. Я поставил на землю корзину с сухим порошком гипса и вернулся к входной двери, откуда был виден лес, стоявший по другую сторону дороги. Я всматривался в тени между розовыми кустами и кедрами. Слабый лунный свет отражался в блестящей поверхности нашего джипа, стоявшего на подъездной дороге. В окнах дома мягко светились лампы. Я ощущал запах роз, свежих дубовых бревен и лилий.

Эти цветы никогда не были добрым знаком.

Они пахли почти так же, как Монмартр. Я сомневался в том, что он сам болтается в лесу рядом с нашей фермой, но мне нетрудно было поверить в то, что Леандр послал своих прислужников сделать за него грязную работу.

Он снова охотился за Соланж, как она и говорила.

Монмартр хотел, чтобы она стала королевой, как о том гласило старое пророчество. Но что было куда более важно, он мечтал, чтобы она стала его собственной королевой, воображал, что будет править вместо нее, используя Соланж как подставную фигуру. После сегодняшнего вечера Леандр явно решил, что если устранит с дороги нашу маму, то Соланж уже никуда не денется.

Монмартр явно не понимал, что представляют собой женщины семьи Дрейк.

Он просто нуждался в том, чтобы быть проткнутым колом.

Я был бы рад сделать ему такое одолжение... если бы негодяй достаточно долго постоял на одном месте.